Сон

– Она, не такая как все… И она…

– Молчи… – Девушка выставила открытую ладонь перед лицом Дмитрия. – Больше ни слова. С огнем играешься красавчик. Хочешь совет? Слушай. Та о ком думаешь, покоя себе найти не может, думает о тебе день и ночь. Только разные у вас дороги… И люди вы разные. Ты небо, она земля, ты день, она ночь, и в разных мирах живете. Ох разные вы. Забудь пока не поздно. Иначе чувствует мое сердце, быть беде. – Девушка подошла так близко, что Дмитрий почувствовал запах ее волос. Они пахли степью, ветром и вечерней прохладой.

– А если я не захочу забывать.

– Придется. Забудь о встречах навсегда. С глаз долой, из сердца вон.

– Значит, ты считаешь, все это бессмысленно и шансов никаких нет…

– Не знаю, это уже время покажет. Иногда судьбы людские слаживаются так, что и в кино такого не увидишь…

Глаза Земфиры как-то загадочно прищурились.

– А знаешь, красавчик, кажется, я знаю, где найти ответ на твой вопрос. А давай-ка я тебе погадаю. – Она взяла левую руку Дмитрия, повернула ладонью к себе и принялась внимательно всматриваться в замысловатые линии. – Какой странный рисунок, где-то я уже видела такую же, очень похожую линию судьбы… – задумчиво, неожиданно произнесла она. – Ну, ладно. Так… слушай. Армия у тебя пройдет благополучно, – ободряюще сделала она первое заключение, после чего ее брови немного нахмурились. – Проблемы будут у тебя большие, жизнь твоя и твоих друзей будут в опасности. Для тебя все пройдет благополучно, – опять обнадежила она. – Вижу любовь твою… Ты ее сильно любишь. Женат будешь, – на миг в глазах девушки промелькнула грусть. – Русская она, это точно, красавица. Родит тебе девочку. И проживете вы с ней счастливо и долго. – Стараясь не выдавать своих чувств, Земфира взглянула в глаза Дмитрия и, давая понять, что закончила свое гадание, своими теплыми ладошками закрыла его ладонь. – Ну вот и все, красавчик, – с насмешкой в голосе произнесла она. – Гадать меня тетя научила хорошо, так что извини, Дим, если что не так сказала. Денег с тебя за гадание не возьму, это тебе мой подарок. Спасибо тебе большое, что с деньгами не бросил меня тогда. Хороший ты парень. Но больше не приходи сюда никогда… И забудь ту, о ком думаешь. Прощай.

Девушка направилась домой и, кружась в заводном танце, принялась напевать:

– Ты не стой на моем пути, да поверни ты буланого коня, ох не поздно еще спасти и тебя, и меня…

Земфира исчезла так же быстро, как и появилась, словно видение, словно ничего и не было – просто мираж…

Настроение было окончательно испорченно. Дмитрий брел в неизвестном направлении уставившись взглядом в мелькающие кроссовки, и прокручивая в голове слова Земфиры.

Теперь он точно знал, что с ним происходило все эти дни и почему образ этой кареглазой цыганки и утром, и днем и ночью стоял перед его глазами.

«Любовь, любовь, любовь», – стучала единственная мысль в его голове. Он читал об этом в книгах. Об этом каждый день показывают по телевизору. Но для Дмитрия это всегда был всего лишь пустой звук. Придуманный наивными романтиками дешевый предмет поклонения, не более. И вот сейчас он сам был жертвой этой самой любви. Как это могло произойти? Почему? Этого совершенно не было в его планах и не должно было произойти. Тогда где? И что он сделал не так? Где именно он прокололся? Как и чем эта заносчивая цыганка смогла его очаровать? А может, это колдовство? Магия? Или пресловутый цыганский гипноз? Только сейчас Дмитрий понял смысл той зловещей магической фразы, которую Земфира произнесла перед отъездом на дачу, – «Дим, ты меня любишь?». Все правильно, одно из основных правил гипноза – удачно выбрать время, место и обстоятельства, добавить твердый, целенаправленный взгляд в глаза, уверенный голос, и дело сделано. «Может, она в самом деле обладает сильным гипнозом и может наводить его на людей, ведь многие цыганки обладают гипнозом», – думал Дмитрий. – Но почему он? Зачем?

