Авалги. Межпланетная история с элементами гротеска и идиотизма

– И много у вас людей? – принц оживлялся всё больше.

– Я же говорю – команда.

– Так-так, и как вы боретесь с Мордиллой? – принц уже забыл про голод и мысленно приготовился возглавить штурм Королевского Главного Замка.

– Я же говорю – засада.

– Не понял, – не понял принц.

– Что ж тут непонятного? Мы сидим в засаде и ждём, когда представится случай захватить власть.

– Понял, – понял Кржижянц. – А космические звездолёты у вас имеются?

– А как же. Если представится случай совершить переворот, мы своего не упустим.

Принц в сопровождении БГ проследовал в довольно обширное помещение, в котором за длинным накрытым столом сидело человек пятьдесят с сытыми и довольными лицами. Это была та самая Команда Подпольной Засады, о которой рассказывал БГ. Все они ждали подходящего случая; подходящим случаем на их условном жаргоне была Глобальная Неприятность. После столкновения Эдема и Модема Эдем начнёт делать перевороты вокруг своей оси. Самым быстрым будет, естественно, первый, он и должен стать фоном для переворота политического.

При виде Кржижянца они оторвались от своих приборов и приветствовали его громкими аплодисментами. Как ни хотелось Кржижянцу вылизать все пятьдесят тарелок, он всё же удержался от соблазна, так как понял, что в данный момент уместнее будет произнести что-то подобное королевской речи, что-нибудь эдакое торжественное, чтобы надолго запомнилось. И он произнёс:

– Братья и… – но женщин в помещении не оказалось. – Уважаемые дамы и… – но женщин всё равно не было. – Дорогие коллеги! Я оповещён уже о вашей серьёзной и крупномасштабной деятельности, о той борьбе, которую вы развернули на этом невидимом подпольном фронте! Я уверен, наше дело – правое, и мы победим, хотя в самой победе я не уверен. Дорогие коллеги! Когда-нибудь настанет день, когда я, наследный принц Кржижянц и законный властитель Эдема, вступлю, наконец, в этот день в обладание Королевскими Атрибутами Власти и приду к власти. Когда-нибудь настанет день, когда я сам, лично, возглавлю восстание, призванное свергнуть Чёрного Мордиллу и его правительство во главе с узурпатором. И день этот близок, и сейчас лишь одно обстоятельство мешает принять командование вами прямо сейчас, – принц волновался и говорил сбивчиво, но доходчиво. – Да и обстоятельство это совсем ничтожно по сравнению с теми великими целями, которые я…, то есть, мы преследуем. Дело в том, что я с недавних пор… некоторым образом… Ну, в общем, в данный момент я сижу под усиленной охраной в тюрьме у Чёрного Мордиллы, – сочувственный гул пронёсся по столу и соблазнительно зазвенели ложки. Принц облизнулся и продолжал: – И покинул свою темницу только ради того, чтобы поесть. Ну и, конечно, чтобы произнести торжественную речь, – добавил он; это была не совсем правда, но Кржижянц посчитал, что подпольщики тогда не оценят его самовольного ухода от Мордиллы, и могут его даже осудить. – Я уже знаю о том, что в вашем распоряжении имеются космические звездолёты и остальная другая техника, и что вы предоставили бы мне летательный аппарат с тем, чтобы я отправился на Землю и вернул себе принадлежащее мне по праву до того, как случится Глобальная Неприятность. Но, как это ни прискорбно, я не могу этого сделать сейчас, а вынужден томиться в страшных застенках узурпатора. Это чудовищная несправедливость, за которую, я уверен, наши мучители отплатят нам сполна.

На глазах у слушателей выступили слёзы. Принц чувствовал, что речь удалась, но желудочный сок выделялся настолько интенсивно, что он нутром почувствовал также, что пора закругляться. И он подвёл итог:

– Я очень проголодался.

Неистовые аплодисменты поначалу заглушали жадное властительное чавканье, а когда они закончились, то и еды больше не осталось. Кругом суетились члены подпольной команды, унося опустошённые тарелки и бокалы.

– Кстати, милый мой БГ, позвольте узнать, отчего у вас в КПЗ полно продовольствия в то время как мои подданные голодают?

