Призрак, осыпанный снегом

      Приборы показывали пять утра, когда издали послышалось тарахтение трактора. Кирилл выбрался из машины, полез по снегу вверх на дорогу. Снегоуборщик приблизившись остановился, из его кабины свесилась голова тракториста в серой меховой шапке.

– Чем круче джип, тем дальше идти за трактором? – засмеялся он, спрыгивая с подножки.

Пройдясь по месту крушения, работяга подбоченился и подытожил:

– Ну что, помочь?

      Тракторист достал потрёпанный трос, после чего пристегнул его к технике. Через несколько минут резвый трактор выволок на дорогу обездвиженную Тойоту, а довольный Кирилл полез в сумку за деньгами. Он протянул своему спасителю тысячную купюру, тот глянул на неё, но брать не спешил.

– О-о-о, с такой у меня сдачи нету.

– Берите! Без сдачи!

      Довольный водитель бережно сложил купюру, засунул в карман своей спецовки и благополучно двинулся в том же направлении.

      Кирилл проводил его взглядом через зеркало заднего вида, но так и не двинулся с места, пытаясь решить – куда ему теперь ехать? Возвращаться домой было опасно – он вчера в этом убедился лично. Вовлекать в свои проблемы ещё кого-то? Инга в них уже поучаствовала, а теперь сгинула с концами.

      В результате он развернулся на узкой дороге и поехал назад, в деревню Студёные Выселки. В некоторых окнах уже горел свет, сельские жители встают рано. Кирилл поставил внедорожник на место, которое он расчистил для Нивы, и вылез из машины, прихватив ключи.

      Парень подошёл к дому, прикоснулся к полураскрытой выломанной двери, озираясь по сторонам. В сени налетел снег. Тихо прокрадываясь по охладившемуся помещению, он то и дело прислушивался, но в доме было тихо. Кирилл не стал включать свет. Неостывшая печь ещё сохраняла тепло, и он приложил к ней руки.

      Подойдя к окну, он настороженно приподнял занавеску, ожидая увидеть разбросанные мёртвые тела, но, несмотря на утренний полумрак, было видно, что там никто не валялся.

      Кирилл осмелился выйти во двор. Он приблизился к тому месту и убедился, что, кроме натоптанных следов, оставленных группой из четырёх человек, на снегу не было никаких признаков борьбы: ни разбросанных вещей, ни крови, ни хоть какого-то утерянного предмета… Будто вообще ничего не происходило на этой поляне. Как в бермудском треугольнике. Мистика!

      Вернувшись в дом, он всё-таки зажёг свет, намешал себе горячей воды с вареньем, вместо чая, после чего начал просматривать документы, которые нашёл в бардачке. На водительских правах красовался «хорошо одетый». Но только сейчас Кирилл заметил, что они с ним похожи, как две капли воды. Он подошёл к зеркалу и снова взглянул на права: та же толстовка, что сейчас на нём и такая же небритая недельная щетина.

      Он решил воспользоваться совпадением и покататься на его машине. Если остановят, уверенно покажет чужие права, вместо того, чтобы хлопать глазами и разводить руками. А вдруг прокатит?

      К открытию продовольственных магазинов он выехал из Студёных Выселок и отправился искать близлежащий районный центр, где есть большие супермаркеты. По дороге он притормозил возле идущей пожилой женщины, та объяснила, как доехать. Кирилл миновал несколько деревень, свернул по указателю села Никольское – на въезде сразу увидел крупный супермаркет, где и припарковал внедорожник. Щёлкнув сигнализацией, он направился к стеклянным дверям магазина.

      Тележка на колёсах быстро наполнялась, не взирая на ценники. В неё были закинуты замороженные кальмары, банка с красной икрой, сыр с голубой плесенью, буженина, фрукты, орехи, а также коробка с кукурузными хлопьями. В отделе бытовой химии он взял с полки пену для бритья, бальзам и хороший бритвенный станок со сменными кассетами. Сверху на всё это Кирилл водрузил самый дорогой, облитый шоколадом торт и направился к кассам. На подходе он остановился возле стеклянной витрины с элитным алкоголем – к покупкам добавились литр виски и две бутылки коньяка.

      Всё вылилось в приличную сумму. Кассир долго пробивала бесконечно длинную ленту, а Кирилл складывал продукты в два больших пакета, после чего расплатился и направился к выходу. Стеклянные двери закрылись за его спиной, он поднял глаза и чуть не налетел на приближающуюся к дверям Ингу.

