Светлая страсть тёмного мага

На столе передо мной тоже были навалены, как попало желтоватые настоящие кости, судя по черепу, человеческие.

– Задание первое! – высокий седой преподаватель в черном плаще, возвышающийся над нами, как скала, надменно оглядел нас, усмехнулся. – Соберите скелет. Постарайтесь сделать это правильно.

«Вот это черная богиня Авликая знает что!»

Я поковырялась в костях, череп, конечно, от костей позвоночника отличить несложно, но что делать дальше, не представляю. Я закончила колледж боевых магов, там скелетам уделяли немалое внимание, с точки зрения, как их лучше сломать. Вот если попасть заклинанием под колени, то будет больно, повредить этим же заклинанием череп получится только в височной доле, а перебить руки – легкотня.

Я покосилась на споро работающих парней. И кособокий некромант, и красивый эльф смотрели на меня с презрением, как на недоучку без диплома колледжа. «Соберу, как умею! Изо всех сил постараюсь, а там, может, и не пройду дальше!» – решила я и принялась за работу. Кости крепились со скрипом, но я применяла заклинание за заклинанием, и скелет рос на глазах. Правда, руки были длинноваты, жутко длинные были ручонки, но бывают же люди с длинными руками, не ниже колен, конечно, значит, что-то я делала не так! Ну, и ладно, не сдам – уже счастье!

И все-таки по привычке занудных стобалльниц не хотелось ударить лицом во тьму, я почесала в затылке, как же исправить-то? Тут дверь тихонько отворилась, и послышались легкие шаги.

– Ты кости перепутала, – за моим плечом стоял вербовщик-Рони, очень серьезный, только его припухшие губы кривила странная улыбка, – вместо костей рук, кости ног вставила. На, поможет, и вот это тоже бери.

Он воровски склонился надо мной и уронил в мою руку серую руну порядка и вторую черную странную руну, название которой я не знала. По-хорошему, его бы надо вздуть за дракона, которого он мне подсунул, уверена, нарочно, но я скромно промолчала, пока промолчала.

– Вторая руна для второго этапа, – произнес он одними губами и пошагал мимо остальных.

А у меня зашлось сердце: я помнила, какими нежными могут быть его губы, а уж про бесстыжий язык лучше промолчать. Рони коротко поклонился профессорам, те поднялись, встали вокруг него, приняли из его рук несколько пергаментов и уселись в кресла, напоминающие три трона. Вербовщику позволили остаться.

Он сел на ступеньку помоста и уставился на нас.

Кособокий некромант и красивый эльф заерзали: то ли время подходило к концу, то ли что-то еще их расстроило, я не поняла. Не до того мне было.

Я бросила в центр скелета серую руну, та рассыпалась серебристыми звездочками по всем косточкам, несколько звездочек шустрыми мышами шмыгнуло на стол справа, несколько – на стол слева, но явно нервничающие парни ничего не заметили.

Косточки на моем столе завертелись, как безумные, собрались в кучку и из кучи костей выскользнул спиралью совершенно идеальный скелет, громко брякнувшийся на столешницу.

И некромант, и эльф уставились на мой стол. Ехидные улыбки сползали с их лиц. В этот самый миг косточки на столах парней зашныряли, как крысы в погребе, и кое-где поменялись местами.

– Задание второе! – провозгласил второй рыжий профессор в черно-алом плаще с капюшоном, он был небольшого роста и не казался таким противно важным, как первый. – Поднимите скелеты. Сейчас мы увидим, некроманты вы, или мимозомбипроходили, – сказал он совершенно неожиданно на простецком жаргоне студиозов, вызвав улыбки на лицах профессоров и насмешливый блеск в глазах вербовщика-Рони.

Меня затрясло. Руна руной, но если нет способностей к некромантии, то даже скелет мышонка не поднять будет, а тут такой здоровый тип.

Я бросила неизвестную мне руну на ребристую грудь скелета, чернота пролилась на него, рассеялась, превратившись на миг в серую дымку, и пропала, а я жадно вглядывалась в череп.

Дернулась правая рука, левая нога, клацнули челюсти.

И некромант, и эльф насмешливо лыбились в мою сторону.

«В нашей семье были некроманты. Прапрапрадедушка Фелициус Фарренгтийский – темнейший из магов. Когда няня хотела досадить мне, она говорила, что я – вылитый прапрапрадедушка Фелициус!»

