Зеркало Химеры

– Чем будет подтвержден мой статус?

– Вот этим, – Герасимов бросил на стол две пластиковые карты с микрочипами.

– И что здесь? – Зимин поймал себя на мысли, что он никак не может поверить в достоверность всего происходящего с ним.

–Одна из них подтверждает Ваши официальные полномочия. Вторая – позволяет Вам в случае критической ситуации взять полностью все командование миссией на себя.

– Мне хотелось бы получить третью.

–Не понял.

– Это я не понял. Или вознаграждение не предусматривается?

–Нет, почему же. На Ваш лицевой счет уже переведено пятьдесят тысяч швейцарских франков. Ежемесячное жалование, которое Вам полагается двадцать тысяч швейцарских франков.

– А где мой лицевой счет?

– В Банке «Русский Лев». Вот Ваш сертификат, подтверждающий Ваши права.

– Я бы хотел иметь швейцарские франки в швейцарском банке.

– Я позволю себе рекомендовать не делать Вам этого.

– Почему?

– Вы находитесь на государственной службе. Ваша миссия секретна. А наличие крупных денежных сумм в банках на территории других государств делает Вас очень уязвимым и создает прямую и постоянную угрозу миссии.

– Я понял Вас, – согласно кивнул головой Зимин.

– Очень хорошо, – Герасимов был явно доволен тем, как идет процесс переговоров.

– Мне бы хотелось получить дополнительную информацию о разумной жизни на планете.

– Довольно примитивная организация. Есть религия, некая социальная иерархия. У человекоподобных имеются простейшие механизмы. На всей планете располагается всего несколько населенных пунктов. Самый крупный, судя по всему, столица называется Омеркорт. Самоназвание расы – Вохтас. Краткую информацию по каждой расе я думаю, вы уже просмотрели. Звероподобные – клановая и племенная организация. Самоназвание расы – койбы. Ящероподобные – похоже, примитивная племенная организация. Самоназвание – Тциан-Ба. Так как миссии расположены на территории человекоподобных, и ящероподобные и звероподобные находятся довольно далеко, то соответственно, информация по этим расам фактически отсутствует.

– Мне хотелось бы получить информацию по другим миссиям.

–Все материалы находятся в этом флэш – чипе, – Герасимов достал из своего стола предмет размером с колпачок гелиевой ручки и передал его Зимину.

–По нашей миссии?

– Там же.

Зимин сложил все в свою папку и обернулся к Герасимову:

– Когда я увижу Воронцова?

– Завтра.

– Очень хорошо.

– Насколько я понимаю, мы договорились? – Герасимов испытывающее смотрел на Зимина.

– Да, я тоже так думаю.

– Тогда до завтра. За вами придет машина в двенадцать ноль-ноль.

– Хорошо, – Зимин подошел к двери и открыл ее, собираясь выйти.

– Аркадий Иванович, – окликнул его Герасимов, и Зимин обернулся,– Ваша отправка запланирована на послезавтра на девятнадцать тридцать.

Зимин согласно кивнул головой и вышел из кабинета.

Встреча с Воронцовым произошла, как и было обещано, на следующий день. Она происходила в подвале здания Министерства Обороны. Воронцов был уже одет в приличный костюм, выбрит и подстрижен. Рядом стояли два охранника. Зимин присел на стул напротив него. Их разделяло пуленепробиваемое стекло.

– Здравствуй, Паша, – Воронцов посмотрел на него своими холодными голубыми глазами.

– Здравствуй, генерал, – Воронцов говорил негромко.

– Ты уже в курсе моего повышения? Мда… – усмехнулся Зимин, Воронцов неопределенно пожал плечами.

– Как ты? – Зимин хотел продолжить, но Воронцов его перебил:

– Я все понимаю, генерал. Если ты здесь, значит где-то совсем плохо. И выбор у меня не богатый. Либо лезть к черту на рога, либо отправляться обратно. Обратно не хочу. Поэтому выбираю к черту на рога.

