Низкая походка-2

Один на один

Всё же украсть человека не так уж и сложно.

Всё зависит от плотности города. Как бы ни было странно, но чем меньше количества народу на обозрение глаз, тем быстрее они замечают исчезновение чего-либо. Украл ты что-нибудь у группы из трёх человек, и они сразу начинают искать пропажу так целеустремленно, что будь у королей такое стремление к своим задачам, то они могли бы захватить мир. Но если эту же вещь украсть у компании из ста человек, то никто и не заметит. Если не забудут. Тут, конечно, как повезет. Пусть чаще всего именно так можно спокойно брать хлеб из трапезной гильдий численностью более ста человек. Или похитить кого-нибудь, хотя в этом случае пропажу спохватятся быстрее чем несколько дней.

Я сел на корточки напротив той, которая сидела в беспамятстве. Вытянул перед собой открытую баночку нашатыря, подсунув тем самым его ей под нос. Медленно начал водить рукой из стороны в сторону. Русые волосы пленницы, ниспадавшие вниз, дрогнули. Её темная одежда библиотекаря на уровне красивой, округлой груди вздохнула чуть глубже. Она слегка простонала. Лишь бы ей не стало плохо. Перед похищением ей пришлось отведать недюжинную порцию снотворного для коня. То есть, порошок можно использовать человеку. Но когда я уличил хороший момент для её поимки, невезучей леди пришлось вдохнуть концентрацию для усыпления крупной скотины, которое я бросил ей в лицо.

Когда она начала морщиться от прекрасного аромата пузырька, я с особенным удовольствием его закрыл, ибо мой нос к этому оружию бесконтактного боя особенно восприимчив. Девчонка медленно начала поднимать голову, попыталась пошевелиться. Я успел отпрыгнуть за круг света свечи до того, как прозвучал лязг цепей по каменному полу моей скромной обители.

Этот звук подействовал на неё отрезвляюще. Она вскинула в голову. Вздрогнула всем телом. Её руки согнулись так, словно наручи на запястьях были раскалены. Девушка сразу вжалась к деревянной балке, что крепко была вмонтирована в стену, беспомощно озираясь по сторонам. Она сжалась, прижав руки к груди. Прерывистое дыхание сдерживало крик. Её рот я не стал завязывать. Всё равно никто ничего не услышит.

Я отошел ещё чуть дальше в тень. Присел на корточки. Замер, чтобы она не заметила меня. Чтобы лишний раз не пугалась.

Девушка обвела взглядом кромешную для неё тьму. Огонька свечи, что я поставил предусмотрительно далеко от неё, осветил лицо пленницы. Широко распахнутые, большие, карие глаза отражали испуг. Полуоткрытый рот хвастался белыми зубами. Округлое, аккуратное лицо удивилось, когда огонек свечи слегка дрогнул от незаметного потока воздуха, привлекая внимание симпатичной особы. Некоторое время она смотрела на него, как в надежде, что он сможет благодаря её взгляду начать светить ярче. Я же надеялся, что это не я выдохнул от облегчения, что не отравил пленницу порошком для сна.

– Почему..? – прозвучал голосок юной пленницы, когда её глаза опустились вниз, к цепям, к которым она была заточена. Потянув их, и, разумеется, не выбравшись, девушка дернула их ещё сильнее. Зря. Они соприкасались с её кожей. Не удивительно, что она пискнула, почувствовав боль от своей попытки к освобождению.

Девушка беспомощно опустила руки, снова осмотрела пространство вокруг. Замерла, чтобы убедиться что здесь больше никого нет.

– Здесь есть кто?!

Я молчал и не двигался.

Пленница повернулась боком к балке в стене, прислонилась к ней головой. Подняла взгляд, увидела, что концы цепей прикреплены кольцами к деревянной поверхности. Зачем то подёргала их. Девушка сделала глубокий вдох, открыла рот, но потом закрыла его. Затем сделала это снова. Словно задыхалась.

И тут она обмякла.

Я съежился. Вот не надо только снова в обморок падать. Или подыхать. Второе хуже первого, пусть итог переносится легче с моей стороны. Я сделал пару шагов в сторону, чтобы рассмотреть её лицо за упавшими вниз волосами, как услышал плачь.

Сначала едва тихий, но потом всё более горький. Девушка закрыла лицо ладонями, поджала под себя ноги, ссутулилась, словно готовилась к какому-то наказанию. От такого зрелища я слегка дёрнул ушами. Что-то мне это напомнило. Что-то нехорошее, но будто бы сразу приятное.

