Школа богатырей. Возвращение Полуночи

– Мечи-калачи! Я тоже найду! Тоже первый!

Он со всех ног кинулся вперёд, но под ноги что-то подвернулось.

Клац-клац-клац! Очень знакомый звук. Любимка начал падать, выставил руки и замер в неприглядной позе – зад выше головы.

– Уф! Едва не упал. Болтя! Получишь у меня!

– Не бывать тебе первым, – насмешливый голос Ярополка. В поднятый зад врезалось что-то твёрдое, и Любимка кувыркнулся вниз с крутого склона.

– Ну! – хлоп! – По! – бац! – Го! – плюх! – Ди!

Он кувыркался и никак не мог остановиться, хватая полные горсти травы и грязи. Издевательский смех затих вдали.

– Ну, погоди у меня! – закричал Любимка, вскочив. От обиды не чувствовал боли, прыгал, потрясая кулаком. – Ужо я тебе…

Он застыл с раскрытым ртом. Прямо перед ним в земляной нише под выступающим каменным козырьком расположился Стоян. В одной руке бурдюк, в другой большой – ломоть хлеба, накрытый огромным куском сала. Наставник как раз собирался откусить, да так и замер с разинутым ртом.

Сверху козырёк порос травой и мхом, разглядеть, что здесь есть что-то, кроме кручи склона, сверху практически невозможно.

– …задам, – докончил отрок. Стоян приложил палец к губам, подмигнул и отхватил от булки здоровенный кусок.

Сказ 4 – Новый хозяин Шустра

Варвара вошла во мрак библиотеки, словно нырнула в омут в безлунную ночь. Нет, один источник света здесь-таки был – крохотная свеча, которая, скорее, сгущала мрак, нежели разгоняла его.

– Отец? – Девушка вгляделась в темноту. – Ты звал меня… – Она едва не натолкнулась в темноте на неподвижную фигуру с длинной темной бородой. – Хм, ты приглашаешь меня в палаты?

Такого не случалось с того самого времени, как Харитон показал ей свои жуткие зелёные глаза без надвинутых на них темных стекляшек. Она повернулась к свече и уставилась на пламя. Сперва ничего не происходило, потом огонёк дрогнул и медленно двинулся. Все скорее он начал вычерчивать символ положенных на бок песочных часов – символ бесконечности и безвременья. Символ палат ума второго уровня.

Бах! Каблуки её сапожек стукнулись о прочный деревянный пол. Вокруг – бесконечные бревенчатые стены, вверху – глухой потолок из свежих гладких досок, нет ни окон, ни дверей – палаты ума Харитона. Хозяин тоже здесь – развалился в огромном кожаном кресле, разве что ногу через подлокотник не перекинул. Варвара едва не хихикнула: вот умора – представлять отца в такой дурацкой позе.

Перед Харитоном парило одно большое блюдо и десяток маленьких.

– А-а. Ты явилась, – пророкотал отец, не отрывая глаз от изображений на блюдечках. – Садись.

Варвара прищурила глаза и сосредоточилась. Рядом с креслом явилась простая, но удобная табуретка. Девушка аккуратно присела, держа спину прямой, а ручки благочинно на коленях.

– Смотри и слушай.

Тут же в палатах появился звук.

– Обнаружено тело видоизменённого крола, – приглушенный, но отчётливый голос Листка. – Мы предполагаем, что див привёл из запредельного леса одержимого крола и пересадил демона в парня. Такие демоны специализируются на быстрых перемещениях – неудивительно, что гридни не сумели догнать Иваша.

Варвара взглянула на большое блюдце. Там была палата для переговоров, примыкающая к гостевой горнице. За столом сидел князь Александр, привычно уперев локти в столешницу и пряча нижнюю часть лица за сцепленными пальцами. Рядом склонился неизменный Фрол, тощий и лысый. За спиной – пара богатырей в черных воронёных доспехах с лицами, закрытыми темными платами.

Из-за дверей доносились приглушенные голоса – там пируют представители княжеств, пришедшие на церемонию открытия тягательских испытаний.

– Как он мог протащить одержимника через столько обжитых земель? – приглушенный голос Фрола напоминал карканье раздражённого ворона. – Это невозможно.

Варвара взглянула на отца – ей тоже было интересно. Тот кивнул на блюдце, мол, сейчас все узнаешь. Картинка поменялась, теперь там был Листок. Он переступил ногами, как беспокойный конь.

– Мы связываем это с амулетом, который обнаружен у дива.

