Правило волков

– Где он предлагает встретиться? – спросил Рубцов, кидая взгляд на часы.

– На Зеленой, в ресторане «Прага». В два часа.

– Хорошо. Буду.

Кивнув Страшиле, Сергей вошел в здание.

Глядя ему в спину, Таня мысленно потирала руки. Вот как удачно сложилось: удалось прямо с утра срубить денежку. Мелочь, а всё-таки… Курочка по зернышку клюет…

Она тут же набрала номер Лёвы. Тот как раз явился в клуб для доклада. Получив известие от Страшилы, он подтвердил, что за ним должок, и, отключившись, направился к столу, за которым, задумчиво тасуя колоду карт, сидел хозяин.

Калина уже не раз проворачивал в уме информацию, полученную от Оганяна, и чем больше думал, тем больше убеждался: депутат что-то не договаривает.

– Всё в порядке, Юрий Петрович, – доложил ему Лёва. – Рубцов приедет. Встреча в два часа, в «Праге».

– Вот и ладушки, – Калина кивнул Лёве, что тот свободен, и подозвал здоровущего парня в обтягивающей футболке: – Рома, поедешь со мной в «Прагу» на BMW, подстрахуете с Бобом в зале. Надо к обеду поставить там где-нибудь рядом фургон: может, клиента «прокатить» придется. А сейчас дуйте на место и осмотритесь. Колобок может темнить, так чтобы мне там без проколов.

Проходя через приемную, Рубцов сухо поздоровался с Викой, мысленно обозвав ее предательницей. В кабинете, усевшись за стол, он, чтобы не забыть, сделал в календаре пометку на 14:00: «обед», а затем снял трубку с городского телефона и набрал номер правового отдела администрации.

Ответила секретарь. Рубцов спросил, может ли он поговорить с Инной Алексеевной. На том конце запиликала синтезированная мелодия, и почти сразу ответил приятный женский голос. Сергей по привычке скроил дружелюбную физиономию и радостно заговорил в трубку:

– Инночка, привет! Это Рубцов тебя беспокоит с утра пораньше. Давно не общались…

Далее последовали взаимные вопросы о здоровье, супругах, успехах детей.

Рубцов рассказал о сыне. Ясное дело, они со Светой рады, что Сашка в Лондоне учится, но как-то тоскливо стало без него в доме. Собака, и та скучает: никто с ней не поиграет, не поносится. По вечерам тихо, и не на кого наорать, чтоб выключил свою идиотскую музыку…

– Сашка поклонник стиля техно, – пояснил Сергей, – знаешь, это техно любой дурак изобразит, немного наловчившись на синтезаторе: повторяющаяся без вариаций тема, выводящий из себя ритм и жуткие завывания… Челюсти сводит, ей-богу! А твоя Марина таким не увлекается?

Выслушав, что Марина увлекается в основном отечественной эстрадой, правда, это не намного лучше, Сергей решил, что момент как раз походящий, и поинтересовался:

– Как она там, в архитектуре, прижилась? Всё в порядке?.. У меня тут приватный вопросик возник, я бы лучше к ней обратился, чем к начальству. Ты мне дочкин телефончик не дашь?

Просьба Инну Алексеевну нисколько не удивила, она продиктовала номер, который Сергей тут же записал на мобильный. Быстренько закруглив разговор с приятельницей, он набрал Маринин номер.

Поздоровавшись и представившись, Рубцов сходу предложил девушке встретиться в известном ей кафе. На том конце возникла секундная заминка, а потом прозвучало:

– Хорошо. Минут через двадцать?

«Интересно, что она вообразила?» – усмехнулся Сергей, отключая трубку.

К приходу Марины Рубцов уже успел заказать две чашечки кофе, и когда девушка торопливо вошла и присела за стол, спросил с улыбкой:

– Коллеги не удивились, что ты внезапно удрала?

– Я сказала, что в Генплан пошла, но времени у меня немного.

