Вероятности. Наваждение. Часть первая

Раздался щелчок затвора пистолета, и Ефим ощутил холодное дуло у своего виска.

– Хватит, наговорился, – раздался из темноты голос Василия Гусельникова. – Дурак ты, Фима. Дураком и сдохнешь. Ножечек-то брось.

Ефим секунду помедлил и отбросил нож в сторону. Прозвучал тихий хлопок, и тело Коржакова с прострелянной головой рухнуло в траву.

– Передавай привет богу, – бросил Василий.

Тут Ярослав опомнился и вцепился в друга:

– Ты что наделал? Идиот!

– Спокойно, Ярик! – Гусельников схватил его за плечи и тряхнул пару раз. – Так всем будет лучше, понял? Коржаковы в этом мире лишние. Судьба… Слушай меня внимательно: сейчас пойдёшь домой, возьмёшь там три мусорных пакета и скотч. Понял? Принесёшь их сюда. И ещё захвати куртку с капюшоном. У тебя же есть куртка с капюшоном?

– Есть, – слабым голосом ответил Ярослав.

– Хорошо. Вот берёшь это всё и спокойно, медленно спускаешься сюда. Не спешишь, не паникуешь, не привлекаешь к себе внимание. Ты понял меня? Мне не надо повторять?

– Я всё понял, Вася.

– Тогда иди. Я жду здесь. Только тихо и спокойно.

Через десять минут Ярослав вернулся. Голова его была мокрая – видно, дома ему стало плохо, и он облился холодной водой. Он протянул другу пакеты и скотч. Руки его тряслись.

– Давай – помогай, – сказал Василий.

– Вась, я не могу, – дрожащим голосом ответил Ярослав. – Я не могу. Я там, на тротуарчике постою, можно?

– Ладно, иди, – согласился Василий. – А то ещё свалишься тут – откачивай тебя потом.

Гусельников надел на голову Ефима три пакета и туго обмотал их на шее скотчем. Потом натянул на тело куртку, застегнув до верха, и поставил Ефима на ноги. Набросил капюшон.

– Ярик, – позвал он. А когда тот протиснулся сквозь ветви, объявил: – Наш друг Фима немножко перепил. Давай поможем ему сесть в машину.

– Мы его понесём?

– Нет, поведём. Я же говорю – он перебрал, идти совсем не может.

– Нас увидят…

– Камеры здесь кусты не захватывают, а потом уже не важно. Два товарища ведут третьего до машины. Бывает. Помоги через кусты его протащить.

Ярослав раздвинул ветки, а Василий вытянул тело на тротуар и подхватил его под мышку. Ярослав встал с другой стороны, и друзья потащили мёртвого Ефима к машине. Она стояла на парковке подальше от фонарей и с выключенными номерами.

– Видишь? – сказал Василий. – Я всё предусмотрел. Можешь не бояться. Моё положение имеет свои плюсы, как бы тебе это ни не нравилось.

Они усадили тело на заднее сидение, пристегнули и посильнее натянули капюшон на поникшую голову. Затем сами сели вперёд.

– Куда мы… его? – спросил Ярослав.

– Известно куда. В лес.

– В какой?

– Лопата нужна… – не обратил внимания на вопрос Гусельников.

– Поехали к тебе – у тебя ж точно есть.

– Сдурел?! Там Ленка! Привяжется с вопросами: куда, чего? Нельзя ко мне.

– Ну а куда ж?! – вскричал Ярослав.

– Успокойся, – сжал его плечо Василий. – Знаю, куда. К тебе на дачу поедем. Родители сейчас в городе?

– Да.

– Вот и ладненько. Всё, поехали – ещё больше часа пилить туда.

Василий завёл машину и медленно выехал из двора. Друзья и не подозревали, что на парковке стоял ещё один автомобиль с водителем, и этот водитель видел всё.

Всю дорогу до Старой Хворостани друзья молчали. Около двух часов ночи Василий остановил автомобиль на обочине неподалёку от улицы, где стоял дом родителей Ярослава.

