Удар на четыре стороны Света

Удар на четыре стороны Света

Игорь Райбан

© Игорь Райбан, 2020

ISBN 978-5-4498-2056-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Искусство, как и творчество, нелогичная штука.

Можно сказать, также жизнь, в большинстве случаев, иррациональная вещь, непонятная, и парадоксальная.

Люди осуждённые пожизненно, хотят во что бы то ни стало дожить до конца срока; смертельно больные пациенты хотят выжить; пожилые ветераны стремятся прожить до следующего утра. И переход от бренного существования к бессмертию, в большинстве случаев, лежит именно через искусство.

***

Часть первая: челлендж – лайф

Жизнь людей укладывается шагами им под ноги.

Она незаметно и неприметно стелется лентой.

Шаг за шагом пробегает время жизни.

Пройденные шаги – то хрупкие, похожие на растущий цветок, то мощные, как движение локомотива.

Шаги времени – веская поступь постигнутых истин на жизненном пути.

Интересно, а в чём измеряется время.

В размере пройденных шагов, пробегом несчётных кругов.

В количестве сделанных вдохов—выдохов.

В выраженном числе стучащих ударов сердца.

И что же в сумме получается?

Я бежал трусцой круг за кругом, в размеренном ритме накручивая на себя километр за километром по ночному, потому совершенно пустому, спортзалу.

В гулкой тишине эхом раздавались шлепки соприкосновения босых ступней с дощатым покрытием пола.

Тёмный неосвещённый зал казался утробой огромной тушей кита.

Кошкой ориентировался во мраке, не пугаясь столкнутся с чем-то материальным.

Сердце простой двухтактный механизм вроде насоса.

У меня с ним проблемы.

Ресурс – четыре месяца только. Больше трёх уже прошло.

Врач кардиолог поставил диагноз, когда пришлось пройти профилактический медосмотр с места работы: скрытый порок, последняя стадия. Скоро остановка, паралич, удушье.

Потом смерть. Но почему.

Ведь далеко не старик, молод и полон сил.

Существовала бы на свете волшебная чудо—таблетка: проглотил её, и одним махом излечился от СПИДа, рака, других смертельных недугов.

Бегу и за плечом, – то за одним, то за другим, – ощущаю жаркое дыхание хищника, невидимой смерти.

Она дышит громко и учащенно в мои напряжённые уши от ожидания.

Почти как я, при беге от смерти, или от самого себя.

Может, пародирует она, издевается надо мной.

Смерть, она же холодная стерва, так говорят, но сзади обдаёт жгучими веяниями, горячими объятиями, как из чудовищной печки животного нутра.

Перед глазами с каждым преодоленным кругом мелькает табличка над дверью. Она светится в темноте зелёным цветом с надписью «Выход», с надеждой заставляя верить, что есть на свете выход.

Но на самом деле его у меня нет.

Я ускоряю беговые рывки, но, сколько ни бегай – от себя не убежишь, и от смерти тоже. А может всё-таки можно.

Так ведь? – спрашиваю немым вопросом, не знаю у кого, посылая мысленный запрос в никуда.

Или в очередной раз пытаюсь достучаться до родного отца.

Интересно, что он чувствовал, когда умирал, заранее готовился умереть, уйти в тишину, в пустоту.

Один, заброшенный и одинокий, в темноте, ночью.

Отца не помнил. Мне было пять лет, когда он умер.

Точнее ушёл из жизни сам, ночью удавившись на трубе парового отопления, сделанной удавкой из эластичного тонкого провода.

Так объясняли родственники на мои расспросы, куда девался папка, когда был подростком.

А тогда, мне маленькому, конечно, соврали, что он якобы уехал в долгую командировку на Северный полюс.

Зачем он так поступил, никто толком не знал: то ли кризис творческий виновен, может проблемы семейные, ещё что-то случилось.

Как ему там было в то время: плакал он сам тогда, плакали кто по нему на погосте? Не знаю, и мне предстоит узнать.

***

Утро началось с пиликанья будильника на телефоне.

Он выдернул из фрагментов серого сна.

Вставать не хотелось, спросонок нащупал его вялой рукой, чтобы отключить надоедливого поднимальщика.

Будильник затих, я снова задремал.

Но через пару минут зажёгся телевизор, запланированный по графику на пробуждение по утрам, и заорал тупоумную рекламу про наступление «черных пятниц».

