На меже изменчивых времён

– Да, план с родителями пришельца оставь как рабочий, но учти все его минусы. Ловить будем на живца, но на какого, я пока не решил, видно будет.

– А ты, Хлаг, должен выследить Дарию-Уну в смежных мирах либо на Земле. Её обитель для нас закрыта, так что ищи варианты как её выманить. Понял?

– Да, Хозяин.

– Ундина успела прикипеть к нему, я это сразу почувствовал, вероятно, что и он неравнодушен к ней. Если мы её посадим в «аквариум», то он обязательно пойдёт на наши условия ради её освобождения. В этом есть смысл.

– Кроме того, Лаэрт, отработай варианты силового захвата пришельца.

– Будет исполнено, Хозяин! – громыхнул асур.

Лаэрт, Хлаг, свободны, докладывать лично мне в любое время.

Когда демоны покинули зал, Варгл приказал охране убрать останки Годвина.

– Пойдёмте прогуляемся, – позвал он высших демонов.

Они спустились к песочному пляжу, гармонично слившемуся с прекрасной лагуной. Зелёный островок, охраняемый прибрежными скалами, обнимала лазурная океанская даль. В акватории самой лагуны вода была необыкновенной чистотой, и даже с берега удавалось разглядеть разноцветные россыпи камней. В метрах ста от пляжа из воды выглядывали причудливые фигурки коралловых рифов, словно разомлевших от бархатного солнца. Красота этих мест была непередаваема, но она совсем не интересовала демонов, всецело поглощённых чудовищными замыслами. Прогуливаясь по берегу, они обсуждали план предстоящей операции.

– Я уже никому не доверяю, даже асурам, поэтому ты, Шекет-Джал, сам прощупай пришельца… пойми его нутро и погляди, что происходит вокруг него. Мы должны знать о замыслах «светлых», они что-то замышляют, я нюхом это чувствую.

– Хорошо, Варгл, я всё сделаю, как ты хочешь.

– Гайрэл, а ты проконтролируй Хлага, от этой операции многое зависит, ундина хороший крючок для пришельца.

– Как скажешь, Варгл.

– Времени у нас осталось мало и мы обязаны на несколько ходов вперёд просчитывать каждое действие, чтобы постоянно опережать противника. Нам нужно их запутать, они не должны догадываться о наших замыслах. Поэтому, когда разберётесь в ситуации, прикажите убрать всех ненужных людей, которые хоть что-то знают об операции и замените их надёжными.

– Это правильно, – согласился Гайрэл, – я уже не раз говорил, что от приближённых Годвина попахивает продажностью и изменой. Гаки работают только на свои карманы. О какой тут преданности можно говорить?!

– Варгл, я думаю, что пора смещать гаков со всех ключевых постов, – не замедлил с предложением Шекет-Джал, – они уже давно зарываются и гребут под себя. Если ты помнишь, данное им на обдумывание время уже истекло.

– Ты прав, так и сделаем. Поставим вместо Годвина нового поводыря для гаков, кого-нибудь из асуров и поглядим, как они запоют. А позже проведём новую чистку их рядов.

Обсудив предстоящие дела, Гайрэл с Шекет-Джалом исчезли, и Варгл остался один. Наблюдая за закатом солнца, он невольно подумал о своей кончине. По его коже пробежала мелкая дрожь, но демон взял себя в руки, прогоняя невесёлые мысли.

«Нет, ещё рано об этом думать, я не Абаддон, так просто не сдамся. Мы ещё повоюем! Я поставлю этот грешный мир на колени, прахом ему суждено быть у моих ног, только им!»

IX

Три дня назад состоялись похороны Ольги Вронской, но на церемонию погребения Максим не пошёл, ему не хотелось видеть ненавистное лицо Владислава, да и глядеть в глаза её близким он не мог. Когда кладбище опустело, он подошёл к свежему холмику и положил на него цветы. В эту минуту Максим испытал смешанные чувства, горечь утраты слилась в нём с ощущением какого-то родства с Ольгой. В жизни они не успели по-настоящему узнать друг друга, но он смог почувствовать её светлую душу.

