Последствия

– Это я, здравствуйте. Нужно расписаться? – спросила Мэри, и курьер указал, где нужно поставить подпись. Она взяла букет из рук, и хотела спросить, от кого, но увидела открытку внутри:

Люблю тебя. Я буду ждать тебя дома. М.

Мэри расплылась в радостной улыбке, и поставила цветы в вазу на своём столе. Норвуд заметил, что девушки в отделе задержали взгляд на счастливой коллеге. У некоторых из них даже проступило презрение к Мэри, но это было лишь секундные эмоции. Поправив букет в вазе, Кейн вернулась к просмотру фотографиям с места преступления.

– Его руки привязали к шкафам, которые стояли под углом на домкратах. И железный лист прорезал его, как кусок масла.

– Домкраты.… Если ты вспомнишь, как выглядели потёки на месте разреза, то можно понять, что убийца не сразу опустил шкафы до предела. Он делал это постепенно. Убийца немного опускал домкрат, и новая волна страданий накатывала на жертву. И когда лезвие дошло до мозга, и его игрушка умерла, он опустил домкраты полностью, чтобы закончить композицию убийства. Ты же представляешь, что испытала жертва?

– Он истязал его и мучил. Жертва страдала.

– Если мы возьмём записку, как послание, и то, что он оставил жертву кровавым изуродованным экспонатом, то его жертвы ему серьёзно насолили. Он будто показывает им, что их будут ждать настоящие муки. Если только он не полный психопат. Тогда логики в этом искать не стоит.

– Если он конченый психопат, тогда даже представления не имею, кем он может быть. Это будет как игра в рулетку, результат который удивит – ответила Мэри и удивилась появлению полковника в отделе. По времени, он должен был уже быть дома.

– Кейн, там Мартиноса привезли. Он до самого Вермонта почти доехал, пока его не задержали из-за того, что документов на машину не оказалось. Он в комнате допроса, общается с Джаудом.

– Но это же моё дело, почему он общается с ним?

– Потому что он колит лучше всех в отделе. Я тебе говорю это для того, чтобы ты посмотрела на это действо. Всё-таки твой подозреваемый.

– Мать вашу – со злостью сказала Мэри, встала из-за стола и направилась к комнате допроса. Блэк последовал за ней.

– Что за дело?

– Дело Грегорио Касадо. Парня нашли застреленным в своем собственном доме. Были подозрения на связи с местной бандой. Так же информаторы говорили о том, что он давил на целый квартал в мексиканском районе, угрожал им расправами, и чем похуже. Мы его прижимали, но у нас было недостаточно улик, и его отпустили. Район платил ему дань. Но за неделю до смерти он поднял эту сумму слишком высоко. А парень, которого задержали – живёт в этом районе, с больной матерью и двумя сёстрами. И есть много косвенных улик, которые указывают на него.

Они стояли напротив широкого окна комнаты допроса. Внутри сидел смуглый парень с короткими курчавыми волосами. На нём была спортивная ветровка черного цвета с капюшоном. На рукаве была нашивка городского колледжа Нью-Йорка. Серые штаны карго, белые кроссовки. Форма его головы напоминала грушу. Напротив него в сером костюме стоял детектив Джауд. На лысом лбу его квадратного лица выступали вены. Было похоже на то, что расколоть подозреваемого у детектива не получается.

– Ладно, я ещё могу понять, что вначале они договорились, и не особо реагировали на это. У них свои порядки, я понимаю. Но почему они не обратились к нам, когда условия стали невыносимыми?

– Ты же понимаешь, какие были бы для него последствия после этого?

– Что ты имеешь в виду, Блэк?

– Просто представь – ты латинос в бедном районе Нью – Йорка. С одной стороны – полицейские смотрят на тебя с подозрением, постоянно проверяют твои документы, а порой доходит до личного досмотра и привода в участок. С другой стороны – местные банды, занимающиеся воровством, наркотиками и прочим. И вторые начинают зажимать твой район в тиски. А первые с недоверием относятся к тебе, и проволочки с правилами в системе приведут к тому, что реальная помощь будет оказана твоей семье слишком поздно. И вот тут у него встаёт выбор – дождаться помощи, стать крысой и потом опасаться всю жизнь за то, что все банды будут знать о тебе правду, и закажут твою голову, скинувшись на награду вместе. Либо взять ствол, обезглавить банду, убив главаря, и позволить жадным ублюдкам уничтожить группировку внутренними распрями за власть, что, несомненно, привлечёт особое внимание полиции. Он понимал, какие последствия ждут его в конце. Поэтому он сделал тот выбор, который показался ему менее опасным. Как его зовут?

