Мелодия тумана

– Сюда? – удивился я, смотря на проходивших мимо нас людей. – Но тут слишком шумно, и я не думал, что…

– Стой, ДжонгХен, – остановил меня Арон и словом, и жестом руки. – Сейчас мы только назначим ему встречу в ближайшем кафе. Надеюсь, на конец рабочего дня у него не намечено никаких важных дел, иначе нам потребуется задержаться в Лондоне на дня два.

– Или он просто не захочет с нами разговаривать, – вздохнул я, присаживаясь в черное кожаное кресло, которое тут же приняло форму моего тела.

– И это тоже. – Серьезно ответил Арон, глядя прямо перед собой. – Но согласись, рискнуть стоит.

Я вымученно улыбнулся, но ничего не сказал.

Глава №25

Эдвард Феррарс спустился к нам ровно через пять минут. Подойдя к ресепшену, он спросил у паренька, где его ожидают гости. Тот, в свою очередь, указал на нас с Ароном, все еще сидящих в полном молчании около кофейного столика. Ни слова больше не говоря, Эдвард прямой наводкой, огибая расхаживающий по холлу персонал офиса, направился к нам. Заметив это, я толкнул Арона локтем. Ли в этот момент отрешенно листал местный журнал по продажам и сбыту.

– Кажется, это он, – тихо шикнул я, хотя на это не было никаких оснований. Я мог говорить и громко, ведь меня, кроме Арона, все равно никто бы не понял. Хотя мое взволнованное выражение лица явно было красноречивее любых слов.

Когда Эдвард подошел к кофейному столику, мы с Ароном подорвались с кресел, словно под нами взорвалась маленькая бомба.

– Добрый день, – улыбнулся молодой мужчина, окинув взглядом сначала меня, а после Арона. – Чем я могу вам помочь?

Арон тут же начал что-то отвечать по-английски, в то время как я стоял рядом, сгорая от стыда – мне никак не удавалось понять беглую речь друга.

Но пока Арон общался с Эдвардом, я рассмотрел мужчину с ног до головы и сразу отметил про себя его высокий статус несмотря на довольно молодой возраст. Его вид, выражение лица, интонация, мимика – все говорило о сильных волевых качествах. Он был тем, кто смог бы написать книгу о мотивации, о достижении поставленных целей, о создании своего бизнеса или об управлении персоналом на глобальном уровне. Экий бизнес-коуч высокого класса.

Эдвард выглядел сногсшибательно – высокий, стройный, одетый в идеально выглаженные черные брюки и белую рубашку, рукава которой закатал по локоть. Он обошелся без пиджака и галстука, что удивило меня – я долго придерживался мнения, что это детали, без которых невозможен образ делового мужчины. Но без них Феррарс младший был совершенным, с какой стороны на него не смотри.

Но больше всего меня сразила наповал его речь. Пока он разговаривал, держа свои руки в карманах брюк, ни разу не запнулся и не сказал пресловутого «Эээ». Он говорил как соловей. Я даже удивился, как такой мужчина мог быть в детстве трусом, а сейчас – неприступным обидчиком. Этот образ ему совершенно не шел.

А еще Эдвард был типичным Феррарсом: с голубыми глазами и светло—русыми волосами. Даже в его лице прослеживались северные нотки Джорджианы.

«Хоть бери и помещай на обложку глянцевого журнала как самого обворожительного мужчину вселенной», – думал я, рассматривая Эдварда. Казалось очень странным, что такой идеальный по некоторым меркам молодой человек вычеркнул из своей жизни родного отца.

– Хорошо, до встречи.

– До встречи, – улыбнулся Арон, провожая взглядом удаляющегося мужчину.

Обратив внимание на его широкую спину и уверенную походку, я тяжело вздохнул. Рядом с ним я чувствовал себя ничем не примечательной мошкой.

– Ну, вот и все, – обратился ко мне Арон, также проводив Эдварда задумчивым и слегка грустным взглядом.

– Что он сказал? – с любопытством спросил я.

– Он согласился встретиться с нами сегодня вечером и поговорить, – ответил Ли, доставая из кармана черных джинс смартфон. – К шести мы должны прийти в кафетерий напротив этого офиса. Там нас будет ждать Эдвард.

– Он сразу согласился на эту встречу?

– Да, – уверенно произнес Арон. – И, знаешь, ДжонгХен, что показалось мне странным? Когда я заговорил о Рональде, выражение лица Эдварда осталось бесстрастным, вообще никакого удивления. Такое чувство, что с ним разговаривают об отце как минимум раз в неделю. Для него моя просьба поговорить о Рональде не стала неожиданностью.

