Луна для волчонка

– Успеется! – вторила ей Майя.

– Давай завтра, Полина, – сказал Женя.

И по улыбкам обменявшихся быстрыми взглядами сестер я поняла: своего они добились. Это было не трудно. Как можно спокойнее я взяла чайник и подлила себе воды. Потом как будто между прочем обронила:

– Ты тоже, Ева, должна меня простить.

– За что? – изумилась Ева.

Я решила идти ва-банк.

– Ну… – сделала вид, что задумалась, – за Тиму… – Сестра поменялась в лице, а я продолжила: – Я тебя обманула, когда сказала, что Тима меня поцеловал… – И, прежде чем на лице Евы расплылась удовлетворенная улыбка, нанесла сокрушительный удар молотком по ее «машине»:

– Он не просто меня поцеловал. Мы встречаемся уже с год!

Выражение на лицах моих сестер было бесценно. Я поднялась и, шагнув к Еве, обняла ее. Затем, отступив, призналась:

– Как легко на душе! А то я не решалась сказать. Теперь я знаю, тебе давно на Тиму наплевать. И мы можем больше не скрывать наши отношения!

Оставив сестер и Женю в полнейшем потрясении, я бросилась в комнату, достала записную книжку. Но, как назло, страница с номером Тимы была вырвана. Сама же ее выкинула после того, как Тима бросил Еву.

Ну ничего. В одной деревне живем, я знаю, где его дом.

Сменила старые потертые джинсы на те, что поновее, а потом и вовсе надела юбку. Какой бы ни была Ева временами злюкой, она нам с Майей всегда давала много советов по уходу за собой. Для Евы очень важна внешняя красота. Это от нее я узнала, что юбка – главное украшение девушки, готовящейся к свиданию.

Я выбрала симпатичный свитер, причесалась и подушилась. Проходя мимо гаража, хотела взять велосипед, но, вспомнив, что на мне юбка, отказалась от этой идеи.

На улице гулял со своим псом сосед. Завидев меня, он совершенно гадко заулыбался и помахал рукой, всем своим видом демонстрируя, что ждет «спасибо» за жабу в коробочке.

Ветер разметал его светлые кудри, а прорезавшиеся сквозь серые тучи лучи солнца заиграли на белой коже и оживили ясные зеленые глаза. Можно было подумать, что голову ангела с библейских полотен приставили к телу в безразмерной рыбацкой куртке.

Я помахала в ответ, но не остановилась. Возможно, стоило проявить к этому мальчишке чуть больше внимания, потому что в следующий миг ком грязи прилетел мне прямо в спину. Я ахнула и обернулась. Сосед стоял ко мне боком и, задрав голову, рассматривал провода с сидящими на них воробьями, словно не он только что бросил в меня грязью.

– Чего тебе от меня надо? – крикнула я.

– А тебе от меня? – крикнул он в ответ.

– Ничего, – буркнула я себе под нос и зашагала прочь.

Зашла за один из домов и свернула на тропинку, там и почистила куртку салфеткой. Ева приучила нас с Майей всегда носить при себе платок или салфетку. Ева – параноик и вечно ждет, что случится что-то непредвиденное. Но на этот раз она, кстати, оказалась права!

Я дошла до дома Тиминой тетки. Остановилась у ворот и позвонила в звонок. Я слышала от Евы, что высокий забор поставил сам Тимка с друзьями. У его тетки все время разбегались куры, их воровали, и чего только с ними не приключалось. А теперь они кудахчут себе спокойно за высоким железным забором. И тетке спокойно, и Тимке нет нужды бегать по деревне в поисках кур. Мама как-то даже назвала его «Мальчик, что ищет кур»… Ева ужасно оскорбилась и долго нам объясняла, что Тима – парень городской и до кур ему дела нет! Она ненавидит все, что связано с деревней.

Раздался топот, а потом одна створка ворот отворилась, и передо мной возник Тима в футболке, серых джинсах и тапках. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но, увидев меня, изумленно замер.

