Скиталец. Родники богов

Скиталец. Родники богов

Василий Баранов

© Василий Баранов, 2019

ISBN 978-5-0050-8458-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Баранов В. Д.

Скиталец. Книга пятая. Родники богов.

В этой книге рассказывается история Древнего бога Романа и его команды. Воин, вор и мальчик-дракон. Вытащить из полярных льдов корабль. Остановить цунами. История дружбы мальчика-дракона и земного мальчика калеки от рождения. Дружба двух миров. Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. Не так все получилось в любви Флора, воришки, и Клена, воина, к земным женщинам. Удачная любовь Клена и разбитое сердце Флора. И люди стали понимать, пришельцы не несут зла. Можно было бы закончить эту историю. Но я еще не знаю, что будет дальше с Романом. Где пропадает Данька. Как сложится судьба Флая. И сможет ли Флор найти свою любовь. Придется вернуться к этой истории.

Оглавление

Глава 1

Роман думал о том, что в сказках говорится, когда это разрубленное тело героя сложили по частям и окропили мертвой водой. И тело стало цельным. А затем окропили живой водой, и богатырь вернулся к жизни. Сумеют ли люди найти то место, откуда бьют эти родники. Родники богов. Узнают ли они, где спрятаны эти воды. И способно ли это племя войти в Новый мир и попытаться его понять. Смогут ли они узнать, что же их окружает. Они знают, что покой это частное от движения. Это лишь один из видов движения. Но почему они не думают о том, что движение, это лишь одна из форм покоя. Люди сумели поставить вопрос о стреле Зенона. О том, что если она движется, то она не находится в какой-либо точке. А если она находится в какой-то точке, значит, она не движется. Они пытались решить это противоречие. Они считают, что решение лежит в области квантовой механики. Они видят мир только как определенный порядок. Они полагают, что Вселенная она одна. Возможно, она не имеет ни начала, ни конца. Как не имеет начала время и не имеет конца. Потому, они решили, то, что имеет начало, то непременно имеет конец. Ну, разве это так. Они не представляют себе даже эффекта двух зеркал, которые установлены друг против друга и отражаются друг в друге, рождая множество отражений. Таких отражений, как вселенная. Вот я здесь стою. Это начало Вселенной. Но конца у нее нет. Время. Человек родился – начало времени, умер – конец времени. Когда-то времени не существовало. Вечность. Появились Древние – появилось время. А раньше оно никому не было нужно. Их вселенная лишь одно отражение. А вот представить, что и Вселенная это ни что иное, как вот такое Отражение, единичное отражение. Этих отражение еще много.

Привыкли думать, в основе всего лежит какой-то порядок. Но, может быть, порядок это только частный случай Хаоса. А, может быть, всё-таки Хаос и есть порядок. Именно он основополагающий порядок мира. Сумеют ли жители голубой планеты понять, найти гармонию в Хаосе. Сумеет ли это племя метущихся искателей, великих мореходов и странников пойти в великое путешествие в безграничный хаос. Оторваться от своей голубой колыбели. Сумеют ли они выдержать жар звезд и холодные объятия космоса, не испугаются ли они, словно дети, не побоятся ли выйти за пределы своей квартиры на безбрежную улицу.

Романа теперь часто посещали разные мысли. Сомнения. Не зря ли он доверился компетентным органам. И жизнь своих спутников. Он хромой бог. Член императорского дома. Звездная империя. Там его родители. Мог бы улететь и ребят, своих спутников, забрать. В империи была война. Романа, как символ империи, спрятали на Земле. Воспитывался он в детском доме. После армия. Там и покалечил ногу. Теперь на костыле. Вернулся из армии, военком дал ему комнатку в бараке. Зато рядом с работой. Пристроили калеку в военный госпиталь кастеляном. Отделение хирургии. Тут и нашли его родители. Звали домой. Он отказался. В этом своем сарае Рома и узнал, что он бог жизни и смерти. Жизнь и смерть идут рука об руку. Тут и проявились его способности возвращать к жизни болящих. Заведующий отделением стал ему другом. Однажды в больницу привезли мальчишку. Сын какого-то начальника. Болезнь не излечимая. Только одно лекарство может спасти. Из Змеиного корня. На дальней планете его можно найти. И с доктором Коростылевым отправились они. Роман открыл время и пространство. Дальше надо идти пешком. По дороге они встретили ребят. Первый был Флай, дитя драконов. Остался без матери. Древние опирались ногами на бездну. Руки протянули к звездам. С ладоней Древних слетели удивительные птицы, драконы. И полетели драконы в космос. Как бросить одного из тех, что были созданы ими. Второй, Клен, воин. Подобрали его на дороге с арбалетным болтом в теле. После, уже в столице людского края к ним присоединился Флер. Молодой вор. Сын атланта, сбежавшего с Земли. Воспитывался без родителей. Воспитывался парень у гадалки, старухи, что сидела на рынке. Улица его воспитала. Перед уходом в родную деревню старуха поведала Флеру о его родителях. И велела на постоялом дворе найти Романа. Только Древний имеет право признать в нем наследника атлантов. Вот такая разношерстная компания собралась. Этой компанией и прибыли на землю. Мальчишку вылечили. Шум, комиссии. Пришлось покаяться в органах соответствующих во всем. Тут еще Данька засветился. Парень жил в двух мирах. В мире пиратов Карибского моря и своем мире. Долгая это история. И описана она в летописях Скитальца.