– Хосе Мартинос – сказала Мэри, и Блэк вошёл в комнату. Детектив наблюдала за происходящим. Джауд с раздражением уставился на Норвуда, вошедшего в комнату. Агент снял очки, протёр их платком, что лежал в кармане, и снова одел.

– Добрый день, детектив Джауд. Агент Норвуд Блэк. Не дадите мне пообщаться с молодым человеком?

– Пожалуйста! – злобно рявкнул детектив и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

– Что тебе надо, cabron? – сказал Хосе, и после этих слов Норвуд подошёл к нему ближе, сел на краю стола рядом с ним.

– Хосе, дело обстоит таким образом. Команда сейчас изучает твоё дело и новые улики. В скором времени всё выйдет к тому, что это умышленное убийство, и тебя посадят на десять – пятнадцать лет. Но есть одна возможность тебе помочь. Я понимаю, почему это произошло. Какая-то гнида, что держит весь район и доила с вас деньги, поставила невыносимые условия. И угрожала вам. У тебя две сёстры и мать. А мне хорошо известно, что отмороженные ублюдки делают с девочками-подростками. Я бы поступил так же на твоём месте – сказал Норвуд и подошёл к парню вплотную. Он положил ему руку на плечо, и стал говорить тише, чтобы другие не слышали:

– Убить главаря – хорошая идея. Пока остальные будут грызть друг другу глотки за власть, они сильно нашумят, и у полиции будет больше зацепок и улик. Дадут добро на спецназ, их блошиный дом возьмут штурмом. И всех посадят. Тем самым в твоём районе воцарится спокойствие. Но есть одна проблема – тебя посадят на крупный срок, и некому будет присматривать за твоей семьёй. Но у меня есть одно предложение – ты подписываешь чистосердечное признание, а я помогу тебе написать показания так, чтобы статус твоего преступления изменился. Предумышленное убийство перейдёт на самозащиту. Никто не будет защищать или оправдывать мертвого барыгу. Плюс помощь следствию – и тебе дадут максимум два года условно. И твоя мать с сёстрами не останутся одни. Подписывай, Хосе. Ведь время идёт, и опасность большого тюремного срока всё ближе.

Мэри смотрела на лицо Мартиноса. Спустя пару мгновений он поменялся в лице, после чего взял ручку, и стал писать. Блэк сидел рядом и говорил с ним, когда тот что-то спрашивал у него. К ней подошёл полковник Клавс.

– Мэри, а что там Блэк делает?

– Он только что расколол этого парня. Когда Джауд сел в лужу с допросом Мартиноса.

Блэк вышел из комнаты допроса, и протянул листы с чистосердечным признанием Мартиноса. Мэри пробежала глазами по ним, и увидела, как Хосе описал полностью совершенное им убийство.

– Парень накатал чистосердечное признание, плюс к этому готов помогать следствию. Учтите это – сказал Норвуд.

– Отличная работа, парень – с ухмылкой ответит полковник. Он стал просматривать записи вместе с Мэри. Агент Блэк взглянул на часы, после чего стал искать взглядом агента Муна. Когда они пересеклись, Норвуд показал жестом, что пора идти на обед. Уолтер кивнул, и они вместе направились к выходу из департамента. Мэри решила пообедать в кафе рядом с отделением.

1.3 «Золотые парни».

Гольф Клуб «Челси Пирс». Вечер

Деревянная арка игровой зоны освещала поля для гольфа своими прожекторами. Если смотреть на неё сверху, то она имела форму тупого угла. Несколько заядлых игроков продолжали игру, и посылали белые мячи в полёт над светло-зелёной травой. В баре гольф клуба было куда оживлённее, чем на игровом поле. Четверо мужчин сидели за крайним столом возле витражного окна. Трое пили пиво, а четвертый приканчивал вторую бутылку джина. Двое из них заметно нервничали. У того, кто пил джин, выражение лица было искажено гримасой моральной боли. Последний из них оставался спокоен. К нему повернулся мужчина, что пил джин.

– Оскар, этот психопат вчера убил Демиана. Чёрт возьми, этот ублюдок прикончил моего сына. Питер и его сын так же были убиты.

– Кевин, я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но возьми себя в руки. Мартин, Люк – вас это тоже касается. У вас мандраж как у студенток первокурсниц.

