Исповедь. Часть 1

Сваливаю перед ней кучу бумаг и печати. Ирина, как типичный офисный работник, поднимает на меня взгляд, не отрывая одной руки от компьютерной мыши, а пальцами второй, постукивает по клавишам на клавиатуре.

– Покажи, как я расписываюсь, – твердо скомандовав, ожидаю выполнения.

– Так факсимиль же есть, – Ира хлопает ресницами в недоумении глядя на меня.

– Заявления и договора должны быть с подписями. Остальное прокатит с печатью. Я тут немного перемешал все. Надо будет разобраться. И привести все в порядок. Так что давай, листочек и ручку взяла и показала мне мою подпись, – секретарша закатила глаза, выудив из органайзера листок бумаги и ловко вывела подпись на бумажке. Отлично, ей даже пример не нужен.

– Умница, Маркина – коротко отвечаю и остаётся распрощаться с ещё одним делом, что мне не по душе.

Пожалуй, прошерстить архивы и поднять старое, сука, бесплатное дело, о конфискации имущества скину помощнику юриста. Вроде он у нас парень не дурной. Я вообще не понимаю, какого черта бесплатное дело попало мне на стол.

– Никита Алексеевич, – юнец вскакивает с кресла, стоит мне зайти в небольшой кабинет.

– Так делают в обществе баб или в армии, – я жестом велел ему сесть, бросая папку с делом на стол.

– Ознакомься и изучи. Два дня на предоставление материалов по делу, – вот и все, теперь можно было отряхнуть руки от пыли и вернуться к вопросу слияния филиалов в Мюнхене.

К этой встрече я готовился тщательно, доводя все до совершенства. В воскресенье после обеда у меня рейс, в понедельник проведем конференцию и, если все пройдет хорошо, обзаведемся пополнением в бюджете на сумму с большим количеством нулей.

За окном уже стемнело, когда я закончил подготовку. Взглянув на часы, я достаю телефон, чтобы позвонить супруге, складывая бумаги на столе в отдельную стопку.

– Привет, как день прошел? – спрашиваю, услышав Риту.

– Да как обычно. Все нормально. А твой?

– Замахался я. Работы невпроворот. Что на ужин сегодня?

– То же, что и вчера. Я сегодня не готовила ничего, – эх, досадно, однако. Мне хотелось чего-то вкусного. Нет, Ритка изумительно готовит, но бывают моменты, когда я хочу есть что-то новое каждый день.

– Поехали в Фаро (сокращённо от Фаро Дель Порто. Шикарный итальянский ресторан, с шикарной обстановкой, кухней и ценами) поужинаем там, а после домой. Я столик закажу и по пути заеду заберу тебя, – Ритка соглашается и завершает вызов.

Ловлю себя на мысли, что разговоры раньше были другими. Частыми и долгими. Мы ночи напролет говорили обо всем и ни о чем. У нас не было месенджеров, а пятисот пакетных смс не хватало, чтобы наговориться. После каждого разговора мы говорили друг другу целую. Рита говорила, я чаще отвечал что-то типа сухого «угу». Сейчас же мы созванивались, в лучшем случае, пару раз за день и то, первый раз я звонил после работы, по дороге домой, чтобы узнать, нужно ли что-то купить домой, второй раз, я звонил из супермаркета, потому что забывал, что именно Рита просила.

Вот так постепенного, с годами меняются наши привычки. Такие мелочи отходят на второй план, исчезая из нашего расписания. А на смену этим мелочам приходят дела взрослые, что отнимают кучу времени, превращая нас в машины. А по сути, таковыми мы и есть, только то и делаем, что вкалываем с утра до ночи, а домой только так, перекантоваться приходим. Наверное, это усталость давала о себе знать. Потому что при нормальном раскладе, в мою голову подобная философская дурь не лезла. Я вообще не мыслитель. Я черствый и скуп на эмоции. Всегда был и таковым остаюсь. Все это проявление чувств, откровенность – не для меня. И меня страшно накаляет то, что Рита не понимает этого. То спинку ей погладь, то пообнимай ее, то хоть как-то обрати на нее внимание. Да вижу я ее, вижу каждый день, но моя ли в том вина, что устаю на работе настолько, что по вечеру дышать не хочется, не то, что гладить там кого-то.

