Между двух крепостей

– Вам бы глину смешать с травой, да извести немного добавить, – посоветовал юноша, обращаясь к трудившимся здесь людям. Те не обратили на это никакого внимания. Занятые своей нелегкой работой, они молчаливо месили желтую вязкую глину, иногда останавливаясь и добавляя в нее мелкий речной песок.

– Неправильно делаете! Всё это растрескается и отвалится после первого же дождя, – стараясь прекратить напрасный труд, вновь произнес Глеб, но вдруг замолчал, почувствовав, как чья-то незнакомая и сильная рука опустилась на его плечо. Юноша обернулся. За его спиной стоял хорошо одетый человек и пристально смотрел на притихшего от неожиданности гончара. Это, как оказалось, и был сам воевода Шимонович.

– Ты знаешь, как правильно строить крепость и защитить её от огня? – послышался недовольный голос боярина.

– Я никогда не строил крепостей, но обращаться с глиной умею, – твердо произнес Глеб. – Покрытие стен вы делаете неправильно!

– Специалист нашелся! Ты меня ещё и учить будешь!? – искренне удивился воевода. – Горшки у тебя, действительно, получаются отменные, а что касается строительства крепостной стены, позволь уж мне самому выбрать специалиста. Приглашенный литовский мастер прекрасно знает свое дело и не нуждается ни в чьей, посторонней, подсказке. Что же касается товара, которым ты сегодня торговал на рыночной площади, то здесь ничего плохого сказать не могу. Очень хвалят твою посуду сельчане. И крепкая, и звонкая, и очень красивая. Давно такой не привозили в это село. Нам к осени тоже потребуется очень красивая и надежная утварь. Оставайся здесь и жди. Я пришлю служанку, и она скажет тебе какая ещё нужна будет посуда, какой формы и величины, – с этими словами воевода повернулся и, не произнеся больше ни слова, вскоре исчез среди работающих здесь людей. Не желая ослушаться наместника князя, юноша присел на какой-то обрубок дерева и принялся ждать обещанную воеводой служанку.

Прошло не более получаса, прежде чем к Глебу подошла скромно одетая девушка и спросила, не он ли гончар, торговавший сегодня в селе. Глеб взглянул на нее и словно остолбенел. Передним стояла та самая охотница, с которой он ещё осенью так неожиданно встретился у занесенной снегом бурвы. Равнодушный взгляд и спокойный голос Марии говорил о том, что она его сегодня попросту не узнала.

Глава 6. Чага

– Что ты на меня так уставился? – девушка, с удивлением смотрела на безмолвно стоящего перед ней Глеба. – Я – Зоряна. Ищу приезжего гончара, который сегодня, на нашей площади, торговал посудой. Воевода сказал, что он будет ждать меня именно здесь, на этом месте. Может быть ты и есть тот самый человек, о котором говорил Шимонович? Что молчишь – язык проглотил!?

– Зоряна!? – только и смог вымолвить Глеб, глядя на стоящую перед ним девушку.

– Да, Зоряна, а что удивительного в моем имени?

– Ничего. Видимо, я просто ошибся, – с грустью произнес Глеб. – Ты очень похожа на одну юную охотницу, но та называла себя иначе.

– Сожалею. На этот раз ты, действительно, ошибся. Я всего лишь служанка и никогда не занималась охотой, – спокойно ответила Зоряна. – Насколько себя помню, всегда была чьей-то служанкой. Сначала у половцев, а затем и у ростово-суздальского князя Юрия. Теперь вот прислуживаю одной знатной особе. Может быть, ты мне подскажешь, где здесь найти этого приезжего гончара?

– Искать его не нужно, – неторопливо ответил Глеб. – Я и есть тот самый гончар, к которому послал тебя воевода. Рассказывай, какую посуду я должен привезти нашему боярину Шимоновичу.

– Вот и разобрались, – с улыбкой ответила девушка. – Ведь я сначала подумала, что ты один из тех землекопов, что сейчас работают в нашей крепости, но, к счастью, ошиблась.

– Бывает. Я ведь тоже иногда ошибаюсь, – добродушно ответил Глеб.

– Такое случается со всеми, – согласилась Зоряна, и тут же перевела разговор в совершенно иное русло. – Нам сейчас необходимо поговорить о работе. Слушай меня внимательно. Для моей хозяйки нужно сделать…, – и вдруг замолчала, удивленно глядя на своего собеседника.

– Так что я должен сделать для твоей хозяйки? – переспросил Глеб.

– Откуда у тебя этот перстень? – взгляд девушки застыл на руке Глеба. – Где ты его взял?

