Вероятности. Наваждение. Часть первая

Попрощавшись с другом, Харитонов опустился на колени перед книжным шкафом и сунул под него руку – там к днищу скотчем была приклеена флешка с данными его научного проекта. Сергей достал её, подключил к головизору, затем вошёл в комнату Кирилла, взял со стола несколько флешек и вернулся обратно. Подключая их по очереди к головизору, нашёл пустую подходящего объёма и скопировал туда всю информацию. После свою флешку приклеил обратно, а вторую вместе с остальными положил снова на стол Грачёва. Это была гарантия, что данные не пропадут бесследно, если что-то с ним случится.

Павел Крюков выключил час назад полученное видео из дела самарского Института ракетных двигателей, откинулся на спинку кресла и ещё несколько минут ошарашенно смотрел на пустой экран. Затем вслух произнёс:

– Твою же мать!

Тяжело вздохнув, он снова включил первый ролик – со смартгласса доктора Виктора Виноградова. На экране появился полутёмный коридор с низким потолком – видимо, подвал института. Откуда-то доносились приглушённые звуки взрывов. Виноградов бежал по коридору. Добравшись до лестницы, он быстро взбежал наверх. Раскрылась дверь, и тут же по коридору мимо неё пролетел огненный сгусток величиной с футбольный мяч. Справа вне поля зрения раздался взрыв, камеру качнуло, повалил дым. Виноградов развернулся и побежал назад.

Крюков нажал на «стоп»: дальше доктор выбирался через подвал на улицу и бежал, пока не наткнулся на прохожих.

Павел запустил второе видео – с очков охранника Николая Титова. Титов вслед за напарником выскочил из комнаты охраны и побежал по коридору мимо лабораторий со стеклянными стенами. Работала пожарная сигнализация, мигали красные лампочки под потолком. Дыма в коридоре становилось больше. Вдруг впереди слева в одной из комнат раздался взрыв, и в коридор полетели стёкла. Титов присел и закрылся руками. Когда камера повернулась обратно, первый охранник был уже в нескольких шагах впереди. Он смотрел в горевшую лабораторию, выставив вперёд пистолет, и что-то кричал. В этот момент оттуда вылетел огненный шар, врезался в охранника и, выбив им стекло лаборатории напротив, взорвался там. Николай попятился, вынул пистолет и снял его с предохранителя. Поднял взгляд и увидел, как что-то объемное, но прозрачное, высотой больше двух метров выдвинулось из горящей лаборатории слева. В отблесках огня, в дыму и красном свете мигающих лампочек движущийся человекоподобный силуэт приобретал зловещие черты. Призрак сделал пару шагов и развернулся к Титову. Тот среагировал быстро и боком кинулся в оказавшуюся рядом дверь. Камера успела снять, как из призрака вылетел огненный шар и пролетел по коридору. Титов поднялся с осколков дверного стекла, доковылял до окна, раскрыл створку и вывалился наружу. Вслед из окна полыхнуло пламя от взрыва. Николай откатился в сторону, встал и побежал в темноту. На этом запись обрывалась.

Крюков вытер лицо платком: несмотря на прохладу в комнате, его кожа покрылась испариной. Он раскрыл папку с протоколами допросов выживших при пожаре. Начать решил с показаний инженера Дмитрия Василевского.

«Допрос начат в 12 час. 10 мин.

Допрос окончен в 13 час. 00 мин.

…

Фамилия, имя, отчество: Василевский Дмитрий Никанорович

Дата рождения: 12 февраля 2051 г.

