Амбидекстр. Повесть

В этот момент я подумал: как же хорошо все-таки, что и брат, и мама, и моя бабушка этим солнечным днем решили остаться дома и не потянули за собой еще пол-России.

Следующим вечером, после моей выписки из медсанчасти командир роты приказал построиться всему нашему подразделению на плацу перед зданием казармы.

– Рота, равняйсь! Смирно! Рядовой Скорин!

– Я!

– Выйти из строя на десять шагов!

– Есть!

– За невыполнение боевой задачи при несении караульной службы объявляю десять суток ареста!

– Есть десять суток ареста! – гаркнул я, не показывая вида, что ошарашен приказом командира.

– Военный билет, личные вещи, ремень передать командиру отделения!

– Есть передать командиру отделения… – уже не так громко ответил я.

Представьте только: стою я перед целой ротой с перебинтованной башкой и думаю: «Ну как так?! Мой первый караул! Ни где-нибудь на острове Русский, среди бобров и медведей, а в самом сердце России! На Красной площади! Скорин! Ты – редкостный неудачник!»

Это был первый и последний подобный инцидент в моей воинской службе. С каждым днем армия выдавливала из меня неуместный романтизм, делая хладнокровнее, мужественнее и ответственнее. Армия научила бесконечному терпению и выдержке: стоять часами без движения в парадной форме в тридцатиградусный мороз или зной оказалось совсем не повседневной, а боевой задачей.

Уже будучи командиром отделения, заступая в суточные наряды дежурным по роте, ночами я стал зачитываться деловой и экономической литературой, которую на сержантские деньги приобретал в старом книжном магазине недалеко от Кремля. В одном из увольнений, пересматривая книжные полки букинистического магазина, я наткнулся на книгу «Голос через океан» английского ученого и писателя Артура Кларка. Это была книга об упертом предпринимателе по имени Сайрус Филдз, благодаря которому в середине XIX века был проложен телеграфный кабель по дну атлантического океана между двумя континентами: Америкой и Европой. История Сайруса Филдза оказалось историей неудач и падений, историей разочарований и бесконечной надежды, захватившей меня целиком…

Ближайшие двое суток я не вылезал из наряда по роте, уговаривая дежурного офицера не сменять меня, чтобы я мог не прерывать чтение более чем на полдня. В конце концов, уже падая на ходу от недосыпа, я передал штык-нож и знак дежурного по роте другому сержанту, закрылся в каптерке старшины и завалился спать.

Думаю, поспал я тогда не более часа.

– Дежурный по роте, на выход! – услышал сквозь сон. Команда дневального означала, что кто-то из офицеров прибыл в расположение роты. Еще через несколько минут в дверь негромко постучали.

– Савва, тебя командир роты вызывает!

– Слышу! – крикнул я.

Подойдя к канцелярии командира роты, я постучал в дверь.

– Разрешите войти, товарищ майор?

– Да, входи, – угрюмо ответил командир роты. – Знаешь, зачем вызвал?

– Никак нет!

– Очередная жалоба на тебя, Скорин. И опять от родителей, – сказал командир. После чего сначала присел на край стола, а после резко вскочив и направив руки в мою сторону, заорал:

– В тебе, вообще, хоть какой-то страх присутствует?! Слово «дисбат» не пугает?!

– Товарищ майор… – задумчиво начал я, – как вы думаете… у инопланетян такое же представление о числе Пи?

– Что?! – растерялся майор и слез со стола.

– На что сейчас-то жалуются? – вздохнув, спросил я.

Еще не опомнившийся от моего вопроса командир машинально взял в руки какую-то бумагу и начал перечислять:

– На жестокое обращение… На создание невыносимых условий службы… На все тоже самое, что и в прошлый раз!

– Товарищ майор, – я смотрел ему прямо в глаза, – разрешите вопрос?

– Еще один дебильный вопрос?!

– Если вдруг война, защищать Кремль будут бойцы Президентского полка или их родители?

– Не передергивай, Скорин! Сейчас не война! В мирное время мой сержант превышает служебные полномочия! У тебя молодняк каждую ночь «крокодилов сушит»! Ты хочешь, чтобы меня с должности поперли за то, что прикрываю твой рассадник дедовщины?!

Командир был прав. Я, действительно, был сторонником неуставных взаимоотношений. Довольно часто был беспредельно жесток со своими солдатами. Меня не трогали ни их жалобы, ни уж тем более слезы. Как у Андерсена, я хотел видеть в них стойких оловянных солдатиков, коими они со временем и становились. Самым страшным взводом первой роты, в который молодежь боялась попасть, был именно взвод Скорина. Между собой они его так и прозвали: «взвод оловянных солдатиков».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.