– О, ваше высочество, это гениальная политика нашей Команды под чутким руководством Чёрного Правителя. Запасы продовольствия поставляются нам сюда прямо из Королевского Главного Замка, из личных кладовых Мордиллы. Ведь мы сидим здесь в засаде, в вынужденном бездействии и находимся в ожидании. А так как Правитель озабочен тем, чтобы его подданные (то есть, ваши подданные) не сидели без дела и чем-то занимались, то постановил, что мы должны целыми днями кушать. «Все должны работать на меня как волки!» – вот его собственные слова. Вот мы и работаем. Тунеядцев он не любит. А мы ведь должны притворяться организацией, вполне лояльной режиму, – засада-то подпольная!

Принц удивлённо приподнял брови в королевском жесте недоумения.

– Это ещё ничего, – улыбнулся БГ. – Гораздо меньше повезло тем, кто целыми днями прохлаждается – этих запирают по холодильникам…

Как следует насытившись, принц Кржижянц вдруг вспомнил, что прошло уже неприлично много времени с тех пор, как он, не спросясь, ушёл из тюрьмы, и засобирался в обратный путь. «Ещё влетит мне за такие дела, – думал он. – Пытать будут».

– Знайте, ваше высочество, – со слезами на глазах промолвил БГ, когда принц прощался с ним у ворот конспиративного дома, – знайте, как только нам представится возможность совершить революцию, первым делом мы освободим вас из плена, и тогда уже вы поведёте нас к победе. Заходите к нам ещё, ваше высочество, мы всегда очень рады. Если не запомнили дорогу, спросите, вам всякий покажет. Пароль «КПЗ», отзыва не нужно, всякая собака знает вас в лицо. Прощайте, ваше высочество…

Принц был растроган не меньше. Всхлипывая, он обнял БГ и с трудом выговорил:

– Я к вам ещё завтра зайду… пообедать… И послезавтра…

Когда Кржижянц не без труда нашёл дорогу назад, в тюрьму, уже стемнело. Проникнув в камеру через самодельное отверстие, он обнаружил, что там его дожидается Стражник с весьма озабоченным лицом. Едва принц раскрыл рот с целью оправдания, как получил беспощадный удар по уху, а потом ещё один и ещё четыре16.

– Будешь знать, как уходить без спросу! – дрожащим от возмущения голосом орал на него Стражник. – Мы тут места себе не находим, а он «ушёл перекусить»! Да мы с ума сходим, мало ли что с вами могло случиться. Один, на улицах незнакомого города! Да мало ли всяких подонков сейчас повсюду! Взять того же БГ. Его Величество Чёрный Мордилла как переволновался – он от волнения всю свиту к праотцам отправил, а этот «ушёл перекусить, скоро вернусь»! Эх вы, ваше высочество… Ни стыда, ни совести.

– Но-но, насчёт совести! – озлобился было принц, но получил ещё пару ударов под зад и захныкал: – Я больше не буду!

И действительно, на следующий день, прежде, чем идти к подпольщикам, принц долго долбился в дверь, дождался, пока явится Стражник и рассказал ему о своём намерении.

– Можно, – сказал Стражник. – Сегодня можно. Вот завтра нельзя будет – назавтра вас, кажется, будут пытать и допрашивать, а сегодня можно, и есть, и пить, и вообще на сегодня вы свободны. Только не советую вам ходить одному – всё-таки, опасно. Могу вас сопровождать.

– Нет-нет, спасибо, я сам, – отказался Кржижянц, но, подумав, всё-таки согласился – чтобы потом не схлопотать по новой.

И они отправились в КПЗ вместе – принц и Стражник – через дыру в стене. Последнего, правда, в Засаду не пустили, потому что он не знал пароля, и ему пришлось полдня стоять на холоде и ждать, пока его высочество отобедает.

Узнав о том, что назавтра законному правителю Эдема предстоят допросы и пытки, подпольщики очень сильно расстроились, а некоторые даже огорчились и устроили импровизированный курултай, на котором постановили:

– быть мужественным,

– секретов не выдавать,

– а особенно про то, где Корона и Кольцо,

– держаться до последнего,

– держаться после последнего.

– А нельзя ли устроить военный переворот именно этой ночью, чтобы освободить меня и не дать совершиться злодеянию? – робко поинтересовался Кржижянц, когда все желающие выступили по всем пунктам.

– К сожалению, нельзя, ваше высочество, – сокрушённо отвечал БГ. – Подходящий случай пока не представляется.

При прощании опять было много слёз – возможно, расставались навсегда. Однако его высочество не забыло вынести кое-какую еду для Стражника, чтобы не очень ругался.

Вернувшись в свою камеру, принц вновь предался грустным размышлениям.