– Рональд точно не поддерживает с ним связь? – спросил я, находя удивлению Арона конкретные основания.

– Не говори ерунды, – прыснул Ли. – Если бы Рональд общался с ним, он бы сегодня утром честно мне все рассказал. Это глупость. Тут дело в чем-то другом.

Мы оба задумались. Первым подал признаки жизни Арон – он ткнул меня в бок, показывая на часы. Было без двух минут час. У нас оставалось около пяти часов на скитания по Лондону.

Знаете, раньше я и представить себе не мог, что когда-нибудь так сильно полюблю чужой город. Это было схоже с наваждением и какой-то болезнью. Гуляя с Ароном по улицам столицы Великобритании, я не был в силах сдержать порыв своих эмоций. Я никогда не видел ничего прекраснее! Вертясь в разные стороны, как юла, я показывал пальцем то в одну сторону, то в другую, не в силах поверить, что вижу это своими глазами.

Вдыхая теплый и слегка сыроватый воздух, я кое-что понял – даже по приезду домой, я еще вернусь в страну дождей и пасмурной погоды. Англия стала частью меня. И не приехать сюда во второй раз, означало навсегда оторвать от своей плоти большой кусок мяса. Я пообещал себе, что вернусь в Великобританию во что бы то ни стало. Через год, два, пять или десять лет. Неважно. Главным было только то, что страна стала мне родной сестрой и я не мог ее бросить.

– ДжонгХен, я хочу угостить тебя настоящим английским кофе, – сказал Арон, когда мы прогуливались с ним по набережной Темзы. Легкий и ласковый ветер трепал наши волосы, ноги были истоптаны и начинали болеть. Я впитывал в себя энергию Лондона как губка. Я вдыхал его запах до самых легких. Я растворялся в нем.

– О, ты серьезно? – удивился я, смотря на Биг Бен. – Сейчас пять часов – время пить чай, а не кофе.

– Поверь, иногда англичане в пять часов пьют именно кофе, – улыбнулся Арон и свернул на одну из оживленных улиц. – Сейчас я свожу тебя в одно очень уютное место, там все пропитано ароматом кофейных зерен. Это кафе – настоящий рай. И еще я считаю, что если в раю не будет кофе, то тогда в этом месте нет никакого смысла.

– И правда, – засмеялся я, – ты, как всегда, прав.

– А то, – подмигнул Арон, открывая передо мной двери волшебного места. Еще с порога я вдохнул аромат кофейных зерен, которые были сравнимы для меня с самым тонким и чарующим парфюмом. Если бы мне предложили купить одеколон с нотками пряности кофе, я бы ни за что не смог отказаться. Идея для маркетологов – продвигать кофейные духи людям, которые просто помешаны на этом напитке.

– Кстати, а какой кофе ты любишь? – спросил у меня Арон, изучая меню персикового цвета.

– Капучино, а ты?

– Капучино любят романтики и мечтатели, ты в курсе? – улыбнулся Арон, выглядывая из-под меню. – Я же предпочитаю эспрессо. Говорят, его любят сильные и целеустремленные люди.

– Никогда не слышал об этом, – заметил я.

Мы заказали кофе и стали смотреть на улицу, где вовсю кипела жизнь. Я наблюдал за людьми, понимая, что это занятие доставляет мне несказанное удовольствие. Ты сидишь, слушаешь приятную музыку из английских кинофильмов, рядом с тобой разговаривают интеллигентные англичане, и тебя до краев наполняет кофейный аромат. Прикрыв на секунду глаза, я запечатлел это воспоминание всеми органами чувств. Я слышал, как готовится кофе, я слышал англичан, я слышал биение своего сердца. Я вдыхал запах кофе. Я вновь ощутил внутри счастье.

К шести часам мы с Ароном переместились в другое кафе, напротив офиса, где работал Эдвард Феррарс. Устроившись недалеко от выхода, мы принялись ждать, постоянно глядя на дверь, когда над ней звенел колокольчик. Разные люди заходили и выходили из кафе, но Эдварда не было. Вскоре время перевалило за шесть. Циферблат, прикрепленный к навесу Уиллис Билдинга, показывал двадцать пять минуть седьмого.

– Ну и где он? – задался я вопросом, уставившись на циферблат электронных часов.