– Оскар, он убивает тех, кто связан с нами, и их близких родственников. Кому это может быть выгодно? – спросил Мартин. Он гладил свою лысую голову, пытаясь успокоить себя. Квадратное лицо было похоже на камень, а широкий нос раздувался от глубокого дыхания. Шрам горизонтальной полоской пересекал его верхнюю губу. Серые глаза уставились на кружку с пивом. Мартин пытался унять дрожь, которая шла волнами по его телу. Он потирал свои толстые руки и пивной живот, но это не помогало.

– Полицейские хоть что-то узнали, Оскар? Странно выходит, что убили Фишеров, а потом взялись за сына Кевина. Сначала казалось, что это лишь самосуд за их делишки в церкви. А сейчас всё выглядит слишком подозрительно – сказал Люк. Его овальное лицо было похоже на яйцо. Тонкие губы прижались к стенке кружки, и потягивали пиво. Черные волосы были связаны сзади в конский хвост. Татуировка сидящей вороны на шее немного выпирала из-за пульсации сонной артерии. Смотря на него, казалось, что если ветер усилится, то он унесёт его тощее тело.

– Есть у меня одна догадка. Недавно у русских появился новый шеф мафии. Виктор Мельников, или как вы его лучше знаете, Медведь, отошёл от дел и передал бразды правления своему сыну. А Владимир не хочет вести дела по-тихому, он молодой, хочет войны и крови. Недавно ко мне наведывался, предлагал дружбу. Ну, я ему и пригрозил, что если будет сильно зарываться, то его быстро прикроют. Разозлился, что то на русском прорычал – я так и не понял, – ответил Оскар. Он выглядел старше и крепче всех в компании. Круглое лицо с пухлыми щеками, покрытое морщинами. Каштановые волосы с проблесками седины были зачесаны назад. Они блестели на свету – было видно, что их укладывали гелем. Родимое пятно в форме размытого креста виднелось под левым глазом. С виду казалось, что у него лишний вес, но руки выглядели мускулистыми.

– Ко мне тоже русские приходили – сказал Мартин – хотели обговорить «разные возможности урегулирования вопросов, связанных с торговыми точками». Я их к тебе и отправил как обычно.

– Они вполне могли узнать, что мы давно вместе общаемся, вот и начали нас припугивать. А может это всё лишь большое совпадение. Полиция ищет убийцу вместе с ФБР. Как только они мне сообщат какие-нибудь детали, я вам всё скажу.

– Демиан, мальчик мой – сказал Кевин, и закрыл лицо рукой. Широкие скулы были сжаты, и мужчина тихо заплакал. Лысину обрамлял полукруг из оставшихся рыжих волос средней длины. По бороде начали течь слезы, и капать на стол. Люк положил ему ладонь на спину.

– Самое главное сейчас – не паниковать. Держите себя в руках, я со всем разберусь. Мы же «Золотые парни». Этот город – наш, а вы уже в штаны обгадились от страха – сказал Оскар, и допил своё пиво. Через несколько минут к нему подошёл официант, и спросил:

– Ещё кружечку, мистер Чэпмен?

– Нет, спасибо. Лучше пригоните машину с парковки к входу. Мне уже пора домой.

Клуб «Сиело». Поздняя ночь.

Три молодых девушки выходили из дверей клуба. Они поцеловали друг друга в щечку, и двое из них садились в такси, что стояло рядом с ними. Высокая блондинка набрала номер в смартфоне, и прислонила его экран к уху.

– Роберт, проснись и пой, сучёнок.

– Кейт, ты тупая сука. Ты вообще видела время? Второй час ночи.

– Я недалеко от тебя, возле клуба «Сиело». Выходи из своей конуры и встреть меня. Я в настроении сегодня. Если хорошо попросишь, тебе что-нибудь перепадёт.

– Сейчас оденусь. Иди по Гансевроот стрит, а я пойду навстречу.

