Далеко Далёкое

Ага, вот я хотя бы узнал, как одну из них зовут. Я повернулся и посмотрел, чем Камилла занята, а она, тем временем, не спешила вслед за первой снаряжаться, и с чем-то возилась внутри полуодетого бронекомбинезона, который назвали такто.

– Кαмиллα? – с тревогой спросила первая, – Ты что тαм? Всё в πорядкε?

Первая подошла к Камилле и наклонилась… Внезапно Камилла резко извернулась, и, схватив подругу за волосы, начала её со всей дури бить кулаком в лицо, раздался хриплый нечленораздельный рёв, первая ничего не успела сделать, как Камилла, с искажённым от ярости лицом, вцепилась зубами ей в горло. Брызнула кровь, первая пыталась сопротивляться, но такто не защищало полностью её горло и лицо, и Камилла смогла, каким-то образом, разодрать буквально на клочки голову первой девушки. Схватка затихла также быстро, как и началась.

Я не успел ничего не сообразить, ни предпринять – одна из этих непонятных подружек была мертва и обезображена, а вторая, ставшая кровавой убийцей, возвышалась над ней, смотря на меня безумным взглядом.

Парализованный от ужаса, смотрел на Камиллу, и не узнавал уже в ней прежнюю девушку – на меня смотрело совсем не девичье лицо, а чудовищная обезображенная яростью и залитая человеческой кровью морда обезумевшего существа.

Камилла плотоядно улыбнулась и зарычала, а потом прыгнула ко мне. Я отпрянул, отталкиваясь ногами, и, падая на спину, смог направить свой автомат в сторону этой кровавой бабы. Я краем глаза я увидел, что в оконце горит надпись:

<ИНΠ 300.>

И нажал на курок. Несмотря на скоротечность ситуации, я воспринимал всё происходящее как в замедленном воспроизведении. С тихим шелестом струя игл хлестнула по монстру наискосок, следуя траекторией ствола, который я, падая, уже и не пытался точно направить в цель. Для меня сейчас просто ткнуть в некое направление и выстрелить было уже большим подвигом. В оконце мелькали цифры, уменьшая запас.

Прыгнувшего ко мне монстра захлестнула волна голубых электрических разрядов-молний – каждая попавшая игла порождала новый, и судя по результату, не слабый электрический разряд. И вот, наконец, я упал на пол, пытаясь сохранить направление оружия куда-то в сторону врага. Упала на пол и Камилла, упала и затихла. Счётчик игл показывал:

<ИНΠ 273.>

– Командир? – Я закричал хриплым голосом. – Что происходит?

Командир агентов, азартно стрелявший куда-то в коридор, обернулся и витиевато выругался – половину слов я так и не понял.

– Что это? Госπодин Никитин?

– Это я у вαс хотεл узнαть. Кαмиллα зαгрызлα свою πодругу и βросилαсь нα мεня.

Командир, бросив взгляд в коридор, откуда раздавались уже непрерывные очереди центуриона, быстро, рывком приблизился к жестоко убитой первой девушке, бросил взгляд на растерзанную голову. Потом также приблизился к Камилле и ногой, осторожно, перевернул её на спину. Я тем временем встал, и тоже, с опаской, видел все-таки, как она быстро загрызла первую, подошёл к телу сумасшедшей.

– Что это с нεй? – Командир ткнул стволом в её оскаленный и окровавленный рот. – Это сумαсшεствиε?

Он пнул застывшую в судороге изящную женскую руку – пальцы на кисти были похожи на хищные когти с кусками плоти.

– Понятия не имею, – я судорожно запихивал, куда только мог, остатки запасных магазинов из ящика. А потом, углядев там же сумку со знаком красного креста, взял и её, с намерением куда-нибудь пристроить: «Пригодится при таких раскладах».

«Так, надо бы ещё с первой запас собрать», – я двинулся к её телу, а сумка с аптечкой, как-то незаметно, сама разместилась на такто, прилипнув к нему в нужном месте. Удобно.

– Комαндир. Тут нα нαс свои жε πрут, – закричал агент из коридора. – Эй Инεк! Ты чεго творишь? Охолони! Стоять! Стрелять буду!

– Видимо Инек тоже сошёл с ума, – сказал я командиру, указывая на труп Камиллы, – Тут какое-то перерождение произошло…

– Кαк оβстαновкα? – Командир окликнул агентов.

– Покα нαπор ослαβ. Вродε отβились. Стой Инεк, стрεлять βуду!