– Полина, – наконец вымолвил он.

– Привет!

Его взгляд скользнул по мне, остановился там, где заканчивалась юбка – чуть выше колен, – и взметнулся вверх. Наши взгляды встретились.

– Ты к моей тетке? – спросил он.

– Нет, к тебе. Можно?

– Н-н…да. – Он сделал приглашающий жест рукой. – Конечно, входи.

Представляю, как это выглядит – спустя год: «Здрасте, не ждали?» Я вошла во двор, увидела большие деревянные качели и присела на них.

– Какие классные! Ты сам их сделал?

– Угу. – Он с любопытством рассматривал меня, привалившись к деревянному столбу качелей.

Ева объясняла мне, как вести себя на свиданиях, но я не особо ее слушала. Жаль, сейчас мне ее знания пригодились бы. Я совершенно не знала, что говорить. Ха-ха, особенно учитывая, что мы встречаемся целый год.

Из приоткрытой двери сарая негромко доносилась песня Майданова «Пролетая над нами».

Молчание затянулось, и Тима осторожно попытался выяснить:

– Ты пришла по какому-то делу?

Я собралась с духом.

– Да, по делу. По тому… прошлогоднему делу.

– А-а-а… – Он приподнял брови, ожидая продолжения.

Ох, ну почему так сложно? Я в панике окинула взглядом двор, на ходу соображая, зачем я могла прийти. И сообразила. У забора стоял полуразобранный мотоцикл.

– Еще не починил? – Я вскочила с качелей и подошла к мотоциклу, присела возле него. – Может, я помогу тебе?

Он подошел сзади, я почувствовала его теплые руки у себя на плечах.

– Полина.

Я нехотя поднялась и, стесняясь смотреть на него, выпалила:

– А я почти закончила свою машину… – И осеклась, вспомнив свое побитое детище. – Ну почти… закончила… есть еще, что делать.

Тима развернул меня к себе и с улыбкой спросил:

– Так ты пришла поговорить о ремонте?

– Я… – У меня в горле встал ком. – Тим, ты мог бы… – Я собиралась сказать совсем не то, но в самый последний момент выпалила: – Помочь мне с машиной!

– Что? – Он явно был сбит с толку.

Я чуть присела, освобождая плечи от его рук, и уже увереннее объяснила:

– Мне нужна помощь по кузову. Ты же Ваське Косому вмятины выправлял!

– А разве у тебя на машине есть вмятины?

– Ой, да полно! Так что, поможешь?

Когда не нужно было говорить об отношениях, любви и поцелуях, я чувствовала себя совершенно спокойно и уверенно. А уж когда речь шла о машинах, я еще и счастливой становилась.

– Конечно, о чем речь! – развел руками Тима. – Когда мне зайти?

– Когда удобно.

– Ладно, – он посмотрел на свои тапки, – ща кроссы надену и пойдем.

– Отлично! Спасибо, Тим!

Он зашагал к дому, но через пару шагов остановился и, обернувшись, с широкой улыбкой заявил:

– А я думал, что прошлогоднее дело другое…

Я пожала плечами и смущенно улыбнулась. Он засмеялся:

– Думал, ты вдруг поняла, что жить без меня не можешь, и…

Я переминалась с ноги на ногу, вновь ощущая неловкость перед парнем, с которым, по моим словам, у меня уже год любовь-морковь.

– Да я ведь думала, Тим, ты уже разлюбил меня давно!

– Ну не знаю, не знаю, – усмехнулся он и скрылся за дверью.

Ев а

Я недооценила эту соплюшку! Рано мы с Майей обрадовались, выиграв первый раунд. Трогательные извинения, чай с печеньками – все это было прекрасно, но наша маленькая сестренка объехала нас на хромой козе.

Подумать только – она встречалась с Тимой у меня под носом!

– Да она обманывает, Ев! – шепнула мне Майя, когда ее ненаглядный Женечка отлучился в ванную.