Дмитрий терялся в догадках, но поделать с собой ничего не мог. Энергетическая зараза под названием любовь, заложником которой он стал по вине этой заносчивой, самодовольной цыганки, крепко взяла его в свои цепкие лапы и отпускать, похоже, уже не собиралась. Смешно и нелепо это было осознавать, но факт оставался фактом. Он, как и многие, стал жертвой этого страшного, психического вируса, и что с этим делать и куда от этого деваться, Дмитрий не знал.

Погода начала немного портиться. Подул легкий ветер, и на небе появились небольшие облака. Дмитрий забрел на какую-то промзону, потом была какая-то свалка и бесконечный лабиринт из старых, серых пятиэтажек со множеством гаражей. Время казалось – остановилось. Неожиданно старый жилой массив закончился и пошли стройные высотки, нового, престижного района. Дмитрий решил срезать дорогу и свернул на алею, ведущую в густой лесопарк. Уже через несколько минут, он наткнулся на небольшую компанию парней и девченок. Компания плотно облепила столик и две скамейки, похоже провела здесь уже не один час, и для ночного времени, вела себя довольно шумно и агрессивно. Дмитрий уже прошел мимо, но чей-то басистый голос, его неожиданно окликнул. Дмитрий обернулся. Ему на встречу направлялся здоровенный, гарилообразный детина двухметрового роста.

– Эй, приятель, тормози. Закурить не найдется? – Гарилообразный подошел к Дмитрию почти вплотную и, согнувшись чуть ли не в половину, нахально уставился Дмитрию в лицо.

– Не курю, – сухо ответил Дмитрий, внимательно всматриваясь в гарилообразную физиономию.

– А почему не куришь? – тупо гыгыкнул тот. – Спортсмен, что ли?

– Просто не курю и все, и другим не советую, вредно для здоровья, – уже немного злясь, ответил Дмитрий.

– А ты что, врач, что ли, что такие советы даешь? – снова гыгыкнул здоровяк. – Ну иди тогда с ребятами поздоровайся, заодно и познакомишься. А то не красиво как-то получается, проходишь мимо, ни здрасте вам, ни до свидания…

Чувствуя что гарилообразный умышленно пытается его спровоцировать и вскоре конфликта будет не избежать, Дмитрий смерил громилу колючим взглядом и, стараясь сохранять спокойствие, как можно вежливей произнес:

– Я слишком малообщителен, поэтому веду закрытый образ жизни.

– А это как? – сделал удивленное лицо здоровяк.

– Вы меня не знаете, я вас не знаю. Я иду домой и спокойно прохожу мимо, а вы как отдыхали, так и отдыхаете, и ни у кого не возникает никаких проблем.

– Во дает, – здоровяк слегка ткнул кулаком Дмитрия в плечо и начал громко рыготать. – Вот сейчас дам по твоей головешке, и сразу поймешь, у кого из нас тут проблемы…

«Хорошая драка, с обильным кровопролитием – неплохая оконцовка, для такого скверного вечера», – даже с какой-то радостью подумал Дмитрий. «Если драки не избежать, а у противника явное преимущество в росте и силе, бей первым», – это правило он знал хорошо.

Понимая что в этой ситуации, его шансы на победу фактически равны нулю, Дмитрий прицелился в огромную голову здоровяка и уже окончательно решил напасть первым.

В эту минуту из компании раздался голос:

– Емеля, не трогай его. Это нормальный чувак, он из соседнего района, я его знаю.