На КПП автомобиль пропустили быстро. Они проехали к штабному зданию, где их встретил комендант, который проводил в гостевой домик. Гостевой домик оказался большим домом. Трехэтажный, шикарный. Должно быть, здесь принимали различных начальников большого уровня. Внутри за стойкой сидел вахтенный. Он вытянулся, отдал честь и доложил коменданту: за время его дежурства происшествий не было. Молодой лопоухий парнишка в отглаженной форме, видимо выданной ему по случаю столь ответственного боевого задания. Их проводили в комнаты. Большой общий холл с креслами, телевизором, столом. Общая кухня. У каждого личная комната. Неплохо, решил Роман, очень даже неплохо. Они начали заселяться, осваивать свое новое пространство. Это жилье понравилось и ребятам. И Клену и Флеру. Действительно, всё здесь было обставлено очень хорошо. И капризному Флаю. Дракончик мог подниматься в небо или оборачиваться мальчишкой. Проказник. Любитель тортиков и любимец Романа.

Новая, пахнущая лаком, мебель. Шуршащее белье. Портьеры на окнах и дверях. По-настоящему генеральский номер, решил Рома.

Гришка на вахте вскочил, увидев начальство. Он был предупреждён. Ну, конечно, ждал высоких чинов. Генералов. Такие иногда наведывались. Грине, конечно, сидеть здесь не очень то и хотелось. И не в том дело, что вся работа заключалась в том, чтобы сидеть, вертеть шарами и вовремя отдать честь начальникам. Для него было бы лучше где-нибудь там мести асфальт, в каком-нибудь уголке вдали от руководства. Гришка был солдатом первогодком, но уже просёк службу. Поменьше попадаться на глаза офицерам. Ну, конечно, стараться не попадаться на глаза старослужащим. Те придумают тебе какое-нибудь занятие или какую-нибудь подлянку устроят. Здесь на вахте в этом гостевом домике оно и неплохо. Главное, чтоб начальники проходили мимо и не замечать их причуды. А ты не видишь, когда важные офицеры приходит в таком состоянии, что погоны качаются на их плечах как в лодке на волнах от выпитого вина. На то оно и начальство. Тут главное что, отдать честь и всё. Как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест. Жить можно. Ну и начальники, которые заселялись, показались ему немножко странными. Во-первых, все в гражданском. Вот трое, что постарше, это самые главные начальники. Их лучше остерегаться. Странным было, что среди них был один хромой с костылем. Вроде как, и не военный совсем. Да ещё был среди них пацан. Ну, может, какой отпрыск генеральский или что. Разве его, Гришкино, дело. Начальству виднее. Гриша сел на место и теперь внимательно поглядывал, не появится ли кто из жильцов. Комендант ушёл.

– Ну, что, Роман, вы устраиваетесь здесь. А мы в штаб. Надо обговорить всё. – И полковник Дьяконов увел своих ребят.

– Ну, как вам, Клен? Вроде, неплохо? – Спросил Роман своих ребят.

– Совсем неплохо. – Клен был мужиком серьезным. Хоть и воин, но из крестьянского рода.

– Вы бы пошли, осмотрись вокруг. – Роман подмигнул парням.

– А ты с нами пойдешь, Роман? – Интересовался Клен.

– Нет, вы молодые, вот и идите. Я передохну. Староват стал. – Роман лукавил. На вид ему было не больше двадцати пяти лет.