– Я бы хотел ознакомить тебя… – Зимин не успел закончить предложение.

– Сейчас не стоит. Я хочу пообедать, потом, наверное, вздремну. Встану и тогда уже можно почитать, поговорить…

Зимин сделал знак охранникам, что они свободны. Воронцов поднялся и последовал за Зиминым. Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул, достал сигарету и закурил.

– Подожди минутку, генерал, дай покурить на свободе.

– Кури.

Сверху сыпался мелкий дождь. Низкое серое небо, по которому ползли стада сизых туч, действовало угнетающе.

– Сколько мы с тобой не виделись, Аркадий Иванович? – Воронцов с наслаждением затянулся и выдохнул кольцо дыма.

–Пару жизней, Паша… – Ответил Зимин задумчиво и подставил ладонь под мелкие падающие капли.

– Точно… – Воронцов затянулся еще раз и бросил сигарету в урну, – Поехали, перекусим.

– Поехали… – Зимин, сел в машину, – Слушай, не знаешь, какой сейчас ресторан считается лучшим? – поинтересовался он у шофера

– По кухне если, то «Царьград», – ответил тот, почти не задумываясь.

– Тогда давай в «Царьград».

Машина, плавно тронувшись, выкатилась с парковки и набрала скорость. Водитель включил светомаячки и, не останавливаясь на светофорах, автомобиль легко полетел по Москве.

Через двадцать минут они остановились на парковке у ресторана. Вокруг заведения плясали ряженые под срамные песни. Одни орали переделанного «Камаринского», другие – куплеты «Семеновны».

– Что это такое? – с некоторым изумлением поинтересовался генерал у водителя.

– Шоу. В моде сейчас староимперский стиль… – с довольно безразличным видом ответил ему водитель.

– Да какой же это староимперский… Это какая-то непотребщина… – с изумлением проговорил генерал.

– А вы – капитан Воронцов? – неожиданно обратился к Павлу шофер.

– Да, – с удивлением Воронцов ответил ему.

– Лейтенант Кайдогоров, – отрапортовал ему водитель.

– Не припоминаю, – Воронцов пытался вспомнить, где он встречался с этим человеком, но у него это не получалось.

– Шестая егерская бригада, командир! – Водитель на глаз превратился из мрачной глыбы в офицера. Он светился, как лампочка.

– А! Соседи, помню, помню. Ночной совместный рейд в тыл афробалтийскому корпусу, – Воронцов то же оживился и с интересом разглядывал Кайдогорова.

– Хорошо мы им тогда накидали, а? – озорно, по- мальчишески подмигнул Воронцову Кайдогоров.

– Да, было неплохо, – Воронцову явно нравились воспоминания, как и водитель.

В это время «шоумены», облепили машину, и стучали ладонями по стеклам, продолжая выкрикивать похабщину.

– Что за дрянь они поют? – не выдержал генерал, – Неужели нет ничего нового свежего, а?

– Есть, конечно, есть, – ответил шофер, – Вот, например, хит сезона: сводный хор секс-меньшинств исполняет ремикс на саунд-трек старого фильма «Киндза – дза». Называется эта чума «Ку»

Генерал удивленно поднял брови:

– Я, кажется, смотрел этот фильм. Только там вроде такого нет. «Ку» есть. Но это не песня.

– Ну не знаю, Аркадий Иванович, – ответил шофер.

– Понятно, – генерал, с трудом открыв дверь, вышел из машины. Следом за ним последовал Павел. На ступеньках хор цыган запел про мохнатого шмеля. Зимин и Воронцов, отталкивая назойливых попрошаек, прошли в ресторан.

В ресторане было шумно, интерьер на входе был расписан богато, и сюжеты, судя по всему, позаимствованы из Сказок Пушкина.

Разухабистые официанты, в основном молодые парни, одетые под приказчиков, стремительно носились по залу ресторана, отделанного резными фигурами языческого Семибожья в окружении растительных орнаментов.