За ужином мы с женой обсуждали дела насущные. Я рассказывал о своей работе, она о своей. Как-то я не обращал внимания на то, что говорить нам особо и не о чем. Темы рутинные подтягивались сами по себе, непринужденные и стандартные. А вот нырять в беседы более глубокие мы давно перестали. У нас с Ритой слишком разные интересы. Она у меня творческая душа до мозга костей, поет красиво, стихи пишет, а мне в футбол погонять да в зале железки потягать. Противоположности притягиваются, верно?

Субботним утром жена проснулась раньше меня. В выходные она всегда просыпалась раньше. Это я любил поспать до победного. Но я слышал, что Маргарита уже не спит. Ворочается, сопит недовольно, листая что-то в своем телефоне. Не выдержала, встала и пошлепала в душ, а после на кухню. Я поднялся с кровати, то только для того, чтобы плотнее закрыть дверь в спальню и еще поспать, не отвлекаясь на бодрствующую Ритку.

Ну не бывает так, что муж с женой просыпаются одновременно и начинают обниматься и тешиться, радуясь новому утру. Это сцены из дешевых любовных сериалов. Когда бабы осознают, что эти сериалы – чистейшей воды травля на мужиков. Понасоздают там героев-любовников, а наши потом нам мозг клюют и ноют «хочу как в кино.» Реальный мир суров, и для заветного хэппи-энда нужно вкалывать.

Все же через какое-то время я вылез из постели, взбодрил себя прохладной водой и набросив халат вышел из спальни, через гостиную направляясь на балкон.

– Только проснулся и сразу курить? Никит, ты же знаешь как я против, – началось. С самого утра в мой законный выходной мне будут пилить мозг. Хмурясь, я молча иду дальше. Это явно выводит Риту из себя.

– И тебе доброе утро, – фыркает она, возвращаясь к своему утреннему чаепитию.

– Да, что ты хочешь от меня, я только проснулся! – возмущаюсь я, бросая напоследок ответное «доброе» и скрываюсь за балконной дверью, прикуривая сигарету.

До обеда себя нужно было чем-то занять. А после у меня намечался сбор с мужиками. Наконец отдохну от всего и смогу расслабиться. И эту половину дня я провел особо не напрягаясь, за легким завтраком, чашкой крепкого кофе и сериалами. Ну, а чем еще заниматься в выходной, как не отдыхать.

Наш кураж мы начали с бильярда.

– На что играем, господа? – потирая руки и с азартом в глазах спрашивает Тоха, падая в кресло и закуривая сигарету, в ожидании пока мы сделаем ставки и сформируем очередь в игре. Антона просто ненавидит моя супруга. Точнее не так. Порой она его боится. Тохич парень заводной, всегда на азарте и на позитиве. Водит гоночное авто и любит полихачить. Проехавшись с ним однажды, Ритка устраивала истерики, напрочь отказываясь садиться в машину к Яшину. А говорила скорость любит и гонки. Ага, в компьютерных играх только, детка. А Тохич вполне нормальный мужик, семья, жена, двое детей, не глупый. Ну иногда у него бывает сносит планку. А иногда бывает…

– Я не с пустыми руками сегодня. Расслабляться так по полной, братья мои! – со смешком, он выудил из кармана пакетик с белым порошком. Вот иногда именно это бывает. Нет, ни один из нас не был наркоманом! Один раз – не пидорас, как говорится. Ну может не один, а пару раз… Никто от этого не зависим, никто не страдает этим каждый день, никто в этом не нуждается. Не нуждался и сегодня, но отказываться не стали. Отрываться так по полной. У каждого своя голова на плечах. Играли на бухло. Примитивно. Не знаю, что выигрывавший всегда делал с той выпивкой, которая ему доставалась, потому что выигрыши у нас измерялись в ящиках. Но, почему-то ни разу мы не пили на наших собраниях остатков с прошлого раза, а покупали новое. Может потому, что ящик умирал в тот же вечер и не доживал до следующего раза?