– Вот так-то лучше – ответила Кейт. Велосипедист ехал навстречу девушке, и был заворожен её внешностью настолько, что въехал в мусорный бак. Поднявшись, он снова взглянул на неё. Девушка в черном облегающем платье игриво шла по улице под светом фонарей. Кружевная лента опоясывала конец платья, еле закрывающий середину бёдер. Волнистые локоны спадали по плечам, облегая их, словно поток воды. Довольная ухмылка сияла на её лице, подчеркивая идеальные черты. Ровные скулы, тонкий нос, пухлые губы. Стройная фигура, округлая красивая грудь, высокие ноги. Каждая частичка её внешности создавала её сексуальность. Она шла по улице, словно была королевой этого города. Мимо неё проплыла машина, посигналила ей, и завернула за угол. Спустя несколько минут Кейт подходила к перекрестку Гудзон и Гансевроот стрит. И перед ней открылись автоматические ворота черного цвета. С левой стороны несло противным запахом, поэтому стало понятно, что за воротами находится свалка. Она решила пробежать ворота как можно быстрее. И когда она была возле въезда на мусорку, мужчина в черном спортивном костюме с капюшоном схватил её сзади удушающим захватом и утянул на свалку. Она попыталась кричать, но захват душил её так сильно, что она могла только приглушённо хрипеть. Мужчина затянул её за мусорные баки и продолжал душить. У Кейт начало темнеть в глазах, и вскоре она потеряла сознание.

Роберт вышел из подъезда своего дома, и пошёл по Гансевроот стрит в сторону ночного клуба «Сиело». Он был одет в синюю ветровку, серые свободные штаны и белые кроссовки. Русые волосы, короткая стрижка ежиком. Его скулы придавали лицу треугольную форму. По его телосложению можно было сказать, что он занимается в тренажёрном зале. Мускулистые руки, широкая спина. Людей почти не было, поэтому он не боялся пропустить Кейт среди людей. Он посмотрел на экран смартфона – сообщений или звонков от неё нет. И Роберт шёл вперед. Пройдя несколько кварталов, он стал всматриваться вперёд. Ни одной души на улице. Роберт дошёл до поворота на Девятое Авеню, где в нескольких десятках метров находился клуб «Сиело». Он взял смартфон и позвонил Кейт. В трубке прозвучал голос оператора:

– Абонент недоступен, или находиться вне действия сети.

– Вот же сука! – злобно крикнул Роберт, и пнул ногой мусорку рядом с собой. Он хорошо знал Кейт, и она была богата на подобные выходки.

– Пойду спать. Пошла она нахер, тупая сука – подумал про себя парень и отправился домой.

Кейт очнулась. Она стала осматриваться вокруг и поняла, что стоит голая, прислонившись к стене. Её правая ладонь была на груди, а левая прикрывала пах. Кейт попыталась отойти от стены, но поняла, что она была намертво приклеена к ней. Как и её ладони. Губы были заклеены скотчем. Мужчина стоял перед ней. Его лицо скрывал капюшон. В руке у него был шприц. Он оттянул поршень, и емкость заполнилась воздухом. Мужчина подошёл к ней, и воткнул иглу в сонную артерию.

– Не бойся. Скоро твой «папочка» навестит тебя – и нажал на поршень. Воздух вошёл в артерию, и приостановил поток крови. Кейт почувствовала жгучую боль в районе сердца. Его словно сдавили многотонными тисками. Через несколько минут боль утихла, а тело стало обмякать. Когда мужчина понял, что Кейт умерла, он сорвал с её губ скотч, что-то вложил ей в рот. После чего развернулся, и ушёл с территории свалки.

1.4 Афродита

16 октября 2017 г. Утро. Перекресток Гудзон и Гансевроот стрит.

Въезд на свалку химчистки «Кирквуд Вош» была оклеена желтой лентой с надписью: «Не пересекать. Полиция». Машина коронера и агента Муна была припаркована на стоянке. Уолтер и Мэри осматривали место преступления, пока коронер делал снимки тела жертвы. Детектив Кейн хотела прикурить сигарету от зажигалки, но агент поднял руку перед огнём.

– Детектив, я бы просил вас воздержаться от курения на месте преступления – сказал Мун, и посмотрел взглядом, не терпящий отказа.

– Я надеялась, что Блэк будет единственной занозой в моей заднице.

– Боюсь, мне придётся этим утром заменить его на столь важном посту.

– А почему Норвуд не поехал с нами?

– Два месяца назад агент Блэк попал в аварию, преследуя подозреваемого по одному делу. Он получил легкое сотрясение, его врач хотел отправить Норвуда на постельный режим, но этот парень был непреклонен. И хотел выйти на службу уже на следующий день. Доктор попросил его отлежаться две недели, и дважды в месяц проходить сканирование МРТ. Сегодня плановый осмотр.

– Дотошный трудоголик. Повезло мне с напарником – с неприкрытым сарказмом сказала Мэри.