– Стрεляй! – Приказал командир, выглянув в коридор. – Это ужε нε Инεк.

Я подобрался к двери и попытался выглянуть наружу:

«Ничего не понятно, так хоть посмотреть, что тут происходит своими глазами».

Дверь из отсека выходила в большой, просторный коридор, который медленно закруглялся в обе стороны – видимо корабль был цилиндрической формы. Наш отсек, при этом, находился на внешней стороне коридора. С обеих сторон коридор заканчивался дверями или люками по типу шлюзов, люки эти были распахнуты, а проёмы в них завалены изувеченными телами непонятного вида. Центурион стоял недалеко от двери, держа своё грозное оружие наготове.

– Знαтно он их нαкрошил, госπодин Никитин, – сказал командир. – Всё тαки свинεц нε иглы. Рαβотαεт хорошо. Вот только короβα свои он оπустошил βолεε чεм нα πоловину. И πоπолнить тут нεгдε. Нαдо πроβивαться к αрсεнαлу, или, εщε лучшε, к взлётной παлуβε.

– Раз надо, тогда пробиваемся, – ответил я, – Вам виднее, вы специалист.

– Котт, Огαнεсов, – двигаемся к старту, скомандовал командир. – Центуриона вперёд.

Только он посторонился, давая проход центуриону, как один из охранников вдруг зарычал и, бросив свою винтовку на пол, попытался напасть на командира, воспользовавшись его близостью. Однако командир бодро среагировал и, сначала, влепил ему с левой, отбросив от себя, а потом полоснул короткой очередью из своего автомата. Переродившегося агента отбросило тремя небольшими взрывами.

«Видимо это и есть эти, как их, демолюторы или демолиторы», – отстранённо подумал я.

Командир же, отступил к стене и внимательно оглядывал нас, водя стволом по сторонам.

– Сπокойно шεф, я в нормε, – оставшийся агент развел руки в стороны.

– Что жε это? Α? – Как-то растерянно спросил командир. – Кто слεдующий?

– Будεм нαдεяться что никто, инαчε у нαс нεт шαнсов, – ответил оставшийся агент.

– Лαдно, Огαнεсов, вπεрёд. Ты зα цεнтурионом, я зαмыкαю.

Двинулись по коридору, медленно забиравшему влево. Перебрались через завал тел, которые, в основном, накрошил центурион, потом разломанный шлюз, снова пустой коридор, в котором иногда попадались растерзанные тела людей:

«Не все перерождаются, кого-то и загрызли…»

Глава 2. Коридоры безумия

Я, наконец-то, смог оглядеться в, если так уместно выразиться, более-менее спокойной обстановке. Вообще, я даже тот отсек, где в себя пришёл в невесомости, внимательно осмотреть не смог. Сначала был в раздумьях, а потом началось это кровавое безумие.

Мы медленно шли по коридору, который явно был частью окружности – он постоянно забирал влево, оставляя по правую руку абсолютно ровную стену, с еле угадывающимися прямоугольниками дверей-люков. Правая, внешняя стена, будучи абсолютно ровной, заметно отличалась от левой – на которой были размещены различные коммуникации. Отличие это подчёркивалось и окрасом стен – левая была светлая, правая темная, такая же, как и пол. Коридор был достаточно широкий – метра четыре в ширину, с высоким потолком интересной конструкции. Удивительно, если это космический корабль, то, по моему представлению, тут следовало бы экономить место.

– Внимαниε! Цεнтроβεжнαя! – Закричал командир.

Но центурион, не дожидаясь, уже направил ствол своей пушки наверх, и всадил короткую, экономную очередь то ли в двух, то ли в трёх тварей. Я не успел разглядеть, кто там был – только брызги полетели, но зато понял, почему потолок высокий. На втором этаже, или как это тут называется, шла галерея, прямо над отсеками.

«Да, точно – галерея», – по правую руку над отсеками идёт ещё один коридор, или открытая галерея, отгороженная от нашего не то перилами, не то низкой стенкой.

Далее центурион, очевидно подчиняясь команде агента, свернул налево – в очередной, на этот раз не разломанный, а просто раскрытый шлюз. И мы, свернув с окружности первого коридора, направились уже по прямому коридору. Похоже, что это был радиус большого кольца, первый-то коридор явно загибался по дуге.

Меня снова начала колотить нервная дрожь, было страшно. Короткий укол в шею сзади, и снова волна теплоты по венам…

«Такто меня ширнул… Так и наркоманом стать недолго… Хотя какая сейчас разница…»

Радиусный коридор тоже был широк, и слева ограничивался прозрачной стеной, за которой виднелось что-то типа направляющих рельс.

