Мы еще о многом поговорили, делясь своими мыслями и подозрениями. Даже если наш разговор подслушивали шпионы или сам султан, нам было безразлично. А чего нам собственно опасаться, ведь не только мы, но и все жители Дордодотернзиса в одночасье превратились в заложников своей планеты. И неважно, что почти все они даже не предполагают о наличии нависшей над ними опасности. Я была уверена, через тридцать дней Зайрай даст о себе знать, и все поймут серьезность надвигающихся перемен.

Мы легли спать, когда было далеко за полночь. Нацтер на диване, который мы все-таки смогли перетащить в спальню. Ну, а я на своей не менее мягкой кровати. Нам долго не спалось. Мы даже в приступе веселья некоторое время дурачились, кидаясь подушками. Галлюцинации меня больше не мучили.

Утром меня разбудило звонкое птичье пение, раздававшееся где-то за окном. Птица заливалась на разный лад, изредка постукивая клювом в стекло. Я открыла глаза. Повернув голову, увидела Нацтера, продолжающего крепко спать, а приподнявшись, увидела поющее существо, которое качалось из стороны в сторону.

Из-за шторы хорошо различался лишь его темный силуэт и, благодаря взмахам крыльев, я полностью уверилась, что это никто иной, как самая обычная птица.

Мною овладело любопытство. Я тихонько встала и босиком подошла к окну. Мне очень захотелось посмотреть на певунью, но я боялась резким движением ее спугнуть.

Я осторожно отодвинула штору и обомлела… Это был большущий пестрый паук с синими крыльями. Паук плел паутину и пел по-птичьи. Причем он был так занят, что некоторое время меня не замечал. Его крылья были из перьев и на ногах вместо волос обычный пух.

Неожиданно паук замер в неподвижности и тревожно защелкал челюстями. Его когтистые лапы стукнулись об стекло, он оттолкнулся и, захлопав крыльями, полетел прочь.

Я перевела дыхание.

− Везде пауки, − и передернула плечами, − бр−р, как можно жить среди пауков?

Утро было хмурым, бледно−желтые облака скапливались над городом – дворцом, грозя в скором времени обрушиться дождем на его суетливых жителей. Кое-где через зеленые проблески неба прорывались розовые лучи и рассеивались веерами по небосводу. Достигнув земли, они превращали ее в причудливую смесь теней и ярких красок.

На террасах в предчувствии дождя раскрылись во всей красе цветочные клумбы. И еще… всюду летали белые клочья паутины, глядя на которую, у меня пропало всякое желание прогуляться под открытым небом.

Вдоволь насмотревшись на утренний пейзаж, я отошла от окна, собираясь заняться собой. Когда я выходила из душа, проснулся Нацтер. Вставать ему совсем не хотелось.

Некоторое время он наблюдал за мной, прищурив сонные глаза, иногда улыбался, когда я бросала на него мимолетные взгляды.

− Пора вставать или ты так не думаешь?

− Я здесь отвык рано вставать, − произнес он, сладко потянувшись.

− Гульсияра случайно не снилась?

Нацтер ответил, закрыв глаза:

− Видел Армонду. Она и Гульсияра выстроили огромный замок на берегу озера, а потом в нем заблудились. Я отправился их искать, но мне всюду попадались пауки. Тогда я выпустил перед собой букаруса. Тот только успевал их ловить, он так растолстел, что я испугался, что он лопнет. Я уже исследовал почти все комнаты, и осталась последняя, но из нее навстречу вышел Татхенган. Он схватил Буку и стукнул кулаком по стене замка. По ней побежали трещины. Мне бы спасаться, но я хотел во чтобы то ни стало найти девчонок. Тогда я побежал, но споткнулся, и меня придавило тяжеленной плитой…

Рассказав свой сон, он открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.

− Не нравится мне этот сон, − в заключение сказал Нацтер и сел. – Чтобы он не сбылся, нужно его срочно сжечь!

− А мне ничего не снилось. Кстати, как ты собираешься его сжечь? Я не взяла ни единой свечки.

Нацтер всегда сжигал плохие сны. Этот ритуал был обычным на его родине. Делал он это просто: описывал сон на листке бумаги и сжигал в пламени свечи, а потом произнеся заговорную молитву, развеевал пепел по ветру.

Насколько я помнила, ему плохие сны почти не снились.

− И часто ты стал видеть плохие сны? – после долгой паузы спросила я.

