Ключи от мира. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга третья

– Смелее! – поторопил его пелин. – Тофточка – умная и послушная, и без команды не пакостит.

Гунтас взял сумку, раскрыл её и не замедлил начать свой ритуал «копания».

Через несколько секунд он извлёк пару высоких кожаных ботинок чёрного цвета. Они были новые и чистые, словно их только что вынули из обувной коробки.

– Не понял? – вопреки ожиданиям мальчика, не обрадовался, а неприятно удивился пелин. – Это ещё что за фокусы?

– Что не так, Гунтас? Тебе всё-таки прислали ношеную обувь? Кремом сверху отполировали и решили старье всучить? – пошутил Серёжка.

– Знаешь, лучше бы это были самые старые, самые заношенные и самые рваные туфли во Вселенной. И даже в этом случае я бы обрадовался посылке гораздо больше, чем этому! – внимательно оглядывая ботинки, ответил пелин.

– Не понимаю тебя: по мне, так это очень даже прикольные боты. У нас такие «берцами» называются. Их носят, в основном, военные и полицейские. Наверное, в них удобно бегать во время боя.

– Вот тут ты очень даже прав. Во время сражения… – бубнил себе под нос Гунтас.

– Пелинам нельзя вступать ни в какие битвы во всех известных измерениях. Поэтому я и не понимаю, на кой сдалась мне эта «боевая обувь», как ты её только что назвал.

– Значит, Совет поменял правила, по крайней мере, для Гунтаса Великолепного. Теперь тебе придётся стать первым боевым пелином, хи-хи, – заулыбался Серёжка.

– Не думаю, что на планете перевелись все маги и теперь их заботы пацараи хотят переложить на плечи других существ, – возразил пелин. – Тут дело обстоит иначе, и вот про это «иначе» я вообще не хочу думать, так как картина вырисовывается жуткая.

– Ты о чём? Хватит уже говорить загадками! – попросил мальчик.

– Куда же без них в нашем ремесле…

После этих слов пелин замолчал и глубоко задумался. Сергею надоело ждать ответа, и он решил отдохнуть.

– В конце концов, сам всё расскажет, а нет, так не очень и хотелось, – успокаивал себя мальчик, укладываясь на кровать. Однако доселе мягкий и удобный матрас на этот раз никак не хотел принимать форму тела. В спину врезалось что-то твёрдое и объёмное, и были это уж точно не складки на постельном белье.

– Валерка, вот ты, значит, где сыр спрятал, – проворчал Серёжка и, поднявшись с кровати, стал шарить рукой под матрасом. Вскоре он извлёк оттуда большую (килограмма на три) жёлтую головку сыра. Она была сильно покусана в нескольких местах. Очевидно, росомаха не только успела отбить добычу и принести в «берлогу», но и немного полакомиться деликатесом.

– Гунтас, сырку не желаешь? – пошутил мальчик, демонстрируя Валеркин трофей.

– Сделай пару бутербродов, только обязательно подогрей в микроволновке. Люблю, знаешь ли, плавленый сыр, – ответил пелин, по-прежнему погружённый в свои мысли.

– Готово – можно кушать! – позвал Серёжка к столу через пару минут. – Ау, ты меня слышишь? Или всё думу думаешь?

– Значит, так! – наконец принял решение пелин, хлопнув в ладоши. Вскочил с дивана, добежал до кухни, плюхнулся на табурет и сразу же схватил большой кусок хлеба с растёкшимся по нему сыром.

– В этот раз нам предстоит, пожалуй, самое трудное и опасное путешествие в твоей жизни.

– А когда было по-другому? Если бы не ты и магия пацараев, для нас с парнями любое путешествие закончилось бы смертельным исходом. Мы даже в нашем лысаковском мире не всегда сами справлялись, – скатывая хлебно-сырный мякиш, напомнил Серёжка.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – одобрил Гунтас, доедая будерброд. – Но в этот раз никакая магия никакого Совета времён и измерений может не помочь. Там, куда мы направляемся, даже самые искусные воины не более, чем туристы.

– Ты меня заинтриговал. Неужели на планете есть измерения, которые живут по иным законам и не подчиняются власти пацараев?

– Есть. И имя им «Чёрные дыры», населённые тафаргами и верными им существами.

Серёжка не поверил свои ушам. От неожиданности он так и застыл с бутербродом, поднесённым ко рту. Отчего тёплый хлеб под тяжестью расплавленного сыра прогнулся, позволив жёлтой массе предательски поползти вниз на стол.

