Полуночная тень

Кто видел Банкира, те шёпотом передают молву о пробирающем до костей взгляде нечеловеческих глаз, что терялись во тьме, напущенной широкополой шляпой.

Реми решил, что в каждом городе надгорного края существовала своя легенда о мрачном, загадочном типе, и молва о нём вряд ли могла считаться истинной. Скорее всего всех просто запугивали. Банкир легко мог нагнать страху своим видом – видом человека богатого, власть имущего, уверенного в себе.

Глава Куромарубанка самолично на причал не приходил, не появлялся в порту и Хаген, что особенно порадовало оборотня, не желавшего пересекаться с ужасным типом.

По дороге Гамбит видел культистов, но предпочёл не попадаться им на глаза и свернул на другую улицу. Недалеко от маяка Ауру он нашёл трактир «Золотая рыбка», и направился прямо туда. С внешней стороны, здание не представляло собой ничего особенного. Такое же белое, двухэтажное, с деревьями в кадках на балконе, как и все здания Озона.

Внутри было мрачно: тёмные занавески на окнах, бледные светильники на столах, публика сидела хмурая и недовольная. Физиономии и руки некоторых мужчин покрывали шрамы, женщины ухмылялись друг другу. Помещение провоняло спиртным, потом и запалённой травой – табаком, что любил пожевать дед из цирка. Сочетание отвратное. У оборотня заслезились глаза, но он не отступил.

Все глаза устремились на него, стоило Гамбиту пересечь порог. Сидевший у самой двери тип, выпустил в него облако дыма. Оборотень сморщил нос, волчье обоняние усилило сладковатый запах, но мальчик промолчал и пошёл дальше, к стойке. Странно, что курильщика ещё не посадили в тюрьму, ведь в Аэфисе, стране превозносящей Ветра, курение трав считалось тяжким преступлением, карающимся лишением конечностей, а в худших случаях – смертью

– Эй, и кто это у нас? – подал голос высокий и худой мужчина, со шрамом на носу и бритой головой, отвлекаясь от своей игры.

– Пацан, а ты дверью не ошибся? – вторил другой, пухлый с золотой серьгой в ухе.

– Это трактир «Золотая рыбка»? – как ни в чём не бывало, спросил мальчик.

– Он самый, – ответил мужчина, за другим столом, с татуировкой русалки на руке.

– Значит, не ошибся, – пожал плечами Гамбит.

Моряки разразились громким смехом, мальчик тем временем дошёл до стойки и сел на стул, уголком глаза следя за обстановкой в помещении. В трактире находилось человек десять, считая бармена и самого оборотня: трое доигрывали партию в дурака, один сидел перед дверью и смрадно дымил; один в хлам пьяный лежал за стойкой, недалеко от Гамбита – мальчика пробирала до костей та вонь, что исходила от пропойцы —, ещё трое – две женщины и один мужчина – играли за другим столом то ли в уно, то ли в свинтуса. Вор видел эти игры, но правила изучать ему не доводилось. Странно видеть взрослых женщин, с серьёзными лицами играющих в детские карточные игры.

– Чего заказывать будешь? – грубый голос бармена вывел Гамбита из состояния задумчивости.

– Молочка ему плескани, – играющие в дурака мужчины, сидевшие ближе всех к стойке, разразились хохотом. Пьяница шевельнулся и попросил повторить ему прошлую порцию.

– Нет у нас молока, только спиртные напитки, – заткнул мужиков бармен, проигнорировал пропойцу.

– Тогда водки ему! – крикнул тип с золотой серьгой.

– Ага! Пущай знает, куда пришёл! – добавил мужчина с татуировкой.

– Здесь серьёзные мужики сидят, – вынуждая согласиться со своим доводом кивками, высказался третий, со шрамом на носу.

– А есть что-нибудь, что воняет, не так сильно? – спросил Гамбит, задыхаясь от смрада алкоголя.

– Мне тебе тут что, махито разбадяжить? Или может бейлиз? – завопил бармен. – На, и не жалуйся, – рассвирепевший трактирщик с громким стуком поставил перед мальчиком стакан воды, пролив немного.

Трое мужчин утихомирились и вернулись к своей игре – один из них вышел, а двое других начали ожесточённую схватку за выигрыш. Когда в дурака играли трое и более людей, ставки распределялись следующим образом: вышедший игрок, забирал свои деньги без всяких надбавок, ровно столько, сколько ставил, а между последними разыгрывалась битва, выигравший забирал ставку проигравшего. По таким правилам играли все, даже дети на улице, используя в качестве ставок конфеты, баранки, яблоки и груши. Гамбита немного разочаровало, что тот дед, Джек, посоветовал ему сюда прийти. Мальчик рассчитывал на большее, на крупные выигрыши и серьёзные игры. Возможно что-то изменится ближе к полуночи, надеялся он.

