Алкоголизм – симметричный ответ! Опыт освобождения от алкогольной зависимости

Анонимный алкоголик получает в сообществе навыки сапера, позволяющие обнаруживать мины, составлять карты минных полей и преодолевать их, не теряя из виду своих целей. Так называемый нормальный среднестатистический человек в, так сказать, нормальных социальных условиях вполне предсказуем. Перед ним выбор из конечного числа альтернатив, как камень на перекрестке, на котором обозначены три пути:

1. Прямо – как все. Будь нормальным человеком. Не встревай, не напрягайся, держись ближе к золотой середине – беспроигрышный путь.

2. Налево – под откос, бесшабашно с горы по буеракам, вразнос. Пить – так стаканами, гулять – так с королевой, воровать – так миллион.

3. Направо – тернистый и неблагодарный путь с испытаниями: грызть гранит науки, писать диссертацию, получая копеечную зарплату, совершить открытие, стать хирургом (финансистом, микробиологом и т. п.) мирового класса, установить рекорд в каком-либо виде спорта… Тяжелый путь, многие выходят на него, но по дороге ломаются. На этом пути много хитроумных и замаскированных ловушек. Из тех, кто его выбрал, далеко не все доходят до финиша. Иногда сдаются, когда остается сделать всего один шаг.

Особенность такова, что с правой дорожки на левую заступать просто, под горку оно всегда сподручней. А с левой на правую, в гору – тяжелее. Только крохотными продуманными шажками, со страховкой, в рамках узкого сектора. Дальше – скользкие обочины с крутыми уклонами, а еще дальше рвы, болота и засеки. Выбрал направление, прошел немного – и вот опять камень, который дорожку на три делит. Весь жизненный путь сплошь состоит из таких развилок.

Алкоголиками становятся или те, кто сразу налево по буеракам – от беспечности и безответственности за удовольствиями. Или те, кто восходил к крутым вершинам по правой, да поскользнулся и сорвался с кручи под откос. Бывает, и путешественники на прямой дорожке подвергаются алкогольной атаке, потакая страстям.

Алкоголику в стадии активного употребления присущи безответственное, беспечное отношение к жизни, бесшабашность, инфантилизм, детское непонимание ее ценности. Такое поведение широко представлено в русской классической литературе, возможно, потому, что в нем отчетливо проявляется русский характер, как у А. С. Пушкина в «Повестях Белкина» (рассказ «Выстрел»). Герою рассказа целятся из пистолета в лоб, а он плюет черешневой косточкой в лицо снайперу, как будто у него десять запасных жизней, как в компьютерной игре. Плевок не в пулю, которая может запросто «прилететь в лоб», и даже не в убийцу, а в лицо тому, кто эту жизнь подарил. Жизнь не компьютерная игра, и человек состоит не из пикселей. Жизнь дана всего один лишь раз, без дублей, без резервных копий. И пренебрежение этим бесценным даром – не храбрость, а дешевая бравада, вопиющая безответственность, вызывающее хамство, дерзость сотворенного перед Творцом.

В «Бесах» Ф. М. Достоевского богоборец Алексей Кириллов настолько обесценил жизнь, что написал подлецу расписку, по которой в любой момент готов расстаться с жизнью за любую идею. Этот «человеко-бог» имел личную жизненную философию с широкой лазейкой для «беса» – Петра Верховенского, в которую тот мгновенно шмыгнул. Кириллов говорит: «Если нет Бога, то я бог… Если Бог есть, то вся воля Его… Если нет, то вся воля моя, и я обязан заявить своеволие… Это так, как бедный получил наследство и испугался, и не смеет подойти к мешку, почитая себя малосильным владеть». Алкоголики тоже дерзнули рвануть по пути своеволия, невзирая на Бога, рванули мешок, дошли до края, да смелость куда-то пропала.

Кириллов – бунтарь. Он не сомневается в существовании Царствия Небесного, но заявляет своеволие, сознательно отказываясь от Рая. Извращенная человеческая природа с ветхозаветных времен понимает свободу как своеволие, а не как свободу к НЕ совершению греха.

В дивных райских садахУкраду бледно-розовых яблок.Но сады стерегут,И стреляют без промаха в лоб.                                        Владимир Высоцкий

Кириллов, когда пришла пора выполнять обещание, не смог себя убить. И Верховенскому пришлось его пристрелить. Почему не смог? Может быть, у роковой черты понял ценность того, что теряет здесь, или ему открылось то, что ждет там, откуда никто не возвращался? Поистине, что имеем – не храним, потерявши – плачем…

Алкоголик в некоторой степени такой же бунтарь. Намерение застрелиться и стремление алкоголика убить себя несовместимыми с жизнью дозами алкоголя похожи по сути. Алкогольное «дно» сопоставимо с метаниями Кириллова в его последнюю ночь. Заявка на свою божественность и отказ от Рая вступают в противоречие с чем-то очень сильным и не выдерживают противостояния. И алкоголик, изменившись, отталкивается от своего дна и остается жить.

