Век пробуждения. Наследники

Эрик Раст

Век пробуждения. Наследники

Глава 1

6 декада 5 Безымянного года

Время знойного полдня

С 26 по 27 день 3 трэйда

Рия

Почему так тихо? За окном смеркается, небо светло-сиреневое, будто полупрозрачная шаль, а редкие звёзды похожи на мелкий речной жемчуг, воздух тёплый и свежий… Но почему так тихо? Эта непонятная и неприятная тишина внушала тревогу… опасение. Нужно было выяснить, что случилось, а для этого – выйти из комнаты. Смех и шёпот за спиной больше не беспокоили Рию – не хватало принцессе беспокоиться о том, что подумают о ней какие-то там слуги.

Плевать!

Спускаясь по лестнице, она увидела дядюшку в компании с Уар, судя по всему, направлялись они в дядин кабинет, интересно, зачем? Опять замыслили какую-то пакость? Рия тихонько пошла вслед за ними, у неё был свой маленький секрет, так что… она ещё отомстит им за унижение. Особенно этой черноглазой стерве.

Про тайный ход, ведущий из библиотеки в дядин кабинет, Рия узнала случайно, когда была совсем ещё малышкой. Играя в библиотеке, она залезла под письменный стол, и дядя её не заметил. Он прошёл к камину, повернул в сторону кованую розу, украшавшую каминную решётку, что-то щёлкнуло, и дядя, скользнув за гобелен, висевший рядом с камином, исчез. Тогда Рия, ей стало до жути любопытно, как это дядя сумел взять и исчезнуть, вылезла из-под стола и отогнула гобелен. За ним пряталась деревянная дверь, через щели которой проникал свет.

Теперь, знание одной из множества дворцовых тайн, должно было ей помочь. Принцесса, не таясь, прошла в библиотеку. Ну подумаешь, ей на ночь почитать захотелось! Потом на цыпочках подкралась к камину и юркнула за гобелен.

Слышимость была прекрасной, а содержание разговора буквально уничтожило Рию. Нет, она, конечно, знала, что дядя – низкий, недостойный человек, а Уар – хитрая стерва, но чтобы вот так… хладнокровно…

Необходимо было срочно что-то делать, для начала хотя бы предупредить Хитреца… пусть он и негодяй, недостойный доброго слова, но как они могли забыть о Ключе и необходимости его вернуть?! Им доверили такое дело, а Рия, запутавшись во дворцовых интригах, забыла главную цель – найти дракона, вернуть Ключ и спасти мир.

Бежать, срочно бежать к Шио. Может быть, они успеют опередить дядюшкину подручную. Только бы успеть!

Рия выскочила из библиотеки и, наплевав на приличия, понеслась по дворцу.

Заскочив в комнату к Шио и убедившись в его отсутствии, она вышла и задумчиво побрела по коридору.

Где бы он мог быть?!

Увидев у своей двери стражу, принцесса решила узнать о местонахождении Шио.

Гордо вздёрнув подбородок, она подошла к стражникам и задала вопрос:

– Что вам известно о местонахождении таира Иско?

– Таир Иско направил свой путь в Зал Победы. – Ответил один из стражников, сопроводив ответ вежливым поклоном.

– Интересно, что он там забыл?! – удивилась Рия.

– Таир решил испытать судьбу, как подобает благородному мужу.

– Ронгар бы побрал этого благородного мужа! – выругалась принцесса.

Стражник неодобрительно хмыкнул. Рии вдруг стало стыдно за своё поведение, и она, покраснев, попросила стражника сходить в зал Победы и сообщить таиру Иско, что она ждёт его в своих покоях для очень важного разговора. И добавила:

– Поторопитесь! Это очень важно!

Шио

Лурр-Певец был здоровенным малым, на голову выше Шио, но, похоже, размеры нисколько ему не мешали. Шио приходилось встречать таких бойцов, – крупных, быстрых, выносливых. Певец – противник серьёзный, но Шио не отступит. В конце концов, это же не смертельный бой, а обычный штатный поединок.

