Жирные Боги

Бессребреник с бесконечно глубокой тоской посмотрел на планшет, затем на меня, затем снова на планшет.

– Боги не станут разговаривать со смертным.

– Боги? – растеряно уточнил я. Нет, конечно, я не задумывался, с кем мне предстоит встретиться. Откуда мне знать, как тут все устроено? Но заявление о богах заставило меня растеряться. – А, что, их много?

– Вот, видишь, – зло усмехнулся Привратник, – ты даже элементарных вещей не знаешь, а все туда же. – Он покачал головой, мол, с кем приходится общаться. – Конечно, их много. И что на самом деле творится с Землей, сможет рассказать только кто-то из них. Проблема лишь в том, как я уже говорил, что с людьми они больше не разговаривают.

– Неужели все?

Человек задумался. После короткой паузы все же ответил:

– Есть один, кто по-особенному к вам относится. Правда, он последнее время очень изменился.

– Плевать! – кажется, появилась возможность, и я не преминул за нее ухватиться. – Отведите меня к нему.

– Сам доберешься. В том направлении ворота. Когда попадешь внутрь, назовешь его имя. Шакьямуни знаешь?

– Кого?

Привратник закатил глаза:

– Будда – слышал о таком?

– Конечно! – обрадовался я. Уж с кем с кем, а с Буддой разговор сложится. – Спасибо большое! – поблагодарил я Привратника и, не став дожидаться ответа, помчался в указанном направлении.

– Только за воротами темно будет, ты не пугайся! – полетело вслед. – И не говори ему, что это я тебя пропустил. Слышишь?!

Темноты я не боюсь. Все одно лучше, чем эта пыль.

– Пф-ф, тоже мне, ворота!

Забавно, но я ждал чего-то колоссального. Если не божественных размеров, то хотя бы заставляющего удивиться, а не вот это…

Я стоял в двух шагах от дверцы, расположенной прямо в земле. Размера небольшого – сантиметров семьдесят на метр. От досок отлупилась краска. Вместо ручки – приколоченное гвоздями кольцо. Словом, убожество!

Еще раз оглядевшись и убедившись наверняка, что никаких «ворот» по близости больше нет, взялся за кольцо и потянул. Дверца поддалась легко. Привратник, судя по всему, петли смазывал исправно. Должен же быть от него хоть какой-то толк.

Открывая дверь, я искренне надеялся, что сейчас, вот прямо сейчас, мне доведется стать свидетелем настоящего чуда. Например, на меня ниспадет яркий свет, громогласный, великий бас спросит: «Зачем ты потревожил меня, смертный?» Действительно, хотелось экстрима. Уж слишком здесь пресно. Хоть где-то же должны быть чудеса. Ну, пожалуйста!

Но мои надежды были напрасны. За «вратами», а по факту «дверцей в подвал», меня ждал самый обычный мрак (то есть опять ничего). Я откинул дверь, обнаружив ступеньки, упирающиеся в темноту. Начну медлить – точно расстроюсь, поэтому смело шагаю вперед.

Странно… Стоило коснуться темноты – и моя нога почувствовала прохладу, словно тьма была не отсутствием света, а имела структуру. Не решившись двигаться дальше, я наклонился, зачерпнув ее рукой. Так и есть – кисть пронзил колючий холод. Ладонь и пальцы словно выпачкались в темноте – густой и вязкой. Капли, срываясь с руки, нет, не падали, а возвращались обратно, неспешно опадая вниз, невесомые.

Невольно я обернулся и замер, вслушиваясь в белую дымку. На мгновение показалось, что смог рассмотреть силуэт Привратника. Может он хочет от меня избавиться и это – ловушка? Ведь ворота к богу не могут быть «такими». Ведь боги не живут в затопленных подвалах. Не найдя подтверждения догадкам, я уставился в холодную тьму, стараясь принять решение. Вновь сделал шаг, загрузнув по лодыжки в обжигающей стуже. Кого я обманываю? Ведь на самом деле решения никакого нет. Человечество вымирает от таинственной болезни, а мне нужно узнать причину.

Я задержал дыхание и, зажмурившись, нырнул во мрак.

Привратник сказал, что, когда я окажусь за вратами, нужно назвать имя бога, к которому я хочу попасть. В полном окружении тьмы… Тьмы настолько густой, что может стереть любые границы – между мной и ею. Все, что оставалось – повторять имя. Снова и снова.

