Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга первая

До западной части катер долетел на последнем дыхании. Ловко приземлившись на свободный между кораблями боевой флотилии султана участок, я облегченно вздохнула и в мыслях поблагодарила Дарьяна за помощь, даже если он тут был не причем.

Я открыла люк, собираясь выйти, но передумала. В пяти шагах от катера стояли четверо мускулистых загорелых до бронзового загара молодцев и выжидающе смотрели на меня. Чего они ждали, я не знала, и свою ногу, которая слишком поспешно ступила на каменный настил стоянки, убрала внутрь, приготовившись при необходимости закрыть люк.

Некоторое время я молча смотрела на парней и, наконец, спросила:

− Что вы хотите?

В их глазах появилось удивление, они стали переглядываться. Пауза затягивалась.

− Они тебя не понимают, − послышался сбоку голос Татхенгана.

Я повернула голову. Он как раз спускался по трапу корабля, направляясь ко мне. Его неожиданное появление, показалось мне предвестником скорых неприятностей.

− Что это значит? – спросила я сурово.

Он молча поравнялся с молодцами и, не отвечая на мой вопрос, спросил:

− Ты решила остаться или не можешь найти «Армонду»?

− Я там уже была… − и добавила с сарказмом: − Что-то не вижу, что ты рад меня видеть.

И он не сдержал улыбки, оказывается, я была не права, он рад был меня видеть. Его глаза засветились, стирая с лица маску печали. Чувствуя, что не в силах скрыть своей радости, султан опустил глаза.

− Может, твои силачи помогут перенести в мою комнату кое-какие вещи?

− Конечно, − султан тут же отдал распоряжение на незнакомом мне языке.

Я вышла из катера, и начала выгружать вещи. На полгода проживания на этой негостеприимной планете мне многое могло пригодиться, но с собой я взяла лишь кое-что из личного гардероба, так что силачам не пришлось особо напрягаться. Проводив взглядом их загорелые фигуры с сумками и коробками на плечах, я посмотрела на Татхенгана.

− Чем думаешь заняться? – поинтересовался он.

− Ты хочешь что-то предложить?

− Я знаю, что мое общество тебе неприятно, но ради твоей безопасности я вынужден приставить к тебе телохранителей или сопровождать всюду сам. Выбирай.

− И ты стал бы всюду ходить со мной? Тебе, что, больше заняться нечем?

− Пока ничего серьезного не намечается.

Я задумалась: от телохранителей у меня больше шансов сбежать, чем от вездесущего султана, но с другой стороны, если телохранители такие же непонятливые, как силачи – носильщики, то прогулки с ними не принесут мне ни удовольствия, никакой полезной информации. Чтобы уточнить детали я поинтересовалась:

− А телохранители могут говорить на моем языке или хотя бы на межгалактическом?

− Только солдаты, но без оружия они не имеют права появляться на люди, а с оружием опасно. Так, что телохранители из местных.

− Понятно. Тогда тебе придется быть моим гидом, − без всякого желания проговорила я.

− С удовольствием! С чего начнем?

Я окинула Татхенгана изучающим взглядом. Его статную фигуру, облаченную в черный костюм, укрывал длинный полупрозрачный плащ, который трепетал от ветра. Всем своим видом он напоминал человека готового хоть в пляс, хоть на коне верхом, хоть в поле кувырком.

− Помню, помню… − торопливо проговорил Татхенган. – Я обещал позволить вам поговорить.

Я кивнула, растерявшись от такой внимательности к моим чувствам.

− Идем.

У меня от радостного волнения чуть не выросли крылья. Я готова была лететь на эту встречу и потому, не раздумывая, и ни о чем не спрашивая, последовала за ним.

Отойдя от стоянки метров сто, султан остановился и, вынув из кармана плаща деофон, набрал код и приложил к уху.

− Нацтер, слышишь меня?

Сердце мое лихорадочно забилось, едва я услышала имя султанского заложника.

− Поговори с Лануф немного, я передаю ей трубку, − и протянул мне трубку, предупредив: − Картинки не будет.

Я кивнула. Нет, так нет. Султан отошел в сторону.

− Нацтер, мальчик мой, как ты? – на одном дыхании проговорила я.

− Привет, Лануф! Я рад тебя слышать, − услышала я взволнованный голос. – У меня все в порядке. Раз он дал нам поговорить, значит, ты решила остаться?