Я стоял в тени, ничего не говоря, и наблюдал, как похищенная мной помощница библиотекаря то обхватит себя за талию, то сжимала колени, иногда качая головой и шепча что-то про невиновность и невинность. Возможно, уже была пора мне что-нибудь сказать, однако приятное чувство главенства над ситуацией мутило голову. Мешало думать. Я дернул кончиками ушей. Ненавижу свою природу садизма.

Бездействие затянулось. И вот, мне всё наконец наскучило, и я сказал:

– Дабро.

Первое что пришло в голову. И при этом совсем неправильно сказанное. Я подумал, что лучше начать разговор с какого-нибудь хорошего слова. Если оно, конечно, вообще получится. Ибо её реакция на это была слишком бурной.

– Не трогайте меня!

Я зажал уши ладонями, она сжалась, и начала быстро водить глазами по тьме вокруг. Я открыл было рот чтобы сказать ещё хоть что то, но она перебила.

– Прошу не надо! Я никому ничего не скажу. Просто отпустите и я представлю, что это просто сон! У меня нет ни денег, ничего. Я не хочу..! Не хочу, пожалуйста! Я просто… Не н-надо пожалуйста..!

После чего она резко замолкла и зарыдала громче, чем кричала.

Я, уже не боясь быть услышанным, засопел от легкого уныния. Да. Надо было начать с чего-то другого. Хотя, по моему скромному опыту который состоит только из этого случая, я могу сказать что девушка явно думает что с ней что-то будут делать. И это что-то в мои планы не входит.

Ибо если я сделаю это злодейское дело, то после смерти, в другом мире, меня вечность будет насиловать в попу моя мама. По крайней мере, она так угрожала.

А я ей верю.

– Никто тебя не. Обидит, – сказал я.

Сложно говорить на человеческом языке. Практиковаться мне в произношении не с кем. Потому и прерывисто получается.

– Нет. Не надо! Я точно никому не скажу, я не такая! Я хочу… Отпустите…

Рыдание не прекращается. Хотя, с другой стороны, чего ей мне верить? Она меня даже не видела, а я её похитил. Но себя показывать я не собираюсь. Только когда успокоится.

– Прошу не надо…

– Что не надо? – спросил я.

Наконец она замолчала. За её локонами я не видел её лица. Хотя и так было ясно что ей страшно. Кончики волос, руки, тело, ноги. Всё дрожало.

– Вы меня… – прошептала она.

Вот и наконец мы смогли завести разговор.

– Вы меня хотите…

Она не могла ничего сказать более. Повторяла одно и то же.

– Вы хотите меня…

– Что? – спросил я.

Сейчас, конечно, можно подумать что я играл с ней, чтобы она успокоилась. На самом деле всё было прозаичнее – мне по настоящему было интересно, чего она боится что с ней сейчас сделают. И она не смогла мне сказать. Я начал предлагать свои варианты продолжения. От нетерпения.

– Трахать?

Она дрогнула. Кивнула. Заплакала.

Ну разумеется. Что же ещё от девушки надо в темном подземелье? Разумеется, чтобы её тут взяли и использовали как шлюху!

– Убить?

Вытерев слезы, она уставилась в одну точку. Больше ничего.

Умница. Убить можно и на месте. Зачем тащить туда, куда только король знает дорогу? Просто по виску "бах" – и готово! Даже крови нет. А если нужно с кровью, так просто кинул куда надо тело и ножиком орудуешь спокойно как тебе хочется.

– Сдать на выкуп?

Девушка повернулась в сторону моего голоса. Глаза широко открыты, губы дрожат.

Похищать обычную девушку на выкуп смешно. Не стоит обычная жизнь злата. И это она прекрасно понимала.

– Пожалуйста… Не надо… – прошептала она.

Я сделал шаг вперед. Сейчас тебе полегчает, девочка.

– Я не трахать тебя сюда привел.

В глазах наконец то можно стало прочитать что-то ещё кроме страха. Появилось недоверие. С толикой надежды.

– Убить я мог. Сразу. Ещё в. Коридоре и без крови.

Девушка посмотрела на свои плечи. Она начала глубоко дышать. Уже чуть более увереннее, чем раньше.

– Я похитил тебя ради… Знания. Твоих знания.

Слова я коверкал. Хорошо хоть что иногда. Эх, спасибо мама что научила меня шпряхать на людском.