Место рождения: г. Тольятти

…

Образование: высшее, учёная степень магистра

Семейное положение, состав семьи: не женат

…

Наличие судимости: со слов не судим

…

По существу уголовного дела могу показать следующее: в четверг 18.07.2075 г. после окончания рабочего дня Аркадий Валерьевич Репьёв попросил меня, Василевского Д.Н, Виноградова Виктора Платоновича и ещё трёх сотрудников (…) остаться и провести последний в этот день пробный запуск двигателя. Мы всё подготовили, но тут оказалось, что вывалилось несколько заклёпок из обшивки. Виноградов В.П. пошёл в подвал к техникам за заклёпками. Через несколько минут всё вокруг начало взрываться. Я залез под пульт, и тут сверху что-то повалилось. Я потерял сознание. Очнулся уже в больнице.

С моих слов записано правильно, мною прочитано…».

Следующим Павел открыл протокол допроса Виноградова.

«Допрос начат в 9 час. 30 мин.

Допрос окончен в 10 час. 15 мин.

…

Фамилия, имя, отчество: Виноградов Виктор Платонович

Дата рождения: 05 октября 2042 г.

Место рождения: г. Москва

…

Образование: высшее, учёная степень доктора наук

Семейное положение, состав семьи: женат, жена и дочь 2 года

…

Наличие судимости: со слов не судим

…

По существу уголовного дела могу показать следующее: в четверг 18.07.2075 г. около 20:00 Аркадий Валерьевич Репьёв, я, Виноградов В.П., и другие четыре сотрудника института (…) встретились в корпусе пилотных установок, чтобы провести очередной эксперимент по запуску двигателя с новыми параметрами нагрузки. Осматривая обшивку, я заметил, что не хватает двух заклёпок. Я решил сам сходить в подвал к техникам за заклёпками. Техников уже не было на месте. Я взял пять заклёпок и тут услышал звуки, похожие на взрывы. Вышел в коридор. Снова услышал взрывы – уже ближе. Побежал к лестнице, потому что знал, что в подобных ситуациях лифтом пользоваться нельзя. Поднялся на первый этаж, дверь открылась, и сразу рядом произошёл взрыв. Я побежал обратно, нашёл выход из подвала на территорию института, вышел и направился к Московскому шоссе. По пути вызвал полицию и скорую помощь, а потом находился недалеко от места происшествия, пока они не приехали.

Вопрос: У вас есть предположения, кто мог осуществить нападение на институт?

Я уверен, что это «Генезис» (международная корпорация). Они предлагали Репьёву А.В., а потом и мне, купить все материалы по проекту двигателя. И Репьёв А.В., и я отказались. Поэтому они решили всё уничтожить.

Вопрос: Почему вы не заявили в полицию об этих предложениях?

Я не думал, что всё так выйдет. Они предложили, мы отказали.

Вопрос: И вам не угрожали?

Нет. Никаких угроз не поступало».

Последними Крюков прочитал показания охранника.

«Допрос начат в 11 час. 00 мин.

Допрос окончен в 12 час. 10 мин.

…

Фамилия, имя, отчество: Титов Николай Петрович

Дата рождения: 21 мая 2034 г.

Место рождения: г. Самара

…

Образование: среднее

Семейное положение, состав семьи: женат, жена и сын 9 лет

…

Наличие судимости: со слов не судим

…

По существу уголовного дела могу показать следующее: в четверг 18.07.2075 г. в 20:35 сработала пожарная сигнализация в корпусе пилотных установок. Мы с напарником, Долгих Саввой Валерьевичем, находились в комнате отдыха охраны на первом этаже института. Долгих С.В. взял огнетушитель, и мы вместе с ним направились к очагу возгорания. Пройдя половину пути, мы увидели взрыв в одной из лабораторий. Долгих С.В. прошёл немного вперёд, вынул пистолет и что-то прокричал. Я не разобрал, что именно. Из огня вылетел огненный шар, попал в Долгих С.В. и взорвался. Потом оттуда же вышло прозрачное существо (как Хищник из одноимённого фильма) и выстрелило в меня. Я укрылся в соседней лаборатории, потом открыл окно и выпрыгнул на улицу. А там уже вызвал полицию и скорую помощь.