Пульт, как назло, запропастился.

В сердцах выругался, пожелал ему быстрей сломаться и оказаться в мусорном ящике.

Пришлось подниматься, потом умываться, чистить зубы, принимать туалет – обычная рутина неотложных дел, присущих каждому утру цивильному человеку.

Дошло, до проснувшихся мозгов, что раннее вставание сделалось больше не нужным сейчас, и потом, в дальнейшем существовании, – меня вчера уволили.

Ведь незаменимых винтиков нет у нас в обществе.

Не нравиться – увольняйся, или самого уволят.

Выбросят на улицу, как ненужную тряпку.

Прощай офисное рабство, прощай ненавистная работа.

Так получилось; послал к чертовой матери высокомерных ублюдков, начальников на рабочем совещании, планёрки низшего звена, готовых удавиться за копейки, лишь бы не платить «зп» и больничные наёмным сотрудникам.

Осталось только одно – пальцы в рот, и послать этот мир далеко и подальше.

Текущая вода из кранов никуда не девалась, потому пришлось доделать мыльные дела.

Теперь не знал чем занять свободный день до вечера.

Поздними вечерами уходил на «бег от себя», в спортзал местной школы, так назвал занятие.

С недавних пор терзала бессонница, от неё не спасало ничего: ни снотворное, ни две порции коньяка.

Не то чтобы мучила: одолевали разные мысли о смысле… о разных смыслах: зачем, для чего, и так по кругу.

Дядя посоветовал способ, будучи сам бывшим спортсменом.

В школе работал сторожем его знакомый, даёшь ему литр водки в месяц, и кувыркайся, сколько хочешь по залу, вместе с принятием душа после забегов.

Дешево и сердито, чем в фитнес-центр тащиться.

Для сна хватало два—три часа перед работой, когда полностью вымотавшись до изнеможения, приходил домой, и валился без сил.

Иной раз хватало десяти минут, чтобы отрубиться, а потом вскочить, выпить кофе и быть на ногах все сутки.

Стоя под горячими струями школьного душа, которые смывали тренировочный пот, чувствовал, как смывается грязь с головы, – паутиной, пластами, чешуёй, – зловонных могильных мыслей.

Помогало ли мне это? Наверно, да.

Позволяло не думать о смерти, слишком часто.

Лучшее лекарство, но вряд ли оно спасёт в итоге.

«… Конец света: NASA обвинили в сокрытии реальной даты апокалипсиса, грозящему человечеству.

NASA на официальном сайте разместило информацию о дате столкновения астероида под именем 2002 NT7 с Землей.

Космическое агентство ранее заявило, имеется большой шанс, что он нанесет удар по планете силой, равной взрыву 30 миллионов ядерных бомб…» – пророчески вещал «зомби—ящик» в утренних новостях, стращая народ небесными карами, пока готовил кофе к завтраку.

Вместе со мной проснулась, и, вслед мяукая с голода, бегала деловито по кухни, моя усатая помощница Мата, серая пушистая, почти бухарская, кошка Матильда.

До неё у меня был кот Марг. Но он ушёл, точнее, недавно умер.

В подвале дома тогда рассыпали мышиную отраву, и вместе с мышами, заодно передохли соседские коты.

А недавно Марг пришел в сновидении. В нём является утром.

Прыгает на постель, больно царапает тело, словно сообщая:

– Вставай хозяин быстрей, просыпайся. Нет времени спать.

Очнулся, смотрю Марг живой, да не один, а с двумя черными кошками. Встаю и ничего не понимаю: как он попал с кошками в квартиру, ведь он шёл и больше не вернулся?! И что теперь буду делать с питомцами?

– Да я только попрощаться. У тебя будет новый друг. Береги его.

Мысленно сказал Марг, посмотрел долгим пронизывающим взглядом зелёных глазищ, и убежал на кухню с новыми подружками.

Наверно не хотел, чтобы видел как он и кошки исчезают на глазах, переходя в вечное Лето, где всегда тепло и нет зимы.

Это была наша общая мечта, попасть туда.

И как-то раз подобрал в подъезде кошечку с глазами цвета желтого виски. Кто-то выкинул её из дома, подбросил на холодные этажи.

Вот и дельце образовалось: надо бы ей корм купить, а то он закончился, подумал, высыпая в миску все остатки из пачки.

Кстати, на покупку надо бы денюшки иметь, значит, придётся идти за расчётом в контору.