– Ладно, детектив Кейн. Завяжем на время с колкостями. Что думаете об этом? – сказал Уолтер, и указал на тело голой девушки, приклеенной к стене.

– Похоже на работу Скульптора, но есть явные различия. Три первых жертвы были убиты жестоким образом. Но эту девушку он как будто пожалел.

– Я бы не сказал, что она умерла без мучений. У неё был инфаркт от инъекции воздуха в сонную артерию. Жертва испытала боль, будто её сердце сдавили под прессом и жгли горелкой. Умерла три-четыре часа назад – подметил коронер, услышав доводы детектива Кейн.

– А что ещё? – спросил у Мэри агент Мун. По его выражению лица было заметно, что он уже нашёл интересную деталь. И хочет услышать, догадалась ли она. Мэри внимательно осмотрела тело, и через несколько секунд её озарило.

– Это же подобие картины «Рождение Афродиты».

– Неплохо, детектив. Но есть ещё одно. Три первых жертвы были «эксклюзивными» произведениями маньяка. А здесь была скопирована картина Боттичелли.

– И что вы думаете, агент.

– Есть пара теорий насчёт этого. Либо это своеобразное послание самого Скульптора. А возможно это убийство с ним вообще не связано. Слишком большое расхождение этого эстетического убийства со зверскими истязаниями трёх первых жертв.

– В этом есть смысл – заключила Мэри, и взглянула на сигарету в руке. Она вышла за территорию свалки, и закурила. Потом повернула в сторону агента Муна, когда к нему подошёл коронер. Агент махнул ей рукой, и она подошла к нему. Он держал в руках клочок бумаги.

– Он нашёл это во рту жертвы – сказал Мун, и развернул его. На нём было написано: «Ты же купишь мне самый дорогой гроб, мой любимый папочка?»

Больница Медстар Нешнел Реабилитейшен. Вашингтон.

Норвуд шёл по коридору третьего этажа больницы, направляясь к кабинету невролога. Три часа назад он прошёл томографию, и результаты были у его лечащего врача. Агент Блэк подошёл к кабинету, и увидел небольшую очередь. Норвуд сел на свободную скамью и ожидал. Через несколько минут из кабинета вышла женщина среднего возраста, и за ней сам доктор. На бейдже доктора были написаны инициалы имени, и фамилии: «Др. П. Роджерс». Врач оглядел очередь, и спросил:

– Норвуд Блэк подошёл?

– Здравствуйте доктор – отозвался агент.

– Проходите в кабинет – сказал доктор Роджерс, и зашёл обратно в кабинет. Норвуд последовал за ним под негодование очереди. Кабинет был вполне компактным, светлым и приятным по обстановке. Доктор Роджерс разбирал папку, и достал несколько снимков томографии мозга Норвуда. Развесив их на белой доске, что висела на левой стене кабинета, он начал внимательно их рассматривать. Доктор заметил, что как только Норвуд сел за стол перед ним, его выражение лица изменилось.

– Блэк, какого хрена ты опять пришёл? Ты в порядке, я могу тебе выписать заключение о выздоровлении.

– Что-то ты сильно дерзко себя ведёшь, Эрик. Ты что, думаешь, один раз помог мне, а я тебя полностью оставлю чистым после дела с южанами? Твои улики хранятся у меня дома – после этих слов Норвуд приблизился к доктору, резким движением схватил его за воротник, и притянул к себе. Левая рука почти нанесла удар, но в последний момент Блэк остановил её.

– Так что твоя задница в моих руках, док. Так что будь паинькой.

– Что тебе нужно, Блэк?

– Ксанакс. У твоего отца остался просто огромный запас после того, как я дал вам уйти. А ты мне выпишешь рецепт на него. Или мне позвонить остаткам Южного креста в Окленде, и намекнуть, где искать главных крыс, что их сдали? Это так здорово, когда одну гниль может убить другая. Или отправить её за решетку. Я даже не знаю, как поступить?

– Хорошо, я всё сделаю – сказал док, и вытащил из ящика пакет с таблетками Ксанакс. После чего оторвал листок и начал писать рецепт на таблетки. Когда он закончил, Блэк забрал Ксанакс, и вышел из кабинета.

Сидя в машине, Норвуд взял одну таблетку и проглотил её. Он закрыл глаза, и пару минут медленно дышал. После чего на его лице проступила гримаса облегчения. Блэк посмотрел на часы, достал свой смартфон и набрал номер агента Муна.