Авалг про лумумбийцев

«По одёжке встречают – по уму провожают».

Эдемская поговорка

Варавва, Таксидермист и дядя Саша в это самое время тоже предавались невесёлым размышлениям.

– Это всё ты виноват! – кричал Таксидермист на Варавву. – Ты – главный, ты и виноват, тыры-быры!

– Сам-то буйнее всех наш отлёт праздновал – перманентно в обнимку с бутылкой! Во всём виноват дядя Саша!

Но в этот момент дядя Саша раздваивался и его половинки начинали спорить:

– Кто именно?

Они сидели в своём космическом звездолёте, вращаясь по орбите Лумумбы и от досады кусали локти. Срок, за который им было велено отыскать Мордиллины атрибуты, уже несколько дней как истёк.

Возвращение на родину было смерти подобно; есть было нечего, кислород давно закончился, и всё было очень печально. И тогда Варавва принял единственно верное решение – на Эдем не возвращаться и лететь искать Землю с этими её Атрибутами, захватить Корону и Кольцо и вручить их Мордилле, извинившись за опоздание. Правитель после этого не сможет на них сердиться, считал Варавва – ведь он после этого начнёт по-нормальному править планетой и ему будет не до них. Главное – успеть до Глобальной Неприятности.

Но горючее тоже кончилось.

– Дядя Саша!

– Ну что ещё? – откликнулся двуличный соратник Вараввы, готовый вновь раздвоиться.

– Бензин спонтанно кончился, нужно выйти, подтолкнуть.

– До самой Земли?

– Причём перманентно.

Итак, летели они не очень быстро – но дядя Саша толкал как мог, так что с грехом пополам они развили скорость света и теперь Варавву и Таксидермиста плющило во всех плоскостях, что доставляло им большое удовольствие. Иногда они высовывались в иллюминаторы и весело кричали:

– Дядя Саша! Наддай, родимый!

Песня Вараввы и Таксидермиста про Корону и Кольцо

В а р а в в а

Наддай, дядя Саша,Толкай беспощадно.Земля будет наша,И это отрадно,Преграды, заслоныИ ветер в лицо —Найдём мы Корону,Найдём и Кольцо.

Хор

Пусть будут заслоны,Пусть ветер в лицо —Найдём мы Корону,Найдём и Кольцо.

Таксидермист

Коль встретим Кржижянца —В момент закопаем,Схороним поганца,Псалмы зачитаем.Наделаем дырыМы в принце, однако;Вперёд, тыры-быры!Дудука! Бабака!

Хор

Наделаем дырыМы в принце, однако;Вперёд, тыры-быры!Дудука! Бабака!

Дядя Саша наддавал, знать бы куда лететь. Варавва возился с Особой Машиной, пытаясь добиться от неё земных координат, но у него ничего не получалось до тех пор, пока он не обратил внимание на то, что Такси что-то с ней сделал такое, что она теперь лепила плюшки.

– Есть, тыры-быры, совсем нечего, – пояснил недовольный сквернословец, когда Варавва деликатно поинтересовался, какого бубалака17 он трогал Особую Машину своими грязными лапами.

Летели долго. Несколько раз дядя Саша притормаживал и сообщал: «Вижу круглую и голубую». В такие моменты Такси и Варавву слишком сильно плющило и они очень ругали дядю Сашу, потому что сами они тоже видели круглую и голубую, но всякий раз она оказывалась квадратная и зелёная, а круглой и голубой казалась только оттого, что их плющило.

Но вот они увидели, наконец, нечто, действительно заслуживающее внимания. Это был небольших размеров космический корабль, со свистом рассекающий вакуум навстречу эдемскому космическому звездолёту.

– Раздудукать? – небрежно поинтересовался Такси.

– Я тебе раздудукаю. Дядя Саша, тормози. Будем стыковаться и узнавать дорогу до Земли.

Последние слова были уже обращены к встречному звездолёту посредством радиосвязи. В ответ ничего отвечено не было, однако неизвестный корабль курса не изменил и тоже, казалось, замедлял свой и без того хиловатый ход. То была американская экспедиция «Аполлон Бельведерский», собиравшаяся впервые в истории человечества десантироваться на Марсе.

Стыковка прошла более или менее нормально, только при ударе от встречного корабля отлетел внушительных размеров кусок. Инициативу проявлять собирался Варавва, который был здесь главным, однако его опередили – открылся шлюз и в звездолёт ввалились какие-то весёлые люди в костюмах, в каких обычно нормальные люди тренируются играть в шахматы.