– Я буду ждать здесь, – сказал Гусельников, – а ты иди и принеси лопату. Только тихо. Свет не включай нигде. И сигнализацию отключить не забудь.

Спустя некоторое время Ярослав вернулся с лопатой и, положив её в багажник, снова сел рядом с другом. Василий завёл мотор и, свернув на луг, двинул автомобиль к лесу. Заехав под крайние сосны, друзья вышли из машины. Гусельников достал лопату и, углубившись в лес метров на двадцать, нашёл небольшую полянку в низине, где и начал копать могилу. Минут через десять он вернулся к автомобилю и открыл переднюю пассажирскую дверь:

– Что расселся? – спросил у Ярослава. – Пошли – копать будешь.

Ярослав вывалился из машины и покорно поплёлся за другом. Когда яма была выкопана, он, тяжело дыша, выбрался на поверхность и упал под ближайшую сосну, привалившись спиной к стволу. Тем временем Василий уже притащил Ефима, снял с него куртку и, не церемонясь, бросил тело в могилу.

– Ну что, – обратился он к другу, – будешь прощаться с последним Коржаковым?

– Пошёл ты! Я и близко не подойду.

– Как хочешь, – усмехнулся Гусельников. – С курткой что делать?

– Мне она не нужна. Брось туда же.

– Ага. Тебя потом и прихватят по этой куртке. Ладно, заберу домой и сожгу с мусором. Я так понимаю, закапывать мне?

– Я не подойду к яме, – повторил Ярослав.

– Понятно.

Василий взял лопату и принялся закидывать могилу.

– Вась, – вскоре позвал Ярослав.

– Чего тебе? – остановил работу Гусельников.

– Вот почему так, Вась? Почему отец до сих пор меня преследует? В школе я должен был подавать всем пример, не позорить отца. Потом в универе мне его всегда поминали, когда нужно, и когда не нужно. А теперь это… Ну почему я-то должен отвечать за отца?! Он убил этого Коржакова, я-то при чём?! Пусть бы и шёл к нему. Ко мне зачем? А теперь я в этом грёбаном лесу закапываю труп!

– Я закапываю, – уточнил Василий.

– Я даже не знаю, как он выглядит… – не обратил внимания на замечание Ярослав. – А он ведь мог меня убить. Сразу убить! И ты бы не успел… Почему ты пришёл так поздно, Вась?

– Давай не будем, а? Всё же нормально вышло: ты живой, он мёртвый. Всё как надо. Что выдумывать?

Ярослав встал и побрёл к машине.

– Теперь и я – убийца, – проговорил он. – Все Васильевы – убийцы…

– Да какой ты?.. – начал было Гусельников, но осёкся, сплюнул и продолжил закапывать яму.

Забросав могилу предварительно сложенным в отдельную кучку хвойным опадом, Василий вернулся к автомобилю и, кинув лопату с курткой в багажник, сел за руль. Тщательно вытер руки влажными салфетками.

Светало.

– Что теперь будет, Вась? – тихо спросил Ярослав.

– Что? Да ничего. Не думай – мои заботы.

– Как у тебя всё просто: раз – убил, раз – закопал… Как ты можешь?

– А ты что – думаешь, я в администрации целый день чаи гоняю? Мне разные дела приходилось делать за эти годы. Навидался… Просто вам не рассказывал. Такое лучше не вспоминать. Чёрт! Костюм и обувь теперь хоть бомжам отдавай.

– А в химчистку?

– Лучше новые куплю: мне в этих уже как-то не уютно.

Василий завёл автомобиль и повёл его обратно к дороге.

Среда, 12 июня 2080 года. Россия, Воронеж

Василий Гусельников мчался в Репное – коттеджный район Воронежа на левом берегу водохранилища. Поспать ему удалось всего два часа: не было ещё семи утра, когда позвонил Руслан и сообщил, что посредник между шантажистом и айтишником раскололся и выдал заказчика. Он оказался именно тем, о ком думал Гусельников, – вторым вице-мэром. Руслан направил в его дом в Репном опергруппу, а Василий вызвал ещё и начальника городского управления полиции. И теперь невыспавшийся и злой ехал туда сам.

