Марина НЕ грустит: Дьявольские ритмы

Тоненькая пианистка поглядела на меня ничего не выражающими глазами БЕЗ ОЧКОВ, после чего спокойно прошествовала к двери и вышла, проронив лишь едва слышное «до завтра».

Стало совсем тихо.

Мила сидела неподвижно, положив руки на колени. Она здесь до скончания времён будет торчать? Или она чего-то ждёт? Ну что ж, мне сегодня торопиться некуда.

– Игнат сказал, что ты – эльфийка, – ляпнул я невпопад без предисловий.

«Идиотина! ЧТО ТЫ НЕСЁШЬ???» – включился внутренний диалог.

«Сам ты идиотина. Что если Изюмов правду сказал?»

– Честно говоря, я даже не знаю, как начать такой разговор с тобой. Понимаешь, Земля как планета – далеко не единственный обитаемый мир. Есть много планет, на них обитает множество народов. Но пространство космоса многомерно, и это позволяет сближаться мирам, отстоящим друг от друга на миллионы световых лет.

Как вы думаете, что я чувствовал, выслушав это? Верно, я был в шоке: в ответ на мой довольно абсурдный вопрос Мила вместо недоумения и негодования, вместо обоснованных сомнений в моём психическом здоровье и даже вместо прямого ответа “да” или “нет” – на серьёзных щах взялась нести какую-то наукообразную белиберду! Взяв себя в руки, я твёрдо решил слушать молча и до конца.

– Искривлять пространства можно так, что между мирами открываются стабильные тоннели. У всех народов есть особые проводники, которые обладают способностью такие тоннели создавать и поддерживать. Они и называются tir’alia, или же Пионеры.

– Пионеры. Ясно. Вопрос был лично о тебе.

– В Конфедерации обитаемых миров есть служба разведки, «shif-taeri». На Земле мы пользуемся словом «Шифтеры» – это просто созвучие. Мы не только изучаем возможные сближения миров, мы анализируем допустимость таких процессов и – в зависимости от результатов – способствуем, либо… препятствуем сообщению между мирами, а также осуществляем разведку.

– Космические корабли перехватываете, – неловко пошутил я, но Мила и не думала смеяться.

– Корабли пытаться перехватывать бесполезно – космос слишком велик. Но путешествовать между планетами на обычных звездолётах – бессмысленное занятие. Слишком большие расстояния. А в параллельные вселенные так и попросту не долететь. Самый доступный способ сообщения – через тоннели. Корабли мы строим тоже с функцией прямых переходов.

Она остановилась, словно давая мне переварить информацию или прочесть в энциклопедии, что такое этот их “прямой переход”.

– Ну, допустим, я тебе поверю. И что тогда тут происходит? Как это связано с гитарами и игрой на басу, которую почему-то нельзя показывать Марусе?

Предчувствуя, что разговор затянется, я уселся на стул. Мила напротив – встала.

– У нас есть свои методы. Мы уже несколько лет ведём наблюдение за Марусей. Мы знали, что она переведётся именно сюда, поэтому меня внедрили.

– Внедрили? Да ты уже который год учишься у нас! Зачем агентов внедрять так задолго?

– Это может быть не совсем правдой, – странно покачала головой Мила, как будто объясняла всё младенцу, не способному понять глубину мысли, – Кроме того, у нас несколько иной подход ко времени. Мы живём так долго, что кажемся людям бессмертными. Поэтому внедрить агента за годы до нужного события для нас не странно. Я не говорю, что в нашем случае мы действовали так.

«Пропущу это мимо ушей. Потом спрошу».

– Ну, и?

– Мы установили, что воля Маруси очень сильно искривляет пространство, меняет течение времени. Изменения колоссальны: ей по силам не только сблизить, а даже совместить несколько миров. Это не просто исказит баланс Вселенной. С высокой вероятностью, это разрушит твой мир, и не только его.

– Смешно. И что вы с этим намерены делать?

– Маруся Светина не знает о своей способности, все искажения она вызывает непроизвольно в периоды душевных волнений. До недавнего времени нам удавалось экранировать её, однако по мере развития её способности наше оборудование перестало справляться. Всё, что осталось – беречь её от грустных мыслей и депрессий.

– Так вот откуда такая прыть? – догадался я. – Вы занимали её всю жизнь, не давали скучать, и тем самым натренировали во всех возможных областях?