– Наверно пришлось задержаться по работе, – пожал плечами Арон. – Все-таки птица важная, дел имеет намного больше, чем способен выполнить.

– А ты не спросил у него сотовый телефон?

– Не подумал, – вздохнул Ли, вновь оборачиваясь на входную дверь, где в очередной раз брякнул колокольчик, сообщая о новом клиенте. Но увы, зашла какая-то англичанка, а не Эдвард.

– Может он нас кинул? – спросил я. – Не захотел разговаривать о замке, назначил встречу и не явился на нее. Странно, он показался мне адекватным мужчиной.

– Этот «адекватный мужчина» не хочет знать отца, ты забыл? Чисто теоретически он с легкостью мог нас надурить.

– Жалкий поступок, – просипел я, надавив подушечками пальцев на виски – голова готовилась взорваться и взлететь в космос подобно ракете. Из-за слишком насыщенного дня я вымотался как гончая собака.

Вспоминая внешность Эдварда и события послеполуденного времени, я стал замечать, что все это начинает терять для меня ценность. Казалось, все случилось не пару часов назад, а пару лет. Я не верил, что мы реально встречались и разговаривали с Эдвардом Феррарсом точно так же, как ранее не принимал существование призраков. Я сидел в кафе напротив Арона, испытывая странное чувство опустошенности. Все мои планы пошли под откос, и я никак не мог их выровнять. Анализируя поступок Эдварда, я стал понимать – почему Рональд не предпринимал никаких попыток примирения с сыном. Просто его сын – неуправляемый человек. Это рушило абсолютно все планы и цели старшего Феррарса. Всего за пару часов Эдвард возвысился в моих глазах, а потом вновь опустился на самое дно. Он стал для меня невыносимо жалок.

– Нам нет смысла тут сидеть, – я встал со стула и обратился к Арону. – Эдвард точно не придет. Уже восьмой час. Ты уверен, что у него столько неотложных дел?

– Нет, я не уверен в этом, – ответил друг и неохотно поднялся со своего места. – Почему-то я надеялся, что он соизволит прийти.

Я горько ухмыльнулся:

– Заказывай такси и поехали в Беркшир, я очень устал.

– Да, конечно, сейчас, – Арон достал из кармана свой смартфон и начал быстро набирать нужную комбинацию цифр. Уже через пару секунд такси было заказано.

Мы вышли на оживленную улицу. Народу на ней стало в разы больше: многие англичане закончили работать и спешили домой. Пока мы с Ароном жали такси, я неотрывно смотрел на дверь Уиллис Билдинга, из которой, как мне казалось, вот-вот должен выйти красивый голубоглазый Эдвард. Но, увы, офис покидали только какие-то незнакомые женщины и мужчины. Они махали друг другу, прощались, садились в такси и уезжали по домам, к своим родным и близким. У них была своя привычная и размеренная жизнь. Свои печали и радости. Свои достижения и падения. Их жизнь кипела и бурлила… Они жили.

– Садись, ДжонгХен, – открыв мне дверцу такси, устало произнес Арон. Он вымотался также, как и я, если не больше. Ли не меньше моего хотел поговорить с Эдвардом. Мы были одинаково опустошены этим днем. Никакие радостные эмоции прожитых часов прогулки не смогли скрасить разочарование вечера. Тоска съедала нас изнутри как изголодавшийся зверь.

Тяжело вздохнув, я сел в такси и сразу прикрыл глаза. И тут, как по приказу, передо мной всплыл образ Элизы. В моем представлении девушка сидела в своей комнате за фортепиано, в очередной раз осознавая, что скоро ей придется остаться в полном одиночестве. И не на год или пять лет, а навсегда.

Открыв глаза, я вновь очутился на сиденье такси, а не в своих представлениях и болезненных грезах. Мы уже выехали из Лондона и стали держать путь в Беркшир.

Мне оставалось пробыть в Англии всего пару дней. Отсчет пошел на часы и минуты, а я так и не помог Элизе Феррарс.

Глава №26

Стрелки часов показывали без четверти десять, когда мы с Ароном расплатились с таксистом у замка. В воздухе еще витала напряженность ушедшего дня. Пусть все произошедшее за последние несколько часов казалось сном, я никак не мог справиться с негативными эмоциями и забыть о подлом поступке Эдварда.

