Четыре цвета бессмертия

– Во-первых, завязывайте с этой вашей привычкой называть меня «госпожой», – отчеканила она, глядя в глаза заносчивому визитеру. Он начинал серьезно бесить, так что спустить пар не помешает. Затем она повернулась к подруге и уже спокойнее сказала: – Варвара, я не знаю, почему и как он связан с тем обыском и с нами вообще, но мы всё равно поедем. Давай собираться.

Та посмотрела на Марту, потом вновь на незнакомца.

– Я возьму вещи.

6.

В салоне, обитом чёрным атласом с тёмно-серым цветочным орнаментом, царили прохлада и комфорт. За рулем был какой-то неприметный человек (или не человек) в темном костюме. Ехали в полной тишине. «Уютно, как в гробу» – подумала Марта. Тихо было настолько, что она стала специально вслушиваться, стараясь ощутить звуки работы двигателя или вибрации от движения машины. Но их не было. Чем сильнее она прислушивалась, тем лучше слышала свое собственное дыхание. А еще неровное дыхание подруги. «Надо ее как-то успокоить, иначе он снова впадет в ступор, и мне придется справляться со всем самой». С чем именно ей придется справляться, она не представляла, но перспектива отправиться в Гнездо вампиров с подругой в полуобморочном состоянии ее не прельщала. Одно дело уметь скрывать свои эмоции, а совсем другое – справляться с ними. Вот как раз со вторым у Варвары случались определенные проблемы.

– Тут так тихо. – Наконец произнесла Марта. – Хорошая звукоизоляция?

– Когда все хорошо работает, изолировать не нужно, – туманно ответил их провожатый, и дальше они продолжили путь молча.

Поездка длилась довольно долго. Наверное, больше часа. Марта думала, что по прибытии в таинственный пункт назначения испытает нечто-то особенное и необыкновенное. Но странные ощущения пришли к ней намного раньше. Еще когда она только коснулась мягкой обивки сидений и вдохнула воздух внутри салона автомобиля, ее захватило неясное, прохладнее беспокойство. Не волнение и ожидание нового и неизведанного. Марта подумала, что это больше похоже на чувство, когда смотришь в глаза незнакомой кошки. Особенно если она не голодна. Ты видишь её спокойствие и холодный, инстинктивный интерес, который в тоже время не достаточно силён, чтобы заставить дрогнуть хоть один мускул на её теле. Обычно кошки быстро отворачиваются. Сейчас же загадочное чувство никак не желало исчезать.

Марта заметила, что Варвара старается смотреть в окно. Однако время от времени она таки бросала взгляд на водителя и незнакомца, сидящего на переднем сидении.

«Какой же он до отвратительного киношный, этот вампир. Искусственный насквозь и…» – мелькнула мысль в голове Марты. Но ее внимание привлекло изменение пейзажа.

Сначала стала заметна и приблизилась линия гор. Дорога пошла вверх, каменистые склоны окружили машину, но довольно быстро снова сгладились до небольших холмов.

Впереди, на фоне более высоких хребтов, уже можно было разглядеть приближающуюся черную линию. Она перекрывала широкую неестественно плоскую долину: не было видно ни подъемов, ни оврагов, только трава на сколько хватало глаз. Вскоре чёрная линия превратилась в высокую стену; дорога упиралась прямо в нее. Машина не сбавляла скорость.

Марта уже была готова зажмуриться, когда они на полном ходу въехали в эту преграду. Не появилось никаких скрытых створок, часть стены просто разлетелась в разные стороны, словно отпрянули сотни птиц. За машиной проем так же быстро сомкнулся.

– Что это было? – не выдержав потрясения, прошептала молчавшая все дорогу Варвара.

Марта потянулась и взяла подругу за руку.

– Не знаю, – тихо ответила она. – Не знаю.

«Но спецэффекты в этой версии Дракулы куда зрелищнее…» – добавила Марта про себя. Подобные простоватые шутки здорово успокаивали. Незнакомец стал улыбаться чуть более искренне и даже тепло, но она этого не заметила.