Продолжение банкета было в ночном клубе. Такие как мы, обычно не танцуют. Сидят в ВИП зоне, попивают элитный алкоголь, оценивают ситуацию сверху. И даже напрягаться не приходилось, строить из себя хищников. Жертвы сами, как мотыльки на свет, тянулись к нам за столик. Спустя какое-то время, на мягких диванчиках, четверых суровых мужиков уже развлекали четыре молодые девчули. Молодежь в наши дни стала такой вульгарной и раскрепощенной. Но лишилась каких-то моральных ценностей, гордости, и совсем не имела цели. Вот она сидит возле меня, милая брюнеточка. Улыбается, игриво стреляя глазками. Одета в минимальное мини, так, что моему взору открывается вид на кружева ее чулок. Кладу руку ей на ногу, властно проводя от коленки выше, самую малость забираясь под юбку, скользя по внутренней стороне бедра. А девка даже не краснеет. Играет язычком с трубочкой своего коктейля и продолжает улыбаться. Вот чего ты, дура, ждешь? Что мужик, старше тебя лет на 10-15, поведется на твою шалавистую натуру, клюнет на соблазнения, а завтра предложит тебе встречаться? Нет, максимум, что тебя ждет, это то, что тебя потрахают, даже имени твоего не запоминая. Наивные малолетки расфуфыриваются и хорохорятся перед такими как я, надеясь подцепить богатенького папика, женить его на себе и всю жизнь тянуть с него бабло? Это тоже из тех же дешевых сериалов. Хотя, не стану отрицать, что есть среди высшего общества и те, кому за счет фигуристой молодушки нужно самоутвердиться.

– Эй, Никитос, да расслабься ты, хороша ведь девочка, – подбадривает меня один из друзей, сам уже во всю лапая свою девку, готов поиметь ее прямо на диванчике ВИП зоны.

– Боюсь момент, когда она была девочкой давно упущен, – колко подмечаю я, осушив бокал виски. И, понимаю, что на сегодня это мой предел.

– Ладно парни, прощаемся. Мне завтра лететь, хоть немного проспаться хочу, – пожимая руку друзьям, отмечаю, что брюнеточка, сидевшая и клеящая меня, не собиралась отказывать, когда ее пригласили третьей… Да что бы я повелся на такую бля*ь. В отличии от нее, я себе цену знаю.

Свет в окнах квартиры, наверняка погас давно. Ритка спала, но у меня возникло непреодолимое желание ее разбудить. Энергии во мне еще было достаточно, чтобы хорошо закончить сегодняшний день. Как я не пытался, Рита не отзывалась на мои ласки. А я был на взводе, на пределе. Не знаю, откуда взялось это желание, но идти в душ и воплощать его в реальность самостоятельно, хотелось меньше всего. А она так удобно разложилась на постели, своей упругой попкой к верху. И я не удержался, взяв свою Спящую красавицу.

Глава 6.

Я не знаю, какая сила управляет мной. Я часто не нахожу объяснения своим поступкам. Все, что могу сказать в свое оправдание, лишь сухое «прости».