– Практически да. И, тем не менее, наши расчёты дали сбой: прибыв сюда, она проигнорировала все заготовленные нами варианты активностей. Собранная вами группа – настоящий подарок судьбы, – Мила умолкла и выжидающе воззрилась на меня.

– Или заготовка от конкурентов. Дай угадаю: твоё ведомство – как там его – не может просто взять и радикально решить проблему? Нехорошо так говорить, но если Маруся так опасна для целых миров, то почему она до сих пор жива? Или не изолирована где-нибудь, где безопаснее? И – в конце концов – почему до сих пор не случилось никакого катаклизма? Не верю, чтобы Маруся ни разу не грустила за всю свою жизнь! Не переживала несчастной любви, например. Как-то очень халатно вы действуете, прямо скажем, для такой серьёзной… э… проблемы.

Я закончил свою длинную речь и откинулся на спинку стула.

Цель, как мне казалось, была достигнута: своей железной логикой я должен был заставить Милу прекратить, наконец, фарс и признать, что я раскусил её, а всё сказанное – не более чем розыгрыш.

– Видишь ли, – Мила невозмутимо пустилась в объяснения, расхаживая по залу, – пока тебе даются только самые базовые данные. Всю картину рисовать – это надо не один час потратить. В двух словах, мы бы никогда не стали убивать Пионера: его смерть неизбежно вызвала бы непредсказуемые последствия, и такой печальный опыт уже есть. Если же её изолировать – она может погрузиться в депрессию, и как раз это грозит неприятностями. По той же причине мы не можем раскрыть ей всех карт, как обычно это делаем Пионерам. Мы всё ещё не определились окончательно с кругом доступных ей миров. Некоторые подозревают, что это все обитаемые планеты и не только. В таких условиях её целенаправленные опыты опасны. А если она и вправду научится использовать свою силу – станет обладательницей слишком больших возможностей. Ты вот сказал, что катаклизмов не случилось – так это только на Земле! Мы же видим несколько другую статистику, поэтому и обеспокоены так сильно. Сегодня лучшее, что мы можем, – поддерживать хрупкое равновесие. К тому же – и это тоже очень существенный фактор – её очень близко курирует… ещё кое-кто, и у нас попросту связаны руки.

– Ангелы?

– Ангелы. Тебя инструктировал Орден?

– Так точно.

– А кто такие Орден ты знаешь?

– В смысле?

– В смысле что они не люди.

“Та-ак!..”

– Не люди? А кто же?

– Вампиры, – Мила улыбнулась наимилейшим образом, типа, вот и живи теперь с этим. Впрочем, то ли от нервов, то ли от обилия информации, то ли от того, что мой привычный реальный мир пытались превратить с непонятное фэнтези, я даже захихикал и саркастически переспросил:

– Хочешь сказать, что они спят в гробах и кусают девок в шею по ночам?

– Ну не совсем, конечно, – Мила подстроила свой голос под мой, повторив интонацию, – Такие вампиры называются “Высшими”, и формально они вполне живые существа, магические мутанты. Игнат Изюмов, который только что здесь был, вон даже днём при солнечном свете ходит по улице. А кровь им вообще, можно сказать, нельзя: они от неё впадают в безумие и становятся монстрами.

– ИГНАТ?

– Игнат, – пожала плечами Мила, и тут же переключилась, – Кстати, раз уж на то пошло, то правильно говорить не “эльфийка”, а “эльфка”.

И она, откинув волосы, показала мне ухо.

«Японский городовой!» – про себя заорал я и аж подскочил со стула. Ухо было остреньким. Не таким, как рисуют в компьютерных играх, конечно. Там уши эльфов больше напоминают антенны. А здесь – обычное такое маленькое аккуратное ушко. Только остренькое.

– Теперь веришь?

Горжусь – я нашёлся с ответом:

– Пластическая операция ещё ничего не доказывает.

– Ну, ладно, – сказала Мила, поднимаясь с места, – Как знаешь. В конце концов, вера мало что решает, когда факты уже лупят по голове арматурой. Пока.

Забросив, точно пушинку, на плечо футляр с огромным тяжеленным басом, Мила Краснова вышла из зала, оставив меня несколько обескураженным наедине с мыслями. В том числе и про арматуру. Странная метафора для взаимодействия с фактами. Кто так вообще говорит?

Я сел.