– Будда… Шакьямуни… Будда…

Как сказал Привратник, только он один готов принять простого смертного. Остальные боги, видимо, не столь радушны.

– Будда… Будда… Шакьямуни…

Совсем скоро где-то вдалеке я увидел лучик. И уже собрался шагнуть навстречу, когда заметил, что он приближается с огромной скоростью. При этом источник вилял из стороны в сторону, словно грузовик по серпантину.

– Шакьямуни… Будда…

Миг – и свет сравнялся со мной. Его излучало маленькое озерцо. Выглядело оно так, будто земля – не земля вовсе, а натянутый лоскут ткани. И кто-то неведомый снизу подсвечивал ее ярким фонарем. Вслед за «солнечным зайчиком» во всю прыть из последних сил мчался толстый карлик.

– Будда? – не поверил я своим глазам.

– Сука-сука-сука! – без остановки тараторил запыхавшийся толстяк, не обращая на меня никакого внимания. Его интересовало лишь озеро света, что пыталось виляниями и маневрами скинуть надоедливый «хвост».

Эта странная игра заняла всего несколько мгновений. Затем погоня начала стремительно отдаляться. Не раздумывая, я бросился вслед.

Силы карлика явно были на исходе. Он постоянно спотыкался, падал, вскакивал… Останавливался ради глубокого вдоха и, мимолетно переведя дух, вновь пускался в погоню. У меня не оставалось времени поразмыслить, свидетелем чего я стал. Все, что я мог – бежать, что было мочи, стараясь не отставать. Сложно сказать, долго ли длилась чудная погоня – я за богом, бог за светом, свет во тьме. Мне казалось, что я в бегах уже целую вечность, и нет конца этому действу. Но в один момент все закончилось. Свет просто замер, толстяк остановился как вкопанный, а я чуть было не налетел на него сзади.

Что делает карлик? Пальцем закрывает правую ноздрю, а левой начинает ме-е-едленно вдыхать. Из озера поднимается голубое сияние и тонкой струйкой исчезает в ноздре. Затем процесс повторяется уже с другой частью носа.

Глубоко вдохнув свет, карлик ведет себя чудно – кряхтит, глаза его выкатываются из орбит, краснеют и слезятся, а челюсть ходит ходуном. Тело же его заметно увеличилось в размере, став больше меня в два раза. В заключение обряда, он тяжко вздохнул, закрыл глаза, смиренно застыв в позе лотоса у края озера. Словно отшельник у костра в ночном лесу. Так и замер, лишь иногда слащаво похрюкивая.

Все это время я наблюдал за отвратительным поведением существа, боясь шелохнуться. Когда шоу закончилось, я стал думать, как поступить дальше. В голову не пришло лучшей идеи, чем просто откашляться.

Божок перевел на меня одурманенный взгляд полузакрытых глаз.

– Чего тебе? – с нескрываемым раздражением спросил он.

– Мне помощь нужна, – сразу перешел я к делу.

Никакие другие варианты в голову не приходили.

– Я тут причем? – вопросом ответил он, переведя взгляд обратно на светящееся озеро. Поняв, что никто «к столу» меня приглашать не будет, я уселся напротив.

– Ну, вы же Будда? Поэтому должны помочь! – привел я железный аргумент.

Толстяк равнодушно сверлил меня взглядом. Многозначительно, но я не поддавался. Решив, что моих способностей не хватит для толкования всей выразительности божественного взора, он произнес:

– Я никому ничего не должен! Ты даже не буддист. С какой стати тебе помогать? И вообще, – брезгливо завершил «добродушный» бог, – какой недоумок тебя ко мне пустил?! Я ж запретил!

Пока я молчал, пытаясь сопоставить привычный образ милостивого улыбчивого толстячка с длинными мочками и этой желчной туши, он отвел от меня колючий взгляд. Кажется, что бы я сейчас не сказал, Будда все равно останется недоволен. Да что с ним не так?

– Послушайте! Я не хочу вам надоедать, честное слово. А просто ищу помощи. У человечества серьезные проблемы. И все, что мне нужно – понять причину. Как только вы ответите на мои вопросы, обещаю, больше не потревожу вас. – Я смотрел богу в глаза, стараясь выразить во взгляде всю надежду, что чувствовал в своем сердце, но…

– Плевал я на тебя и все человечество! – заорал он в ответ. – Вы! Ни один из вас, не стоите и секунды моей вечности. Сдохните все до единого – так вам и надо! Пшел вон из моего сектора!