На улице у высокого кирпичного забора, за которым виднелся трёхэтажный коттедж из жёлтого кирпича, уже стояли микроавтобус опергруппы и несколько легковых автомобилей. Калитка была распахнута, рядом дежурил сержант полиции. Василий вышел из машины и направился к дому. Сержант отдал ему честь и сообщил:

– Василий Данилович, подозреваемого задержали. Все ждут вас внутри.

Пока Гусельников поднимался по ступенькам крыльца, открылась дверь, и навстречу вышел Руслан – высокий плотный черноволосый парень лет тридцати пяти. Приятели крепко пожали руки.

– Он тебя там дожидается, – сказал Руслан. – На первом этаже, в гостиной. Не отвертится – закроем по полной. Ещё и с конфискацией. Доволен?

– Спрашиваешь! А ты можешь готовить место для новой звёздочки. И о повышении я поговорю, как обещал. Спасибо!

Василий зашёл в дом, где он не раз был в гостях за последние годы, и привычно свернул из холла налево – в гостиную. Там на кресле в халате и наручниках хмуро сидел его коллега – разоблачённый шантажист – чуть старше Гусельникова, круглолицый, полноватый шатен с бакенбардами. Рядом стояли двое оперативников, на диване развалился начальник городского УМВД, ещё несколько человек проводили обыск.

Василий не замедляя шаг, молча подошёл к креслу и сходу ударил уже бывшего вице-мэра по лицу так, что тот с грохотом опрокинулся на пол вместе с креслом.

– Василий Данилович! – бросился к нему начальник полиции.

– Всё в порядке, – ответил Гусельников, потирая кулак. – Я спокоен. Забирайте эту мразь.

Оперативники подняли окровавленного шантажиста и вывели из комнаты. Василий вышел в холл, позвав за собой начальника полиции. Там он вынул из кармана завёрнутые в пакет пистолет и глушитель.

– Найди его здесь, – протянул Гусельников пакет полицейскому. – А труп я тебе потом покажу.

– Всё понял, Василий Данилович, – заверил тот. – Мы его по полной программе…

– Отлично. Спасибо.

Василий вышел из дома и направился к машине. От ворот уже отъезжал микроавтобус опергруппы. Загудел смартгласс в нагрудном кармане пиджака. Гусельников надел очки и принял звонок.

– Я знаю, что ты сделал вчера вечером, Гусельников, – раздался хриплый бас. —Понял? Нам нужно то, что тебе передал Харитонов. Подумай, что тебе дороже. Я ещё позвоню.

– Да пошёл ты! – крикнул Василий, сдёрнул смартгласс и чуть не бросил его на асфальт, но, размахнувшись, вовремя опомнился, положил очки в карман и сел в автомобиль. Выровняв дыхание, нажал «старт» и покатил домой.

«Половина третьего, – взглянул на часы Владимир Бабичев. – Где же Лёха?»

Лейтенант уже час сидел в автомобиле с затемнёнными стёклами, припаркованном во дворе дома номер восемь по улице Чайковского. Над двором висели два самых маленьких дрона, какие только смогли найти, и видео с их камер, камер у каждого подъезда и уличных камер по периметру дома поступало на смартгласс Бабичева. Однако одному ему за всем уследить было сложно. Пожидаев должен был приехать ещё полчаса назад, но всё не появлялся.

Наконец высветился значок входящего вызова. Владимир сдвинул его вправо за поле зрения, принимая звонок.

– Вовчик, – раздался бас Пожидаева, – ты на месте?.. Хорошо. У меня возникла небольшая семейная проблема. Сына приняли в Левобережном отделе. За компанию с какими-то дебилами. Пришлось мотнуться туда. К трём я буду, а ты пока не теряй бдительности. Усёк?

– Есть, товарищ майор, – с усмешкой ответил Бабичев. – Всё под контролем.

