Мечи Ямато

– Так тяжело? – ухмыльнулся гимнаст.

– Ну вот скажи, Ямамото, – продолжал болтать ногами Наканэ, – ты готов спать с мечами по бокам постели и с мечами в изголовье?

– А зачем это нужно?

– Как зачем! Самурай должен правильно спать. Без этого нельзя.

Артем хотел сказать: «Так я не самурай, с чего ты взял, что я самурай?» А потом ему пришло в голову, что Мацудайра, скорее всего, отрекомендовал его своим ученикам именно как самурая, ну… только зарубежного самурая. Чтобы относились к нему хотя бы без сословных предрассудков, хватит и одного предрассудка по отношению к чужеземцам.

– Правильно – это как? – спросил Артем.

– Правильно – это так, как подобает самураю, – с гордостью произнес Накамэ, разве что кулаком в грудь себя не ударил. – Самурай должен спать только на правом боку, укрыв под ним правую руку, и во сне не переворачиваться. Если спящего самурая ударит мечом подкравшийся враг, то отсечет левую руку, но уцелеет правая. – Накамэ правой рукой вытащил клинок катаны из ножен на длину ладони и тут же с силой вогнал обратно. – Вскочив, самурай сможет сражаться более важной, правой рукой. Вот для чего надо правильно спать. Этому не научиться без должной крепости духа. Знаешь, как этому учат? По бокам от спящего ученика ставятся два остро наточенных меча. Станет ворочаться во сне – поранит себя. Приходится много раз пораниться и много шрамов нажить, прежде чем научишься.

– Со сном понятно, – сказал Артем. – Хорошие сны мне обеспечены. А что там с дальнейшим распорядком?

– В Мацудайра-рю очень строгий распорядок дня, и от него не допускается ни малейшего отклонения. Подъем с зарей, обязательное обливание холодной водой и небольшая разминка с шестами или с симбо[23]. До завтрака чтение «Кодзики», «Нихонги»[24] и других книг, обязательных для любого самурая, – о божественном происхождении народа Ямато, о доблестях благородного мужа, о деяниях самураев прошлого, потому что… – Накамэ поднял палец и изрек: – …подражание мастерам прошлого, а не настоящего способствует овладению кэмпо.

Самурайчик явно кого-то цитировал. Или сэнсэя, или какого-то книжного авторитета.

– После завтрака занятия каллиграфией, музыкой и стихосложением. Хочешь, Ямамото, я прочитаю стихотворение, которое сочинил сегодня?

Не дожидаясь согласия Артема, Накамэ продекламировал:

Вешние воды.Кошка упала в поток —Не смогла перепрыгнуть[25].

Нравится?

– Да.

– Потом до обеда мы с сэнсэем занимаемся кэмпо. После обеда час можно отдыхать по своему усмотрению. А потом мы занимаемся воинскими искусствами. Стрельба из лука, зюзуцу[26], наездничество, умение владеть копьем, боевым веером и алебардой – все, чем должен владеть самурай. А после вечерней трапезы мы снова читаем книги. Вот так. Никакого отступления от распорядка, Ямамото. Ты считаешь, что у тебя хватит силы духа справиться с этим?

Ответить ни отрицательно, ни утвердительно Артем не успел. Раздалось знакомое дребезжание ручного барабанчика.

– Пора. – Накамэ спрыгнул с перил. – Зовут на вечернюю трапезу… Она странная.

– Кто? – не понял Артем. – Трапеза?

– Ацухимэ, сестра Кумазава Хидейоши, – сказал Накамэ и заговорщицки подмигнул. – Хорошо подумай, прежде чем сходиться с ней близко. Дружба с ней опозорит тебя в глазах других самураев. У нас ее не любят…

На это Артем ничего не стал говорить. Потому что незачем было говорить…

А потом был обед в общей трапезной. Все самураи, наставники и ученики Мацудайра-рю, сидели за общим длинным столом. Еду подавали женщины. Сегодня на ужин были жареные бобы, китайская лапша и зеленый чай. Артем с удовольствием навернул бы сейчас чего-нибудь посущественнее, бифштексик бы какой-нибудь зарубал, но… может, так будет к лучшему. Наедаться на ночь не рекомендуют все без исключения доктора. Да и вдобавок на стене этой комнаты красуется какэмоно с подходящим к случаю изречением: «Питайся правильно и умеренно».