Дмитрий взглянул в темноту. Он узнал его, это был Артур, то есть Хмурый. Невысокий, крепко сложенный, коротко подстриженный парень с угрюмым лицом. Получил свое прозвище за суровый бескомпромиссный характер, после того как вернулся с армии. Несколько раз Дмитрий видел его в компании Виктора. Виктор не раз упоминал, что тот в свое время был на войне, но когда и на какой именно войне, история умалчивала.

Не желая перечить своему авторитетному приятелю, здоровяк взглянул на свои пятикилограммовые кулаки и разочарованно вздохнул:

– Артур, а чего это он тут умничает? А может, все-таки хлопнуть его пару раз по голове? Не будет в следующий раз дерзить старшим…

– Повторяю, – уже строже произнес Артур, – этого парня не трогать, он брат одного моего приятеля. Зовут Дмитрий. Кстати, как мне говорили, парень обладает гипнозом, так что в принципе можешь разбираться с ним, только смотри, чтобы потом нам самим тебя спасать не пришлось…

– Чего, чего? Вот этот чувак обладает гипнозом? – гарилообразный вопросительно взглянул на свою компанию и принялся идиотски хохотать.

В компании все зашевелились и принялись между собой оживленно переговариваться.

– А давайте девчонок загипнотизируем, – предложил кто-то. – Разденем их, а потом…

– Да заткнись ты, придурок, – послышался женский голос в ответ. – Лучше тебя сейчас загипнотизируем и заставим все окурки сожрать, которые вы здесь разбросали.

В компании наперебой начали кричать друг на друга.

– Нет, нет. Исключено. Я точно не собираюсь никого гипнотизировать, – сухо отрезал Дмитрий. – Во-первых, мне надо идти, во вторых… Это не то время, и не то место…

Дмитрий начал аккуратно пятиться назад но здоровяк схватил его за руку.

– Тормози, ты торопишься? Если не хочешь никого гипнотизировать, загипнотизируй меня!

Дмитрий аккуратно избавился от захвата руки здоровяка и внимательно взглянул в его глаза:

– Не хочу тебя пугать, но это может для тебя очень печально закончиться. Просто гипноз – штука серьезная. Это прямое вмешательство в сознание человека, могут быть последствия и все такое…

– Ты что, пытаешься меня запугать? – Громила снова принялся идиотски хохотать, брызгая слюною в разные стороны. – Понимаешь, я никого не боюсь. Ни тебя, ни полиции – никого. Я боюсь только самого себя, да и то только тогда, когда выпью. Ну что, мне еще долго тебя упрашивать?

Из компании послышалось дружное хлопанье в ладоши и свист.

Дмитрий прекрасно понимал, что слова этого верзилы – это всего лишь его показное хвастовство перед компанией, и тем не менее несмотря на всю свою неприязнь к этому наглецу еще раз попытался отговорить того от дурацкой затеи с гипнозом:

– Послушай, а ты не боишься, что сейчас ты герой, а через мгновение ты уже покорная игрушка в чьих-то руках? Твое сознание и тело – они уже не будут тебе подчиняться. Ты просто станешь покорным рабом чужой воли. Разве тебя это не пугает?

– Нет, не пугает, – ехидно улыбнулся здоровяк, – не боюсь я ни тебя, ни твоего гипноза, ну вообще ничего, доходит до тебя, приятель, или нет?

– Значит, ты не боишься ни меня, ни моего гипноза, и вообще ничего… – задумчиво произнес Дмитрий. – Ну а тебе известно, что в мире существует великое множество вещей, которых боится человек? Предположим, страх остаться в одиночестве, боязнь замкнутых стен, боязнь пауков, змей и так далее, страх смерти и, в конце концов, страх перед богом… Неужели ты вообще ничего не боишься?..