− Нечасто. Как думаешь, у него свечка найдется?

− Мы не узнаем, пока не спросим.

Нацтер резво вскочил, немного попрыгал, прогоняя остатки сна, и убежал принимать душ.

Вскоре мы были готовы к очередным приключениям нового дня.

К большому огорчению для Нацтера, султана найти нам не удалось. Его не было в кабинете, в обеденном зале, а в апартаменты Ирлисы я идти не рискнула.

− Я пойду к поварам, − сообщил Нацтер, − может у них раздобуду огонь.

− Я жду тебя в зале.

Мы расстались. Он пошел в одну сторону, а я в другую. В зале стол уже был накрыт. Проигнорировав осуждающие взгляды предков ныне здравствующего султана, я приступила к завтраку. Где-то на втором блюде в зале появился Татхенган.

На этот раз он выглядел скромнее, чем вчера, но не менее элегантно. Бирюзовая рубаха, подпоясанная широким белым поясом с вкраплениями из красных камней, черные брюки и того же цвета туфли.

− С добрым утром, Богиня! – серьезным тоном произнес он приветствие.

Я чуть не подавилась от возмущения.

− Только не надо его портить глупыми прозвищами!

Султан выбрал место за столом. Снисходительно улыбаясь, он уперся в меня проницательным взглядом своих синих бездонных глаз и сказал:

− Сколько помню, ты ни разу не произносила вслух мое имя, и потому я тоже решил придерживаться твоего стиля общения.

− Но это глупое прозвище меня раздражает. Ты хочешь со мной поссориться?

− Ни в коем случае! Может мы придем к компромиссу?

− И что ты предлагаешь?

Я пыталась вспомнить, называла ли я султана когда-нибудь по имени, но не могла. Что-то мешало обращаться к своему бывшему врагу по имени. Словно оно определяло дистанцию между нами, лишаться которой мне было ни к чему.

Султан стал серьезным. С задумчивым видом он наполнил тарелку, потом откинулся на спинку стула и ответил:

− Не хочу показаться занудой, но мне кажется, наши имена прекрасно звучат. Но я не настаиваю. Мне нравится называть тебя Богиней.

− Хорошо, − сдалась я, − Татхенган, у тебя случайно во дворце свечки не найдется?

Глаза султана сделались большими от удивления.

− Свечки? – он усмехнулся. − Зачем?

− Не мне. Нацтеру сон плохой приснился. Он не хочет, чтобы он сбылся, а для ритуала необходима свечка.

− Извини, Лануф, я не ожидал, что ты так быстро согласишься на компромисс. Конечно, я найду для него свечку. Кстати, а где он?

− Скоро придет.

Я продолжила прерванный завтрак, обдумывая с какой стороны подступить к вопросам обсуждения его планов. В зал вошел Нацтер и, сказав: «Доброе утро!», сел рядом со мной. На мой вопросительный взгляд, отрицательно качнул головой. Я догадалась, что сжечь сон ему не удалось.

− Нацтер, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, − отвлек его Татхенган, − что больше всего предпочитает букарус?

Нацтер настороженно переглянулся со мной. В его глазах застыло недоумение и беспокойство за судьбу четвероногого друга.

Я решила поинтересоваться, что на уме у султана:

− Ты же не собираешься лишать нас его общества?

− Не беспокойтесь. Сегодня нам всем виделись страхи. Мы многого боимся, но есть то, чего боимся больше всего в данный момент времени, даже если никогда не признаемся себе в этом. Вы поняли, о чем я?

Как не понять. Он только, что с легкостью узнал о страхе Нацтера потерять Буку. А о моем ужасе он не должен узнать ни за что на свете!

− Я видел Ирлису, − продолжил он, − но вместо лица на ней была черная маска. Это было плохое видение. Оно пророческое и я не хочу, чтобы оно исполнилось. Нацтер, ты позволишь мне принять участие в твоем ритуале?

Нацтер растерялся от неожиданной просьбы и обратился ко мне:

− Лануф, а ты?

− Я тоже с радостью избавлюсь от своих страхов.

− Значит решено? – оживился султан.

− Мы должны успеть до полудня, − сообщил Нацтер.

− У нас два часа в запасе. Мы успеем позавтракать, а все что необходимо, у меня найдется.

Нацтер многозначительно посмотрел на меня и приступил к завтраку.

Было решено провести ритуал на одной из сторожевых башен. Поскольку погода была ветреной, то это оказалось самое удобное место для его заключительной части.