– С такой симпатичной девушкой я бы с удовольствием просидел здесь до самого вечера, – галантно начал Сергей, – но, к сожалению, сегодня весь день расписан. Мне нужна твоя помощь, Марина, – приступил он к делу, переходя на серьезный тон. – Требуется проверить соответствие некоторых участков, согласованных под застройку комиссией думы, вернее, сравнить адреса в протоколах с их истинным расположением на карте города. Это моя личная, приватная просьба. Я понимаю, работа большая…

Он достал два исписанных листа бумаги и передал их Марине. Та внимательно просмотрела список и, пожав плечами, ответила:

– Поскольку тут есть адреса с кадастровыми номерами, с ними будет несложно. Я просто вобью номера в программу, и она автоматически отметит участки на карте. Вот только с распечаткой проблема – объем большой, а у нас всего один принтер. Ну а те адреса, где кадастровые номера не обозначены, я проверю вручную и отмечу в вашем списке. Правда, у меня сейчас полно основной работы, так что раньше, чем через пару дней, вряд ли получится.

– Пару так пару, – согласно кивнул Рубцов, радуясь тому, что решение наметилось так легко, и добавил: – Распечатывать не надо, перегони карты с координатами на флешку. И остальное можешь в электронном виде сделать, если тебе не трудно.

Девушка сказала, что ее это нисколько не затруднит и вообще она рада быть полезной Сергею Александровичу, поскольку до сих пор чувствует себя ему обязанной. Рубцов взмахом руки прервал ее излияния и напомнил:

– Только это между нами, да? Ну, беги, Мариночка, а то тебя наверняка уже ищут.

По пути в офис Сергей подумал, что пришло время поговорить с Кареном. Интересно послушать, как идет «проверка документов» по лесопарку и что он вообще будет плести по этой теме.

Войдя в приемную, он поинтересовался у Вики:

– Карен Суренович не заходил?

– Сергей Александрович, а он заболел. Звонила жена, сказала, что у него высокая температура.

Сергей прекрасно понимал, какая болезнь свалила коллегу: «Дома решил отсидеться, гад, паузу взял. Ну-ну, Каренчик, лечись. А тем временем Марина мне отчет о проделанной работе представит».

Рубцов был уверен, что чем больше фактов подтасовки нароет Марина, тем проще ему будет разговаривать с Кареном. В голову вдруг пришло, что он поступил опрометчиво, вернув коллеге документы по лесопарку. Теперь он даже не может узнать реквизиты заказчика и понять, кто стоит за этой аферой.

Сергей поработал с текущими бумагами до половины второго, когда вспомнил о встрече в ресторане. Предупредив помощницу, что отправляется обедать, он покинул здание городского собрания. Решил пройтись пешком, благо недалеко и погода чудесная – жаль упускать последние теплые денечки.

На улице сияло ласковое солнце, а в зале, куда он вошел, царил полумрак; Сергей даже не сразу разглядел, что посетителей здесь всего трое. Учитывая обеденное время, это казалось удивительным. Впрочем, ресторан не из дешевых, вряд ли сюда заглядывают клерки из соседних офисов.

Два молодых крепких парня, сидевших за столиком у входа, уставились на Рубцова, будто рентгеном просвечивая. «Охрана», – понял он. Еще один человек вальяжно развалился в кресле у столика в глубине зала. Сергей уверенно направился к нему через зал. Калина вежливо приподнялся, слегка улыбнулся и, внимательно глядя в лицо депутата, протянул руку:

– Юрий Петрович.

– Сергей Александрович.

Обменявшись рукопожатием, они устроились за столом. Про себя Рубцов отметил, что устрашающего впечатления Калина не производит. Мужик как мужик. Хорошо за пятьдесят. В приличном костюме. Если бы не наколки на каждом пальце (выходит, восемь судимостей), его можно было бы принять за владельца продовольственного рынка или какого-нибудь кафе. Впрочем, кажется, городской рынок принадлежит именно Калине и этот ресторан, скорее всего, тоже…

А Калина со своей стороны оценивал депутата, соображая, как построить разговор с этим фраером.

Официант принес меню, хозяин предложил вначале сделать заказ, а уж потом говорить о делах. Однако Сергей, несмотря на голод, есть отказался. Под пристальным взглядом Калины он испытывал непонятный дискомфорт и что-то вроде чувства зависимости. Сидящий напротив человек буквально давил одним своим присутствием, и Рубцов вдруг ощутил, как похолодела спина. К черту, не будет он обедать в этом заведении!

– Мне чашку кофе, – сообщил он официанту и пояснил Калине: – Простите, обедать не могу, очень занят сегодня. Давайте приступим к делу. О чём вы хотели со мной поговорить?