Мы уже перешли в гостиную и сидели в плетеных креслах у печи, в которой раздражающе потрескивали поленья. Ненавижу этот треск! Когда я буду жить в городской квартире, куплю себе электрический камин.

– Нет, она не врет! Тима вчера заходил к ней! Все сходится, Май!

– Ну подожди, вернется, поговорим с ней!

– И что ты ей скажешь? – взбесилась я. – Она год крутит с моим парнем! Но ей мало, ей еще и твой парень понадобился! Откуда это в ней?

Майя подкинула полено в печку. Вернулся Женя.

– О чем секретничаете?

Сестра не ответила, притянула его к себе и усадила рядом в кресло. Она гладила, целовала Женечку, а он… Я вздохнула. Смотреть, как этот придурок позволяет Майе себя любить, было тошно. Неужели она не замечает, что он лишний раз и не взглянет на нее? Любовь ослепляет! И меня ослепила, раз я не заметила, что моя младшая сестра замутила с парнем, которого я люблю. Я ведь все это время не выпускала его из поля зрения. Когда они успели?

– Кто-то пришел! – Женя замер, прислушиваясь, поднял указательный палец кверху. – Слышите голоса во дворе?

Мы одновременно поднялись и вышли на крыльцо.

Думала, я задохнусь, когда увидела их вместе.

Полина привела Тиму, они стояли у гаража, о чем-то разговаривая. Я почувствовала, что Майя взяла меня за руку, но не могла отвести взгляда от Тимы.

– Так это правда, – растерянно пролепетала Майя.

Парочка нас заметила. Тима помахал нам.

– Ваша сестра встречается с этим лбом? – возмущенно прошипел Женя.

– Представь! – выдохнула я.

Полина с Тимой зашли в гараж. Женя нервно потянул ворот футболки, словно тот его душил.

– Я присмотрю за ними, не переживайте! – сказал он и, сбежав по ступенькам, рванул в гараж.

Мы переглянулись с Майей. В ее глазах было такое отчаяние, словно ее парень не в гараж отошел на два шага, а уходил на фронт.

Может, Майя все-таки понимала, что теряет Женю, ощущала его прохладу по отношению к ней? Немыслимо. Мы, красивые, взрослые девушки, стоим обтекаем на крыльце, пока младшая сестра крутит нашими парнями.

– Ущипни меня, Майя, я хочу проснуться от этого кошмара, – прошептала я.

Сестра ушла в дом. Я постояла еще пару минут и пошла за ней. Нашла Майю в ее комнате, она прибиралась в шкафу. Видимо, старалась занять себя, чтобы не думать о том, что происходит в гараже. Понятно, ничего там такого не происходило, – просто починка чертовой машины. Но ведь за этим было что-то еще, нечто, заставившее Женю, точно в попу ужаленного, бежать в гараж, вместо того чтобы остаться с Майей. И что этим парням нужно? Не понимаю! А раньше думала, это – как дважды два.

Майя молча разбирала свои вещи, а мне так хотелось сейчас с ней поговорить. Но я давно заметила: на неприятности мы реагируем по-разному, она замыкается в себе, отмалчивается, о чем-то думает, а мне нужно выговориться, выплеснуть всю злость и ненависть. Но только не на Майю, она-то чем виновата? Такая же жертва, как я!

– Что нам делать? – спросила я.

Сестра посмотрела на меня с удивлением:

– Как что?! Разделаемся с этой паршивкой! И вернем наших парней!

О-о-о… Майя выходит на тропу войны. Не завидую Полиночке!

Майя недобро улыбнулась:

– Есть идея!

Полина

Я плохо спала, долго ворочалась и все не могла перестать думать о сестрах. Еще никогда между нами не было такого разлада. С тех пор как Ева три дня назад разбила мою машину, а парни начали помогать с починкой, Майя не сказала мне ни слова. Ева же, напротив, не упускала возможности задеть меня. Мама была нами недовольна и повторяла: «Девочки, не ссорьтесь». Только это не помогало.