      Первые несколько секунд происходила немая сцена. Вечно грустная Ингочка окинула взглядом парня с головы до ног, так же взглянув с недоумением на его огромные пакеты. После чего она заговорила первой:

– Это я рассказала, где тебя найти… – Парень продолжал молчать. – Они следили за мной две недели. Затем пришли и обещали спалить мой дом. Мой и соседние в придачу. Я им сказала куда ехать. Прости!

– И правильно сделала! – Кирилл заулыбался. – Всё, что ни делается, к лучшему!

– Это они отправили тебя в магазин? – Инга заметила бутылку коньяка, выглядывающую из пакета. – За выпивкой?

– Нет. Я сам приехал.

– А где эти трое?

– Где и должны быть.

– Не поняла… – Инга по-прежнему смотрела на него изумлённым взглядом.

– Я отправил их в ад!

      Она пыталась вникнуть, что сейчас могла пропустить.

– А если приедет вторая партия, – продолжал Кирилл, – всех отправляй ко мне!

– Я ничего не понимаю… Откуда у тебя эти вещи? – Инга поплелась за ним. Увидев, на какую машину он направил брелок от сигнализации, поразилась вдвойне.

      Парень с невозмутимым видом укладывал пакеты, громыхая бутылками.

– Ты что, их убил?

      Кирилл резко захлопнул багажник и уставился на неё в упор.

– Никого я не убивал! Это сделал цербер.

– Кто-о?

– Цербер! Тот, что в огороде. Он забрал их в свой мир, в другое измерение.

      Ингу поразило, с каким невозмутимым спокойствием тот продолжает нести ахинею. У неё задрожали губы: то ли от холода, то ли от услышанного.

Парень остановился возле водительской двери.

– Может тебе купить что-нибудь? У меня деньги есть.

– Нет, Кирилл.

– Тогда поехали, отметим!

      Она полезла в карман за ключами.

– Нет, я не могу. Мне надо…

– Живность… – Кирилл закивал понимающе.

Женщина быстро направилась к своей Ниве, так и не посетив магазина. Кирилл понаблюдал в какую сторону она поехала – у него возникло ощущение, что она чего-то не договаривает.

      Приехав в свою берлогу, Кирилл разложил продукты по полкам холодильника, покидал пачки и коробки в навесные шкафы. За время обратной дороги он обдумал своё положение и решил остаться здесь – он имел всё необходимое для жизни. А что касается Призрака, ему предстояло ещё разобраться.

      В этот раз обед у Кирилла был царским. Частью он успел полакомиться, пока кромсал – он нарезал всё толстыми ломтями, раскладывал по тарелкам. Забив в рот последний отрезанный кусок торта, он завалился на кровать, как насытившаяся анаконда. Ему показалось, что кровать под ним прогнулась.

      Вечером того же дня он стоял у калитки и наблюдал из-за кустов, как сосед из дома справа по диагонали расчищает территорию перед забором. Мужчина монотонно отбрасывал снег в кучи по сторонам, которые выросли до человеческого роста.

      Юноша закончил наблюдение со словами «была, не была!» и вернулся в дом. Он собрал в одну руку батон, сыр, банку с икрой, во вторую взял бутылку коньяка и вышел на улицу. Подойдя поближе к соседнему дому, он увидел крепкого полноватого мужчину пенсионного возраста с седыми «моржовыми» усами в старой зимней куртке и меховой шапке. Пожилой мужчина искоса заметил приближающегося незнакомца, но делал вид, что очень занят своим делом.

– Я не помешал? – Пенсионер, услышав, что к нему обратились, перестал махать лопатой и заинтересованно посмотрел на парня, бросив взгляд на содержимое его рук. – Здравствуйте! Я ваш сосед. Живу вон в том доме. Меня Кириллом зовут!

      Мужчина снял рукавицу и протянул руку.

– Иван Иванович!

– Я здесь живу один… – сходу пожаловался парень. – Просто умираю со скуки. Не составите компанию? А то и поговорить-то не с кем…

Мужчина снова бросил взгляд на пятизвёздочный коньяк с закуской, и его лицо слегка засветилось.

– Составлю. Почему ж не составить… Проходи в дом.