Гунтас выждал минутку, наслаждаясь произведённым на мальчика впечатлением. После чего, откусив кусок от очередного бутерброда, продолжил:

– Да-да, не удивляйся так. Я думал, вернее, искренне надеялся, что путешествия к тафам удастся избежать. Тем более, что у меня на шее висят три таких охламона, как вы. Но когда получил вот эти замечательные ботиночки – «Скороходы смерти», как маги называют их между собой – понял, что путёвочка на нас уже оформлена.

– Почему «смерти»? – продолжал Серёжка удивляться и пугаться одновременно.

– А кто их знает? – пожал плечами пелин. – У тёмных душ почти всё связано или со смертью, или с проклятиями, злобой и руганью. Видать, уродились такими.

– Да уж, – вышел из оцепенения мальчуган. – Мы с пацанами и в нормальных-то измерениях ничего толком не успели узнать и почти ничему не научились. А Совет уже гонит нас прямиком в чёрные дыры. А если мы оттуда не вернёмся?

– У страха глаза велики. Скажу тебе откровенно, перемещения в измерениях тафаргов не сильно-то отличаются от путешествий по нашим, «пацараевским» мирам. Есть свои нюансы и сложности, но и они решаемы при должной подготовке и повышенном внимании.

– Ты хочешь сказать, что «нормальные» существа уже побывали в «Чёрных дырах» да ещё вернулись оттуда живыми и здоровыми? – не поверил Серёжка.

– Конечно. Неужели ты думаешь, что мудрый Совет времён и измерений регулярно не посылает к тафам своих разведчиков? Ну, ты нас совсем за детей держишь! Да будь по-твоему, миры уже давно бы наводнили злобные чёрные существа. И когда однажды утром ты бы проснулся в своей постельке, оказалось бы, что и измерение лысаков, и многие другие уже находятся под властью тафаргов. Хотя, надо признаться, что этой чёрной братии всё же бродит по нашим мирам немало. Шпионят, вынюхивают, вредят по-всякому.

– Я, когда слушаю новости по телевизору, порой кажется, что наш мир уже давным-давно захватили злодеи, которые едят исключительно золото и бумажные деньги и пьют кровь других людей, – признался Серёжка. – Столько страшных войн и катастроф обрушилось на Землю с начала 20-го века, что волосы дыбом встают. Наши учёные всё валят на научно-технический прогресс, который многим вскружил голову. Ведь теперь каждый шибздик, имеющий много денег, может создать собственную армию и начать войну.

Скажи, Гунтас, а боевые отряды магов вы тоже отправляете к тафаргам, чтобы сражаться с «тёмными»? Я помню, каким злым и сильным был тот чёрный маг из Пятиречья. Тарус Безжалостный – так, кажется, его звали?

– Тут ты слегка ошибаешься. Сей юноша не был порождением «чёрных дыр», и уж тем более его не выбирала «Секира позора». Это такой механизм определения будущих магов у тафаргов, наподобие нашего «Колеса Фортуны». Нет, просто в один из своих не самых удачных дней Тарус принял решение перекинуться на сторону врага.

– И зачем ему это было надо? Ведь он и так был очень сильным магом?

– Не знаю, что они ему там посулили, но ты сам видел, что тафарги для своих подлостей золота не жалеют. Вспомни Кирилыча и Терэна. А молодой Калай вообще променял на их подачки высокое звание мага и неограниченный доступ к «рекам силы». Так что, как видишь, уговаривать эти подлецы умеют.

Что касается боевых отрядов магов, то они не посещают чёрные дыры. И скажу тебе по секрету, на это есть одно из немногих соглашений тафаргов с пацараями.

– Неужели старцы тоже попались на уловки и посулы? – снова застыл с куском хлеба мальчик.

– Ну уж нет… Наших первопроходцев, как мы их ласково называем, ничем не прошибёшь. Просто они здраво рассудили, что пока досконально не изучены источники, свойства и, самое главное, уровни силы тёмной энергии, тягаться с ней не стоит.

Безусловно, в Академии найдётся много могучих магов, способных испепелить целый мир тремя-четырьмя заклинаниями, но кто сказал, что у тафов нет более сильных воинов?

В свою очередь, они тоже не знают о скрытых резервах Совета времён и измерений. Поэтому и не торопятся объявить нам вселенскую войну.