– Ты староват? С каких это пор? – Озорничал Флор.

– Видишь, я всё-таки на костыле. Мне завами молодыми не угнаться. – Улыбался, глядя на своих ребят.

– Что-то я не помню, чтобы там, на нашей родине, ты так говорил. Это мы за тобой там не могли угнаться. – Флор самый шустрый в компании. Но и его Роман опережал.

– Ну, что называется, тряхнул разок стариной и хватит. Теперь мне больше покой нужен, знаешь, косточки свои понежить. – Роман вспомнил, ему миллионы лет. Древний Бог.

– Не придуривайся, Рома, – сказал Клен.

– Да, ладно, идите. Вам, я думаю, без меня тоже будет неплохо. Здесь пока осмотрюсь.

Гришка видел, вышли трое. Что постарше начальник, должно быть, в номере остался. В штаб потопали – решил он. Двое молодых парней и пацан. Тоже, видимо, погулять или куда еще. Он отдал им честь. Всё как положено, всё по уставу, и снова плюхнулся на свой стул. Народу меньше, ему и лучше.

Полковник Дьяконов обсуждал с командиром части генералом Осинцевым, что нужно делать.

– Прежде всего, товарищ генерал, мы должны здесь обеспечить режим повышенной секретности. Никакой информации о том, что будет здесь происходить отсюда не должно выйти. Вы за это будете отвечать лично. – Полковник был из ФСБ. – Это дело государственной важности. Ребята, которые приехали, что остались там, в гостевом домике, они основная наша задача. Основная ценность. То, что они будут делать, вас не касается. Решать не вам и даже не мне. Генерал, думаю, мы с вами поймем друг друга.

– Я думаю, мы сможем друг друга понять. Только я пока не совсем представляю, что будет здесь происходить. Что будут делать наши гости. – Сказано было искренне. Не понимал он всего этого.

– Генерал, боюсь, что я тоже этого пока не знаю. Может произойти что угодно, что называется, разные чудеса. А это ребята из тех, которых зовут башковитыми, более, чем башковитые. – Так сказали в главном управлении.

– Значит, вам нужно помещение, как я понял, для ваших экспериментов. Оборудование, да? – Вот еще забота. Придется потесниться.

– Понаедут сюда врачи и физики. Будут работать с этими парнями. В основном это будет медицинское оборудование. – Дьяконов имел очень поверхностное представление о будущих опытах.

– Понимаю, кажется, понимаю. Бактериологическое что-то. – Осинцев был обеспокоен. Секретное оружие. Было тихо и спокойно, а сейчас все переменится.

– Этого вам знать не положено, генерал. – Не ему, генералу, требовать отчета от ФСБ.

– Ну, не положено, так не положено. Я понял. – Со «старшим» братом не спорят.

– Вот и отлично, Ну, а если, если говорить правду, там будут просто обыкновенные медики. Просто врачи, ни о каком бактериологическом воздействие на этом объекте не может быть и речи. Прежде всего, они будут заниматься медицинскими и психологическими исследованиями. Если руководство решит расширить опыты, значит, расширим. Но это не сразу. – Чем все закончиться полковник не знал.

Они продолжали обсуждать уже более конкретно, где и как могут размещаться медицинские лаборатории и, что позволено этим головастиком, которые приехали с полковником.

Роману понравился усатенький солдатик, встретивший внизу. Ведь он тоже когда-то был молодым солдатом и прекрасно помнил, как молодому растущему организму хочется постоянно есть, похавать, и хорошо бы чего-нибудь по вкуснее, когда даже простецкие конфеты кажутся необыкновенным подарком судьбы. Достал полиэтиленовый пакет, поколдовал, порывшись в пространстве рукой, которая проникала сквозь пространство в его запасы. Вытащил оттуда бананы, яблоки, виноград. Еще кусок мяса, хлеб и большую плитку шоколада. Вот, кажется, посылка очередная из дома собрана, и пошел вниз всё отдать солдату. Гриша соскочил со своего места, отдала этому хромому начальнику честь. Рома подошел к солдату.

– Ну, как служится? – Роман припоминал свою службу. Нелегко она ему давалась. А в конце тот несчастный случай. Нелепый. Ни какого геройства. Просто случайность.

– Служу России. – По-уставному рапортовал Григорий.

– Я спросил не кому ты служишь, а как тебе служится. Давно служишь? Хорошо служба идет? – Разве так сложно ответить.

