Любовь! Любовь? Любовь…

* * *

Наверное, человека, строящего на поле между двумя воюющими армиями комфортабельный домик, назовут сумасшедшим. Однако, наша земля, в эту эпоху, тоже есть поле битвы Света и Тьмы, и какое разочарование ожидает тех поборников тихого комфорта и роскоши (считающих эту борьбу сказкой) когда начнётся огненное очищение планеты. Эпоха Огня стучится в каждую дверь, или сгорим или просияем.

Не сделавший выбора не имеет союзников, и не случайно Мудрый указал: «Лишь низкое понимание может иметь представление о высшем достижении без напряжения. Пройти жизнь и достичь – значит пройти по краю бездны, значит пройти через скорби и напряжения. Также как Космическая Лаборатория трансмутирует эти энергии сердца, так и человеческие души проходят чистилище на Земле.

Молитва, свет – общение!

Лампа зажигается когда ее включили в сеть, так же и слова молитвы, и звуки мантрама,. зажигают свет сердца, который и есть суть молитвы, и сердце есть переводчик с человеческого языка на язык духа, Но если человек в безмолвной концентрации может направлять ток сердца к Высшему, разве осудим его за нарушение ритуалов? Разные люди разными путями достигают этого «света – общения», и каждый выбирает для себя лучший. Давайте не будем высмеивать и осуждать, и станем терпимее друг к другу.

Сказал Учитель: «Молитва сердца идет прямо, даже не нуждаясь в условном каноне. В заклинаниях видим, что те же слова обращались как к Богу, так и к Сатане. Не слова, чувство сердца творит чудо».

Еще Мудрый указал: «Лама говорит: «Следует молиться каждый день, иначе лучше совершенно не молиться». Действительно, нужно соблюдать высшие вибрации, не теряя ритма связи. Вы знаете цену работы постоянной, ритмичной. Вы знаете, насколько такой натиск открывает Врата».

Мы должны укреплять и утончать сердце, и каждое событие необходимо направить на службу этому процессу; кто-то недоумевает, как можно одновременно и укреплять и утончать, однако надо укреплять, чтоб под ударами судьбы и предательством некоторых двуногих сердце выстояло и не ожесточилось; и утончать, чтобы отзвучало на самые нежные касания, раздвигая диапазон сердечного звучания, расширяя сознание. Пусть зубы «темных» ломаются о гранит нашего сердца, и ищущий светляк окунется в тепло любящего сострадания! Так и в «Агни Йоге» указано: «Сердце, преисполненное любви, будет действенным, мужественным и растущим до вмещения. Такое сердце может молиться без слов и может омываться благодатью».

Существуют такие слова Христа:

«Самая действенная молитва, которую человек может вознести всякому богу, это помощь тем, кто нуждается в помощи, ибо что вы делаете для других, то Святый сделает для вас.

И так помогает Бог.

Могущественные силы невидимых миров не окажут помощи, пока люди не выполнят того, на что способны; они помогут только тогда, когда человек уже ничего не сможет сделать».

* * *

У одного отшельника спросили, как может он пребывать в постоянном молчании.

Он очень удивился и сказал: «Напротив, никогда не молчу и беседую непрестанно – так много собеседников посещает меня».

Отшельник настолько приблизился к Миру Незримому, что он стал для него вполне ощутимым. Молитва сделалась собеседованием, и мир утвердился во всем величии.

* * *

Насколько трудно говорить о Высшем со многими людьми, чьи сознания подобны наперсткам; можно попытаться представить, как трудно Высшим общаться с человечеством, давая нам Истины Высшего Мира. Поэтому развитие и расширение сознания должно заботить человека прежде всего.

* * *

Учения Истины даются человеку для облегчения земного пути, для движения по пути с открытыми глазами – осознанно. Конечно, многие религии будут претендовать на то же, утверждая свои ничем не подтвержденные измышленные людьми догмы, как например догма отпущения грехов – будто, если человек раскаялся, и священник отпустил ему его грехи, и кажущееся облегчение вроде бы появилось, а человек забыл о своих проступках; но Карма, иначе говоря, закон Справедливости, действует, и каково будет его отчаяние, когда среди благополучия начнутся обратные удары прежних злодеяний, кто тогда ему объяснит, что Карма – действие, и истощить прежний проступок можно только адекватным хорошим действием. Не случайно Учение утверждает, что в словаре «сензара» отсутствует слово раскаяние, и оно заменено термином разумное сотрудничество.