Калина слегка нахмурился. А парень-то борзый. За одним столом есть не хочет, а это не по понятиям. Значит, дружить не желает… Эх, в другом месте его бы за это…

Калина допил свой кофе, на поверку оказавшийся чифирём, и откинулся в кресле, не сводя с Рубцова холодных стальных глаз.

– Я много слышал о вас, Сергей Александрович, – медленно начал он, – но как-то всё не срасталось познакомиться.

Вкрадчивый голос собеседника, его буравящие глаза сильно напрягали Рубцова. Он был счастлив, что не знал Калину прежде. Он вообще не видел пользы от подобных знакомств и уже жалел, что так опрометчиво согласился на встречу. Только ведь Таня-Страшила не отстала бы. И предлог об устройстве человечка в администрацию наверняка надуманный. Дело в чём-то другом.

Хлопнула входная дверь, Сергей машинально обернулся и увидел молодого человека в спортивной куртке и с мобильником в руке. Он внимательно осматривал зал, будто искал кого-то. Бугаи у входа синхронно встали ему навстречу живой стеной, сказали несколько слов, и молодой человек, пятясь, поторопился покинуть ресторан.

«Больше посетителей не будет», – понял Сергей, и его беспокойство усилилось. Зал, защищенный тяжелыми шторами от всего белого света, вдруг показался вовсе не безопасным местом, возникло странное ощущение, будто он в мышеловке. В чём всё-таки дело? Разве пустяшные переговоры ведут с такими мерами предосторожности?

Авторитет тоже обратил внимание на двери и молчал, пока его охрана не удалила парня, и только после продолжил:

– Так вот, у меня есть друзья, которых очень интересует строительный бизнес в нашем городе.

Сергей сделал удивленное лицо. Он не стал напоминать собеседнику о заявленной теме разговора, прекрасно понимая, что это был лишь предлог, он просто хотел спросить, какое отношение к строительному бизнесу имеет он, Рубцов.

Однако Калина предупредил его вопрос:

– Впрочем, непосредственно стройкой они не занимаются, скорее, инвестируют в строительство. Покупка земли под застройку, оформление участков, финансирование – вот сфера их интересов в этой области.

«Во как наблатыкался! – мысленно похвалил себя авторитет. – Чешу, как на этом… экономическом форуме».

Сергей начинал понимать, куда клонит Калина. К нему не раз обращались с просьбами помочь получить определенный участок земли, не безвозмездно, однако он всегда сворачивал такие беседы, изображал непонимание и виртуозно переводил стрелки на Оганяна. Никто не мог похвастать тем, что когда-либо лично давал Рубцову «на лапу», хотя он прекрасно понимал, что это секрет Полишинеля и разговоры о его продажности были, есть и будут. Узнав о предательстве Карена, он не собирался отсылать к нему клиентов, пока не разберется, на сколько именно компаньон его кинул. Но больше ссылаться было не на кого, и Сергей решил, что в данную минуту важнее отвертеться и поскорее закончить неприятный разговор. Разбираться будем потом.

Поэтому, не дожидаясь, пока авторитет озвучит свое предложение более конкретно, Рубцов предельно вежливо заверил его в полном своем расположении, но с этим вопросом попросил обратиться к депутату Оганяну.

Услышав его ответ, Калина криво ухмыльнулся, и это Сергею очень не понравилось. Ему вдруг стало ясно, что Оганян, как посредник, этих людей не интересует. Отчего-то им нужен именно он, Рубцов.

Не обратив внимания на прозвучавший отказ, Калина продолжил:

– На данный момент нас очень интересует пустующий участок между улицами Советской и Зеленой. Нам известно, что скоро он будет выставлен на торги, и именно от вас, – на последнем слове он сделал особое ударение, – мы хотели бы услышать, когда будет подписано согласование.

Сергей буквально остолбенел. Его не удивило бы пожелание приобрести любой другой участок, пусть сомнительный и проблемный… Но то, что темой встречи с авторитетом оказался именно тот объект, который не давал ему покоя в последние дни, выглядело подозрительным совпадением.

– Ну, чего завис, депутат? – резко сбросил с себя маску респектабельного бизнесмена Калина. – Язык проглотил?