Тима приходил ко мне каждый день после лицея, он учится на автомеханика. Я расспрашивала его об учебе, брала у него список полезных книг. Мне самой хотелось пойти учиться на автомеханика сразу после девятого класса.

Ближе к вечеру приезжал Женя. Он проводил полчаса с Майей, а потом появлялся в гараже. Тима с Женей сразу не поладили. Женя – студент, учится на менеджера, он сын обеспеченных родителей. Держится с Тимой высокомерно. Мне это не очень нравилось, но, поскольку они все-таки вели себя цивилизованно, упрекнуть их было не в чем.

Я услышала лай, скатилась с кровати и подошла к окну. Дорогу освещал один-единственный фонарь у нашего дома. От соседского забора отделилась невысокая фигура. Гриша! За ним следовал его огромный пес. На плече у соседа была лопата. И куда он собрался в два часа ночи?!

Мальчишка пошел в сторону леса, а я, не сводя с него глаз, сама не понимая, что делаю, нащупала на стуле кофту. Оделась за несколько секунд и, стараясь не шуметь, вышла из дома. Калитка так громко заскрипела, что у меня сердце в груди подскочило. А если меня кто-то увидит? Сестры, или мама, или соседи? Как объясню, куда я поскакала? Да я сошла с ума!

На улице было холодно, туман стелился по канавам. Тихо-тихо. Силуэт Гриши и его пса маячил уже у третьего горящего фонаря, а это на краю деревни. Скоро он войдет в лес. А у меня в кармане лишь зажигалка. Надо было хоть фонарик взять, вот балда! Вернуться, что ли? Но ноги сами несли меня за соседом. Он уже вошел в лес, я знала, где именно, там всего одна тропинка. Вот если он успеет добраться до развилки, его уж будет не найти!

Может, он лунатик? Или сумасшедший! Какие только мысли не пронеслись у меня в голове, пока я бежала в темноте по лесной тропинке. Внезапно моя нога за что-то зацепилась, я шлепнулась на живот и, к своему ужасу, подняться не смогла. Что-то давило мне на спину. Я обернулась и увидела над собой морду дога.

Сосед стоял тут же. И он пнул меня! Я схватилась за бок.

– Эй, обалдел!

Попыталась встать, но дог устрашающе зарычал.

– Отзови его!

– Как только объяснишь, зачем следишь за мной!

И что я должна была сказать?

– Да просто так!

– Если что, Джек не ужинал! – предупредил Гриша. – Лучше объясни.

– Мне не спалось! Смотрела в окно, вижу, ты с лопатой куда-то направился, ну и решила посмотреть.

Он оттащил пса за ошейник, приказав:

– Иди домой!

Я поднялась и уже сделала несколько шагов в сторону выхода из леса, но потом передумала и остановилась.

– А может, я не хочу? Может, я гуляю! Это не твой лес!

– Да, – согласился он, – но это моя собака, и она голодна!

– Ну так, может, тебе ее лучше кормить? – огрызнулась я. – И вообще, ты чего, сумасшедший, ночью в лес ходить?

– Не твое дело! – Он помолчал, а потом спросил: – Ну что, не уйдешь? Тогда я сам!

Он развернулся и пошел в сторону деревни. Пес затрусил следом. Мне не оставалось ничего иного, как пойти за ними. Я на ходу задрала голову и взглянула на полную луну. И тут меня осенило.

– Да ты никак бородавки ночью ходишь сводить?

– Ты точно чокнутая, в каком веке ты живешь? – проворчал Гриша не останавливаясь. – У меня нет бородавок! А если бы были, я поехал бы в лазерный центр и свел их!