Так себе перспектива, но за неимением лучшего, лучше это сделать.

Хоть какое-то движение наметилось, чем тупо валяться на диване.

Скоро, через неделю, Новый Год, а тут свалилось кучей на голову. Работы и заработка лишился.

Теперь думал с сожалением, что погорячился вчера.

Позвонил коллегам, уже бывшим, как там обстановка.

Да бесполезно. Никто не отвечал.

Даже мой лучший знакомый по работе – Игорёк.

Гоша! – ну что же ты молчишь?!

А ведь из-за него круто подставился вчера.

Такие люди как маркер отношений в обществе, прикидываются порядочными человеками и окружают всюду: сначала они здороваются за ручку, раскрываешь перед ними нараспашку душу, они в ответ преданно смотрят в глаза и дружелюбно улыбаются, просят занять, или оказать услугу.

А потом подставляют при первой возможности, гадят за твоей спиной на каждом углу.

Стал одеваться не спеша, к часам десяти утра вышел из дома.

Снег мягко похрупывал под ногами, оставляя на заснеженном асфальте с проплешинами канализационных люков мои отпечатки шагов. Ни о чем не думал, безразлично шёл, склонив голову вниз, лишь бы идти, делая вид, что иду по важным делам.

Неожиданно в проулке домов, на повороте, столкнулся с тучным мужчиной нос к носу, точнее с животом.

– Куды прёшь?! – раскричался он, едко дыша предновогодним перегаром.

– Извини—те, задумался… – как говориться: «вежливость – лучшее оружие».

– Глаза разуй сначала. А то напялили очки, ходят и давят.

– Извини, больше не буду.

– Слышь, а мелочью не выручишь? – Заискивающе спросил дядя, загораживая дорогу добротной широтой тела.

– Да нет, не выручу. Извини, тороплюсь. – Заявил, надеясь отвязаться от прилипчивого прохожего, осматриваясь по сторонам, выискивая взглядом повод, хоть какую-то лазейку.

Тут внимание привлекла вывеска неизвестного офиса, на первом этаже ближнего дома.

«Лайф Тур», – прочиталось на ней.

А нарисовано как алое сердечко купалось на волнистых голубых линиях, вероятно намекающие на тёплые волны моря.

Вот оно! – стоял и зачарованно смотрел на волшебную вывеску, приглашающую в далёкую «Жизнь», не обращая внимания на канючащего прохожего:

– Парень, ты угости хотя бы сигаретой?

– Извини, бросил. Правда.

– Братиш, а есть телефон позвонить, такси вызвать? – Настойчиво домогался мужчина.

– Отстань мужик, не до тебя сейчас!

Мужчина, невнятно бормоча, отошёл и скрылся среди таких же прохожих: чёрных, равнодушных, смурных и жёстких.

Очки запотели от волнения, мешая разглядывать вывеску.

Снял и стал протирать платком, раздумывая о «сердечке», как о некоем маячке, явном намёке на знак судьбы.

Почему нет? Может он тот выход.

То последнее решение – уйти из жизни красивым жестом: «увидеть Париж – и умереть».

Но в Париж почему-то не хотелось, слишком банально.

«Может лучше к синему морю, к высоким пальмам, загорелым мулаткам? – спросил себя. – Да, лучше туда!»

В уме вспомнилось, как давным-давно смотрел по «видику» старый фильм «Достучаться до небес».

Там герои тоже рвались к морю, чтобы взглянуть на него перед смертью. Может оно так, только в жизни гораздо круче бывает.

Забыв о работе и корме для Маты, устремился к ступенькам входа в турагентство.

Чарующим пением прозвенела висюлька при входе в помещение, колыхаясь от сквозняка открытой двери.

Несколько столов с мониторами, кресла, две девушки занятые бумагами, на стенах развешаны красочные постеры с изображениями заморских видов. Молча стоял и не знал с чего начать разговор.

Белокурая миловидная девушка оторвалась от бумаг, обратилась первой:

– Здравствуйте, присаживайтесь. Что у вас?

– Здрасте. Да в отпуске сейчас оказался, хотел бы куда-нибудь съездить, развеяться.

– Да, пожалуйста, – мы официальные представители российского оператора «Лайф Тур», – предоставляем клиентам разные направление. Что вас интересует конкретно? Может из новогодних предложений?