Рита столько раз закатывала мне истерики, на ровном месте, что все ее обиды для меня стали чем-то обыденным и пустым. Она заводилась, если я просто молчал. Спросит что-то, я не отвечу, а она начинает пилить. Выедать мне мозг чайной ложкой, заставляя закипать и срываться. Неужели бабе так трудно понять, что не всегда мы хотим трепаться “ни о чем”. Что не всегда причина хмурого настроения кроется в какой-то проблеме. И уж точно не все проблемы зациклены на женщинах. А у них, у всех до единой, «сама придумала – сама обиделась» – жизненное, мать его, кредо. Как бороться с дурью в голове своей жены я не знал. Порой мне хотелось отдохнуть от всего, даже от нее. От простого присутствия ее в квартире. Потому что, когда мне хочется спокойствия и одиночества, непременно появлялась она, со своими допросами. Слащавым и заботливым голоском, попытками залезть мне в душу, найти там что-то не существующее и бороться с ним, как мать Тереза. Да своих тараканов сначала полечила бы, а уже после лезла к моим. Невероятный талант, делать из мухи слона, раздувать скандалы там, где их не должно быть, где даже намека на них нет. Этому таланту ее не стоит обучать. Способность, дарованная женщине с первых ее вздохов, с первых секунд появления на белый свет – умело выносить мозг мужику. Моя позиция может показаться стереотипной и под моими окнами наверняка собрались бы феминистки со своими протестами, скандируя в один голос: «Козел! Кобель! Кретин!». Комбо бл*ть! Три «К» – руководство по выносу мужу мозга.

Но есть и обратная сторона медали. Когда тишина и спокойствие не позволяет мне сидеть ровно на заднице и в тупую пялиться в ящик, моя душа требует приключений. Да даже не таких ярых, каковы они бывают у нас с парнями. Уговариваю Риту куда-то выбраться, собраться с друзьями, провести хорошо время. И что слышу в ответ? «Тебе всегда кто-то нужен, чтобы хорошо провести время. Ты не можешь просто взять и провести это время со мной. В спокойной обстановке, в семейном кругу. В тишине и спокойствии». Да Вы определитесь уже, в конце то концов. Что Вам нужно? Состоят на восемьдесят процентов из своих противоречий, а остальные двадцать между собой в равной степени делят капризы и бурная фантазия. Хотя цифры могут хаотично и непредсказуемо варьироваться, кардинально меняясь в определенные дни цикла. Эти дни я вообще советую отмечать в своем органайзере, дабы не пропустить вероятное извержение спящего вулкана.

Возможно, я перегибаю с жесткостью и непробиваемостью своих принципов. Возможно, я не прав. Бог мне судья. Но нельзя так, изо дня в день, при входе в квартиру наступать на грабли, спрятанные под коврик с надписью «Добро пожаловать.» Куда, блин «Добро пожаловать»? В Ад? И это не я себе набиваю шишку этими граблями. Это страдает наша любовь, семейный очаг и счастье, как любят выражаться благоверные.

После того, как Рита ушла, высказав мне все, не дав даже слова вставить в свой монолог, я задумался. Вкуснейший бутерброд мне теперь казался не прожёвываемой резиной. Кусок в горло уже не лез. Позавтракал. Я молча сидел за обеденным столом, в пустой квартире. После того, как хлопнула входная дверь, эхо, кажется, все еще звенело у меня в голове. Голос жены, дрожащие губы и глаза, блестящие от бриллиантов слез, которыми наполнялись. Слова пулями пробивали мозг, заставляя голову взорваться в новой вспышке адской боли. Изначально голова раскалывалась от похмелья, а сейчас от осознания реальности, что сейчас была испачкана в дерьмо, которое я притащил с собой с того чертового клуба. Хуже всего, что я посмел испачкать этой грязью свою супругу. Я признаюсь, что ощутил болезненный укол совести, где-то в области груди. Сердце. А ты говорила я бессердечный. Усмехаюсь своим мыслям с иронией, лишь дернув одним уголком губ. Мне стоило задуматься. Подобрать нужные слова, ведь простым «прости», я не смогу загладить вину перед содеянным. Гадко стало от самого себя. Когда я успел пасть так низко, что мог позволить себе удовлетворить свои потребы, не считаясь с мнением своей женщины. Какой же дурак, неужели и вправду думал, что она, как те девки с клуба, что понапиваются до бессознательного состояния, и становятся куском мяса, ничего не почувствует, когда я полезу на нее, как голодный кобелина. Пожалуй, впервые позволяю назвать себя этим, излюбленным женщинами оскорблением, сам. Я не обращал внимания, как тихонько она дышит, кусая в кровь свои пухлые губы, лишь бы не издать душераздирающих всхлипов. Не замечал, как по ее щекам катятся слезы, оставляя мокрые дорожки на милом личике, как она давится этими слезами, зарываясь в подушку и заглушая свою боль.