На стол перед князем и урядником лёг лист бумаги с очень реалистично нарисованным медальоном. Картинка вновь изменилась. Теперь невидимый наблюдатель глядел на стол сверху. На листе изображена массивная четырёхпалая лапа из золота, сжимающая тёмный камень. Все это на золотой цепи с толстыми звеньями.

Варвара повернулась к Харитону.

– Отец, откуда эти образы? Я думала, ты всегда глядишь глазами писарей, но Листок там один.

Чёрная борода шевельнулась, как живая, среди волосков мелькнули толстые, как сардельки, губы. Они сложились в самодовольную улыбку:

– Знал, что ты оценишь, – откинулся в кресле. Звук от блюдец приглушился, дабы ничто не мешало мгновению триумфа первого библиотекаря. – Зри. Кроме тебя эту тайну знают единицы.

Тот наблюдатель, что следил за лицом писаря, вдруг посмотрел на потолок. Изображение стало меняться, потолок резко приблизился. Теперь можно было разглядеть узоры древесных колец, дырку от выпавшего сучка и…

– Паук! – воскликнула девушка с удивлением. – Там сидит паук!

Изображение продолжало укрупняться, и вот уже все блюдце заполнило насекомое, а потом его глаза. Множество блестящих разновеликих глаз, на дне которых… Девушка вздрогнула – могла поклясться, что на дне глаз паука мелькнули зелёные искорки.

– Зелёный Сглаз. Ты смог околдовать даже насекомое, – восхищённо проговорила Варвара.

– Не просто околдовать, – Харитон явно был польщён похвалой дочери, – я вывел новую разновидность пауков со зрением, способным охватить пространство самых больших палат в княжьем тереме. А ещё он умеет быстро передвигаться и сливаться с окружающей средой.

Изображение отодвинулось, паук мигнул и вдруг пропал. Усилием воли Варвара заставила себя снова увидеть его – теперь расцветка насекомого сливалась с цветом дощатого потолка.

– Это же… – девушка расширила глаза. – Воистину, от тебя теперь не укроется ни одна тайна!

– У меня не так много правильных пауков… – пророкотал Харитон. – Да и голова не бездонная. Но вернёмся к нашим… подопечным.

Он вновь прибавил звук. На блюдце появился князь. Он беспокойно посматривал на дверь, ведущую в гостевые палаты.

Варвара понимала тревогу князя: под одной крышей собрались очень разные люди с разными интересами. Ермаку от соседей ничего не нужно, кроме свободного прохода по их территориям для своих путешественников, новгородские купцы хотят почти того же, но их путешественники, куда бы ни явились, расставляют прилавки и начинают торговать новыми доселе неведомыми товарами. Минским звероватым людям хочется, чтобы никто их не трогал, а казаки под предводительством атамана Тараса сами готовы кого угодно потрогать, лишь бы выяснить, не найдётся ли в мире кто-то бесшабашней и доблесней, чем казаки. И вот теперь эта взрывоопасная братия собралась под одной крышей, и крыша эта принадлежит князю московскому. Коли чего выйдет, винить будут его и только его.

– Как можно унять демона простой побрякушкой? – каркнул из тёмного угла урядник.

Князь вопросительно поглядел на Листка, тот вздохнул и заговорил:

– Это не простая побрякушка. С его помощью Шустр заблокировал наше с Харитоном общение.

Один из пауков взял Фрола крупным планом. Урядник резко подался назад, погружаясь в тень. На лице отпечаталось раздумье.

– Хочешь сказать, этот медальон способен воздействовать на человека, как богатырская мара? – тихо спросил князь.

– Не совсем. Богатырская мара – это морок, наложенный на других. Медальон не создаёт морок, он имеет реальное действие – блокирует природную силу. Даже земная тяга не всегда способна сопротивляться Зелёному Сглазу, а этот артефакт может…

Из угла донёсся кашель. Фрол бил себя по груди и не мог откашляться.

– …Именно так Шустр разорвал связь демона и зверя. Дивы прекрасно владеют травами. Одурманить живое существо и сделать его тихим и послушным – не проблема. Таким образом, демон сам стал пассажиром внутри зверя, и когда представилась возможность, перешёл в Иваша и направил его обратно в Запредельные леса.

– Значит, Шустр изначально планировал похитить Иваша?

– Да. Мы считаем, что бывший одержимник был его целью наравне с книгой Полуночи.

– И Харитон позволил диву взять книгу! – ринулся в нападение урядник. – Вопиющая халатность! Библиотекаря надо наказать! Он давно уже напрашивается…

– Грхм!