Переступив порог замка и вдохнув полной грудью сырой запах помещения, я почувствовал, как деревенеет мое тело и сознание. Я устал. Я вымотался до смерти за прошедшие сутки. Я не отдыхал ровно с прошлого вечера. Разум все еще пытался что-то обдумывать, искать пути решения проблемы Элизы и ее заточения, но мой организм кричал: «Хватит!». У меня банально закончились все внутренние ресурсы. Я напоминал апельсин, из которого только что сделали фрэш. О каких делах могла идти речь?

Я попрощался с Ароном у лестницы и поволок свое тело в комнату. Я даже отказался от ужина. Аппетит отсутствовал и, если бы я съел что-нибудь, вряд ли заснул.

Я перенасытился. Перенасытился абсолютно всем – Лондоном, общением с Ароном, восемнадцатым веком. Мне хотелось лечь и забыться крепким сном. На меня навалилась страшная апатия. Она обогатила меня усталостью и тоской, вытесняя из моих мыслей любой намек на что-то хорошее. Душа тяжелела и единственное, на что я был способен – это на внутреннюю истерику. Я сидел на кровати и бессмысленно пялился в окно. Сердце обливалось ядом несбывшихся надежд. Пока мы ждали Эдварда и гуляли по Лондону, я всерьез думал, что еще чуть-чуть и все решится. Феррарс показался мне таким интеллигентным и порядочным. В моих представлениях он не мог так гадко поступить. Нет, только не он. Как глупо получилось – я обманул сам себя. Эдвард казался джентльменом только мне. Только я один увидел в нем доброту.

Пока я сидел на кровати, меня выворачивало от тоски. Времени на спасение Элизы оставалось все меньше, а неприступных желаний все больше…

Я набрел на тупик.

Моя жизнь снова сменила вектор направления. Всего за сутки мировоззрение расширилось – я узнал историю Элизы; я познакомился с Эдвардом, увидел в нем красоту, но не заметил недалекость души; я гулял по Лондону, восхищаясь этим городом как родным. Не передать словами, как столица пленила меня. Ее улицы произвели на меня неописуемое впечатление. И после всего этого… То, чего я жаждал с особой душевной тревогой, не сбылось. Эдвард не пришел. Обманул. Этот факт ставил жирную точку в прошедшем дне. Что и говорить, завершение получилось не самым приятным.

Заставив себя раздеться перед сном, я упал на кровать и отключился. Думать о чем-либо еще не было никаких сил. Любые рассуждения приносили еще большую боль и тревогу.

Ночью я спал настолько крепко, что даже не слышал своей любимой мелодии, которую наигрывала Элиза. Не знаю – ждала она меня или нет, но, когда я проснулся утром, моя кожа покрылась мурашками от холода. Элиза приходила ко мне, пока я спал. Об этом же говорило и красное пятно на моей щеке. Девушка касалась меня. Помню, еще в детстве, когда я прикладывал к коже кубик льда, он оставлял после себя красные пятнышки. И раз я проснулся с отметиной, значит Элиза заходила. Прошло не больше пяти или десяти минут после ее ухода.

– Доброе утро, – поприветствовал меня за завтраком Арон, когда я появился в дверях столовой. Пятно на моей щеке уже исчезло, поэтому я не переживал, как выгляжу со стороны. Хотя вид у меня был еще тот. Я сел за стол весь потрепанный от усталости и без аппетита посмотрел на разложенные по тарелкам фрукты и сладости.

– Доброе утро, – ответил я, остановив безучастный взгляд на Ароне. – Что сегодня на завтрак?

– Глупый вопрос, – как-то вымученно улыбнулся Ли, доедая порцию овсянки. – Как обычно, зачем спрашивать?

Я хмыкнул. Не говорить же мне Арону, что я брякнул первое, что пришло в мою уставшую голову. В это утро мне только и хотелось, что без умолку говорить о всякой ерунде, лишь бы окружающие не поняли, что на самом деле творится у меня на душе. Мне чудилось, что, если я буду молчать и тупо поедать свой завтрак, мое состояние станет открытой книгой, которую сможет прочитать даже тот, кто только выучил алфавит. Мне казалось, что Арон поймет, как мне плохо и больно. Я боялся, что мои чувства окажутся всем ясны и понятны. Я страшился быть уязвленным, поэтому играл роль совсем несвойственную моему характеру – я перевоплотился в глупого болтуна.

– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? – спросил Арон, покорно выслушав тот несусветный бред, что я нес на протяжении всего завтрака. Только когда принесли кофе, я умолк.

– Неплохо, – пожав плечами, ответил я и начал пить кофе большими глотками.