Так что у меня может получиться, должно получиться! Хотя… я рыжеволосая, тоненькая, с золотистыми глазами, а дед с черными кудрями и такими же черными глазами, высокий, в теле, а уж улыбка у него… увидишь, неделю не заснешь!

– Давай! Тощая тварь, вставай уже, иначе, я не знаю, что с тобой сделаю, – прошипела я.

Скелет подергался и остался недвижимым.

Парни откровенно засмеялись, но тут их отвлекли собственные проблемы. Некромант, как оказалось, перепутал ноги и руки у скелета со своего стола, а череп у поднятого бедолаги был почему-то зажат между ребер.

Кособокий зарычал, пытаясь вытащить большой череп из-за узкой решетки ребер, как голову рыцаря, застрявшую за забралом шлема. Эльф захохотал, но тут жалкий скелет с его стола брякнулся на пол. Попытался встать и снова брякнулся. У того на шее качалась широкая кость таза, а вместо одной из ступней был приделан череп, поэтому скелет хромал и падал.

Некромант бросил вытаскивать череп из-за ребер и весело заржал. Эльф только косами взмахнул, пытаясь переделать поднятый скелет и потерпев в этом похвальном начинании полную неудачу.

– Клац, клац, клац, клац, клац! – я огляделась в поисках того, кто издавал такой странный звук.

Скелет на моем столе сидел и хихикал над неудачливыми собратьями. Выглядело это страшно. Но я и глазом не моргнула.

– Задание третье! – голос у третьего профессора был чистый и красивый, но сам он не отличался ни красотой, ни элегантностью, темные волосы прикрывали обожженное лицо, бурый плащ выцвел и был забрызган грязью. – Станцуйте со скелетами сарбарранду!

Я открыла рот и закрыла рот. Мне что надо будет прикасаться к этому? К костлявому? К его гадким желтым костям?

Некромант взял страхолюдное создание за руку, ну как за руку, за косточки.

Эльф тоже, ему пришлось придерживать чудовище, потому что оно все время клонилось вниз и норовило грохнуться на пол.

Скелет спрыгнул с моего стола и галантно предложил мне свои мелкие косточки – пальцы.

Я кое-как оперлась на его костяшки.

Мелодия сарбарранды ударила как оглушительный водопад. Я любила танцевать, но никогда еще у меня не было такого необычного партнера. Впрочем, скелет оказался отличным танцором, он кружил меня, эффектно наклонял над полом, подбрасывал и главное, ловил. Я другим взглядом посмотрела в провалы его глаз, но он отвернулся, как отворачивается человек, когда ему больно или плохо. А ведь у него своя история, жизнь… была. Я поклонилась скелету, когда танец закончился, он щелкнул костями пяток.

Военным был? Как попал на стол эказменуемого некроманта?

– Я, – я помахала рукой, привлекая внимание профессоров, – можно мне, – я переглотнула.

Вербовщик-Рони уставился на меня, профессора тоже повернули лица с гримасками удивления в мою сторону.

– Можно мне забрать поднятый скелет? – мой недавний партнер по танцам тоже удивленно повернул в мою сторону свое узкое лицо, то есть череп, конечно.

Хотя… это было именно лицо, несмотря на то, что в провалах глазниц клубилась тьма.

– Если вы станете студиозом университета, мы разрешим вам взять продукт экзамена в фамильяры, – отчеканил рыжеволосый профессор.

Я вложила в свой книксен столько благодарности, что он улыбнулся и глянул на меня теплее. А вербовщик-Рони посмотрел на него с ненавистью.

– Э… но я… – мне хотелось честно признаться, что я никогда не хотела учиться в Королевском Университете Некромантии, но скелет покачал головой, прижимая к оскалу зубов косточку указательного пальца, молчи мол.

– Вы что-то хотели сказать, барышня? – седой профессор сделал в мою сторону шаг.

– Нет, нет! Только спросить, как долго ждать результатов экзамена? – пискнула я.

– Через три дня будет вывешен список студиозов, скелет можете пока забрать с собой, – ответил обезображенный ожогами профессор.

Я кивнула скелету, как бездомному псу, именно так он и бросился за мной со всех ног, чуть не упал, чем вызвал смешки некроманта и эльфа.

Я с гордо поднятой головой прошла по белому ковру и выскочила во дворик черного замка.

Ноги подогнулись, и я упала в объятия Рони. Его руки задрожали, лицо порозовело, он облизнул сухие губы и чуточку ближе, чем полагается по этикету, прижал меня к себе.