Они сели за столик, к ним тут же подскочил молодчик, разряженный соответствующим образом, в жилете, с белым полотенцем через руку:

–Чего желаем-с?

– Меню для начала, – коротко ответил Зимин.

– Прошу-с, – официант выложил перед ними свитки.

Зимин взял свитки и развернул один из них и стал читать вслух:

– Уха «Из варягов в греки», солянка «Слезы половецкие», пунш «Сталинград»… Что будешь, Паша?

– Для начала пунш «Сталинград», – Воронцов тоже развернул «пергаменты застольныя», – слышь, человек, – Он обернулся к официанту, – Гурьевскую кашу подаете?

–Н-ну,– официант явно растерялся, – если только под заказ…

– Понятно. Значит так, сыны снегов, сыны славян…– проговорил Воронцов выбирая,– Будьте любезны, салат «Гренадерский с хреном», пунш «Сталинград», двойной, один сразу, другой в конце, солянку «Слезы половецкие», ну и свинину «Халхин-Гол».

– А мне, любезный, – Зимин посмотрел на официанта, записывающего заказ Воронцова, – «Сурью Ярую», в братине и «Хамсы молодильной».

– Благодарю за заказ, – с этими словами официант сунул в карман карандаш и стремительно удалился.

– Куда собираемся, в Азию, в Африку или еще куда? – постукивая костяшками пальцев по поверхности стола, поинтересовался Воронцов.

– Вообще-то ты удивишься, – ответил ему Зимин, откидываясь на спинку стула.

– Да ну? Что будем участвовать в перевороте? – В глазах Воронцова заплясали озорные огоньки.

– Нет, – улыбнулся Зимин.

– Тогда очень заинтригован,– Воронцов даже немного придвинулся, – Ну не тяни, выкладывай.

– Туда нам, туда! – Зимин ткнул большим пальцем вверх.

Воронцов изменился в лице и, судя по всему, хотел что-то спросить, но в этот момент появился официант и принес заказ. Быстро все составив на стол в соответствии с заказом и пожелав приятного аппетита, добр молодец стремительно удалился.

– Это куда «туда»? – повторив жест Зимина, хрипло проговорил Воронцов, – в гости к Богу, что ли?

– Да нет, – взяв в руки братину и, сделав большой глоток, проговорил Зимин, – на другую планету. Не хочешь? – он протянул Воронцову эту славную посуду.

–Спасибо, я лучше «Сталинграду», – Воронцов поднял хрустальный бокал с дымящимся пуншем приятного пунцового цвета.

Сделав глоток, он поставил бокал на стол и спросил:

– Ты серьезно?

– Насчет чего?

– Насчет другой планеты, – Воронцов изучающее посмотрел на Зимина.

– Да, – генерал не был многословен.

– Блин, умеешь ты найти. Иваныч, ты это… – Воронцов покачал головой, – Ты просто талант по нахождению вот таких вот этих, – он явно хотел задорно выразиться, но сдержался и закончил свою мысль,– задач.

–Ага, – Зимин опять припал к братине.

Усмехнувшись, Воронцов громко хмыкнул и разом опустошил свой бокал. Выдохнув, он поинтересовался:

– На какую планету то отправляемся?

Черпанув с блюда «Хамсы молодильной», Зимин проговорил:

– Ты ее не знаешь, – и отправил изрядную порцию в рот.

Воронцов взял ложку и принялся за «Половецкие слезы».

– Догадываюсь. Но ты намекни хоть.

– Она находится за пределами нашей солнечной системы.

Воронцов прервался, посмотрел на Зимина и буркнул:

– Понятно, – и продолжил есть.

Доев уху, он размеренно допил пунш и сказал:

– Я готов. Полетели?

– Ага, – Зимин вытер салфеткой руки и поднялся из-за стола.

Они сели в машину, и Зимин попросил шофера отвезти их к нему домой.