Взяв свою воду, оборотень пошёл оценить противостояние двух оставшихся игроков. Заглянув в карты мужчины с серьгой, Гамбит прикинул, как бы походил сам, но игрок сделал иной ход. Понаблюдав ещё, заинтересовавшись игрой, мальчик стал свидетелем проигрыша человека, в чьи карты беспардонно заглядывал.

Мужчина долго убивался, со словами «да как так», гневился, что ему в руки шли плохие карты и с такими никак нельзя выиграть.

– Я бы выиграл, – вдруг произнёс Гамбит из-за спины проигравшего.

– Ты? Да ты смеёшься? – осклабился мужчина, теребя серьгу в ухе.

– После драки все мастаки кулаками махать, – вставил длинный тип.

– Давайте проверим, – спокойно предложил Гамбит.

– Тебе сколько лет, сопляк? – от наглости неизвестного мальчишки проигравший засмеялся в голос.

– Одиннадцать, – сделав глоток воды, ответил оборотень. Совсем недавно в городе праздновали Ёкайёру – ночь духов – что шла вровень с его днём рождения, выпадая на последние дни октября.

– Ты хоть правила знаешь? – не унимался мужчина.

– Знаю. И играю получше, чем ты, – тихо заверил чересчур самоуверенный ребёнок.

– Так в себе уверен, малой? – посмеялся худой мужчина с бритой головой, пододвигая к себе выигрыш.

– Не, ну а чё? Давай. Пусть попробует, – заинтересовался его проигравший противник.

– Выигрыш я тебе всё равно не отдам, – недовольно выпалил победитель.

– Ух, жадён-то. Тебе что жалко, что ли? Пусть малой попробует.

– Ладно, – сдался худощавый. – Только я не помню, что там было…

– Я помню. Начнём с пятого хода с конца, – Гамбит быстро отыскал карты, которые были у его предшественника.

– Ага, значит, ты знаешь, какие карты были у меня, – тут же ополчился мужчина с бритой головой. – Так любой доиграть сможет, – запротестовал он.

– Бритый, да ты карты мои видел? – тут же влез его противник. – Там такая параша что, даже зная твои карты не выиграть, – оправдывал парня, проигравший моряк.

Распределив карты, они начали игру. Новый отыгрыш заинтересовал третьего мужчину, с татуировкой, а также того, что курил у двери, оторвались даже те трое женщин, что играли свою партию.

Парень ловко подкидывал и бил выпады противника. Доселе проигравший моряк только вздыхал, что-то вроде «как же это я не додумался так походить» и «ай да парень». В конце переигранной партии у недавнего победителя на руках осталось пять карт, хотя все видели, с какими плохими картами сел играть мальчик.

– Вот это малой! – говорили люди.

– Я б с таким тоже просрал.

– Это ничего не меняет, ты-то продул. Выигрыш мой, – констатировал недавний победитель.

– Экий ты жадный, чел, – высказалась женщина, стянувшая рёбра тугим корсетом, а на голове завязавшая растрёпанный пучок.

– Тут он прав. Хоть сам дьявол за тебя играй, но изначальную партию выиграл Бритый. Так что всё, – честно рассудил всех бармен.

– Ну а парень что? – поинтересовалась другая женщина.

– Парень молодец, – только и сказал трактирщик. Все недовольно на него посмотрели. – Ладно! Эй, парень, как тебя звать?

– Гамбит, – пожал плечами оборотень.

– Кхэ, как того парня из легенды. Пфф, – все прыснули со смеху.

Реми вновь подумал, что, по-видимому, выбрал плохое имя на этот раз.

– Ладно, Гамбит. Можешь оставаться и играть в моём баре. Хоть ты и сопляк, – не смог, не добавить колкость бармен.

Гамбит слегка кивнул, пропуская оскорбление мимо ушей. Его тут же уговорили на партию двое мужчин, третий из их компании удалился с выигрышем. Женщины попытались переманить мальчика к себе, но понаблюдав за его игрой, сочли за лучшее оставить попытки – новенький изрядно почистил содержимое кошельков незадачливых мужчин. Он внимательно наблюдал за противниками, запоминал вышедшие из игры карты и предугадывал ходы. Для своих лет Гамбит оказался сильным игроком.