«Оля, милая, Оля, прости, если сможешь… это моя вина, я знаю, ты не заслужила такого. Если бы вернуть всё назад, если бы… Как бы я хотел этого! Но я не в силах, прости», – чуть ли не разрывалось сердце Максима.

Он до боли сжал кулаки и пообещал:

– Всё что смогу, Оля, я сделаю, не беспокойся, они понесут наказание. Пускай земля тебе будет пухом, а душа упокоится.

Именно тогда на кладбище у Скобелева созрел план наказания виновных, не надеясь на милицию, он решил самостоятельно разобраться с убийцами Вронской. После освобождения из-под стражи Максим не терял времени даром, следя по ночам за своими соглядатаями. В качестве информационного источника он решил использовать своего старого знакомого Алика, который мог бы стать начальным звеном в распутывании этого дела. Максим не сомневался, что парень знал исполнителей, а возможно, и самих заказчиков. Как ему удалось выяснить, после «вечерней смены» Алик прохлаждался в одном из дорогих кафе, где обычно засиживался допоздна и возвращался домой уже глубокой ночью, бывало, с очередной девицей.

Максим с нетерпением ожидал сегодняшнего вечера, чтобы, наконец, воплотить свои замыслы в реальность. Пытаясь хоть как-то убить время, он стал разбирать документы и наткнулся на папку с рукописью Зориной.

«Тфу, совсем забыл! – ударил себя по лбу Максим. – Я же обещал Арине глянуть на её труды… Вы уж извините меня, не могу я сейчас, может, чуть позже».

Он собрался было отложить папку в сторону, но рука будто не хотела её выпускать.

«Н-да, на озеро мы так и не съездили, не получилось, сейчас чёрти что происходит, не до того… Нет, всё равно нужно позвонить им, хорошие они ребята. Ладно, поглядим, что насочиняла эта милая женщина, всё равно уже писать не буду», – после недолгих размышлений Скобелев принял решение.

Развернув рукопись, он стал читать.

– Ого, неплохо, совсем неплохо для начинающего писаки, неожиданно, да и мысли с подтекстом, – вслух произнёс Скобелев.

Вновь углубившись в чтение, он через некоторое время вскочил со стула.

– Сензар, Владыка Тайе, Габриел… Я уже слышал это где-то!.. Но где, хоть убей – не помню.

Что-то знакомое забрезжило в его сознании, и он усиленно пытался раздуть мелькнувший огонёк в своей памяти, но тот постоянно затухал. После неудачных попыток Максим почувствовал сильную усталость, его веки отяжелели и поползли вниз…

Затаив дыхание, он словно боялся вспугнуть это чудесное видение, казавшееся ему таким хрупким и таинственным. Он не понимал, где находится, но любовь этого удивительного пространства была настолько влекущей, что ему нестерпимо захотелось остаться здесь навсегда. Время растворилось, исчезло вместе со всеми его бедами, и он снова ощутил дыхание самой жизни. В эти мгновения его окутало облако мягкого света и увлекло за собой в лоно переливающейся сферы, где всё до невозможности напоминало ему о счастливых снах далёкого детства. Купаясь в нежных переливах света, он слышал неземную музыку, созвучную языку его чувств и вдыхал неповторимые ароматы эфирных цветов. А потом Максим увидел Его…

Скобелев проснулся, когда настенные часы показывали без четверти семь. В первые минуты он никак не мог прийти в себя, пытаясь что-то понять. Немного оклемавшись, он соскочил с кровати и прошлёпал босыми ногами в ванную. Только благодаря холодному душу Максим окончательно избавился от остатков сна. До пересменки групп наблюдения оставалось всего несколько минут, и он не хотел упускать этого момента.