– А ты что, еще и в бога веришь? Ну ты вообще даун, ты сюда еще бы инопланетян приплел… Слушай, фокусник, ты меня уже злишь, я же сказал тебе, я ничего не боюсь, совсем ничего, ты еще долго будешь меня запугивать?

– Значит, ты ничего не боишься, не веришь в бога и хочешь, чтобы я тебя загипнотизировал… Ну что же, ты сам этого хотел. – В глазах Дмитрия уверенно загорался огонек азарта. – Освободите ему место, пусть сядет, – произнес он, повернувшись в сторону компании. Дмитрий всегда придерживался железного правила не афишировать свои способности, но почему-то именно сейчас ему обязательно хотелось проучить этого наглого самоуверенного здоровяка, тем более после разговора с Земфирой его настроение было испорчено окончательно, и сейчас Дмитрий просто чувствовал необходимость выплеснуть свою отрицательную энергию на кого-нибудь.

Компания протрезвела на глазах. Ребята радостно зашевелились и, весело перешептываясь между собою в ожидании чуда, принялись освобождать место для подопытного. Когда все было готово, Дмитрий оценивающим взглядом посмотрел на этого бугая и уверенно скомандовал:

– Садись.

Здоровяк деловито уселся на предложенное ему место и, глупо хихикая, вопросительно уставился на Дмитрия.

– И что мне теперь делать? – ехидно произнес он. – Это что, уже сон? Я уже сплю?

Он еще хотел что-то сказать, но Дмитрий его твердо перебил:

– Смотреть мне в глаза!

Стараясь не выдавать своего волнения, подопытный попытался улыбнуться, но вместо этого только глупо искривился в какой-то нелепой гримасе. – А как я буду смотреть тебе в глаза? Я же их в темноте не увижу? – уже виноватым голосом, негромко поинтересовался он.

– Не перебивай, – еще тверже произнес Дмитрий. – Ты сейчас их почувствуешь.

Дмитрий подошел поближе и, пытаясь как следует сосредоточиться, уверенно впился своим взглядом в глаза здоровяка, лицо которого от страха уже успело перекоситься до неузнаваемости.

– Я не знаю, как скоро наступит это удивительное состояние, погружающее тебя в глубокий гипноз, – начал произносить Дмитрий своим магическим голосом, – но ты можешь не ждать этого и можешь сам, быстро или медленно, но уверенно погружаться в состояние полного расслабления и покоя. Внимательно смотри мне в глаза и расслабляйся. Расслабляем все мышцы: руки, ноги, все тело. Полностью расслабляемся, расслабляемся. Постоянно смотрим мне в глаза, только мне в глаза.

Дмитрий еще сильнее сконцентрировал свой взгляд. Через несколько мгновений, то ли от страха, то ли от усталости, Емеля в самом деле почувствовал, а точнее, увидел глаза Дмитрия, светящиеся при свете луны, словно два маленьких горящих уголька. Еще спустя буквально мгновение Емеля почувствовал, как его глаза внезапно начинает одолевать ужасная резь. Чтобы избавиться от этого навязчивого чувства, он попытался потереть их рукой, но рука не поднималась. Тогда он попытался пошевелить другой рукой, но та тоже онемела. Внезапно Емеле стало очень страшно. Глаза Дмитрия вонзились в него, словно острые иглы, парализовав его мозг и тело. Теперь ему хотелось только одного – быстрее вскочить и убежать отсюда подальше, но тело совершенно перестало ему подчиняться. Внутри себя Емеля мысленно кричал и молил о помощи, но его никто не слышал.

– Не надо ничего бояться, не о чем переживать, – как будто прочитав его мысли, продолжал дальше Дмитрий, – просто расслабляемся. Если глаза ужасно режет, они ужасно устали и нету больше сил держать их открытыми, ничего страшного, пускай они закрываются и засыпают.

Глаза Емели начали постепенно закрываться.