Люди султана, увидев нас, спешно покинули башню.

Ему предстояло ввести нас во все тонкости религиозного действа и проследить за точностью исполнения.

− Сначала нужно зажечь свечи и следить, чтобы они не потухли во время всего ритуала.

Мы зажгли свечи от «живого» огня, то есть от настоящего пламени, для этого пришлось сделать импровизированный факел. Всю работу по техническому обеспечению ритуала взял на себя султан.

− Теперь нужно описать как можно точнее свой сон, но для этого нужно сосредоточиться. Нам надо разойтись.

Так мы и сделали. Я еще беспокоилась, что Татхенган будет против уединения, но он был слишком сосредоточен на правилах, простого на мой неискушенный взгляд ритуала, и возражать не стал.

Я отыскала маленькую комнатку с десятком узких окошек. Из мебели в ней были лишь стол и пара стульев. Сев за стол, я долго думала, как описать свой страх. Можно было написать всего одно слово: «Пауки!», но мне казалось, что этого недостаточно. Решив, что чем больше напишу, тем лучше, я исписала пол−листа.

Когда меня окликнул Нацтер, я еще писала то, что думаю насчет пауков, и как сильно я их ненавижу.

− Лануф, ты готова?

− Погоди минутку, я допишу, – я вдруг вспомнила о Зайрай и посвятила ей несколько строк.

Султан и Нацтер терпеливо ждали моего появления.

− А теперь сжигаем листки, но так, чтобы пепел на нас не попадал. Если попадет – это дурной знак. При этом надо говорить: «Гоню страх на семи ветрах…»

Мы опять разошлись.

Пламя наших свечей трепетало, норовя погаснуть. Нам приходилось укрывать его ладонями.

Я выбрала уединенное местечко. Проверила куда дует ветер. Затем подожгла листок, и пока он горел, шептала слова, которыми снабдил нас Нацтер:

− Гоню страх на семи ветрах. Где ветры разбегаются, страхи в пепел превращаются. Страх – пепел, сон−беда, заблудитесь навсегда!

Где-то на третьем чтении заговора, внезапно погасла свеча, в руке моей остался треугольный уголок бумаги, по краю которого бежал огонек. Теперь этот огонек начал дымить и уменьшаться на глазах. И погас…

Я растерялась. Мой ритуал не закончился должным образом, а значит ожидаемого результата я не получу. Повертев клочок бумаги, я прочитала полусгоревшие слова: «…толстую паучиху… Зайрай…». Вздохнув, я разорвала остатки листа на мелкие кусочки и бросила за ограду башни. Ветер подхватил их и закружил словно снежинки.

–…Страх−пепел, сон−беда, заблудитесь навсегда! – закончила я заговор, и в расстроенных чувствах вернулась к центру башни, где дымился, угасая факел.

Султан стоял на южной стороне башни и задумчиво смотрел вдаль. В его руке горела свеча и, похоже, лист бумаги он уже сжег.

Нацтер помахал мне с северной стороны башни и, дождавшись ответного взмаха, пошел навстречу.

Он увидел в моей руке потухшую свечу и участливо спросил:

− Не получилось?

Я ответила, отрицательно качнув головой.

− А у тебя?

− Все нормально.

Услышав наши голоса, Татхенган обернулся, потом подошел к нам. Вид у него был удрученный.

− Кажется, у меня не получилось, − нехотя произнес он, заметив, что мы ждем, что он скажет. Он затушил пламя свечи пальцем и спросил: − У вас как?

− У меня нормально, − ответил Нацтер.

− А у меня погасла свеча, − сказала я и почему-то улыбнулась. – Пришлось закончить ритуал по-своему.

Наконец, и султан решил удовлетворить наше любопытство.

− А у меня в последнюю минуту пепел попал на одежду.

− Повторить уже нельзя, − напомнил Нацтер.

Чтобы не предаваться грустным мыслям по поводу неудавшегося ритуала, я предложила:

− Может спустимся здесь слишком ветрено.

Мужская часть нашей кампании возражать не стала.

− Татхенган, пора бы посвятить нас в свои планы, если они есть.

− Поговорим у меня в кабинете.

Значит, поняла я, у него есть кое-что на уме относительно нашего будущего. У меня же не было в голове ни одной полезной мысли.