– Боярин Шимонович сказал, что это подарок той самой охотницы, с которой я прошлой осенью встретился в нашем лесу. Она, как и ты, тоже служит у воеводы. Он и передал мне этот перстень.

– Тебя, ведь, Глебом зовут? – после некоторого молчания, спросила Зоряна.

– Да, Глебом, – согласился юноша. – Я сказал свое имя боярину, но какое отношение это имеет к посуде. Ведь он не знал, что я гончар, а сегодня даже не признал во мне того самого человека, который ещё зимой продал ему испорченную рысью шкуру. В общем я окончательно запутался. Объясняй, что нужно сделать, да мне и собираться пора. Дорога дальняя, пока доберусь до дома, уже и ночь наступит.

– Сейчас всё поймешь, – на лице девушки сияла странная, загадочная, улыбка. – Перстень, который у тебя на руке, действительно принадлежит юной охотнице по имени Мария, но у боярина эта девушка не служит. Она – дочь ростово-суздальского князя Юрия и, к тому же, моя хозяйка. Она меня ещё чагой называет. Помнишь, когда вы с княжной стояли на заячьей тропе, к вам подъехала ещё одна девушка. Это была я. Тебя я тоже не узнала, да это и не удивительно. Мы ведь сразу же уехали, даже не спросив твоего имени. Пришлось Марии долго уговаривать боярина Шимоновича, чтобы он нашел того таинственного охотника и передал ему вот этот перстень. Княжне он больше не нужен. Она выходит замуж и уже никогда не будет бродить по незнакомым лесам и охотиться на диких животных. Так решил её отец.

– Мария – княжна? – удивленно воскликнул Глеб. – А я, грешным делом, подумал, что ты и есть та самая Мария, но не хочешь меня узнать!

– Это и не удивительно, – ответила девушка. – Сам князь Юрий и тот, довольно часто, путает нас друг с другом. Несколько лет назад, возвращаясь из очередного похода, он остановился в одном из селений половцев и там заметил молодую невольницу, точь-в-точь похожую на его родную дочь. После непродолжительных торгов, князю удалось выкупить эту девушку и привезти её в город Суздаль. Теперь я служанка, или чага, княжны Марии. Более того, именно она и оставила меня в этой крепости, наказав найти охотника по имени Глеб. Видно, сильно ты ей понравился!

– Воевода сказал, что Зоряна – именно его служанка, а что касается княжны, то это всего лишь твои, совершенно необоснованные, фантазии. Подумай сама. Разве может княжне понравиться простой сельский гончар, да и, к тому же, видеться с ней воевода мне строго-настрого запретил, – с грустью в голосе, ответил Глеб.

– Мало ли что сказал тебе боярин Шимонович! – с возмущением произнесла девушка. – С каких это пор я вдруг стала его служанкой. Это он тебе запретил видеться с Марией, но я не княжна и на меня этот запрет не распространяется. Хозяйка специально оставила здесь свою чагу для того, чтобы я как можно больше узнала о понравившемся ей человеке. Людей, с именем Глеб, здесь много и какого именно Глеба следует искать, было неизвестно. Знала только, что живет он на берегу Журавлиного озера, да не будешь же спрашивать у каждого, тот ли это Глеб, которого разыскивает княжна. Я и не надеялась, что так быстро смогу выполнить поручение своей хозяйки!

– Это верно, – согласился юноша. – Имя мое совсем нередкое в этих краях, да и Мария просила про нашу осеннюю встречу никогда и никому не рассказывать.

– Значит так. Я еду с тобой на Журавлиное озеро. Узнаю дорогу и дом, в котором живешь, а уже позже, когда приедет в крепость сама княжна, вполне возможно, что и она наведается к тебе в гости. Сельчане, которые к тому времени уже познакомятся со мной, и в дальнейшем будут уверены, что к Глебу вновь, из Микулинской крепости, приехала все та же служанка и не придадут визиту княжны совершенно никакого значения.

– Рассуждаешь правильно, – согласился Глеб – но вряд ли воевода отпустит тебя со мной. Случись что с чагой княжны Марии, неприятностей потом не оберется. Не отпустит одну.

– Отпустит! Куда он денется! Скажу, что Мария к свадьбе хотела видеть на своих кувшинах соответствующие, поздравительные, надписи, а кто их сделает в вашем, далеком, селе. Ты, если я не ошибаюсь, в грамоте не очень силен, – уверенно произнесла Зоряна.

– Это верно. Кувшины сделаю, а вот надписи не смогу. Не обучен я этим премудростям, – согласился Глеб.

– Вот видишь! Без соответствующих надписей, кувшины Мария не возьмет. Именно так я и скажу воеводе. Пусть попробует отказать любимой дочери князя Юрия!