Вопрос: Почему вы решили, что существо похоже на Хищника?

Оно было прозрачное.

Вопрос: То есть вы его не видели?

Видел. Было заметно, как оно перемещается в дыму.

Вопрос: Существо издавало какие-то звуки? Оно говорило с вами?

Нет, не говорило. Но там было очень шумно: всё горело и взрывалось. Я не слышал.

Вопрос: Может быть, вам почудилось?

Он стрелял в меня. На записи же всё видно. Посмотрите».

В папке ещё были протоколы осмотра места происшествия, экспертизы и тому подобное. Но их Павел Крюков решил посмотреть позже. Он открыл почту и отправил видео и протоколы допросов Василию Гусельникову – договор надо было выполнять. Потом по видеосвязи позвонил Алексею Пожидаеву.

– Лёша, ну как там с агентством? Вова сходил?

– Должен был. Но он ещё не отзванивался, Павел Андреевич. Как что – я вам сообщу.

– Хорошо. Я тут получил документы по самарскому делу: пожар в Институте ракетных двигателей.

– Ага, я помню. Что там?

– С тобой подробностями поделиться не могу. Это секретно, Лёша. Да и не стоит тебе их знать.

– Что, всё так плохо?

– Да не радостно. Единственное, что могу тебе сказать, «Генезис» – адская контора. Такой жести я ещё не видел. Поэтому прошу тебя, а ты передай всем своим, чтобы были предельно осторожны. Для этих ребят человеческая жизнь ничего не стоит.

– Понял, Павел Андреевич. Усилим наружку за Харитоновым, подстрахуемся. И спать будем с открытыми глазами. Сработаем как надо.

– Я надеюсь, Лёша. Надеюсь…

Алексей Пожидаев стоял под тенью широкого дуба неподалёку от входа школы, где учился его сын. Он ждал нового куратора – Юлию Власову, – а чтобы не скучать, просматривал на смартглассе видео, передаваемое с камер во дворе Грачёва.

Наконец двери раздвинулись, и на улицу вышла молодая стройная девушка в бежевом брючном костюме. Алексей взмахом руки свернул окна с видео и открыл профиль Юлии в соцсети, нажав кнопку над её головой. При взгляде на фотографию его словно ударило молнией. Такого не бывает! Это просто невозможно! Откуда она? Из Калуги. Недавно окончила университет, успела поработать в калужской школе пару лет. Алексей пролистал список родственников – нет, никакого намёка. Неужели это просто совпадение?

Юлия уже вышла за территорию школьного двора и направилась в сторону автобусной остановки. Алексей спохватился и поторопился следом. Он хотел догнать Юлию, заговорить с ней, но, не дойдя буквально нескольких метров, в нерешительности замедлил шаг и продолжил путь на расстоянии. Пожидаев любовался походкой Юлии, её стройным телом, густыми каштановыми волосами, но никак не мог собраться с силами и подойти.

Когда остановка была уже недалеко, подъехал автобус. Юлия побежала и успела запрыгнуть в двери перед самым их закрытием. Алексей, тяжело дыша, сел на остановочную скамейку, снял очки и вытер пот со лба. Сердце вырывалось из груди. Он не ожидал такого от себя: всегда собранный, с ясной головой и вдруг в мгновение ока совершенно растёкся, размазался по асфальту. Это просто из рук вон. Но чёрт возьми! Как же она похожа на Надю! Лицо, волосы, фигура… Он опасался, он страшился этого уже много лет – того, что всё ещё любит свою жену так же сильно, как и в день регистрации, и готов ползать в пыли у её ног лишь ради одного поцелуя.

– Ну, рассказывай, зачем тебе эти шмотки. – Кирилл Грачёв выкладывал из рюкзака на диван всё, что заказал ему Сергей. – А очки я тебе купил с селфи-камерой: будешь её вынимать из оправы и снимать себя. Здóрово, да?