Первый библиотекарь повёл бровью, звук от блюдец приглушился. Возмущённые крики урядника превратились в комариное пищание.

– Зачем ты показал ему медальон? – спросила Варвара, пристально всматриваясь в буйство темных волос и такие же тёмные стекляшки. – Явно неспроста.

– Молодец, дочка. Все хватаешь на лету. Я считаю этот артефакт загадочным и весьма опасным. Настолько опасным, что не спешу сам заполучить его в руки…

Он многозначительно умолк.

– Хм, – Варвара задумчиво приложила кулак к носу, – ты решил подсунуть его врагу и посмотреть, что будет? Урядник Фрол заглотил наживку. – Она посмотрела на блюдце, которое показывало крупный план лица Фрола с алчно сияющими глазами, и перевела взгляд на отца. – Но почему ты считаешь его настолько опасным? Стой! – девушку осенило. – Уж не думаешь ли ты, что это ловушка, приготовленная специально для тебя?!

Зелёные искорки были видны даже сквозь закопчённые стекла.

– В точку, дочь. Ты снова доказала, что я не ошибся в тебе.

– Но кто на такое способен?

Харитон махнул рукой на блюдечко. Гляди, мол…

– Ты говоришь, амулет воздействует на природную силу дивов. А на земную тягу он может влиять? – тихий голос князя.

– Нет. Земная тяга ему неподвластна, – проговорил Харитон.

Следом за ним слово в слово и с той же интонацией повторил Листок. Варвара знала, что отец способен говорить устами писарей, теперь она могла видеть это собственными глазами. Это вселило в неё ужас. Прямо как марионетки Вия. То, что писари это делают добровольно, лишь добавляло жути…

– В бою Шустр никак не задействовал эту силу, хоть и проигрывал. Это, кстати, объясняет, отчего они используют именно дива.

– Они? – поднял брови князь.

– Шустр – див с манией сильного хозяина. Если он совершает столь серьёзные поступки, значит, у него новый хозяин, и он считает его сильнее нас.

– Сильнее нас?! – Фрол издал горлом звук, похожий на смешок. – У нас самая большая дружина, у нас самые сильные богатыри! Школа богатырей находится на нашей территории. Разве может быть кто-то сильнее нас?! Даже восточная империя не рискнет пойти на нас войной…

– Шустр считает, что есть, – сказал Листок, повторяя слова Харитона. – Иначе он явился бы к нам, так же как явился пятнадцать лет назад к князю Владимиру…

Они замолчали. В глазах князя появилась печаль, Фрол что-то обиженно бормотал.

– Я считаю, что есть некто, к кому Шустр пошёл на службу, – быстро заговорил Харитон устами Листка. – Этот некто обладает могуществом, очевидно превосходящим силы нашего княжества.

– Ты в своём уме?! – Фрол походил на разъярённую ворону. – Кто, кроме перводемона, может подойти под твоё описание?! А Мрак повержен! Его нет в этом мире!

Листок обратил лицо с пульсирующими зрачками прямо к Фролу.

– Ты удивишься, урядник, – сказал он гулко, – этот неведомый хозяин Шустра настолько крут, что собирается вернуть перводемона, чтобы уничтожить нас его руками. Я даже думаю, что в своё время проклятие рода Святогорова упало на наши головы не случайно! Может статься, что и это работа Шустрова хозяина…

Фрол не нашёлся, что ответить. Он недоверчиво рассмеялся и развёл руками:

– Это уже за гранью… – Он повернулся к князю, призывая его разделить недоумение поведением библиотекаря, но тот был хмур.

– Тебе что-то известно? – спросил князь.

– Нет, – поник Листок. – Я уже давно подозреваю в мире некую силу. Древнюю силу. Враждебную.

– Кому враждебную? Нашему княжеству? Руси?

– Людям, – просто сказал Харитон устами Листка. Фрол услышал в этом простом слове такую бездну, что его передёрнуло. – Людям в целом.

– Это какой-то бред! Страшные сказочки. Я даже не знаю, как оценивать подобные заявления.

– Хорошо, – писарь мгновенно превратился в обычного бесшабашного Листка. – Пока нет доказательств, нет смысла об этом говорить. – Он извиняюще дёрнул плечом. – Харитон послал меня с заданием выяснить хозяина или хозяев Шустра. Выступаю сразу же, как закончу отчёт.

Князь кивнул.