– Hi guys!18 – дружелюбно произнёс один из них и не менее дружелюбно хлопнул Варавву по плечу.

«Лумумбийцы! – догадался растерявшийся Варавва. – Не стоит им говорить о том, какая участь постигла их планету, а то они, пожалуй, обидятся и не скажут, как пролететь на Землю».

Действительно, ввалившиеся в звездолёт люди в скафандрах являлись историческими лумумбийцами. Дело в том, что очень давно, когда Лумумба была эдемской колонией, и народ, населявший эту планету, был вконёц угнетён и подвергнут самым уродливым формам геноцида, некоторые недовольные отбили у тогдашнего короля Робина космический звездолёт «Мэйфлауэр», погрузились в него и отбыли в неизвестном направлении искать лучшей жизни. Их угораздило попасть в поле притяжения Земли, а точнее – Соединённых Штатов Америки, на месте которых тогда был ещё просто нормальный континент. Там лумумбийцы хорошенько расплодились, обжились и стали писать письма родным: прилетайте, мол, здесь шикарно и есть на ком отыграться за притеснения. И стали подчинять всю Землю своему влиянию, и всё новые лумумбийцы прибывали на Землю, так что в конце концов король Робин остался совсем без космических звездолётов.

А сейчас лумумбийский язык считается на Земле международным.

– Эй, дядя Саша! – обратился Варавва к Александрам. – Ты, говорят, по-лумумбийски разумеешь. – Постарайся-ка выяснить у них, как покороче до Земли добраться.

– Good evening, – поздоровался появившийся извне Александр II, решив, что сейчас вечер, потому что за иллюминатором было темно и звёзды. – Where are you flying from?19

Изумлению лумумбийцев не было предела. Лететь на Марс и вдруг встретить в открытом космосе лумумбо-говорящих гуманоидов! Первый американец так и сказал:

– Oh, shit!20

– Это он дорогу рассказывает? – нетерпеливо спрашивал Варавва.

– Не совсем. Он… говорит, что чертовски рад тебя видеть.

– Спасибо. Спрашивай давай.

– I’m terribly sorry, but we need your help now. We’re looking for the Earth. You know it’s such a dirty piece of shit in the sky, such a blue globe…21

– Oh, shit! – в экстазе повторил лумумбиец.

– Да, я тоже дьявольски счастлив! – ещё нетерпеливее воскликнул Варавва, но тут ещё один выдал:

– Oh, shit!

– Вежливый народ, потому и покорный. Дядя Саша, не томи.

Дядя Саша в более сжатой форме повторил вопрос, но получил на него всё тот же развёрнутый ответ.

Лумумбийцы очень долго приходили в себя от такой внезапной встречи с инопланетянами, а когда отошли, то стали задавать свои дурацкие вопросы про марсиан и есть ли жизнь на Марсе и что это делегация вылетела их встретить, и всё время повторяли: «Oh, shit!»

Американцам инопланетяне очень понравились, и они стали их фотографировать и раздевать на сувениры. Они даже хотели угостить Варавву со товарищи своими висками, но, как назло, именно грузовой отек при стыковке и оторвало, однако они не сердились, а, напротив, стали доставать из широких карманов своих скафандров тюбики с водкой и угощали так настойчиво и мило («Oh, shit!»), что даже Варавва не устоял. Начался настоящий праздник, какие обычно бывают, когда американцы встречаются с марсианами; ведь американцы очень любят марсиан за то, что на тех тоже можно оказывать влияние.

Лишь одно обстоятельство слегка омрачало буйное межпланетное веселье – тюбики, предназначенные для питья в невесомости, в космическом звездолёте Вараввы функционировали плохо, а иногда вообще отказывались подавать водку. Но вскоре обе стороны приноровились – один с разбегу прыгал на тюбик, а другой ртом ловил содержимое. Пили, что называется, залпом.

Варавва не счёл нужным разубеждать их в своей планетарной принадлежности; разговаривать больше было не о чем, поэтому все усердно давили тюбики, а Такси стал учить американцев эдемской фене.

– Tyry-byry! – веселились захмелевшие капиталисты, продолжая при этом фотографировать Варавву, хлопать по плечу Таксидермиста и снимать носки с дяди Саши. – Duduka. Babaka. Tyry-byry!