Сергей молчал, лихорадочно соображая, от кого мог получить информацию этот бандит. Если это уровень его помощницы, то можно наплести Калине о нестыковках в документах или о необходимости дополнительной проработки вопроса, а вот если его слил Карен, то придется придумать что-то более убедительное, весомое. Да, скорее всего, это Оганян. Тогда лучше говорить реальные вещи, чем потом спалиться на мелочах. Приняв решение, Рубцов заговорил официальным тоном:

– Юрий Петрович, к сожалению, я вынужден вас огорчить. Этот участок не будет выставлен на торги. Мы не можем игнорировать мнение избирателей, тем более когда речь идет о вопросах, связанных с экологией.

Он понимал, что несет дикую чушь, но в сложившейся ситуации не успевал придумать более приемлемый повод для отказа.

Калина начал терять терпение. За щеками заходили желваки. «Что о себе думает этот фраер? Оказался бы со мной в одной камере – я бы его для начала загнал под шконку, а потом сдавал его задницу корешам в аренду…»

– Ты, слуга народа, слушай сюда и отвечай. Вопрос простой: на сколько у вас тянет эта тема с землей?

Рубцов вдруг сообразил, что авторитета не интересует сам участок, он просто получил информацию о сделке и решил вклиниться в тему. Именно в этот момент он понял, что серьезно вляпался. Надо было что-то отвечать.

– Мне это неизвестно. Меня использовали втемную. Этот объект я вычислил случайно…

Калина продолжал смотреть тяжелым взглядом:

– Ты чё, оглох? Я спросил, сколько земля стоит.

Рубцову хотелось поскорее закончить этот разговор, он понимал, что просто вывернуться не удастся, и выдавил, преодолевая себя:

– Двенадцать-пятнадцать миллионов.

– Деревянных?

– Долларов.

Сумма Калину явно поразила:

– Это чего – только в вашу контору?

– Конечно нет: это на круг, у нас осядет два-три, не больше.

Сергей не лукавил, но на всякий случай назвал минимальный уровень взятки. Мысли метались в голове, он принялся торопливо пояснять:

– Поймите, это ведь не простой объект. Общественность города еще до торгов наверняка встанет на дыбы, там ведь лесопарк.

– Кого и когда это останавливало? – ухмыльнулся Калина. – Лесопарк… Лес там есть, это правда, а вот парк будет или не будет – это как потом новые хозяева решат. Ладно, пока речь не о березках. После подписания кто тебе бабки заносит? Оганян?

Авторитет уже просёк схему, и уточнял он так, для порядка.

А Сергею было всё равно. Десять минут разговора вывернули его наизнанку, и он просто кивнул.

Калина немного помолчал, что-то обдумывая, и наконец сказал:

– Пока к тебе всё, депутат. Веди себя тихо, про наш базар никому: помни о родных. Люди к тебе подойдут – всё подпишешь. А за бабло не переживай, свою доляну получишь. Всё. Иди, трудись на благо…

Он едва заметно кивнул, отпуская Рубцова, сделал знак своим быкам у дверей, и Сергей на слегка дрожащих ногах направился к выходу.

Выполняя поручение Стасова, Олег установил за Рубцовым круглосуточное наблюдение. Два человека из его команды отслеживали все перемещения депутата и докладывали о каждом его шаге.

Получив сообщение, что Рубцов зашел в калиновский кабак, Олег сразу подъехал на место. Появление фигуранта в этом заведении могло оказаться простым совпадением, но он привык лично проверять любые подозрительные факты.

Он послал одного из ребят в ресторан выяснить, с кем обедает Рубцов, но того мигом выдавили два бугая, сторожившие на пороге пустого зала. Парень не успел разглядеть лица тех, кто сидел в дальнем конце.

Припарковав свою машину неподалеку от входа, Олег дождался появления Рубцова и сделал вывод, что обед не пошел тому впрок. Если судить по неестественно бледному лицу и нетвердой походке, клиента кто-то сильно напугал.

Отправив своих людей продолжать слежку, Олег остался у ресторана, решив на всякий случай проверить заведение. Он уже собирался выйти из машины, когда на крыльце появились двое парней, поозирались и замерли по сторонам от двери. Олег узнал охранников Калины и, хотя вряд ли кто-то из них мог знать его в лицо, решил из машины пока не выходить. Тут появился и вор собственной персоной.