– Добро. Сейчас у нас нет свободных богатырей, чтобы усилить тебя, но если будет нужно, после окончания испытаний мы пошлём тебе кого-нибудь для поддержки.

– Отец… – начала Варвара.

Харитон поднял указательный палец.

– Можно отозвать воронёных богатырей урядника… – проговорил он. Листок послушно повторил эти слова и обратился к Фролу, чтобы тот мог получше разглядеть пульсирующие зрачки.

– Что?! Ты хочешь лишить меня охраны?! – всполошился урядник. – Вот твоя истинная цель! Нацелился убрать меня?! Не выйдет! Не дождёшься!

Он настолько яростно орал, что за дверью притихли гости. Князю пришлось унять своего советника, положив руку на его плечо.

– Успокойся. А тебе, Листок, скажу, что такое возможно лишь, если Фрол не будет против. Пусть Харитон обратится к уряднику с официальной просьбой…

Лицо Фрола заполнило все блюдце. Даже глупец сразу бы понял, каков будет ответ на подобную просьбу.

– Что ты хотела сказать, дочка?

Звуки из княжьих палат истончились, хотя блюдца продолжали показывать общую обстановку.

– Я не понимаю… – Варвара хмурила брови и глядела на блюдце.

Листок явно закончил и собирался уходить. Князь поднялся, а Фрол о чем-то болезненно размышлял.

Звук вернулся. В дверь с той стороны что-то грохнулось, шум усилился. Правитель московского княжества торопливо обогнул стол.

– Простите моё отсутствие, – сказал он, распахивая двери. – Срочное донесение из Запредельного леса…

Он сделал паузу, в гостевой горнице тут же притихли. Князь исчез за дверью, воронённые следовали за ним по пятам.

– Я не понимаю. Если у нас появился настолько серьёзный враг, почему мы думаем о глупостях? Отчего не бросим на него все силы?

– Хороший вопрос, – сказал Харитон. – Я называю это – непреодолимые обстоятельства. Бывают моменты, когда непонимание меж людьми настолько сильно, что с этим ничего нельзя поделать. И тогда остаётся принять это, как данность, и строить на этом дальнейшие умозаключения.

– Но ведь они разумные люди! – поражённо воскликнула Варвара. – Неужели нельзя договориться? Как-то объяснить ситуацию…

– Если бы им можно было показать мою головоломку… – проговорил Харитон с грустью. – Но нет. Это невозможно. Поэтому Листок проследит за Шустром и выяснит, кто его хозяин. Кое-кто другой добудет нам тёмный медальон, и можно будет проследить, на что способна эта побрякушка. За это время закончатся испытания, и у нас появятся свободные руки…

– А если что-то случится на испытаниях? – распахнув глаза, проговорила Варвара.

Харитон помолчал, задумчиво глядя на неё.

– Напротив, – пророкотал он, – было бы очень неплохо, если бы что-то произошло на испытаниях.

Девушка нахмурила брови.

– Объясни, – потребовала она строгим голосом.

По волосатому лицу со стекляшками ничего нельзя было понять. Внутренне же Харитон дрогнул. Этот тон, этот голос… Варвара – вылитая мать.

– Лучшего способа осуществить мечты князя Александра не найти. Не зря ваше театральное представление нарушилось таким образом. За испытаниями наблюдают представители всех княжеств, среди тягателей много очень важных персон. Коли кто-то нападёт на них или подвергнет их жизни опасности, это станет серьёзным аргументом для объединения сил.

– Но…

– Наша задача сделать так, чтобы при этом никто не пострадал. В первую очередь защитить необходимо Любима. И это уже твоя забота. Я поручаю это дело тебе и только тебе.

– Но как?! Мы здесь, а тягатели в Запредельных лесах. Неужели мне позволено будет поехать следом за ними…

Варвара с надеждой приподнялась с табурета.

– Нет. Неподготовленным людям не место в Запределье.

– Тогда как?!

Варвара уже знала, что способ есть, иначе отец не заговорил бы об этом. Только вот зная Харитона – это запросто может оказаться смертельно опасным или того хуже.

– В своё время узнаешь. А пока изучи это, – на блюдце появилась книга в тиснёном кожаном переплёте. Она лежала рядом со свечей, с помощью которой Варвара погрузилась в отцовы палаты ума. – Возьмёшь, когда станешь уходить. И не прекращай практику с палатами ума. Помни, что без них ты никому не нужная девчонка, а с ними, особенно с умением спуститься на второй уровень, ты очень ценный боец.