Предположение оборотня о ночной публике подтвердилось: после полуночи в баре появились новые лица. Они шли и шли, непрекращающимся потоком, пока не перестали помещаться в небольшом помещении. Заглядывая в бар и не находя свободного места, ночные прохожие уходили.

Заработав для первого дня неплохую сумму денег, Гамбит ушёл, освободив место, которое тут же занял тощий морячок.

Бредя по тёмной улице, мальчик задумался, почему он здесь, в Озоне, и занимается тем, что обыгрывает в карты взрослых мужчин. Что послужило причиной этого? Как он мог быть так глуп, и, заражённый оптимизмом Эстариола, думать, будто нашёл своё место? Ведь он так и остался никем. А кем он мог бы быть? Как бы сложилась жизнь, останься он в приюте, или в гильдии воров? И что дальше? Куда он шёл? К чему стремился? Жить, не скрываясь? Как же достигнуть этого в мире, где оборотней ненавидят и хотят уничтожить?

Вместе с приютом пришли воспоминания о лотероне. Раньше Реми считал, что богач сломал его волю, унизил и раскрыл слабость мальчика, но став старше, оборотень начинал понимать, Что именно сотворил негодяй. Он не просто заставил сироту унижаться и молить о пощаде, он осквернил плоть ребёнка, внедрился, использовал для утоления своих плотских желаний. Реми зажмурился, от этих мыслей внутри пробуждалась злость, отвращение, неприятие, бессилие. Он ненавидел себя за то, что позволил с собой сотворить, ненавидел лотерона, ненавидел приют, который толкнул ребёнка в руки детоложца, ненавидел Марджи, что позволяла и поощряла эту мерзость. Реми ненавидел жизнь и свою судьбу за то, что подсовывала ему испытания и ничего не давала взамен. Ничего хорошего он не видел в жизни! Ни материнской любви, ни заботы близких, ни помощи, ни счастья, ни дружбы – только боль, страдания и смерть. А ведь смерти заслуживал как раз лотерон! Смерти в мучениях, долгой и страшной.

Только чтобы отомстить богачу, его нужно найти. Встречаться же с ним ещё хоть раз, пускай и для свершения мести, оборотень ни за что не хотел. Детский страх засел в нём слишком глубоко. Реми боялся, что встретив детоложца снова станет слабым, беззащитным семилетним мальчиком, его снова ткнут лицом в ковёр и сотворят непотребство, любая мысль о котором вызывала желание растерзать собственную плоть, чтобы вместе с кровью вытравить из себя эти мерзотные воспоминания.

Реми хотел отомстить всем, кто измывался над ним. Переломать руки и ноги поганому Киндеру из гильдии воров. Он мелочным человек, идущим к своей цели по головам других – таким не место в этом мире. Растянуть на дыбе стражников Белого Клыка, что вымещали злобу на слабых, в особенности Страшилу. О! Его оборотень хотел пристегнуть к стулу и капать-капать на голову, пока мужчина не сойдёт с ума! Хлыстать плёткой, а лучше кнутом, злобную Рин – избалованная тварь, которая не давала житья никому. Все они заслуживали страданий и смерти. Все люди, в принципе, заслуживали смерти, но проклятый детоложец в первую очередь. Он калечил ребят, их психику в самом раннем, нежном возрасте, ломал их. За что? Чтобы удовлетворить свои похотливые желания. Лотерон первый в списке смерти!

За недобрыми размышлениями, Гамбит дошёл до своего прибежища и скорее завалился спать, чтобы прогнать прочь тёмные мысли и воспоминания.

Он поселился в той части Озона, где пустовала часть домов. Все города Аэфиса, где успел побывать оборотень, отличались просторной, но при этом плотной застройкой несколько этажными домами в едином стиле. Не все люди могли позволить себе недешёвую жизнь в городе, из-за чего некоторые дома, возведённый заранее, пустовали. Заселялись сперва самые богатые районы, удобные, светлые, чаще всего ближе к центру, оставались без хозяев постройки на улицах, погружённых в тень, вдали от центра, с неудобными подходами, расположенные в местах сильных ветреных потоков.