Вскоре мы входили в его кабинет. На статую, изображающую султана в полный рост, обратил внимание только Нацтер. Что именно его в ней привлекло, я не знала. Он не спускал с нее глаз. Лишь, когда я мысленно пыталась его отвлечь, он поворачивал ко мне удивленно голову и, пожав плечами, возвращался к прерванному занятию.

Султан предложил нам сесть.

− Лануф, я решил отказаться от первоначального плана. Я султан и обязан в первую очередь заботиться о благополучии живущих на Дордодотернзисе людей. Я должен попытаться спасти планету. Ты знаешь о спасении планет больше меня и потому хочу узнать, что ты сама думаешь по этому поводу?

− Я скажу лишь, что без Айрена и его изобретения нам не справиться.

− Я отправлю ему запрос, но он может не успеть.

− Все же отправь, − попросила я.

Неожиданно Нацтер вскочил и взволнованно произнес:

− Молчите! Ни слова больше!

Я испуганно встала, ожидая объяснений.

− Кто там? – указав на статую, спросил Нацтер у султана.

Султан молча подошел к ней и постучал. Мы услышали глухой стук.

− Она сплошная, проверь сам.

Нацтер подошел, стал ощупывать ее, попытался сдвинуть, но безуспешно.

− Что тебе показалось?

− Мне не показалось! Я знаю, там внутри был человек, я слышал его мысли, но они были на незнакомом языке. И я ничего не понял. Когда мы подходили, человек ушел. Если считаете меня ненормальным, так и скажите!

Я подошла к парню и, взяв его за руку, искренне сказала, что я ему верю безоговорочно, а затем, обращаясь к султану, добавила:

− Я бы на твоем месте от нее избавилась.

− Статуя здесь стоит лет двести…

− А если это «Троянский конь»?

− Хорошо, сейчас мы все узнаем. Будьте здесь, не уходите.

Мы подтвердили, что не уйдем. Султан быстро исчез за дверью. Оставшись вдвоем, я поинтересовалась:

− Мы сейчас одни?

− Да.

− Он мужчина?

− Не уверен.

− То есть…

− Скорее всего, подросток.

Вскоре вошел султан в сопровождении трех дюжих молодцев.

− Вы должны разрушить эту статую до основания! − приказал он. Молодцы его прекрасно поняли, но приказ этот их удивил. Они переглянулись, не решаясь начать, потом вопросительно посмотрели на своего господина.

− Начинайте! – строго велел Татхенган. – Нечего долго думать!

Они вынули из ножен топоры и принялись рубить статую. Камень не поддавался. Топоры оставляли лишь царапины и зарубки.

− Может взорвать? – осторожно предложил один из них.

− Да, пожалуй, − согласился султан. Он в вежливой форме попросил нас выйти из кабинета, а сам остался руководить процессом.

Мы стояли в коридоре и ждали. Взрыв был несильным. Вскоре молодцы вышли.

− Господин просит вас войти, − прежде чем войти в лифт, сообщили они.

Нашим глазам предстали куски камня, раскиданные по кабинету, и песок, усыпавший пол. Сам Татхенган стоял с дымящимся «Универсом» в руке. Он ждал нас.

Увидев оружие, я встревожилась, вспомнив, что свое оставила в спальне под подушкой.

− Смотрите! – он указал на основание статуи. − За нами действительно шпионили…

И тут вдруг резко отшвырнул «Универс» в дальний угол кабинета. От удара о стену я вздрогнула.

Внутри постамента находилась пустота. А на внутренней стороне каменных глыб была аккуратно удалена часть камня.

Нацтер подошел к постаменту и заглянул внутрь. Убрав кусок камня, украшенного драгоценными рисунками, он многозначительно присвистнул.

− Что там? – спросила я и поспешила к нему.

Султан тоже не смог оставаться равнодушным к его находке.

В постаменте была черная дыра, уходящая далеко вглубь.

− Нужно выяснить, куда ведет колодец, − задумчиво произнес султан.

− Я наверно смогу пролезть, − предложил помощь Нацтер.

− Ни в коем случае! Ты туда не полезешь и не спорь! − категорично заявил Татхенган.

Нацтер равнодушно пожал плечами.

− Мы пойдем к себе, − несмело нарушила я неловкую паузу.

− Я вынужден приставить к вам телохранителей. Думал, что необязательно, но сейчас вижу это просто необходимо.

− Ладно, − согласилась я, понимая, что возражать бесполезно.