Покрутившись по городу, Скобелев убедился в отсутствии «хвоста» и окольными путями добрался до того самого кафе. По его расчётам Алик должен был появиться здесь не раньше десяти вечера. Так и получилось, в начале одиннадцатого ни о чём не подозревающий парень подъехал на такси. Максим удовлетворённо кивнул и приготовился к долгому ожиданию, но в эту ночь судьба явно благоволила к нему. Уже в первом часу из дверей кафе вывалился хорошо подвыпивший Алик, и стал вызванивать диспетчера такси.

«Ты ж погляди, как мне повезло! – не сдержался от радости Максим. – Значит, что-то у тебя, брат, не срослось, это хорошо… Интересно куда же ты сейчас намылишься? Лучше бы домой, конечно».

Ожидание продлилось не больше пяти минут, загрузив пассажира, машина развернулась перед кафе, и прямиком направилась в сторону центра. Максим пристроился за такси, выдерживая дистанцию, чтобы не привлекать внимания. Но когда машина с пассажиром свернула в знакомый микрорайон, Скобелев прибавил скорость и пошёл на обгон. Припарковав «Фольксваген» в тёмном углу двора, он бросился к подъезду своего «подопечного» и затаился в ожидании. Вскоре узкую дорожку осветили фары подъезжавшего такси. Парень довольно шумно рассчитывался с водителем, между делом вступив с ним в громкую перебранку.

– Козёл вонючий, поц, баклан! – понеслось вдогонку рванувшей с места машине. – Ничё, встретимся ещё, баклан, не знаешь на кого нарвался.

Выпустив пар, Алик немного успокоился, подкурил сигарету и нетвёрдой походкой побрёл к своему подъезду. На прислонившегося к стене алкаша он даже не обратил внимания. Но уже возле лифта Максим оказался за спиной у Алика. В этот момент парень оглянулся, и его глаза расширились от удивления и испуга:

– Ты?!

Он попытался ещё что-то сказать, но резкий удар по шее заставил его осесть. Скобелев подхватил обмякшее тело и потащил к машине. Но на выходе из подъезда они столкнулись с семейной парой, видимо, возвращавшейся из гостей. Максиму пришлось на ходу вживаться в новый образ:

– Ну, брат, ты и набрался, а теперь майся с тобой… Говорил же, не пей столько! Одно наказание с другом… Ничего, сейчас домой баиньки пойдём.

Люди вежливо посторонились, пропуская интересную парочку, при этом мужчина в знак солидарности сочувственно улыбнулся, а женщина укоризненно покачала головой.

Уже в машине Скобелев надёжно «спеленал» горемыку широким скотчем, не забыв заклеить его говорливый рот. Поместив бездыханное тело на заднем сидении, он заботливо прикрыл его заранее приготовленным покрывалом.

– Ну вот и порядочек. А теперь мы с тобой, дружок, на природу поедем, ночной жизнью полюбуемся и воздухом свежим за одним подышим, – в полголоса объявил Максим. – Лишь бы органы внутренние нас не изловили, не оберёшься тогда проблем. Ничего, поедем потихоньку, не привлекая внимания. И чего это я в театральный не поступил? Ведь рождён для сцены.

Через несколько минут его «Фольксваген» выехал за черту города, а потом свернул на лесную дорожку. Миновав стоянку, где обычно дальнобойщики устраивали привалы для трапез, он проехал дальше. На удивление тёплая ночь выдалась не очень звёздной, позволяя уснувшему лесу покоиться в кромешной темноте. Лишь тусклые огоньки габаритов его машины высвечивали небольшой пятачок в углу поляны.

– Вот и приехали, – сказал Максим через открытую дверь. – Ты разве не рад? А зря, красота-то какая, природа, тишина…

Не понял, что ты там мычишь? Что поздороваться хочешь? Я сейчас, я мигом.

Он резко вытащил парня из машины, поставил на ноги и сдёрнул со рта скотч.

– А-а! Идиот, баклан! – заорал Алик.