– Привет Уолтер. Как там дела с новой жертвой?

– Похоже на Скульптора, но есть пара деталей, которые наталкивают меня на несколько версий. Ты уже закончил с обследованием?

– Да, небольшие отклонения, выписали курс таблеток. Днём буду в Нью-Йорке.

– Хорошо, мы пока соберём все данные о жертвах и проработаем несколько версий с Мэри.

– Отлично – сказал Норвуд, и сбросил звонок. Он вошёл в лифт и нажал на кнопку «Р».

Глава 2. Омега

2.1 Скульптуры

Департамент полиции Нью-Йорка. День.

Норвуд поднялся на второй этаж департамента, и направился в отдел убийств. Взглядом он искал Уолтера и Мэри, но её кабинка была пуста. Агент Блэк увидел, как Мун вышел из зала брифинга и махал ему рукой войти внутрь. Норвуд зашёл, и увидел картину плотной работы агента и детектива – на доске были развешены фотографии четырёх жертв «Скульптора» в порядке их смерти. На столе перед интерактивной доской лежали папки с делами убийств. Мэри смотрела на фото последней жертвы. Норвуд увидел последнее фото предполагаемой жертвы Скульптора.

– Итак, что у нас есть по информации о последней жертве? – спросил Норвуд.

– Кейт Уоттс, студентка третьего курса Рокфеллеровского университета. В последний раз её видели в клубе «Сиело», который находится недалеко от места преступления. С записи камер наблюдения химчистки стало ясно, как произошло убийство: жертва прошла небольшое расстояние, после чего убийца настигнул её перед свалкой. Парень в черном спортивном костюме с капюшоном затащил её за мусорный бак, и начал душить. Но она ещё была жива, когда убийца готовил свою композицию. Он ожидал, когда девушка снова придёт в сознание. Убийца вколол воздух в её сонную артерию, и девушка умерла от инфаркта. После чего он сорвал с её губ скотч, и вложил эту записку.

Норвуд прочитал записку.

– Хм, интересно, кто этот папочка? – сказал вслух свои мысли Блэк.

– Кейт, Норвуд, взгляните на первые три жертвы, а потом на последнее фото. И скажите, что думаете об этом – закончил Уолтер.

Норвуд взглянул на фотографию первой жертвы. На левом нижнем краю было написано имя: Кристиан Фишер. Тело молодого человека было насажено на железный забор. Верхушками забора были кованые стрелки, и они торчали из тела окровавленными пиками: от левой ладони до правой кисти прямой линией. Тело жертвы было насажено таким образом, что оно висело в подобии распятия. Голова была опрокинута назад, а на висках были ожоги, характерные для клемм электрошока, используемых для электросудорожной терапии. Но учитывая, что остался ожог, мощность была превышена. На лбу был терновый венок, что впивался иголками в кожу. Дата: 7 октября 2017 года.

На второй фотографии было имя «Питер Фишер». Мужчина средних лет стоял на коленях, облокотив локти на сиденье стула. Оно было пробито стальным прутом, который вертикально проходил сквозь голову жертвы. Её насадили на него сверху, чтобы зафиксировать для композиции. Руки были сомкнуты в замок, и оплетены колючей проволокой. Ладони были горизонтально пробиты стальным прутом. И если смотреть в анфас жертвы, было видно, что пруты образуют своего вида крест. И сомкнутые в молитве руки застыли в его середине. Было видно, что жертву перед смертью пытали: в теле жертвы было множество изрубленных участков. По заключению коронера жертву ещё живой пытали интересным способом: Один конец колючей проволоки протягивали под кожей, ближе к мышцам. После чего, её резко протягивали через эту дыру. И она кромсала всё, чего касалась. Всё это проделывали, как предполагает коронер, с помощью скальпеля и хирургических щипцов. Дата: 10 октября 2017 года

Фото третьей жертвы он помнил. Они разбирали его с Мэри, когда только получили данные с места преступления. Но увидел кое-что новое. Это было имя жертвы: Демиан Тэйт.

– Первые двое погибших – это семья Фишер? Отец и сын были проповедниками в церкви Св. Павла.

– Да, поэтому изначально полиция шла в направлении религиозных фанатиков. С жертвами связано несколько мелких скандалов, вырвавшихся из контроля католической верхушки, поэтому мы считали, что это своеобразная расправа.

– Инцидент с монашками в 2014-м году?