А чтобы избежать никому не нужных локальных магических битв, было решено заключить соглашение на ближайшие десять миллионов лет. Кстати, пять из них уже истекли. Надеюсь, что к положенному сроку пацараям всё же удастся обуздать чёрную материю. Иначе большой войны не избежать.

– Почему ты так думаешь?

– Уж больно активными и нахальными за последние десять тысяч лет стали тафарги. Раньше сидели себе на «тёмной стороне» бытия и носа не высовывали. Так, пакостили по мелочам, чтобы Совет не забывал об их существовании. А сейчас сам видишь: то магов наших переманят на свою сторону, то берега второстепенных «рек силы» вздумают загрязнить. То ещё какую-нибудь пакость выкинут и наблюдают, как измерение медленно погибает.

– Ну, так и вы не зевайте! – посоветовал Серёжка. – Ищите среди их магов тех, кто с радостью перейдёт в ваш лагерь. Изучайте мир тафаргов, их «реки силы». Используйте золото для подкупа.

– Это на тебя так сыр подействовал? Видать, на нём осталась слюна росомахи, «заразившая» тебя Валеркиной прытью. Сначала говоришь, а потом думаешь. Ты кого учить вздумал: меня или, может, самих пацараев? – беззлобно остудил мальчишеский пыл Гунтас.

– Я не учил, просто хотел подсказать, – смутился Серёжка, почувствовав себя неуютно под грузом железобетонных аргументов. Такое с ним уже случалось не раз, когда мальчик пытался поделиться новыми знаниями или приобретённым жизненным опытом со взрослыми. Но стоило ему открыть рот, как родители или учителя двумя-тремя меткими замечаниями сбрасывали Серёжку с интеллектуального Олимпа, давая понять, что он знает ровно один процент от того, что и так известно любому взрослому человеку.

– Не беспокойся о том, что ещё мало чего знаешь. Главное – желание ходить, тогда и ноги сами двигаться будут, – посоветовал Гунтас. – Я, знаешь ли, тоже не сразу первую степень получил. Пока по самым далёким и неразвитым измерениям опыта набирался, такого насмотрелся, что до сих пор сплю тревожно.

– Знаю, мне дедушка, когда сказки рассказывал, всегда говорил, что «Дорогу осилит идущий, а не лежачий камень, под который даже вода не затекает…».

– Это хорошо, что ты вспомнил про Сервоета Лучезарного. До меня сейчас дошла информация, что в этот раз тебе выпадет счастливый билет встретиться с дедом. Именно он будет ожидать нас в пункте перемещения, а потом составит компанию в путешествиях по миру тафаргов.

– Ой, здорово! – искренне обрадовался мальчик. – Наконец-то я увижу своего знаменитого предка. И не в образе дряхлого старика в рваных тренировочных штанах и грязной рубахе, а как самого известного путешественника и исследователя измерений. Мне так много надо ему рассказать, но ещё больше расспросить о других мирах. Надеюсь, он будет многословнее, нежели вы, уважаемый господин транспортный работник, хи-хи…

– Сомневаюсь, – дожевав бутерброд и вытирая руки о шёлковый платочек с чудным узором, ответил пелин.

Серёжке предмет показался до боли знакомым, но он никак не смог вспомнить, где его видел.

– Слушай, Гунтас. Я боюсь ошибиться, но, по-моему, у тебя в руках сейчас находится «Пасть неизвестности»?

– Она самая, голубчик, – пряча платок в карман, ответил человечек. – Только вся магия из него уже улетучилась, и теперь это не более чем безобидная тряпочка для собирания козявок. Я ещё тогда на стройке подумал: «Чего хорошей вещи пропадать? Буду ещё вместо салфетки использовать, если Сильвия не возражает».

– И что, вот так запросто можно взять любой предмет, бывший в употреблении у магов, и использовать по прямому назначению?

– А почему нет? Вы же до сих пор ходите в музеи, расположенные внутри египетских пирамид. И ничего, пока живы и здоровы.

– Но ты сам говорил, что даже Совет времён и измерений не понимает, с какой целью они были построены. Откуда тогда лысакам знать, что раньше это были магические предметы?

– У тебя хорошая память, как я погляжу, – хитро прищурил Гунтас большие зелёные глаза. – Ну, слушай, раз спросил. Конечно же, нам известно, кто, когда и зачем возвёл эти грандиозные и, на первый взгляд, бесполезные каменные сооружения. Помнишь, я рассказывал тебе о попытке пацараев одарить лысаков технологиями, значительно опережающими время? Пирамиды были из их числа.