Он приставил лопату за углом к стене, смёл веником снег со своих войлочных сапог и открыл входную дверь. Кириллу сметать с обуви было нечего, он сразу шагнул в террасу. Мужчины прошли в кухню, где было тепло и уютно, бесшумно работал газовый котёл, а на верёвках сушилось бельё.

– Присаживайся! – Иван Иванович засуетился, убирая всё лишнее со стола. Из выдвижного ящика он вытащил две вилки, с нижней полки достал тарелки и стопки. – А как насчёт бочковых огурчиков? Я сам солил!

– Не откажусь!

      Из комнаты раздался старушечий голос:

– Ваня, кто там?

      Иван Иванович заговорил громче:

– Сосед зашёл! Мы посидим на кухне! – Он повернулся к Кириллу и пояснил: – Мать моя… Старая совсем стала, почти не встаёт.

      Пенсионер умело порезал огурцы вдоль на четыре части, затем наложил в глубокую миску квашеной капусты, вспомнил про грибы и принёс из погреба ароматных рыжиков холодного посола. К грибам он добавил пару зубчиков мелко порезанного чеснока – в это время Кирилл распечатывал принесённые им закуски.

– И что тебя к нам привело – в такую глухомань?

Молодой человек был готов к этому вопросу и уже выдумал целую легенду:

– Да я решил отдохнуть от городской жизни, сгорел, так сказать, на работе, устал от суеты… Живу на свежем воздухе, колю дрова, прихожу в себя, одним словом.

– Где же ты работал, что так сгорел?

– Айтишником.

– Ай… – кем? – Иван Иванович округлил глаза.

– Ну-у… Компьютеры… – Кирилл развёл руками, изображая огромный предмет, который мог означать разве что глобальную сеть, но никак не габариты монитора.

– А-а-а… Компью-ю-ютеры… Вот эти компьютеры и доводят людей, что они в лес убегают.

      Кирилл, конечно, не стал рассказывать незнакомому человеку, как он в свои двадцать восемь уже работал заместителем директора в коммерческой фирме, занимающейся сомнительными сделками. И то, что он знал про махинации босса, но молчал за «красивую» зарплату. И не стал рассказывать про криминал, который оплёл их компанию, словно паутина, и во что всё это вылилось.

      Посиделки с Иваном Ивановичем протекали душевным образом. Они поговорили о разных отраслях, и наконец Кирилл приступил к главному вопросу: он решил расспросить о месте своего обитания, но так, чтобы не вызвать подозрений.

– А вот скажите, Иван Иваныч, кто раньше жил в моём доме?

      Старик хмыкнул себе в усы и начал интенсивно напрягать память.

– Раньше Аглая Степанна жила. Далее дом перешёл по наследству к внукам.

– А эта Аглая Степанна… она случайно не занималась каким-нибудь сатанинством? Не колдунья она была?

– Кто?! Аглая Степанна? Да божий одуванчик… Хорошая была женщина, ничего не могу сказать плохого.

– А после неё?

      Иван Иванович подцепил вилкой лист квашеной капусты и захрустел.

– Поначалу приезжал всякий народ: на отдых, на рыбалку… Здесь, знаешь, столько прудов в округе… А кто и поохотиться – разные люди… Мы старались их не беспокоить – они там по-своему, мы по-своему.

– А ничего странного не замечали в этом доме?

      Старик напряг память.

– Странного? Да ничего странного в этом доме не было. Всё как у всех.

– Я подумываю прикупить этот дом, поэтому расспрашиваю.

– А-а… Ну так покупай! Хороший дом, земли соток восемьдесят, газ можно подвести, да и ремонт недавно делался.

В этот момент Кирилл перестал контролировать нижнюю челюсть, огурец завис у него на вилке.

– Какой ремонт?

– Ну для вас городских может это уже и не ремонт… Лет так шесть или семь прошло.

      У Кирилла начали всплывать в глазах картинки: крашеный пол, которому «лет двести», облупившаяся на стенах штукатурка и деревянные пожелтевшие окна с окаменевшей пластилиновой замазкой.

– И вы сами видели этот ремонт?

– Ну видеть не видел, а материалу много навозили: и пластиковые панели, и плитку, и цемента мешков так… много мешков.

– И вы слышали, как его делали?

– Стучали, конечно… Перфоратор жужжал, не переставая. Я как-то подошёл поинтересоваться, когда разгружали, а он посмотрел на меня так недружелюбно… Отшил, мягко говоря. Я больше туда и не подходил.