– Если ты устал, можешь полностью расслабиться и ни о чем не думать, не думать ни о чем. Мысли только о ночном безоблачном небе, о ярко светящихся далеких звездах и о луне, которая магическими чарами погружает нас в глубокое-глубокое состояние покоя, заставляя пульсировать в твоем мозгу только одно слово: «Спать… Спать… Спать…».

– Смотрите! Этот придурок в натуре вырубился! – раздался чей-то удивленный голос. Девчонки испуганно перешептывались. В компании почувствовалось оживление.

Дмитрий сделал жест рукой, давая понять, что сеанс не закончен, и громко отчетливо продолжил:

– Внимание, Емеля, ты слышишь только мой голос. Повторяю, Емеля, ты слышишь только мой голос. Исчезло время и пространство. Больше ничего нет. Нет реальности, есть только мой голос. Ты слышишь только мой голос. И подчиняешься только моему голосу! Теперь отвечай на мои вопросы! Назови свою фамилию, имя, отчество, сколько тебе лет и где ты работаешь.

– Я Емелькин Антон Анатольевич. Нигде не работаю. Мне двадцать пять лет, – покорно пролепетал здоровяк.

– Молодец, Антон. Ты слышишь только мой голос и беспрекословно ему подчиняешься. Расскажи нам немного о себе. Кто твои родители, у тебя есть братья, сестры?

– Моя мама работает воспитателем в детском саду, а отец работает сантехником. Еще у меня есть младшая сестра Лора, ей восемнадцать лет.

– Скажи, Антон, ты любишь свою сестру?

– Я ненавижу свою сестру, – с ненавистью в голосе к всеобщему удивлению внезапно прохрипел бугай. – Она намного младше меня, она красивая и отлично учится, за это родители ее обожают, а меня они вообще не замечают. Я для них словно пустое место. Для нее подарки и внимание, все только для нее. Я ненавижу ее.

– Вот гад… – послышался из компании, чей-то возмущенный женский голос. – А всем хвастался, что его сестра как фотомодель, самая умная, самая красивая, мол, я ее люблю и в обиду никому не дам…

– Внимание, Антон, ты слышишь только мой голос и беспрекословно веришь каждому моему слову. Если родители любят твою сестру, значит, она это заслужила. Ты ни в чем не должен винить своих родителей, я думаю, тебя они любят не меньше, просто, возможно, сейчас они считают, что твоей сестре их помощь и забота намного нужнее. Антон, люби свою сестру, твоя помощь сейчас ей тоже необходима. Внимание, Антон, а сейчас ты расслабишься и попытаешься погрузиться в сон еще глубже.

Присутствующие зашевелились, было заметно, что представление им начинает нравиться.

– Внимание, – обратился Дмитрий к компании, – Антон нам утверждал, что ничего в мире не боится, не верит в бога и просил меня, чтобы я его загипнотизировал. Я выполню его просьбу и продемонстрирую с его помощью вам несколько трюков из эстрадного гипноза. Но для начала мы сделаем небольшую проверку и попытаемся узнать, насколько глубоко Антон смог расслабиться и погрузиться в нужное нам состояние.

– Внимание, Антон, – снова обратился Дмитрий к здоровяку, – сейчас ты еще больше и глубже погрузился в состояние сна и уже отчетливее воспринимаешь мой голос и все мои команды. Сейчас у тебя в руках красивое спелое яблоко, открой глаза и попробуй его на вкус.

Громила приоткрыл глаза, каким-то туманным взглядом обвел присутствующих после чего, поднес воображаемое яблоко ко рту и, сделав вид, словно откусывает от него небольшой кусок, принялся производить движения скулами, словно в самом деле пережевывал настоящее яблоко.

– Эй, Емеля, проснись, ты спишь…

– Может, с девчонками поделишься?

– Косточками не подавись, жмот… – Эти и подобные шуточки понеслись одна за другой со всех сторон. Публику начинало забавлять происходящее.