Я был противен себе. Но я не знал, как искупить свою вину перед Маргаритой. Спустя какое-то время, я пытался дозвониться к жене, писал сообщения, заваливал голосовую почту. Тщетно. Ритка игнорировала меня, пресекая любые попытки извиниться. И я понял, что нужно немного времени, чтобы девочка остыла.

А мне нужно было собираться в аэропорт. Возможно и лучше, что мы сейчас не будем видеться. Рита остынет, а я не буду молча жевать слова, когда Измайлова будет меня отчитывать, как провинившегося школьника.

На встрече в Мюнхене, я был, где угодно, только не в комнате переговоров.

– Никита Алексеевич, все материалы подготовлены безупречно, но своим настроем Вы демонстрируете свое полное безразличие к подписанию этого контракта. А ведь Ваш отец долго шел к этом, – слышу голос одного из юристов, когда мы стоим на специально оборудованным для курения, балкончике.

Голос мужчины вырывает меня из мыслей, и я поворачиваюсь к собеседнику, молча затягиваясь снова.

– Да, Вы правы. Я готовился, но позиции сдал, когда дошло до самого главного, – киваю, соглашаясь с высказыванием незнакомого, даже не поинтересовавшись его именем. Нет, я не могу сейчас из-за всех своих переживаний похерить труды, начатые моим отцом, и доведены до финишной прямой мной самим. Осталось только ленточку сорвать и победа у меня в кармане.

– Думаете у меня еще есть шанс спасти ситуацию?

– Отец бы не передал компанию Вам, если бы не был уверен в том, что Вы не справитесь, Никита Алексеевич. Все в Ваших руках. Лучше поздно, чем никогда, – докуривая, юрист закидал меня кучей крылатых фраз и похлопав по плечу, удалился, поспешив вернуться в конференцзал. После этого перекура я включился в работу на полную. Просрать этот контракт было бы огромной ошибкой на старте моей карьеры в руководящей должности. Потому и забывается тревога и разбегаются в стороны все кошки, что только что скреблись на душе. Мы их как водой с ведра окатили другой заботой и проблемой, а беспокойство отходит на второй план. Это не правда, что мужчины черствые и не способны проявлять эмоции. Меня только что разрывало на куски изнутри, но я абстрагировался. Не стал зацикливаться и грузить себя давящей и без того ситуацией. В этом и заключается отличие мужского и женского восприятия. Мы стараемся ретироваться, а баба продолжает себя накручивать, проигрывая ситуацию в своей голове снова и снова, нагнетая, накаляя обстановку, чтобы в итоге раздавить себя, превратив в размазню. Не хватает силы воли, чтобы собрать боль в кулак, и уничтожить ее прежде, чем это сделает она. Я не забыл про свою вину, нет. Она коростой сидит у меня под ребрами слева, прогрызая путь к сердцу, чтобы заживо меня дожевать. Но и свою крысу я вытравил. Когда все же смог дозвониться к жене.

Мы не говорили с того самого момента, как она ушла. А уже вечер понедельника. Я успешно закончил сделку и попивал виски, празднуя победу, в своем отельном номере.