– Хитрая ты Зоряна! А сама не боишься ехать в наше селение?

– Нет, не боюсь! К тому же, воевода предупредит вашего старосту о моей поездке.

– Значит, так и быть, – согласился Глеб. – Между прочим, сейчас здесь находится его сын, Локи. Пусть с ним и передаст наказ относительно твоего пребывания в нашем селе.

– Это очень кстати, – согласилась Зоряна. – Сейчас я иду и разыскиваю Шимоновича. Объясняю воеводе необходимость моей поездки в ваше селение и уже к вечеру тронемся в путь. Надеюсь, недели тебе хватит, чтобы выполнить мой заказ?

– Конечно, хватит, – согласился Глеб и, расставшись с Зоряной, направился к своей повозке. Через час подошел испуганный Локи и передал юноше распоряжение воеводы. Ближе к вечеру появилась и Зоряна. Она, не колеблясь, села в опустевшие сани уже знакомого ей сельского гончара, чем и вызвала некоторое недовольство Локи.

– Служанка должна ехать в моей повозке. Её безопасность доверена мне, со мной она и поедет, – уверенно произнес сын сельского старосты и указал девушке на свои сани.

– Служанка поедет с тем, с кем посчитает нужным. Не забывай, что тебе сказал воевода, – ответила Зоряна, поудобнее устраиваясь в выбранных ею санях.

– Воевода сказал, что лично я отвечаю за твою безопасность, – уверенный в своей правоте, с недовольством в голосе возразил сын сельского старосты. – Поэтому, едешь со мной.

– Он ещё сказал, чтобы сельчане, в том числе и ты, неукоснительно выполняли все мои просьбы, а поэтому мое желание совершить эту поездку в санях Глеба обсуждению не подлежит. И не пытайся мне перечить! – голос Зоряны был строг и выразителен. – Сам понимаешь, чем все это может закончиться для сына сельского старосты.

– Пошутил я, – недовольно произнес Локи и, опустив голову, молча направился к своей повозке.

– Вот и прекрасно. Только запомни, что боярин такие шутки может и не понять, – прозвучал вслед уверенный голос Зоряны.

Солнце уже клонилось к закату, когда две небольшие подводы покинули берег Шоши. Немного подсохшая за день дорога уже не казалась такой грязной, как раньше и пробивающаяся сквозь опавшие листья трава напоминала теперь мелкую изумрудную россыпь, неизвестно откуда появившуюся здесь, вдоль наезженной за день колеи.

Лошади, не останавливаясь, без особого напряжения тянули свой груз на запад и вскоре село Микулино, а с ним и новая, строящаяся, крепость остались далеко позади. Постепенно скрылись из вида и небольшие, ещё не обработанные поля, исчезли высокие стройные сосны и теперь по обе стороны дороги виднелись лишь небольшие куртины берез, да редкие, мохнатые ели.

Как-то незаметно на землю спустились сумерки, и все вокруг стало менее отчетливым и прозрачным. Они постепенно сгущались, и когда путники уже пересекли знакомую речку Сасынку, стало совсем темно. Затем долго ехали по ещё не просохшей, болотистой, местности в сторону Черного ручья, пока, наконец, не добрались до хорошо известного им городка. За деревянными, покрытыми мраком, стенами его было тихо, и это говорило о том, что и жители, и их горластые, неугомонные, собаки давно уже спят в своих теплых и уютных жилищах.

От Рябцева повернули вправо и, съехав с основной дороги, углубились в огромный и темный лес. Освещенный восходящей луной, он был тих и совершенно спокоен. Дорога то и дело петляла меж огромных, покрытых непроницаемым мраком деревьев и лошадь часто останавливалась, пытаясь отыскать её, в этой холодной, и совершенно непроглядной для животного, темноте. Иногда повозки пересекали небольшие травяные поляны и тогда на дороге немного светлело. С движущихся саней можно было уже заметить, как отражается ночная луна в широких и многочисленных лужах, постоянно встречающихся на этом нелегком и далеко не безопасном пути. Затем эти золотистые блики луны вновь куда-то исчезали, и вновь, как и прежде, по краям дороги тянулся мрачный и совершенно недоступный для лунного света лес.

– К полуночи и до нашего села доберемся. Жить будешь в доме старосты. Так ему будет спокойнее, – наконец, прервал молчание Глеб. – У меня изба небольшая, да и мало ли что люди подумают.

