Милашка

Я стянул рукав комбинезона. Тетка приставила жало «отвертки» к коже. Легкий укол и шипение.

– Одевайтесь!

Мы с Клемом вернулись в кабинет. Там Кай любезничал с хозяйкой.

– Сделали? – спросила она у Клема.

– Да, дому.

– Подойди! – велела она мне. Я приблизился. Клейга извлекла из стола небольшой прибор наподобие приемника банковских карт на платежных терминалах. Пробежала пальцами по кнопкам.

– Активировала чип, – объяснила мне. – Добро пожаловать в Сахья, Влад Хома! Государству нужны хорошие инженеры. Да еще такие молодые и красивые. Так, Кай? – повернулась она к моему спутнику. – Будь я помоложе…

– Вы и сейчас хоть куда! – заверил Кай. – Спешно забираю Влада. Не то муж ваш меня убьет. Я на его месте так бы и поступил.

– Льстец! – погрозила ему Клейга. – Забирай. Статус объяснишь сам. Когда будут замки?

– Завтра, – сообщил Кай и указал мне глазами на дверь.

– Благодарю вас, дому! – поклонился я и вышел. Кай догнал меня в коридоре.

– А? – сказал довольно. – Видел? Полчаса – и ты полноправный житель Сахья. Можешь жить и работать.

– Почему ты соврал? – не сдержался я. – Какой из меня инженер?

– Это как считать! – хмыкнул он. – Сайя передала мне ключи. Попросила посмотреть: есть ли интерес? Я собрал специалистов. Они определили, что ключи от неизвестных на Орхее замков. Секретность невероятная для Сахья. Мы воспроизвели замки по ключам. Получилось отлично. Думаю, будут брать. На замки спрос большой.

Шустрые здесь ребята. И грамотные. По ключу сделать замок…

– Я спросил Сайю: кого благодарить? Неохотно, но сказала про тебя. Вот я и отблагодарил, – улыбнулся он.

– А деньгами можно? – спросил я.

– Будут! – пообещал он. – Когда пойдет прибыль. А пока предлагаю ресторан. Есть хочется.

Мы спустились во двор и сели в машину. Через несколько минут прикатили на тихую улочку. По сторонам ее красовались вывески ресторанов и кафе. Что-то наподобие бар-стрит Зыбицкой в Минске. «Мустанг» катил по брусчатке, Кай шарил взглядом по вывескам. Внезапно затормозил.

– Пойдем!

Мы вышли из машины и приблизились к стеклянной двери. Кай указал пальцем на приклеенный к ней листок. На нем было стилизованное изображение мужчины, вроде тех, что рисуют у нас на дверях туалетов. Фигуру перечеркивала жирная полоса.

– Опять! – Клай выругался. – Вот что, Влад! Сейчас мы войдем и сядем за стол. Говорить буду я. Ты сидишь тихо. Понял?

Я кивнул. Кай толкнул дверь, и мы вошли внутрь. Посетителей в ресторане было немного. Пара женщин у стойки, еще пятеро – за столиком в отдалении. Они уставились на нас. Взгляды дам не излучали дружелюбия. Не обращая внимания, Кай прошел к столу в центре и опустился на стул.

– Сейчас выпьем и поедим! – объявил громко. – Садись, Влад! Интересно, чем тут кормят? Официант?

К нам подошла хмурая женщина. Одета она была в платье и белый передник.

– Меню! – приказал Влад.

Официантка, ничего не сказав, удалилась. Зато подошла здоровенная тетка из тех, что сидели за столом. Нависла над Каем.

– Ты слепой, мурим?

– У меня хорошее зрения, тофу, – сообщил Кай. – С детства.

– Видел на двери листок?

– Там какой-то знак, – кивнул Кай. – Только я не разобрал.

– Означает, что муримам сюда нельзя.

– Почему, тофу? – изумился Кай. Вот актер!

– Потому что вы грязные и вонючие. А еще волосатые и тупые.