Воронцов молчал всю дорогу. Он не промолвил и слова, пока они подымались на лифте, и, расположившись на диване, заснул почти мгновенно. Проспав около часа, он проснулся, поставил чайник и когда тот закипел, заварил кофе себе и Зимину. Сделав глоток, он закурил, потом посмотрел на Зимина и проговорил:

– Ты вот это вот все серьезно?

– Насчет другой планеты?

– Да…

– Только не говори мне, что мы будем готовить там спецоперацию против ЦРУ или МНЦ ВП.

Зимин, улыбнулся:

– Не скажу…

– Ну, слава богу.

– Кофе выпил?

– Да, – Воронцов явно оживал.

– Ну, тогда поехали!

Герасимов их встретил по-деловому. Поинтересовался здоровьем Воронцова, услышав: « Не дождетесь» заулыбался.

– Какие будут пожелания, господин Воронцов? – продолжая улыбаться, спросил Герасимов.

– Эта… – Воронцов заулыбался улыбочкой деревенского дурачка, -Ботиночки бы мне мои заполучить обратно, Николай Алексеевич…

«А Паша то все такой же… Всегда любил под простачка закосить…» – подумал Аркадий Иванович.

– Не вопрос, – Герасимов нажал кнопку селектора

– Дежурный, – прозвучало из динамика.

– Доставьте мне, пожалуйста, содержимое сейфа десять дробь двести пятьдесят шесть из нашего Хранилища, – повернувшись к Воронцову, – Еще что?

– Да. … Насколько я понял, нам придется участвовать в инопланетной миссии.

– Совершенно верно.

– Мне очень хотелось бы понять, в общих чертах, как производится доставка грузов на эту планету. В плане физики, – неожиданно, с очень серьезным видом проговорил Воронцов.

Герасимов улыбнулся:

– Мы удовлетворим Ваше любопытство, – он повернул ручку тумблера, расположенного у него на столе, и в кабинете тихо погас свет. Жалюзи на стене перед ними раздвинулись, и появился большой экран видеофона. На экране появилось лицо с бородкой и в очках, похожее на лица профессоров из фильмов сталинской эпохи.

– Профессор, извините, что отвлекаю, но у наших служащих возник вопрос.

– Да-да, – профессор демонстрировал максимальную доброжелательность.

– Они хотели бы понять, как физически осуществляется транспортировка на Химеру.

– Ну, что ж.… Попытаюсь удовлетворить их любопытство. Особо не вдаваясь в нюансы, я попытаюсь вам объяснить, как мы смогли осуществлять такие пространственные перемещения. Еще в период с тысяча девятьсот седьмого по тысяча девятьсот восьмого годов Миньковский показал глубокий смысл постулатов теории относительности Эйнштейна. Фактически, он обнаружил, что эти постулаты отражают новую геометрическую структуру, реализующуюся во вселенной, где время добавлено к пространству так, что образуется расширенное многообразие четырех измерений, так называемый пространственно-временной континуум. Еще более серьезным фактором, сыгравшим очень значительную роль в нашем понимании, была мысль самого Эйнштейна о том, что при наличии гравитации не может соблюдаться принцип постоянства скорости света. Тщательные измерения Адамса в обсерватории на горе Вильсон блестяще подтвердили теоретическое предсказание этого эффекта, – генерал с удивлением смотрел на Воронцова, на то, с каким вниманием тот слушал профессора. «Неужели он все это понимает?» пытаясь разглядеть хотя бы слабый след непонимания на лице своего товарища, подумал Зимин.

– Оно было получено из спектрального наблюдения за «черным» спутником звезды Сириус, – повествование профессора было несколько монотонным, «без огонька». «Интересно, в который раз он рассказывает все это?» – подумал генерал.