– Лазерный це-е-ентр, – передразнила я. – Ну чего ты заливаешь мне? Все я про тебя знаю! Твой папашка…

Он так резко остановился, что я врезалась ему в спину. А потом круто развернулся и с силой толкнул меня. Я полетела на землю. От неожиданности даже не успела ничего сказать. А парень прошипел:

– Ничего ты про меня не знаешь, швабра! А еще будешь за мной следить – в нос получишь!

И он снова зашагал по тропинке. Не поднимаясь с земли, я гневно крикнула ему вслед:

– Это ты в нос получишь, гаденыш! От моего парня!

Сосед рассмеялся:

– Жду не дождусь!

На сырой земле штаны тут же намокли. Ох, как же я была зла! Ну ничего. Я себе пообещала, что завтра обязательно попрошу Тиму или Женю разобраться с этим мальчишкой! Сразу охота отпадет руки распускать! И что я такого сказала? Все знают, что его мама умерла пять лет назад, а папаша пьет и колотит его. Зимой Гришка постоянно подрабатывал, снег чистил во дворе соседей. А теперь с умным видом о лазерных центрах рассуждает. Вообще я, конечно, ничего про соседа и его папашу не знала, мне баба Маня рассказала, у которой я корову зимой доила. Она все про всех знает.

Я вернулась в свою комнату – к счастью, никем не замеченная. Переоделась в ночнушку и заползла под одеяло. Меня все еще потряхивало после ночных приключений, но я все равно быстро уснула.

На следующий день после школы я нарочно вышла встречать Женю на дорогу. Сосед, несмотря на мелкий дождь, сидел на лавке и стругал какую-то деревяшку. Заметив меня, он сказал:

– Опять ты!

– Да, представь! Я тут живу, если не заметил.

– Заметил. Ну и где же твой парень?

Я с довольным видом указала на мчащуюся по лужам машину.

– Уже дрожу! – фыркнул Гриша.

Женя припарковался у калитки. И очень удивился, что я жду его здесь.

– Ты чего тут стоишь?

– Жень, – я взяла его за руку, – ты можешь мне помочь? Этот мальчишка. Вон тот, – указала я на Гришу, – дерется!

Женя удивленно приподнял брови, затем нахмурился.

– Да без проблем! – сказал он и направился к Грише.

Я наблюдала с легкой улыбкой, готовая вмешаться, если Женя перегнет палку. Но меня ждало разочарование. Не успел Женя и рта раскрыть, Гриша пронзительно свистнул и через забор перемахнул его пес. Он зарычал, и Женя сразу попятился, примирительно подняв руки. Выглядел при этом весьма комично и жалко. Я вздохнула. Женя раздраженно буркнул:

– Возьми псину на поводок!

Гриша встал со скамейки, погладил пса и сказал то, от чего у меня волосы дыбом встали:

– Эй, парень, возьми на поводок свою подружку! А то она влюбилась в меня и ходит всюду за мной!

Женя обернулся на меня, а я стояла вся красная как рак, не в силах оправдаться. Гриша забрал со скамейки деревяшку и ушел со своим догом в дом, а Женя подошел ко мне и спросил:

– Зачем ты ходишь за ним?

– Да не хожу я.

– А чего красная такая?

– Ой, пошли в гараж, – проворчала я.

И устремилась к калитке. Женя громко хмыкнул и сказал мне вслед:

– А ты кокетка, Полина!

Я передернула плечами, но ничего не ответила. Спустя полчаса к нам присоединился Тима, и Женя пошел навестить Майю.

Когда он ушел, Тима достал из-за пазухи пакет с вяленой рыбой и угостил меня. Мы сели на доску и принялись чистить рыбу.

– Вкуснятина, – оценила я, вгрызаясь в соленый хребет.

– Ты ходила когда-нибудь на рыбалку?

– Нет, но Майя…

Я осеклась, а Тима вытер рот и спросил:

– Что Майя?

– Она с отцом любила ездить на рыбалку. Они вместе готовили уху и вялили рыбу. Вкусно получалось. Она вообще здорово готовит!

– А хочешь со мной пойти поудить? Удочку тебе сделаю!