– Это не так, тофу! – возразил Кай. – Я вчера мылся. Или позавчера? Ну, неделю назад точно. Я чистый и совсем не волосатый. Могу показать.

Он стал закатывать рукав кителя.

– Не доходит, тупица?!

Тетка замахнулась. Ее кулак пролетел над головой Кая – он ее своевременно пригнул. А затем сделал движение стопой. Тетка грохнулась на пол. Подсечка, да еще сидя. Ловко!

– Драка в ресторане «Рельсотрон» на Круговой! – Кай заговорил в вытащенный клач. – Нападение на посетителей! Прошу выслать Охрану!

Тетки за столиком вскочили и побежали к нам. Кай принял стойку. Я вскочил и встал рядом. Он глянул одобрительно.

Подбежавшая тетка попыталась ударить Кая ногой. Он подбил ее лодыжку стопой. Тетка шлепнулась на задницу. Вторая двинула меня кулаком в челюсть. Я отклонился и залепил ей основанием ладони в подбородок. Голова тетки дернулась, и она повалилась на пол. Кай тем временем пробил в солнечное сплетение третьей. Я перехватил у четвертой кулак и провел классическую «мельницу». Тетка смачно приложилась о пол спиной.

Я повел взглядом. От стойки двигались официантки. Они держали подносы, подняв их над головой.

– Стоять! – рявкнул Кай. – Нападение на члена Военного Совета страны – это пять лет каторги. Хотите дороги мостить?

Официантки остановились.

– А вы – лежать! – приказал Кай пытавшимся встать теткам. – Иначе применю парализатор. Пару дней будете отходить.

Он вытащил из кармана предмет, походивший на фонарик. Тетки замерли.

– Подожди меня в машине! – повернулся ко мне Влад. – Дальше сам справлюсь.

Я кивнул и вышел. Через несколько минут приехал фургон Охраны. На его крыше мигали красные и зеленые фонари. Из фургона выбрались тетки в форме и побежали в ресторан.

Ждать пришлось с полчаса. Наконец, из дверей показалась процессия. Тетки в форме вели напавших на нас. Запястья задержанных сковывали наручники. Следом шел Кай. Одна из Охраны сорвала с двери листок со значком. Арестованных погрузили в фургон, и он укатил. Кай сел в машину.

– Извини, что заставил ждать, – развел он руками. – Охрана не верила, что напали на нас. Пришлось смотреть запись.

– В ресторанах ведется наблюдение?

– Разумеется. Это обязательное условие. Как потом разобраться, кто напал?

– И что им будет?

– Этим, – он ткнул пальцем в сторону уезжавшего фургона, – по десять суток ареста. Мой законник проконтролирует. Ресторан закроют. Нарушение закона о половом равенстве. Будут знать!

– А с чего они?

– Традиционалы! – махнул рукой Кай. – Обнаглели совсем. Знак «Муримам вход воспрещен» повесили. Тупицы! А ты молодец! – улыбнулся он. – Умеешь драться.

– Вильга учила.

– И меня, – кивнул он. – Давай без церемоний. Говори мне «ты».

– Хорошо, Кай! – сказал я. – Хочу спросить. Эти тетки могли ударить нас молнией. Почему не стали?

– Электрический разряд приравнивается к оружию. За него отправляют на каторгу.

– Ты действительно член Военного Совета?

– Мой завод производит двигатели для бронеходов. Военные их закупают. Я вхожу в Военный Совет как представитель промышленников. Хватит о делах! – подмигнул он. – Поедем, поедим!

Клай отвез меня к ресторану, где потребовал кабинет. Нас туда отвели. Официант-мужчина уставил стол блюдами. В них было много мяса – отварного и жареного, с овощами и кашей. А еще хлеб. Свежий!

Я набросился на еду. Во-первых, проголодался, во-вторых, надоела каша с овощами. Так что жрал. Да и Кай не отставал. Наконец, мы насытились и откинулись на спинки стульев.