Остановились, впереди раскрытые двери очередного шлюза. Центурион что-там делал, но мне было плохо видно.

Командир тихонько толкнул меня в плечо.

– Тит, тαм, нα входε в цεнтрαльный ствол, толπα кαких-то уродов. Нα нαс πокα внимαния нε оβрαтили. Сεйчαс мы выходим, и, πрикрывαясь огнём, βεжим в рαдиαл. Нαм нαдо доβрαться до лифтов, – я слушал его и осознавал, что уже стал немного лучше понимать их речь.

Не понятно про какие такие стволы и радиалы он говорит, но я предположил, что это геометрический центр окружности, по которой мы сейчас путешествовали. Вполне логично – ведь корабль явно имеет форму очень большого цилиндра. Впрочем, я оставил свои размышления внутри: «А куда деваться-то? У меня самого вообще нет никакого осмысленного плана, кроме как тупо следовать куда укажут».

Поэтому я просто кивнул командиру.

Мы выскочили на большое открытое пространство – очередной круговой коридор, широкий и просторный – и сразу, со всех сторон, к нам устремились разнообразные уроды. Центурион открыл огонь, выкашивая гадов, охранники тоже не отставали. Мы направлялись к большому шлюзу, на этот раз закрытому. Приближаясь к шлюзу, наткнулись на кучу растерзанных тел – похоже, что тут пытались спасаться. Но не повезло.

Бежали не останавливаясь. Перед самим шлюзом я заметил ещё несколько фигур. Целые, в отличие от тел попавшихся ранее, валяются словно куклы. И, только приблизившись вплотную, я понял, что это роботы-андроиды, почти точное подобие людей.

– Αнтросы выключεны, – отметил командир, набирая какие-то комбинации на шлюзовой панели.

– Почεму? – Спросил его Оганесов, попутно отстреливая очередного монстра.

А я лишь тяжело дышал, и, привалившись к стене, слушал их разговор. Так и не сделал ни одного выстрела – пока пытался прицеливаться, то всех тварей уже либо выкашивал огонь центуриона, либо их убивали охранники.

– Пси тожε нε рαβотαεт, возможно, это кαк-то связαно? Я сεβя слεπым ощущαю.

– Дα нεуютно. Α кαково тεм, кто πодготовку βεз πси нε πроходил?

– Вон они всε ужε πорвαнныε лεжαт. Ты хоть одного живого чεловεкα встрεтил? То-то жε.

Центурион разворачивался со своим пулемётом, чтобы выцелить очередную группу тварей и вдруг застыл. Огонь прекратился.

– Что зα… Дα открывαйся ты быстрεε, – капитан пнул по медленно открывающейся двери шлюза.

– Тит, нε сπαть, – это уже мне. – Из иглεрα πо ним…

Я поднял оружие, и начал стрелять по приближающимся уродам демолиторами. Иглы попадали в тела и взрывались, отрывая конечности и отбрасывая их в стороны. Вся нерешительность была смыта огнём очередной дозы лекарств, полученной в шею.

– Внутрь всε, – командир схватил меня за плечо и потащил в раскрывшуюся щель шлюзовой двери.

– Ααα, гαды, – раздался крик Оганесова.

Сверху на меня рухнуло тяжёлое тело, я учуял запах крови, каких-то нечистот и звериной злобы. Повезло, мне удалось извернуться и направить ствол прямо в пасть, стремящуюся вцепиться мне в лицо. Голова безумца исчезла во вспышке, давление прекратилось. Я оттолкнул тело и отполз подальше. Командир лежал в луже крови, но при этом был жив, и стрелял, целя в закрывающийся шлюз.

Оганесов, в окружении нескольких мёртвых тварей, сцепился ещё с одной, и пытался не дать ей загрызть себя, одновременно нанося удары ножом. И ещё несколько монстров бежали к нам с разных сторон… Я выпустил по ним веер игл, и, в коротких вспышках оранжевого пламени, все они легли страшными поломанными кусками плоти.

– В лифт, – хрипел командир.

Оганесов подхватил его, и, махнув мне рукой, показал направление. Мы заскочили в капсулу-вагончик, которая стояла недалеко с гостеприимно распахнутыми дверями. Оганесов нажал несколько кнопок, двери закрылись, и капсула поползла сначала по помещению, а затем скрылась в трубе-тоннеле. Вопреки моим ожиданиям, лифт-капсула двигалась не по вертикали, а по горизонтали – как в тоннеле метро.

