Второй шанс

– Да хоть завтра. Это от тебя зависит, я-то в любой день готов и хожу регулярно, а вот ты, лентяй, пропустил несколько занятий.

– Прости, наставник, я исправлюсь. Слушай, ко мне сегодня гости должны прийти по поводу предстоящих съемок, обещали много интересного рассказать, так что жди – на тренировку приду с новостями.

Мы еще некоторое время сидим, общаемся обо всем понемногу. Затем я прощаюсь и ухожу в камеру – ждать гостей.

Первым приходит адвокат:

– Привет, Виктор, ну что, как настроение? Готов вскоре начать раздавать автографы?

– Надеюсь, что вот этого мне делать и не придется. Да и кому их раздавать? Местный контингент смотрит на меня просто как на обычного человека. Признаюсь честно – я этим вполне доволен. Ну а наших будущих телезрителей вряд ли пустят на зону.

Меренков садится, смотрит на часы и говорит:

– Смотри вперед. Если ты отсюда выберешься, то автографы тебя уж точно не минуют, поэтому я и говорю – готовься.

– Вот именно. Ключевая фраза в вашем предложении – если выберусь.

– Мысли позитивно. Это одна из составляющих успеха. Ты не должен даже допускать, что вся наша кампания обречена на провал.

Практически сразу же в камеру заходит и Гольцев. Он подает руку мне, адвокату, затем садится, обводит комнату слегка усталым взглядом и говорит:

– Да, ну вот мы и дождались. Еще совсем чуть-чуть и проект будет запущен. Знали бы вы, сколько времени и сил я во все это вбухал. Виктор, у меня для тебя есть приятные новости. Ты повышен до звания ведущего нашей программы.

– Это и есть твои приятные новости?

– А что, разве ты не счастлив? – искренне недоумевает шоумен.

– А тебе не приходило в голову, что приглашая непрофессионала, ты здорово рискуешь? Не каждый может быть ведущим, а уж я и подавно. Опыт, харизма, приятный голос и хорошо подвешенный язык – это, наверное, даже еще не половина нужных качеств. Где ты, интересно, все это у меня увидел?

Гольцев энергично затряс головой:

– Ты меня не понял. У нас будет двое ведущих. Первый из них – настоящий шоумен. Он мастер своего дела и за словом никогда в карман не полезет. Твоя же задача всего лишь мелькать рядом с ним. Мы еще отрепетируем ваше сотрудничество. Включи компьютер, у меня есть интересное видео, думаю, вам понравится.

Гольцев достает из кармана флешку и протягивает ее мне. Я поворачиваюсь к компьютеру и мы все втроем дружно смотрим на экран. Флешка так и называется – «Второй Шанс». На мониторе начинает мелькать нарезка кадров: залы судебного заседания, какие-то люди, охранники, подсудимые. Затем все это сменяется фрагментами другого содержания: решетки, колючая проволока, лающие собаки, вышки и заборы, унылый асфальтированный серый двор, громко захлопывающаяся железная дверь. За кадром звучит голос, который говорит короткими, рублеными фразами: «Преступление. Всего одна ошибка. Раскаяние. Растерянность. Наказание. Осуждение. Тюремный срок. Страх. Тоска. Одиночество». Затем показывают хмурое, дождливое небо. Естественно, через решетку. Все это сменяется маленькой, не больше пяти лет, девочкой, которая говорит: «Я так хочу снова увидеть папу». На экране снова появляется железная дверь, она со скрипом открывается и за ней видна улица. Гуляют люди, бегают собаки, ездят машины и ярко светит солнце. А закадровый голос начинает петь совсем другие песни: «Шанс начать все сначала. Исправить ошибки. Надежда. Новая жизнь. Возвращение домой. Встреча с семьей. Второй шанс». Мы видим коротко стриженого мужчину, который подходит к девушке с коляской и она бросается ему на шею, к ним подбегает мальчик лет восьми и обнимает их обоих. Следующая сценка – к центральному входу нашей тюрьмы подъезжает микроавтобус с символикой Второго канала и СТЛ, из него выходит несколько человек, смело топают ко входу и стучатся в дверь. Их показывают со спины, а за кадром звучит комментарий: «Второй Национальный канал начинает беспрецедентный проект. Он хочет помочь выбраться на волю одному из заключенных этой тюрьмы. Наши журналисты готовы приложить максимум усилий, чтобы помочь человеку обрести свободу, но даже им не справится без вашей поддержки. Только вы решите, кто же из конкурсантов получит долгожданное освобождение. Скоро на Втором Национальном. Подари второй шанс!». На весь экран вспыхивают буквы, повторяющие последнюю фразу, и на этом ролик заканчивается.