Странно покосившись на меня, Арон больше ничего не сказал. Видимо, понял, что выбрал не лучшее время для откровенных разговоров. Кажется, еще в нашей переписке в Интернете он как-то заметил, что умеет чувствовать настроение людей. До завтрака я считал это его умение положительной чертой. Но совсем скоро плюс превратился в минус. Арон видел меня насквозь, что не особо мне нравилось. Из-за этого атмосфера в столовой давила. Мне хотелось как можно скорее расправиться с кофе и выйти вон. Что, собственно, я и сделал. После завтрака я отправился гулять в парк. В одиночестве. Как два века тому назад Питер Паулет.

Пока я гулял по парку, меня одолевало то безумие, то неописуемая тоска. Сидя напротив фонтана, и наблюдая за брызгами воды, я не знал, как мне поступить в сложившейся ситуации. Я сердцем чувствовал, что не смогу просто так взять и уехать домой, оставляя Элизу без будущего. Внутри все съеживалось и переворачивалось, когда я представлял ее через несколько десятков лет. Все время, что Элиза прожила в обличии призрака, она не жаловалась на свою «жизнь» только по одной причине – ее знали, ее помнили, о ней думали и порой даже заботились. Двести лет она прожила, как личность, а теперь ей было суждено навсегда стать забытой. Думая обо всем этом, я все больше и больше понимал, что не просто так оказался здесь этим летом. Меня привела судьба. Что самое необычное: она дала свои корни еще в далеком прошлом, когда я впервые увидел Арона в школе и захотел с ним дружить…

В этой жизни все происходит не просто так. Даже самые незначительные моменты настоящего способны очень сильно повлиять на наше, казалось, еще такое туманное будущее. Судьба действительно существует, и не в наших интересах это опровергать.

Весь день я провел наедине с собой. Арон этому не препятствовал. Он понимал, как мне плохо, поэтому занимался своими делами – читал книги из программы второго курса Кембриджа.

Но вечером я устал от одиночества и отправился к Элизе, хотя смотреть в ее искренние и чистые глаза мне было сложно. Я чувствовал себя неловко из-за сложившейся ситуации. Пусть я рассказывал о своих планах и не давал Элизе обещаний и клятв, мне казалось, я – подвел ее. Не вернул Эдварда в Беркшир и подвел.

Поэтому пару часов мы провели за разговорами на отстраненные темы. Я рассказал Элизе о Лондоне, о его жителях и туристах, а еще упомянул вкусный кофе, который, казалось, до сих пор чувствовал на кончике языка.

Глава №27

Следующим утром Мэри оторвала от настенного календаря еще один лист. На дворе стояло утро двадцать седьмого июля. У меня оставалось ровно пять дней и одна ночь, а после все должно было измениться навсегда. Но я не знал – в лучшую или худшую сторону.

После завтрака я снова решил прогуляться по парку в одиночестве и увидел вдалеке задумчивого мистера Феррарса. Он, не спеша, огибал фонтан с юношей, смотря себе под ноги. Его руки были спрятаны в карманах брюк, а губы сложены в тонкую линию. Я решил поздороваться с ним, думая, что будет не очень красиво, если Рональд вдруг заметит, как я разворачиваюсь и ухожу в противоположную сторону. Хотя в тот момент я желал сделать именно это – свернуть и остаться в одиночестве.

– Доброе утро, – улыбнулся я, поравнявшись с мужчиной.

– А, ДжонгХен, – Рональд словно вернулся в реальность, когда увидел перед собой мою физиономию. Он даже слегка встрепенулся от неожиданности. – Доброе утро.

– Решили прогуляться? – спросил я, не понимая, зачем.

– Да, погода сегодня на удивление прекрасная. Сидеть в кабинете совсем не хочется, вот решил подышать свежим воздухом.

– Согласен с вами, – я вновь улыбнулся, и мы пошли с мистером Феррарсом вдоль замка. – Не против, если я составлю вам компанию?

Потребовалось меньше полминуты, прежде чем желание уединиться сменилось на полностью ему противоположное.

– Что ты, ДжонгХен, – Рональд бросил на меня удивленный взгляд, который, помимо этого, наполняла глубокая печаль. – Я буду только рад, если ты прогуляешься со мной. Тем более мне нужно с тобой кое о чем поговорить.

– А если точнее, то не о «чем», а о «ком»? – уточнил я.

– Да.

– Хорошо.