Принесли оружие. Рука сама потянулась к красавцу-палашу.

– Погоди, Безродный, – жрец поставил поднос с оружием на пол. – Я должен спросить – понимаешь ли ты, чем грозит поединок?

– Да.

Оружие манило. Скорее, скорее взять, сталь успокаивает. Палаш – друг, единственный друг, остальные…

– Отступишь ли ты перед сильнейшим? Поклянёшься ли в…

– К Ронгару! Да я в жизни ни перед кем не отступал! И не преклонялся!

– Семеро будут судить поединок. Шестеро… – Старик указал на стражников, специально приглашённых в свидетели, зачем эти церемонии – не понятно. В поединке существуют только двое – ты и твой соперник. Остальные… Ну, пусть будут, коли уж так хочется поглазеть, Шио они не мешают. – И я.

– Пусть кровь Без…

– Я не безродный!

– Все, кто приходит в зал Победы, чтобы сразиться с Мастером, именуются Безродными в память об основателе сего места. – Жрец-хранитель, скрестив руки на груди, поклонился статуе Кумма, что возвышалась в центре зала. – Так пусть же кровь Безродного добровольной жертвой окропит Столпы Мироздания…

Палаш холодной молнией прыгнул в руку. И по жилам потёк холодный белый свет, точно лезвие прорастало внутрь.

Лурр-Певец поклонился в знак уважения к сопернику, Шио ответил. Белый свет болью отзывался во всём теле, хотелось… убивать. Вот именно, убивать без разбору, всех, кто пришёл, кто смотрит, их взгляды обжигают, их сердца пульсируют, гоня быстрее кровь по жилам. Горячую, сладкую кровь, без которой вечная ночь холодна. Одна-единственная капля крови и… вылетит первый камень из стены Забвения. Первая цепь из многих, что держат его, не дозволяя подняться.

Править, он должен править, вознести свой род к вершинам славы. Быть войне! Катятся волны одна за одной, сталь, ударяясь о сталь, звенит яростью, хрипят люди, падая на землю, и боевые колесницы собирают обильную жатву смерти. Земля, пропитываясь кровью, родит новых воинов…

– Война – это жизнь. Кровь – это жизнь.

– Убей, убей, убей…

– Этот простолюдин осмелился взять в руки оружие…

Сабля-предательница серебряной осой кружится над головой его…

Шио тряхнул головой, прогоняя наваждение. Голоса в голове мешали сосредоточиться, голоса требовали крови.

– Убить… Убить… Убить…

Палаш рванулся навстречу мягкой плоти, но Лурр отпрянул, и Шио зарычал от ярости. Как смел он, обманом завладевший оружием, противиться судьбе своей? Неужели полагал, что клинок в руках защитит его от неминуемой смерти? Эти камни жаждут крови, эти камни получат кровь.

Внутри кипела белая лава, в зале же сталь, вгрызаясь в сталь, звенела, сталь молила о пощаде, высекая холодные искры. Искры станут огнём, а огонь уничтожит безумие… Уничтожил… Голоса стихли, и наступил момент, когда Шио понял – он остался один. Больше никто не требовал смерти, больше никто не жаждал крови, лишь глаза соперника, тщетно заслонявшегося обломком палаша, горели благоговейным страхом.

Он храбр, Лурр-Певец, ежели сумел противостоять безумцу. Шио и сам не понимал, что именно с ним произошло, он и боя-то не помнил, лишь измождённое тело да обагрённое чужой кровью оружие подсказывало: бой был.