– Массы обоих звезд известны из орбитальных измерений. Из светимости черного спутника определяется его радиус, а, следовательно, и гравитационный потенциал на его поверхности. Эта звезда относится к категории «белых» карликов. Она имеет размеры Земли и массу Солнца. Этим определяется ее фантастическая плотность, в пятьдесят тысяч раз большая плотности земли. Гравитационное красное смещение оказалось в сорок раз большим, поэтому его легко измерить, его значение составило двадцать три километра в секунду. Вследствие этого геометрическая структура Вселенной, как бы это парадоксально не звучало, не могла быть структурой типа пространства Миньковского. То есть, эта структура была пространством Миньковского лишь в малом, а при конечных размерах пространство приобретает кривизну. Это означало, что геометрия мира, оставаясь метрической, приобрела вместо четырехмерной евклидовой четырехмерную риманову структуру. Новая теория дала полное описание всех гравитационных эффектов, а вместе с тем и новую интерпретацию физической материи при помощи чисто геометрических понятий. В то время как специальная тория относительности объединила в одном понятии пространство и время, общая теория относительности объединила и пространство, и время, и материю в один геометрический образ – метрическую геометрию риманова типа в четырехмерном мире….

– И много еще у вас таких вот штучек? Геометрий Миньковского, красных гравитационных смещений, а? – неожиданно прервал профессора Воронцов.

– Извините, профессор не представил вам нового сотрудника триста тридцать третьего отдела капитана Воронцова, – вмешался в их беседу Герасимов.

Профессор кивнул и продолжил:

– Молодой человек, вы даже представить себе не можете, сколько у нас таких, как вы выразились штучек.

– Профессор, скажите, правильно ли я понял, что перемещение может быть значительно более быстрым по времени, если оно происходит не по прямой, а по некоторой траектории, которая проходит через области, в которых более высокая гравитация и, соответственно, более высокая скорость света? – Зимин решил перевести беседу в более деловое русло и не давать инициативу в руки Воронцова.

– В очень упрощенной форме при соблюдении сонаправленности векторов движения и силы гравитации. Я не буду вас утруждать такими теоретическими аспектами как модулирование проявлений латентных временных состояний пространственного континуума и более современными теориями. Я думаю, что ответил на Ваш вопрос? – Я думаю, что да, – Проговорил Герасимов и вопросительно посмотрел на Воронцова и Зимина.

Экран погас, в кабинете загорелся свет. Тихо открылась дверь, и в кабинет зашел дежурный и положил сверток на стол.

– Будут ли еще приказания? – поинтересовался дежурный.

– Пока что нет. Можете быть свободны.

Дежурный вышел, а Герасимов продолжил:

– Это ваши сапоги, Воронцов.

Воронцов взял сверток и раскрыл его, там оказались сапожки черного цвета, судя по всему изготовленные на заказ.

– Спасибо, вот спасибо, – Воронцов взял один сапог наклонил его и провел гранью подошвы. Раздался щелчок и, из носовой части, показалось лезвие коричневого цвета.

– Работает, – было видно, что Воронцов удовлетворен. Он потрогал лезвие и проговорил:

– Керамика! Вещь!

– Ни один детектор не обнаружит, – проговорил Герасимов, – Может быть, господин капитан скажет, где он взял эти ботинки?

– Не смогу, господин генерал, в казематах мне отбили память, – Воронцов смотрел на Герасимов.

– Как-то странно вам ее отбили, если вы помните казематы, – Герасимов улыбался как голодный крокодил, – мой Вам совет, Воронцов, забыть казематы. Так будет лучше для всех. Понятно?

Воронцов вздохнул и согласно кивнул головой.

– Будут ли ко мне еще вопросы?

– Да, – Воронцов развернулся в сторону Герасимова, – у меня есть вопросы.

– Какие?

– Мне хотелось бы обеспечить и себя и свою семью.

– Что вы хотите?

– Тройной оклад по моей должности, один оклад пусть поступает на мой счет, остальные два прошу направлять на счет моей семьи. Надеюсь, что я не прошу чего-то невозможного?

– Нет, что вы, я даже сказал бы, что это очень скромное желание.

– Тогда все, наверное.