Мимо проносились совершенно невероятные здания. Когда она посмотрела в окно, то не смогла даже осознать всего увиденного. Город (если можно это так назвать) казался бескрайним. И дело даже не в размерах зданий или ширине улиц. Все дома покрывало немыслимое количество мелких деталей, какая-то дикая, неестественная резьба, странные линии и росписи. Ничего знакомого, ни одного цветового сочетания или изгиба. Всё по отдельности могло бы существовать в её привычном мире, но собранное вместе… Оно порождало нечто безумное, будто усложняя город, делая его необъятным, словно уходящим бесконечно внутрь себя. Марте показалось, что все эти росписи и детали не простые декоративные изыски, а имеют какое-то значение. Но представить себе мотивы людей, создавших это непостижимое нагромождение, она не смогла.

7.

Автомобиль остановился. Незнакомец бесшумно вышел из машины. Он подал знак шоферу и сам сначала открыл дверь Марте, затем, обойдя машину, Варваре. Пассажирки не двигались. Воздух казался каким-то странным. Через секунду Марта поняла: нет запахов. Совершенно никаких. Абсолютно стерильный воздух, словно вокруг не было ничего ни сейчас, ни когда-то прежде. Варвара принюхалась и осмотрела себя. Опустив взгляд, Марта поняла, что привлекло внимание ее подруги. Здесь собственный запах, казавшийся привычным и не заметным в их мире, ощущался до неприличия сильно. «Может быть, этому провожатому было даже противно ехать с нами в таком закрытом пространстве», – подумалось ей. Но воздух в автомобиле отличался от того, что заполнял город. Внутри чем-то пахло, и этот неопределенный запах впечатался в ее память.

– Выходите, пожалуйста, мы прибыли.

Девушки все так же молча вышли из машины и замерли.

– Прошу следовать за мной. Не отставайте и старайтесь не задумываться. Это поможет легче всё перенести. – Голос их провожатого изменился, стал не таким холодным и замогильным. Словно он сменил маску. Вампир как будто заигрывал с ними, дразнил этими переменами и наблюдал за реакцией.

Марта захотела было как-нибудь колко ответить, но не смогла собраться с мыслями, что с ней бывало не часто. Девушки молча проследовали к высокой, странно изогнутой лестнице. Она вела к арке в стене здания, у которого остановилась машина.

Это был долгий подъём. Наверху их встретил мужчина в костюме цвета венозной крови. Во всем буйстве резьбы на стенах вокруг, его ровное немного плоское лицо казалось пустым. Чем-то оно напоминало лик древнего каменного истукана. Но глаза, темные и широко посаженные, оживляли это изваяние. Привратник внимательным взглядом изучал гостей. Он обменялся несколькими неразборчивыми короткими фразами с их проводником, затем, обернувшись к девушкам, сообщил:

– Сейчас весьма благоприятный момент. Вам удастся встретиться с Гейт Кипером. Можете называть его просто Кипер.

– Почему на английском? – не удержалась от вопроса Марта, которая уже начала впадать в состояние, когда перестают удивляться.

– Так уж случилось, – просто ответил этот очередной незнакомец.

– А что, когда вы нас забирали, вы не уточнили, будет ли сегодня удачный момент? – язвительно осведомилась Варвара.

Не смотря на вызывающий тон, голос предательски дрогнул, выдавая ее страх. Обычно она не позволяла себе проявлять подобные эмоции публично, даже перед Мартой. Но, похоже, близость представителей темной расы подорвали ее оборону. С другой стороны, в глубине души она наверняка была в восторге. Это же Гнездо.

– Все так быстро меняется, – пожал плечами их спутник. – Может быть три хороших, два плохих момента, и все за один час.

Привратник остался стоять на своем посту, а их провожатый пригласил девушек внутрь. Марте уже начало казаться, что в мире не бывает коротких путей. Всё было долгим, очень долгим или невыносимо долгим. В том числе и ожидание странной встречи с кем-то под загадочным именем Гейт Кипер. Хотя вряд ли это настоящее имя, конечно.

Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как вампир вывел их в большой зал. Стен и потолка почти не было. Тонкие, прихотливо завитые линии арок, потолок из переплетения окружностей, которые опирались на казавшиеся чрезвычайно хрупкими колонны. Эта комната походила на гигантский кокон шелкопряда, подвешенный в полном мраке. Он будто парил между невидимыми стенами, не освещёнными ни одним светильником . Узкая лента лестницы, белеющая в темноте, соединяла коридор, из которого они вышли, и залитый светом ажурный павильон впереди.

В зале неожиданно раздался смех.

Гостьи вздрогнули и замерли неподвижно, практически перестав дышать.