– Мне бы что-нибудь, как объяснить, эконом—классом, со скидкой. А есть горящие туры к океану?

Прикидывая в уме примерный бюджет, ведь питал надежду на расчёт при увольнении, других накоплений не имелось.

Все мои сбережения уходили на съёмные квартиры, на алименты, на прочую бытовуху. Сейчас ещё на лекарства.

Хоть мне полагается поддерживающие инъекции и таблетки, но, как правило, их нет в наличии в «бесплатной медицине».

Пришлось бросить курить, чтобы на новые носки хватало, да из-за здоровья тоже.

Только не мог отказаться от хорошего коньяка, доктор посоветовал как сосудорасширяющее средство.

– Хорошо. Сейчас подыщем для вас чартер. Сколько вас будет? Наверно вы не один полетите: Жена, дети, может подруга?

– Один. Что-то не так?

– Я поняла, – девушка принялась елозить «мышкой» по столу и клацать по клавиатуре. – Да есть, нашла: остался один тур в Китай…

– Нет, в Китай мне не нужно. Мне бы к океану, к пляжу! – перебил её.

– Вы не дослушали – это тур в Китай, на остров Хайнань, он омывается Южно—Китайским морем. Там кругом пляжи на Тихом океане. Вылет через неделю. Осталось два места в группе. Берёте?

– А сколько будет стоить? По деньгам?

– Так, сейчас приблизительно посчитаем.

Она застучала пальчиками по калькулятору, при этом изрекая сказочные слова, привкусом отдающие чем-то неземным.

Раем, да, именно так. Колдовские без обмана слова манили к себе. От них веяло безоблачным отдыхом, фантастической негой на пляже с пальмами и мохито в ладони.

Сразу в голове представились картинки из райской жизни…

– Сам тур на остров с перелётом в город Санья, десять дней девять ночей: чартер, трансфер, двухместный номер в отеле «четыре звезды» на первой линии, питание по утрам, … вы слушаете?

– Да, да, простите, задумался.

– Продолжим: тур стоит тридцать одну тысячу рублей.

– Подойдёт! – перебил, горя от нетерпения попасть в сказку.

– Мужчина! – вы опять недослушали. Там плюсом идёт багаж, групповая виза, страховки, наша комиссия. Это ещё десять—одиннадцать тысяч.

– Понял. Хорошо. Оформляйте, то есть не знаю, бронируйте пока место. Что для этого требуется? Деньги чуть позже занесу.

– У вас есть на руках действующий загранпаспорт?

Жизнь такая штука, довольно жёсткая. Всё бьёт по голове раз за разом. Был, и есть непросроченный «загранник», тогда сделал всем паспорта до развода. Строили планы, хотели съездить куда-нибудь за рубеж, в тёплые края семьёй. Не случилось тогда.

Что теперь объяснять, ответил, не вдаваясь в подробности:

– Есть, дома лежит. Что ещё?

– Значит с вас загранпаспорт на оформление визы, справку медкомиссии что вы здоровы и оплата всего тура. Как будете платить наличкой или через банк?

– А справку о составе семьи вам не надо?! Может, без справок обойдёмся?

– Мужчина! – не спорьте. Без справки не положено. Вдруг вы заразный, или больной и умрёте там.

– Понятно. Будет вам справка. А можно с собой Матильду взять?

Кошку мою, – пояснил на немой вопрос сотрудницы.

– На неё тоже нужна будет справка с ветклиники, иначе вы не пройдете посадочный контроль. Перевозка животных только в специальных клетках.

– Ладно, понял. А можно уйти из отеля на несколько суток?

– Странные вопросы у вас. Я не знаю. Обращайтесь к старшему по вашей группе. И где вы ночевать будете? На улице?

– Да не хочу в четырёх стенах находиться. Сниму жильё в дороге, какой-нибудь сарай в деревне. Возьму рюкзак с палаткой для ночлега. Пойду автостопом к побережью. Где-нибудь на пляже поставлю палатку, буду жить под шум океанского прибоя вместе с Матой.

Девушка заулыбалась:

– А вы романтик. Тогда вам нужна индивидуальная туристическая виза. Приходите быстрее, приносите всё нужное. В первую очередь загранпаспорт на визу и шесть тысяч для её оформления.

Попрощался, – не насовсем, только до вечера, – застегнулся и вышел за дверь турагентства.