Вчера Игнат, а сегодня – Мила, рассказали мне какие-то совсем невероятные вещи. Как поверить в такое? Это ж антинаучная фантастика какая-то. Фэнтези. Эльфы из космоса. «Вархаммер 40 тысяч», тоже мне!

Агент эльфийской разведки.

Или нет – правильно говорить «эльфской», получается, так?

Которую забросили сюда за годы до поступления в нашу школу Маруси. Подождите-ка! А правда – КОГДА она появилась? Допустим, три года назад – это же седьмой класс! И что, никто не заметил, что девочка слишком взрослая для седьмого? Это же бред! А в прошлом году я её помню – обычная девчонка, даже такой сверхъестественной красоты, как сейчас, не было. Когда сказала, мол, возможно, это не совсем так – означало ли это, что они просто манипулируют памятью, и никакой Милы здесь не было ни в прошлом, ни в позапрошлом году?

И как в такое верить?

Нет, точно врёт она. Или ещё хуже – потешается. Она со своей Цурюпой – два сапога кеды. И с Изюмовым наверняка сговорились просто! Тоже мне ПРАНКЕРЫ! Что подруга пересмешница, что эта. Даром что красивая, а лапшу на уши вешает профессионально. Да ещё пластику сделала, чтобы за эльфа сойти. Сумасшедшая!

Впрочем, что говорить – вон некоторые себе клыки наращивают на зубах, чтобы за вампиров сойти. И конечно, она за всей этой околесицей так и не пояснила про бас и про то, почему нужно прятать от Маруси умение играть.

– Это объясню я, – услышал я тихий голос Снежаны. Маленькая пианистка была тут как тут, хотя ранее она точно вышла. А вообще – чего-то подобного следовало ожидать! В конце концов, мне тут пытались выдать за правду, что Мила Краснова – эльфийка (эльфка!) и агент инопланетной разведки, Игнат Изюмов – вампир, Снежана – какой-то там “ангел”, а Маруся – вообще то ли супер-маг, то ли супер-Пионер. Как будто второе отменяет первое. И если уж меня решили коллективно разыграть, то, наверное, задействованы были все. Даже вечно читающая тихоня.

А это, кстати, похоже на отдельное пробитие дна! Если в розыгрыше участвует даже нелюдимая маленькая пианистка, то дела Ярславсергеича, должно быть, совсем плохи.

– Ну что же, я слушаю, – ответил я, выдержав совсем небольшую паузу – хотел взглянуть на лицо пианистки. Думал, может, удастся что-то прочесть по выражению. Ох, наивный я дурень. Эта девочка непробиваема, как шкура немейского льва (если здесь уместна такая метафора). Её личико почти совсем неподвижно, точно фарфоровый лик куклы, а глаза пусты, как будто оттуда на тебя смотрит сам космос.

Снежана отступила на пару шагов и неожиданно взмахнула руками, словно собиралась начать дирижировать. А после того, что произошло далее, смирившийся я уже был готов поверить даже в инопланетных эльфов. Знаете, почему?

Потому что стены нашего репетиционного зала раздвинулись, а потолок ушёл так высоко, что потерялся из виду. Честное слово, мне не почудилось!

Над Снежаной возник белёсый полупрозрачный кристалл, похожий на карандаш, заточенный с обоих концов.

– Вселенная очень многогранна, – проговорила Снежана и сделала руками плавное движение. Кристалл повиновался ему: в разные стороны разошлись многочисленные ответвления. Секунда, и вот уже наше «наглядное пособие» превратилось в огромный шар, внутри которого блестели миллионы мельчайших граней.

– Пространство и время не однородны, материя в знакомом тебе понимании – не абсолютна. Бывают другие материи с другими характеристиками и пространства, и времени.

Я должен был что-то сказать, верно?

Я понял, что просто обязан что-то сказать.

Не молчать! Это наваждение – гипноз ли, или Снежана взаправду раздвинула стены – всё в равной степени удивительно и в представления об обыденности не вписывалось. Это фантастика какая-то! Так что надо реагировать.

Примерно так я лихорадочно думал.

И не нашёл ничего лучшего, чем выпалить:

– А КАКОЕ ЭТО ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЕ К НЕОБХОДИМОСТИ СКРЫВАТЬ ОТ МАРУСИ УМЕНИЕ МИЛЫ ИГРАТЬ НА БАСУ?

– Никакого, – ответила Снежана, и комната мгновенно стала прежней.

– Чего? – не понял я.