– А, вот и он. – Голос их безымянного спутника звучал уже несколько иначе. В нем больше не было той лёгкой незлой снисходительной, почти дружелюбной усмешки. Теперь он казался отстраненным и далеким, словно его обладатель хотел бы оказаться в другом, более комфортном месте. Марта удивилась, но вот эта реакция выглядела куда более искренней, чем весь прежний моно-спектакль. Девушка не могла точно сказать, откуда это взяла, но задуматься она не успела.

8..

Где-то в глубине зала из-за колоны вышел высокий худощавый молодой на вид мужчина. Покачиваясь и неуловимо быстро меняя направления, он словно струился между арок. На нём были брюки, заправленные в сапоги, свободная рубашка, перетянутая на талии поясом, на котором позвякивало множество мелких украшений и каких-то безделушек. Но всё это едва ли обращало на себя внимание. Марта не могла отвести глаз от лица Кипера (судя по словам их провожатого, это был именно он).

Обрамленное серовато-пепельными, словно выцветшими, волнистыми прядями, оно имело странное, неуловимое выражение. Глаза смотрели внимательно и в то же время рассеянно. Будто он видел всё, даже дно ее души, но совершенно не придавал значения тому, что открывалось его взору. В том, как он шёл, как стоял теперь перед гостьями, сквозило невероятное безразличие. Но оно было каким-то… добрым. Даже понимающим. Он словно наблюдал за полётом бабочки. Просто смотрел и видел, не имея никакого собственного отношения ко всему вокруг. «Однако, он смеялся только что… Если это, конечно, был он» – подумала Марта.

То, что смеялся именно он, она убедилась через мгновение. Кипер снова коротко звонко рассмеялся и расслабленно махнул рукой в сторону лестницы. Провожатый развернулся, поклонился слегка своим подопечным, и вышел из зала.

Кипер смотрел на подруг. Они смотрели на него. Он наклонил голову вправо, затем влево, словно разглядываю посетительниц под разными углами. Потом повернулся к ним спиной и, направившись вглубь павильона, поманил за собой. Его длинные волосы медленно, будто лениво развивались. Они казались невесомыми, как паутина.

Марта думала, что придется так идти очень долго. Складывалось впечатление, что все коридоры и галереи в этом месте чрезмерно длинные. Но нет, этот зал быстро кончился, перейдя в балкон, отделенный от остального помещения тяжелым и пыльным занавесом. Этот кусок бархата, отдернув который Кипер поднял целый столб пыли, казался прихотью чудаковатого хозяина, ведь все остальное вокруг выглядело таким чистым. Словно он по какой-то причине дорожил и занавесом, и пылью на нем. В нос ударил резкий пряный запах, отдалив царство стерильного неподвижного воздуха города вампиров.

Балкон был так же красив и изящен, как и все здесь. И это начинало надоедать. Голова уже кружилась от резных каменных барельефов, колонн, каких-то сложной формы пролетов… Слишком много деталей в одном месте. Можно было устать просто пытаясь охватить все взором. А если позволить мыслям зайти дальше, предположить, сколько и чьего труда понадобилось на создание подобного интерьера… Нет, задумываться об этом совсем не хотелось.

Тем временем, Кипер сел на пол, устланный разномастными коврами, и, скрестив ноги, поднял глаза на подруг. Взгляд Марты скользнул по пестрым узорам и невольно перекинулся на обстановку балкона. Подкатывавшая дурнота от обилия декоративных изысков в этом чуждом и странном месте вдруг прошла. Здесь, за пыльным занавесом, все было проще, привычнее. Понятнее. Кипер, будто уловив эту перемену, сказал:

– Человеческое гнездо в гнезде вампира. – Он улыбнулся бескровными тонкими губами. – Присядьте. Еще немного, и вы придете в себя. А потом и в меня. Я расскажу вам историю…

Варвара недвижно стояла и смотрела на Кипера. Марта первой опустилась на бархатистый ковер, ощутив пальцами его мягкий пыльный ворс. Взглянув на подругу, она уловила в ее взгляде какую-то жадность, алчность и поняла, что та сейчас чувствовала. Варвара была падка на необычных людей. При этом ей далеко не всегда удавалось отличать идиотов от действительно интересных личностей. А действительно необычные люди встречаются очень редко. Стоило ей увлечься, как рассудок отключался и она, словно завороженная, следовала за человеком неустанно. И всегда это кончалось либо разочарованием (ведь даже уникальные люди иногда оказываются изрядными сволочами), либо болью отверженности. Марта взяла подругу за руку и хотела потянуть вниз, приглашая сесть рядом. Неожиданно Варвара отдернула кисть, но сразу же встревоженно на нее уставилась, словно этот непроизвольный жест удивил ее саму так же, как и Марту. Ничего не сказав, девушка села.