– Что… – Шио опустил палаш, собираясь спросить, что же, собственно говоря, здесь произошло. Но Лурр, воспользовавшись моментом, выбросил руку с жалким куском стали вперёд. Дотянулся… Влажная от пота рубашка окрасилась алым. Лурр, выпустив палаш из рук, в изнеможении рухнул на пол. Чуть раньше упала капля. Одна-единственная капля крови, маленькое красное солнышко, лёгкое, легче пушинки из гнезда альпака, но каменные плиты вдруг задрожали, словно капля крови была каплей яда…

– Кумм… – рухнул на колени старый жрец.

– Кумм… – шестеро стражников последовали его примеру.

– Кумм… Уль-Кумм! – Лурр лбом коснулся каменных плит. – Да пребудет слава на твоем пути!

Шио моргнул, пытаясь справиться с собственным телом, таким тяжёлым и таким слабым. Пол под ногами ходит ходуном, а они тут поклоны бьют. Каменное покрывало, не выдержав напряжения, раскололось пополам.

– Уль-Кумм пришёл! – благоговейно выдохнул жрец-смотритель. И Замок тысячей колоколов ответил ему.

Шио совершенно не понимал, что происходит. Он больше не был собой, он был замком и зверем, дремлющим в подземелье, он был армией, мимо которой пролетали столетья, день за днём, минута за минутой, и силой, способной пробудить эту армию ото сна. Он слышал, как дрожат Столпы Мироздания, и дремлющий Зверь ворочается во сне. Вот-вот он, очнувшись от дрёмы, расправит крылья и тогда…

Это будет огонь

Лед

Смерть

Мир.

Другой мир, совершенно не похожий на этот, к которому привык Шио-Хитрец, Шио-Обманщик, Шио-занявший-чужое место. Из Бездны улыбались боги. Их четверо, они шепчут что-то и хмурятся, ведь Шио-человек не слышит их.

Безумие.

– Уль-Кумм грядет! – выли немые голоса Хаоса. Они жаждали свободы, они готовы были вырваться из заточения и сожрать дворец. Следом пришло понимание. Палан – не город. Палан суть Замок, Врата, охраняемые спящим драконом, полёт которого будет последним чудом в жизни этого мира.

– Ш… Иско? – бездна, расступившись, окрасилась в зелёный. Красиво. Глаза Рии цвета бездны, в них можно тонуть бесконечно, наслаждаясь каждой минутой паденья.

– Иско, что с тобой? – горячая ладонь скользнула по щеке, и холод, ядовитый холод подземелья отступил перед этим теплом. Разум возвращался.

– Ты слышишь меня? – Рия больше не гневалась, она волновалась. О, Великий, как же приятно, когда кто-то за тебя волнуется. Шио хотел ответить, что с ним всё в порядке, но проклятый холод сковал все мышцы, сил не хватало даже на то, чтобы улыбнуться.

– Что здесь происходит? – грозно спросила Рия.

– Ваше высочество, – жрец неуклюже поднялся с колен, – свершилось, ваше высочество! Пришёл тот, о ком было сказано, что он спасёт мир! Уль-Кумм явился!

О ком это он? Мысли путались, точно старая рыбацкая сеть, точно волосы черноглазой ведьмы, которая пыталась выдать себя за принцессу… Додумать Шио не успел, сознание померкло, а ещё каменный пол, внезапно поднявшись, больно ударил тело.

Неир

Правитель Суландии Неирангиос и его советница Уар сидели в кабинете и наслаждались напитком Табо. Тёмный, цвета переспелого тёрна, напиток плескался в прозрачных бокалах, радуя глаз. Его привозили из Манорина, далёкой и таинственной страны, путь туда был долог и сопряжён с различными опасностями. Поэтому напиток был дорогим, пили его редко и только в богатых домах, и только тогда, когда требовалась полная сосредоточенность на каком-либо деле.

Приятную беседу, совмещённую с не менее приятным питием, прервал удар колокола.

– Что это?! – воскликнул Неир, расплескав тёмный напиток из бокала. На светло-кремовом камзоле правителя мгновенно растеклось уродливое пятно.