– Агент эльфской разведки, известный тебе как Мила Краснова, действует по заданию своего руководства, у которого есть специфическое видение развития отношений в группе. Соответственно, агент лишь выполняет данные ему указания.

– Не проще ли тогда совсем не притрагиваться к басу? Зачем она играла? – упорствовал я.

– Она не умела до сего дня. У эльфов природный талант к музыке. Ты показал ей достаточно, чтобы она разобралась и смогла играть, – пояснила Снежана.

– А зачем помогла ей? Зачем было врать, что это ты? – не мог я угомониться.

– Она дала понять, что это необходимо. Нельзя было позволить ей отклониться от поставленной задачи.

– Задачи развлекать Марусю, чтобы она не разрушила какие-то обитаемые миры?

– Задачи по удержанию Маруси Светиной от чрезмерных изменений характеристик вселенной, – кивнула девушка.

– Чего? – не понял я.

– Никакие данные не появляются из ничего, – механически затараторила Снежана, точно заранее заученный текст, – Усилия воли разумных существ могут влиять на материю, способны менять её свойства и в итоге образовывать физические воплощения идей. Марина Светина обладает уникальным разумом, который способен манипулировать гигантскими объёмами данных, поэтому его потенциал по изменению пространственно-временной структуры Вселенной практически безграничен. В этой связи Шифтеры не до конца осознают последствия своих действий.

Как-то это не очень всё клеилось у меня в голове. Фрагментов информации много, а картинка всё не складывалась. Потому я продолжил спрашивать:

– Мила говорила, что Шифтеры занимаются чем-то вроде наведения порядка в межпространственных перемещениях, это разве не так?

– Далеко не единственная функция. Главная – предотвращение угроз мирам, где эльфы являются доминирующим разумным видом. Они не заинтересованы ни в раскрытии потенциала Марины Светиной, ни в интеграции народа твоей планеты в сообщество других обитаемых миров.

«Послушать Снежану, – думал я, – так Мила на самом деле работает отнюдь не во благо нам. Может, она что-то и спасает – планеты там какие-то – но, выходит, это всё за счёт сдерживания развития человечества?»

– Милена Краснова – всего лишь агент, её руководство даже не рассматривает сохранение её жизни как приоритетную задачу. В случае опасности Милена Краснова выступит как союзник. Однако безоговорочно верить в её слова не следует.

«Она что, мои мысли слышит?» – задался я вопросом.

– Да, – кивнула Снежана.

«Блин!» – подумал я совсем другое слово.

– Не ругайся, – девушка покачала головой.

– Снежана, хорошо, допустим, я во всё это верю и принимаю игру, так? Что дальше?

– Веры не требуется, – пояснила девушка, – обстоятельства таковы, каковы они есть. Если положение разовьётся скверно, тебе придётся действовать, а не рассуждать о вере.

Я не шучу, он сказал слово “скверно”!

– А кто же ты тогда и какова твоя роль? – спросил я, наконец, хотя вопрос этот грыз меня изначально.

– Я – Снежана Варяг, ангел-хранитель Марины Светиной.

«Вот так вот. Ангел-хранитель. Однако!»

– А ты… это… у тебя крылья есть? – уточнил я.

– Демонстрация бессмысленна.

– А до этого? Ты ведь устроила целое шоу! – упорствовал я.

– Так было нужно, – Снежана оставалась невозмутимой.

– Чтобы я отнёсся серьёзно?

Вместо ответа «ангел» кивнул. Или кивнула? Непонятно, как правильно! Да и не хотел я особо размышлять. Голова шла кругом: внезапно выяснилось, что я вписался в группу, в которой помимо меня уникум вселенского масштаба, её личный ангел, непонятный живой вампир, которому нельзя кровь, и ещё разведчица-эльфка! И, как будто этого недостаточно, какие-то «стороны» ведут подковёрную борьбу вокруг нас.

– Так всё же Маруся – она кто? – спросил я.

– Мы не знаем, – ответила Снежана. – Возможно, она – Создатель вселенной. Или Пересоздатель.

Я был готов закричать. Мне только что сообщили, будто Маруся – возможно – БОГ? Это ж ересь и богохульство какие-то! Или меня, что называется, троллят? Или всё вместе?

«Нет уж, погодите-ка!» – совладал я с эмоциями и задал следующий вопрос:

– Что значит, «возможно»? Ты что, не знаешь своё начальство? Ты же ангел!