Выходит, Рубцов встречался с самим Калиной? Интересно было бы знать, о чём они беседовали и почему депутат выкатился из ресторана с такой странной рожей…

Размышляя, как это выяснить, Олег дождался отъезда Калины с сопровождающими и неспешно направился к дверям. Почти сразу у входа его перехватил официант и предложил занять столик, но Олег попросил пригласить администратора. Тут выяснилось, что администратора сегодня вообще не было. «Скорее всего, этот халдей – единственный свидетель тайной встречи депутата с Калиной», – понял Олег.

Быстро оценив тщедушного официантика, Копылов решил сработать под мента. Небрежным движением он достал из кармана фальшивое, но отлично сработанное удостоверение сотрудника ГУВД и представился по форме. Официант явно занервничал, но лжеполицейский тут же успокоил его, сказав, что требуется всего лишь проверить некоторые факты. Уставившись на парня сверлящим взглядом, Олег поинтересовался, кто только что вышел из ресторана.

– Так это наш хозяин, Юрий Петрович…

– Он с кем-то обедал? – продолжал допрос Копылов.

– Этого человека я не знаю. Да они и не обедали. Так, чай-кофе за разговором… – явно нервничая и не глядя в глаза, ответил парень.

– О чём разговаривали, слышал?

– Нет, я далеко был, но, по-моему, несколько раз прозвучало слово «участок».

Этого Олегу показалось вполне достаточно. Он милостиво кивнул официанту:

– Свободен, о моем визите никому.

«Даже если сейчас Калине сообщат, что им интересовались менты, то не беда, – думал он, покидая ресторан и равнодушно проходя мимо своего «Лексуса». – По липовой ксиве с левой фамилией им меня не вычислить. Машину ребята потом перегонят, мало ли тачек паркуют в этом районе…»

После перекрестка Олег поймал такси и поехал к хозяину.

Стас всегда тщательно планировал операции и требовал, чтобы его планы были исполнены в точности. Его собственная жизнь тоже была построена по плану и подчинялась точному, раз и навсегда установленному графику. Олег наизусть знал распорядок дня командира, поэтому ему не требовалось звонить Стасову и выяснять, где его найти, он просто посмотрел на часы и назвал таксисту адрес.

В это время Стас ежедневно обедал в своем ресторане. На первый взгляд заведение казалось самым обычным: просторный зал с тремя десятками столов, стойка бара, приличная кухня. Но с тыльной стороны здания имелся вход в особое помещение для хозяина, обставленное строго, но очень дорого. Здесь подавали блюда, приготовленные по-домашнему, в меню никакой иностранщины, всё питательно и вкусно. Повариха, добрая дебелая тетка, готовила только для Владимира Ивановича и его гостей. Стасов не любил обедать в одиночку, почти каждый день он собирал за столом своих приближенных и редких друзей.

Когда появился Олег, обедать уже закончили, все разошлись. Оставшийся за столом Стасов беседовал с директором ресторана. Поздоровавшись с Олегом, директор, по знаку хозяина, тут же удалился.

– Есть будешь? – поинтересовался Стас.

Олег покачал головой:

– Разве что попозже. Появилась информация.

– Хорошая?

– Как сказать… Рубцов встречался с Калиной в «Праге». Говорили о земле.

Стасов удивленно вскинул брови:

– Ты что, за одним столом с ними сидел?

Олег ухмыльнулся:

– За столом не сидел, зато, когда они из ресторана вышли, я официанта тряхнул слегка. Толком он ничего не слышал, но то, что про землю базарили, – это точно.

– Ты в ресторане засветился? – недовольно спросил Стас.

– Да ерунда, я знал, что там никого из посетителей. В зале темно и пусто. С официантом сработал под мента, и думаю, он выложил всё, что мог. Кстати, свою тачку мне пришлось возле ресторана бросить, завтра ребята заберут, а пока я без колес.

– Возьми машину Алексея. Так что ж получается: это Калина нам сделку ломает? Совсем с головой вор не дружит… Только непонятно, зачем ему этот участок – очередной рынок развернуть? Земля не дешевая, а если учитывать возможные разборки, то вложения и через десять лет не окупишь.

– А может, он и не ждет никаких разборок. Если он зацепил Рубцова и собирается провернуть всё через него, в обход нас?..

Стас нахмурился, серые колючие глаза сверкнули из-под бровей:

– В обход нас? Откуда он может знать, кто заказчик?

– Реквизиты в документах, – предположил Олег.

– Подставная фирма, там ему концов не найти. Единственная реальная фигура – это я.