– Ты давай не расслабляйся. Всё. Жди.

Прошло не больше десяти минут, как на картинке с одной из уличных камер появился Сергей Харитонов. Хотя он был в очках, кепке и с почти недельной щетиной, Владимир его узнал.

«Чёрт возьми! – воскликнул про себя лейтенант. – Не вовремя ты, ох, не вовремя».

Сергей подошёл к углу дома, осторожно заглянул во двор и, осмотрев его секунд двадцать, направился к скамейке под старой липой. Там в тени он вытащил из рюкзака бутылку минералки и принялся ждать Крюкова.

«Так, хорошо, есть ещё пятнадцать минут, – думал Бабичев. – Лёха может успеть на позицию».

И тут в арке появился Павел.

«Чего так рано-то?! – удивился Владимир. – В три часа же!»

В ту же секунду все изображения, передаваемые с камер, пропали. Даже дроны не давали картинку.

«Куда?! – запаниковал лейтенант. – Какого хрена?!»

Он перезагрузил одну камеру, другую – бесполезно. Дроны на вызов тоже не реагировали. Попытался позвонить Пожидаеву – связи не было.

«Ну, б.., понеслась!»

Владимир выхватил пистолет, снял с предохранителя и принялся осматриваться по сторонам, то и дело увеличивая картинку. Но никаких подозрительных личностей не заметил. Постепенно он начал приходить в себя, успокаиваться.

Тем временем Павел уже мирно беседовал с Сергеем у скамейки. Неожиданно из крайнего подъезда вышел молодой парень в широких джинсах, футболке с длинными рукавами и жилетке с накинутым на голову капюшоном и решительным шагом направился к ним. Сергей, уже вынувший флешку, чтобы отдать её Павлу, увидел парня и что-то сказал следователю. Тот резко обернулся и вытянул вперёд правую руку, в которой будто из воздуха возник пистолет.

– Твою мать! – вскричал Бабичев и выскочил из машины.

В этот момент парень в капюшоне вскинул левую руку, направив на Крюкова. Тот вдруг задёргался, будто что-то не давало ему завершить движение, очертания его смазались, и он буквально рассыпался в пыль.

– Какого?!.. – остолбенел Бабичев.

И тут парень повернулся к лейтенанту. Тот опомнился, прикрылся открытой дверью автомобиля, выстрелил в воздух и выкрикнул:

– Стоять! Полиция! Бросай оружие! – И направил пистолет на приближающегося человека.

Но тот и не думал замедлять шаг. Тогда Владимир, практически не прицеливаясь, выстрелил ему в ногу – раз, другой. Он был уверен, что попал, но парень будто проглотил пули и ничего не почувствовал. И прежде чем Бабичев успел решить, стоит ли стрелять в другие части тела, молодой человек поднял непонятно как оказавшийся в его правой руке пистолет и нажал спусковой крючок. Владимир с пробитым пулей лбом откинулся на заднюю дверь автомобиля и сполз по ней на асфальт. Парень подошёл, присел, снял с Бабичева смартгласс и, поднявшись, положил его в карман своих джинсов. Затем снова направился к скамейке, за которой от перестрелки укрылся Сергей. Тот, выхватив пистолет, сидел на одном колене и целился в надвигавшегося противника.

– Не подходи! – крикнул Сергей. – Буду стрелять!

– Сергей Митрофанович, опустите пистолет! – ответил парень. – Вам ничего не угрожает. Выслушайте меня.

Харитонов встал, но пистолет не убрал, держа его наготове:

– А я вас вспомнил. Тогда у университета. Кто вы такой? Зачем это всё?

– Это были вынужденные меры. Иначе бы вы отдали флешку. Вы не беспокойтесь, Сергей Митрофанович. Заканчивайте свою разработку, всё будет в порядке. Больше вас преследовать не будут. Главное – молчите обо всём, что здесь произошло. И запись со смартгласса сотрите. При мне, пожалуйста.

Сергей выполнил требование и спросил:

– А что со следователем? С Крюковым?