После случившегося пожара хозяева так и не вернулись, скорее всего нашли жильё выше. Гамбит почти сразу после прибытия в Озон приметивший чёрный от копоти дом, продолжал жить в нём. Улица спускалась с южного края полусферы и почти не купалась в лучах солнца, с запада нависали перевёрнутые здания, а с востока свет закрывала пугающего вида тёмная башня. Что в этой башне и что в башне в центре Искры, оборотень не знал. Но в отличие от достопримечательности южного города, к этой вёл один широкий мост через рифы, наполовину утопленные морем, с другой стороны каменную кладку окружали острые, похожие на штыки, скалы.

Следующим вечером, дойдя до бара, Гамбит узрел неожиданную картину: дверь «Золотой рыбки» оказалась заперта, а сам порт, в особенности в этой части, наводнили отряды стражников.

Мальчик, не привлекая к себе внимания, прогулочным шагом пошёл дальше, попутно размышляя.

Может, кто-то сдал того курильщика? Странно, что они пришли целой толпой. Ходят теперь вокруг, как индюки. Эти их доспехи с перьями. Идиотский наряд. Ненавижу стражников.

Несколько мужчин, облачённых в лёгкий доспех, проводили мальчика подозрительным взглядом, но задерживать не стали. Прохожие наблюдали за стражей, словно ожидали, что сейчас опасный преступник, которого их отрядили схватить, прорвёт ряды и распихает мирных жителей, или случится что-то из ряда вон выходящее: на пристань хлынет войско русалок, с неба рухнет чёрный дракон, из бара выйдет живая Сильвана. Стражники давно смирились с реакцией людей; стоило хотя бы одному служителю порядка принять боевую стойку, прохожие озирались, предвкушая интересное сражение, что же говорить о целом отряде. В жизни обычных людей не часто случалось что-то интересное, посему толпа стражников вокруг какого-нибудь здания, объекта, человека, всегда подразумевала возможность увидеть нечто увлекательное.

Через день бар возобновил работу. Гамбит зашёл внутрь и напоролся на рассерженного бармена.

– А вот и сопляк пришёл! Признавайся малой, это ты сдал мой бар пернатым?! —бармен схватил мальчика за грудки и стал орать, брызжа слюной, тому прямо в лицо.

Гамбит замер в изумлении и не мог слова вымолвить.

– Да чего ты малого схватил-то? Разве ж он вернулся, если бы виноват был? – заступился за Гамбита недавний его оппонент в играх.

– Кто его знает, – прикрикнул бармен, но парня всё же поставил на место и отпустил.

– Я видел вчера стражников, а что случилось? – поинтересовался оборотень.

– А то сам не знаешь, гадёныш!

– Хватит тебе Леан! Зачем малому сдавать тебя? – выкрикнул кто-то из посетителей.

– Он здесь новенький, один раз пришёл и нате вам! А на следующий день здесь стража снуёт! – свирепел трактирщик.

– Подставил его, может кто, – предположил пока ещё трезвый, бывший пьяница по кличке Храпун, который в первый день посещения бара Гамбитом лежал на стойке.

– А что случилось-то? – попытался вникнуть в происходящее оборотень.

– Кто-то сказал стражникам, что тут у нас курят, в надгорном же запрещено. Ну, пернатые сбежались, пришлось бар закрывать. Какая-то сволочь язык не может за зубами держать, – как мог, прояснил ситуацию, подошедший мужчина, за которого Гамбит играл в прошлый раз.

Быстро сообразив, что его действительно могли подставить, мальчик огляделся в поисках первого подозреваемого – того нигде не оказалось.

– А где Бритый? – высказал свой вопрос оборотень.

– Хэ. Правда, а Бритый где? – поддержал, стоящий рядом мужчина, после того как оглядел зал.

– Бритый?

– Да, Бритый. Всегда чуть ли не первым приходит.

– Ему страшно не везло в последнее время.

– Да, вот на днях он Пузача обыграл. Как раз и пацан тогда был.

– Значит это Бритый! – завопил трактирщик, наконец, уловив суть обсуждения. – Вот ведь гад! То-то он так хитренько хихикал и быстро с денежками утёк. Попадись мне только!

Бармен, которого звали Леан, потирал и разминал руки, пыхтя проклятия в адрес Бритого, чья вина не доказана; но остальные посетители уже сделали для себя выводы. Порадовался Гамбит лишь тому, что подозрение сняли с него.

Несколько дней спустя, мужчины в баре хвалились друг другу и пересказывали по несколько раз, как нашли Бритого, своими методами доказали его вину и избили до полусмерти. Матросы, потомки пиратов, и сами пираты, которых здесь ошивалось едва ли не больше, ошибок не прощали – с врагами разбирались быстро и, как банкиры в верхнем городе, накидывали проценты сверху.