– Колокол Уль-Кумма! – ответила Уар, стремительно бледнея.

– Откуда в моем дворце колокол? – удивился Неирангиос. Уж в том, что во дворце нет никаких колоколов, он был совершенно уверен.

– Колокол Уль-Кумма звонит из-за грани, разделяющей миры. В ткани нашего мира образовалась брешь, когда качнулись Великие Столпы, теперь путь к Лабиринту открыт. – В чёрных глазах Уар плескался смертельный ужас. – Хаос грядёт!

– Я ничего не понимаю! Какая брешь?! Какие столпы?! Ты можешь объяснить нормально, без всей этой таинственной ерунды. Хаос грядёт… Конечно, во дворце будет полный хаос, если даже разумные люди начинают верить во всякую чушь.

– Пророчество сбывается! В Зале Победы пролилась кровь наследника, а его кровь способна разрушить весь наш мир. Если брешь станет шире, через неё в наш мир ворвётся хаос. Тогда разрушится сама основа мироздания. Этого нельзя допустить, потому что вместе с миром погибнут и боги, светлые, тёмные – не важно. Боги живы, пока в них верит хотя бы один человек. А если человечество погибнет, тогда верить в богов будет некому.

– А что можно сделать?

– Нужен Ключ, но он нам недоступен, следовательно, остался только один способ – принести того, кто осмелился нарушить покой мира, в жертву.

– Но Альтрекс нам этого не простит! Я не хочу войны, мы к ней не готовы!

– А что ты предлагаешь?! У нас что, есть другой выход?

– Я не знаю! Я уже ничего не знаю! Это ты во всем виновата!

– Я?! И в чём же?

– Ты со своим колдовством! Откуда я знаю, может это ты все организовала? Может это ты по указке Тамир задумала погубить мир?!

– А ты меня слышал? Я ведь тебе объяснила, что гибель мира опасна для всех! И для тёмных богов в том числе. Даже Отверженный под угрозой, а не только Ронгар и Тамир!

– Тогда сделай что-нибудь! Не стой истуканом! Если нужен обряд, проводи его немедленно! Я не хочу погибать вместе с миром.

А ещё войну можно будет предотвратить, выдав кланам убийцу. Мысль успокоила. Уар, в конце концов, сама виновата, от этой парочки следовало избавиться давным-давно, не доводя дело до этих… как там их… Столпов. Звук стал не таким напряжённым, и Неирангиос окончательно успокоился – если мир выстоит, он уж позаботится, чтобы занять в нём подобающее место.

Рия

Когда один из стражников ушел за Шио, принцесса вошла в свою комнату и села в кресло. Ей нужно было успокоиться и обдумать сложившуюся ситуацию. Но подумать Рия так и не успела. Только она опустилась в кресло, как раздался звон колокола. Звук был таким, что содрогнулись стены дворца, а возможно не только они – Рии на минуту показалась, что само мироздание потеряло под собой опору.

Рия испуганно вскочила и, подобрав юбки, (к подземным демонам эти длинные неудобные наряды), побежала в Зал Победы к Шио. Отчего-то принцессе казалось, что колокольный звон (и откуда во дворце колокола?) был связан именно с ним.

Вот и Зал Победы. Что это? Посредине зала стоял раненый Шио, весь в крови, точно он только что вынырнул из самой гущи сражения, а перед ним, преклонив колени, старший жрец – мастер боя и дворцовая охрана.

Жрец, закончив произносить слова присяги, поднялся с колен. Вслед за ним клятву повторили стражники. И тогда по залу пронеслось:

– Слава Уль-Кумму! Слава!

И тогда Рия поняла одно – она ничего не понимает!