– Так точно, хорошо. Первый год служу. С весны. – Не удалось Грише увильнуть от армии. Теперь нечего делать.

– И как тебя такого удохлика в десантники взяли? – У Романа «удохлик» ругательством не было. Это ласковое слово.

– Так я жилистый, товарищ …. -Гришка пытался понять, в каких членах этот мужик.

– Да ты попросту можешь называть меня Ромка, Рома. Как тебе удобнее. А тебя как звать?

– Гриша. Григорий. Гриня, как вам удобнее. – Передразнивает или растерялся и повторяет за старшим.

– Ну, молодец, молодец. Я вот тут тебе кое-что принес, чтобы ты набирал форму десантника. Держи, чтоб не скучать во время дежурства. – Роман протянул свой пакет парню. – Бери. Бери, пожуй немножко, а то действительно совсем на службе то вымотаешься.

Повернулся и ушёл к себе, Гришка заглянул в пакет. Вот, на. Ничего себе. А дядька то, оказывается, щедрый. Надо же похавать. Не каждый день ты по такому подарочку получаешь. Чего не служить. Так бы и сидел на этой лавке. Гришка поставил пакет рядом с собой. Время от времени доставал оттуда что-нибудь и засовывал в рот. Но, правда, поглядывая на входную дверь, чтоб никто не заметил, что он нарушает воинский устав.

А где-то за окном шла обычная солдатская служба. Преодоление препятствий, стрельбы, шагистика.

Под предводительством Клёна ребята отправились осматривать местные городок. Кругом четырех – пяти этажные каменные дома. Это совсем не то, что в том большом городе. Там высокие дома, рассматривающие улицы через сплошные стены остекления. Здесь попадались и мелкие домики, частные, огороженные палисадниками, с небольшими огородами. Небольшие огородики. Ровные, несколько грядок, где произрастали лук, редиска, ягодные кусты. У кого-то ты можешь увидеть яблоню, черемуху. Неплохо. Хорошо. Клён останавливался и заглядывал через эти палисадники. В нем всё-таки жил не только воин, но и крестьянин, хлебопашец. Вот так тянуло его к земле. Ему иногда хотелось покопаться, просто покопаться в земле. Бросить туда зерна и посмотреть, как они будут всходить. Он любил время сбора урожая, любил всё это не меньше, чем собирался заниматься. В нем жил землепашец и воин, и он не отдавал себе отчета, что в нем более важное. Быть воином, выживать, биться с противником или созидать, выращивать что-то на земле. Возможно, пасти скот. Что в нем сильнее нежная жизнь или всё-таки война?

Прохожие, редкие автомобили. Сонное царство малого городка.

Глава 2

Автомобили корейского производства проезжали по дороге. Бегали желтенькие маленькие рейсовые автобусы. Редкие прохожие. Эта спокойная размеренная чуть-чуть ленивая жизнь небольшого городка нравилась и Клену и Флору. Но всё это было совершенно неважно для Флая. Его главным интересом были две вещи: это железные птички и кое-что еще, куда звало его трепетное сердце. А может, может, нос…. Он чуял запах, запах, который притягивал его. Сосредоточение всего самого прекрасного в этом мире. Ему главным было обнаружить, где же здесь хранятся торты и конфеты. Ему даже уже хотелось отделаться от ребят, которые совершенно не ценят прекрасное. Ну, что они могут понимать. Нет, надо бы как-то от них отвязаться.

– Ну, вы без меня идите. Я тут огляжусь. – Это Флай заявил, когда увидел местный торговый центр. Клен и Флор, конечно, поняли, что этот маленький плут хочет.

– Ну, вы идете, я тут осмотрюсь. – Сама невинность.

Парни знали, куда рвётся их юный друг.

– Иди, а то конфеты уже заскучали без тебя. – Клен потер рукой подбородок. С этим ребенком ничего не сделаешь. Будет до старости жевать конфеты.

– Я только посмотрю. – Как можно сомневаться. Он и не хочет конфет.

– Ладно. Ты не потеряешься? – Клен чувствовал себя в ответе за это дитя.

– Я не потеряюсь. – Флай постоял, посмотрел, чтобы ребята отошли подальше.

А Клён с Флером дошли до местной автостанции. Отсюда отходили автобусы. Нечасто, но отходили в город. Тут же возле автостанции был небольшой рынок. Буквально пару рядов. Это было, конечно, совсем не то, что в областном центре. И не на рынке, где рос Флор, но они осмотрели все. Торговые ряды посмотрели, чем торгуют. Да, рыночек, ты здесь не виноват.