– А у вас Аркадий Иванович?

– Насколько я понял, огнестрельного оружия там нет.

– По крайней мере, нами оно не обнаружено.

– Ну, тогда в случае если кончатся боеприпасы, мы превратимся в легкую добычу. Поэтому мне хотелось бы, что бы вместе с нами были отправлены два десятка арбалетов производства компании « Белояр». Они должны быть двухзарядными, с дальностью боя двести восемьдесят метров утяжеленными болтами. Оптика цейсовская, двойной комплект болтов.

– Два десятка? Это очень большой вес. Это исключено, – тоном, не терпящим возражений, произнес Герасимов.

– Тогда два. Мне и ему.

–М-да. И прицелы тогда, пожалуйста, коллиматорные. Зет пойнт. Марочка, – вставил Воронцов.

– Ну, хорошо. Теперь то все? – Герасимов обвел их взглядом.

– Все, нестройно ответили Воронцов и Зимин.

Герасимов внимательно посмотрел на Воронцова и Зимина.

– А у меня есть еще кое-что для Вас. За последнее время во всех миссиях произошло несколько загадочных смертей. Очень загадочных смертей, причем среди высших должностных лиц… – Герасимов сделал многозначительную паузу.

– У вас есть какие-либо версии произошедших смертей? – поинтересовался Воронцов

Герасимов снял трубку и проговорил:

– Иннокентий Васильевич, зайдите ко мне.

Герасимов посмотрел на Зимина и проговорил:

– Поговорите со специалистом. Я думаю, так будет проще и лучше.

Через несколько минут в кабинет зашел уже знакомый им «профессор» в классическом костюме.

– Иннокентий Васильевич, это начальник Триста тридцать третьего отдела Зимин Аркадий Иванович. Прошу любить и жаловать. Расскажите ему о результатах изучения тела руководителя миссии.

– Очень приятно, Аркадий Иванович!

– Взаимно, Иннокентий Васильевич!

– Аркадий Иванович! Ситуация неясная. Дословно цитирую заключение наших медицинских экспертов: «На теле большое количество рваных и колющих ран. Ни одна из них не является смертельной. Несколько измененный состав крови, но без серьезных аномалий. В позвоночнике обнаружено присутствие совершенно непонятной органики и кремниевых соединений.

– То есть?

– Мы пока что не знаем, что это такое, но в прочих миссиях результаты такие же. Может быть, это какая-то непонятная эпидемия. Честно говоря, мы не понимаем, что произошло, – Иннокентий Васильевич поморщился.

– Хм.… Очень интересно… Вы не могли бы мне дать более развернутые данные по обнаруженной вами органики и кремниевой соединений? – Зимин с интересом рассматривал Иннокентия Васильевича.

– Хорошо. Насколько я понимаю, я могу быть свободным? – Профессор поинтересовался у Герасимова.

– Да-да, конечно, – кивнул головой Николай Алексеевич.

– Иннокентий Васильевич встал и вышел из кабинета.

– Еще вопросы будут? – Герасимов обернулся к Воронцову и Зимину. Те, молча, отрицательно покрутили головой.

– Тогда давайте прощаться, – он пожал им руки и нажал кнопку селектора:

– Дежурный!

В кабинет вошел офицер

– Проводите их в сектор триста тридцать три.

– Слушаюсь.

Следуя за дежурным, они спустилась на первый этаж. Далее они перешли по переходу, а затем спустились на лифте на четыре этажа вниз