9.

В это время Кипер продолжал говорить, не замолкая и не переставая медленно блуждать взглядом по комнате.

– …Некогда, стоял большой город. Велик он был среди прочих городов. Все, кто жил в нем, имели силу. Но не в теле, а в разуме. Им не нужно было учить, чтобы знать. Им не нужно было видеть, чтобы понимать. Им не нужно было касаться, чтобы прогнать. И решили они, что нет врага на земле против их разума. – Голос Кипера, монотонный, назидательный, странно усыплял, но в то же время Марта чувствовала, как в ее сознание проникает некая идея, пока неясная, но готовая пустить корни. – И была война. И была осада. Враг был силен. Но не разумом, а телом. И узнали они, и увидели, что не прогнать врага. Закрыл он свое сердце от мира, замкнулся в себе и своих страстях, и не смогли достучаться до него все силы города. Поняли жители, что слабы они. Рабство и тлен. Больше ничего. Только рабство и тлен. И увидели они, что есть только два пути: единая смерть в слабости или малая жизнь в силе. Кровь девяти, чтобы десятого спасти. Все для него сохранить, но всех потерять.

Марте показалось, что она вот-вот увидит слезу на щеке Кипера, или хотя бы трепещущую влажность во взгляде. Но Кипер засмеялся. Не тем скорбным тихим смехом старика, испытавшего много лишений, но оставшегося в живых. Это был звонкий, задорный смех. Короткий и резкий, как трель болотной птицы. Как удар кнутом. Марта глянула на подругу. Та завороженно смотрела на странного рассказчика, словно пытаясь задержать на себе его взгляд. Но тот обратился в прошлое.

– Всех под нож. – Лицо сидящего перед ней человека изменилось мгновенно, словно он уже был не он. Или только что был не собой.

Марта никак не могла сформировать у себя в голове образ Кипера. Каждый раз, знакомясь с кем-то новым, она раскладывала по полочкам голос, мимику, привычки, интересы, все, что удавалось узнать. Так постепенно она привыкала к людям, входящим в ее круг общения. Знала, чего от них ждать и как с ними быть. Кипер не складывался. Словно капля ртути, он незримо перемещался, то обретая форму, разбиваясь на шарики-капли, то сливаясь в подвижный серебристый поток. Марте стало казаться, будто он окружает ее собой, своим голосом и взглядом.

– Это было так давно… – из груди Кипера эти слова вырвались с протяжным стоном. Взгляд помутнел.

Варвара встрепенулась. Она, словно сбросив с себя пелену завораживающего очарования этого существа перед ними, повернулась к подруге и одними лишь губами спросила:

– Ты это слышала?

Замерев и затаив дыхание, Марта прислушалась. Это был не голос, даже как будто не звук. Чувство. Но не твое собственное, а пришедшее со стороны.

Кипер судорожно вздохнул. Его грудь начала мерно вздыматься, словно он только сейчас начал дышать.

Неясное, но почти осязаемое ощущение насытило воздух вокруг них. Кипер что-то ответил на то, первое послание.

– Давайте я вас провожу, – раздался за спинами девушек знакомый голос.

Они одновременно вскочили, испуганно оглянувшись, словно дети, которых ночной сторож застукал на кладбище. Это оказался их провожатый, терпеливо ожидавший у занавеса. Марта заметила, что он смотрит то на нее, то на Варвару, но ни разу не взглянул в глубину комнаты, на Кипера.

Несколько секунд они обе молчали, приходя в себя. Вокруг все начинало будто бы звенеть от напряжения.