Скоро тюбики закончились и, опустошённые, валялись на полу, и если бы принц Кржижянц взглянул сейчас на то, что происходит на эдемском звездолёте, он бы решил, что все присутствующие только что почистили зубы и отдыхают. Таксидермист неверной рукой пытался добиться от Особой Машины плюшек для закуски, дядя Саша пытался сходить в туалет, а Варавва вяло разговаривал с лумумбийцами по-эдемски в полной уверенности, что те его понимают.

Но содержимое тюбиков настолько мощно ударило в голову лумумбийцам, что они, как истинные американцы, решили подчинить инопланетных пришельцев своему влиянию. Все предпосылки для этого были созданы, оставалось только найти более или менее серьёзный предлог, чтобы заманить марсиан обратно на Марс.

– Listen boys, – сказал наиболее трезвый лумумбиец, -why do you need the Earth, this dirty piece of shit in the sky, this blue globe – you know, Mars is much more shity and it’s red!22

Когда Варавве перевели смысл сказанного (а дядя Саша к тому времени по понятным причинам разучился понимать по-лумумбийски), то он понял главное – в связи с алкогольным опьянением лумумбийцы не в состоянии самостоятельно добраться до Марса, и что если они не доберутся до Марса, то НАСА оторвёт им голову, а НАСА – это так же серьёзно, как ваш коллекционер пивных банок. Лумумбийцы просят их отконвоировать, а уж они в долгу не останутся – на обратном пути подкинут на Землю. Одного не знал Варавва – подлые капиталисты лелеяли относительно его экипажа весьма злонамеренные планы. Варавва, Таксидермист и дядя Саша должны были строить на Марсе военно-морскую базу США.

Песня об изменении курса

Хор лумумбийцев

Поворачивай оглобли,Заворачивай совсем.

Дяда Саша

Just a moment, no problem!23

Варавва

Щас, минутку, нет проблем!

Хор

Oh shit, oh shit, oh shit!24(повт. 4 раза)

Допросный авалг и что было потом

Ночь перед допросом принц Кржижянц не спал – его мучили тяжкие предчувствия и одолевали страшные сомнения. «Нет, пыток я не выдержу», – в сотый раз повторял он себе и отправлялся подышать свежим воздухом вдоль тюремной ограды.

«Итак, – рассуждал он, немного успокаиваясь и возвращаясь в камеру, – где Корона и Кольцо, я не знаю. Кто проломил стену – ведать не ведаю. Кто такой КПЗБГ – первый раз слышу. Что это за ЁКЛМН? Я – коммивояжёр из Дублина, я потерялся и заблудился и искал дорогу в Ханой. Почему так похож на принца Кржижянца? Потому что это мой кумир, я его поклонник, я стараюсь быть на него похожим; Варавва, вон, чем-то смахивает на Мордиллу, а мне что, нельзя? Ну и что, что в опале! Сегодня – я, завтра – Мордилла… Ах, пыток я не выдержу», – в сто первый раз повторял себе Нц-Нц и вновь отправлялся подышать свежим воздухом.

«Итак, – продолжал он свои размышления, – алиби у меня железное. Почему оказал сопротивление при задержании? Потому что Мордилла смахивал больше на бомжа, чем на Мордиллу. Если бы он прямо сказал: мы, наше величество, Чёрный Мордилла, желаем подвергнуть вас аресту по подозрению в государственной измене и в виду вашего исключительного сходства с принцем Кржижянцем, – я бы не раздумывая покорился. А его противогазы? Ох, будут пытать!»

Рано утром отворилась дверь и вошёл Стражник.

– Собирайтесь, ваше высочество, сегодня у вас ответственный день. Мой вам совет, – говорил он, ведя Кржижянца коридорами в направлении тронного зала, – где Корона и Кольцо – вы не знаете, кто проломил стену – ведать не ведаете, кто такой КПЗБГ…

– Спасибо, друг…

Коридоры в замке были не то что в КПЗ – они были лучше освещены, но сильнее загрязнены; казалось, что кто-то специально соблюдает здесь определённые пропорции: чем больше света, тем больше грязи. В коридорах были двери, за дверями ютились противогазы, которые формально являлись министрами правительства, но так как все решения принимал Мордилла по совету своего друга детства, а в последнее время и вовсе провозгласил себя Королём, министры скучали – им нечем было заняться. Мордилла же не заставлял их работать, но постепенно отстреливал.