– Он – это кто?

– Да главный их, в очках! Я его потом видел несколько раз. Он проезжал мимо на Ниве, ну той, которая около тебя иногда стоит.

      У Кирилла пробежали по спине мурашки. Этот пазл никак не хотел складываться: причём тут Нива и какой к чёрту ремонт?

      Досидев до конца бутылки, Кирилл пьяный поплёлся домой, неся в руках разносолы, которые ему насобирал Иван Иванович. Зайдя в дом, он разулся, снял верхнюю одежду и подошёл к заднему окну – за окном не было никого.

      Кирилл запел себе под нос разные фрагменты из попсы, затем плавно перешёл к душераздирающим воплям на английском языке – при этом он набивал ритм о спинку кровати двумя поленьями. Отбросив их в сторону, он начал скакать по дому и размахивать руками, после чего побесился на одном месте в ритме своего пения и продолжая разбрасывать в стороны руки. А когда импровизированная дискотека дошла до финала, рухнул на кровать и забылся глубоким сном.

      Утром Кирилл проснулся, посмотрел на себя в зеркало – вид у него был невзрачный, да и на лбу красовался синяк с запёкшейся царапиной. Он огляделся вокруг, заметил валяющееся полено со следами собственной крови – видно, хорошо вчера погулял. Парень сделал два огромных бутерброда и приготовил кофе. Во время завтрака он пытался восстановить в памяти вчерашний разговор с соседом. Ему казалось, что старик в силу своего возраста что-то перепутал.

      В течении первой половины дня этот разговор не давал ему покоя. Откуда такое подробное описание: чего они там разгружали? Старик вроде в нормальном рассудке, если что и спутал, но не до такой же степени…

      По окончании обеда, неудовлетворённый ответами на эти сомнения, парень допил чай, поднялся со стула и стал выискивать в интерьере хоть какой-нибудь намёк на ремонт. Здесь ничего не делалось лет сорок, по крайней мере внутри. Он прошёлся по дому, потрогал стены и подоконники, постучал о половые доски…

      Тут его внимание привлёк кусок линолеума, расстеленный под обеденным столом. Похожий линолеум лежал у них в новом офисе, а значит он появился здесь сравнительно недавно. Интересно, зачем его здесь разложили, подумал Кирилл, может в этом месте пол прогнил? Он отодвинул в сторону стол и убрал табуреты. Когда он приподнял линолеум, его взору предстала едва заметная дверь в полу, с металлическим кольцом сбоку, за которое можно подцепить, чтобы её открыть. «Вот уж не думал, что в этом доме есть подвал. Почему мне Инка про него ничего не сказала? Я мог бы хранить в нём овощи».

      Парень поддел кольцо с помощью ножа и приподнял дверцу. Он запрокинул её наружу, сразу нащупал выключатель. Внизу осветилась маленькая комната с современной железной лестницей, обитая панелями «под дерево». Осторожно спустившись по лестнице с замиранием сердца, он очутился прямо перед металлической дверью серого цвета, которая оказалась незапертой.

      Кирилл с волнением надавил одной рукой на выключатель, находящийся возле двери, а второй медленно потянул за ручку. Он округлил глаза, когда увидел отделанное помещение примерно в двенадцать квадратных метров, заставленное столами, стеллажами и ящиками, из которых торчали книги и стопки бумаг. На одном из столов громоздился старый монитор. На стеллажах находилось множество разных предметов: непонятные приборы, огарки толстых свечей, металлические сосуды и многое другое. Пол в помещении был отделан недорогой коричневой плиткой из керамогранита, а стены и потолок светло-бежевым пластиком. В стену были вмонтированы регулятор тёплого пола и выключатель принудительной вентиляции.

– Да это лаборатория! – вырвалось вслух у Кирилла, и он с удивлением шагнул через порог.

«Что она делает в этой дыре? Такой кабинет всегда можно отделать и в городе с меньшими усилиями. Зачем она понадобилась именно в этом месте?» Ответ напрашивался сам: это секретная лаборатория.

      Осматривая документацию на стеллажах, Кирилл обратил внимание, что большая часть информации связана с параллельными мирами, а литература, сложенная в ящики, содержала в себе древние учения об астрологии, пирамидах, магических ритуалах и многое другое. В больших журналах были рисунки во весь лист, на которых изображались странные нереальные существа. Возле каждого стоял графический знак с сокращённым названием.