* * *

Простая соизмеримость – спросить человека, что важнее: вечность или один день, скажет, конечно вечность, однако в жизни готовы довольствоваться одним днем, презирая законы вечности; лишь одной жизнью, не задумываясь, к чему она приведет и куда идти.

* * *

Не случайно сказано: «Ступень, вторично проходимая, значительно труднее». Так и в любви земной, кажется, что человек пережил всю гамму радости и страдания от этого чувства, и уже ничто не выведет его из равновесия, но стоит дать чувству свободу, и оно опять захватывает, даруя новые, еще невиданные восторги, которые потом оборачиваются столь же невиданными разочарованиями разбитых надежд. Показывая нам беспредельность чувства, как и мироздания.

Именно поэтому каждый следующий этап жизни должен быть озарен любовью более бескорыстной, лишенной привязанности, если можно так сказать: чувством ради чувства, когда грубость человеческая уже не сможет понизить вибрации высокой Любви, именно так можем приблизиться к пониманию любви Владык, любви космической.

А тем, кто привязан к своим возлюбленным, также и тем, кто ненавидит врагов, можно сказать закон Космоса – все точки в пространстве пересекаются; иначе говоря, то, что здесь считается как «я» и «они» на Высших Сферах может сказаться единой Сущностью.

* * *

Ложь на Высших мирах не существует, значит и человеку, идущему путем эволюции ни к чему постигать такую «науку». И только желающий странствовать по подвалам бытия пусть прилагает энергию в этом направлении.

Если даже среднему человеку говорить ложь доставляет некоторый дискомфорт, то неужели трудно представить, что есть люди высоконравственные, для которых ложь будет доставлять даже физическую боль?

Блаватская пришла – посчитали фантазеркой, Рерихи на опыте доказали – их не захотели слушать. Пусть даже по-человечески посчитают фантазией, даже в этом случае стоит ознакомиться, пусть как фантастика увидится многими путь эволюции, и все-таки, даже так сознание человеческое раздвинет свои горизонты.

* * *

Бедность не от недостатка денег, а от обилия желаний. Есть поговорка – всякое благополучие принадлежит душе довольной своей долей: для того, кто носит башмаки, не вся ли земля покрыта кожей?

* * *

Проезжал мимо кладбища, действительно, ограда обособленности материи. Даже здесь, оставив тело земле, люди пытаются обособиться – моя (моего) могила – и устраивают забор (наверное, чтоб не сбежал!?).

* * *

Опять-таки, возвращаясь к вопросу о вреде сквернословия, можно понять, что не само слово является осквернителем, а та мысль, так сказать, душа слова – изобразительный знак, которой есть само слово; а если по-другому, то как тогда понять, что слова других языков, совпадающие по звуку с нашими матерными словами, несут в себе совершенно приличный смысл и соответственно не имеют притягательности злого начала. И так тоже можно уяснить первенство мысли во всем. Сказал Учитель – слова есть корабли мысли.

* * *

Желающим чудес и проявлений Тонкого Мира для удовлетворения своего любопытства или для удовольствий, можно сказать слова из «Агни Йоги»: «В то время, когда один посылает сердце свое во спасение ближних, другой утопает в явлениях Тонкого Мира… Психизм есть окно в Тонкий Мир, но учитель скажет школьнику: «Не оборачивайся часто к окну, но смотри в книгу жизни».

* * *

В древности милостыню творили к монахам, чтобы они могли, не отвлекаясь, направлять всю внутреннюю энергию в молитвенном служении высшим силам, возвращая людям милость духовную, теперь милостыня стала бизнесом ничтожеств; а священники проводят время шатаясь по коридорам власти.

В древности отшельники уединялись от мира для развития и устремления своего сознания, теперь есть наказание одиночеством для самых жестоких преступников.

* * *

Сказал Иисус – И мы встретимся там, куда палачи не приходят.