– Что? – спросила девушка, слегка звякнув цепями. Она слегка расслабилась, наконец чуть приоткрывшись, – я ничего не знаю… Я… Библиотекарь…

– Именно.

Вот это я слово вспомнил! Звучит серьезно. Всё же я не такой уж и тугодум по языку.

– Поэтому ты нужна.

Девушка снова съежилась, сжала губы, на глазах начали появляться новые слезы.

– Врёте.

– Ложь, – сказал я и сразу после этого мотнул головой. Не то надо было говорить! Я почесал затылок, а она времени зря не теряла.

– Прошу отпустите. Я обещаю, что ничего никому не скажу. Пожалуйста…

– Не то! – перебил я её, стараясь лучше подобрать слова, – не вру я.

– Вы сказали "ложь".

– Молчи! – прикрикнул я, чтобы она снова не сбила меня с мысли.

Повисла тишина. Я вздохнул, выдохнул. Прошел чуть ближе к огоньку свечи. Мой силуэт она заметила. Понял это потому, что девчонка уставилась прямо на меня. Не кричала. Уже хорошо.

Я слегка наклонил голову вбок. Присматривался к ней. Она явно чувствовала, что с неё не сводят взгляда. Но глаза не опускала. Прекрасно.

– Научи меня читать.

Я сказал ей свою цель просто в лоб. Никаких подводок. Намеков. И разного мешающегося в этой ситуации дерьма. Всё просто. Она должна понять.

Моя гостья замерла.

Её губы скривились. Ладони сжались в кулак. Лицо перекосилось. Я успел среагировать, когда она резко бросилась вперёд, натянув цепи. Её голос был криком, только она ещё что-то смогла говорить.

– Читать!? Ублюдок! Пошёл на хуй, сука! Ты кто такой, падла?! Отпусти немедленно или я..!

– Позвать мужиков чтобы трахали?

– В пизду тебя, мразь! Отпусти..!

Дальше пошли такие проклятия, которые мне впору было бы записывать на будущее, но я не умел даже читать.

Истерика. Женская истерика. Штука страшная на самом деле. Я, конечно, не слышал как ревёт архидемон, но думаю учился он у прекрасного пола людского племени. Всё же учителей не достигают.

Я взял свой неподалеку лежащий кинжал и громко провел его тупой стороной по каменному полу. Девушка не глухая и не тупая. Замолкла сразу. Только моя досада и злость никуда не делись.

– Мне резать тебя?

Девушка, стоя на коленях, держа цепь меж своих ног, сразу обмякла. Села на пол, опустила голову. Начала поспешно отходить обратно к стене.

– Простите…

– Или секса нет в жизни? Исправить. Группа мужиков?

Она интенсивно замотала головой.

– Нет…

– Слушать будешь? – сдерживая свой природный гоблинский рык, сказал я.

– Да…

– Не двигайся и ничего не делай.

Она даже не ответила.

Я не стал убирать свой кинжал. Его металлический блеск было видно в огне свечи, и когда я жестикулировал им, моя гостья прекрасно видела его заигрывания и подмигивания.

– Мне нужно научиться читать. Понимать смысл письма. Понимать слова на бумаге. Понимаешь?

Девушка закивала головой.

– Что тебе нужно для этого? – спросил я.

Ответ мне был дан тишиной. То есть ничего не произошло. Я досадно засопел, как она сказала:

– Я не понимаю…

Голос дрожал, как и её тело. Я глянул в её зареванное лицо, чтобы увидеть, как её глаза наблюдали за одной точкой. За бликами лезвия моего кинжала в темноте.

– Вы так… Ради этого?

– Да, – уже более спокойно ответил я.

– Но зачем? Ведь многие умеют читать…

– Ты лучше их.

Я провел лезвие над собой. Её взгляд проследил за этим.

– Ты выучишь меня?

Она открыла рот, но долго ничего не говорила. Пока не выдохнула.

– Да.

Я кивнул, будто это она могла увидеть. Хотя возможно и заметила. Я убрал кинжал в ножны за спиной. Больше не видя угрожающего блеска металла, девушка выставила ноги чуть вперёд, слегка массируя их руками. Она не моргала, не отводила от меня глаз. Я отвечал взаимностью.

– Я вас не вижу, – сказала она.

– И не стоит.

– Тогда как мне вас учить?

Если попросить её на меня не смотреть это проблему не решит.