И вот они вошли в гигантское замусоренное пространство с троном посередине и голыми стенами по краям, именуемое Главной Гостиной Залой Королевского Главного Замка. Противогазы раздвинулись, и глазам принца Кржижянца предстал недавний бомж и собиратель пивных банок, а ныне – правитель незаконного правительства и как бы король – Чёрный Мордилла, и он посмотрел на пленного принца столь серьёзно и внушительно, что Кржижянц не выдержал:

– Я всё расскажу!

– Молчать! – правитель произнёс этот категорический императив так громко, что эхо, отлетевшее от стен помещения, даже на него возымело действие и минут двадцать он ничего больше не говорил.

– Спрашивать будем мы, – наконец, покончил он с тишиной, – а отвечать будешь, соответственно, ты, но только без ошибок. Ответишь неправильно – и ты покойник до конца дней своих! Понял?

– Да.

– Хороший ответ. Нам нравится слово «да», оно грязное. С буквы «д» начинаются такие приятные уху слова как «дебил», «дебош», «дать по шее», «дальтоник», «двуличие», «деривация», «демаркация» и, извиняемся за выражение, «дерьмо»… Теперь отвечай: кто ты такой?

– Кржижянц.

– Замечательно. Ты ищешь Корону и Кольцо?

– Да.

– Прелестно. Ты знаешь где Корона и Кольцо?

– Да.

– Великолепно. Тебе известно, что не ты один знаешь, где эти Атрибуты находятся?

– Да.

– Прекрасно. Так вот, случилось такая ситуация, что нам необходима твоя помощь. В чём бы она не заключалась, ты должен поклясться, что исполнишь наше условие, иначе мы будем тебя пытать. Клянись!

– Клянусь!

– Молодец. Вот какая ситуация: узнав, где находятся принадлежащее нам имущество, мы решили его возвратить на Эдем, для чего послали на Землю космический звездолёт с экипажем в составе трёх весьма благонадёжных наших подданных – Вараввы, человека умного и талантливого организатора, Таксидермиста – любителя крепко выражаться и ругаться нехорошими словами и дядю Сашу – человека скользкого и двуличного, но жестокого и исполнительного. Как видишь, тот ещё десант. Короче, они нас подвели – срок истёк, а ни Корона, ни Кольцо нам не доставлены, и сами наши подданные куда-то пропали.

Мордилла некоторое время молчал, и Кржижянц на всякий случай сказал: «да».

– Так вот, – продолжал правитель, – теперь мы хотим послать другую экспедицию – она должна найти для нас наших подданных и вернуть их на Эдем, где они будут казнены, а прежде найти для нас Корону и Кольцо. Время поджимает – грядёт Глобальная Неприятность. Так как всех благонадёжных наших подданных мы уже отправили, то теперь нам послать некого. Вот почему наш выбор пал на вас, принц, – Мордилла перешёл на «вы» и странным образом улыбнулся – больше своими немытыми ушами, нежели ртом. – Но так как вы являетесь государственным преступником, изменником и вообще человеком не совсем нашим, то, прежде, чем поручать вам такое ответственное задание, мы должны быть уверены в том, что вы нас не подведёте. Итак, обещаете ли вы забыть о своих притязаниях на престол и действовать в наших интересах?

– Да.

– Здорово. Обещаете ли вы разыскать наших миссионеров и наставить их на путь истинный?

– Да.

– Аб-бал-деть. Обещаете ли вы всячески им способствовать в поисках наших Атрибутов Власти и в доставке их сюда, на Эдем, нашему величеству Чёрному Мордилле?

– Да.

– Классно. Значит, мы можем полностью на вас положиться?

– Да.

– Сколько вам понадобится времени на это мероприятие?

– Да.

– Но не дольше. А теперь вы свободны, ваше высочество, то есть, отправляйтесь к себе в камеру и ждите, пока будет готов космический звездолёт.

– Кстати, – добавил Мордилла, когда Стражник уже выводил Кржижянца из Главной Гостиной Залы. – Нам сообщили, что вы самовольно покидали свою темницу. Мы сильно переживали. Больше так не делайте, а то мы станем вас пытать, как вы пытали Эдисона. Вы хотите, чтобы мы вас пытали – засовывали в нос и в уши пивные банки?

– Да, – на всякий случай соврал Кржижянц.

По реакции Мордиллы он понял, что это был правильный ответ:

– Ну, ступайте, ступайте.

Через минуту Чёрный Мордилла обращался к своим подданным:

– Согласитесь, что допрос был проведён мастерски. Мы перевербовали его в считанные секунды.