– Рынок бедноват, – заявил Флор. Он знал толк в рынках. Жизнь столицы проходила в торговых рядах.

– Тут тебе не потолкаться среди народа. – Клен сказал это не со зла. Но вышло так, что намекнул на воровское прошлое Флора. Сам Флор к этому прошлому относился двояко. Иногда стыдился его, порой гордился.

– На что намекаешь? Я один из лучших в гильдии. По чужим по гурзуфским карманам стал рубли и копейки сшибать. Я и здесь могу, только не хочу. Жалко бедный люд. – И гордость и обида прозвучали в этих словах.

– Не ершись. Я не хотел тебя обидеть. Член гильдии – это почетно. – Клен хотел мира. Хотел извиниться за свои слова.

– Но обидел. – Флор рассеялся.– Я себе здесь поставлю палатку, и гадать буду, как Тара. На картах буду гадать, по ручке или еще как. На бобах. – Он не мог забыть старую цыганку.

– Да, ладно тебе, гадатель великий. Только бы и думал о своих рынках да кошельках зевак. – Клен похлопал друга по плечу.

– Ну, их, кошельки. Ромка этих бумажек надавал. Так, что для меня это не нужно. – Не в деньгах счастье, понимал Флор.

– Мне тоже. Пойдем там посмотрим. Театр, кажись. – Клен зашагал вперед.

– Тетенька, – спросил у пожилой женщины, оказавшийся поблизости Флор, – что это здесь у вас?

Женщина не очень спешила. Куда здесь торопиться. Решила перемолвиться словом с ребятами. Роста она была невысокого. Плотное телосложение. Кудряшки каштановых волос. Еще не старая. По виду, лет сорока пяти.

– Клуб у нас, ребятки, клуб. Гляжу, приезжие, не местные. – В городке новости были делом редким. Все обо всех знали. А тут новенькие. Любопытно.

– Да, мы только сегодня сюда приехали. – Согласился Флор.

– А по какой нужде? – Что делать приезжим в их захолустье. Люди по делам ездят в большие города. Отдыхать едут к морю.

– Мы тут по делам. Сказали, надо нам немножко здесь побыть. А что у вас иногда приезжают артисты? Мы с города. – Флор подумывал и сам стать артистом. Не век же быть вором.

– Приезжают. Нечасто, конечно. И не самые там известные и которые помоложе. Да попроще. – Говорок у бабы был своеобразный. – Ну а он стой стороны, это у нас кафе, ресторан ли. Как хотите, назовите. Да у нас чаще наши ребятки выступают, из части. Самодеятельность. Ну, вот тогда молодежь собирается. Ребята там на гитарах играют, поют. Так, что не скучно. У нас не скучно. Ну, вот, гляди, он написано, после завтра выступают. Из части нашей. Они хорошо поют. Молодёжи у нас нравится. Может, конечно, это не столичный такой театр. Да, ничего. Ну, кому охота, так он со станции ездят. Можно возвращается вечером. У нас есть последний автобус, как раз после театра можно вернуться. Так, что нормально, у нас не соскучитесь. – Ну, спасибо. А я тоже петь буду.

– Петь будешь? – Спросила женщина. – А ты, что артист?

– Почти артист. Тоже буду концерты здесь устраивать. Я на ярмарках пел и в трактирах. Людям нравилось. – Вспомнилось Флору, как после каждой песни люди бросали монетки и восторженно аплодировали. А кому не хочется славы?

– Интересно, какие ты концерты будешь устраивать? – Тихонько спросил Клен.

– Я с ребятами петь буду. Точно буду. Вот, точно буду. Приходите на мой концерт, тетенька. – Нашли на Флора азарт и упрямство. Хоть сейчас на улице готов петь.

Прохожий парень обернулся и одобрительно подмигнул. Ветер разметал темные волосы будущего певца. Прислушались птицы, сидевшие на ветках деревьев. Парнишка на велосипеде остановился рядом. Слушал. Приезжий будет артистом. Станет выступать к них. Сверхновая звезда возгорит на небе. Предвестие прихода нового мессии от эстрады в этот мир. И потянутся волхвы к нему.

– А ты хорошо поешь? – Любопытствовала женщина.

– Отлично пою. – Как себя не похвалить. Уверен, он поет прекрасно.