Морозный воздух свежо обдал зимней прохладой разгорячённое лицо. Как мило вышло, осталось только взять мечту за хвост вместе с Матой. Консультация заняла немного времени, вполне поспевал в контору за полным расчётом, за сокровенной денюшкой на моё последнее Лайф—Счастье.

Работал там полуофициально, большую половину «зп» в конвертах выдавали. Поэтому так.

Справки – ерунда, достану, подмажу кого надо.

Не чувствую земли под ногами, пошёл, да почти полетел к маленькой Цели.

По дороге ещё пару раз тормозили прохожие: спрашивали то закурить, то одолжиться мелочью, добавить, конечно, на хлеб.

Видимо лицо, такое стало – счастливым казалось им.

Наверно чтобы поделился своим фартом с ними: с несчастливыми и обездоленными существами, бредущими по улицам города.

Солидное здание новостройки, из стекла и бетона, типа газпромовской башни, – бизнес—центр «СтройИнвестКапитал групп», – выросло на глазах с каждым шагом.

Парковка со шлагбаумом, сплошь заставленная дорогими иномарками.

Безымянный таджик дворник в оранжевой жилетке, чистил проезды от снега лопатой. Махнул ему рукой, – он тоже в ответ, – входя на крыльцо с раздвижными дверьми.

Они открылись, пропуская внутрь.

Подошёл к вертушке, проход закрыт, пропуск вчера сдал вместе с заявлением об уходе, постучал в будку вахтёров, там знакомый охранник:

– Привет Гриша. Будь добр, пропусти к начальству.

Григорий сухо ответил в динамик интеркома:

– Не положено, строго велено вас не пускать.

– Да пойми: мне нужно расчёт получить в кассе, документы забрать свои. И всё.

– Нельзя. Если есть вопросы – вон телефон – звони.

На будке висел стационарный телефон с листом офисных номеров.

Конечно, были номера начальства в памяти мобильника.

Но кто знает, может они меня заблокировали, или не станут брать трубку. Что ж, придётся звонить.

Ага, вот номер замдиректора.

Длинные гудки, прервались мужским голосом:

– Алё, слушаю.

– Э-э, алло, здрасте, добрый день Виктор Сергеевич. Это я, Ракитин…

Запинаясь на каждом слове от уничижения пред начальством, произнес приветствие.

– Вы простите за инцидент.

– А-а, ты значит, теперь «простите—извините», раньше надо было думать башкой. Что хотел?

– Ну как… пришёл в бухгалтерию за полным расчётом.

Там полагаются «те» деньги, компенсации отпускных, премия квартальная, за работы в выходные и переработку.

Грузил начальника железными аргументами, как мне казалось.

– Слушай, уважаемый – ты о чём?! Весь расчёт тебе переведут на карточку после обеда. Документы вынесут через час на вахту.

А про остальное – ты забудь. Мой тебе совет. Премиальных ты лишён по приказу. Положено ему… иди, жалуйся хоть кому, да хоть президенту.

– Как же так?! Сергеич, ведь я же пахал на вас!

– А ты вспомни вчерашнее, что творил. Или у тебя вместе с сердцем мозги отказали?! Всё – я занят. Не желаю тратить на тебя время.

Разговор оборвался гудками, на этот раз коротким отбоем.

От озлобления швырнул трубку об стенку, она треснула и раскололась. Григорий выскочил из будки:

– Стоять гадёныш! Счас завалю!

Но я уже бежал к выходу, показывая ему средний палец – «пошёл ты»!

А документы, – трудовая книжка с дипломом, – пусть подавятся, потом заберу после смерти. Сейчас они всё равно ни к чему.

Снова шёл по вечернему городу.

Небо над головой темнело, покрываясь странной синевой, с фиолетово—багровыми оттенками.

И всем никакого дела до меня.

То там, то здесь, на улицах, бульваров, проспектов мелькали многочисленные вывески кредитных офисов, похожие как близнецы на одно лицо: «деньги мигом», «быстроденьги», «суперденьги».

Проболтавшись без дел несколько часов до вечера, хотя зашёл домой и захватил два паспорта, с неприятным предчувствием зашёл в ближайший банк, где вставил зарплатную карту в банкомат.

Он выдал чек, на счету значилось около двадцати тысяч рублей.

Всего. Весь расчёт с выходным пособием.

Снял со счёта всё что было, без остатка.

Весь мир померк, хотелось плакать и выть от тоски на луну.

Сердце сжалось в приступе, потемнело в глазах.