− Да, но что делать, я ведь не могу оставить тебя здесь одного. Я Гульсияре обещала найти тебя.

Я покосилась на султана. Он хорошо слышал наш разговор, мои слова уж точно, но повернувшись ко мне спиной, делал вид, что это его не касается.

− Тебя не обижают?

− Нет, все нормально. А как ты?

− Перевезла сюда свои вещи, устраиваюсь потихоньку. Букарус как поживает?

− Если бы не он я умер бы от скуки.

− Скажи, это правда, что Ирлису похитили?

− Эта та, что его жена? Он говорит правду. Он часто повторял, что, если ты не прилетишь в течение двух месяцев, он меня убьет. Ему терять нечего. А ты за две недели домчалась, ты могла погибнуть.

− Видимо, не дано.

− Он рядом?

− А что? «Думаешь, подслушивает? − догадалась я, не особенно рассчитывая, что Нацтер прочитает мои мысли. – Ты меня слышишь? Если да, скажи о том, какую книгу читаешь»

− Нет, ничего. Знаешь, я тут книгу интересную читаю, называется: «Горький вкус правды». Класс!

− Да, ты же не любишь читать, − я не могла поверить, что он прочел мои мысли по деофону.

− Сейчас люблю.

«Ты, правда, слышишь меня?»

− Да, − ответил Нацтер и, вздохнув, добавил: − вот такие дела.

Тут повернулся Татхенган.

− Заканчивайте, − велел он, приближаясь ко мне.

− Нацтер, время наше истекло.

«Пожелай, мне удачи», − попросила я.

− Удачи, Лануф! Пока! До встречи!

− До встречи!

На последнем слове султан забрал у меня деофон и спрятал его.

− Извини за грубость. Просто я вам обоим не доверяю.

Я пожала плечами, сказав:

− Спасибо и на этом.

− Не сердись, хорошо? Это все временно. Хочешь, покажу тебе местные достопримечательности?

− Покажи.

− В этой части дворца расположена: паучья ферма, храмы, обсерватория, в северной в основном жилые кварталы, в центре – центральный исследовательский институт…

− А на юге? – прервала я его разъяснения.

− Много лет назад произошло землетрясение и серьезно пострадала южная часть города. С тех пор никто там не живет.

− А цветные шары – это что?

− Их там море – это коконы, из которых появляются вот такие Аляисы – он коснулся татуировки на лбу.

− Они опасны? – мне вдруг вспомнилось живое кольцо, от которого я с таким трудом избавилась.

− Если знаешь, как с ними обращаться, то не опасны. На третьем этаже восточной части есть музей. В нем собрано более ста пятидесяти миллионов пауков. Если хочешь…

Я отчаянно замотала головой и попятилась.

− Нет, ни в коем случае!

− Можно твою левую руку? – вдруг попросил он.

Я сжала ее в кулак и спрятала за спину.

− Я только посмотрю…

− Нечего на нее смотреть!

− Ты думаешь, что я… Хорошо, не давай.

− Лучше, начнем с покоев Ирлисы, − тут же предложила я.

Татхенган удивился, но интересоваться, зачем мне это, не стал.

До апартаментов его похищенной жены мы добирались недолго. Сначала на лифте до восьмого этажа, потом шли по коридору. Оказывается, ее комнаты находились на противоположной стороне недалеко от моих.

− Я все оставил, как было, − тихо сказал султан, открывая передо мной дверь.

Покои Ирлисы состояли из пяти комнат с большими окнами. Мебель накрыта дорогими яркими покрывалами, на стенах и полу красивые мягкие ковры с изображением странных существ, внушающих восхищение своей необычной внешностью.

Я подошла к первому окну и отодвинула тонкую штору, не мешающую попадать в комнату солнечным лучам. За окном был широкий балкон, увитый цветами.

В первой комнате – приемной не было ничего для меня интересного. Во второй находился алтарь из черного камня. Огромное чучело белого паука было в центре алтаря, увидев которое, меня объял леденящий душу страх.

− О, Боже… − простонала я, отворачиваясь. – Здесь живут такие?

− Живут, но они большая редкость.

Татхенган поспешно провел ряд манипуляций с чучелом, и оно скрылось в тайнике, оставив после себя ровную стену.

− А это кто?