– Благодарю, – сказал я. – Давно так не ел.

– Только каша и овощной супчик? – засмеялся он.

Я кивнул.

– Узнаю мать! «Мы должны жить, как все!» – процитировал он и вздохнул. – Из-за этого и сбежал. Почему я не могу позволить себе поесть? У меня есть деньги, и я их заработал. Работникам плачу. Нет же… – он вздохнул.

Я кивнул. Кай прав. Надоел этот скулеж. «Почему мы бедно живем, у нас низкие зарплаты, куда смотрит начальство?..» А сами? В Минске мне завидовали коллеги. Мол, пролез в банк, гребет деньги лопатой. Почему вы не лезли? Вакансия на сайте банка висела. Нужно знать иностранные языки? Так учите! Трудно? Но я же смог? Зато не шлялся по барам и не лил в себя пиво на диване у телевизора. Меня как-то спросила коллега: как я везде успеваю? Не только снимаю репортажи, но занимаюсь спортом и много читаю? Где взять время? Я довел до нее свой график. Спать ложусь в два, встаю в семь. Посоветовал перенять.

– А когда жить? – возмутилась она. – Это ж каторга!

Я пожал плечами. Что ответить? Неглупая журналистка, но начальником ей не стать. Зато каждый вечер проводит у телевизора. Сериалы обсуждает с подругами. Ей так нравится.

– Мамой я горжусь, – вдруг сказал Кай. – Слышал про сражение у столицы?

Я кивнул.

– Она была в ополчении. Ее бронеходу перебили опору. Он упал прямо перед курумцами. Они бросились добивать. Но подоспела Вильга, отогнала их, а мать вытащила. А вот тетю не смогла… – Кай помолчал. – Сестра стала сиротой.

Я почувствовал, что хренею. Олигархи защищали столицу? Влезли в бронеходы и пошли воевать? Я представил себе Николаевича с автоматом. Как он берет каску и встает в строй… Ага, счас! Мигом убежит. Да еще деньги со счетов за границу переведет…

– А ты воевал?

– Не пустили, – вздохнул он. – Мне пятнадцать было. Отвезли к тете в поместье и велели защищать Сайю. Сестра младше на три года. Там поставили рельсотрон, подключили линию. Мы дежурили у ворот. Но курумцы не пришли…

Он помолчал.

– Об этом фильм сняли. Видел?

Я покрутил головой.

– Первая серия вышла. В Сети есть.

– Посмотрю, – сказал я.

– А теперь о деле. За замки будешь получать один перг с прибыли.

Перг – это процент. Мало.

– Если б принес чертежи, было б два, – сообщил Кай. – С образцом – три. А так все сделали мои люди. Но ты не переживай. Наши посчитали спрос, получать будешь двести нулов в месяц. Это минимум.

Ага! Нул – местная валюта. Тяжелая, к слову. У дворника зарплата – сто нулов. Здесь за них можно прожить. Шиковать не будешь, но и с голоду не помрешь. Инженер на заводе получает от трехсот нулов. Так что грех жаловаться.

– Почему вы занимаетесь замками? – спросил я. – Говорил-то про двигатели.

– Спрос на них упал, – объяснил Клай. – Машин покупают мало. У людей нет денег. Все из-за этой войны, – он вздохнул. – Ищем дополнительный доход.

Я вспомнил пустые стоянки у подъездов. И движение в городе небольшое. Теперь ясно.

– А у нас на улицах пробки, – сообщил Каю. – Порой стоишь час.

– Ваши двигатели лучше?

– Электрические – нет, – покрутил я головой. – То же, что и здесь. Батареи слабые, надо часто заряжать. Стоят дорого. Электрических машин мало.

– Есть и другие?

– Море. Ездят на бензине и солярке. А еще газ.

– Расскажи! – оживился он.

– Ручку дай! – попросил я и придвинул бумажную салфетку. Начертал на ней схему двигателя внутреннего сгорания. Рассказал, как ходят в поршнях цилиндры, про впрыск топлива. Сообщил про коленвалы и шатуны. Примитивная схема из учебника. Кай внимал.