Парень улыбнулся:

– Это был не Крюков. До свидания, Сергей Митрофанович.

Молодой человек развернулся и зашагал к углу дома. В этот момент с другой стороны двора вывернула воющая сиреной патрульная машина, привлечённая выстрелами. Но парень уже скрылся за поворотом.

Вслед за патрульными во двор влетел другой автомобиль. Из него с пистолетом наготове выскочил Алексей Пожидаев и крикнул пэпээсникам:

– Я начальник Железнодорожного убойного. Мы здесь проводили операцию. Кто стрелял?

– Разберёмся, – ответил один из патрульных.

Оба полицейских с автоматами наперевес побежали к Сергею, всё ещё сидящему на скамейке под густыми ветвями липы:

– Руки в гору!

Один держал Харитонова на мушке, другой надевал наручники. Подоспел Пожидаев:

– Спокойно, спокойно, ребята! Это свой. Снимайте браслеты.

Сергея освободили.

– Что здесь случилось? – спросил у него майор.

В ответ Сергей указал рукой на автомобиль Бабичева. Пожидаев обернулся и кинулся к своему оперативнику. Но Владимиру помочь уже было нельзя. Алексей медленно поднялся с колен, стёр пот со лба рукавом.

– С-сука! – тихо протянул он и с силой пнул колесо автомобиля.

Повернулся к Сергею и крикнул:

– Где Крюков?

– Он не приходил, – ответил тот.

– Как не приходил?!

Связь уже появилась, и Алексей набрал номер следователя. Павел долго не отвечал, но наконец принял вызов:

– Алексей? – раздался его нетвёрдый голос. – Ты уже на месте?

– Какой «на месте»?! – воскликнул Пожидаев. – Вы видели, сколько времени? Где вы?

– А сколько?.. А, чёрт! Я тут на Чайковского в машине. Что у вас?

– Я сейчас, – бросился Алексей в арку.

Выбежал на улицу, огляделся: вот она, неподалёку – машина Крюкова. Тот уже выходил из салона.

– Что случилось? – спросил Пожидаев. – Почему вы здесь?

– Сам не знаю, – в растерянности бросил Павел, опираясь правой рукой на крышу автомобиля. – Голова раскалывается. Я подъехал где-то без пятнадцати три, припарковался. А потом всё – как обрубило. Очнулся только от твоего звонка.

– Мать их, суки! – выругался Алексей. И тихо добавил: – Вовчика убили.

– Какого Вовчика? – не сразу сообразил Павел. – Бабичева?! Как убили? А ты куда смотрел?!

– Я… – начал было Пожидаев, а потом в сердцах махнул рукой, – да нахрен!

Развернулся и зашагал к арке. Крюков, немного пошатываясь, последовал за ним. Подошли к телу Бабичева.

– Да, тут всё ясно, – сказал Павел. – Вызывай Женю… – И тут же осёкся: – Нет, Женю нельзя. Другого кого-нибудь давай. И предупреди, чтобы пока ей не говорили. Чтобы не примчалась сюда сама.

– Будет сделано, Павел Андреевич.

Алексей отошёл в сторонку, чтобы позвонить экспертам, а Павел тем временем направился к Сергею. Тот на тенистой скамейке пил минералку, потихоньку приходя в себя. Крюков сел рядом, вздохнул:

– Ну давайте, рассказывайте, Сергей Митрофанович.

– Что тут рассказывать… Я пришёл, сел. Ко мне подошёл какой-то человек и начал требовать флешку, угрожая пистолетом. Ваш оперативник выскочил, выстрелил в него пару раз, но, видимо, не попал. А тот его одним выстрелом и… Тут патрульные с сиренами приехали, и убийца убежал.

Подошёл Пожидаев:

– Эксперты едут. Где очки Бабичева? – обратился к Харитонову.

– Кого?

– Оперативника нашего убитого.

– Убийца снял.

– А тебя что не тронул? К тебе же приходил.

– Повезло – не успел. Патрульные спугнули.