* * *

Кто любил, тот сможет понять смысл сказки «Лягушка-царевна». Действительно, созревший для любви дух посылает в пространство стрелу своей любви, которую находит обычная девушка. Но влюблённое сердце дорисовывает милые черты до идеала, иначе говоря, до царевны. И, забывая, что перед ним обычный человек, со своими слабостями, он спешит сжечь кожу обычности, и, вскоре, наступает момент, когда необходимо отправляться на поиски своей любви в «три-девятое» царство, ибо спутница не была готова к гармонии высокого чувства, и по-человечески решила любовь как порабощение воли.

Но поиск идеала поведёт Ивана-царевича через многие страдания и испытания, развивая его душу-сознание, и доведёт его до «три-девятого» царства – Высшего мира (мира мысли), где плоть не искажает идеалы и разум не затмевает сердце.

Граф Толстой о жизни и смысле бытия

Некоторые люди внушают себе, что менталитет Востока отличен от Российского, и поэтому считают, что восточные писания будут их только запутывать, что ж, и для вас есть слово, уверен, никто не сомневается в глубине и широте мысли истинно русского мыслителя Льва Николаевича Толстого. Ниже приведен фрагмент из лекции, прочитанной им в Москве перед местным Психологическим обществом:

«…Идея жизни вначале предстает перед человеком как наиболее простое и самоочевидное дело. Однако, как только человек начинает поиски этой жизни в любом месте так называемого тела, он сразу же встречается с непреодолимыми трудностями. Жизнь находится не в волосах и не в ногтях; не в ногах, и не в руках, которые могут быть ампутированы; она не в крови, не в сердце и не в мозге. Она повсюду и она нигде. Дело обстоит так: жизнь не может быть найдена ни в одном из мест своего пребывания. Затем человек начинает искать жизнь во времени; и опять-таки, это выглядит сперва очень простым делом… И все же опять, он начнет свою погоню не раньше, чем поймет, что дело здесь обстоит намного сложнее, чем он полагал. Я прожил уже пятьдесят восемь лет, так утверждает церковная запись о моем крещении. Но я знаю, что из этих пятидесяти восьми лет я проспал свыше двадцати. Как же тогда: Прожил ли я эти годы, или же нет? Отнимите те месяцы, когда моя мать была беременна мною, а также те, которые я провел на руках моей няньки, – не назовете ли вы и это время также жизнью? Опять-таки, об оставшихся, тридцати восьми годах я знаю, что добрую их половину я проспал, переезжая с места на место; таким образом, я не могу больше сказать в этом случае, жил ли я в течение этого времени или нет. Я мог жить немного, и расти немного. И снова человек обнаруживает, что во времени, как и в теле, жизнь есть повсюду, и все же нигде. И теперь естественно возникает вопрос: откуда же тогда эта жизнь, которую я не могу нигде обнаружить… Несомненно, я занимался поисками чего-то другого, а не моей жизни. Таким образом, раз мы должны были искать, где находится жизнь, если вообще должны были это делать, тогда нам следовало вести эти поиски не в пространстве и не во времени, не как поиски некой причины или следствия; нам следовало искать нечто распознаваемое внутри себя, совершенно отличное от пространства, времени и причинности.

Все, что остается нам в таком случае – это самопознание. Но как я распознаю жизнь в себе самом?

Вот как я познаю ее. Для начала я знаю о том, что живу; и что я живу, желая для себя всего, что хорошо, и хочу этого с тех пор, как я себя помню, и по сей день, и с утра до вечера. Все то, что живет вне меня самого, важно в моих глазах, но лишь в той степени, насколько оно способствует созданию того, что создает мое благосостояние. Вселенная важна, на мой взгляд, только потому, что она может принести мне удовлетворение.