Вампир подошел и взял их за руки. Не ощущая под собой ног, Марта проследовала за ним. Он шел быстро, но следил, чтобы гостьи Гнезда поспевали. Вернувшись в коридор уже за пределами темного помещения, окружавшего белый зал, подруги остановились и переглянулись. Было чувство, словно они вынырнули из темной лесной реки, пробыв под водой дольше, чем следовало. Мысли Марты начали приходить в порядок, но все тело странным образом саднило. Судя по выражения лица Варвары, та тоже ощущала нечто подобное. И, кажется, на нее все произошедшее подействовало сильнее: губы девушки подрагивали, глаза блуждали, будто хотели остановиться на чем-то знакомом и понятном, но не находили ничего подобного в этом месте.

Словно пытаясь дать ошарашенной девушке опору, провожатый-вампир заговорил совершенно буднично и приветливо.

– Кажется, я забыл представиться. Меня зовут Эдвард. Будем знакомы. – Он слегка кивнул. – А то как-то невежливо: я к вам по имени, а сам даже не потрудился назваться. Дважды к тому же. Я хотел вам, Марта, представиться еще тогда, но не представилось случая представиться.

Эдвард коротко засмеялся. Марта заметила, что начала приходить в себя. И смех, и тема беседы были нормальными. Это помогло и обнадежило. Где-то еще есть целый понятный мир. А этот затянувшийся бессмысленный сон скоро кончится.

– Эдвард? Вы серьезно? – до Марты дошло, где она слышала такое же имя, причем как раз у вампира. – Это ваше настоящее имя?

– Нет, ну, как сказать. Будем считать, что настоящее. Я вообще в восторге от ваших вампиров, признаться честно, – Эдвард просиял, словно давно ждал повода подвести беседу к этой теме. – Столько обожания, столько трепета. Понимаю, очень удобные мы объекты для подобных историй, но тем не менее это лестно.

– Страшных легенд тоже предостаточно, – машинально возразила Марта. Варвара в разговор не вступала, но хотя бы слушала.

– Конечно, но мне милее такие вот фразы: «Только вампир может любить тебя вечно…» – Он изящно прикрыл глаза ладонью, а затем протянул руку в томном жесте к девушкам. Лицо его выражало одновременно страсть, покорность и печаль. Но уже через секунду его губы задрожали, затем превратились в улыбку, обнажив ровные сияющие зубы, а потом вампир потерял над собой контроль и рассмеялся от души. – Разве не уморительно?

Он перестал заливаться, но, как показалось, только путем невероятных усилий. Смех его еще какое-то время гулял по просторным коридорам.

– Я провожу вас в ваши комнаты. – Мгновенно изменив выражение лица на загадочно-отстраненное, сказал Эдвард. Голос его можно было назвать теперь замогильным. – Сегодня лучше остаться здесь. Дорога неблизкая, а вот рассвет все заметнее. Сами понимаете… – вампир многозначительно провел пальцами по бледной щеке.

Марта с ужасом замера, затем глянула на подругу. Варвара впала в ступор. Она даже дышала еле-еле. Все попытки удержать ее от этого провалились. То ли сама встреча с вампирами, то ли хи фантасмагорическое жилище так на нее подействовали, но, похоже, сил у нее не осталось.

А Эдвард опять засмеялся.

– Может хватит уже? – Марте показалось, что она сейчас ударит этого клоуна. – Не слушай его, ты же видишь, он прикалывается над нами.

Она взяла подругу за руку, надеясь, что та еще придет в себя. Варвара расслабилась, и даже постаралась улыбнуться. Каждый раз, когда она оказывалась на грани этого своего ступора, то испытывала смущение. «Взрослые люди не должны вести себя как опоссумы» – говорила она про саму себя, посмеиваясь, чтобы скрыть стыд и досаду.

– Прошу меня простить, – Эдвард снова говорил нормально, если принять за норму те моменты, когда он не говорил о вампирах. – На самом деле я провожу вас домой. Конечно, не следует вам тут оставаться. Мне самому тут бывает не уютно.

– Вы здесь не живете? – почему-то эта мысль удивила Марту.

– Нет, я живу в Алом уже много лет. Поселился, еще когда он был Матвеевском. Да и раньше не часто квартировался в Гнезде. – Похоже, вампир действительно решил завязать с паясничеством на сегодня.

Бесшумно подъехала машина.

– Будете дома уже через час, все устроено, – заверил он своих утомленных подопечных.

– Что устроено?

– Дорога. Чтобы нам никто не мешал. Как и во время вашего путешествия сюда.