Дмитрий сделал знак рукою, чтобы ему не мешали, и продолжил дальше:

– Антон, что ты чувствуешь? Расскажи нам.

– М-м, очень сладкое яблоко, никогда в жизни еще не ел такого вкусного яблока, – произнес здоровяк, в очередной раз с наслаждением кусая воображаемое яблоко.

– Внимание, Антон, – с тревогой в голосе внезапно произнес Дмитрий, – произошла ошибка, это не яблоко, это лимон. Как ты его ешь, ведь он же очень кислый…

В один миг лицо здоровяка искривилось в ужасной гримасе. Он сделал резкое движение рукой, словно выбрасывает воображаемый лимон подальше, после чего, не скрывая своего отвращения, принялся плеваться во все стороны. В компании прошел легкий смешок.

– Антон, – громко произнес Дмитрий, – нет лимона, нет времени, нет пространства. Есть только мой голос и глубокий, глубокий сон. Забудь все, ты спишь.

Веки здоровяка покорно сомкнулись, и тот принялся сладко посапывать.

– Ну вот, – произнес Дмитрий, обращаясь к присутствующим, – только что я продемонстрировал вам несложный трюк, в результате которого мы убедились, что Антон уже достиг нужного нам состояния, и теперь мы с вами можем перейти к более сложным заданиям. Внимание, Антон, – обратился Дмитрий к здоровяку, – расскажи нам, пожалуйста, кем ты мечтал стать в детстве?

– В детстве я мечтал стать рок-музыкантом, – монотонным голосом, не открывая глаз, покорно ответил громила.

– Внимание, Антон, – громко и уверенно произнес Дмитрий, – сейчас твоя мечта исполнилась. Ты великий знаменитый рок – музыкант. Ты на огромном стадионе, заполненном до отказа твоими поклонниками. Перед тобой огромная сцена, открой глаза и иди, твои фанаты ждут тебя…

Громила снова приоткрыл глаза, осмотрелся по сторонам взглядом, больше похожим на взгляд хищника и, заметив позади себя стол, к немалому удивлению присутствующих, одним махом вскочил на него, встал во весь рост и принялся оживленно размахивать руками, словно в самом деле приветствовал трибуны, заполненные множеством людей.

– Антон, ты слышишь только мой голос и беспрекословно выполняешь все мои команды, – уверенным командным голосом продолжал дальше Дмитрий. – Сейчас у тебя в руках электрогитара, исполни что-нибудь, твои поклонники с нетерпением ждут от тебя этого.

К еще большему удивлению присутствующих, громила привел руки в такое положение, словно в самом деле держал в них гитару и после небольшой паузы принялся виртуозно бегать пальцами по воображаемым струнам. Было смешно смотреть, как этот здоровый детина двухметрового роста, как это делают великие рок-музыканты, то приседает, то подпрыгивает, словно одержимый, кривит рожу, бросает томные взгляды и в то же время продолжает виртуозно выдавать свое то ли божественное, то ли демоническое произведение.

В ночной тиши, повисшей над дремлющим парком, раздался залп хохота. Парни с девчонками, глядя на Емелю, выделывающегося на столе, словно клоун, не в силах сдерживать себя, смеялись со всех сил. Сквозь приступы звонкого смеха из компании в адрес неутомимого музыканта неслись свист, аплодисменты и всевозможные шуточки. Подождав, пока компания наконец-то немного успокоится, Дмитрий поднял руку, давая понять, что представление еще не закончено и ему не следует мешать, и снова обратился к здоровяку.

– Антон, нет трибун, нет гитары, ты уже не рок-гитарист, ты просто спишь и еще больше и глубже погружаешься в это удивительное для тебя состояние покоя и полного расслабления. Внимание, Антон, – голос Дмитрия стал громче и тверже, – сейчас ты находишься на самом пике вершины мира – на Эвересте. Ты на высоте более восьми тысяч метров. Осмотрись. Вокруг тебя горы, покрытые ледяными снежными шапками. Прозрачное безоблачное небо над головой. Холодный воздух приятно пощипывает твое лицо… – договорить Дмитрий не успел. Словно подкошенный, здоровяк, к всеобщему изумлению, в один миг рухнул на стол, обхватил его своими огромными лапищами, истерично принялся вопить.