Между тем, с этим моим знанием о моем существовании связано и кое-что еще. Я чувствую, что неотделимо от жизни и другое знание, тесно связанное с ней; а именно, что помимо меня самого, я окружен целым миром живых созданий, обладающих, как и я сам, тем же самым инстинктивным пониманием своих особенных жизней, и что все эти создания живут ради своих собственных целей, которые чужды мне; что эти создания не знают и не стремятся узнать ничего о моих претензиях на некую исключительную, особенную жизнь, и что все эти создания, чтобы достигнуть успеха в своих целях, готовы в любой момент уничтожить меня. Но это еще не все. Наблюдая умирание созданий, во всем похожих на меня, я также знаю, что и меня в том числе – это прекрасное МЕНЯ, единственное, в котором представлена жизнь – также ожидает скорое и неизбежное разрушение.

Все это выглядит так, как если бы в человеке было два «Я»; и они никогда не могли жить вместе в мире; как если бы они находились в вечной борьбе, и всегда пытались изгнать одно другое.

Одно «Я» говорит:

– Я одно живу, так как должно жить, все же остальное лишь кажется, что живет. Поэтому весь смысл вселенной состоит в том, чтобы было удобнее жить этому Я.

Другое «Я» отвечает:

– Вселенная существует вовсе не ради тебя, но для своих собственных задач и целей, и она мало озабочена тем, чтобы знать, счастливо ли ты или нет.

Жизнь после этого омрачается!

Одно «Я» говорит:

– Я хочу лишь удовлетворения всех моих желаний и потребностей, и именно для этого мне нужна вселенная.

Другое «Я» отвечает:

– Все животные живут лишь ради удовлетворения своих желаний и потребностей. Эти желания и потребности животных удовлетворяются за счет других животных и с ущербом для них; отсюда и бесконечная борьба между животными видами. Ты – животное, и потому ты должно бороться. И все же, сколь бы не преуспело ты в своей борьбе, остальные борющиеся создания рано или поздно одержат над тобой верх.

Становится хуже! Жизнь наполняется кошмаром…

Но самое ужасное то, что одно «Я» говорит:

– Я хочу жить всегда.

А другое «Я» на это отвечает:

– Вне всякого сомнения, ты можешь умереть через несколько минут, как умрут также и все те, кого ты любишь, ибо и ты, и они – все вы претерпеваете разрушение с каждым движением ваших жизней, приближая таким образом все ближе страдания, смерть, все то, что ты так ненавидишь и чего боишься больше, чем чего бы то ни было.

Хуже уже некуда…

Изменить такое состояние невозможно… Можно не двигаться, не спать, не есть, даже не дышать, но никто не может не думать. Я думаю, и эта мысль, моя мысль отравляет жизнь мне, как некой личности, на каждом шагу. Человек может начать сознательную жизнь не раньше, чем это сознание станет повторять ему непрестанно, без передышки, снова и снова, одну и ту же вещь.

– Жить той жизнью, которую я вижу и чувствую в своем прошлом, жизнью, которую ведут животные и многие люди, жить таким образом, благодаря которому ты стал тем, кто ты есть сейчас, – дальше невозможно. Если бы ты попытался сделать это, ты никогда бы не смог избежать борьбы со всем миром созданий, которые живут так же, как и ты – ради своих личных целей; и в дальнейшем эти создания неизбежно убьют тебя…

И с этим ничего не поделаешь. Остается лишь одно, и это всегда приходится делать тому, кто, начиная жить, переносит свои цели вовне самого себя и стремится достигнуть их… Но сколь бы далеко не поместил он их от своей личности, как только его ум проясняется, никакая из этих целей не сможет его удовлетворить.

Бисмарк, объединивший Германию и ныне правящий в Европе (если в его уме есть хоть какое-то понимание последствий его деятельности), должен понимать – как понимает его личный повар, приготавливающий обед, который будет с аппетитом съеден в урочный час – то же самое неразрешенное противоречие между суетностью, тщеславием и глупостью всего того, что он сделал, и вечностью и разумностью того, что существует всегда. Если они лишь взглянут на это, оба они увидят это с одинаковой ясностью; во-первых, что сохранение в неприкосновенности обеда князя Бисмарка, так же как и могущественной Германии, происходит единственно по следующим причинам: первого – благодаря полиции, а второго – благодаря армии; и лишь до тех пор, пока над ними обеими сохраняется тщательный надзор. Потому, что есть голодные люди, которые охотно съели бы этот обед, и народы, которые с радостью стали бы столь же могущественны, как Германия. Во-вторых, что ни обед князя Бисмарка, ни мощь Германской империи, не только не соответствуют целям и назначению универсальной жизни, но что они находятся в вопиющем противоречии с ними. И, в-третьих, что как тот, кто варит обед, так и мощь Германии, очень скоро умрут, и что так же скоро исчезнут и обед, и германия. И сохранится одна лишь вселенная, которая никогда не уделяла ни одной мысли ни обеду, ни германии, и в наименьшей степени думала о тех, кто «сварил» их.