– Ясно. Значит, твои очки изымаем – посмотрим запись.

– Я не записывал.

– Как не записывал?

– Это мои первые очки. Только купил. Ещё не разобрался там что к чему.

– Да чтоб тебя! – воскликнул Алексей и взмахнул руками. – Что за день-то такой!

– А с камерами что? – спросил Павел. – Дроны наши что-нибудь сняли?

– Связи здесь не было, когда я приехал. От камер мы наверняка ничего не добьёмся. А дроны вообще вырубились. Один в кустах нашли вон там, а второй пока ищут. На запросы он не отвечает. Может, на крышу упал.

– Понятно, – вздохнул Павел. – Глухарь, как пить дать… Никого мы не найдём. Значит так, Лёша. Гони ребят на поквартирный, а сам езжай к сестре Бабичева – сообщи ей. А я отвезу Сергея домой – пора ему выходить из тени. Флешку я заберу, так что всю угрозу приму на себя.

– Пэпсов возьмите с собой, Павел Андреевич. Они хоть как-то подстрахуют.

– Хорошо. Вон их сколько понаехало – только зря толкутся.

Пожидаев пошёл к своему автомобилю.

– Пойдёмте и мы, Сергей Митрофанович, – пригласил Крюков. – Давайте флешку – пусть у меня будет.

Сергей достал из кармана тонкую чёрную капсулу не более двух сантиметров длиной и протянул её Павлу.

– Ещё одна копия у Василия Гусельникова, – сообщил он. – На всякий случай.

– Хорошо, – ответил Павел. – А по пути расскажете мне, как эта флешка оказалась у вас.

– Понимаете в чём дело, – говорил Павел, ведя машину по Кольцовской, – когда я понял, что флешка Весёлого у вас, то сразу сообразил, что убить его могли только вы, Сергей Митрофанович… Подождите возражать. Если бы это сделали потенциальные покупатели ваших данных, они бы её сами забрали. Ну не оставили бы они её вам. Если только Пантелей Андреевич не запрятал флешку так, что убийцы её не нашли. Но тогда и вы бы остались ни с чем, согласитесь? А она у вас. Значит, вы первым оказались у тела. А как это могло произойти? Только если вы и есть убийца. Я прав?

– Почему же вы меня не в полицию везёте? – спросил Сергей.

– А надо? Это же несчастный случай, так ведь?

На минуту в машине повисла вязкая тишина.

– Я вошёл за ним в подъезд, – начал Сергей, смотря вдаль невидящим взглядом. – Догнал на втором этаже. Сказал ему, что всё слышал и знаю, зачем он здесь. Просил не продавать проект. А он только улыбнулся и сказал, чтобы я шёл домой. Он здесь якобы по личному вопросу, а я всё выдумал. И пошёл дальше по лестнице. Я поднялся за ним ещё один пролёт, схватил за руку, потребовал отдать мне флешку. Он начал вырываться, сказал, что я ничего не понимаю, это не моё дело. А потом он упал. Вниз по лестнице… Наверное, сломал шею, потому что пульса не было – я пощупал. Тогда я быстро достал флешку и ушёл… Я не хотел его убивать. Это случайно вышло.

– Ну, вот, видите, как всё просто оказалось.

– Для меня совсем не просто. Я спать спокойно не могу! Я его по ночам вижу. Да и днём надо мной это висит постоянно. Я уже не могу так!

– А моя индульгенция вас успокоит?

– Не знаю…

– Ну смотрите. Я вам как официальное лицо заявляю, что вы не виноваты. Это был несчастный случай. И привлекать я вас не буду, даже если вам грозит только условный срок. Я считаю, не стоит обезглавливать такой проект, как ваш. Это я решил уже давно, и решения своего не изменю. Так что теперь можете спать спокойно.

– Спасибо, – с трудом выдавил Сергей.

Входной замок квартиры Харитонова ещё не был настроен на его новые очки, поэтому Сергею пришлось входить в личный кабинет и набирать пароль. Следователь и пэпээсники с автоматами тем временем стояли на площадке, контролируя лестницы и лифт.