– Да, – услышал я ее голос в трубке. Обычно она говорит: «Алло». А сейчас, в этом ее холодном «да», я слышу презрение, обиду на меня. Все на хрен переворачивается во мне с ног на голову. Самому становится больно. Снова растерял все слова, что собирался ей сказать.

– Рит…

– Что?

– Я идиот.

– Я знаю.

– Прости меня…

– Уже простила, – я не понимал, за что она мне подарена судьбой? Как она терпит все мои выходки на протяжении всех тех лет, что мы с ней вместе. Как справляется со всем, что я вываливаю на нее? Как может прощать так легко. Как еще не выгнала из дому, бросая в след мои вещи, не захлопнула перед носом дверь, возвышая между нами, нерушимую стену? Это не женская слабость, нет. Умение прощать – свойство сильных. Слабые – не прощают. Я тяжело выдыхаю ей в трубку, но с облегчением. Оба молчим, а я чувствую, что к горлу подступает ком. Мужики тоже раскисают. Просто вовремя бьют по тормозам, а то занесет.

– Как прошло на конференции? – вдруг голос жены нарушает повисшее молчание.

– Да чуть не провалил все. Места себе не находил. Все думал о том, что сделал. О тебе, – но Рита меня прерывает. Говорит, чтобы не искал оправданий. Что не нужно ничего говорить. Чтобы лишь подумал еще раз и сделал вывод. И впредь сначала включал голову, а не головку. Да, Она именно так и сказала. Рита была девочкой романтичной, но слово у нее было жесткое. На самом деле, ее речь была идеально чиста в обществе, ее интонация, идеальная формулировка мыслей, умение лавировать в потоке провокационных вопросов. Измайлова была бы отличным дипломатом, писала бы кричащие речи политикам и вела бы беспроигрышные переговоры. Но когда она была в обстановке обыденной, домашней и непринужденный, ее мат мог не просто ошарашить, а снести с ног и проехаться по тебе катком.

Не мог понять я только одного. Наверняка потому, что причина снова крылась в заложенной в женскую головку логику. Рита злилась, что у нас не складывается диалога, что я не могу поговорить с ней, что я не нахожу объяснений своим поступкам. А сейчас, когда я нашел в себе силы изложить все и настроился морально на серьезный разговор, жена говорит не продолжать, а лишь поздравляет меня с успешным подписанием контракта. Б*яяяяяять! Затягивается в моей голове, и я тяжело вздыхаю. Чего же Вы хотите, женщины? Сами то знаете или у Вас есть особая считалка, определяющая то или иное желание на данную минуту?

***

После возвращения с Мюнхена, я на какое-то время отказался от встреч с друзьями. Нет, мы виделись, но в компании наших жен. Наступил период заглаживания своей вины. Все мы в чем-то да провинились перед своими женщинами. Потому, тактика семейных вылазок и поведения а-ля «Шелковый муж» работала безотказно. Даже когда мне устраивали дома пытки, заставляя смотреть страдальческие мелодрамы, я держался. Я засыпал на средине фильма, а Ритка меня будила, заставляя смотреть дальше, а после задавала вопросы по фильму. Ну бред сивой кобылы, честное слово.

Но когда в очередные выходные мы собирались встретиться с друзьями, накатывала волна облегчения. Хоть и встречаемся семьями, но как обычно, мужчины одной компанией, женщины другой.

Собрались в ресторане, который облюбовали сразу же, стоило ему открыться. Фаро Дель Порто выигрывал месторасположением, находясь на набережной в самом порту, откуда летом отходили прогулочные катера. Конечно, здесь было приятнее в теплое время года, на летнике, когда тебя пытается испепелить палящее солнце, но легкий бриз тут же остужает. Летом приятно расслабиться здесь, потягивая с бутылки холодное пиво.

А сейчас же, все было более строго. Согревались мы янтарным виски. Девчонки через трубочку потягивали глинтвейн.

– Че с Риткой поссорился? – на ухо мне шепнул Тоха, обратив внимание на наше, немного холодное общение друг с другом. Я лишь отмахнулся от друга, не желая отвечать на эти вопросы.