– Эти двигатели лучше? – спросил, когда я смолк.

– Электрические проще. Они не загрязняют атмосферу.

– Тогда почему эти?

– Появились раньше. Конструкция отработана. И у них есть важное достоинство: едут, сколько пожелаешь. Только заливай топливо.

– Расскажи мне про него.

Я взял чистую салфетку. Начертал ректификационную колонну. Крекинг[10] – наше все. В Беларуси два огромных нефтеперерабатывающих комплекса. Специалистов для них учат в вузах, это популярная специальность. Нефть есть и здесь. Из нее извлекают смазочные масла, оставшийся продукт сжигают на тепловых электростанциях. Для того, собственно, их и строят. Я изобразил схему установки непрерывного крекинга нефти, рассказал, как работает термический и каталитический методы.

– Но простой бензин можно получать и перегонкой, – завершил лекцию. – Выход будет меньше, октановое число – небольшим. Но простым моторам сгодится.

– Напиши мне про это! – сказал Кай. – Заплачу.

– Сколько?

– За моторы – пятьсот нулов. За бензин еще столько. Итого тысячу.

А неплохо так…

– Я мало знаю.

– Все, что вспомнишь. Когда ждать?

– Хоть сегодня.

– Тогда делай! Текст шли мне на почту. Адрес дам.

Он забрал ручку и начертал адрес на салфетке. Электронная почта здесь есть. Только я не пользовался – некому писать.

– Файл (он сказал: «Куч») обязательно зашифруй. Пароль, – он помедлил, – «бензин». Здесь не знают этого слова. Высылай, как только напишешь. Я ложусь поздно.

– По рукам! – сказал я. – Не будем терять времени.

Кай отвез меня в особняк. В своей комнате я включил планшет и придвинул клавиатуру. Ну, поехали! «Виды двигателей внутреннего сгорания»…

5

Получив права, я купил старый «опель», на другое денег не хватало. Машина устала жить и норовила умереть. Приходилось ездить по СТО. Автослесари обожают разводить на бабки лохов. Только я не промах. Заходил на форумы, где общался с опелеводами. Получал добрые советы и рекомендации, и спустя год мог давать их сам.

Я не ремонтировал машину сам. Разве что по мелочи. Заменить свечи и колодки, воздушный фильтр. Но зато я знал, что в «опеле» неисправно. Говорил это на СТО и ни разу не ошибся. Изучить одну машину можно и дилетанту.

Я накатал десять страниц. Зашифровав файл, отправил его Каю. После ужина занялся крекингом. Кроме описания процесса изобразил схемы установок. Планшет имел программу, позволявшую рисовать стилусом. Трудности возникли с лексикой – в языке сахья не хватало терминов. Пришлось использовать описания. Зашифрованный файл улетел по адресу, а я пошел спать.

После завтрака прилетел Кай. У него были красные глаза.

– До полуночи читал, – объяснил он и достал деньги. – Держи! Все, как обещал. И открой в счет в банке! С чипом это не проблема. Я не буду возить тебе каждый раз плату.

Выглядел он раздраженным. С чего? Денег жалко? Я поблагодарил и пообещал. Он уехал, а я пересчитал купюры – ровно тысяча. Не обманул. Глядишь, и за замки капнет.

Разговор выбил меня из колеи. Учиться не хотелось. Я полез в местный интернет. Здесь он называется Информаторий. На земной похож мало. Никакой глобальной паутины, только местная. Социальных сетей нет. Личный сайт можно открыть с разрешения надзирающего органа, а тот их неохотно дает. Но информация в Сети много. Есть и электронные библиотеки. Они платные и бесплатные. Кстати, заплатить просто. Компьютер опознает личный чип, и после скачивания с твоего счета снимут деньги. Сумма делится между автором и продавцом. То же с фильмами и музыкой. Нет чипа или счета? Фиг скачаешь. Пробовал.