Я засмеялась:

– Зачем тебе со мной возиться, учить? Я тебе всю рыбу распугаю!

– Не распугаешь. Когда мне было пять, меня отец впервые взял на рыбалку, я в тот раз бултыхнулся с берега в реку. Но отец не ругался… – Тима задумчиво улыбнулся своим воспоминаниям.

А у меня вырвалось:

– Ты скучаешь по ним?

Он едва заметно кивнул. И тогда я впервые за два года призналась:

– Я тоже скучаю по папе. Он не умер, но мы не видимся, а это все равно что умер…

Тима удивленно покосился на меня:

– Нет, Полина, это не то же самое. Тебе кажется, что вас разделяет что-то непреодолимое. Но это не так. Непреодолима лишь смерть. Ты можешь позвонить своему папе или написать ему. Ты даже можешь поехать к нему!

– Но у него другая жизнь.

– Насколько бы другой ни была его жизнь, он помнит о тебе и о твоих сестрах.

– Тогда почему он сам не позвонит, не напишет?

– По той же причине, по которой вы не звоните и не пишете ему. А может, ему стыдно, что он оставил вашу мать и был вынужден оставить вас.

Мы молча доели рыбу. И Тима повторил свой вопрос:

– Так что, пойдем удить?

– Пойдем. А когда?

– Завтра. Рано. В пять утра.

Его взгляд задержался на моем лице, и мне стало неловко за свое вранье сестрам, будто я встречаюсь с Тимой. Если бы он знал… А вот интересно, что, если бы узнал? Посмеялся бы надо мной? Или обрадовался? Ведь в прошлом году он дал понять, что я нравлюсь ему, несмотря на разницу в возрасте, несмотря на его отношения с Евой. И ему хватило совести и достоинства после моего «нет» расстаться с Евой и больше не приставать ко мне. При этом он не избегал меня и не строил из себя обиженного.

Как так получается? У Майи совсем нет вкуса на парней, а у Евы – отменный. Она влюбилась в очень хорошего парня, но не сумела его удержать – из гордости или просто по глупости.

– Ну что, за дело? – Тима подошел к машине и присел возле ящика с инструментами.

Мы уже почти закончили работу над кузовом, выправили вмятины, впереди оставалась покраска.

Женя в тот день к нам в гараж так и не вернулся. Позже, когда Тима давно ушел, я видела, как уезжал и Женя. Возле него крутилась Майя, и он мне лишь помахал, крикнув: «Завтра загляну!»

Все это время я удивлялась тому, что сестры ничего не предпринимают. И вот наконец вечером меня ждала новость. Когда мы вчетвером собрались за ужином, мама нетерпеливо сказала сестрам:

– Ну что же вы, обрадуйте ее скорее!

Я насторожилась. И не зря. Майя вынула из кармана кардигана конверт и положила передо мной.

– Поля, мы виноваты перед тобой, одними словами это не исправишь.

Ева поддакнула. Я еще утром приметила, что она светится, как солнце, и не задирает меня. Я открыла конверт и вынула какие-то документы.

– Что это? – посмотрела я на маму.

– Это путевка в лагерь! – охотно объяснила Ева. – Все лето на берегу шикарного озера! Ну как, нравится?

Я не сразу нашла, что сказать. Мама и сестры вопросительно на меня смотрели, ожидая реакции.

– Зачем мне озеро? – наконец смогла вымолвить я. – У нас же в двух шагах здесь река и пруды, карьер есть!

– Да эта речка ужасна! – вскричала Ева. – Поля, ты не была в лагере, а мы с Майей были и просто уверены, что тебе очень там понравится!

Я не знаю, лукавила ли она, но я была убеждена: понравится мне лагерь или нет, не важно, это всего лишь повод услать меня.

– Я и плавать не умею.

– Научишься, – сказала мама. – Поля, твои сестры сделали тебе замечательный подарок! Молодцы, девочки! Ну, Полиночка, ты рада?