Гольцев с довольной миной откидывается в кресле. Судя по всему, он не сомневается в успехе своего детища. Он достает из портфеля бутылку с водой и пьет. Наверняка ждет каких-то бурных изъявлений восторга с нашей стороны. Первым подает голос мой адвокат:

– Это, как я понимаю, первая реклама будущего шоу?

Гольцев кивает головой:

– Да. Ну и как вам наша работа?

Думаю, пришло время и мне что-то сказать:

– Журналисты ваши шли к дверям тюрьмы, как будто на штурм Бастилии. Можно подумать, что они собираются человека силой освобождать и по ним сейчас огонь откроют, причем из пулеметов. Ну а в целом… Вы, конечно, постарались – ролик впечатляет. У меня один только вопрос – девочку, которая скучает за папой, вы где взяли? Малолетняя актриса?

– Нет, ну что ты. Никакой бутафории – это действительно дочка одного из зэков твоей тюрьмы, – Гольцев забирает у меня флешку и прячет в карман. – Мы у многих дома побывали. А эта девчонка просто находка – милая такая, глазастая. Глядишь, лет через десять станет звездой и скажет спасибо дяде Вове за то, что он в свое время открыл ей дорогу на телевидение.

Я выключаю компьютер и спрашиваю:

– А мое присутствие на шоу пока не афишируется?

– Как не афишируется? Ты чего, Витя? – удивляется Гольцев. – Ты же гвоздь программы. Это всего лишь первая ласточка, а за ней последуют и другие. По телевизору будут крутить разные роликов. Один из них посвятим полностью тебе.

Тут подает голос и мой адвокат:

– А вот с этого места поподробнее, пожалуйста. У тебя есть при себе эта запись?

Гольцев молча качает головой, но Меренков не отстает:

– Владимир, что будет показано в рекламе про моего подзащитного и как это будет преподнесено?

– Если говорить в целом, то там речь идет о том, что Виктор Иванчук, последний в мире человек, осужденный на смертную казнь, очень хочет помочь кому-нибудь из заключенных уйти на волю. Но для этого ему нужна поддержка и голоса телезрителей.

Меренков неодобрительно качает головой:

– Нет, такой настрой никуда не годится. Я хочу, чтобы перед тем как эту рекламу пустят в эфир, ее показали мне. Ты же знаешь, нам нужно, чтобы у зрителей создалось хорошее впечатление о моем подзащитном.

Я сижу, слушаю их спор и про себя думаю, что не ошибся, когда решил обратиться к адвокату. Если бы не он, то шефы СТЛ, наверняка, вовсе бы не задумывались над тем, как я буду выглядеть в глазах телезрителей. А Гольцев, похоже, готов уступить:

– Хорошо, это вопрос решаемый. У вас, Ярослав Витальевич, свобода передвижений имеется, так что как только мы утвердим этот ролик, то я вам позвоню.

Они так увлеклись беседой, что на меня и вовсе перестали обращать внимание. Придется напомнить о себе.

– Вова, а ты слышал про кредиты? – перебиваю я их диалог.

Он непонимающим взглядом смотрит на меня. Похоже, такого вопроса он не ожидал.

– Какие еще кредиты? Ты о чем?

– Я думаю, что ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Один банк готов предоставлять кредиты заключенным для того, чтобы им было на какие деньги голосовать.