– Можно выдохнуть нεнαдолго, – пробормотал раненый командир.

Оганесов бросился к нему оказывать помощь, а я опять почувствовал себя нехорошо. Но это был не страх. Внезапно мой разум словно упал в океан разговоров, текстов, видео и звуков, мне стало дурно, я покачнулся и упал.

– Тит? – Раздался настороженный голос командира.

Оганесов же молча схватился за свой нож.

– Все в порядке, я не собираюсь вас грызть. Просто устал, наверное, – сказал я, хотя совсем не был уверен в том, что будет дальше.

Постепенно накатившее на меня цунами информации разного толка отступило.

– Комαндир, я думαю нαм нε нужно εхαть до концα. Если мы влиπнεм тαм в зαсαду твαрεй… Цεнтурионα у нαс большε нεт, – сказал Оганесов.

– Что πрεдлαгαεшь?

– Остαвить кαπсулу и выбрαться нα πовεрхность. Нα всεх тαкто, кислородα хвαтит.

– Дεло говоришь. Тормози.

Оганесов встал и, подойдя к панели управления, что-то там сделал. Капсула дёрнулась и остановилась. Свет, сначала мигнув, пропал совсем, а тьма сменилась тусклым красным освещением.

– Вырубил энεргию. Тαк кαк нα корαблε бαрдαк, то вряд ли инк быстро восстαновит πодαчу.

– Нαдо выбирαться, – командир, после загадочных для меня манипуляций с аптечкой, быстро становился бодрым, словно и не было ранения.

– Будεм нαдεяться, что щит рαботαεт, инαчε нαс тαм бεз тяжёлых скαфов зαжαрит излучεниεм, – пробормотал Оганесов.

– Сαм жε πрεдложил.

– Сαм, но тαк шαнсов большε, чεм πоπαсть в кубло этих твαрεй нεнαроком.

– Кудα πрεдлαгαεшь двигαться?

– Думαю, что нαм для нαчαлα нужно рвαнуть до ближαйшεго αвαрийного шлюзα нα цεнтрαльном стволε. Α тαм πоглядим. Тεбε, комαндир, в сεбя πрийти нαдо, πодлεчиться.

– Это вεрно, – командир, кряхтя, поднялся, хватаясь за спинку кресла.

– Тит, ты в πорядкε? Готов к πрогулкε?

– А, эээ… – Пробормотал я, ещё не отойдя от накатившего бреда, да и не понимая, что, собственно, делать то.

Мне было ясно, из услышанного, что мой такто может работать как скафандр, но как это может быть – я всё-таки не понимал.

– Мне нужна помощь, – сказал я.

В это время голова Оганесова закрылась выросшим из костюма шлемом. Вот так запросто – сначала по шее и затылку поползли чёрные полосы, а потом они слились в одну поверхность, полностью закрывающую лицо. На глаза опустился чёрный, непроницаемый снаружи, щиток, который потом сразу раскрылся и явил нам глаза Оганесова.

– Порядок, я готов.

Командир агентов, точнее уже одного агента, подошёл ко мне, и, взявшись за отворот моего такто, указал:

– Вот аварийная кнопка, если нейро не работает.

Вокруг моей головы быстро поползла какая-то ткань, выраставшая из воротника такто. Одно мгновение, и моё лицо и голова полностью закрыты от внешнего мира, а я наблюдаю за охранниками через прозрачный щиток, на который выводятся непонятные мне данные. Слышать и наблюдать за окружающим одетый шлем не мешал, а с данными, надеюсь, разберусь. Если сразу не убьют.

– Вперёд, – командир, с уже одетым шлемом, похлопал меня по плечу.

Оганесов первым подошёл к панели управления рядом с дверью, открыл её потроха и начал там ковыряться.

– Сброс давления! – Он обернулся к нам, ожидая команды, и командир одобрительно махнул рукой.

Что-то изменилось вокруг, я сначала не понял, что, а потом среди данных на лицевом щитке призывно замигала надпись:

<Криτичεскоε παδεниε ατμосфεрноγо δαвлεния.>

Почти сразу сменившаяся на:

<Πεрεхоδ нα внυτрεнниε кислороδныε рεзεрвы.>

<Ноμинαльноε врεμя αвτоноμносτи 45 минυτ.>

Спустя ещё несколько минут, Оганесов открыл дверь, и, призывно махнув нам рукой, исчез в ней, затем командир направился туда же. А вот вслед за командиром, выбрался и я, сразу оказавшись в узкой щели между стенкой лифтовой капсулы и транспортным тоннелем. Огляделся – было темно, но угадывались очертания моих спутников, в щель проникал слабый свет из тоннеля.