Подвернулся столб рекламы у дороги.

Шатаясь, подволакивая ногу, ухватился рукой – привал!

Облокотился спиной, расстегнул куртку, там, в кармашке внутреннем флакончик нитроглицерина.

Высыпал на ладонь горсть кругляшков, кинул в рот.

Полегчало, но опять заболел тупой болью коренной зуб.

Не одно так другое, с зубом надо что-то делать, то ли удалять или лечить. Но стоматологи боятся делать анестезию из-за сердца.

А без наркоза, тоже боюсь боли у зубных врачей.

Бормашины, инструменты, ковыряния во рту… бррр!!

Такая дилемма. И придётся на сегодня бег отменить.

Рядом со столбом резко затормозила автомашина.

Из неё выскочила молодая женщина, не отходя, она закричала благим матом, охрипшим голосом тем, кто находился в машине.

Из тачки тоже доносились женские голоса с матом.

Разборка бабская. Видно мужика не поделили, или ещё что-нибудь.

Эх, люди. Мне бы ваши проблемы.

Я бы с радостью пошёл бы снова работать, да хоть тем же дворником вместе с таджиками, лишь бы платили – но…

Есть одно «но» – у меня нет времени на такие занятия.

Времени нет. Каждый день и час, каждое мгновение на счету.

На банковском балансе жизни.

Из-за этого почти спать перестал для экономии времени.

Чтобы как можно дольше жить, а не проводить время в праздном сне. Может на самом деле взять кредит или займ под бешеные проценты, без возврата. И пошло оно всё к чёрту!

Мне нужны деньги.

Надо просто найти бумажки, которые называются деньгами.

Ведь сами по себе они ничего не значат, они даже не золото – драгметалл, а деньги это бумажка бумажкой.

Занять? – нет, не вариант, да кто из знакомых займёт в наше неспокойное время.

Продать, заложить в ломбард? – тоже не выход, нет ничего: ни тачки, ни хаты, ни золота.

Если только свою почку, как сарказм говорю, а если серьезно – то где, когда, как… и наркоз надо делать.

Если только на живую резать как на войне.

Лотереи, букмекеры, 1хбет – в них реальный шанс выиграть деньги около нуля.

Понятно, что займ и кредит тоже одурачивание, но я же не собираюсь его отдавать. С родственников кредиторы его тоже не получат, ибо их уже нет на свете. Есть старый дядька, да двоюрный брат. А с них взятки гладки.

Как и с жены бывшей. Пускай ищут ветер в поле.

Значит решено – берем напропалую займы, кредиты.

«Аннушка разлила масло»: – астероид летит наперерез к планете.

Если на самом деле пересекутся они?

Интересно, что делали ли бы все люди, если бы они твердо знали – через месяц конец света. Что чувствовали перед тем как будет всем полный кабздец, спасутся только единицы в подземных бункерах.

Поэтому власти будут держать до последнего народ на привязи.

Обтёр лицо снегом, который чистый лежал на тротуаре, уверенности прибавилось в себе, направился к одному из офисов микрозаймов.

Он располагался пристроем в здании супермаркета.

Открыл дверь, зашёл… чуть не упал, поскальзываясь на мокрой и скользкой плитки полов.

Теряя равновесие, задел чьи-то раскинутые мужские ноги в лакированных ботинках.

– Да ты чё, мужик?! Охренел что ли… – раздалось с кавказским акцентом и с матом.

– Извини-те, нечаянно. – Стал снова оправдываться, в который раз за день. Тут никаких нервов не хватит на жизнь.

– Осторожней надо, чертила!

– Понял, – оглядывая новое пространство, куда зашёл, с гнетущей энергетикой денег корежащей человеческие судьбы.

Тесное помещение, пара столов, всё по стандарту.

В углу стоит новенький платёжный терминал «Элеком», под принятие процентов и выплат для удобства клиентов – капля сладости в бочке горечи.

Парочка девушек сотрудниц и парень, сидевший в кресле нагло развалясь по-хозяйски. Молодой, чуть небритый, по обычаю южан, в черной кожаной куртке.

На которого чуть не свалился так неловко.

Он окинул придирчивым, натренированным взглядом сторожевой овчарки, как на фейс—контроле.

Клиент, случайный прохожий? – нет, мало похож.

Скорее всего, из тех «самых», которые с битами поджидают вечером в подъездах должников.