Я отошёл от неё, чтобы быстро подобрать подготовленное шмотье для такого случая у себя в берлоге. Обвязал ими голову. Девушка меня потеряла в темноте, но вскоре снова заметила. Более того, я позволил ей разглядеть себя. В этот момент я почувствовал то, что чувствуют невесты в свою первую брачную ночь. Пусть девочкой я никогда и не был.

Разумеется, девушку интересовал не мой темно-коричневый жилет, с грубо подогнанной под мой размер, темной рубахой под ним. Не мои обтягивающие трико для детей, тоже темного цвета. И, тем более, не мои сандалии и перчатки, что я одел только для этой встречи. Она смотрела на моё лицо. Которое теперь не видно за поспешно намотанной тряпкой. Мою истинную природу могли выдать только глаза. Но и здесь я предусмотрительно натянул вуаль.

Было плевать как выглядело всё со стороны. Потому что надежда что пленница в жизнь меня не захочет увидеть сдохла только сейчас.

Налаживание разговора

– Мне учить вас?

– Да.

Ох как интересно. О чем она сейчас подумала я не предполагал. Знал. Коли я маленький, значит со мной справится в борьбе. Наивная девочка.

Она молча осмотрела меня. Попыталась разглядеть глаза. А может на жалось надавить пыталась. Ничего не происходило. События я не торопил. Просто ждал как в засаде.

– Отпустите меня и я вас научу.

Кажется, она сразу поняла какую наивность сказала. Явно пыталась как-то по другому подойти к этой теме – это выдали мне её внезапно ставший испуганный взгляд с досадой на саму себя. Из меня вырвался неконтролируемый смешок.

– Я не убегу..!

– Не в этом… Проблема. Тут. Другое… – разворачиваясь к ней спиной и отойдя в тень, с невидимой для неё улыбкой, сказал я. Присев на свой маленький, детский стульчик, я облокотился о своё колено одной рукой, – мне не нужны лишние проблемы.

– Я ведь… – девушка осеклась, закусила губу. Да – я точно не ошибся в выборе своего учителя. Какая смекалистая девочка.

– Не убивайте, – полушепотом сказала она.

– И не буду.

– Но я не смогу вас обучить!

– Ты библиотекарь.

– Но не учитель.

– Читать умеешь.

– Это ничего не значит! Я просто умею читать и работать в библиотеке. Я не умею учить.

– Не делай меня дурака…

Она резко выдохнула и одним вдохом сказал:

– Я не хочу вас учить!

Я приподнял свои места, где у людей брови. Вот такого ответа я вообще не ожидал.

– Не хочешь учить?

– Да. Вы… Обучать здесь? В этой пещере? Вот под светом этой свечи? В этой сырости, в этом смраде? И вы… Вам не нужно читать. Зачем читать тому, кто похищает людей? Зачем вам читать, если вы делаете это? Вы только ради этого меня сюда притащили? Читать… Такому человеку это не нужно. Вы сами ответ на вопрос почему вам не нужно читать!

Я молчал. Стало интересно что она ещё придумает.

– Вам это не нужно. Написать на бумаге можно что угодно. А глаза человека никогда не врут. А если нужно что то узнать, то можно сделать с ним то, что сделали со мной вы. Поймите… Я вам не нужна. Мне вам врать не нужно. Я просто забуду что здесь было и всё. Никто не узнает. И… Что я могу сказать? Что меня где-то держали? Что меня куда-то похищали? Мне никто не поверит. Если вы отпустите меня как можно быстрее…

Вот чувствуется в её словах начитанность. Умность. Так много хороших слов, что я бы поверил что так оно и есть. Я даже поверил. Только вот с моей задачей эта вера разнилось по своим путям.

Когда она, наконец, закончила свои прекрасные речи о ненужности всего моего плана, я с облегчением выдохнул. Снова повисла тишина. Если бы она была живой, то даже ей стало бы невыносимо скучно здесь, и улетела бы висеть в другом месте.

– Что тебе нужно для того чтобы учить?

Мой вопрос заставил её с содроганием выдохнуть, съежится, обхватить рукой столб и заплакать. Если бы знал, что она умеет так рыдать, принес бы платочек. Она вытирала слезы то рукавами, то плечами, иногда просто ладонями. Всё это у неё было грязным. Лицо начинало становитьсякак у раба каменоломни. Хотя, может, она себя чувствовала именно так.

– Вы меня убьете…

Давай только не снова…

– Нет.

– Тогда бы отпустили! Вы уже решили что я обязана вас обучить? А после? Зачем я вам буду нужна? Только трахать! А затем прикончите меня!