– Здорово, – задумчиво проговорил Сергей. – Эти вещи мне нужны для театрального представления: меня вычислили, Кирюх. Завтра утром ухожу. Я уже и квартиру снял.

– Надеюсь, не официально? – поинтересовался Кирилл. – И без предоплаты? А то как-то бесполезно сбегáть будет.

– Где ж ты раньше-то был?! – воскликнул Харитонов. – А то я уже за окно транспарант вывесил со своим новым адресом. Ты когда к дому подходил – не видел?

– Ну да, – усмехнулся Грачёв. – Извини.

Последним из большого пакета он вытащил ящик для инструментов. Сергей примерил рюкзак – вроде помещается в ящик. Тем временем Кирилл вынул из бара бутылку коньяка и, налив две рюмки, подал одну другу.

– Значит, так, – сказал он, удобно усаживаясь в кресло. – Никуда ты завтра не пойдёшь. С хозяином квартиры передоговоришься на четверг. Ты мне нужен завтра.

– Зачем это?

– Ну ты даёшь, Харитон! Какой месяц сегодня, помнишь? А что у нас каждые два месяца происходит? В лабораторию пора, Серёга. На контроль. Месяц только начался, но ведь мы не знаем, сколько ты скрываться собираешься. А у меня вся статистика к чертям полетит без тебя. Понял?

– Чёрт! – с досадой процедил Сергей. – Я с этой беготнёй и забыл совсем. Но ведь лишний день же! Они же могут сюда прийти, на улице нас подкараулить. Тебе оно надо?

– Я готов рискнуть. Мне твои показатели вот как нужны. Тем более что на завтра я запланировал ещё пару экспериментов. Без них всему проекту крышка. Не надо меня подставлять, а? Ну не могу я провалить многолетние исследования! Не будут же они нас средь бела дня пытать из-за твоей флешки! А квартиру им не взломать. Это я гарантирую.

– Ладно, Кирюха, – уступил Сергей, – в четверг тогда.

– Ну вот и хорошо! За завтрашний день! – Кирилл протянул рюмку, они чокнулись и выпили. – Есть у нас что-нибудь пожрать?

– Я там заказал всякого. Разогреть только надо.

– Окей! Тогда я пойду займусь, а ты пока очки настрой, вещички модные примерь…

Грачёв встал и уже в дверях обернулся:

– Кстати, сегодня Вася звонил: он с тобой связаться не смог. Сказал, чтобы ты к нему завтра в администрацию зашёл. Что-то сильно важное у него. Но мне не рассказал, негодяй! Так что с утра в лабораторию, а потом к нему, понял?

– Понял.

– Ну всё, – Кирилл скрылся за углом.

Оставшись один, Сергей потянулся к правому уху и в задумчивости провёл пальцами по разъёму за ним, скрытому под складкой искусственной кожи. Осенью прошлого года Сергей по просьбе Кирилла стал единственным добровольцем в его проекте по нейроинтерфейсам. В январе Харитонову вшили биочип и вывели разъём за правым ухом для подключения аппаратуры. Биочип должен был прорасти в мозг, стать его частью и служить не только накопителем данных, но и связующим звеном с внешними устройствами. Планировалось, что связь будет беспроводной, но на этапе эксперимента решили не рисковать и поставили разъём. Каждые два месяца Сергей приходил в лабораторию Кирилла, чтобы проконтролировать процесс слияния биочипа с нервной тканью и проверить его реакцию на внешние сигналы. Хотя прошёл всего месяц с прошлого посещения, завтра идти всё равно придётся: и правда не известно, как всё дальше пойдёт, а подводить друга Сергею не хотелось.

Что же собирается ему сообщить Василий? Он же вроде не в курсе происходящего. Ну, подождём – увидим. И кстати! Сергей встал, пошарил в ящиках шкафов и, наконец, отыскал маленький пластиковый пакет с зажимом. Затем прошёл в комнату Кирилла, взял лист бумаги и написал записку Гусельникову. В неё он завернул флешку с копией данных по нарам и свёрток запечатал в пакет. Завтра он передаст его Василию – у него в сейфе информация будет спрятана надёжно.