Неожиданно в подъезде раздались громкие шаги, будто кто-то бежал, перепрыгивая через ступеньку. Все напряглись и приготовились стрелять. Но через пару секунд на лестнице показался Пожидаев. Полицейские опустили автоматы, а Крюков убрал пистолет в кобуру.

– Что случилось, Алексей? – спросил Павел.

– Есть новости, – ответил майор. – Давайте зайдём внутрь – там удобнее. А вы свободны, – обратился он к пэпээсникам. – На улице в машине посидите и присмотрите за подъездом. Потом за нами в отдел поедете.

– Я хотел обсудить с вами, Сергей Митрофанович, наши дальнейшие действия, – сказал Крюков, когда все трое зашли в квартиру. – Чтобы не повторить подобных историй. Но сначала ты, Алексей.

– А флешку он вам передал уже? – поинтересовался Пожидаев.

– Да, она у меня.

– Хорошо.

Алексей отступил назад и вынул пистолет:

– Павел Андреевич, медленно достаньте ствол, положите на пол и толкните ко мне.

– Ты что, Алексей? – удивился Крюков. – Что за бред! Убери пистолет.

– Вы слышали, что я сказал. Мне ещё раз повторить? Не задерживайте.

Павел, сжав зубы от негодования, выполнил требование майора.

– А теперь все – руки в гору и марш в комнату. Медленно.

Алексей поднял пистолет следователя и направился вслед за ним и Сергеем. Остановился в дверном проёме.

– Павел Андреевич, сядьте в кресло, – приказал он. – А ты, – обратился к Сергею, – доставай пистолет. Медленно и осторожно… Так. Теперь направь на него и стреляй.

– Как «стреляй»? – не понял Сергей.

– Стреляй! – прогрохотал Пожидаев.

– Я не буду! – опустил пистолет Харитонов.

– Подожди, Алексей, – вклинился Крюков. – Тебе флешка нужна? Забирай. Зачем бойню-то устраивать?

– Всё просто, – ответил Алексей. – Он убил вас, а я убил его. Никаких свидетелей, и флешка у меня. Вы же понимаете, что оставлять вас в живых никак нельзя. Ни того, ни другого.

– Вот, значит, кто у нас «крот», – горько усмехнулся Павел. – Тогда всё понятно. Всё становится на место. Владимира тоже ты положил?

– Нет, конечно! – возмутился Пожидаев. – Я не знаю, кто это сделал. Но узнаю. И спрошу с них за Вовчика. Не беспокойтесь.

– Но ты, конечно, понимаешь, что эта флешка не единственная? Есть ещё копии.

– Копии? – улыбнулся Пожидаев. – Всего одна – у Гусельникова. Но он у меня на крючке. Не сегодня-завтра отдаст. Я всё предусмотрел. Так что всё. Прощайте, Павел Андреевич… Стреляй уже! – крикнул он Сергею. – Или мне тебя первым завалить?

Павел напрягся и уже приготовился к броску, чтобы, кинув в сторону Алексея журнальный столик, попытаться разоружить его. Но тут с шумом отворилась входная дверь. Пожидаев резко обернулся в коридор, но успел сделать лишь один выстрел: раздались три хлопка, и Алексея буквально вбросили в комнату три пули, пробившие ему грудь. Двухметровый здоровяк рухнул на спину посреди гостиной, раскинув руки, изо рта у него потекла струйка крови.

В комнату вошёл Пётр Колокольников, сел рядом с майором, пощупал сонную артерию – Пожидаев был мёртв. Следом за подполковником появились ещё двое и встали у двери. Пётр распрямился и достал жетон:

– Подполковник ФСБ Колокольников. Павел Андреевич, можете забрать свой пистолет.

Павел подошёл к телу, наклонился и взял из левой руки Алексея своё оружие. На мгновение задержал взгляд на открытых остекленевших глазах майора. Потом поднялся и обратился к Петру:

– Как вы здесь оказались? Честно говоря, вы более чем вовремя.