Над алтарем нависала статуя паука из блестящего камня, по сравнению с которой чучело казалось детской игрушкой. Оно не сразу бросалось в глаза, только если поднимешь голову. У статуи была женская голова, брюхо метра три в обхвате и передние человеческие руки. Задняя часть существа исчезала в стене, словно оно только − только бросилось на жертву, но волею провидения окаменело над алтарем, так и не сомкнув на ней свои руки, но, продолжая угрожающе сверкать изумрудной парой глаз.

− Зайрай – прародительница всех пауков. Говорят, она исполняет желания, если принесенная жертва придется ей по вкусу.

− И что она предпочитает?

− То, что не жалко. Но от тебя она жертву вряд ли примет.

− Почему?

− Нужно пожить здесь, чтобы понять. В тебе нет веры и пауки тебя пугают.

Я усмехнулась. Уж чего-чего, но восхищаться пауками у меня не было ни малейшего желания.

Не желая углубляться в религиозные вопросы, я направилась в другую комнату. Она была маленькая, но уютная. Среди разнообразных косметических средств выделялась «пальма» из дамских вееров.

− Это ее страсть, − сказал Татхенган, заметив мой заинтересованный взгляд. – Их больше тысячи и ни одного одинакового. Причем исключительно искусственные. Ирлиса жалела существ, у которых отбирают жизнь ради украшения.

В четвертой комнате располагалась спальня. На стенах висели однотонные, но разных цветов и размеров квадратные коврики. На полу море мягких подушек голубого цвета. Они как воздушные шарики разлетались в стороны, когда попадались нам под ноги. Постель, расположенная в самом центре, была заправлена зеленым атласным одеялом.

− Ничего, если я тут немного осмотрюсь? – спросила я.

− Пожалуйста, − равнодушно ответил султан.

Я обошла вокруг султанского ложа и остановилась у одного из многочисленных окон. Из него виднелись остроконечные башни западной части города-дворца. Они казались пурпурными в лучах Солнца. Я обратила внимание, что окно слегка приоткрыто.

− Ирлиса всегда на ночь приоткрывала окна?

− Да, она предпочитала держать хотя бы одно из окон открытым полностью, а, чтобы не налетели пауки−мыши, включала отпугиватели.

− Они что вампиры?

Между разговорами я распахнула окно и выглянула вниз. Балкона в спальне не было, и, если бы Ирлиса решила сбежать, ей пришлось бы отрастить крылья, чтобы преодолеть метров триста до земли и не разбиться.

− Ей не нравилось, как они кричат, словно голодные дети, − ответил Татхенган на мой вопрос.

− А она точно из окна не выпрыгивала?

− Тогда бы мы нашли ее тело.

− А если предположить, что ее сбросили, а сообщник спрятал тело. Кстати, где остальные твои жены?

− В живых осталось три жены. Они на Сенекер.

− Почему осталось?

− Остальные померли от старости. Здесь время быстротечно.

− А Анатабель?

− Мы развелись три года назад.

− По чьей инициативе?

− По ее.

− А причина? – из султана слова приходилось клещами вытягивать. – Или я суюсь не в свое дело?

Он не решался ответить. И я особо не рассчитывала, что он выложит мне причину развода. Продолжая осматривать комнату, я надеялась заметить что-нибудь необычное, но на первый взгляд все выглядело обычно, буднично. Ни следов драки, крови или еще каких улик.

− Она меня разлюбила, − наконец, тихо произнес султан. Я даже успела забыть, о чем спрашивала, так он долго подбирал слова, чтобы мне ответить.

− Мне казалось, она без ума от тебя.

− Я тоже так думал.

− Кто платит алименты?

− Никто. Мы остались без претензий друг к другу.

− То есть, ты ее не подозреваешь в похищении?

− У меня много врагов, но Анатабель к ним не относится.

В последний раз, окинув спальню беглым взглядом, я направилась в пятую комнату. Это тоже была приемная с запасным выходом в коридор, по которому на эскалаторе можно было доехать до оранжереи с бассейном.

− Она запирала комнаты, когда ложилась спать?

− Да. У нас есть общий код доступа. Ты, что же всерьез намерена заняться расследованием?

− Чем быстрее мы разберемся с этим делом, тем лучше будет для всех нас. Чем заняты твои шпионы?

− Держат под наблюдением моих недоброжелателей.

− Только здесь или за пределами планеты?

Татхенган снисходительно улыбнулся, заметив:

− Леди − призрак стала леди−сыщиком.