Мы вышли в коридор. Султан остался в кабинете.

− Пока к нам не приставили охранников, я хочу кое-куда заглянуть, не возражаешь? – поинтересовалась я.

− А я?

− А ты со мной. Вдруг еще что обнаружишь.

Нацтер сказал, улыбаясь:

− Мне бы не хотелось стать параноиком.

− От судьбы не уйдешь, мой мальчик.

Мы вошли в апартаменты Ирлисы. Странно, что они не были закрыты на код.

− Где это мы?

− Здесь жила Ирлиса, а я кое-что здесь потеряла.

Потерянная мною вещь находилась в молельне. Это была коробочка с семенами. Я обронила ее, когда пыталась дотянуться до головы Зайрай, которая в настоящий момент находилась, где угодно, но не там, где до того, как ожила.

Я некоторое время стояла при входе в молельню, не решаясь подойти к алтарю. Я опасалась внезапного появления паучихи.

− Ты чего? – Нацтер заметил мою нерешительность.

− Меня в дрожь бросает от этого места.

− Хочешь, я сам ее принесу?

− Пошли вместе.

Заветную коробочку мы нашли быстро и еще быстрее покинули эту комнату.

− Что в ней?

Я открыла коробочку, проверяя в целостности ли ее содержимое, и показала Нацтеру.

− Я не знаю, что это, но узнаю обязательно.

− У него спрашивать не будем? – полюбопытствовал Нацтер.

− Пока нет.

Потом мы вернулись к себе. У входа караулили два охранника, которых мы проигнорировали. Правда, чуть позже Нацтер решил проверить, хорошо ли они будут выполнять свои обязанности. Пока он отсутствовал, я без дела ходила из комнаты в комнату. За окном шел дождь, и на этот день всякие прогулки под открытым небом определенно отменялись.

«Нужно порыться в архивах или библиотеке», − давно решила я, но вот где их искать, и есть ли они вообще, я не имела ни малейшего понятия.

− Этот охранник не отходил от меня ни на шаг, − прямо с порога недовольно произнес Нацтер. – Я даже не знаю, о чем он думает. И по−нашему нисколько не понимает. Я едва не вышиб ему мозги от злости. Татхенган знал, кого к нам приставить!

− Не расстраивайся. У нас есть способ уйти отсюда, не выходя за дверь.

Нацтер догадался, о чем я говорю, и настроение его моментально улучшилось.

− И куда мы отправляемся?

− Искать ответы на вопросы, ты со мной? – я направилась к шкафу, где прятала телепортационный халат.

− Конечно, хоть на край света! – увидев телепортатор, Нацтер заулыбался. – Если бы не братец, чтобы мы делали?

− Пришлось бы взять в гиды султана.

Мы надели халат на двоих и вскоре оказались в коридоре. Осмотревшись по сторонам, с удовлетворением отметили, что охранники продолжают стоять у дверей наших покоев.

− Замечательно, − произнесла я, снимая халат. – Теперь только бы султана не встретить.

Халат я спрятала под одежду.

На лифте мы спустились до первого этажа.

− Насколько я понимаю, обычно все документы должны храниться на первом этаже, − рассуждала я, − чтобы их быстро эвакуировать в экстренном случае.

− Или подвале… − подсказывал Нацтер.

− Может быть.

На первом этаже было сумрачно и пахло сыростью.

Мы начали исследовать неоновые таблички над дверями. Многие их них горели тускло из-за слоя пыли и прочесть надписи было нелегко. К тому же они были на незнакомом языке.

− Эх, надо было захватить фонарик, − огорченно произнес Нацтер поскольку, чем дальше мы шли по коридору, тем темнее становилось.

− Ну забыли, что теперь поделаешь.

Неожиданно мы уткнулись в стену.

Я постучала по ней. Судя по звонкому металлическому стуку, стена скрывала за собой нечто важное.

− Тише, там люди, − шепотом предупредил Нацтер. – Они идут сюда. Бежим скорее.

Мы рванулись бежать обратно, пытаясь по пути открыть хоть одну из многочисленных дверей. И как это бывает в фильмах, одна из них открылась. Мы вломились в комнату и закрыли ее. В комнате было темно, лишь через единственное вентиляционное окошко, устроенное под самым потолком, сюда врывался свежий воздух и тусклые лучики света.

Паренек осторожно приоткрыл дверь и выглянул, но тут же поспешно закрыл ее.

− Надо прятаться, идут сюда!