Алкогольное дно не только самая нижняя точка жизни, это ее поворотный момент. Здесь отчаяние, когда веры в свои силы уже нет и угасает последний проблеск надежды. Только надежда еще поддерживает жизнь в мертвеющем теле. В момент угасания веры в себя из искорки надежды возрождается вера в чудо. В этот момент молитва – самая искренняя, самая сильная. Потому что перед смертью происходит всплеск духовности, почерпнутой из вечности, из предыдущих и будущих воплощений души, от неведомых светлых сил, которым почему-то дорог погибающий, из духовной мощи его рода, из его значения и предназначения.

Взгляд изнутри

Мне скучно, бес…                            А. С. Пушкин

Самый главный враг человека – он сам. Казалось бы, руки-ноги есть, живи и радуйся. Так нет, без проблем неинтересно, унылая жизнь без риска постна и пресна, как еда без соли. Надо чтобы как в боевике – кругом враги, с которыми непримиримая битва до победного конца. Если вокруг нет ни одного, значит надо выдумать супостата, раскрасить его образ в боевые тона, пыжиться и дуться на него и посвятить себя всецело «праведной» борьбе за торжество справедливости. Причем борьба мнимая, справедливость призрачная, а нервотрепки для себя и окружающих при отработке «боевых операций» самые настоящие.

И если враг повержен, что нечасто и не факт, то ложка сладкого меда победы нередко оказывается «разбавленной» бочкой горького дегтя: или не за то боролся, или не с тем, или победа оказалась пиррова – победил, но на ликование и триумфальный парад ни сил, ни здоровья уже не осталось. И заново не переиграешь, запасной жизни нет – это не компьютерная «стрелялка».

Классически развивающийся процесс духовного падения, заканчивающийся алкоголизмом, можно проиллюстрировать следующей аллегорией. Некая группа нейронов в мозгу образует самостоятельный кластер, противопоставляющий себя всему остальному мозгу. Это «суверенное образование» объявляет себя отдельной, независимой политической партией, выступающей под мертвенно-бледным штандартом с изображением зеленого змия с выпученными глазами и победно высунутым красным раздвоенным языком. У партии есть свой амбициозный план по строительству хрустальных замков и изумрудных городов, организации географических открытий золотоносных клондайков и молочных рек с кисельными берегами, доказательствам теорем не доказанных и даже еще не сформулированных…

В смутные года всегдаИдёт слепец за сумасшедшим.В. Шекспир «Король Лир»

Самозваная автономия напрямую связана с центром удовольствия, который поверил в сказки, уже купается в славе грядущих свершений, прикидывает, куда потратить Нобелевские премии, которые посыплются вскоре как из рога изобилия, и поэтому всячески лоббирует инициативного реформатора. Географически центр удовольствия расположен по соседству и чуть выше, как дитя капризен и своих мозгов не имеет. Его основная функция – выделять гормон счастья, когда пощекотали. При этом в вопросах, кто на него воздействовал, какими средствами и с какой целью, – он по-детски неразборчив. Служба безопасности организма на этих этапах болезни мирно спит, убаюканная елейными увещеваниями новоявленного ментального лидера об отсутствии внутренних врагов.

Хозяин – мозговой центр, принимающий окончательные решения, наивно благоволит к новой автономии, которая ядовитой пестрой змейкой вползла в душу и пока ведет себя крайне осторожно, услужливо и предупредительно. Ее истинные цели – формирование аппарата подавления, абсолютное господство, тотальный террор и порабощение личности – скрыты за голливудской улыбкой и непрерывной озвучкой мантры о «благородных» намерениях.

Она ревностно ратует за то, что хозяину надо регулярно расслабляться, чтобы всегда быть в превосходной форме для свершений мирового масштаба. С лакейской угодливостью подсказывает ему: «невинные» хобби, вроде коллекционирования вин; маршруты отдыха, к примеру, на праздник пива в Баварию; состязания «Кто больше выпьет водки» в Рязани и множество других увлекательных развлечений, навязчиво предлагаемых империей удовольствий. Главное, чтобы все это приправлялось обильными возлияниями дурманящих мозг напитков. Она заверяет, что без этого никак нельзя, только это делает отдых полноценным, а полноценный отдых – это источник творческого вдохновения, он сбрасывает зажимы, расковывает сознание для постижения новых великих замыслов. А всех противников такого отдыха надо убить.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.