– Слышал, слышал уже. Ты не груби, а то опять лишу слова.

– Чё тебе надо?!

– Уже лучше. Мне интересно всё, что касается твоих друзей и вашего задания. И я хочу знать, кто убил Вронскую.

– Не знаю я никакой Вронской! Отпусти меня и вали, а то кранты тебе!

– Всё может быть, но ты, Алик, уже сейчас на волоске. Я ещё раз спрашиваю – будешь говорить?

– Я всё сказал, бешеный! Лучше сам отпусти! – срывался голос Алика.

– Слушай, дружок, мне ведь терять то нечего…

– Ага, всем есть что терять… родаков, например, корешей своих, – перебил его с ухмылкой парень.

– А вот это ты зря сказал, – взгляд Максима не предвещал ничего хорошего.

Видимо, Алик всё понял. Он комично подпрыгнул и стал отплясывать вглубь поляны, пока не упал.

– Сбежать решил, кузнечик? – усмехнулся Скобелев, наступив на ногу пленнику.

Его пяльцы мёртвой хваткой впились в кадык Алику.

Раздался сдавленный хрип, и тело парня забилось в судорогах.

– Я вырву его, – спокойно произнёс Максим. – Не веришь? В последний раз спрашиваю?!

Кандидатура Алика была выбрана неслучайно, Скобелев сразу понял, что в команде «соглядатаев» он являлся слабым звеном, с другими бы пришлось значительно труднее.

Через пару минут парень уже покладисто отвечал на вопросы Максима. Знал он не слишком много, но для начала и этой информации было достаточно.

– Значит, женщину убил Рэм?

– Ага, Донат ему поручил… я случайно подслушал их базар.

– Молодец, а теперь дай адресок этого Рэма.

Алик выполнил просьбу и жалобно поглядел на Скобелева:

– Ты… ты не убьёшь меня?

– На кой чёрт ты мне сдался. А кто он этот Донат?

– Я мало знаю о нём, с ним Рэм больше тёрся. Он, похоже, иностранец… то ли американец, то ли англичанин, не знаю точно…

– Где мне его найти?

– Этого даже Рэм не знает, Донат сам с ним связывался, он как лис – хитрый и осторожный.

– Вот видишь, как мы с тобой дельно поболтали, а ты упирался, – взгляд Максима буквально пронзил парня.

– Ты же обещал мне, обещал!

– Я всегда держу свои обещания, но тебе всё же придётся побыть здесь, – произнёс Скобелев, выбрасывая в темноту мобильник Алика. – Но лучше бы тебе бежать, куда подальше от своих дружков, думаю, им недолго осталось поганить эту жизнь.

– Я так и сделаю, только отпусти, прошу тебя…

– Поверю на слово, но развязывать тебя я не буду, посидишь в лесу минут тридцать, а потом прыгай к дороге. И не вздумай предупредить своих, пожалеешь.

Скобелев сел в машину и поехал обратно в город.

В ста метрах от дома Рэма Максим остановился и несколько минут обдумывал свои действия. В его голове почему-то вертелась идея с затопленным соседом.

«Банально, конечно, но спросонок может и не понять подвоха, – подумал он. – Хотя этот парнишка не Алик, серьёзный. Всё равно надо пробовать, а там уж по обстоятельствам».

Номер кодового замка входной двери был известен Максиму, и он без лишнего шума прошёл внутрь подъезда. На шестом этаже он остановился и прислушался. Было очень тихо, люди уже который час сладко спали. Максим решил позвонить в квартиру Рэма, но вовремя заметил, что дверь прикрыта не плотно.

«Интересно, неужели кто-то забыл захлопнуть? Обычно жильцы блюдут свой покой», – промелькнула в его голове мысль.

Очутившись в общем коридоре, он замер возле квартиры с номером семьдесят два. Что-то настораживало его, да и на сердце было как-то неспокойно. Скобелев потянул на себя металлическую дверь, и она подалась, нарушив тишину неприятным скрипом. Он бесшумно скользнул вовнутрь и прижался к стене, до предела напрягая зрение и слух. В конце коридора лежал человек.