Гамбит старался не злить приходивших в «Золотую рыбку» морских разбойников, но в картах спуску никому не давал. В баре он играл, ел, пил и практически спал, проводя всё своё время, трактирщик привык к мальчику, и не придирался по пустякам, разрешая, появляться, когда вздумается. Матросы сперва сильно недооценивали малого, думали перед ними маленький, зазнавшийся сопляк, но выиграть у ребёнка не могли. За Гамбитом следили, пытались поймать его на подсчёте или пальмировании; когда мальчик сидел на раздаче, за ним следили в два раза пристальней – но не ложной тасовки, ни подснятий или сдач за ним заметить не успевали.

Ловкие натренированные пальцы вора, очень быстро выполняли требуемые пассы, в это время сам Гамбит, обычно смотрел на своих оппонентов, еле сдерживая ехидную улыбочку. Лицо оборотня представляло собой застывшую маску, разглядеть хоть какие-то эмоции, бушующие в его душе, не мог никто. Моряки поражались, завидовали, а иногда, до бешенства, ненавидели сопляка, но бить его просто из соображений «возможно, он мухлюет» не решались. В их рядах подчинялись правилу: не пойман – не вор; а поскольку доказать нечестную игру со стороны мальчика не могли, то и меры наказания отсутствовали. Так изо дня в день, моряки проигрывали ему свои деньги, но старательно пытались раскусить подвох, толпой наблюдая за игрой.

Оборотень сколотил себе нехилое состояние, часть, отдавая как налог, бармену в уплату своего «проживания». Моряки рассказывали друзьям про мастера шулера, те, в свою очередь, рассказывали своим товарищам, а они знакомым – так по цепочке разносились слухи о мальчике, который ни разу не проиграл. От желающих убедиться в мастерстве ребёнка отбоя не было, а у Леана не заканчивались посетители.

Незаметно подкрался день Противостояния – когда мир поглощала самая длинная ночь в году, после чего дни вновь начинали увеличиваться —, а с ним и праздничная неделя Середины Зимы. Моряки не появлялись в трактире, отмечая праздники в кругу семьи, или веселились в других барах, где главным козырем была выпивка, закуска и распутные девки. Бар Леана опустел, сам трактирщик прикрыл заведение, желая насладиться отдыхом со своей женой и детьми.

Гамбит одиноко ходил по украшенным к празднику заснеженным улицам, смотрел на счастливых людей, на полные семьи и завидовал их счастью.

Это всего лишь ещё один день, как миллионы других дней, почему люди так счастливы? Праздник пройдёт и всё пойдёт, как раньше: преступники, воры на улицах города, жулики в подворотнях. Но через год, снова будет праздник Середины Зимы, и снова все натянут улыбки и будут веселиться.

Гамбит не понимал людей. Они придумывали глупые праздники и ритуалы, исполняли их и веселились, но какой в этом смысл? Когда-то давно был выбран один день, и теперь каждый год в этот день все украшались, напивались и смеялись, ходили вместе по магазинам, дарили подарки, проводили семейные застолья.

Реми смотрел на них волком и тихо ненавидел – он тоже хотел бы ходить с родителями по магазинам, смеяться, держа их за руки; или хотя бы с дядей. Они бы заказали себе в ресторане самую большую порцию мяса под соусом, или по дюжине кур, а потом ломали бы на желание косточки ключицы, вытащенные из птицы; запивали бы чаем, и им было бы весело. Дядя рассказывал бы множество историй, интересных, живых.

Мальчик прогнал детские мысли. Он уже взрослый! Глупо мечтать о всякой ерунде. Люди, радующиеся жизни, мерзкие стражники, смеющиеся и пьянствующие, убили его родителей, убили дядю. Какой смысл теперь представлять, как бы всё было. Никогда этого не будет!

Может быть потом, думал мальчик. Он создаст свою семью, большую и весёлую. Все будут любить друг друга. Тогда он будет ходить со своими детьми по магазинам и смеяться. Но как он будет смеяться? Как он мог смеяться, после всего, что с ним произошло? Как он заведёт семью, если поклялся не привязываться ни к кому? Нет! Он всегда будет один. Одинокий волк.

Пошёл редкий снежок, покрывая свежим слоем, сугробы, отражающие блики сотни огней. Весёлый незнакомый мальчик выбежал из магазина, размахивая новеньким игрушечным мечом, следом за ним шли в обнимку радостные родители.

Реми бросил на них полный печали взгляд и быстро ушёл в проулок, скорее стремясь спрятаться в темноте и тишине от всего этого праздника жизни.