− Тебя что-то не устраивает? – я сердито посмотрела на него в упор. – Думаешь, я в восторге оттого, что нахожусь здесь?

И в расстроенных чувствах я опустилась на первую попавшуюся скамейку.

− Если не хочешь отвечать на банальные вопросы, тогда уйди и не мешай мне искать улики.

− Иначе ты окончательно решишь, что я сам избавился от Ирлисы, − закончил он за меня. – Понимаешь, я устал. Я делал все, на что способны сыщики, я даже нанял их для розысков жены, шпионы вот уже семьдесят первые сутки прочесывают вселенную, но ни единой ниточки, чтобы раскрыть это дело. Если я еще шучу, так это нервное.

Потом мы долга молчали, сидя на скамейке. Я «переваривала» его слова, а он думал о чем-то своем.

− Где маршал?

− Георгий? – он удивился.

− Кажется, я других маршалов с таким званием не знаю.

− Он на Сенекере, охраняет моих жен и собирает отчеты шпионов. А почему ты о нем спросила?

− Соскучилась… − с сарказмом проговорила я. – Бассейн проверяли?

− Проверяли. Даже почву под всеми растениями через сито просеяли. В джунглях она не пропадет, ей больше, чем мне известны тайны пауков.

− Ладно, пойду к себе, − вставая, сказала я, понимая, что в присутствии султана, я вряд ли что-то смогу обнаружить. – Дорогу найду.

− Постой минутку, − попросил он.

Я остановилась и оглянулась. Татхенган стоял боком, явно избегая встречаться со мной глазами.

− Я знаю, что ты с трудом переносишь мое внимание, и потому не настаиваю на обязательном присутствии в обеденном зале.

− Очень признательна. Это все?

Он кивнул и направился к выходу из оранжерей через спальню. Оставшись наедине с собой, я обошла вокруг бассейна, изредка касаясь синих бархатных листьев пальм. На сердце стало вдруг тоскливо. А как Нацтер? Ему должно быть было еще тоскливее все это время. И я, даже оказавшись здесь, не в силах ему помочь.

Я вернулась к скамейке, надолго задумавшись над своим положением.

Мне действительно хотелось поскорее разобраться с этим делом. Ведь Ирлису похитили, чтобы рано или поздно оказать на султана влияние, и не будь она его женой, то с ней ничего подобного не произошло бы. А женой Татхенгана она стала благодаря мне. Я просто должна ей помочь! Помогая ей, я помогу себе.

Я передумала возвращаться в свои апартаменты. Вместо этого я решила вновь осмотреть покои Ирлисы. Я надеялась, что Татхенгана там уже нет и, следовательно, у меня появлялась возможность, провести осмотр более тщательно и без спешки.

Мои надежды сбылись. Оказавшись в спальне, я переворошила все подушки, лежавшие на полу, заглянула под султанское ложе, перетряхнула постель. Что собственно я искала, я не знала. Но то, что обнаружила в пыли на подоконнике и на полу у окна, накопившейся за семьдесят дней, меня озадачило. Всюду были рассыпаны семена какого-то растения. Они были серые, продолговатые, несколько миллиметров в длину. Сыщики, исследовавшие спальню, если они на самом деле ее исследовали, наверняка должны были их заметить.

Отыскав среди косметики пустую коробочку, я сложила в нее найденные семена. Конечно не все. Их было слишком много. Необходимо было установить, для чего используются эти семена. А где это установить, не обращаясь к султану за помощью? В библиотеке или архиве, или где-то еще, где собрана информация об этой планете. Именно туда я решила отправиться, после того как осмотрю все комнаты. Поговорить с ее знакомыми, подругами было вторым делом, которым стоило серьезно заняться.

В комнате, где располагался алтарь, я пробыла много дольше, чем в спальне. Меня интересовал вопрос: приносила ли Ирлиса жертвы Зайрай? Если да, то значит, что не все ее желания исполнялись естественным путем.

Затем я тщательно осмотрела алтарь и даже умудрилась разгадать секрет тайника. Это произошло случайно. Заводной механизм был замаскирован под одну из курительниц для благовоний, которые я пробовала сдвигать с места. Я не ожидала, что злополучная курительница легко отъедет в сторону, и участок стены алтаря повернется обратной стороной. Увидев паука, я опешила. Оживлять такое мерзкое создание не входило в мои планы. Я принялась лихорадочно, стараясь не смотреть на паука, двигать курительницу из стороны в сторону, но, похоже, из-за того, что я действовала в спешке, неожиданно раздался громкий щелчок, и чаша для курений упрямо застопорилась на месте. Паук продолжал находиться на внешней стороне алтаря. Его присутствие портило все дело.