– Но об этом знает только Оганян, поэтому не срастается. Если бы Карен вас сдал, Калина скорей начал бы переговоры, а не лез нахрапом.

Стасов прищурился, обдумывая, и кивнул. Ему было известно, что по «воровским понятиям» существовал особый алгоритм решения проблемы. Вначале «предъява», обозначение претензий, и лишь после того как переговоры заходят в тупик, допускаются любые методы, самые наглые и жесткие.

– И еще один момент, – продолжил Олег. – Когда Рубцов вышел из ресторана (а он вышел первым, один), то был сам не свой. Бледный, чуть не шатался. Похоже, Калина жестко прессанул депутата.

– Вот как?

Стас немного помолчал и, подводя итог, приказал продолжить наблюдение за Рубцовым и Калиной. Олег распрощался и вышел.

Оставшись один, Владимир Иванович приказал подать чая с мятой и, прихлебывая потихоньку, продолжал мысленно анализировать полученную от Олега информацию и привязывать ее к событиям последних дней.

Четкая, отлаженная в течение нескольких лет схема дала сбой, и именно в тот момент, когда документы на чрезвычайно интересующий его крупный участок были уже на выходе. Стасов знал, что решение любого вопроса, в конечном счете, упирается в деньги. Выходит, на каком-то этапе произошел сбой, кто-то вклинился в схему, пытается изменить правила игры и оттянуть на себя часть дохода от сделки? Для самого Стаса комиссионные от таких сделок, хоть и немаленькие, не являлись самоцелью. Его планы были намного масштабнее и рассчитаны на перспективу. Пока он старался притянуть в город крупный капитал и добивался, чтобы это осуществлялось именно через его связи и компании. Далее, выступая гарантом вложений для солидных столичных бизнесменов, он предполагал получить возможность управления огромными капиталами и тем самым занять главенствующее положение в городе.

Время, когда всё решалось силовыми методами, безвозвратно ушло, теперь всё решали связи и деньги, но сейчас, размышляя о сложившейся ситуации, Стас склонялся к мысли, что Рубцова всё-таки придется прижать – если не для решения проблемы, то хотя бы для получения достоверной информации.

А еще Стас подумал, что зря доверял Оганяну: скорее всего, тот затеял свою игру. Тряхнуть его хорошенько? Да толстяк что угодно может наплести, объясняя, почему не уложился в сроки! Больше-то ему пока предъявить нечего… А проверить, говорит ли Оганян правду, без Рубцова невозможно. Выходит, всё-таки придется начинать с Сергея Александровича…

Стас невольно поморщился: перспектива разборок с людьми губернатора ему совсем не улыбалась. Подтянуть чужих, чтобы не засветиться? Нет, это лишнее время и возможная утечка информации. В таком деле нужны надежные парни.

Стасова поджимали сроки и обязательства перед солидными людьми, а он застрял на первой стадии работы. После согласований гордумы дальнейшее прохождение документов можно считать делом формальным: плати – и вперед!

«Процесс следует ускорить, – принял решение Стас. – И начать с Рубцова».

Выйдя из «Праги» после беседы с Калиной, Сергей, будто сомнамбула, прошел пару кварталов в противоположном от городского собрания направлении, завернул в какой-то двор и опустился на обшарпанную скамью возле детской площадки. Будь он в нормальном состоянии, ему бы и в голову не пришло усесться в дорогом костюме на сомнительной чистоты скамейку, рядом с которой кучей громоздился не поместившийся в треснувшую урну мусор: пивные бутылки и банки, пластиковая тара, фантики, окурки… Но он не замечал ничего вокруг. На площадке гомонили дети, бабушки кудахтали над ними, ограждая от возможной опасности: вдруг с качелей упадут или с горки неудачно съедут? Молодые мамаши, привычно покачивая коляски, болтали по телефону…

Ничего этого Рубцов не видел, он сидел оцепенев, уставившись глазами в одну точку, а в голове крутилось глупое, но такое подходящее в его ситуации: «Куда ни кинь, всюду клин».

Он не мог заставить себя подняться и вернуться в офис. Утреннее воодушевление, результат полноценного воскресного отдыха и хорошей погоды, улетучилось, уступив место полному упадку сил. Сергей понимал, что попал в крутой оборот: бандиты шутить не любят. Как авторитет сказал?.. «Помни о семье…» Господи, они могут захватить в заложники Свету, и что тогда делать?