Смеркалось, солнце зашло за горизонт, но его и до этого не было видно из-за снежных туч. Огни освещали улицы резким светом. Сегодня все магазины закрывались раньше, потому что каждого продавца дома ждала семья и праздничный стол. Из распахнутых ставень, со вторых этажей разносились звуки весёлых застолий. А мальчик-сирота один бродил по заснеженным улицам и бубнил под нос старую песню волков-оборотней:

– Пригласи меня к огню,

На беду, я приду.

Предложи мне молока,

Кусочек мяса со стола.

Средь толп людей один – изгой,

Иначе видишь мир – другой.

Если в цепях, то сразу раб,

Что ни скажи – всегда неправ.

Я ненавидел крови вкус

И запах смерти резал нос

Всю жизнь доказывал, что я не трус

Сонм испытаний перенёс.

Руку мне ты протяни

Не кусаюсь я, смотри

Я снаружи только злой,

А в душе сокрыт покой.

Принизить все хотят, убить,

На цепь стальную посадить,

Ошейник колкий закрепить

И что есть мочи плёткой бить.

Боятся люди острых зубов,

Сияния глаз во тьме ночной.

Но кто б из них вместо оков

Погладил тёплою рукой?

Хотелось бы поесть слегка,

Погреться бы у очага.

И умолкает рыка звук

Едва погасишь ты испуг.

И оттого я злобный стал,

Что в взгляде ласки не видал.

Крови жаждет волчий клык,

В глазах огонь лесной горит.

Не вой в ночи волка согреет,

И не наполненный живот,

Не дальний путь, где ветер веет,

А знать, что кто-то тебя ждёт.

Неделя празднеств закончилась, и жизнь, как и прогнозировал оборотень, вновь пошла своим чередом: вернулись в бар заядлые игроки, и вновь пытались уличить Гамбита в шулерстве, но по-прежнему тщетно. Мальчик не всегда играл честно, чаще всего он ловко сдавал себе нужные карты, другим подкладывая вторые или нижние. Шулер умело тасовал колоду, и использовал разные методы фальшподрезок и снятий. За быстрыми движениями даже особо опытные, в карточных играх, моряки не успевали уследить. На память мальчик также не жаловался, запоминая расположение крупных карт в колоде, держа в голове битые и выбывшие, успевая анализировать и прогнозировать ходы противников.

За зиму парень заработал себе весьма дурную славу в порту. Он стал Гамбитом, мастером карточной игры, с ним боялись играть, но хотели выиграть у него. Обыграть Гамбита означало стать королём карточных игр.

Хотя лицо шулера оставалось непроницаемой маской, Реми замечал, что после принудительного обращения под действием зеркала, он стал хуже контролировать свою волчью половину. Он чувствовал, как иной раз его глаза горели светом оборотня, а волчьи уши почти выпрыгивали из волос, на его руках и ногах росли волосы, клыки не становились по-человечьи маленькими, но самое главное, что беспокоило мальчика больше всего – эмоции. Их было море!

В гильдии воров, он добился поистине великолепных результатов в контроле эмоций, но теперь этот контроль трещал по швам. Не в состоянии постоянно подавлять эмоции и обращение, Гамбит изводил себя пуще прежнего: переживал и трепал нервы самому себе. Бармен заметил неладное с малым, но подумал, что это всё последствия заработанной славы. Как-то раз он предложил Гамбиту выпить чего-то покрепче воды и молока, а потом подсунул ему дурманящей травы. Раз попробовав, оборотень стал часто искать спасение в алкоголе и табаке.

Моряки не упустили шанса воспользоваться своим, закалённым сотней напитков, организмом и спаивали мальчика – пьяный игрок не следит за раздачами и проигрывает; но только не Гамбит. Даже под градусом, малому удавалось мухлевать так, что никто не видел и не замечал.

Сколько бы Гамбит ни пил, алкоголь не помогал справиться с эмоциями, а только усугублял положение. Сперва чудо-вода помогала, давала эффект забытья, но с ней контроль уходил напрочь и однажды мальчик едва не обратился в волка на глазах у всех посетителей бара. Один из игроков зашёлся криком, что его обманули, не стесняясь в выражениях, адресованных малому, и тем самым сильно разозлил волка внутри мальчика. Из последних сил Реми смог подавить гнев и не превратиться. От алкоголя пришлось отказаться, а вот трава стала поистине отдушиной для напряжённого, нервного состояния мальчика.