За фильм, который хвалил Кай, денег не просили. Прочитав текст, я догадался о причине. Государственный заказ. Фильм воспевал героизм защитников Сахья – женщин и мужчин. Недвусмысленный подтекст. Если вместе проливали кровь, то зачем делимся по полу? Надо жить дружно!

Я включил просмотр. Через два часа встал с затекшей шеей. Картину сняли нетипично хорошо. На ее фоне остальные смотрелись убого. Кинематограф здесь молодой, возник позже телевидения. Почему? На Земле первой появилась фотография. Для начала – на стеклянных пластинах. Потом изобрели пленку и, как следствие, возможность запечатлеть на нее движущиеся объекты. Здесь пленки нет. Электронные технологии идут впереди химии. Она здесь не развита. С появлением телевидения возникла проблема контента, тогда и начали снимать.

Местный фильм представлял собой театральную постановку, запечатленную на электронном носителе. Статичная камера, общий план, редко – крупный. Сюжеты никакие. «Битва за Сахья» оказался совершенно другим. Его снял новатор. По масштабу фильм походил на эпопею «Освобождение». Те же планы и размах, совещания в штабах и батальные сцены. Красной нитью – судьбы главных героев. Фильм честно показал приграничное сражение. На экране шеренгами падали бронеходы Сахья. Вдоль поверженных шли курумцы и добивали уцелевших. От такого сжимались кулаки. Разгром завершал первую серия. К съемкам второй только приступили.

Я подивился смелости режиссера. В СССР не решились снять разгром Красной армии в пограничных сражениях. «Освобождение» начиналось с Курской дуги. Потом были Киев, Минск и Берлин…

Режиссером фильма числилась некто Кея Дон. Поискал информацию о ней. 42 года, театральный режиссер. В составе ополчения сражалась за столицу. Сценарий к фильму написала сама, к слову, не идеально. Диалоги слишком сухие.

На сайте студии я наткнулся на объявление. «Съемочная группа фильма «Битвы за Сахья» производит отбор актеров-мужчин для второй серии фильма. Просмотр кандидатов ежедневно в рабочие часы в павильоне № 2».

Я почесал в затылке. Почему б не сходить? Все равно делать нечего. Пора влиться в местную жизнь. Не возьмут, так хоть посмотрю на людей. И себя покажу. Шутка.

Я надел лучший комбинезон и отправился за ворота. Перед этим уточнил в Сети, как добраться. Оказалось просто: трамвай шел прямо к студии. Можно вызвать такси, но у меня нет клача. Кстати, стоит купить, деньги есть.

Вильге я сказал, что иду гулять. Она только кивнула. Про мой чип она знала – Кай рассказал. До остановки оказалось недалеко. Подошел трамвай, я поднялся в салон и купил билет у кондуктора-мужчины. Тот поворчал при виде крупной купюры, но сдачу отсчитал. Билет стоил 20 терри, то есть пятую часть нула. По местным меркам дорого. С проездным ездить дешевле. Большинство пассажиров их и предъявляли. Мне он без нужды.

Получив на сдачу несколько купюр и гору мелочи, я примостился у окна. Пассажиров в трамвае мало, люди на работе. Я смотрел на проплывавшие мимо дома. Во дворах гуляли папочки с детьми. Мам почти нет, зарабатывают деньги для семьи. Женщины здесь получают больше мужчин, занимают руководящие должности и лучшие места. Вот такое «равенство».

Студия размещалась в трехэтажном здании с колоннами. У вахтера я спросил павильон № 2. Он махнул рукой направо. Прошагав по коридору, я нашел нужную дверь и вошел внутрь. В павильоне было многолюдно. Мужики толпились у дверей, не решаясь зайти вглубь. Претенденты. В основном молодежь, но попадались и седые. Сколько нас? С сотню наберется.