Артем ловил на себе любопытные взгляды. Конечно, известие о том, что в школе появился гайдзин, уже облетело всех наставников и учеников. А сейчас гайдзина все увидели воочию. Гимнаст же от нечего делать пересчитал сидящих за столом – сорок два человека, не считая самого гимнаста.

Артем не пытался разглядеть, кроется еще что-нибудь во взглядах кроме любопытства. Например, ненависть. Но во всяком случае, являясь объектом всеобщего внимания, Артем чувствовал себя неуютно.

Да хоть бы его тут люто возненавидели, ну и что! Мастер сказал, что здесь под его защитой Артему ничего не грозит. А в своей школе мастер – царь и бог. Так почему ж не верить мастеру!

После вечерней трапезы Мацудайра жестом подозвал Артема, вышел с ним на веранду.

– Что ты решил? – спросил мастер.

– Я решил принять твое предложение, Мацудайра-сан. – Артем счел уместным вежливо поклониться.

«В конце концов, – подумал гимнаст, – я всегда смогу уйти, когда надоест. Мне собраться – только короб на плечи».

– Я рад, – сказал мастер. – Я надеюсь, твое присутствие пойдет на пользу Мацудайра-рю… Видишь этот холм? – Мастер вытянул руку в сторону довольно высокого взгорья, покрытого весенней зеленью. – С него в ясный день ты можешь увидеть вершину Фудзи. Она видна, но путь до нее долог. Так же долог путь к вершинам кэмпо. А знаешь, Ямамото, какая высшая цель кэмпо и, думаю, всех воинских искусств? Вот она – меч не нужен вовсе. Когда ты придешь к пониманию этой истины и научишься выходить из любого положения, не обнажая меча, тогда ты можешь сказать о себе: «Я стал кэнси, великим мастером меча».

– Заниматься с мечом дни напролет, чтобы отказаться от меча? Нет ли в этом противоречия? Не разумнее ли сразу обучаться выходить из любого положения, не обнажая меча? – Артем сейчас не играл и не притворялся. Он действительно не понимал логики мастера. И действительно хотел ее понять.

– Потому что сила не снаружи, а внутри тебя. Постоянные, усердные занятия с мечом направлены именно на выковывание духа. А чем сильнее дух, тем чаще отдыхает меч. Но путь к совершенству долог, – еще раз повторил мастер. – Начни его с того, что пойди и хорошо выспись. У тебя глаза слипаются, Ямамото. Сейчас Наканэ отведет тебя в твою комнату. У нас еще будет время поговорить о кэмпо, о твоей стране, обо всем…

Наканэ отвел Ямамото-Артема в его комнату. Хотя, наверное, ее следовало именовать кельей – два с половиной шага в длину, шаг в ширину. Из мебели – только тюфяк на полу. «А нужно ли человеку больше?» – философски подошел к вопросу Артем, падая на этот тюфяк. Вся усталость последних дней разом навалилась на него, когда он увидел перед собой постель, и не было никаких причин откладывать сон. И – словно некие невидимые подпорки вышибли. Проваливаясь в туман, Артем подумал, что завтра он увидит Ацухимэ. И от этого сразу стало хорошо на сердце и на душе.

С тем Артем и заснул.

Но проспать до утра ему было не суждено.

Глава десятая

НОЧЬ В БАГРОВЫХ ТОНАХ

Бедные звезды!

Им места нет в небесах —

Так сияет луна...

Аэйкин

Решетчатая бумажная дверь чуть не разлетелась на составные части. От этого грохота Артем ошалело вскинулся на тюфяке, вскочил на ноги и, еще ничего ровным счетом не понимая, инстинктивно отпрянул к дальней стене комнаты.

В комнате мигом стало тесно от людей. Кто-то из них поднял над головой фонарь, и его слабый колеблющийся свет показал перекошенные от ненависти самурайские лица.

– Не успел удрать! – радостно закричал кто-то.

– Думал, не догадаемся!

Набившиеся в келью самураи были растрепанны и злы. Их ладони нетерпеливо сжимали и гладили рукояти мечей.