Я закрыл лицо ладонями. Впервые в жизни от того, что устал морально. Вообще, как гоблин, я должен был бы уже зарычать, избить её, может проткнуть руку или ногу, чтобы визжала просто так, пока не устанет. Даже такая мысль появилась, что это единственный путь в налаживании разговора. Хотя, конечно, она задала хороший вопрос – что я буду делать с ней после моего обучения. Точно не оставлю здесь. Возможно убью. Ибо если я её отпущу через пару недель обучения, то ей тогда точно поверят про гоблина в городе. Пусть она будет и достаточно цела и невредима после меня в отличии от моих похабных убийц-собратьев.

Нужно быстрее найти способ с ней договориться.

Быстрее.

Как можно лучше.

Я убрал ладони от лица. И крикнул:

– Слушай меня!

Обычно гоблины не говорят повелительно. Только лидеры какие-нибудь. Но моя интонация точно была твердой. Непререкаемой. Девушка замолкла сразу как услышала меня. Даже не всхлипывала.

– Пойми, что если я сумею читать, то смогу тебя отпустить. Но только если это будет быстро. То есть… Чем быстрее ты научишь меня читать, тем безопаснее будет для меня и тебя.

Она распахнула свои глаза. Спиной прижалась к балке. Раскрыла рот, будто вот-вот сейчас задохнется.

– Не врите…

– Ты сама сказал что мне так будет лучше. Где я вру?

Девушка посмотрела куда-то в сторону. Её локоны очаровательно дрогнули по её лицу, ниспадая к обнаженной шее. Грудь вздымалась как волна. Она сжала колени, облаченные в темное одеяние библиотекаря, что сейчас не прикрывало в этой позе оголенных щиколоток. Даже слегка грязной, гостья вызывала очень приятные мысли.

Хорошо что я в одежде и она меня не видит. Иначе новая порция истерики полилась бы из всех щелей.

– Мне нужен свет.

Я молчал. Смысл я не понял.

– Если хотите учиться, – более твердо сказала она, – нужно больше света. Нужно место, где нет сырости. Где нет холода. Нужны пергамент и чернила…

– Зачем? – прервал её я и она ответила быстро.

– Для того чтобы научится писать. Одно без другого невозможно. Вы ведь хотите научится читать, верно?

Я подошел к единственному источнику света здесь, чтобы девушка меня увидела. Моё тело вдруг стало каким-то ватным.

– Да.

– Тогда добудьте чернила и пергамент. И… Нужен учебник. Вы вообще не умеете читать и писать?

– Да.

– Тогда букварь. Нужен букварь. Как вы его найдете – понятия не имею…

– Он есть в библиотеке?

– Ах, да… – протянула гостья, интенсивно закивав головой, – Другие библиотекари вам её дадут.

– Я не буду с ними говорить.

– Что?

Я подошел ещё ближе. Теперь для неё я снова предстал во всем "великолепии".

– Я не говорю с людьми. Объясни где найти нужную книгу.

Девушка хотела задать какой-то вопрос, но закрыла рот. Она поджала ноги к себе, обхватила их руками как позволяли цепи.

– Я… Могу вам написать как пишется слово "букварь". Только…

Снова молчание. Дурная привычка.

– Говори что хочешь.

Девушка выдохнула и сказала:

– Я… Боюсь вы всё равно не найдете то, что будет нужно вам.

Я хмыкнул и отошел в тень. Возможно, она и права. Читать я не умею, книг в библиотеке как клопов на бродягахгородов. У меня на то, чтобы осмотреть их всех уйдет столько времени, что девчонка просто издохнет в моей скромной берлоге.

Придется говорить с людьми.

После принятия этого решения учиться мне совсем перехотелось. Только намеченный план сдержал меня от этого шага.

Ещё немного обдумав риски, я вернулся к прикованной девушке и сказал:

– Я принесу. Чернила и пергамент. На них ты напишешь. Слово… Как оно?

– Букварь.

– Букварь, – повторил я, чтобы попробовать слово на вкус. Вроде бы не противное, запомнить можно, – после чего я тащу тебе. Его. И ты меня учишь…

– Нужно ещё кое-что.

Я уставился на неё, вытянув шею вперед. Она сказала:

– Нужно рабочее место.

– Что?

– Это… Стул и стол. Чтобы всё было под рукой и не горбится.

– И так сойдет…

– Нет! – резко прервала она меня, сразу после чего стала тише, вспомнив у кого здесь инициатива, – я… Я не смогу вас так обучить. Я не могу думать если мне не удобно. От меня будет мало толку…

– Цепи я с тебя не сниму, – только сказал я, медленно уходя снова в темноту.