Почему дворцовая стража приносит клятву верности самозванцу? Это ведь не Иско! У них у всех что, крыша поехала?! Хотя нет, конечно же, они думают, что это – Иско, она сама всем говорила, что Шио – это Иско. Ну и путаница! Впрочем, стражу факт неведения не извиняет. Они что, с ума сошли? Это же измена! Стража, войско, да и все прочие царедворцы приносят клятву верности лишь истинному правителю, а не кандидату на трон и жениху принцессы! Форменный беспорядок! И почему Шио не пытается их остановить, ведь он-то всё понимает?

Или не понимает?

Рия подошла ближе. О, Боги, да что же здесь произошло? У него был совершенно безумный взгляд, как… как у настоящего безумца. А кожа не смуглая, а болезненно-серая, черты лица заострились, и почему-то Шио больше не был похож сам на себя.

Принцессе стало страшно, невыносимо страшно. Горло сжало спазмом. В этом ненормальном мире у неё была только одна ниточка, за которую она могла ухватиться. Которая уже не раз выручала её – это Шио. Шио – Хитрец. Шио – самозванец и разбойник. И она ухватилась за эту ниточку:

– Ш… Иско?

Хитрец даже взглядом не показал, что слышал её. Да что же это такое?

– Иско, что с тобой?

Что они с ним сделали? Глаза принцессы защипали непрошеные слезы.

– Ты слышишь меня?

Молчит. Может быть, хоть эти недоумки что-нибудь смогут объяснить? Рия повернулась к стражникам.

– Что здесь происходит?

Пока жрец-мастер боя лепетал что-то про Уль-Кумма, Шио покачнулся и упал, некрасиво и страшно, совсем как мёртвый.

Её Шио. Её последняя ниточка.

– Быстро! Поднять таира и отнести в его покои, – приказала принцесса. Жалеть себя было некогда, сначала надо было помочь Хитрецу, потом… потом она его своими руками задушит за то, что он осмелился так испугать её. Но это потом.

– И пошлите кого-нибудь за лекарем!

Шио положили на кровать, стянули с него сапоги и осторожно сняли пропитанный кровью камзол. Прибежал подгоняемый стражей лекарь. Вслед за ним примчались его ученики, притащив корзины с лекарствами.

Все суетились, бегали. Что-то кричали Принцесса опустилась в кресло, стоящее рядом с кроватью. И сколько лекарь ни пытался её выгнать, не ушла, лишь отвернулась, когда с Хитреца снимали штаны.

Как он посмел быть таким… беспомощным? И именно сейчас, когда ей так нужна помощь, когда она не знает, как помешать дяде. Он ведь сильный, он не испугался ни зверя, ни тех головорезов в таверне, ни даже некроманта, тогда почему сейчас лежит, как неживой?

Сначала ушёл лекарь, сделавший своё дело, – он полагал, что опасности для жизни наследника нет, и ему нужно лишь выспаться. Следом в коридор утянулись стражники, потому что таиру требовался покой, и Рия осталась одна. Она сидела, вслушивалась в прерывистое дыхание Шио, и сама не заметила, как уснула. Но сон не принёс ей покоя. Во сне, грозно полыхал огнём дракон, горели и рушились дома, а она ничего не могла сделать, она принадлежала кому-то, кто причинял ей боль. Она не видела лица, не знала имени, не знала ничего, кроме страха. Его было так много вокруг, он заполнил собой все – липкий, чёрный, скользкий… ни вдохнуть, ни выдохнуть… ни шелохнуться… Сбежать… кругом огонь, но он не греет, ей холодно…

…больно…

…страшно…

Из ужасного сна девушку вывел еле слышный шёпот:

– Рия. Рия, проснись. Мне нужно с тобой поговорить.

Принцесса открыла глаза, чувствуя, как отползает, откатывается в глубину сознания чужой страх, позволяя дышать.

Облокотившись на подушки, на ложе сидел Шио и тихо звал:

– Рия. Рия, проснись!