– Отпустите меня, Рони, вы… делаете мне больно, – прошипела я, – ваш дракон – идиот! Он привез меня сюда! Хотя я поставила специальный маячок, направляя его в высшую королевскую академию боевых магов!

– Я был уверен, что ты угонишь моего дракона, – рассмеялся Рони, но руки его затряслись еще сильнее.

Что это с ним? Знобит его что ли? Я не понимала.

– Какой маг, такой и дракон, – процедила я сквозь зубы.

– Белянка – славная девочка, – усмехнулся Рони, выпуская меня из рук, потому что скелет, издав что-то вроде кашля, похлопал его по плечу. – Она самочка, если ты не поняла.

– Все бы тебе самок подлавливать, – буркнула я, улыбнувшись скелету, вызволившему меня из загребущих рук вербовщика-Рони.

– Таэль, – Рони навесил на симпатичную морду самую сладкую гримаску, типа в меде захлебнешься, – экзамены ты сдала.

– Нет! – заорала я, выскакивая из костлявых лапок скелета, придерживающих меня. – Нет! Нет! Нет! Я не хочу!

– Сдала, сдала, – улыбка Рони стала ехидной и широкой. – Приглашаю тебя в кабачок студиозов, ты, наверняка, таких не видела. «Хромой дракон» – это самое чудесное место в столице!

– Ты прав, я не была в кабачках, – я представила настоящую вечеринку студиозов, с плясками на столе и с играми в карты на раздевание! И мне захотелось попасть туда во что бы то ни стало!

– Я не знаю-у-у-у, – нарочно протянула я, чтобы еще попросил, поунижался, он так меня подставил, наглец, ради премии старался, сребролюбец поганый.

– Папа не пускал и теперь заругает? – сочувственно посмотрел мне в лицо этот урод среди магов.

– Пойдем! – рявкнула я, хватаясь за его локоть. – Где это?

– Тут, недалеко от универа, – улыбнулся Рони.

И мы отправились в «Хромого дракона»! Легендарный кабачок студиозов. Говорят, сам канцлер в студенческие годы ушел оттуда, проиграв штаны! Да, что там канцлер! Король раздел здесь легендарную красавицу Юнессу Боудинскую донага, выиграв в карты даже её розовые шелковые штанишки. Она стала его женой, так что у бродячих менестрелей на эту тему получилась роскошная скабрезная баллада о том, как король снимал с Юнессы вышитые цветами штанишки из эльфийского шелка.

«А ведь король, канцлер, даже жених этот мой, хромой мужеложец – все они некроманты!» – подумала я, настроение испортилось сразу.

Дальше я брела без настроения. Я молодая, красивая, неглупая, ну, может, самую малость простоватая, а должна достаться хромому уроду!

Нет в мире справедливости!

А вот мой скелет шел, подпрыгивая от радости, скалясь вслед вздрагивающим прохожим и помахивая в такт рукой.

– Я смогу узнать, кто он? – шепнула я Рони.

– Купим в лавке шепталку, и спросишь у него, – ответил тот, покосившись на припрыгивающего от полноты чувств скелета.

– Мы это… – дорогу нам загородили кособокий некромант и красивый эльф, – Терраноуэль Севантийский, – поцеловал мою ладошку эльф. – Можно Элль.

– Нигберт Кармасский, – изловчился поцеловать мою вторую руку некромант, – зови просто Ниги.

– Так что вы это? – ехидно поинтересовался Рони.

– Вместе сдавали, то, сё, учиться еще вместе будем, – покраснел Ниги. – В смысле надеемся, что будем учиться вместе…

– И приглашаем прекрасную Таэль в «Хромого дракона» по традиции всех абитуриентов, надеющихся стать студиозами, – изящно поклонился Элль.

Вслед за ними закланялись и заскакали их уродцы из костей.

– Я пойду с вами, пойду, – развеселилась я, – но, может быть, можно как-то изменить эти скелеты?

– Если только переломать им кости, а потом, собрав правильно, поднять во второй раз, – ровным тоном выдал Рони.

Оба скелета-ужастика спрятались за спины своих магов.

– Неззя, – прошипело за спиной.

Мой скелет ломал свои костлявые руки и распахивал рот, но больше ни одного звука у него не получилось.

– Это пословица такая мрачная у некромантов есть: нельзя поднять скелет дважды, – тихо проговорил Ниги.

– Не будем рисковать, – покивала я, наблюдая, как скелеты осторожно выбрались из-за спин своих магов и, кося пустыми глазницами в сторону Рони, крадучись, побрели за нами желтоватой ребристой, запинающейся и качающейся свитой.