– Нет, простите, я..!

Дальше я уже не слушал.

Подготовка к учебе

Под её громким голосом я быстро вышел из маленькой комнатки, которая выходила в тупик-арку. Не знаю зачем, но от всей канализации она была отгорожена каменной стеной с аккуратным проходом посередине. Закрыв комнату с гостьей дубовым щитом, обнаружил, что её голос все равно слышно хорошо. Или это уши гоблина так улавливают говор паникующих женщин, не знаю. Однако теперь мне нужно было подумать о том, чтобы какой-нибудь смотритель канализации города сверху случайно не услышал её. Полностью забить все дыры тканью был не вариант – задохнувшаяся девушка сейчас была нужна вообще никак.

Я пролез через аккуратный вход из арки в канализацию и двинулся по темному коридору, посередине заполненный грязной водой в специальном углублении для потока отходов жизнедеятельности. Кромешная тьма, тишина, прерываемая лишь плеском воды и разных вонючих субстанций, вернули меня в зону покоя, в которой я мог спокойно обдумать дальнейшую перспективу моего будущего.

Выглядела оно очень любопытно. Я жил в этом мире совсем немного времени – лет шесть, может. И за это время помнил, что говорил напрямую с людьми очень мало. Взаимодействовал с ними и того реже. Теперь я впервые в своей жизни должен был рассчитывать на одного из них, чтобы мой план сработал. Ибо если я не смогу научиться читать – это будет надгробие над моими будущими планами.

Хотя, с другой стороны – людей много. Если эта особа не сможет меня научить, то возьму другую или другого. Разницы минимум. Открывая решетчатый, квадратный люк канализации, свежий ночной воздух хорошо подчеркнул правильность моих мыслей. Выделив запахом выпивки из ближайшего паба вопрос о судьбе девушки, которую я к себе уже притащил.

Избавится от неё вообще не проблема. Коли её можно было так легко раздобыть, то и выкинуть куда-нибудь тоже будет легко. Этот город, конечно, не самый страшный в мире, но тут тоже может всякое случится. То человек пропадет, то разобьется кто-нибудь. Хотя такую участь своей гостье я не желаю, однако и то, что она потом всем будет твердить что её похитил гоблин, тоже нельзя отрицать. Не резать ведь ей язык, в конце концов. Хотя тоже можно, если осторожно. Но не желательно.

Привычно забравшись по темной стороне здания наверх, эту неприятную мысль я оставил внизу, более к ней не возвращаясь. Всё было бы легче, если бы меня не воспитывала мама. Хотя, может быть, меня тут и не было если бы не она.

Я посмотрел на ночное, звездное небо. Девушка не знает что я гоблин. А значит, если я смогу всему обучится, то легко смогу и её отпустить. Даже без запугивания. Ибо она не знает где она. И привести стражу ко мне тоже не сможет.

Главное теперь – это скорость и моя проворность.

Более не теряя времени на всякие пустые мысли, я помчался по крышам вперед, с легкостью перепрыгивая между соседними зданиями. Сейчас я проложил себе путь к рынку. Где в одном месте можно найти чернила и пергамент.

Я не успел даже сбить дыхание, а уже добрался до своей цели. Всё же приятно бегать по хорошо уложенной черепице. Быстро осмотрев охраняемую территорию, которую патрулировал один безобидный, дрыхнущий пёсик, я последовал дальше, осматривая с крыш вывески домов.

В этом городе центр повседневного денежного оборота выглядел как скопление зданий с одной стороны, и площадью с палатками с другой. Вдоль всего этого великолепия по периметру шел высокий, красивый забор, который по пути сюда я даже не заметил. И ночью здесь гуляли мужики с факелами. Их почему то называли сторожами, хотя они свою работу выполняли хреново и оттого считать патрулем этих пьяниц было кощунством. Ладно хоть дрыхнущий пёс ел свою пищу не зря. Он мог даже облаять.

Поиск нужной лавки был короток. Заметив её на другой стороне улицы, пришлось спрыгивать вниз, ибо поперек неё не висело ни одного флага или разноцветного полотна с буквами. Это бы мне послужило хорошую службу, как и открытые окна, которых тут не было. Те, кто торговал в этих домах здесьне жили и потому все постройки стояли наглухо закрытыми сундуками. Ну и ладно. Без открытой форточки и шума из спален проберусь в нужный мне склад без проблем и звука.