– Пусть твои сельчане думают все, что хотят, но я буду жить именно в твоем доме. Так и передай своему старосте, а точнее его сыну, что плетется сейчас вслед за нами по этой узкой, грязной и, к тому же совершенно непригодной для поездок дороге. И, пожалуйста, не спорь мной, – произнесла Зоряна.

– Я и не спорю, – ответил юноша и отчего-то на душе его стало спокойно. – Сама сказала, что желание княжеской служанки для нас, простых людей, равнозначно приказу воеводы, а с воеводой кто же будет спорить!

– Вот и я о том же, – согласилась девушка и оба на некоторое время замолчали. В ночной тишине теперь слышался лишь скрип санных полозьев, но вскоре и он постепенно стих. Над погруженной во мрак дорогой вновь, как и прежде повисла, чуткая, безмолвная, тишина.

Глава 7. В доме гончара

Желтая луна одиноко висела над притихшим Журавлиным озером и также одиноко отражалась в его спокойной и прохладной воде. Погруженный в безмолвные сумерки, огромный ночной водоем теперь был похож на широкое серебряное блюдо, оставленное кем-то неизвестным в этой немноголюдной и лесистой местности. Ни всплеска, ни звука не раздавалось в этот час над его неподвижной, зеркальной, поверхностью.

Глеб спустился к воде, напоил лошадь и лишь затем направил её к избе. Небольшое деревянное строение, принадлежащее сельскому гончару, находилось совсем недалеко от берега, и уже через несколько минут, преодолев редкую ивовую изгородь, повозка остановилась у крыльца.

– Подожди немного, – произнес юноша, распрягая своего коня. – Лошадь устала не меньше нас и ей тоже требуется полноценный и существенный отдых.

– Хорошо, я не тороплюсь, – ответила его попутчица и, покинув сани, неторопливо подошла к этому небольшому и, видимо, далеко не богатому жилищу. Вскоре здесь же оказался и Глеб. Тяжелая и надежная дверь, наконец, открылась, и путники осторожно вошли в помещение.

– Стой здесь, – негромко произнес юноша и, отыскав лучину, зажег этот небольшой, хотя и немного дымящий, факел. В избе значительно посветлело.

– Ты живешь один? – удивилась Зоряна, с интересом рассматривая это полутемное и, к тому же, сравнительно небольшое пространство. – А где же твоя семья?

– Нигде. Нет у меня семьи, – с грустью в голосе, ответил Глеб

– Почему? У каждого человека должна быть семья. У вас что-то случилось?

– Да, случилось, – растапливая давно уже остывшую печь, согласился юноша – но это долгая и совсем неинтересная история. Будет время – расскажу, а сейчас нужно что-нибудь приготовить на ужин. Не знаю, как ты, а я уже немного проголодался.

– Я тоже, – ответила Зоряна. – За ужином и расскажешь мне свою историю, а пока позволь немного тебе помочь.

– Сам справлюсь. Кашу варить, конечно, не буду, а вот мясо съедим, – и с этими словами Глеб вышел из помещения и скоро вернулся с большим куском вяленой лосятины. Вскоре на столе появился и увесистый каравай хлеба.

– Чем богаты, тем и рады, – промолвил юноша, приглашая свою гостью к столу. – Сейчас вскипит вода и будем пить смородинный напиток с медом.

– Хорошо живешь, гончар, – произнесла девушка, глядя, как Глеб большими ломтями нарезает пахнущее приправами мясо. – Неужели так выгоден твой труд?

– Большой выгоды, конечно, нет, но на хлеб хватает, – скромно ответил юноша. – Кроме того, как ты уже знаешь, я занимаюсь ещё и пушным промыслом. На огороде у меня тоже полный порядок. Корнеплоды и овощи не покрывают всех потребностей человека, но дают возможность существенно разнообразить его скудный и далеко не всегда питательный рацион. Есть ещё насколько яблонь и около десятка кустов красной и черной смородины. Все это дает возможность жить своим, хотя и не очень легким трудом.

– Молодец! – похвалила Зоряна. – Кстати, ты обещал рассказать о своей семье.

– Да что там рассказывать. Мне тогда не исполнилось и двенадцати лет, когда пропали мои родители. Ушли в соседнее село, да так до сих пор и не вернулись. Говорят, что их схватили какие-то иноземные воины, пришедшие с южных степей, но точно сказать об этом никто не мог. В тот год пропало много людей и в селе уже начали поговаривать о том, что во избежание грядущего несчастья следует покинуть эти места и уйти на новые земли. Потом эти разговоры как-то сами собою затихли и жизнь, как и прежде, вновь пошла своим чередом.

– И ты всё это время жил один? Неужели никто из сельчан или родственников так и не взял тебя в свою семью? – удивилась Зоряна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.