      Особенно впечатлило «древо эволюции», на вершине которого было изображено существо крупных размеров с сильно выдающимися клыками и массивными челюстями, от которого разветвлялись его потомки, изменившиеся в процессе эволюции. Одна ветвь видоизменялась и приводила к современным приматам, другая скрещивалась с объектом со стороны, обозначенным странным знаком без рисунка и заканчивалась современным человеком. Но была и такая ветвь, которая отделялась чертой от всех остальных и состояла, можно сказать, из сказочных персонажей. Как будто её предок подвергся какому-то воздействию сотни тысяч лет назад, и она претерпела множественные мутации. Здесь были и рыбьи хвосты, и мохнатые карлики… Среди них Кирилл нашёл Призрака. Он обозначался двумя буквами Н.

      Оторвавшись от тетрадей, парень заметил лежащие на полке фотографии. На них везде был запечатлён незнакомый мужчина лет тридцати в больших очках в чёрной оправе. На одних фотографиях ему вручали дипломы и награды. На других он позировал вместе с китайцами, или африканцами, видимо коллегами. По всей вероятности, эти фото принадлежали молодому учёному, возможно археологу. Но вдруг Кирилла словно ударило молнией, когда он перелистнул следующую фотографию – очкарик на ней улыбаясь обнимал Ингу. Она была в лёгком платье и соломенной шляпе, совсем ещё юная, жизнерадостная. Пара позировала на фоне аллеи из высоких пальм, а на обороте значилась надпись: «Аккра 1999».

– Он никому не разрешал сюда входить. – Услышав эти слова, Кирилл вздрогнул от неожиданности и обронил на стол несколько фотографий.

За спиной стояла Инга. Из-за звукоизоляции этого подвала он не заметил, как она подъехала к дому и спустилась вниз по лестнице. Кирилл положил снимки на место. Возникло неловкое молчание.

– Мы с Владом поженились, когда я была на третьем курсе, а он уже занимался научной работой и проводил исследования. Он говорил, что нашёл связь с параллельным миром, и всё своё время он посвящал изучению возможности в его проникновение. Я не очень-то верила в существование других миров, но никогда не мешала и всегда шла ему навстречу. Даже согласилась на переезд за город, где бы он мог работать, не отвлекаясь.

Инга стряхнула пыль с руки, взяла с полки фотографии и продолжила свой рассказ, перебирая их одну за другой:

– Впоследствии он заявил, что ему необходимо более тихое место, и Влад стал всё чаще приезжать в этот пустующий дом, где он мог работать в полном уединении. Для этого он обустроил себе соответствующий всем его требованиям кабинет. – Она окинула помещение взглядом. Кирилл не смел её перебивать. – Но с каждым днём он становился сам не свой. Домой приезжал всё реже и реже, перестал делиться со мной своими достижениями. Он постепенно превращался в угрюмого и замкнутого затворника… – Инга сделала паузу, засмотревшись на развёрнутую страницу с «древом эволюции». – Однажды он перестал выходить на связь, и я не могла ему дозвониться. Я забеспокоилась не сразу – телефон мог не ловить здесь, в подвале. Ещё я предполагала, что он потерял свою зарядку. Но через две недели его отсутствия и молчания я приехала сама. – Она прошлась по кабинету. – Я обыскала всё вокруг, но не смогла его найти. Машина стояла возле дома, и все вещи лежали на местах, только самого Влада не было нигде, причём на улице было минус пятнадцать. Куда он мог деться без верхней одежды? Я искала, звала… Но всё бесполезно.

      Когда вновь образовавшееся молчание слишком затянулось, Кирилл вставил свой вопрос:

– Ты заявляла о пропаже?

– Да. Я написала заявление. Только мне пришлось молчать про эту его лабораторию – Влад запретил мне о ней рассказывать. Он говорил, что если его исследования попадут не в те руки, то миру может настать конец. Его поискали месяца три, а потом спустили дело на тормоза. Мне сказали, что мой муж сбежал в другую семью.

Инга прислонилась спиной к стене и уставилась в пол.

– И сколько его уже нет?

– Три года и один месяц.

– Если бы ты рассказала, как было на самом деле, сюда бы приехала поисковая группа.

– Да не могла я! Нельзя никому говорить про это место!

      Кирилл недоверчиво взглянул на неё.