– Шио? Ты… С тобой все в порядке? Ты себя нормально чувствуешь? Шио… Иско… Я так испугалась! – Рия вскочила с кресла и чуть не упала, ноги отказывались её держать. Принцесса опустилась на кровать рядом с Хитрецом. – Ты упал, и ничего не говорил и вообще не реагировал! А они твердили, что Кумм вернулся, но ты же – не он? – Рия готова была расплакаться от облегчения и ещё оттого, что сон оказался всего-навсего сном. Не было ни огня, ни того ужасного человека, который пытался причинить ей боль. Она говорила и говорила, ведь слова, и звук собственного голоса, и сама возможность разговаривать успокаивали, отодвигая сон дальше и дальше.

Глава 2

Время знойного полдня

27 день 3 трэйда

Шио

Его разбудила боль, она перетекала из одной части тела в другую и, подобно выброшенному на берег октопусу, вяло шевелила щупальцами.

О, Великий, за что ему это наказание?! В последний раз Шио было так же нехорошо, после трёхдневной попойки в каком-то богами забытом трактире, где вместо вина подавали перебродивший ягодный сок, а ароматом сожжённого кинника можно было закусывать. Правда, до того момента он две недели провёл в седле, спасаясь от королевской стражи, спал по пару часов в сутки, ел раз в три дня, а проклятые стражники не позволяли сделать передышку. Тогда было понятно: либо он бежит подобно степному лису, либо прямиком отправляется на виселицу. А потом стража отстала, и Хитрец наткнулся на тот трактир.

Да, после трёхдневной попойки было тяжело. Почти как сейчас. Впрочем, если не шевелить головой и вообще не шевелиться, то и боль была не так сильна.

Последнее, что он помнил, – звон колокола, сотрясающего мир. А ещё был Хаос и Бездна зелёного цвета. Как глаза Рии.

Рия… Она пришла, и холод, терзавший тело, отступил.

Где Рия?! – эта мысль подбросила, моментально отрезвила и выдернула из сна.

Превозмогая сковавшую тело боль, Шио сел. Рия была рядом, она дремала в, стоящем возле его кровати, кресле, и сон её был неспокоен: длинные ресницы чуть подрагивали, губы шептали что-то, а на лице застыло испуганное выражение, совершенно несвойственное принцессе.

Нужно её разбудить и серьёзно поговорить!

С каждой минутой Хитрец чувствовал себя всё лучше, боль отползла, прячась в дальних уголках до лучших времён.

– Рия. Рия, проснись. Мне нужно с тобой поговорить. – Голос был до смешного слаб, в горле пересохло, и слова горячими угольками царапали глотку, но Рия пошевелилась, значит, услышала.

– Рия. Рия, проснись! Просыпайся же!

– Шио? Ты… С тобой всё в порядке? – Рия соскочила с кресла и покачнулась. – Ты себя нормально чувствуешь? Шио… Иско… Я так испугалась! Ты упал, и ничего не говорил и вообще не реагировал! А они твердили, что Кумм вернулся, но ты же – не он? – в её глазах умещалась тысяча вопросов, и они были словно земля под ногами. Рия, такая своенравная, взбалмошная, капризная и родная. Её вопросы не позволяли потеряться в холодном безмолвии, что лежало по ту сторону разума. И если отвечать на них, то голоса Живущих в Бездне становились не слышны.

– Ты ведь не он? – повторила вопрос Рия.

– Я – это я. – В данный момент Шио и сам не сказал бы, кто он есть. Рия пересела из кресла на кровать и с видом заботливой супруги пощупала лоб.

– Ну и чего ты улыбаешься? – ворчливо осведомилась она. – У тебя может быть жар. Или это вообще болотная лихорадка, а она опасна, от неё умирают!

– Это не лихорадка.

– А если всё-таки лихорадка?

– Я же сказал – нет! – Шио перехватил её ладонь. – Нужно как можно быстрей вернуть Ключ на место. Дракон почти проснулся, он ворочается в подземелье, а с той стороны идёт НЕЧТО. Я не знаю, как это назвать, но оно вот-вот проникнет в этот мир, и тогда… Тогда мира не станет. Мы должны спешить!