Я лишь кивнула. Сестры улыбнулись друг другу. Я сделала вид, что не заметила, и уставилась в свою тарелку. В мясе была куча жирок, которые я терпеть не могла. Майя всегда выискивала для меня постные кусочки. Раньше. Тронув вилкой трясущиеся жирки, я украдкой взглянула на Майю. Она смотрела на меня, но, заметив мой взгляд, потупилась, и ее щеки заалели.

Майя

После ужина за мной прикатил Женя, и мы поехали в клуб. Ева одолжила мне одно из своих умопомрачительных платьев – сиреневое с открытой спиной и низким вырезом, обтягивающее и короткое. Я чувствовала себя голой, но помнила напутствие Евы: «Ты должна показать своему парню, что малолетка Полина тебе не конкурентка!»

Всю дорогу до клуба я не могла перестать думать обо всем, что происходило дома. Мы с Евой постоянно обсуждали нашу сестру. Иногда мне казалось, что Ева ее уже ненавидит. И чем больше было всех этих разговоров о поступках Полины, тем больше помоев мы на нее выливали.

Отправить ее в лагерь подальше было моей идей. Но сегодня, увидев, какой грустной и тихой стала Полина после нашего подарочка, мне вдруг стало до того тошно… Лежа перед сном в темноте и тишине, я ощущала страшную пустоту внутри, как если бы из меня выкачали все внутренности и внутри не осталось ничего, а я лишь оболочка, пустая-пустая.

Я посмотрела на профиль моего парня. Женя был особенно хорош в белой рубашке, такой серьезный и взрослый. Но почему-то сердце, как раньше, не екнуло и не запрыгало в груди. Я почувствовала раздражение. Он так безмятежен, будто все как раньше, будто он не торчит часами в гараже с моей сестрой. Это я Еве говорила, что во всем виню Полину, а на самом деле себе врать тяжелее. Женя не виноват? Виноват! И это хуже всего!

Мы подъехали к клубу, где уже собралась молодежь. Мне не хотелось танцевать, пить и смеяться. Но я делала это, как велела Ева и как задумала сама. Моей тактикой было спокойствие: сделать вид, что не схожу с ума от ревности и не замечаю ничего подозрительного. И Женя вел себя соответственно. Как я от него ждала. Так почему же мне настолько плохо?

Мы танцевали под «Nothing Gonna Change My Love For You» Джорджа Бенсона, и Женя шепнул мне:

– Ты потрясающе выглядишь!

На миг меня захлестнули чувства, показалось: у нас все как раньше… И, как пелось в песне, ничто не в силах изменить его любовь ко мне!

Мы целовались, я крепко обнимала его за шею, мысленно твердя: «Он мой, мой, только мой!» Я слишком долго добивалась его внимания, чтобы вот так просто отдать без боя. И кому? Родной младшей сестре! Никогда!

Но песня закончилась, объятия разомкнулись, и вернулось тревожное чувство безысходности.

Я танцевала за ночь еще пару раз с разными парнями, но ни с кем толком не поговорила. Пора было признать, что ссора с сестренкой выбила меня из колеи, я ни о чем не могла думать.

Полина для меня всегда много значила. Я нянчилась с ней, когда мама с утра и до позднего вечера работала. Кормила, одевала, гуляла, мы играли, читали книжки, учили алфавит. Я провожала ее в школу, встречала после уроков и бежала на перемене с ней домой, чтобы за десять минут довести, подогреть суп, а затем снова бежать в школу. Конечно, я и для Евы многое делала, но Ева была старше, и потом все-таки они были очень разными. Независимой Еве, казалось, никто не нужен. А Полина сама тянулась ко мне, бежала с любой своей бедой. Кто бы мог подумать, что однажды она сама станет моей бедой. И я не понимала, чье предательство – сестры или парня – ранит сильнее? Мне было больно, оно и понятно, но я не думала, что эта тупая боль будет стучать в сердце день за днем, разламывая его…