Мы заметались по комнате в поисках укрытия. Какие-то полки, столы, коробки в беспорядке расположенные по помещению. Я неожиданно обо что-то споткнулась, но упала удачно – на руки.

Вдруг услышала, как открывается дверь. Включился свет. И тут я нашла местечко, где можно спрятаться. Применив какие-то внутренние резервы организма, по-пластунски заползла под нижнюю полку одного из стеллажей и затаила дыхание.

Где успел спрятаться Нацтер, осталось для меня загадкой.

Вскоре я увидела в метре от своего носа три пары ног. Вошедшие были исключительно мужчинами, они уселись за стол и что-то включили. При этом двое из них тихо переговаривались на местном языке.

− Георгий, приветствую тебя. Что нового?

Это говорил Татхенган!

«У него здесь пункт связи! − догадалась я. − Ну и местечко!»

Мне захотелось чихнуть. Только не это! Я зажала нос и рот руками. Неожиданно около ножки стеллажа я увидела паука размером с таллер. На его черном брюшке красовался красный круг, похожий на глаз. Чихать сразу расхотелось. Некоторое время паук не подавал признаков жизни, и я даже решила, что он мертв. Я совсем забыла, что смотреть на него мне нельзя…

− Он не был на конференции, ты уверен? А твои люди располагают точными сведениями о его местонахождении?

–…

− Так это же… договориться пытались? Почему не хотят? Да, что на ней свет клином сошелся? – вдруг вскричал султан, а затем уже спокойным голосом произнес: − Предупреди, чтобы сюда никто не летал. Зайрай запретила. Все, завтра в это же время.

Конечно, нехорошо принимать полученную информацию на свой счет, но если подумать… От дум мне стало не по себе. Если Айрен не долетел до Земли, где должна состояться конференция, то он где-то еще. Вряд ли он узнал о происшествии на Диво–Инкогнито, если только не свернул на полпути и не вернулся домой. Другой вариант – попал в руки пиратов. Если Тредока, то за жизнь Айрена можно не беспокоиться, а если одного из его конкурентов по пиратским промыслам, то дело осложняется. Во всяком случае, причем тут я?

Татхенган тем временем начал разговаривать с подчиненными на их языке. Они вели довольно оживленную дискуссию.

А паук вдруг ожил, сполз по паутине на пол и прямехонько направился ко мне. Я стала искать, чем бы его раздавить. Под руку попалась гибкая длинная пластина с набором непонятных символов и рисунков. Я приняла удобную позицию, загнула пластину одним концом к себе и отпустила его. Паук, наверно, никогда прежде не испытывал чувство стремительного полета, зато теперь познал всю его прелесть. Конечным пунктом полета оказался чей-то начищенный до блеска ботинок. И вот по нему рассерженное многоногое создание забегало так, словно его укусили за одно интересное место. И, наконец, ухватившись за штанину, начало быстро взбираться вверх.

Только я успела облегченно вздохнуть, как вдруг человек, по которому ползал паук, громко вскрикнул, задергался и свалился со стула на пол, уставившись на меня еще живыми глазами. Я мгновенно закрыла свои глаза и сжалась от ужаса.

Я не смотрела, что было дальше. Могла лишь догадываться. Сбежались еще люди, подняли тело бедняги и унесли. Через несколько минут стало темно и тихо. Мне пора было покидать свое убежище. И к тому же поспешить: паук этот мог быть где-то поблизости, а может и не он один.

Я поспешно вылезла и начала отряхиваться.

Внезапно включился свет. Я запаниковала.

− Лануф, − окликнул Нацтер.

− О, это ты! Я уж, черт знает, что, успела подумать.

Мы встретились около стола, где недавно сидели Татхенган и его люди.

− Я испугался, что это тебя унесли.

− Уйдем скорее отсюда. Того человека укусил паук, и я не хочу, чтобы он добрался и до нас.

Но вместо того, чтобы уйти, мы начали осматривать помещение. Все ящики были наполнены гибкими пластинами разной формы, что навевало меня на мысль, будто мы находимся там, куда я хотела попасть – в архиве. Кучами эти пластины были свалены в проходе и серьезно препятствовали нашим исследованиям. Вскоре мне надоело рисковать своими конечностями, и я решила получше осмотреть стол, на котором находилось кое-что из оборудования связи.

<1...3 4 5 6 7 8 >

На страницу:

Перейти

5 из 8