Как только интеллектуальное состояние человека возрастает, он приходит к идее о том, что никакое счастье, связанное с его индивидуальностью, не является достижением, но есть лишь необходимость. Индивидуальность – это лишь то печальное состояние, с которого начинается жизнь, и конечный предел жизни…

Меня могут спросить: где же тогда начинается жизнь. И где ее конец? Где кончается ночь, и где начинается день? Где на морском берегу кончаются владения моря, и где начинается владения суши?

Есть день, и есть ночь; есть суша, и есть море; есть жизнь, и есть отсутствие жизни.

Наша жизнь, как только мы начинаем осознавать ее, – это подобно маятнику, движение между двумя крайностями.

Одна крайность – это некое абсолютное безразличие к жизни бесконечной вселенной, энергия, направленная только на удовлетворение потребностей своей собственной индивидуальности.

Другая крайность – это полный отказ от этой индивидуальности, величайшая забота о жизни бесконечной вселенной, в полном согласии с ней, перенос всех наших желаний и доброй воли с себя самого на эту бесконечную вселенную и все создания, которые находятся вокруг нас.

Чем ближе к первой крайности, тем меньше жизни и счастья, чем ближе ко второй – тем больше жизни и счастья. Поэтому человек все время движется от одной цели к другой, то есть он живет. ЭТО ДВИЖЕНИЕ И ЕСТЬ САМА ЖИЗНЬ.

И когда говорю о жизни, знайте, что представление о ней неразрывно связано в моей концепции с идеей сознательной жизни. Мне, как и любому другому человеку, неизвестна никакая иная жизнь, кроме сознательной.

Мы называем жизнью – жизнь животных, органическую жизнь. Но это вовсе не жизнь, а лишь определенное состояние или условие жизни, проявляющейся для нас.

Но что же такое сознание или разум? Чему бы мы не давали определение, мы определяем это нашим сознательным разумом. Следовательно, чем же мы будем определять разум?.

Если мы должны давать определение всему нашим разумом, из этого следует, что сознательный разум не может быть определен. И все же все мы не только знаем его, но это единственное, что дано нам знать доподлинно…

Это тот же самый закон, как закон жизни всего органического, животного и растительного мира, с той лишь разницей, что мы видим осуществление разумного закона в жизни растения. Но закона сознательного разума, которому мы подчиняемся, как и дерево подчинено своему закону, мы не видим, но исполняем его…

Мы определили, что жизнь, это то, чем наша собственная жизнь не является. Именно здесь глубоко зарыт корень ошибки. Вместо изучение той жизни, которую мы осознаем внутри себя, безусловно и несомненно, поскольку мы не можем знать ни о чем больше, чтобы обдумать ее, мы наблюдаем то, что лишено наиболее важного фактора и способности нашей жизни, а именно, разумного сознания. Поступая таким образом, мы ведем себя как человек, который пытается изучить предмет по той тени или отражению, которое он отбрасывает.

Если нам известно, что частицы вещества подчиняются во время своего преобразования деятельности организма, мы знаем об этом не потому, что мы наблюдали или изучали это, но просто потому, что мы обладаем неким сходным организмом, объединенным с нами, а именно, нашим животным организмом, который столь хорошо нам известен как материя нашей жизни; то есть тот, именем которого мы называемся, чтобы работать и управлять, подчиняя его закону разума… Человек утрачивает веру в жизнь и переходит от этой жизни к другой, которая жизнью не является, не раньше, чем он станет несчастным и увидит смерть… Человек, который воспринимает жизнь такой, какой он находит ее в своем сознании, не знает ни страдания, ни смерти: ибо вся радость в жизни для него состоит в подчинении его животного начала закону разума, и сделать это не только в его власти, но это неизбежно происходит в нем. Мы знаем о смерти частиц в животном существе. Мы знаем о смерти животных и человека, как некоего животного; но нам неизвестно о смерти сознающего разума, и мы не можем ничего об этом знать именно потому, что сознательный разум – это сама жизнь. А Жизнь никогда не будет Смертью…