– ДжонгХен, я в курсе того, как сильно ты привязался к Элизе, – спустя минуту молчания, произнес Рональд. – Но, думаю, ты в курсе, что ни к чему хорошему это не приведет? Я о ваших с Ароном планах. Мой сын не тот человек, который способен прислушиваться к просьбам. Он делает только то, что считает нужным, и возвращение в Беркшир в его планы явно не входит.

– Но мы ведь его даже не успели ни о чем попросить, – вздохнул я, вспоминая недавние события. – Арон просто сказал, кто мы и откуда приехали.

– Да? Арон так тебе сказал? – удивился Рональд, но вдруг понял, что брякнул лишнее, и неуверенно продолжил: – Думаю, Эдварду хватило даже просто вашего появления.

– Да, Арон мне сказал именно так. Мы назначили встречу с Эдвардом на время после работы, но он не пришел, – недоверчиво протянул я и взглянул на мистера Феррарса. Мужчина в этот момент смотрел на замок, будто бы наслаждаясь его величием и красотой.

«Наверное, я просто мнительный, Арон и Рональд ничего от меня не скрывают. Они не могут. Нет, только не они», – подумал я и устало вздохнул.

– Сколько вы не общались с Эдвардом? – следом спросил я.

– Как отец с сыном – шестнадцать лет, – не думая ответил мистер Феррарс, словно держал на языке ответ на этот вопрос круглые сутки. Он не думал ни секунды. Ответ вылетел так же стремительно, как стрела из тетивы лука. – Это огромный срок. Я не думаю, что Эд вернется сюда через десятки лет. Тебе так не кажется?

– Да, но… – просипел я, стараясь найти оправдание недавнему поступку Эдварда. Я хотел убедить Рональда в том, что еще не все потеряно и время не играет тут никакой роли, но была проблема – я не мог убедить в этом даже себя.

– ДжонгХен, не возводи замки из песка, они недолговечны и в них невозможно жить, – сказал Рональд, твердо ступая по гравийной дорожке парка. Обойдя вдоль замка, мы уже приближались к его главным воротам. – Думай логически, не обращая внимание на орган, который отвечает за эмоции и чувствительность. В данной ситуации сердце тебе не советчик.

Я молчал, глядя себе под ноги. Ответов в моей голове на замечание Рональда не оказалось. Там гулял только ветер. Самое сокровенное находилось именно в сердце. Я старался прислушиваться именно к этому органу. Мне казалось, сердце уже давно нашло все ответы.

– Сам посуди, – тем временем продолжал говорить Рональд, – если бы ты и вернул Эдварда, разве веришь в то, что он смог бы остаться в Беркшире навсегда? До самой смерти? Я с самого начала сказал Арону, что ваш план не будет успешным, но он настаивал, и я ничего не мог сделать. Прости, что так все вышло.

– Это вы меня простите, – сказал я и пристально посмотрел на Рональда. – Но я не верю ни единому вашему слову. Я верну Эдварда, чего бы мне это не стоило. И он проживет со своей семьей столько, сколько положено, а после – это сделает и его сын. До свидания.

Попрощавшись с Рональдом, я развернулся и уверенным шагом направился в замок. Я делал вид, что знаю, как мне поступить, хотя был полностью потерян. Оставалось пару дней, за которые я должен был как-то связаться с Эдвардом и уговорить его переехать с семьей в Беркшир.

Только существовала проблема, еще более горькая, чем просто нежелание Эдварда возвращаться домой. Он не мог иметь детей, и у него не было никакой семьи. Только девушка.

В то утро Рональд знал об этом, но ничего не сказал. От меня в очередной раз утаили правду и сделали дураком. Что самое горькое – они работали на пару с Ароном.

– Арон, у тебя есть номер Эдварда? – ворвавшись в комнату друга, с порога спросил я.

– Откуда? – удивился Ли.

Арон полулежал на кровати, держа в руках роман, похожий на том «Войны и Мира» Льва Толстова. На переносицу Ли сползли очки, создавая при этом какой-то особый, писательский образ. На какой-то момент я увидел в Ароне персонажа романа. Зажмурившись, я вновь вернулся к вопросу.

– Черт, мне срочно нужно с ним связаться!

– Так, ДжонгХен, выдохни, – спокойно попросил меня Арон, закрывая книгу, предварительно заложив страницу, на которой остановился. – У нас ничего не выйдет. Все намного сложнее, чем казалось на первый взгляд. Нет смысла возвращать Эдварда.