«Так, так, так… судя по тому, как он лежит, я уже опоздал, кто-то успел раньше меня. Но кто же? И где он сейчас, ушёл или ещё в квартире?»

Выждав минуту, Максим склонился над лежавшим человеком. Это был Рэм, мёртвый, со свёрнутой шеей.

«Довольно профессионально его сделали, даже не дёрнулся. Так, надо осмотреть квартиру, может, что-нибудь и найду», – быстро соображал он.

Но не успел, в этот момент в дверном проёме появился силуэт человека.

– Тихо, Максим, не шуми, – послышался знакомый голос.

– Олег? – не поверил Скобелев.

– Да, тихо, уходим, сейчас здесь будет милиция.

– А вы…

– Не говори ничего, уходим.

Максим не стал спорить и устремился вниз за Зориным.

– Бегом к твоей машине! – уже на улице скомандовал Олег, увлекая за собой Скобелева.

Как только мужчины плюхнулись на сидения, в предрассветных сумерках замелькала милицейская мигалка.

– Пропустим их и поедем, – уже спокойно произнёс Олег.

– Как вы здесь очутились, Олег? Вы тоже из этих?

– Я из тех, – улыбнулся Зорин, – Максим, мы твои друзья.

– Друзья? Олег, я не понимаю, что происходит! Вы просто дурили меня, да?! А как же тогда командир?

– Успокойся, парень, с Пашкой Доцевичем мы давние друзья, здесь нет никакого вранья, ты же сам видел фотографии.

– Ну да видел… Но всё-таки, кто преследует меня и зачем? И кто вы такие?

– Кто они? Это нынешние хозяева жизни, уже не одно тысячелетие они довольно успешно манипулируют сознаниями людей, но к счастью их век заканчивается. Мы же сторонники нового мира. Вот так если вкратце.

– А кто тогда – я?! – вырвалось из уст Максима.

Олег с сочувствием поглядел на Скобелева:

– Скоро ты сам всё узнаешь, но поверь, ты с нами.

– Когда узнаю?! Меня уже воротит от неизвестности!

– Поехали, по дороге поговорим.

Пролетев несколько центральных кварталов, «Фольксваген» Скобелева юркнул в подворотню и уткнулся в ограничительный бордюр.

– Да-а, дела, – расслабленно выдохнул Максим.

– Я не могу тебе рассказать всего, но думаю, что скоро всё закончится, ¬– обнадёжил его Олег.

– Для меня на том свете, вы это имели в виду? – невесело усмехнулся Максим.

– Не говори глупости, Максим! И давай уже перейдём на – «ты», мы ведь с тобой из одной обоймы разведчиков, а это дорогого стоит.

– Согласен, Олег.

– Да, в случае чего алиби мы тебе обеспечим, этой ночью ты был у нас в гостях.

– Ты думаешь, оно понадобится?

– Не исключено. Возможно, тебя хотят подставить, чтобы вывести из равновесия, а если ты ударишься в бега, то окажешь им неплохую услугу, можно сказать, подарочек преподнесёшь.

– Почему?

– Тебя решили похитить. Не спрашивай – почему и для какой цели, всё равно не скажу, пока нельзя. Кстати, сегодня они поменяли все группы наблюдения и что-то затевают, видишь, даже избавляются от своих. А насчёт мести… мой тебе совет – забудь про это, Ольгу уже не вернуть, а тебе неприятности не нужны, поверь, нас ждут важные дела. И помни, ты не один.