– Но ты болен!

– Не важно. Я смогу. Мы должны успеть, иначе будет поздно. Помоги мне.

– Я… Ты уверен? Ты такой бледный, просто жуть, и холодный, как кусок льда. Тебе следует отдохнуть! – как и все женщины, она была упряма.

– Рия, милая, – Шио губами коснулся горячей ладошки. – Не спорь, пожалуйста. Мне нужен палаш… Одежда и поесть чего-нибудь.

Неир

В покоях Уар было темно. Плотно задёрнутые шторы не пропускали ни единого солнечного лучика, впрочем, день безудержно катился к вечеру, и в скором времени нужда в шторах пропадёт. Уар зажгла в канделябрах свечи – ритуал требовал именно свечей, длинных, грязновато-серых, будто слепленных из пыли, – и неровный свет таинственными сполохами заплясал по стенам.

Около кровати жрицы был устроен Малый алтарь Тамир. Мастер, сработавший его, постарался на славу: круглое чёрное зеркало покоилось на капюшоне царственной газеи, застывшей в броске. Толстые кольца свивались чудным узором, глаза – чёрные танкары – загадочно блестели. Не змея – сама воплощённая Тамир держала на своих плечах Чёрное озеро Забвения. Множество баночек и пузырьков занимали приалтарный столик.

Неиру стало не по себе. Он всегда испытывал внутреннюю дрожь, находясь в покоях советницы. Сейчас на него ещё давило ожидание обряда. Так что правителю Суландии было совсем неуютно.

Уар поставила на центр алтаря человеческий череп.

Неирангиос не пошёл вслед за Уар к алтарю, а облокотился о камин. Он предпочитал наблюдать издали.

– Ну что?! – спросила правителя Уар. – Начнём?

– Давай, – обречённо ответил Неир, уже сожалея, что согласился в этом участвовать.

Уар аккуратно вычертила на гладкой поверхности зеркала сложную угловатую фигуру и положила на череп волосы Иско, подожгла их от одной из свечей.

Неира, наблюдавшего за деятельностью советницы, передёрнуло.

Потом Уар собрала с черепа пепел и бросила его в колбу с какой-то тёмной жидкостью. Начала взбалтывать и одновременно читать заклинание:

– Альтари мэнэ торм

Иссоли кванэ асти

Стерони дроли ваясь

кнали фтори гасти

лоримо дарни жэни иси трасть

шарони кусли эми тог

иси вализ пэйси тэри

трасьти оно вэли

ксанопэ – Иско пастьле кванэ галом!

Шаневи! Этри – Иско, Иско, Иско! [76]

(Засни тяжёлым сном

Стань мне подвластен

Ходи, дыши, не просыпаясь

Не будет тебе счастья

Свободу, волю, всё я заберу.

Назвавши твоё имя вслух

Я заклинаю дух твой

Забирая тело в услуженье.

Отныне, Иско, станешь мне рабом!

Навеки! Трижды – Иско, Иско, Иско!)

Уар недоверчиво посмотрела на колбу с магическим составом и нахмурилась.

– Ничего не понимаю!

– Что случилось? – с опаской спросил Неир.

– Жидкость в конце обряда должна стать прозрачной, а она по прежнему темна. – недоуменно пробормотала жрица. – Попробую ещё раз.

И Уар опять и опять взбалтывала колбу и читала заклинание. Но жидкость по-прежнему не желала светлеть.

– Почему не получается этот Ронгаров обряд?! – возмутился Неир.

– У меня есть догадка, но тебе она не понравится, – задумчиво ответила советница.

– Мне не нравится, когда ты пытаешься сделать из меня идиота. Давай, говори. И постарайся, чтобы причина была достаточно убедительной.

– Видимо заклятие Великого Аркана не действует на кровь Уль-кумма.