Животные ведут счастливую жизнь, не видя смерти и не зная о ней, и умирают, не осознавая этого. Почему же тогда человек получил дар видеть и знать ее, и почему смерть столь ужасна для него, что поистине мучает его душу, часто заставляя его покончить с собой из-за ужасного страха смерти? Почему так происходит? Потому что человек, который видит смерть, это больной человек, тот, кто нарушил закон своей жизни и более не ведет сознательного существования. Он сам стал животным, животным, которое к тому же нарушило закон жизни.

Жизнь человека – это стремление к счастью, и то, к чему он стремится, дается ему. Свет, возникший в душе человека, – это счастье и жизнь, и этот свет никогда не сможет стать тьмой, так как существует истинно, для человека существует лишь этот единственный свет, который горит в его душе».

Таков взгляд на жизнь одного из глубочайших русских мыслителей, я уверен, что каждый мыслящий человек придет к подобным выводам, и все-таки я глубоко убежден, что философы востока излагают красивей и поэтичней. Мыслители востока в отличие от мыслителей запада дают знание не на основании авторитета, а показывают Путь развития «чувство-знания», на котором познающий, отождествляясь с познаваемым, обретает Истину.

«Друзья, – говорил Будда, – не верьте необдуманно, даже если все повторяют это, даже если это написано в священных писаниях или говорится Учителем, почитаемым людьми. Принимайте только то, что согласуется с вашим собственным разумом, то, что поддерживают мудрые и добродетельные люди, то, что на практике приносит пользу и радость. Отбрасывайте то, что не согласуется с вашим разумом, что не поддерживается мудрыми и добродетельными людьми, и что на практике не приносит пользы и радости».

И еще Будда, отвечая на вопрос, заметил: «Если неправильно понять учение, можно попасть в сети узких взглядов и тем самым принести страдания себе и другим. Вы должны слушать, понимать и применять учение разумно. Тот, кто умеет ловить змей использует раздвоенную палку, прижимая шею змеи перед тем, как схватит ее. Если же он сразу схватит змею за хвост или за тело, змея укусит его. Так же как при ловле змей вы используете свой разум, используйте его для овладения учением. Учение, подобно плоту, перевозит вас на другой берег. Плот необходим, но сам плот не является другим берегом. Разумный человек не понесет плот на своей голове после того, как переправится на другой берег. Используйте учение, чтобы достичь освобождения. Не привязывайтесь к нему… Реальность сама по себе не может быть выражена концептуальным знанием или письменным, или устным языком. Только понимание, приносимое медитацией, может помочь нам узнать суть реальности. Человек, никогда не пробовавший манго, не может знать его вкус, независимо от того, сколько слов и концепций кто-то другой использует, чтобы описать ему это. Мы можем охватить реальность только прямым опытом. Вот почему я часто говорю ученикам, чтобы оно не тратили драгоценное время в бесполезных дискуссиях, а лучше использовали время глубже проникая в природу вещей».

Еще один Великий Учитель Востока – Иисус Христос рассказал следующую притчу, он сказал: Один человек владел полем с жесткой и бесплодной почвой.

В непрестанных трудах он едва мог добыть достаточно пищи для того, чтобы спасти семью от нужды.

Однажды проходил там горняк, способный различать под землей, и увидел бедного человека и его бесплодное поле.

Он позвал утомленного земледельца и сказал: Брат мой, знаешь ли ты, что прямо под поверхностью твоего бесплодного поля скрыты богатые сокровища?

Ты пашешь и собираешь скудный урожай, и каждый день ты ступаешь по залежам золота и драгоценных камней.

Это богатство лежит не на поверхности; но если ты сроешь каменистую почву и копнешь поглубже, тебе больше не нужно будет возделывать землю ради скудных урожаев.