– Сделаю, – девушка поднялась. – Что ещё?

Эти слова она обратила уже во мрак библиотеки. Аудиенция закончилась, отец выпихнул её, не попрощавшись.

Она подняла книгу в тиснёной обложке и прочитала название:

«Воронов Глаз и другие "разумные" артефакты», автор – Харитон Московский.

Сказ 5 – Обида урядника

С пира Фрол вырвался поздним вечером в ужасном настроении.

– Богатыри! Чтоб вас черти забрали! – бормотал, комкая носовой платок.

В Грановитой палате ему были отведены небольшие покои, где урядник мог поработать, не отправляясь домой через всю Москву.

Влетев в покои, он отшвырнул платок и с наслаждением обругал холопа, рассыпавшего от неожиданности дрова.

– Брысь! – рявкнул напоследок. Оставшись один, заходил по палате туда и обратно. – Богатыри, богатыри, – бормотал раздражённо. – Плюнуть некуда, попадёшь либо в богатыря, либо в героя. Куда простым людям податься… – Он резко остановился. – Нет. Я не прост. Совсем не прост.

Тощий урядник возобновил бег.

После доклада Листка, где удалось хорошенько пройтись по Харитону и его ненадёжности, вернулся следом за князем на пир. Обстановка там накалилась до предела. Высокомерие новгородцев оскорбило бесшабашность тмутараканцев, простота лесных жителей не давала покоя лихим казакам Малороссии, а Тарас и вовсе готов был задирать кого угодно, лишь бы затеять свару.

Князь Александр прибыл вовремя, парой умелых фраз погасил вспыхнувший было пожар. Но, как видно, гостям нужно было выплеснуть дурную силушку, поэтому новой целью избрали Фрола.

– Князь, а князь, – сказал весело Иван Кольцо – правая рука Ермака. – Отчего у всех правителей шести княжеств правые руки – богатыри, а у тебя эта напыщенная выскочка?!

Фрол побледнел и выпрямился. Гости грянули хохотом, посыпались шуточки:

– Тощий до чего. Чем ты его кормишь?

– Гляди, зыркает как? Аки хорь бешеный.

– Он драться хоть умеет? Аль тяжельше пера не подымал ничё?

Князь зубоскалов не поддержал, но и заступаться за советника не стал – для него важнее, чтобы гости не задирали друг друга.

– А земная тяга в ём есть? Чай, русский человек?

– Та какой он русскай, глянь на одёжу! – кричал Прокл – маленький воевода Малоросии. – Мы когда в басурмании замки берём, там в такой же одёже ходят! Ха-ха! Урядник, ты им, случайно, не родня?

– А знаете что? – хлопнул себя Тарас по огромному пузу. – Мы ему в следующий раз одёжу-то пришлём. Панталоны!

Он захохотал.

– Токмо цвет больно хмурый. Надо другой! – ржал Прокл, размахивая чашей. Содержимое её то и дело плескало на стол. – О! Розовые!

Тарас задохнулся от хохота, не переставая колотить себя по пузу. Этот злой хохот до сих пор звучал в ушах Фрола, не давая ему покоя.

– Богатыри! Высокомерные, напыщенные тупицы! Думают, коли земная тяга из ушей лезет, то можно… можно…

В горнице есть все, что нужно для отдыха после государственных дел: просторное окошко, выходящее на Москва-реку, дабы насладиться красивыми видами, небольшая печь со стопкой дров у дверцы, чтобы согреться прохладными вечерами, шкаф, столик с подсвечником и просторное удобное кресло, чтобы можно было просмотреть пергаменты с донесениями. На полу лежит огромная медвежья шкура. Урядник уже оббежал её по кругу раз десять.

Усилием воли взял себя в руки.

– А ведь всего этого могло не быть, если бы тогда я не прогнал сдуру тёмную силу Мрака…

Да, он помнил тот день во всех подробностях. День, когда был повержен перводемон Мрак.

Перводемона победил сильномогучий богатырь Илья. Целый день они бились, расплёскивая вокруг титаническую мощь. К счастью, после первого обмена ударами они очутились на дне огромной воронки, которая по мере боя углублялась и выглаживалась. Фрол с князем Александром ждали исхода на её краю. И вот, когда демон был побеждён, из него вырвалось тёмное облако. Оно не развеялось, а закружилось, затрепетало, рвануло к одному напуганному отроку, отскочило, потом кинулось к нему – Фролу. В ушах прозвучал визг обиженного напуганного щенка.