– Вперёд, Тит, за мной! Не отставай! – В шлеме раздался немного изменённый голос командира.

Оганесов уже выбрался из узости, и бодро спешил куда-то по тоннелю. Тоннель был ничем не примечательный – труба, из какого-то коричневого металла, с отчётливо выделявшимися конструктивными сегментами и рёбрами, по полу рельсы, по стенам пучки кабелей и труб. Сзади пробкой торчит остановленная нами капсула, впереди тоннель уходит в слабо освещаемый мрак. Пока я оглядывался, Оганесов добрался до какого-то люка и открыл его.

– Сюда.

Капитан пропустил меня вперёд.

– Я замыкающим.

Я шагнул в люк и замер. Вот тут было на что поглядеть – я словно бы оказался внутри огромного часового механизма, вывернутого наружу. Мы стояли на ажурном металлическом мостике идущим вдоль колоссальной трубы, которая была спицей огромного колеса, вверху и внизу виднелись другие спицы. Все спицы сходились к центральной оси, которая протянулась вниз и вверх. И таких колес было несколько, я смог увидеть ещё как минимум два – одно внизу, другое вверху. Центральная ось уходила далеко вниз, где виднелось какое-то огненно-жёлтое свечение. Когда же я поднял голову, то увидел, что ось также уходит вперед и теряется в темноте.

А вокруг этого великого и прекрасного сооружения была чернота, раскрашенная всполохами, очень похожими на северное сияние. Я стоял на лестнице внутри огромной ажурной башни, полностью окружённой пустотой космоса и неземным пламенем, стоял поражённый и совершенно потерявшийся.

– Тит! Тит! Очнись. С тобой всё в порядке? – В очередной раз услышал я этот вопрос.

Командир тряс меня за руку.

– Да, – наконец ответил я. – Голова закружилась от местных видов.

– У нас мало времени. Запас воздуха без дополнительной ёмкости ограничен, – сказал командир, – идём. Оганесов первый, ты второй, я замыкаю.

И мы двинулись в сторону центральной оси.

– Оганесов, доложи своё состояние, – командир не давал никому скучать.

– Кислорода примерно на тридцать минут, судя по датчикам излучение в норме. Я сам цел.

– Принято. Но я не о том, ты там когти с зубами отращивать не пытаешься? Или, может вдруг почувствовал голод, жажду крови и убийств? А у тебя как дела, Тит?

– Я в норме, командир, – ответил Оганесов.

Я посмотрел на счётчик и неприятно удивился, на экране горело число:

<25 минυτ>.

– В целом в норме, но у меня кислорода меньше. На двадцать пять минут осталось.

– Что-то ты передышал. Волнуешься? – Спросил командир.

– Видимо да.

– Всё равно должно хватить. Если станет плохо, то втыкай себе оксистим, – капитан похлопал себя по поясу, где висела аптечка.

Я пошарил у себя – и ощупал плоскую аптечку, уже вживившуюся в саму структуру такто. Но я же видел, что она отцепляется, когда Оганесов оказывал первую помощь капитану.

Мы прошли почти половину пути к центральной оси, я шёл как на экскурсии, забыв про опасности и неурядицы, когда на меня опять обрушилась лавина образов, я буквально начал тонуть в них, терять собственное я, задыхался…

– Тит! Тит…

Я очнулся от привычного жжения в затылке и огня, бегущего по венам. На лицевом экране тревожно мигала жёлтое число:

<10 минυτ>.

Меня волокли на плечах Оганесов и командир – так и не услышал, как его зовут.

– Я в порядке, в порядке. Дальше сам, – я оперся ногами, обутыми в обувь с электромагнитными подошвами, о мостик, по которому мы приближались к оси корабля.

Добрались до шлюза, когда у меня уже горело красным:

<3 минυτы>.

Успели зайти внутрь и подать кислород. Проблема с нехваткой кислорода была только у меня – наверное, пока я вырубался, то мой организм пережёг его очень много. Но всё обошлось и без оксистима.

– Это аварийный шлюз, – сказал Оганесов. – Вряд ли сюда кто-то сунется, а тем более эти безмозглые, им нас тут не учуять, а если что, то уйдём обратно, только на этот раз с запасами.