Я огляделась, разыскивая что-нибудь, чем можно было бы прикрыть чучело. В соседней комнате я нашла кусок ткани, накинутый на графин с водой. Подходя к пауку, я старалась не смотреть на него. К счастью, даже с закрытыми глазами я ловко справилась с поставленной задачей. Как мне было неприятно касаться руками волосатого существа, я все же смогла закрыть его тканью. И вздохнула с облегчением, когда, открыв глаза отметила, что ни единого паучьего волоска не попадается в поле зрения.

− Слава, Дарьяну, − прошептала я, продолжив прерванное занятие.

С алтарем было все более или менее понятно. Паучиха Зайрай казалась мне слишком большой, а объемные тела, как я знала по собственному опыту, могут хранить разные тайны. К примеру, в ее круглом брюхе вполне можно спрятать труп… хрупкой женщины. Да, воображение мое разыгралось не на шутку. Предчувствие, что мое предположение может оказаться верным, напугало меня.

Я прошла под брюхом паучихи, пытаясь обнаружить хоть слабый намек на соединительные швы, но таковых не оказалось. Камень, из которого была сделана статуя, излучал серебристое сияние, и виделось оно лишь, когда я находилась под ней. В любой другой части молельной комнаты такого странного эффекта не наблюдалось. Чем дольше я находилась под статуей, задрав голову, изучая ее, тем больше во мне росло чувство, что паучиха живая. Она словно ждет момента, когда я отвернусь, чтобы наброситься на меня.

Три пары лап были увеличенными в тысячу крат паучьими лапами, а вот передние – руки, в отличие от человеческих, имели всего по четыре пальца, и были слишком толстые, какие-то непропорциональные по сравнению с телом.

А человеческая голова вообще разговор особый. То, что она женская угадывалось с первого взгляда. Лицо красивое, округлой формы, белые кудрявые волосы, широкий лоб, прямой тонкий нос, пухлые щеки, узкий подбородок и белые губы. Но вот глаза… зеленые с вертикальными красными зрачками, как у пресмыкающихся. Жуткое зрелище! Как можно спокойно спать по-соседству с такой статуей?

Глаза паучихи притягивали мое внимание. Рассматривая отдельные части ее тела, я невольно бросала на них взгляд. Помню, несколько раз даже останавливалась перед головой статуи и вглядывалась в манящую бездну ее глаз. Лишь боль в затекшей шее приводила меня в чувство, и я вспоминала, что собственно я здесь делаю.

− Погоди, я сейчас принесу стул и… мы узнаем… что у тебя внутри… − проговорила я вслух и осеклась.

«Что это я болтаю?»

− Сейчас я залезу… и мы сможем обняться…

Я залезла на стул, но, даже вытянув руки, не могла дотронуться до головы паучихи.

«Что я делаю? Зачем? Я же не хочу с ней обниматься!»

Только мысленный протест потонул в нестерпимом желании дотянуться до ее головы.

− Сейчас я принесу еще стул, а потом смогу залезть на алтарь… − сказала я.

Мне даже не казалось, что мой замысел может быть кощунственным по отношению к святому месту.

–…нет, мы повернем статуэтку человеческого ребенка, − едва договорив, я стала оглядываться, ища глазами эту статуэтку. Почему-то я нашла ее очень быстро. Это был мальчик, стоящий на коленях с вознесенными вверх руками и с выражением мольбы на лице. Статуэтка была вырезана прямо в стене, но у меня не возникло ни капли сомнений, что она часть целого механизма, который должен быть приведен в действие.

Я превратилась в одержимую. Мне хотелось во что бы то ни стало коснуться головы паучихи. Я даже не помню, как соскочила со стула и, подбежав к стене, ухватилась за статуэтку двумя руками.

Пальцы мягко ушли в стену. Статуэтка вдруг зашевелилась… Я резко убрала руки, испуганно отшатнувшись.

В этот момент меня осенило: я делаю все это не по своей воле! Осознав опасность, я рванулась к выходу из странной комнаты. Но…

− Мы ждем… − словно что-то щелкнуло в моей голове, я остановилась на полпути и покорно вернулась к статуэтке.