Мой фамильяр поддерживал собратьев по несчастью, помогал встать после очередного падения одному и направлял другого.

Рони сменил гнев на милость и шел рядом со мной, поглядывая на меня, как кот на кувшин свежей сметаны, прикидывающий, как его поудачнее опрокинуть. От такой мысли у меня заалели щеки, я еще помнила и утренние поцелуи, и фейерверк внутри, но сладость свободной сумасбродной жизни студиозов ни в какое сравнение не шла с утренними шалостями.

Свобода! И вся жизнь впереди! Что может быть лучше?

Эльф и некромант смотрели на моего кавалера во все глаза, но я не придала этому значения, мало ли почему их заинтересовал вербовщик-Рони. Может, именно он расписал им все прелести Королевского Университета Некромантии?

Мы уже увидели вывеску «Хромого дракона» – роскошный жестяной штандарт с вырезанной шипастой зубастой и хвостатой фигуркой дракона, прижимающего одну лапу к животу, видимо, ту самую легендарную хромую, когда на площади между домами раздался жуткий крик и грязная брань. Городские стражники заломили руки за спину какому-то бродяге.

– Кнутом его, ворюгу, – забубнили добропорядочные горожане, образовав большую толпу вокруг бродяги и стражников.

Я посмотрела на босого, полуголого бродягу, поразительно грязного и голодного на вид, он подмигнул мне. И тут же схлопотал пощечину от стражника, свалившую оборванца на мостовую. Но бродяга легко поднялся и, потирая синяк, расцветающий радугой на щеке, усмехнулся. За эту усмешку на него поднял руку второй стражник, но я быстро загородила парня, сделала самую умильную мордашку, на которую велся даже мой суровый батюшка.

– Он замерз, голоден, отпустите его, – пропела я нежно-нежно, ласково поглядывая на приосанившихся стражников и отмечая, как загорается злоба во взгляде Рони.

– В тюрьму его! Урода! Голоден! Пусть работает! Пусть честно зарабатывает свой хлеб, как мы! На таком заживет все, как на бродячем псе, и опять он пойдет воровать, побродяга! – пролаял-проорал толстый благообразный господин в дорогом темном плаще на меху и забавной, на мой взгляд, шляпе, похожей на перевернутый черный сапог.

– Что он украл? Я заплачу три цены и штраф, – пропела я.

Стражник было открыл рот, словно раздев-облапав меня сальным взглядом, но второй качнул головой, указав на моих спутников и проговорив едва слышно одно слово: «Некроманты…» – разлакомившийся страж города бросил холодно:

– За покражу три монеты и штраф – одна, – при этом он скрипнул зубами и еще раз похотливо осмотрел меня.

Я догадывалась, что хотел предложить мне страж, но надеялась, что для начала он хотя бы сводил меня потанцевать. «Каждый хочет поиграть и бросить, потому что я… кукла. Так меня назвал двоюродный братец Арни, так твердила нянюшка, когда думала, что я не слышу», – мне стало горько и страшно. Хотелось крикнуть: « Это неправда! Неправда!» Но кто меня поймет?

Мое радужное настроение лопнуло, как большой мыльный пузырь. Жизнь не была радостной и свободной. Впрочем, следовало посмотреть на тех, кому было гораздо хуже моего.

Я отсчитала деньги и повернулась к бродяге. Такого грязного создания я не видела никогда, его кожа была почти так же черна, как синяк на левой щеке, подбородок зарос темной щетиной, темные кудри нечесаные, спутанные, были кое-как повязаны косынкой из мешковины. Из такой же мешковины была рубаха, разорванная на груди, а рваные штаны напоминали выкинутую хорошей хозяйкой тряпку для мытья пола, босые ноги, вряд ли, когда-нибудь были втиснуты в башмаки. Но во взгляде парня не было приниженности подобных созданий. Он смотрел на всех свысока, как знатный дворянин, как опытный маг. И несмотря на грязь, на синеву под глазами, на синяки на полуголом теле, он был красив. Темные как ночь глаза, яркие губы, изящные ноздри, завитки черных кудрей над крыльями бровей – больше всего бродяга был похож на переодетого принца из сказок нянюшки. А его руки подтверждали мою догадку, грязь не могла скрыть тонкие пальцы, изящные запястья. Кровавые мозоли на ладонях немного портили образ сказочного принца, превращенного злой ведьмой в нищего, но стройное тело, широкие плечи и горделивая осанка человека, привыкшего подчинять других, разбалтывала о нем то, что он хотел бы, наверное, скрыть.