– Он же панически боится высоты, мне его сестра сама рассказывала, – послышался чей-то испуганный женский голос.

В компании пошло легкое замешательство. Не в силах сообразить, смеяться над Емелей или немедленно его спасать, парни с девчонками только растерянно поглядывали друг на друга.

Из бара неподалеку, потревоженные непонятными ночными криками, начали выходить обеспокоенные люди. Тем временем здоровяк разошелся не на шутку. Какое-то время он просто истерически вопил, потом его голос перешел в хрип. Уставившись взглядом в стол перед собою, здоровяк сначала умолял, чтобы его немедленно сняли с этой высоты, потом вспомнил какие-то молитвы и с таким упоением, словно это были последние минуты его жизни, принялся раскаиваться во всех своих грехах.

Кто-то рассмеялся и попытался пошутить, но одна из девушек его резко одернула:

– Может, заткнешься, придурок, человеку плохо, лучше помог бы… – После этих слов, девушка подошла к Емеле и, пытаясь его разбудить, принялась его тормошить и объяснять, что он находится вовсе не на Эвересте, а на обычном столе.

– Я думаю, этого не стоит делать, – с тревогой в голосе поспешно попытался остановить ее Дмитрий. – Антон сейчас находится под гипнозом, и если ты его оторвешь от стола, он может подумать, что срывается в пропасть и… получит разрыв сердца.

– Боже… – девушка испуганно прикрыла лицо руками и торопливо отпрянула от стола.

– А может, в самом деле хватит издеваться над человеком, – послышался еще чей-то женский голос, – что вы все стоите как вкопанные, человек сейчас в самом деле разрыв сердца получит…

Слова подействовали. Теперь ситуация уже не казалась такой комической, как прежде. В компании перестали шептаться и отпускать шуточки в сторону Емели.

Один из парней, в тонкой майке без рукавов, из-под которой красовались огромные накачанные мышцы, подошел к Дмитрию и, сухо прокашлявшись, аккуратно похлопал его по плечу:

– Слышишь, как там тебя… Дима. Ты это… прекращай, а то он сейчас в самом деле завернется? Жмуриков нам здесь не хватало.

Дмитрий подошел к столу, на котором распластался стонущий Емеля, и уверенным голосом скомандовал:

– Внимание, Антон! Ты слышишь только мой голос, только мой голос. Сейчас я просчитаю до трех, и ты вернешься в прежнее состояние и ничего не будешь помнить из того, что здесь происходило. Раз!.. Два!.. Три!..

Дмитрий щелкнул пальцами, и здоровяк неожиданно замер.

После небольшой паузы он приподнялся, уселся на стол и обвел присутствующих все еще слегка туманным взглядом.

– Ну вот, как мы с вами убедились, Антон, так же как и все обычные люди, умеет бояться, – торжественно подвел итог Дмитрий. – А еще во время сильной паники он начинает верить в бога и частично даже знает некоторые молитвы.

– Емель, может, на скамейку спустишься, там как-никак пониже будет, – пошутил кто-то.

– Не понял. Почему у меня все мышцы болят, и вообще – что я делаю на столе? – пропустив шутку мимо ушей, строго нахмурил брови здоровяк.

– Да ты на Эверест вскарабкался, а слезть сам не мог, орал тут как резаный, – снова пошутил кто-то. В компании прошелся легкий смешок, и Емеля еще больше нахмурил брови. Понимая, что по вине Дмитрия стал посмешищем в глазах своих приятелей, он встал со стола и вплотную приблизился к Дмитрию.