Я протиснулся вперед – зачем толкаться у дверей? В центре павильона красовались декорации. Они изображали комнату и коридор к ней. В комнате стояли стол и стулья казенного вида.

– Уважаемые гости! – раздалось сбоку.

Я повернул голову. На небольшом подиуме стояли две женщины. Одна средних лет, вторая – помоложе. Она и говорила.

– Прошу разобраться по рядам. После чего тофу Дон пройдет и отберет кандидатов на роль.

Так это режиссер фильма? Я присмотрелся. Женщина как женщина. Не красавица, но лицо живое. Собой худощавая, и глаза умные.

– Не обижайтесь, если вас не отберут, – сказала режиссер. – Мы ищем определенный типаж. Но вы сможете сняться в массовых сценах. Пять нулов в день. Кто согласен, скажите Рее, – она кивнула на молодую. – Те, кого отберу, проходят туда, – она указала на бутафорскую комнату.

Толпа зашумела и стала разбираться по рядам. Вышло криво – мужики явно не служили. Я пристроился с краю. Режиссер сошла с подиума и пошла вдоль рядов. За ней двигалась помощница. Я наблюдал. Режиссер шла, разглядывая людей. Изредка останавливалась и задавала вопрос. Потом шла дальше или указывала на декорации. Избранный выходил и шел к ним. Это случалось редко. Присмотревшись, я догадался, что отбирают молодых и симпатичных. Шанс есть. Симпатичных здесь мало. Взять Кая. Всем парень хорош, но лицом только девок пугать. Но в его случае это не беда: Кай умен и богат. В моем банке работал Леша Головлев. Умница, светлая голова. В тридцать лет – член правления. Но лицом – лошадь лошадью. Как-то мне поручили сфотографировать руководство банка и разместить снимки на сайте. Я пригласил лучшего фотографа. Увидав Лешу, он впал в ступор. Потом долго выставлял свет, щелкал камерой. Вечером позвонил мне.

– Все вышли замечательно, – сообщил грустно. – Но один… Даже фотошоп не помог.

– Присылай, как есть! – предложил я. – Покажу членам правления. Пусть они решают.

Фотографии понравились всем, даже Леше. Насчет внешности он не комплексовал. Женился на красавице. Причем та получила мужа в результате жестокой борьбы. За Лешу девки дрались…

Режиссер и ее помощница подошли ко мне. Я приветливо улыбнулся.

– Какой милый! – воскликнула режиссер. – Как зовут?

– Влад.

– Необычное имя.

– Я издалека.

– Приходилось сниматься в кино?

– Нет.

– Думаешь, справишься?

– Непременно.

– Почему?

– Я талантливый.

Режиссер захохотала. Ее спутница хихикнула.

– А ты наглый! – объявила режиссер. – Но мне нравится. Проходи! – она указала на декорацию.

Я прошел. Нас набралось пятеро. Большинство парней было моложе меня, лишь один старше. Этот держался уверенно, остальные смущались. Не пройдут – перед камерой теряться нельзя.

Появился оператор с помощниками, все мужчины. Принесли камеру и стали расставлять осветители. Пришла режиссер.

– Сейчас раздадут текст, – объявила претендентам. – Там всего три предложения. Заучить легко.

Подошедшая помощница принесла листки.

– Итак, сцена. Мобилизационный пункт, кабинет начальника, – стала объяснять Кея. – Вы пришли проситься на войну. Я изображаю начальника. Сижу здесь и подаю реплику. Вы мне отвечаете. Постарайтесь сделать это искренне. Пять минут на изучение текста.

Я поднес листок к глазам. «Начальник пункта: «Почему вы хотите воевать?» Ответ: «На столицу движутся враги. Они хотят сделать нас рабами. Не бывать этому!»».

Бле-ать! Лучшего они не придумали? Меня это «не бывать» на Земле задрало!

– Тофин Зарг! – Кея указала на ближайшего к ней парня.

Тот положил листок на стул и подошел к столу.

– Почему вы хотите воевать?