– Ступай прочь! – рявкнул на него будущий урядник.

С жалким визгом тёмное облако отпрянуло от него и полетело дальше. Полетело, чтобы вселиться в безмозглого новорождённого Любима.

– Да! Я должен был кричать «Да! Войди в меня! Располагайся!», но я не знал, что это за сила! Все думали, что это демон ищет пристанище.

Долгие годы Фрол жил с этим ощущением упущенной возможности, пока месяц назад не случилось нападение одержимника Вия на город. Оказалось, что тёмную волну можно похитить. Это сложно, но возможно. Но даже не это главное. Первый библиотекарь Харитон подверг Любима смертельной опасности, а потом заявил:

– Если бы он и правда умер, тёмная волна вышла бы из него и точно так же, как тогда, стала бы искать нового носителя. И если бы случился рядом кто знакомый…

– А я знаком ей, как не крути! – каркнул Фрол и сжал кулак. – Ох, если бы во мне была эта сила, они бы не посмели смеяться надо мной! Они бы увидели! Они бы!..

– Кар!

Урядник вздрогнул. Прямо в окне горницы сидел большой чёрный ворон и глядел на него темным глазом.

– Кар! Кар!

Птица встопорщила перья.

– У, ирод! Напугал! – урядник взмахнул руками. – Кыш отседа!

«Темные крылья – тёмные вести», – пришло в голову. Если птица залетает в окно – это к покойнику. Зябко передёрнул плечами и поглядел на ворона. Тот не обращал на его крики ни малейшего внимания.

– Враки, – сказал Фрол. – Пустые суеверия.

Он огляделся в поисках какого-нибудь оружия. Рядом с печью на камнях лежит стальная кочерга, чёрная от копоти. Обычно урядник не позволяет себе такого трогать – для того есть дворовые люди, но сейчас случай исключительный. Он подхватил кочергу и выставил перед собой наподобие меча.

– Кыш, кому сказал!

И тут ворон повернулся к нему вторым глазом. Фрол взвизгнул, выронил кочергу и отвернулся. Голову вжал в плечи, для верности обхватив ладонями.

Второй глаз ворона был зелёным и человеческим.

На приступочке у печи стоял подсвечник. В нем горела свеча. Взгляд Фрола ухватился за неё, как за последнее спасенье.

Зелёный глаз! Зелёный глаз! Зелёный Сглаз!

Не смотреть! Главное – не смотреть туда! Выйти из горницы и кликнуть Болта. Уж он эту ворону…

Фрол мигнул и застыл: огонёк свечи быстро-быстро бежал, очерчивая силуэт положенных набок песочных часов. Глаза урядника распахнулись, он попытался отвернуться. Мышцы на шее вздулись и опали.

Фрол неотрывно глядел на свечу. Тело его подрагивало, рот приоткрылся, но ни звука не вылетело из сведённого горла.

Из тьмы выдвинулось лицо. Кудрявая тёмная борода почти касалась лица Фрола, но тот ничего не почувствовал – его взгляд был прикован к двум затемнённым стекляшкам, скрывающим глаза. Из темноты появилась рука. Тонкие пальцы легли на стекла, словно собирались снять их.

– Нет! Пожалуйста! Не надо! Нет! – взвизгнул Фрол.

Он вдруг понял: если сейчас увидит эти глаза, то навсегда утратит себя. Никогда больше ему не быть самостоятельным игроком. Руками он панически шарил перед собой, пальцы чего-то коснулись. С тихим стуком свеча упала на шкуру медведя. Маленький дымок взвился вверх от погасшего фитилька.

Наваждение пропало. Фрол резко обернулся, щуря глаза, чтобы снова не попасть под влияние зелёного глаза ворона. Окно было пусто. На чистом небе загорались первые звезды.

Фрол рухнул на шкуру и закрыл глаза ладонями.

«…можно послать воронёных богатырей Фрола…» – вспомнил он речи Листка. И слова князя: «Только если урядник не будет против!»

Так вот как Харитон собрался добиться моего согласия! Он подскочил.

– Рассказать князю?! Да! Я должен сказать! – Он рванулся было к двери, да так и застыл. – Нет. Это сделает меня посмешищем. Харитон скажет – боится ворон. Мерещится. Нет! Слабость. Это слабость. Разве может второе лицо княжества выказать слабость?

Он опять услышал дружный хохот гостей. И князь им ничего не возразил. Никак не защитил соратника. Для него государственный интерес важнее. Так будет и с Харитоном.

Он с хрустом сжал кулак.