Только сейчас Марта поняла, что на протяжении всего пути она не увидела ни одной попутной или встречной машины. Девушка обернулась к зданию, словно надеялась, что оно показалось ей странным только с первого взгляда и на самом деле все нормально. А затем заметила горы, что возвышались над долиной в противоположном от ворот направлении. Почему-то раньше они словно потерялись, скрылись за всеми этими строениями, хотя дома были не очень-то высокими. Все здания в Гнезде, казалось, противоречили природе, ее нерукотворной красоте и простоте.

– Отсюда эти горы кажутся похожими на рисунок или фреску, – подала голос Варвара.

Марта сперва вздрогнула от неожиданности, но уже через секунду отметила про себя, что подруга таки приходит в норму.

Вскоре они мчались по абсолютно пустому шоссе в сторону Алого, надеясь забыться в объятиях своих одеял и подушек.

– У меня смешанное чувство на счет своего запаха, – задумчиво проговорила Варвара. Напряжение спало, и она выглядела спокойной и расслабленной. Марта знала, что это очень хороший знак: подруга снова держала лицо, не смотря на усталость и потрясение. Она сама чувствовала то же самое.

– Хм?

– С одной стороны мне страшно хочется помыться, ведь там, в этом… – Варвара запнулась, словно не хотела вспоминать, – В Гнезде мой запах был таким резким, что даже стыдно стало.

Марта кивнула.

– С другой стороны, мне хочется никогда больше не мыться. Понимаешь, чтобы не потерять его, мой запах, – закончила подруга.

Они обменялись понимающими взглядами.

– Если спросите меня, – с переднего сидения подал голос Эдвард, – то лучше не мыться. У вас обеих дивный запах, прямо-таки аромат, я бы сказал…

– Но тебя никто не спрашивал! – чуть громче, чем собиралась, оборвала вампира Марта. Ее буквально передернуло от его слов.

– Вот мы и перешли на ты, – довольно подвел итог Эдвард.

«Бесполезно с ним спорить» – устало подумала Марта и откинулась на спинку сиденья.

– Угу, – непонятно к чему тихо хмыкнул вампир и улыбнулся.

Она ехала и думала, о том, что их теперь ждет. На какой-то миг ей даже захотелось, чтобы эта дорога никогда не кончалась. Ехать бы и ехать, и пусть завтра не наступит никогда. Слишком многое придется осознать. И наверняка это осознание ее изменит. Но сейчас, в пути, как в неком лимбе, можно просто существовать в равновесии между тем, кем ты был, и тем, кем тебе придется стать.

Эдвард предложил довезти Варвару до дома, но та, извинившись, просто вышла на одном из перекрестков в центре города. Даже в такой неординарной ситуации, она сохраняла тайну местоположения своего жилища.

Марте же было все равно. По прибытии, она формально попрощалась и вышла. Поднявшись на свой этаж практически на автопилоте, открыла дверь, разулась и зашла в комнату. По привычке включила ноут и, наспех сбросив одежду, уселась листать первый попавшийся новостной сайт. Просто, чтобы убить время и перезагрузиться.

«…Еще несколько пунктов сдачи крови закрылись в столичном регионе. Пока от властей и из Гнезда нет никаких комментариев, но из анонимных источников в администрации столицы стало известно, что пункты продолжат закрываться. Почему фонд Симбиоз прекращает свою работу? Значит ли это, что вампиры насытились или это временная перестройка схемы работы организации? Подпишитесь, чтобы получать новости…»

Кликнув по первой ссылке в блоке «Другие статьи по теме», Марта привстала. Она хотела было поставить чайник, но передумала, так и застыв в нерешительности. Усевшись, девушка пролистала еще пару заметок.

«…Участились случаи вандализма на границе автономной зоны проживания темной расы, или Гнезда. Мы взяли интервью у некоторых участников подобных акций, однако, по их просьбе, личности этих людей будут скрыты. Стоит отметить, что большинство из опрошенных нами были удивлены, когда узнали, что количество нападений резко возросло. Такое чувство, что проправительственная пресса умалчивает об этом. Однако нашим корреспондентам стало известно: частота нападений действительно выросла в несколько раз. В ходе интервью не удалось выяснить причины, толкнувшие этих людей на опасные и, как показывает практика, бессмысленные акции. Большинство опрошенных не могут точно сформулировать мотивы своих действий, объясняя все неприязнью к обитателям Гнезда и желанием как-то противостоять этой, как они считают, угрозе человечеству…»