– Нет, нет, вы не сомневайтесь, поет неплохо. – Поддержал друга Клен.

– Ну, придете? Я вас приглашаю. – Настаивал будущий артист.

– Спасибо, ребятки, Приду, конечно, приду. – Женщина заулыбалась и пошла дальше по своим делам.

Флай зашел в храм торговли и сразу же направился к самому главному алтарю, где должны были быть возложены торты. Разочарование было страшным. Алтарь был почти пуст. Тут только несколько тортиков, и явно испекли их не сегодня. Флай принюхивался к ним. Подошла продавец.

– А у вас у вас повкуснее тортиков нет? – А вдруг тут не все выложены.

– Нет. Что привезли. Что-то уже продали. У нас не часто завозят. – Хорошо, что хоть эти привезли. Тут ведь не столица.

– А вот этот. Нет, там это прослойка из повидла. А масленого тортика нет? – Допытывался юный дракон.

– Вот хороший торт. Посмотри, вот дата. Почти свежий. Срок не истек. Срок годности ещё не прошёл. Крем масляный, прослойка там, должно быть, тоже кремовая. А вот можно этот творожный. – Продовец достала коробку.

– Нет, мне масляный. – Другого крема он не любил.

– Вот и бери. Этот на масле. – Рекомендовала продавец. Но кто его знает, масло там или маргарин. Маргарин, это вернее. – Их два. Узоры разные.

– Этот я возьму. Оба возьму. А конфетки у вас где? – Не уходить же без конфет. А что есть, когда торты закончатся?

– Вот там. Подальше. – Добрая женщина указала рукой в стороны стеллажей с конфетами.

Флай подошёл к стеллажам. Здесь были возложены конфеты. Он отобрал несколько пакетиков с конфетами, шоколадными. На кассе взял еще пару плиток шоколада. Пригодится. И отправился назад к Роману. Войдя в гостевой домик, Флай остановился. Да, Ромка будет ругаться за два торта. Надо что-то делать. Он подошел к солдатику, который приветствовал его.

– Я тут это…. – Начал сладкоежка.

– Комнату что ли забыли, какая. – Мальчишка недавно заехал в номер, мог и забыть.

– Нет. А у тебя у тебя чайник есть? – Чего долго тянуть, сразу к делу.

– Не положено. – Чайник был, но они его прятали.

– А давай…. Давай, съедим торт. – Надо поделиться. Тамерлан, Тимур Гурген, меч справедливости благодаря умению разделить добычу от набегов на караваны и своему уму стал повелителем империи.

– Торт? – Это меняло дело.

– Ага.

– А ты что у себя в комнате не можешь съесть? – Лучше спросить. Вдруг потом мальчишка отцу расскажет. Объясняй потом, угостили.

– Роман, папка, ругаться будет. Да мне нельзя столько. – Приходится объяснять.

– Ты бы с кем-нибудь поделился. – Все же стоит попробовать отговорить мальчишку делиться с вахтенным.

– Вот я с тобой хочу поделиться. – Флай не был жадным. Прижимистым.

Флай прошел за стойку к солдату и начал развязывать свои коробки.

– Сейчас мы один порежем и съедим. Чтобы папка не узнал. – Последняя фраза, как заклинание. Чур меня.

– А папка это кто? – По приказу какого генерала парня допустили в воинскую часть.

– Рома.

– Это тот, который на костыле? – Догадался Гриша.

– Он. Ты ему только не говори, а то он, вообще, доктору скажет. – В голосе жалость к самому себе.

– Тебе, что доктор запретил? – Такое бывает. Врачи многое запрещают.

– Доктор, говорит, что у меня живот заболит. А он у меня не заболеет. Доктор мне обещал клизму поставить. – Пал Палыч полагал себя, и справедливо, лучшим специалистом по здоровью драконов.

– Ну, если так. Давай, я не откажусь. Главное, чтобы кто не увидел. – У Гриши на то были свои причины.

Флай открыл коробку с тортиком. Откуда-то достал ножичек. Порезал торт.

– Тебе кусочек. Это мне, Флаичке. – Сколько нежности в последнем слове. Возлюби ближнего своего, как себя. А зачем любить ближнего? Пусть сам себя любит.

– Кому? – Гриша не понял о ком речь.

– Мне, Флаю. А тебя как зовут? – Сейчас и познакомимся.

– Гришкой. – Поведал солдат военную тайну.