– Ты пойдешь поесть с нами? – Рони усмехнулся зло.

– Благодарю вас, – бродяга поклонился мне, – я совершенно сыт.

– Дело твое: не ходи, – кивнул Рони.

– Чем я могу отблагодарить вас, барышня? – поклонился мне до земли бродяга. – Деньги я, разумеется, отдам.

Я оглядела его, грязного оборванного, потерявшего человеческий облик и рассмеялась:

– Может, натурой? – спросила, оглянувшись на бесившегося за мной Рони.

– Не получится, красавица, я предпочитаю мужчин, – улыбнулся бродяга.

Я отшатнулась от него.

– Провинциалка, – усмехнулся бродяга.

– Ты, столичный житель, где пропадал на этот раз? – холодно спросил Рони.

И мне стало ясно, что они знакомы, даже, может быть, дружны.

– В тюрьме. Получил месяц за бродяжничество и воровство, – тихо ответил бродяга, перестав улыбаться.

– Что украл? – Рони свел тонкие брови над переносицей.

– Лепешку, – еще тише ответил бродяга.

– Так ты же сыт? – усмехнулся Рони.

– Я не себе, – глянул исподлобья бродяга.

– Потом разберемся, для кого ты стянул хлеб, а сейчас идем с нами, поешь, выпьешь, – предложил Рони.

– Меня ни в один кабак не пропустят, – качнул опущенной головой бродяга.

– В «Хромого дракона» войдешь, как свой, – заметил эльф, – ведь дракон не только хромой, но и…

– …слепой, немой и наш в доску, – договорил бродяга, – давай свой плащ, Иени, идем напьемся до смерти по-нашему, по-некромантски!

Я повертела головой: кто это Иени? Плащ странному бродяге отдал Рони. Так бродяга его еще и по кличке называет!

– Так вы друзья? – протянула я, с подозрением оглядывая покрасневшего вербовщика.

– Да, – пробормотал тот.

– А, может, и не только? – усмехнулась я.

Рони повернулся к бродяге и показал ему кулак. Тот рассмеялся весело, безбоязненно, не сдерживаясь.

Глава 3

Легендарный кабачок нашел пристанище в узкой белой башенке с черной крышей, похожей на шляпу ведьмы. Когда мы вошли внутрь, то стало понятно, что хозяин поиграл с пространственной магией и закрепил свои игры намертво.

Общий зал был огромен, над ним парили прозрачные, словно вылитые из стекла, драконы, дракончики, драконищи разных видов и мастей, подвешенные рунами. В остальном всё было обычно: столы и стулья из дерева, стойка из досок, напитки в темных бутылках без наклеек со всех концов королевства на грубых полках за спиной хозяина, мелкого тощего мужичка с лысой головой, красными глазами и пышными черными усами. Кажется, он из сумеречного народа, если соединить красную радужку глаз и белый клычки, не помещающиеся во рту.

Стены чуть ли не бревенчатые. Традиции, оказывается, чтут даже в городке при университете некромантов.

– Устроимся здесь, – предложил бродяга, ткнув рукой в стол у окна.

Сидя за этим столом, мы видели всех в зале, а нас прикрывала холщовая серая штора, болтающаяся на одном кольце.

Кажется, я угадала верно, и привычка командовать вошла в плоть и кровь бродяги.

Рони, к моему удивлению, согласился.

Нам тут же принесли кувшин с усилителем магии, даже запах которого чуть не вызвал у меня рвотный позыв. Напитки и жареное мясо разносили крепкие парни в белых фартуках поверх рубах и штанов из серого полотна.

Я успела схватить кусочек жареного мяса, истекающего соком, пахнущего так, что я чуть не захлебнулась слюной, пока я жевала, глотала и снова жевала, все остальное с тарелок смел наш совсем не такой сытый, как утверждал, лгун-гость.

– Попробуй усилитель магии, это самый лучший в столице напиток, – протянул мне глиняную кружку Рони.

– Ни за что, – буркнула я, рассматривая посетителей.

Их было немного, и играть на раздевание они почему-то не торопились.

Кажется, ничего интересного мы здесь не увидим, вот тебе и кабачок-легенда, я разочарованно вздохнула и увидела наглую морду бродяги перед собой.

– Выпей усилителя магии, это ведь самый чудесный напиток, куколка, – сладко улыбнулся он, протягивая мне кружку.