Харитонов вернулся в гостиную и принялся настраивать очки. Как-то само собой получилось, что он оказался в «Фейсбуке» на странице Светы Черкашиной. Пролистал её фотографии: в смартглассе она казалась такой близкой, такой живой, такой красивой. Сразу же нахлынули воспоминания о школьных годах. Позвонить? Снова услышать её голос? А зачем? Какой сейчас в этом смысл? Может быть, потом, позже… Да, позже.

Уже был первый час ночи, а Кирилл Грачёв всё крутился в постели и не мог уснуть. Как завтра пройдёт эксперимент? Не случится ли чего? Ведь на людях он пока такую стимуляцию не пробовал. На мышах-то всё получалось отлично, никаких эксцессов не было. Значит, и в этот раз не будет. А вдруг? Он же пока так и не научился контролировать реакцию мозга на стимулы. Может только прекратить воздействие, а дальше мозг должен уже сам разбираться. Но что может пойти не так? Инсульт? Кома? Сумасшествие? Да ну! Исключено! Ни одного случая на животных. Глупости! Всё пройдёт, как рассчитано. Даже и думать нечего. Спать надо, иначе завтра никакой будет – ещё, чего доброго, что-нибудь пропустит при настройке.

Кирилл встал с кровати, дошёл до ванной и вынул из аптечного ящика электронный пластырь от бессонницы. Устройство, встроенное в пластырь, излучало тета– и дельта-волны в определённом порядке в течение 40 минут, после чего отключалось. Обычно этого хватало, чтобы спокойно уснуть. Грачёв вернулся в спальню, лёг и наклеил пластырь на лоб. Через десять минут он уже спал.

Тем же вечером около десяти часов в храм Святого апостола Андрея Первозванного на улице Хользунова вошёл человек среднего роста и крепкого телосложения. Настоятель уже много лет не мог похвастать вниманием посетителей к своему заведению во время служб, а уж вечером сюда обычно не заглядывал никто. Поэтому человек оказался в храме один. В наосе – основном помещении храма – было сумрачно, но и при таком свете становилось ясно, что здание давно нуждается в ремонте: облупившаяся штукатурка, трещины по стенам, выщерблины в полу.

Посетитель подошёл к иконе Николая Чудотворца, щёлкнул зажигалкой, запалил свечу и поставил в подсвечник. Огонь на мгновение осветил лицо человека: черноволосый, чуть за тридцать, с мешками под усталыми глазами.

Отвернувшись от иконы, человек подошёл к амвону, поднял взгляд к тускло освещённому распятью и трижды перекрестился. Затем сжал руки у груди и шёпотом проговорил:

– Господи, Иисусе Христе, прости все согрешения мои вольные и невольные, совершённые пред тобою. Перед началом дела трудного обращаюсь к тебе с мольбою праведной. Дай мне силы исполнить задуманное, просвети голову мою и наставь меня на путь истинный. Благослови, господи, и помоги мне, грешному, совершить начинаемое мною дело во славу твою. Да будет воля твоя. Во имя отца и сына и святого духа. Аминь.

Он ещё постоял немного, склонив голову и закрыв глаза, потом перекрестился и решительным шагом вышел из храма.

Среда, 5 июня 2080 года. Россия, Воронеж

Алексей Пожидаев взглянул на часы: пять утра. Он стоял на ступеньках перед входом в офис детективного агентства, солнце только что взошло, и его лучи начинали выглядывать из-за крыш домов на противоположной стороне улицы. Воздух ещё оставался чистым и свежим, и трудно было подумать, что всего через несколько часов на город снова опустится невыносимая жара.