Каменный мальчик медленно поднялся с колен, повернулся в мою сторону, низко поклонился, затем повернулся еще раз, но шум, раздавшийся сбоку, не позволил мне досмотреть, что он сделает дальше.

Я увидела, как черный алтарь начал отъезжать в сторону и остановился, коснувшись стены. В полу образовались ступени, они поднимались все выше и выше, и, когда самая верхняя почти достигла головы паучихи, все замерло. Стало тихо.

Я знала, что нужно делать. Я не боялась, просто знала так нужно. Подойдя к первой ступеньке, я начала восхождение, даже не замечая, как ступени позади меня уходят обратно в пол.

Все выше и выше. И вот последняя…

− Зайрай… − окликнула я.

− Лануф, − губы паучихи зашевелились, произнося мое имя.

На короткий миг ее влияние ослабло, и страх леденящей волной накатил на меня. Я отшатнулась, но не найдя под ногой опору, потеряла равновесие и начала падать. Я вскрикнула.

И вдруг длинные руки паучихи сомкнулись за моей спиной, предотвращая падение. Я поймала парализующий волю взгляд Зайрай. Страх мгновенно исчез. Спокойствие и странное равнодушие поглотило меня.

Я не заметила, как эти руки поднесли меня к голове статуи. Я вновь стояла перед паучихой, бесстрастно уставившись в ее глаза.

− Зайрай! – неожиданно раздался чей-то голос.

− Ты здесь лишний! – громко ответила ожившая статуя.

− Она не жертва!

− Я… знаю…

Едва Зайрай отвела в сторону взгляд, как я очнулась.

«Мне нельзя смотреть в ее глаза», − понимала я и отвернулась.

Жуткий страх сковал мое тело.

Там у входа стоял Татхенган. Он был напуган не меньше меня.

Паучиха окинула его гневным взглядом и полушепотом обратилась ко мне:

− Богиня, ты нарушила слово данное мне.

Меня трясло как осиновый лист, от страха я не могла даже открыть рот.

«Слово? Какое слово? Что я обещала?» − в панике метался мой разум.

− Ты обещала спасти мою планету…

«Я не помню, не помню, не помню…»

В страхе я закрыла лицо руками.

− Она здесь для этого, − уверенно сказал Татхенган.

− Лжец! – паучиха вдруг плюнула в него сгустком белой паутины. Но проворный султан увернулся, чем еще больше разозлил ее. – У вас иные цели! А я требую спасти мой мир! Ты не оправдал моих надежд, Татхенган!

Она плюнула еще раз. Опять промахнулась.

− Стой, где стоишь или Богиня вернется туда откуда пришла, − рассвирепела паучиха.

Татхенган остановился.

− Хорошо, стою. Давай поговорим спокойно…

Пока паучиха плевалась в султана, я смогла взять себя в руки и немного успокоиться. Сердце сбавило темп ударов, и дыхание стало более ровным.

− Ты умрешь… − прошипела паучиха.

И я вдруг почувствовала, что мы начали опускаться. Султан пытался сохранять хладнокровие, но чем ближе приближалась Зайрай, тем бледнее становилось его лицо. Он не удержался на месте и начал отступать к стене.

Лапы Зайрай коснулись пола. Ее левая рука схватила меня за талию и оттащила в сторону, а правая потянулась к султану.

− Не надо умоляю… − с трудом пробормотал Татхенган.

− Пожалуйста, не убивай его, − дрожащим от волнения голосом проговорила я, увидев, как ее пальцы сомкнулись на груди султана. Я зажмурилась, зная, если она сейчас его раздавит, я упаду в обморок. Без султана мне трудно будет найти Нацтера, и, как выжить на этой планете, если власть перейдет в другие руки?

− Я убью всех людей на моей планете, ибо они не могут ее спасти! Татхенган, ты тоже умрешь, но… последним. Твоя гордыня помешала Богине выполнить на Дордодотернзисе свою миссию.

− Я спасу твою планету, − искренне пообещала я. – Только повремени убивать людей.

− Осталось мало времени.

− Я справлюсь, клянусь!

Я старалась не смотреть в глаза Зайрай, боясь потерять свою волю. И вообще ее вид вселял в меня смертельный ужас.

− Хорошо, я верю тебе, Лануф.

Она убрала руку от Татхенгана, и приказала ему:

− Приведи сюда заложника!

− Нет! – вскрикнула я, догадавшись, кого она имеет ввиду.