Настоящее их название «Лонаэн» – ловец и накопитель энергии. Именно для этих целей они и были построены.

– Но кому понадобились такие хранилища энергии, если каждый маг сам себе и накопитель, и хранитель? – не понял Серёжка. – А простые создания всё равно не смогут ими воспользоваться.

– Это был эксперимент. Совет решил внедрить новую схему распределения энергии. А подтолкнул его к этому один из древнейших магов, которому пришла в голову шальная мысль: «А зачем, собственно, магам вообще неограниченный доступ к «рекам силы»?» Тем более, что проводят они магические битвы в строго отведённых местах и только по поручению Совета.

И тогда он обратился с предложением лишить магов постоянного неограниченного доступа, а вместо этого построить в каждом известном измерении Лонаэны. Они должны были накапливать в себе энергию, которую потом могли бы использовать прибывшие из других миров боевые отряды. А после сражений излишки энергии маги должны были возвращать в Лонаэны и убывать восвояси налегке.

– По-моему, очень здравая мысль. Это как держать оружие в крепком железном сейфе и выдавать его только тогда, когда оно действительно понадобится, – высказал своё мнение Серёжка.

– К сожалению, идея оказалась не так хороша, как на первый взгляд. И дело тут даже не в самих магах, а в тех, с кем им приходится бороться, – рептусах, тафаргах и прочей нечисти. Те быстренько смекнули и поняли, что теперь маги стали лёгкой добычей. Без круглосуточного неограниченного доступа к энергии «рек силы» они превратились в обычных существ, убить которых не составляло большого труда.

Что тут началось, мама дорогая! Хорошо, что, помимо заклинаний и работы с магическими предметами, в Академии магов обучают ещё и искусству физического поединка. Хотя, таких существ, как катаргов или тольфов, вообще ничему подобному обучать не надо – они уже с пелёнок отличные воины.

Но как быть другим созданиям? Тем же лысакам или креплам, да и мы – пелины – совсем не бойцовские бульдерлоги или крысодавы-переростки.

– А пацараи тоже беззащитны без неограниченного доступа к энергии? – поинтересовался мальчик, предчувствуя очевидное фиаско своего вопроса.

– Про то неведомо. Не родился в измерениях ещё тот смельчак, который бы осмелился задать старцам столь бестактный вопрос. Короче, несладко пришлось многим магам, лишённым своей «вечной батарейки». Они, как загнанные звери, прятались по убежищам, лишь бы неприятель не застал их врасплох. Поганое время было, скажу я тебе. Много наших товарищей полегло, и не на поле боя, а в домашних условиях, так сказать.

И тогда, видя, какое безобразие началось в измерениях, было решено прекратить бесполезный эксперимент. Магам вернули неограниченный доступ к энергии, а Лонаэны разукомплектовали и законсервировали.

– Что с ними сделали? Какие консервы? – не понял Серёжка.

– Частично разобрали. Сняли самую важную составляющую – улавливатель энергетических импульсов. Это такая тонкая длинная мачта, сделанная из одного из самых редких металлов во всех измерениях, – лорания. Он стоит несметных сокровищ. Поговаривают, что однажды аборигены даже продали целиком свой мир всего за десять килограммов этого металла.

– И в чём заключается его ценность? И почему он настолько дороже золота?

– Потому, что золото, тоже прекрасно улавливающее и впитывающее энергию, накапливает её исключительно внутри себя. И ни с кем впоследствии и не думает им делиться. Не зря же маги обходят этот жёлтый металл стороной и никогда не берут его в руки. А лораний, наоборот, сразу же отдаёт всю полученную энергию, стоит только к нему прикоснуться или соединить его с «Ячейками силы». Это аккумуляторы, по-вашему.

Мачты были прикреплены на самой верхушке пирамид, которая вся представляла из себя множество «ячеек».

– Круто! – восхитился Серёжка. – Вот бы слетать в «то время» и посмотреть на Лонаэны, когда они ещё работали.

– Ничего интересного, скажу я тебе. Существа, не обладающие магическими способностями, даже не поняли бы, что эта груда камней – сложнейший и точнейший механизм во многих известных измерениях. Большинство из лысаков до сих пор считают, что пирамиды построили, чтобы захоранивать в них умерших царей.

– Ну да, и нам по истории то же самое говорили. А ещё рассказывали, что доступ в пирамиды имели только немногие, специально обученные, жрецы. Они даже могли убить любого чужака, который вздумает забраться в гробницу.