Неожиданно с Плехановской на Никитинскую вывернул полицейский патрульный автомобиль и остановился рядом с входом в агентство. Из автомобиля вышли двое: высокий крепкий лейтенант лет тридцати и совсем молодой старший сержант небольшого роста.

– Гражданин, – обратился лейтенант к стоявшему на ступеньках, – предъявите документы.

– Спокойно, лейтенант, – достал значок Алексей. – Майор Пожидаев, Железнодорожный РОВД.

– Извините, товарищ майор: Сети почему-то нет – очки с базой данных не соединились.

– Ничего. Бывает. Я тут мимо проезжал – краем уха услышал. Доложите обстановку.

– Да вот, сигнализация у них забарахлила, – объяснил лейтенант. – Здесь такая система, которая периодически посылает сигналы на пульт. Если очередной сигнал не приходит, значит, что-то не то. Сигналы перестали поступать, вот нас и прислали.

– Понятно. Ну, что, давайте проверим? – предложил Пожидаев.

Он толкнул ставню из толстого металла, и она легко отъехала в сторону.

– Вот тебе раз! – удивился Алексей и дёрнул за ручку двери. Та поддалась. – Открыто. Так, лейтенант, давай внутрь – осмотрись там. Я тут прикрою. Если что – зови. А ты, сержант, обойди дом с той стороны – окна покарауль. Ну, ребята, начали.

Лейтенант с пистолетом наизготовку скрылся в темноте офиса, а сержант с автоматом наперевес побежал через арку во двор. Но не успел он укрыться за одним из деревьев напротив окон, как в доме раздался взрыв.

– Ё! – воскликнул сержант и бросился обратно к входу в агентство.

Он перемахнул через цветочный куст на клумбе, завернул за угол и тут же получил удар ладонью в лицо. Сержант рухнул на газон, отбросив автомат в сторону, а нападавший ловко оседлал его и сломал шею.

Сергей открыл глаза и оказался на широкой улице. Всё здесь ему было знакомо – и автобусная остановка, и антикварный магазин, в котором он проводил раньше уйму времени, рассматривая новые книги и разговаривая с продавцом, добродушным стариканом Василием Петровичем. Сергей помнил каждый дом на этой улице, каждое деревце: здесь прошли его детство и юность. Вон надпись на стене: «Серёга и Мишка – друзья на всегда», которую он со своим соседом по подъезду Мишкой Разгоняевым сделал, когда учился в пятом классе; вон то кафе, где проходило его первое свидание, и клён слева от двери, у которого он в первый раз поцеловал симпатичную брюнетку Светку Черкашину, через пару месяцев после этого переехавшую с родителями в другой город. Сергей до сих пор помнил тот робкий первый поцелуй, тот озорной блеск в глазах Светки, её учащённое дыхание, осторожное прикосновение Светкиных пальцев к его щеке…

Всё на этой улице было по-старому, таким, как в его воспоминаниях, но что-то заставило Сергея насторожиться. Может, отсутствие вокруг людей и автотранспорта, разбросанный по асфальту мусор, неестественная звенящая тишина? Или нечто другое, но, тем не менее, заставляющее напрягаться каждый нерв в его теле.

Вдруг Сергей услышал нарастающий с каждой секундой гул, будто снежная лавина скатывалась с горного хребта. Через минуту он понял, что это топот множества ног. Сюда шли люди, множество людей, а Сергей всё стоял посреди улицы, обернувшись на звук, и ждал.

Когда шум стал таким оглушающим, что Сергей начал беспокоиться за целостность своих барабанных перепонок, из-за угла в ста шагах от него подобно прорвавшей плотину реке вырвались первые ряды бесконечного людского потока, который постепенно заполнил всю улицу, с бешеной скоростью надвигаясь на одиноко стоящего перед ним человека. И этот человек, ещё ничего не понявший, пошёл навстречу толпе в надежде узнать, что происходит. Но люди не замедлили шаг, не отозвались на окрики, и, в результате, Сергей, врезавшись в плотные ряды идущих, стал пробираться вперёд, рискуя каждую секунду быть сбитым с ног и без сожаления затоптанным. Люди двигались словно бездумные роботы, лица их были абсолютно безразличными, глаза, наполненные пугающей ледяной пустотой, смотрели невидящим взглядом в никуда.