– У нас всё немного не так, как ты привык думать, – пояснила Снежана. – В любом случае, мы не уверены.

«Разбудите меня кто-нибудь! С другой стороны, я уже впрягся…»

– Ладно, что от меня сейчас требуется? Если требуется вообще?

– Сейчас – ничего. Главное, чтобы ты был в курсе. Иди домой, и держи при себе эту гитару. Сообщить полученные сведения Марине – на твоё усмотрение, – сказав это, Снежана ушла, а я только и смог, что проводить её глазами.

Ничего толком не объяснила, приплела инструмент – и вот понимай, как хочешь.

Оставаться в репетиционном зале смысла не было – меня и так ошарашили не в меру.

Первой мыслью было, конечно, позвонить Марусе, но (опаньки!) номера её сотового у меня не оказалось! «Надо будет взять», – отметил я про себя, но это на будущее. А в тот момент как поступить, мне было совершенно неясно. При всех основаниях не верить Миле, Снежана сработала куда более убедительно. Разговоры утомили меня, а ведь впереди оставалась ещё и домашка. «Ну, да ладно: сделаю как-нибудь, ещё не вечер»! – решил я. Солнышко хоть и низко, но ещё не спряталось, день стоял погожий: в ожидании зимы сонная природа отправила нам последний воздушный поцелуй. Я иногда поэт, да.

«До чего ж погода славная! Только вот я почему-то вожусь с Марусей и мутными личностями вокруг неё место велосипеда и футбола», – рассуждал я, подходя к дому.

Глава 3

Не сказать, чтобы принять правду об участниках нашей музыкальной группы было труднее, чем, допустим, вступительный инструктаж о пионерской организации. Само собой, в Миле Красновой мне куда спокойнее было бы видеть только лишь красивую девочку, очень способную к музыке. Напротив, знать, что она агент из другого мира, да ещё и не-человек – пугающе неприятно. То же самое касается и тихони из параллельного класса. Про Орден я вообще молчу.

Теперь полное наименование курировавшего Пионеров ведомства – Росконтакта – заиграло новыми красками. Государственный комитет по контактам с внеземными цивилизациями. Вот вам эльфы с другой планеты, а вот вообще не пойми кто, да ещё такой волшебный, что иначе как “ангелами” не называется. Почувствуй себя Гарри Поттером, Ярослав Сергеич!

Так или иначе, в новой реальности пришлось как-то жить, и надо сказать, освоиться было не очень-то трудно, поскольку помимо вводной информации о конкретных персоналиях фактически мало что изменилось. По-прежнему школа, рутина, уроки. Разве что с группой теперь морока. И с этими.

Как вообще на Земле должны были уживаться люди с вампирами? Мне нужно было срочно кого-то спросить, и я не нашёл ничего лучше, кроме как обратиться к Снежане. Ведь ей, как сильнейшей, незачем было бы от меня что-либо скрывать, так? Сказано – сделано: прибежал первым перед началом репетиции и прямо в лоб спросил.

Ангел выслушала мой вопрос и, не задумываясь сообщила:

– В теории вампиры – это доминирующий разумный вид на Земле. Что хуже, они в силу своего происхождения привязаны к нашим главным противникам – демонам. По этой причине хоть в данном случае Орден и выступает союзником, но доверять ему нельзя. У них есть свои веские основания сохранять планету Земля закрытой от всего остального сообщества. И конечно, в отсутствие внешних угроз они смогут сосредоточиться на иных задачах. Например, на получении реальной политической власти.

Ну что же, спасибо!

Я проглотил эту информацию, а дальше на ней, точно на фундаменте выстроились новые теории. Так, скрытые мотивы должны были присутствовать у всех. Ясно что эльфы, приславшие Милу, не просто так следят за Пионеркой Светиной, а уж Росконтакт точно не может быть в стороне от этой активности инопланетян. Теперь же у всех этих фэнтезийных деятелей, видимо, сложилось довольно шаткое равновесие, особенно с учётом того, что наша Маруся жила не в вакууме, а потому расстройства её непрерывно подстерегали, к тому же самые разнообразные и по многим поводам. Следовательно, уповать на непрерывное поддержание Марусиного настроения в приподнятом состоянии оставалось не очень-то основательной или перспективной затеей. Так почему и эльфы с вампирами, и даже супер-пупер могущественные условные “ангелы” так боялись любого сдвига? Почему при всех возможностях они не приняли никаких мер заранее? Или даже так: как вышло, что раньше у них всё получалось, а тут вдруг расчёты дали сбой? Конечно, всегда оставался такой вариант, что они как раз-таки подсуетились и теперь исполняли какой-то хитроумный многоходовый план. Но могло быть и противоположное: что никто из них: ни вампиры, ни Шифтеры, ни даже ангелы – не знали ни что происходило, ни чего ждать.