– Хотелось бы верить…

Капкан

« Здесь у нас хорошо, много дев и вина,

Так любимого ветреной страсти,

Без тебя не вернусь, я пока что нужна,

Мы вдвоём будем пить твоё счастье…»

(Бездна)

I

Незнакомый город уже погружался в ночную мглу, но в окнах домов по-прежнему зияла темнота, и лишь тусклое мерцание одиноких фонарей ещё как-то напоминало о жизни. Максим брёл по полупустынным улицам в поисках выхода, но никак не мог выбраться из этого каменного лабиринта. Время от времени ему навстречу попадались странные прохожие, их взгляды совсем не выражали каких-либо эмоций.

«Как неодушевлённые манекены», – мелькнуло в его сознании.

Он схватил одного из них за плечи и начал трясти:

– Погляди на меня! Кто ты такой?!.. Ты знаешь, где мы находимся?!

В ответ человек неопределённо замотал головой и поспешил дальше.

Максим повторил попытку, но уже с женщиной. Ухватив незнакомку за руку, он заглянул в её бессмысленные глаза:

– Милая, ты слышишь меня?.. Что ты здесь делаешь, куда все идут, где выход из города?!

Всё повторилось с невероятной точностью.

Ему стало ясно, что люди просто не ощущали себя, не понимали, куда и зачем шли, поддавшись какому-то запрограммированному действу. Время для обитателей города будто замкнулось в бессознательную петлю вместе со смыслом их существования.

Максим отправился дальше в надежде отыскать хоть что-то вразумительное.

Темнота продолжала сгущаться, не предвещая ничего хорошего. Абсурдность своего положения уже откровенно раздражала Максима:

«Какого чёрта?! Не хватало мне ещё застрять здесь навсегда! Нет, так не бывает, надо искать, выход должен быть, должен».

После долгих мытарств в кромешной темноте он всё же разглядел еле заметный просвет, и в его сознании забрезжил лучик надежды. Наконец, ему удалось выбраться из дебрей города-призрака.

Он шёл мимо развалин старинных строений, некогда бывших шедеврами архитектуры, а теперь покоившихся в пыли времени. Эта картина навеяла на него грустные чувства. Ему почему-то показалось, что вся история земного прошлого томилась под этими жалкими руинами. Не желая здесь задерживаться, он пошёл дальше и вскоре очутился на берегу неширокой, но стремительной горной речки. После мрака городских улиц и развалин прошлого дуновение игривого ветерка подарило ему приятную свежесть. Максим прикрыл глаза, желая запомнить этот удивительный аромат чистоты, спускавшийся с величавых белоснежных вершин. В эти секунды ему нестерпимо захотелось пойти туда.

– Далеко ли собрался, друг мой? – неожиданно, за его спиной раздался мужской голос.

Максим обернулся и увидел сидящего на валуне человека. Взгляд его глубоких тёмных глаз был проницателен и в тоже время насмешлив.

– Кто вы? – удивился Максим.

– Такой же путник, как и ты, – произнёс незнакомец, поправляя длинные иссиня-чёрные волосы, спадавшие на плащ пепельного цвета.

– И куда же вы держите путь?

– Пока ещё не решил. Но я уже побывал во многих местах и мне есть с чем сравнивать.

– Тогда, может, посоветуете, где лучше?

– Совета не жалко, присаживайся, потолкуем.

Максим расположился рядом с незнакомцем.

– Я бы не рекомендовал тебе идти туда, – мужчина указал рукой в сторону гор, – тот путь тягостен и неблагодарен. К чему обдирать руки об острые скалы, какой в этом смысл? Разве чтобы увидеть исток этой речушки, но в нём нет ничего интересного, всего лишь невзрачный ручеёк.

– Но оттуда же веет свежестью и ароматом! – воскликнул Максим.

– Свежесть не кормит, да и не греет, забудь о ней. Иди лучше вниз по течению, этот путь ближе тебе, я знаю, он привычней. Там много таких же, как ты, они ждут тебя. Внизу ты найдёшь кров, снедь и много милых душе удовольствий. Иди, не прогадаешь.

Гипнотический взгляд незнакомца проникал Максиму в душу, заставляя верить всему, о чём говорил он.