Мимо Сергея прошёл его друг детства Мишка Разгоняев, почему-то не лысый, а гладко причесанный и тщательно выбритый, в дорогом заграничном костюме. Но в глазах его была та же бесконечная, не имеющая дна пропасть. Когда Сергей ухватился за Мишкино плечо, тот, даже не повернувшись, вырвался и продолжил путь.

Сергей остановился в недоумении. Мимо проплывали знакомые и незнакомые лица, и на всех маской застыло глупое, раздражающее умиротворение… Неожиданно он увидел её и с криком «Светка!» бросился за промелькнувшим перед его испуганным взором видением. Сергей догнал девушку, взял за руку, пытаясь остановить, но она вырвалась с невероятной силой, никак не вязавшейся с её стройным, хрупким телом, и двинулась дальше. Тогда Сергей снова догнал Светку (а может, и не Светку уже?), встал перед ней, схватив за плечи, и как следует встряхнул. Но та по-прежнему смотрела куда-то сквозь него стеклянными глазами, лицо её ничего не выражало и выглядело мёртвым.

– Что с тобой, Света?! – кричал Сергей прямо в мучительную пустоту её глаз. Он не мог понять, а, следовательно, и смириться с тем, что когда-то тонул в их зелёной глубине, а теперь, пытаясь нырнуть туда, отскакивал с тупым упорством резинового шарика. – Отзовись! Скажи что-нибудь!

На мгновение внутри её расширенных зрачков что-то промелькнуло, и этот проблеск подал Сергею надежду. Но нет – всё уже стало как прежде: на него смотрели две застывшие стекляшки, в которых отражались стремящиеся куда-то с упорством запрограммированных машин люди. Внезапно в Сергее пробудилась та давняя, уже почти забытая страсть, смешалась с пронзительным отчаянием, заполнила до краёв, и он, не удержавшись, горячо поцеловал девушку. Только существо, некогда бывшее Светкой, его Светкой, толкнуло Сергея с такой силой, что тот, потеряв равновесие, упал под ноги толпе. Девушка же спокойно переступила через упавшего и устремилась вслед за другими.

Сергей попытался подняться, и, когда уже готов был встать во весь рост, расталкивая напирающие безумные, бесчувственные тела, он увидел перед собой старого, усохшего, но, тем не менее, не сгорбленного под тяжестью многих лет жизни Василия Петровича. Сергей тотчас с силой упёрся руками в его грудь и, насколько мог громко, закричал:

– Очни-и-ись!

Несколько секунд Сергей не мог сообразить, что случилось, и, только оглядевшись вокруг, понял – людской поток остановился, застыл. На Сергея снова обрушилась неестественная тишина, нарушаемая лишь его собственным тяжёлым дыханием. «Всё… Наконец-то… Надо узнать, разобраться», – пронеслось в голове у Сергея. Пелена перед глазами рассеивалась, сердце больше не пыталось выскочить из груди – Сергей начинал приходить в себя, когда внезапно, словно по чьей-то неслышной команде, толпа рванулась вперёд, но уже не шагом, а не по-человечески быстрым бегом. Сергея сбили с ног, и он упал лицом на пыльный асфальт, разбив до крови нос. Попытки подняться остались безуспешными: люди уже не обходили его, а бежали прямо по ёжившемуся с каждой минутой всё слабее телу. Кто-то, споткнувшись, падал, и его тоже затаптывали, но толпа ни на секунду не останавливалась, а, казалось, даже увеличивала скорость…