А вот называть меня так премерзко не стоило! Я выхватила кружку справа, из нее только глотнул эльф, поэтому пришлось сделать три больших глотка, чтобы увидеть дно. Когда я осушила кружку, то меч цапнула слева, некроманты всегда носят оружие, и непринужденно приставила к горлу бродяги лезвие:

– Не смей! Меня! Называть! Куклой! – заорала я.

Он продолжал улыбаться, вывернулся все с той же улыбкой и обезоружил меня вмиг. Да, я поняла из-за чего у него мозоли на ладонях, когда он привычно взялся за клинок, повертел и бросил мне меч некроманта, протянул руку, не глядя в сторону эльфа:

– Поделись мечом, ушастый.

– Я не могу отдать свое именное оружие неизвестно кому, – поджал красивые губы Элль.

– Я верну, – пожал плечами бродяга, обернувшись ко мне. – Погоди, куколка, сейчас подеремся. Выясним, чего ты, куколка, стоишь?

Я скрипнула зубами, выясним! Усилитель туманил мой мозг, любое море мне сейчас было по колено!

Мозоли у бродяги были от оружия. Интересно, только от тренировок или и от настоящих боев? Возможно, он – наемник из отряда короля?

– Ты ведь рыцарь, ушастый, – бродяга прижал эльфа к спинке стула, нависнув над ним всем телом, – бродяге меч дать не можешь, а своему королю – не хочешь?

Эльф переглотнул и протянул светлый роскошный клинок бродяге и самозванцу. Поверить не могу, что король ворует лепешки и сидит в тюрьме среди бродяг в собственном королевстве. Хотя… он – некромант! Но как же тогда прекрасная королева, если он предпочитает мужчин? Я поняла, что протрезвела, и теперь мне совсем не хотелось размахивать тяжеленным клинком, от немалого веса которого уже заныли запястья.

Посетители «Хромого дракона», казалось, только и мечтали о таком зрелище, нас окружили почти все, потрясая кружками, делали ставки, конечно, на крепкого бродягу-самозванца, а мой гнев уже затих, испарился вместе с усилителем магии, я была средним мечником, куда мне тягаться с парнем, у которого ладони сплошь в мозолях от оружия?

И все-таки я взялась покрепче за рукоять и ударила изо всех сил. О черная богиня мертвых Авликая! Зачем я ввязалась в эту драку?

Сияющий победной улыбкой бродяга-самозванец был уверен в победе, он потому отдал мне меч, что решил поиграть со мной, как с котенком, пушистым малышом, думающим, что его мягкие коготки способны причинить вред настоящему хищнику. Но он просчитался. Конечно, я была слабее его, но за два года в колледже боевых магов пришлось сдать кучу экзаменов, то есть драться с самыми разными магами всеми видами оружия. Я была тощей, маленькой, слабой, мне пришлось научиться драться без правил. Мне неизменно снижали балл на экзаменах за грязные приемы в бою, преподаватели делали вид, что девушка не должна быть нечестной, чтобы выжить среди крепких натренированных парней, но я думала иначе: честный боевой маг – это мертвый боевой маг.

Меня позабавило, что на меня поставил Рони и еще два-три студента-заучки, я знала, что выиграю, с трудом, из последних сил, но вырву победу из мозолистых рук бродяги.

На алых губах самозванного короля по-прежнему сияла улыбка, без плаща он выглядел наемником, вернувшимся из плена. Неужели, он не врет? И он – Людевик Двенадцатый, прекрасный король, которого придворные поэты сравнивали с серебристой луной, хоть он и был некромантом, и его следовало называть темным светилом.

В первый вдох после вскрика: «Начинайте!» – мне пришлось очень худо. Король был искуснее, да просто сильнее, хотя меч некроманта оказался тяжелее эльфийского, это не сыграло мне на руку, потому что чего-чего, а силенок у меня было мало.

Каждый удар короля-попрошайки был сокрушительным, каждый выпад бродяги-самозванца толпа поклонников встречала выкриками и одобрительными хлопками по бедрам. Они казались мне стаей зубастых антраварров, загнавших меня–легкую добычу на высокое дерево и усевшихся вокруг в ожидании того, когда я окажусь на земле, и они разорвут меня на мелкие куски.

Они орали, что следующий удар будет последним, но это было не так. Мне было трудно, но с болью, страхом и азартом я быстро справилась. Холодный расчет и нужные заклинания уже работали над планом поражения бродяги-самозванца.