– Вы помните прошлый Новый год? Я вот вообще не ожидала, что, сняв лучшие номера в отеле, мы соберемся в одном, не просто для посиделок, – засмеялась жена Егора, еще одного из моих друзей.

– Это, когда вы к нам в люкс попритаскивали свои матрасы и устроили лежбище морских котиков прямо на полу, среди номера? – Ритка засмеялась. Моя милая Ритка. Своей искренней и нежной улыбкой.

Кстати говоря, Маргарита и правда была в этой компании самой милой, самой нежной и юной. По началу ее даже не воспринимали, считая наивным ребенком. Но, этот ребенок оказался умнее расфуфыренных гламурных фиф, что были женами моих друзей. Она имела свое собственное мнение и не боялся высказывать свою точку зрения, не позволяя собой манипулировать. Были в компании этих змей особи особо опасные, любящие всех вокруг подчинить, подстроить под себя и командовать парадом. Хрен вам, с моей Риткой так не получится.

– А я помню, как Егора вырядили в проститутку и отправили в соседний номер. И эта его а-ля французская интонация: «Ваш эксклюзив прибыл…» – Тохич легко толкнул Савицкого в плечо, заливаясь хохотом, который все тут же подхватили.

– Ага, повезло что мужики в том соседнем номере оказались понятливыми. А то, отэкслюзивили бы, мама не горю, – подмечаю я.

– А нужно было не проигрывать в карты. На желания ведь был уговор играть. Правда, после этого желания, очко играло, и фиг его знает, что бы там загадали мне, если бы я проиграл, – ехидно посмеивается Антон. Ох же паршивец изворотливый. Ему тогда так и не пришлось выполнять какую-то глупость, а вот мы все, мужики и бабы под тридцатку и за тридцатку, контингент у нас разный, самому старшему тридцать восемь, на какую только дурь не подписывались в ту Новогоднюю ночь.

Смеясь от воспоминаний, замечаю, как Рита что-то строчит в телефоне, с улыбкой, тут же пряча его в сумочку.

– Кто там?

– Да так, по работе, обсуждение корпоратива в общей группе, – уверенно отвечает жена.

Эх, все-таки это вечер и правда был проведен хорошо. Воспоминания, смех, легкость.

Легкости я ожидал и дома, после окончания посиделок в ресторане. Когда мы уже готовились ко сну, я обнял Риту со спины, касаясь ее плечика губами. Хотел ее, хотел продолжения чудесного вечера и финальный аккорд, который окутает нас эйфорией. Но нет.

– Не сегодня, Никит, – устало мурлычет жена, повернувшись ко мне чтобы поцеловать, и мостится поудобнее, собираясь отдаться во власть своим снам, а не мне.

К себе Маргарита по-прежнему не подпускала…

Глава 7.

Десять лет назад.

Школа учит нас жить в мире, которого не существует.

Я и не представляла, сколько смысла заложено в этой фразе. Мне лишь предстояло идти навстречу своей новой жизни. Порция вступительных экзаменов ещё была впереди. А уже после окончания универа я сделаю шаг во взрослую жизнь. Только я не ожидала, что взрослая жизнь захочет нагрузить меня всеми прелестями бытия, гораздо раньше.

Сейчас я хотела думать только об одном. О вечеринке, которая намечалась в честь дня моего рождения. Мне исполняется восемнадцать! Сегодня в программе: Ночной клуб, танцы до утра и выпивка. Сегодня все будет по-взрослому. В моем возрасте, жизнь начинает кипеть. Характер становился более скверным, хотелось выступать с протестами против всех запретов и правил. Да к черту правила, когда душа требует праздника! Даже до совершеннолетия я устраивала себе этот праздник, едва не каждые выходные. И пока родители были уверенны, что я оставалась на ночёвку у подруги, я была в ночном клубе.