– А меня ты сюда зачем привезла? Не опасалась, что я влезу в этот подвал?

– Тогда я не думала об этом. Но сейчас поняла зачем: мне нужна была причина здесь бывать. Я не успокоюсь, пока не найду его.

– А ты разве не догадываешься?.. – Кирилл говорил осипшим голосом (ночёвка в машине, покрытой инеем, не прошла бесследно). – Да ведь это он и есть – Призрак! – У Инги по щеке покатилась слеза, глаза заблестели и задрожали руки. – Твой Влад доэксперементировался! Он превратился неизвестно в кого, и его самого теперь надо изучать!

– Зачем ты так говоришь? – Она была на грани истерики.

– Я понимаю каково это слышать… Но надо с этим что-то делать!

      Инга стояла выпрямившись, едва дыша и не сводила с парня глаз.

– Я знаю, что можно попробовать! – выпалил Кирилл вновь прорезавшимся голосом. Он схватил со стола тетрадь с рисунками людей и чудовищ, покрутился вокруг и вложил в неё одну из фотографий, на которой сидели счастливые Влад и Инга. – Теперь дождёмся его появления!

Кирилл направился к выходу.

– И что ты будешь с этим делать?

– Верну хозяину!

Парень побежал по лестнице наверх, а Инга крикнула ему из подвала:

– Ты пойдёшь туда к нему?

– Мы пойдём!

      Она прикрыла железную дверь, поднялась в комнату и подошла к суетящемуся юноше:

– Нет, Кирилл, я не могу пойти.

      Тот бросил тетрадь на кровать и распсиховался:

– Ин, я понимаю насколько непросто увидеть близкого тебе человека в таком обличье… Но именно это может сработать! Вдруг он увидит тебя и пойдёт на контакт?

      Она приложила ладони к лицу, начала ходить кругами по кухне, отрицательно мотая головой, но после убедительных уговоров всё-таки согласилась дождаться вечера и даже отложила кормление своей скотины. А предложенный Кириллом вариант: позвонить и попросить об этом соседей она восприняла в штыки.

      Каждый час ожидания им показался вечностью, и эти ожидания могли оказаться напрасными. Вполне вероятно, что именно сегодня оборотень мог не явиться. Инга провела это время как на иголках, а вот Кирилл вёл себя совершенно спокойно. За сегодня он узнал множество разгадок, и ему от этого уже стало легче.

      Так они просидели до полуночи, выпив по несколько кружек кофе. Инга была немногословна, она лишь тяжело вздыхала и поглядывала на часы. Время от времени они поочерёдно выглядывали в окно.

Когда провыла собака обрадованный Кирилл подбежал к окну и просидел около него минут двадцать. Он уже начал сомневаться в связи между собакой и восхождением Призрака, как вдруг со стороны яблонь показалось движение.

– Погаси свет на кухне! – крикнул он Инге.

      Призрак миновал ограждение где-то в другом месте и выполз на четвереньках из-за кустов. Он сложился в компактную позу. Так же, как и они, замер в ожидании чего-то.

– Пора идти! Он на месте! – Молодой человек схватил Ингу за руку и потащил за собой, в другой руке он сжимал тетрадь бесследно пропавшего учёного.

      Им пришлось преодолевать глубокий и мокрый снег. Женщина застревала в нём, тормозя всё движение. Кирилл вдруг подумал, что можно было бы заблаговременно расчистить дорогу к Призраку. На подходе Инга резко выдернула руку и остановилась. Парень не стал дожидаться, пока в нём пропадёт запас смелости и быстро направился к оборотню. Он выложил тетрадь прямо перед ним со словами «Кажется это твоё!».

      Монстр сидел в своей обычной позе грифа и исподлобья наблюдал за поведением напуганных людишек. Его передние лапы спокойно лежали на коленях, слегка обнимая их длинными кривыми пальцами, плечевые суставы, обтянутые кожей, торчали вверх, как у Кощея Бессмертного, выше опущенной головы – от него исходил едва заметный запах зверя.

      Как только Кирилл выполнил задуманное, он ринулся бежать обратно, прихватив зазевавшуюся Ингу. От монстра можно было ожидать чего угодно, он мог напасть на них в любой момент. Заскочив внутрь, они сразу заперлись, а выломанную дверь Кирилл подбежал и припёр заранее подготовленной доской. Парень выглянул в окно, но там никого уже не было.