– Только сейчас не вздумайте убивать!

– Вытаскивайте его! – закричали из коридора.

Артема ухватили за кимоно, рванули. Артем на кого-то налетел, тут же последовал толчок в спину, от которого гимнаст чуть не сшиб стоящего перед ним человека.

Самураи даже не подумали, что в этой тесноте они крайне уязвимы. Артем без труда мог выхватить у кого-нибудь из-за пояса вакидзаси. И пока они сообразили бы, что происходит, пока сами выхватывали бы оружие, многие из них, подкованных, блин, в фехтовании бойцов, получили бы в бортах пробоины от скромного акробата. В этой теснотище их численное превосходство мигом бы обернулось большим, жирным минусом. Они стали бы мешать друг другу, как пассажиры в трамвае. Тем более многие наверняка по привычке схватились бы за катану. А тут катаной не размахнешься, а коли все же размахнешься – своих же посечешь. К тому же Артем мог выбить из рук и потушить фонарь, в полной темноте его шансы на спасение получили бы еще одну существенную добавку.

Черт… Соблазнительно. Артем чувствовал, что он в шаге от роковой черты, за которой уже не будет иного выхода, кроме как биться насмерть.

Что там мастер говорил – умение побеждать без оружия есть высшее мастерство в кэмпо? Можно ли сейчас обойтись без оружия? А кстати, где же ты, сам мастер, чего не летишь на выручку?

Артем все же удержал себя от рокового шага. Может быть, незнание помогло – он не понимал, в чем причина ночного переполоха и насколько она серьезна. Может быть, не все так ужасно, как выглядит. По странной прихоти ума он вдруг вспомнил прошлую жизнь, телерепортажи из жизни мусульман. Когда они хоронили кого-то, скажем, убитого израильской ракетой или разведкой, то похороны оборачивались грандиозной демонстрацией ненависти. Улицы были полны народу, все грозно орали что-то, размахивали оружием, сидели друг у друга на головах, палили из автоматов, все лица были перекошены самым немыслим и злобным образом. Казалось, ну, все – назавтра мир содрогнется. А назавтра – ничего. Устаканивается, обычная жизнь, будто вчера ничего и не было. Выпустили пар и едем дальше… Хотя японцы, конечно, иного темперамента люди.

Наконец его вытолкали в коридор. Ему не дали надеть ни штаны-хакама, ни куртку-косодэ, ни та-би, он был в одном кимоно и босиком.

А коридор был забит людьми. Их тут было до дури, до чертиков, даже лень пересчитывать. Наверное, все обитатели школы сбежались. «Что это значит? Нобунага у ворот? Но чего тогда сто́ит слово мастера, который обещал защиту? Или слово, данное гайдзину, можно нарушить без ущерба собственной чести?» Гимнаст ничего не понимал… Кроме одной очевидной вещи – сейчас уже не убежишь, с этим он явно и фатально опоздал.

– Наканэ! – увидел Артем знакомое лицо.

– Убийца! – заорал молодой самурай. – Ты даже не достоин смерти от меча!

Но зачем-то (видимо, уже не контролируя свои эмоции) он попытался вытащить катану. Ему не дали этого сделать стоящие рядом самураи.

– Мы убьем его позже! Убьем не мечом.

– Ведите его!

– Ведите!

Его схватили за руки, больно сжав запястья, и повели… лучше сказать, быстро потащили по коридору. Потом – по галерее. Знакомый маршрут. Так и есть. Фехтовальный зал.

Кто-то из самураев ходил по залу со свечой и зажигал от нее фонари, висящие по стенам на крюках. Света уже вполне хватало, чтобы увидеть в центре зала лежащего на соломенных матах человека.

Это был мастер Мацудайра. Он лежал лицом вниз, разбросав в стороны руки. Из-под левой лопатки торчала рукоять кинжала. Клинок всадили по самую рукоять.

Артем встал как вкопанный, и его конвоиры вынуждены были остановиться.

– Он мертв? – вырвалось у Артема.

– И ты умрешь! – закричал Наканэ. – Здесь же! Рядом с тем, кого убил!

– Гайдзин! Обезьянье отродье! Кусок гнили! – орали вокруг. И еще что-то орали в том же духе, Артем не вслушивался.