Конечно, я всего лишь человек. Гнев захлестнул меня. Почему я должен выслушивать все это? Я даже хотел встать, желая уйти, когда в окружающем мраке увидел бледный лик Тани. Ее уставшей улыбки хватило, чтобы злость ушла, наполнив сердце спокойствием и уверенностью.

– Не так давно в одной книге я прочел интересную теорию, – снова обернувшись к божеству лицом, я стал говорить. Все, что оставалось – надеяться, что сердце есть не только у людей. – О том, что войну нам посылают боги в качестве испытания души. – Будда сидел с закрытыми глазами и не подавал признаков жизни, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен. – Во время войны правила патологически искажаются. Становится дозволенным то, что в мирное время считается преступлением. Возможности, как и ограничения – это всегда испытание для совести. Одни люди достойно проходят это испытание, становясь героями, очищая душу от всех былых проступков. Другие, наоборот, давая волю слабостям, опускаются, теряя остатки человеческого. Это теория очень похожа на правду. Думаю, «война» – это сильнейшее испытание, и не только для людей, но и для тех, кто ее придумал.

Когда я закончил, Будда внимательно смотрел на меня, не моргая, не шевелясь. Наконец, его длинные, просветленные мочки ушей чуть заметно стали покачиваться. Затем он заговорил:

– Твои рассуждения, смертный, лишены всякого веса, – голос божества наполняла тоска. – Ведь тебе нечего бояться. Даже если тебя трясет от одной мысли о смерти, этот страх порожден невежеством. Когда умирает душа человека, она просто исчезает. Всего одно мгновение – и твои тысячи жизней вместе с опытом и памятью воплощений перестают существовать. Раз – и тебя больше нет.

Я старался впитать каждое его слово. Пусть многое из сказанного казалось мне размытым, смутно знакомым, как если бы я сидел на диване перед телевизором, лениво перепрыгивая с канала на канал. Щелк! «Что? Душа смертна? Но это противоречит всему, что я до этого…» Щелк! «В Париже опять беспорядки…» Все, что я мог – внимательно наблюдать за вырванными из контекста фразами. И я наблюдал.

Будда продолжил:

– Когда же умирает бог, все происходит иначе. Нам приходится идти сквозь все опыты, через неудачи и победы. Мы пропускаем через себя все. Медленно распадаемся на миллионы частиц, каждая из которых отрывается с неизмеримой болью, и умирает в одиночестве. Это похоже на гниение заживо, но и такая аналогия ничто в сравнении с тем, что нам суждено испытать. Когда вас, людей, забирает смерть, ваш последний вздох – вздох облегчения. Это душа радуется, что ограничения и бремя тела ушли и теперь можно побыть свободной. Когда умирают боги, наш вздох похож на крик ужаса.

Божество смерило меня презрительным взглядом.

– Не тебе, смертный, обвинять меня в равнодушии. Ты просто исчезнешь, а я буду бесконечно медленно, невыносимо мучительно сгорать в пламени минувших историй.

Все время, пока он говорил, лицо божества оставалось лишенным всяких эмоций. Но там, за маской спокойствия, я разглядел дикий ужас перед неизбежным.

– Что происходит? Будда, к чему эти разговоры о смерти? Что случилось у вас?

– Не «у вас», у всех нас! – толстяк указательным пальцем прочертил круг в воздухе, как бы соединяя «верх» и «низ». – Творец, Отец наш, Единый, Всевышний – оставил этот мир. Вы подвели Его. Мы подвели. Он оставил миры догнивать, пока все не исчезнет.

Творец – Боги – Люди… Эта дикая конструкция никак не хотела умещаться в моем одеревеневшем разуме? Будда понял, что его слова отскакивают от меня, словно шарики для пинг-понга. Он перевел грустный взгляд в темноту. Я проследил, на что так пристально смотрит Шакьямуни. Но кроме тьмы ничего так и не увидел. Исходящее из земли свечение с трудом развеивало густой мрак.

– Смотри! – приказал толстяк.

И я стал смотреть… Тьма мельтешила, как если бы она была отражением огромных экранов, транслирующих «черный шум». Чем дольше я смотрел, тем отчетливей проявлялись очертания чего-то знакомого, но такого чуждого.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.