Выйдя из него, они оказались в подземке, где сели в поезд. Поезд тронулся и через двадцать минут они вышли на небольшую платформу, освещенную тусклыми старыми светильниками. Беспорядочно свисающие кабели и антикварного вида электротехнические шкафы дополняли и усиливали ощущение заброшенности, которое, наверное, возникло бы у любого, кто оказался бы в этом месте. Офицер сделал им знак следовать за ним. Подойдя к краю платформы, он открыл старую дверь, и они по очереди прошли вовнутрь. Они двинулись по коридору, довольно узкому и плохо освещенному. Через минут десять- пятнадцать они повернули и, пройдя метров двадцать, попали под лучи, совершенно неожиданно вспыхнувших прожекторов. Когда глаза привыкли к свету, Зимин разглядел, что они попали на замаскированный КПП. После проверки документов, которые были предоставлены сопровождавшим их офицером, их пропустили дальше. Зимин отметил, что КПП был оборудован по последнему слову техники, вплоть до стационарных тепловизоров. Через метров триста, они повернули опять и, пройдя уже более хорошо освещаемым туннелем, они оказались в здании без окон, с белыми стенами. Офицер довел их до двери, на которой был номер «Триста тридцать три». Он приложил магнитную карту, дверь открылась и они прошли внутрь. Запах пихтового масла и нагретого пластика ударил им в ноздри. Времени оглядеться не было. Их уже ждали два человека в белом, со странной, абсолютно незапоминающейся внешностью. Дежурный передал их документы встречавшим и отправился обратно. Двое, оценивающе осмотрев Зимина и Воронцова, переглянулись между собой, после чего, обернувшись к Зимину и Воронцову, проговорили почти хором:

– Ну что ж, господа в душ, – кивнул один на лестницу, ведущую на верхний этаж, – А затем вон к тем цилиндрам – второй показал на два огромных стеклянных цилиндра.

– Вроде бы переброска намечена на завтра? – поинтересовался Зимин.

– Да, конечно, завтра. Но ведь какая-то подготовка нужна? – первый крайне доброжелательно улыбнулся.

– Понятно, – кратко ответил Зимин.

Они отправились в душевые кабины. Выйдя из душа, они обнаружили по комплекту белой облегающей одежды лежавших на месте их старых облачений. Переодевшись, они отправились на площадку, там их ждали все те же двое, которые их встречали.» Люди в белом», как их прозвал про себя Воронцов, провели капитана и генерала в ранее указанные стеклянные цилиндры, подключили их к большому количеству проводов и трубок, после чего сделали несколько уколов. Сознание начало отключаться в тот момент, когда в цилиндры начала поступать вода. Последнее, что видел Зимин, это то, как начали плясать синие разряды на опускающейся вниз медной сетке.

Глава вторая. Прибытие

Бывают люди – растения,

Люди – звери, люди – боги…

Жан Поль Рихтер.

Ему снились странные сны, несвязанные между собой, похожие на обрывки фильмов. Большой Город, весь покрытый огнями… Что-то говорящие ему люди. Потом он проснулся, вынырнув из этих снов, как когда то в детстве он вынырнул из моря ночью, синхронно с грозовым разрядом. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на кушетке, в легком льняном костюме. Перед глазами был иллюминатор, через который ему удалось рассмотреть большое количество звезд. Судя по всему, они находились на орбите планеты Химеры. Зимин сел и прислушался к себе, с некоторым подспудным испугом, ожидая неприятных сюрпризов своего организма, связанных с переброской, но с удивлением понял, что нет никаких последствий. Рядом на одном из трех стульев, находившихся в помещении, лежала аккуратно свернутая одежда. Он поднялся и, не раздумывая, переоделся. Одежда оказалась точно его размера Штаны и куртка были одного цвета – «хаки». Он надел знаменитые «дышащие» берцы Васильева. Единственный продукт, созданный в постсоциалистической России, пополнивший ряд таких магических брендов, как Гагарин, спутник, Кремль, Калашников, балет, водка и медведи. Берцы осуществляли полную защиту ног от любых заболеваний, переохлаждения, перегрева, промокания и прочих вредных явлений и являлись предметом национальной гордости россиян. Каюта явно была оснащена системой поддержания климата, температура в ней поддерживалась более чем комфортная. Приятный тонкий запах хорошего крепко заваренного чая вызвал желание позавтракать. Зимин заправил постель и присел на нее. Огляделся. Чая нигде не было.