При случае я поделился догадкой со Снежаной (а с кем ещё можно об этом поговорить?), и знаете, что?

Она кивнула!

Значит, можно продолжать «копать вглубь».

– И какого рожна тогда Ордену и эльфам нужно от скромного меня? Я ж просто Пионер и всё.

– Этого они тоже не знают, – объяснил ангел, – Исходный факт: все расчёты утратили актуальность после контакта Маруси с тобой. Ты ключ к разгадке.

Коротко и не вполне понятно, но и этого довольно. Ведь у ключа есть лишь одно предназначение – открыть замок. Ключ ничего не решает, а мне не улыбалось быть лишь инструментом. А поскольку я почти гарантированно неправильно или неполно понимал истинное положение вещей, мне было очень не по себе. Ещё недавно школьная жизнь обещала лишь радости и наполняла верой в лучшее, а теперь всё приобрело вторые и третьи смыслы. Зловещие смыслы.

Я не просил об этом, ага!

Но даже если высказать всё Снежане, она бы только пожала плечами.

Тем временем Марина Светина продолжала распылять вокруг себя светлое-светлое веселье.

– Мои старые песни никуда не годятся! – заявила она, стоило нам лишь спуститься в репетиционный зал в очередной раз. – Надо СРОЧНО писать новые. Этим займёмся мы со Снежаной, а вы трое (они имела в виду Краснову, Изюмова и меня) давайте-ка ударными темпами готовьтесь. Мне нужна полная сыгранность барабанов и баса! Ритм-секция – это сердце группы. Без неё никого не раскачаешь, не заставишь танцевать или прыгать. Поэтому нам необходимо полностью сосредоточиться на написании новых песен!

По обыкновению, она увлеклась речью настолько, что потеряла собственную мысль: как необходимость новых песен связана с важностью ритм-секции? В этом вся Маруся: зарядит речь – хоть стой, хоть падай. Но мысль понятна. И вот вообразите: сидим мы в нашем репетиционном зале, корпим над воплощением идей гениальной командирши, а к нам приходит…

…Директор собственной персоной. Директор чего? Директор нашей школы, разумеется. И Дворца, который являлся её обособленным подразделением. Начальник всего “образовательного комплекса” в едином лице, и сам чёрт ему не брат.

Так уж повелось, что Дворец относился к Школе с тех пор, когда Всесоюзная Пионерская организация охватывала и объединяла всех школьников, предоставляя им вне обычных уроков уйму возможностей для всестороннего развития. Дворцы тогда были при каждой школе, чтобы оперативно и качественно выявлять Пионеров для программы спецподготовки и адаптации “Буревестник” под прямым кураторством со стороны Госкомконтакта и ЦК КПСС.

К тому времени, как я пошёл в 10 класс, ситуация, разумеется, изменилась: КПСС давно не стало, многие программы закрыли, сама Организация утратила былое влияние и редуцировалась до сети отдельных ячеек, в которых толком ничему не учили. Дворец же остался только при нашей школе один на весь район. Чисто как площадка для кружков. Давно говорили, что его выделят в самостоятельное учреждение, да всё никак не доходили руки у кого следует. Хотя поговаривали, что подобным преобразованиям в Петербурге сопротивляется Росконтакт и лично его глава товарищ Цурюпа. Так и жили на три здания: Корпус с младшими классами, Новое здание школы для средних и старших и Дворец через дорогу в 10 минутах ходьбы. Называлось это “ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС” и подавалось как мощнейшая инновация, даром, что каких-то двадцать лет назад эта «инновация» была повсюду. Новое как хорошо забытое старое, где ключевое слово – «забытое».

В общем-то вполне ожидаемо, что наше самоуправство дошло до руководства «КОМПЛЕКСА». Группа учеников без куратора или худрука взяла и самостоятельно организовала в кружок – как же так вышло-то?

Странно, что раньше не заявились! В общем, пришло наше время. Момент истины! Сейчас нам покажут!