– А что ещё оставалось делать этим магам? Не позволять же лысым обезьянам сломать Лонаэн или украсть его ценные части. Кроме этого, кто-то же должен был встречать боевые отряды из других миров, заряжать их энергией, а потом забирать назад неиспользованные остатки.

– Ой, Гунтас! – спохватился мальчик. – Ты же должен сейчас в тюремной камере сидеть. А если придут проверяющие или сам Финбахен заглянет и обнаружит, что тебя нет?

– Это ты хорошо подметил. Что-то я в последнее время какой-то беспечный стал. Наслал на охранников облако Марау, а о Финбахене не подумал. Подожди меня здесь, я отлучусь ненадолго.

И пелин мгновенно растворился, оставив после себя висящий в воздухе бутерброд. Тот незамедлительно плюхнулся в тарелку, естественно, сыром вниз…

Минут через десять Гунтас вернулся назад в крайне мрачном настроении. Было видно, что ему и стыдно, и обидно одновременно. Он молча сел на диван, откинулся на спинку и стал нервно теребить кожаный ремень своей сумки.

– Что случилось? – не понял мальчик столь резкой «перемены погоды».

– Как бы тебе это помягче сказать. Чтобы, так сказать, не ранить хрупкую детскую психику. Вооообщем, я там это, я…

– Гунтас, мы знакомы не первый день, хватит мямлить! Выкладывай начистоту! – надавил на него Серёжка.

– Короче, как-то всё нелепо получилось. Хотел как лучше, но Северный полюс внёс свои коррективы. Помнишь охранников, которых я усыпил перед тем, как навестить тебя?

– Конечно, помню, мне ещё Колька про них рассказывал. Здоровые, вооружённые мужики.

– Вооружённые – это да, но совсем не здоровые, а точнее уже мёртвые. Я, когда их усыплял, совершенно не подумал о морозе на улице. И пока мы тут с тобой чаи гоняли да сыром объедались, эти бедолаги превратились в ледяные мумии. Так и сидят там перед тюремным домиком, застывшие в веках…

– Ну ты даёшь! – округлил глаза от ужаса Серёжка. – Зачем их было убивать, они же ничего плохого не сделали. Просто охраняли, чтобы ты не сбежал.

– Это как посмотреть, – не согласился пелин. – Не забывай, что злодеи Финбахена отобрали у меня обувь и бросили на ледяной пол в неотапливаемом помещении. И им было абсолютно наплевать, что я могу отморозить себе ноги, заболеть и даже умереть. Вот пусть теперь подумают своими ледяными мозгами, как сильно были неправы. Хи-хи, ледяные мозги – хорошая шутка, надо будет её Карфиусу рассказать, он оценит.

– Не рой другому яму, сам в неё попадёшь… – задумчиво произнёс Серёжка.

– Точно так! – подтвердил Гунтас. – А пока нам срочно надо попасть сам знаешь куда.

– А Валерку с Колькой мы с собой брать будем?

– Конечно, куда же без них. Правда, в «чёрных дырах» применение нашей магии —рискованное дело и происходит только в самых крайних случаях. Поэтому будете там самими собой – маленькими слабыми лысаками.

– Привет честной компании! – громко приветствовала мальчика с пелином росомаха, вылезая из-под кровати. Как ни в чем не бывало Валерка гордо прошествовал к дивану, запрыгнул на него и уселся на попу, врезав длинные когти в мягкую кожу обивки.

– Ты что здесь делаешь? Тебя же ищут! – опешил Серёжка.

– Спокойняк! Городок уже обыскали, никого не нашли, и теперь успокоились немного, – пояснил Валерка.

– Как обыскали? К нам сюда даже не заглядывали, – не понял мальчик.

– Только пытались. Когда мы с тобой кушали, я в окно заметил, что к нашему дому направляются три человека. А мне так лень стало снова убегать, прятаться, сидеть в холодной камере, да ещё бутерброды были такие вкусные. Вот я и заставил их подумать, что они уже осмотрели наше жилище и ничего в нём не нашли.

– Ну ты силён! – протявкала росомаха. – Стало быть, наш Гунтас – гипнотизёр, способный влезть в мозги и внушать любые мысли на расстоянии! Признайся, ты и с нашими головами проделывал подобные трюки? Чтобы мы лишних вопросов не задавали и не лезли, куда не надо?

Пелин явно смутился и, оставив вопрос без ответа, стал что-то усиленно искать в сумке.