Гольцев равнодушно пожимает плечами:

– Ну а мне-то что? Отношения между банком и клиентами это их личное, я бы даже сказал, конфиденциальное дело. Почему бы не одалживать зэкам деньги, если кредитный отдел им доверяет.

Теперь уже Меренков уступает управление беседой нам, а сам просто сидит и слушает. Приходит моя очередь бомбардировать Гольцева вопросами:

– А тебе известно, что кредиты выдают сейчас, когда еще не ясно, кто вообще попадет на шоу? Кстати, по каким критериям вы будете отбирать конкурсантов?

Гольцев энергично кивает:

– Да, это одна из тем, которую нам предстоит обговорить. Ты и сам понимаешь, что матерые уголовники не смогут принять участие – слишком уж много грехов за душой. Досрочное освобождение для таких преступников вряд ли понравится общественности. В нашей программе в финале окажется двенадцать участников. Каждую неделю будет выбывать один из конкурсантов, пока не останется победитель. Вот он и получит свободу.

– Все это мне известно, не морочь голову. Я спросил про отборочный цикл.

– Нам нужно чтобы программа получилась разносторонняя и увлекательная, поэтому мы постараемся набрать людей, не похожих друг на друга. У них должны быть разные характеры, внешность, преступления и сроки заключения. Ну и, разумеется, предпочтение отдадим тем, у кого это первая отсидка.

– Ага, замечательно. Но ведь кредиты-то берут сейчас все подряд, в том числе и рецидивисты. Когда ваша компания сообщит им, что их право на второй шанс практически равняется нулю?

Меренков удивленно смотрит на меня. Видать, не ожидал, что я буду с таким упорством отстаивать интересы собратьев по несчастью. Гольцев качает головой:

– Нет, ничего такого мы им говорить не будем. И ты тоже не будешь, Виктор, – он внимательно смотрит мне в глаза, пытаясь понять, не собираюсь ли я возражать. – Научись концентрироваться на главном. Для тебя сейчас самое важное – это завоевать симпатии зрителей, вот об этом и думай, а разборку банка с должниками оставь тем, кого это действительно касается.

– Вот значит, как…

Я смотрю на адвоката, тот равнодушно пожимает плечами, как бы говоря, что лезть в это дело мне действительно не стоит.

Гольцев еще раз повторяет:

– Ты не должен говорить никому, что рецидивистов в финальной части почти не будет. Пускай берут кредиты, это их личное дело. А у тебя совсем другие цели. Ты у нас на контракте, не забывай об этом.

Слова звучат с явным нажимом – Гольцева, похоже, немного беспокоят мои слова. Возможно, он уже начинает жалеть, что так много мне сказал.

– Хорошо, подведу черту в разговоре о кредитах последним вопросом. Скажи, этот банк тоже принадлежит компании СТЛ?

– Я не интересуюсь вопросами собственности нашей корпорации. Ей много чего принадлежит, всего и не перечислишь. Моя область работы – телевидение, а не финансовая сфера, вот о телевидении я и думаю. А ты, Виктор, вообще смотришь на нас неправильно. Мы тебе, наверное, представляемся сборищем мерзавцев, которые только и смотрят где бы сделать окружающим какую-то гадость. Ты не хочешь видеть очевидных фактов. Наша компания делает людям добро. Реалити-шоу – это шанс начать новую жизнь для всех участников проекта. Кто-то выйдет на свободу раньше срока, кто-то засветится на телеэкране, а там глядишь и знаменитостью станет, кто-то просто получит какое-то развлечение в череде однообразных и серых будней. Последнее касается не только заключенных, но и зрителей. Мы раскрашиваем повседневность яркими красками и все окружающие нам благодарны, только ты постоянно ждешь подвоха. Те же кредиты – разве это не возможность стать победителем? Оформлять их силой никто не заставляет, люди сами этого хотят, а мы лишь даем им инструменты для реализации их желаний. Чем быстрее ты откроешь глаза и научишься смотреть на мир правильно, тем проще тебе будет жить. Запомни – мы даем людям то, что им нужно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.