– На столицу движутся враги…

Нет, парень, не пройдешь.

– Благодарю, тофин! Вы свободны.

Парень поклонился и пошел к выходу.

– Тофин Григ!..

– На столицу движутся враги…

– Благодарю. Свободны.

Относительно хорошо произнес текст лишь тот, который держался уверенно. Наверное, актер. И одет лучше других.

– Подождите! – режиссер указала ему на стул. – У нас еще претендент. Тофин Влад!

Подхожу к столу.

– Почему вы хотите воевать?

Пауза. Брови Кеи ползут вверх. Претендент забыл текст? Нет, тофу! Я не буду говорить эту херню.

– Моя мать с сестрой погибли в сражении у границы. Я их очень любил… (Пауза.) А теперь курумцы идут сюда. Хотят сделать нас рабами. (Теперь с яростью.) Да я их грызть буду! На куски рвать! Не возьмете, проберусь к ним в лагерь. Подкрадусь ночью и убью! У меня нож есть. Вот… – лезу карман. – Острый. Я прошу вас: возьмите! Ну, пожалуйста!..

Опускаюсь на колени. В комнате тишина. Слышно, как потрескивает осветитель. Поднимаю взгляд. Глаза у Кеи по пятаку, у Реи – и того больше. Оператор открыл рот и забыл про камеру. Встаю. По лицу Кеи бежит тень.

– Почему изменил текст?

– Он плохой.

– Твой, значит, лучше?

– Живее.

– А тот мертвый?

– Слишком правильный. Так не говорят.

– Понимаешь в текстах?

– Работал журналистом.

– Где?

– На Дальнем Континенте.

– Как попал к нам?

Кея в изумлении. Другие – тоже.

– Слишком долгая история. У меня есть разрешение на проживание и работу. Можно навести справки в социальном центре или проверить чип.

Кея машет рукой. Чип ее не интересует.

– Говорил, ранее не снимался. А играешь как профессионал.

– Работал на телевидении.

– Хорошо, – вздохнула она. – Беру. Тофин Криг, благодарю за сотрудничество.

Актер с каменным лицом идет к выходу. Кажется, у меня появился враг.

– Съемки завтра. Начало в десять часов. Тебе дадут текст сцены.

– Я могу вносить в него исправления?

– Да, – сказала Кея после паузы. – Но сначала покажи мне.

– Благодарю, тофу!

– Вот ведь взялся на мою голову! – пробормотала она и встала. – Что про деньги не спросил?

– Сколько будете платить?

– Двадцать нулов в день.

Ничего так…

* * *

На студию я приехал пораньше – Кея попросила. Позвонила сама. Я обзавелся клачем. Продавец сняла данные с моего чипа и внесла их в базу. Привязала аппарат. Теперь лишь я могу им пользоваться. Для начала я позвонил Рее и продиктовал номер. Сообщил адрес почты, по которому следует выслать текст. После этого зашел в банк и открыл счет. Положил на него деньги – неудобно таскать пачку с собой. И нужды нет. Банкоматы здесь на каждом углу. Никаких карт не нужно, их заменяет чип. Банкомат тебя опознаёт, набираешь код – и снимай деньги.

В социальном центре мне выдали продуктовые карточки. Без них можно есть в ресторанах, но там дорого. Карточки представляли собой листок с клеточками. В каждой – название продуктов. Крупа, овощи, мясо, хлеб. Остальное продавалось свободно. Клеточка – дневная норма. Карточки можно отоварить сразу за месяц. Любопытства ради я зашел в городскую столовую. Кассир-мужчина выстриг по половинке из трех клеточек. Я получил суп, кашу и кусок хлеба. Сок шел без карточек. Заплатил 50 терри. Еда мне понравилась. Вкусно готовят и обстановка душевная. Повар стоял на раздаче и улыбался посетителям.

Дома я уведомил Вильгу о переменах. Она покачала головой, но ничего не сказала. Вечером ко мне заглянула Нейя. Выслушала и вздохнула.