– Ты где был-то? Нашёл себе укромное местечко? – поглаживая росомаху, спросил Серёжка.

– Здесь таких местечек в каждом сугробе по два. Залезай – не хочу. На пятьдесят метров отбеги от базы – и тебя уже никто не заметит в этой сумасшедшей пурге. Только с едой беда полная, даже останков животных нет. Одна сухая трава под снегом. Лучше бы меня пацараи, как Кольку, тоже в оленя превратили. Толку было бы больше. А так, бегаю вечно голодный, только вам все карты путаю своим диким нравом. Даже не в одной битве не удалось поучаствовать. Кстати, у вас ещё осталась та обалденно вкусная ветчина? И где мой сыр?

Глава 20. Путешествие к тафаргам

– Не вини себя, – потрепал друга по холке Серёжка. – Ты нам сильно помог. Одна твоя находка мутантов в домике Финбахена чего стоит!

– Каких ещё таких «мутантов»? И куда вы без меня уже успели вляпаться? – возмутился молчавший до этого пелин.

– А что нам ещё было делать? Тебя чуть на месте не расстреляли, потом в тюрьму повели. Я один остался. Вот мы с Валеркой и решили навестить убежище полковника и провести небольшую разведку. Ты не волнуйся – мы быстро, одна нога здесь, другая там. Зато целый склад мутантов обнаружили. Финбахен его у себя в холодильнике устроил.

И ребята, перебивая друг друга, во всех красках описали Гунтасу увиденные в стеклянных банках «чудеса».

– Вот, значит, каким путём решил пойти наш Артур Карлович. Теперь более-менее всё срастается… – прошептал транспортный работник себе под нос.

– Что у тебя там срастается? – встрепенулась росомаха и стала обнюхивать меховую жилетку.

– Отстань, Валерка, – отодвинул пелин от себя слюнявую морду с налипшими кусочками льда. – Сергей, ждать мы больше не можем, надо сейчас же отправляться. Одевайся, выходи на улицу и бери росомаху с собой. Не сюда же нам здоровенного оленя тащить, чтобы он домик развалил.

– Ты уверен? Неужели будем перемещаться прямо на виду у строителей? – усомнился мальчик.

– Глаза большинства обитателей базы уже залиты крепким алкоголем. Ты в окошко глянь. Рабочий день давно кончился, да и непогода разыгралась не на шутку. Даже если кто-то и заметит наше стремительное исчезновение, решит, что ему показалось.

– А как же Финбахен, рыжий Мартин, главный инженер Рик, в конце концов? Любой из них может нагрянуть к нам в гости в самый неподходящий момент.

– Добро пожаловать! Я для них специальный подарочек оставлю. Ну-ка, помоги мне развесить вот это.

С этими словами Гунтас достал из сумки небольшой предмет, похожий на строительную рулетку, которой измеряют расстояние. Только вместо металлической ленты с делениями и цифрами в ней была тонкая белая нить. Чтобы она не провалилась в рулетку, на конце было привязано маленькое медное колечко. Пелин потянул за него, размотал немного нити и передал кольцо Серёжке.

– Стой здесь у двери и не выпускай кольцо из рук, – скомандовал он, а сам принялся бегать по комнате и обматывать все находящиеся в ней предметы: кровати, диван, столик, холодильник, кухонные шкафы.

Вскоре помещение стало напоминать гнездо гигантского паука, без устали плетущего свою паутину. Гунтас вернулся к мальчику, взял кольцо и аккуратно надел его на крючок для одежды на вешалке.

– Теперь полный порядок. Пусть сюда явится хоть рота солдат – магии на всех хватит! Паутинка забвенья успокоит даже самых буйных лысаков.

– Это что-то наподобие облака вечного сна Марау? – поинтересовался Серёжка.

– Нет уж, хватит с меня и тех двух бедолаг-охранников, – отмахнулся пелин. – Паутина забвенья никого не усыпляет. Наоборот, существа продолжают двигаться и делать свои дела как ни в чем не бывало. Только почти сразу забывают, что с ними происходило. Их память начинает работать по очень короткому циклу, не более пяти минут. После этого промежутка все воспоминания стираются и на их место записываются новые. И так по кругу до бесконечности. Пока не явится добрый пелин и не развеет чары, ха-ха-ха.

– Слышь, Серёга, – шепнула росомаха. – Я, кажется, понял, в чём секрет тупости Игоря из параллельного класса.