– А почему же ты, Шекет-Джал, не хочешь показать его будущее в низовье этой реки? – прозвучал совсем рядом другой голос.

Черноволосый криво усмехнулся, но не растерялся:

– А зачем? Пускай сам творит свою судьбу.

– Свою ли? Ты же не оставил ему выбора!

– Что есть ваш выбор, глупые сомнения и терзания? Брось, Джун-Кэл – это пустые хлопоты. Я предлагаю ему жизнь с её неограниченными радостями.

– Топкое болото иллюзии ты называешь жизнью? Не лги ему!

– То, что я предлагаю, будет ему по нраву, – рассмеялся Шекет-Джал.

– В это вся ваша суть, вначале лживые сладенькие посулы, а затем сети рабства. Так вы и вылавливаете человеческой души, после чего многим из них просто не хватает сил вернуться назад.

– Я же говорю тебе, что у нас хорошо, так хорошо, что и возвращаться не захочешь, – произнёс Шекет-Джал, обращаясь к Максиму.

– Вернее, слепота не даст вернуться, – поправил его Джун-Кэл.

Максим не всё понимал в их странном разговоре, но сомнения в правдивости слов Шекет-Джала в его душе закрались. Чтобы сделать окончательный выбор, он пытался осмыслить услышанное.

– Лучший выбор может подсказать только твоё сердце, а потом уже принимай решение, – словно прочитал его мысли Джун-Кэл.

– Я согласен, – поспешил с ответом Максим.

После этих слов Шекет-Джал внезапно исчез.

– Так-то лучше, полетели! – произнёс Джун-Кэл, увлекая за собой Максима.

Сознание Максима взмыло над землёй и понеслось вдоль реки вниз. Вначале бурные воды петляли по межгорным долинам, но ниже русло стало расширяться, разделяясь на рукава и протоки, заметно теряя в скорости течения. В своей дельте река широко разлилась по округе, затопив прилегающие к ней луга, и некогда прозрачная вода окрасилась в болотисто-зелёный цвет.

– Это и есть низовье. Река практически встала на месте, потеряв свою чистоту, а вместе с ней огонь жизни, – раздался уже знакомый голос. – Дальше она впадает в озеро, которое со временем превратится в болото. Жизнь здесь, конечно, не остановилась полностью, но можно ли такое прозябание назвать жизнью, одна безысходность.

Максим согласно кивнул, переключая внимание на обитателей низовья. По берегам реки и вокруг огромного озера распростёрлись унылые города с поселениями, где жили люди. Каждый из них занимался своим делом, но радости в чьих-то глазах он так и не увидел. В этих людях ощущалась какая-то необъяснимая обречённость. Отчего-то Максиму вспомнился тот странный город, по улицам которого пришлось так долго блуждать и ему стало нестерпимо душно.

– Вижу, ты это почувствовал. Но самое интересное в том, что менять такую жизнь никто из них не желает. Ведь они до сих пор думают, что живут на Земле, и всё осталось, как и прежде. Оттого и цепляются зубами за призрачное существование, работают на износ, размножаются, стремятся к призрачным удовольствиям, однако ничем не могут удовлетвориться. А знаешь почему?

– Может, они что-то не поняли, упустили там, – предположил Максим.

– Ты прав, не знали и не хотели знать и думать в земной жизни. Сейчас они снова спят, как и раньше, в бессознательном удушливом сне. Ладно, каждому своё! А теперь поглядим, есть ли альтернатива беспросветности.

Максим оказался у истока той самой речки, бравшей начало от тающих ледников. Десятки кристально чистых ручейков прорывались прямо из скалы, а ниже они словно тоненькие косички собирались в стремительный поток зарождающейся реки. Угодив в объятия горной свежести, Максим вдохнул полной грудью, и почувствовал, как переполняется блаженством. Он попытался поймать серебристую воду руками, но она ускользала, оставляя живые капельки на его ладонях. Они шептали ему о чувствах потерянных в суете времени и пели о далёком прекрасном доме…