«Дело плохо», – прошелестело в мозгу опавшей осенней листвой. Погано сделалось на душе, поганей некуда.

Артема сильно толкнули, он полетел лицом вниз, упал на маты. Встать не дали – сверху кто-то вспрыгнул, ударив коленями в спину, и тут же сомкнул пальцы на горле.

Гимнаст перевернулся, одновременно всаживая локоть напавшему куда придется, куда попадет. Видимо, хорошо попал, потому что пальцы разомкнулись… Ну а толку-то! Сразу же множество сильных ладоней придавили руки-ноги Артема к полу. «Что я могу сделать? – обреченно подумал гимнаст. – Когда их тут навалом! В келье надо было драться, только там был шанс».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Ри – японская мера длины, 3,9 км.

2

Для изготовления барабанов-тайко выбирались кедры, возраст которых был не менее пятисот лет. Выдолбив середину ствола и придав заготовке форму барабана, поверх натягивали особым образом выделанную кожу. После всего этого долго и тщательно регулировали высоту звучания с помощью креплений, какими кожа крепилась к тайко. Тайко использовались (и по сей день используются) в ритуалах синто, в народных праздниках, в театральных представлениях.

3

Иёно усиони – Бычий дьявол из Иё, фольклорный персонаж с туловищем быка и головой черта, издавна популярен в провинции Иё на острове Сикоку.

4

Дзайти рёсю – деревенский феодал.

5

Саругаки – бродячий циркач.

6

Укидару – цилиндрической формы фонарь, легкий бамбуковый или костяной каркас которого обтянут промасленной бумагой.

7

Коку – мера объема сыпучих тел. 1 коку = 180,39 л. Масса 1 коку риса составляет около 150 кг.

8

Сяку – мера длины. 1 сяку = 10 сун = 30,3 см.

9

Тофу – сыр, который готовится в основном из соевого белка и по внешнему виду напоминает творог.

10

Какэмоно – длинные полосы бумаги или ткани, с нанесенными на них рисунками или надписями.

11

Так называют детей из цирковых семей, выросших при цирке.

12

Я – 8, ку – 9, дза – 3. Слово «якудза» обязано своим происхождением карточной игре, которая распространится в Японии значительно позже, в семнадцатом веке. Игра эта – аналог русской карточный игры в «очко». Разница в том, что максимально возможное число очков в игре не 21, а 19. Стало быть, комбинация 8—9—3 является проигрышной, «прогар». В переносном смысле – бесполезная, даже вредная комбинация.

13

Легкий учебный меч из бамбука. Еще для упражнений в фехтовании используется боккэн – деревянный, как правило, из дуба, меч.

14

Фехтование на мечах называлось по-разному в зависимости от времени или от школы. Его называли хэйхо, кэмпо, тохо, гэккэн, хёдо, тодзюцу, татиути и так далее. На сегодняшний день закрепилось название кэндзюцу.

15

Айны – древнейшая народность Японии. В начале тринадцатого века айны были оттеснены на северо-восток острова Хоккайдо. Айны считались варварами, а значит, подлежали либо изгнанию, либо уничтожению.

16

Укиё-э – традиционная японская цветная гравюра.

17

Си-тэнно – «повелитель мечей», этого звания можно удостоиться только после смерти, чрезвычайно редко – при жизни. Кэнси – мастер фехтования на мечах. Кэнго – сильный, умелый мечник. Рю – школа боевых искусств. Мацудайра-рю – школа, основанная Мацудайра.

18

Кэнго – техника владения мечом.

19

Если бы Артем немного больше времени провел в Японии, то, глядишь бы, и знал, что эта разновидность женского кимоно называется фурисоде и ее носят девочки и незамужние девушки.

20

Ма-ай – чувство дистанции, суки – оценка слабых мест, зансин – физическое и моральное превосходство над противником, сотай рэнсю – работа с партнером.

21

Не только Ацухимэ носила семь поясов, у всех японок на талии было всегда семь поясов. Традиция.

22

Буси – воин.

23

Симбо – тяжелая трость.

24

«Кодзики» и «Нихонги» – японские хроники VIII в.

25

Автор стихотворения – Хоро.

26

Рукопашный бой.