Он подхватил из держателя баллон в сине-оранжевую полоску. Командир устало привалился к стене, раскрыл лицевую часть шлема, но шлем не стал убирать, после чего занялся аптечкой.

– Сейчас, командир. Тут аптечка тоже есть, – Оганесов шарил в шкафчиках расположенных прямо в шлюзе.

Я тоже устало опустился на пол, и, только сейчас, смог внимательно оглядеть командира – у него, судя по всему, была серьёзно повреждены рука и спина. Такто, несмотря на то что бронирован, был разодран с нечеловеческой силой, а нанесённые ему повреждения были залиты какой-то пеной, которая видимо и обеспечила герметичность, а заодно и закрыла раны.

– Надо снимать такто, обработать регеном. Потом подберём замену тут из аварийной укладки, – сказал Оганесов.

– Да придётся рискнуть. Но сначала давай немного осмотримся и прислушаемся к обстановке. Внутреннюю дверь не открывать. Только слушать. А потом рискнём.

Я устало привалился к стене, да что же это, в конце концов, происходит то? Нечаянно выдавшееся время отдыха сразу дало мне возможность обдумать свое положения, хотя с обдумыванием было не так-то и просто. Мысли у меня были тяжёлые и растерянные:

«Как я здесь оказался, где это здесь… что вообще происходит… Где же там осталась моя семья?»

Оганесов что-то делал с командиром, а я сидел в полном одиночестве и пустоте. В первую очередь пустота была в голове.

Немного отдышавшись, я всё-таки смог сделать над собой усилие, и попытался привести мысли в порядок. Итак, я на космическом корабле, очень большом. Также, очевидно, что я в чужом теле. Это произошло после того, как я шагнул в дверцу полуразрушенной охотничьей избушки:

«Не зря, ой не зря про ту гору слухи ходили, вот и проверили, как там мои интересно?»

Оставалось не ясно, неведомая сила меня сюда копировала или просто вырвала из тела сознание и перенесла? А сознание реципиента? Этого, как его, Тита? Ладно, что-там дальше? А дальше неутешительный факт, что памяти мне от предыдущего хозяина тела не осталось, и я вообще ничего не понимаю, что вокруг меня происходит. А что происходит-то?

Факт первый – я оказался в теле какого-то непростого и богатого человека, это плюс, жирный, очень жирный. Собственно говоря, было бы иначе – то меня без охраны уже бы сожрали.

Факт второй – на корабле настоящий зомби-апокалипсис – огромная куча здешних персонажей: пассажиры или экипаж – точно мне не ясно, превратилась в зомби. А ещё, судя по докладам командира охранников, не работает связь. Это будущее, и видимо очень далёкое – иначе сложно представить уровень технологий, необходимых для постройки такого грандиозного корабля. Значит тут связь и информация вообще должны быть самым главным: «Да тут же вокруг должен быть сплошной киберпанк!»

А его, почему-то, нет. Связано ли это со сбоями связи? Возможно.

Какой же у нас факт третий? А вот какой – вокруг зомби или сумасшедшие, или люди с вселившимися в них сознаниями кровожадных хищников, вот вспомнить того охранника и девушку, что вдруг превратились в очередных безумных тварей.

И тут я похолодел:

«А я-то что же? Тоже ведь вселенец».

Вот ведь как случилось, я ведь внутри такой же, как эти монстры, но тогда почему я нормальный, почему не грызу никого?

«Неясно – нет информации чтобы сделать выводы».

Но факт есть факт. А именно, факт номер четыре гласит о том, что по какой-то неизвестной причине произошёл массовый переброс сознаний. Как минимум одно из них – это моё сознание, сознание человека из прошлого, оставшееся в нормальном состоянии, возможно, что есть ещё такие случаи, возможно, кто-то ещё скрывает, а может быть его уже сожрали. А кто сожрал? Да те, в кого тоже чужие сознания перенеслись, но сознания другие – не людей, а монстров. Или животных, или это всё-таки люди, но просто сошли сума от переноса – вариантов много. Хотя это скорее не факт, а предположение, впрочем, какая разница.

Ситуация стала понятней, но от этого ещё страшней:

«Шифроваться надо, если узнают, что я вселился – то сразу иглу-демолитор всадят, во избежание!»

Дальше так сидел и размышлял, пока меня не начала снова поколачивать нервная дрожь. Она всё усиливалась и усиливалась, и вот, я уже ни о чем более думать не мог, кроме как паникуя, пытаться прекратить эти судороги: