Бирюзовый Глаз

– Думаешь? Если кого-то не дергать, то он, скорее всего, вообще ничего делать не будет.

– Это только до поры до времени, пока жизнь не прижмет. Вот именно поэтому сейчас и стали столь популярны заведения типа того, куда мы направляемся.

– А какая связь? – удивился я. – Чего вдруг тебе так полюбился брутальный стиль в предприятиях общественного питания?

– Ты так ничего и не понял?

– А что понимать? Сейчас модно. То какой-нибудь псевдосредневековый хутор в стиле десятого века построят и одинокого жителя туда поселят, дабы отшельника изображал как аттракцион для туристов, то дачу оформят типа в деревенском стиле, то ресторан.

– Перестань ворчать. У тебя сегодня сварливое настроение.

– Просто не нравится мне все это. Неудобно. Знаешь, что больше всего ценю? Оптимальный минимализм. Ничего лишнего, зато есть только то, что нужно и как нужно. Удобно – значит красиво. В соответствии с потребностями современного человека.

– Не спорю, – вдруг согласилась она, – Правда, потребности у всех разные, не забыл? Но в том месте, куда я надеюсь с тобой попасть, дело немного иначе обстоит.

– Я чего-то не понимаю? Может, объяснишь?

– Не понимаешь ты самого главного, сейчас обо всем догадаешься. Я же скажу пока только одно: у этого заведения очень простое название – «Таверна».

Тем временем мы почти пришли. С Никитской свернули в переулок, и уже стояли перед малоприметной темной дверью с бронзовой табличкой рядом.

– Тут как бы переходная станция, – сразу же приступила к пояснениям моя спутница, когда мы вошли внутрь «Таверны» и заняли двухместный столик. – Отсюда можешь уйти в другую реальность, а можешь вернуться назад, никто не помешает. С собой можно привести или увести кого-нибудь одного. Здесь предоставляется возможность выбрать для себя тот мир, что больше всего тебе лично подходит.

– Как выбрать? Ты куда меня привела? – Заинтересовался я. Идея понравилась, и захотелось подыграть. Забавная шутка. – Здесь дают туристические проспекты или какие-нибудь иные предложения?

Похоже столик, который мы заняли, оставался единственным свободным. Почти сразу подошла девушка-официантка в длинном холщевом платье. Стелла ей что-то тихонько сказала, что – я так и не расслышал. Та улыбнулась, кивнула и очень быстро принесла уже знакомые мне глиняные кружки и тарелку с какими-то круглыми печеньицами.

– Все гораздо проще, – сказала Стелла, взяв одну кружку себе. – Через меню. Заказывая различные блюда, ты выберешь то, что характерно для того или иного пространства… Или – мира, если тебе так угодно. А после уже выйдешь именно туда, откуда происходит избранная тобою еда.

– А если я оставлю выбор за официантом? Или вообще ничего не стану выбирать?

– В обоих случаях вернешься назад, откуда пришел. Кстати – пиво, и вообще напитки, в выборе не участвуют, недаром в меню их нет. Пей, что душа пожелает.

– Хорошо, предположим, – кивнул я. – А если вдруг не понравится там? В той другой реальности? Что, кстати, весьма возможно.

– Войдешь из того мира в эту же Таверну, главное дорогу к ней не забудь. Там дверь, естественно, совсем не так будет выглядеть, как в Москве, но внутри – все то же самое.

«Забавная легенда, – подумал я, – такой концепт – удачное решение устроителей. Что-то знакомое, где-то я уже об этом слышал. Причем, именно слышал, словно рассказывал кто-то. Для определенной категории людей это же самое оно! Только и ждут, как бы поиграть в сказку».

– Не веришь мне, – с пониманием изрекла Стелла. – Правильно делаешь. Верить можно только себе, да и то с оговорками. Ты не дергайся, спокойно вокруг посмотри, по залу пройдись, к гостям приглядись. Только незаметно, здесь не любят пристального внимания к собственным персонам. Возможны незапланированные конфликты. Хочешь ржаную лепешку?

Я машинально взял темное печенье, и, не чувствуя вкуса, принялся его жевать. Потом осмотрелся и побрел внутрь зала. Стараясь не впадать в незапланированные конфликты, я как можно аккуратнее осмотрел помещение и сидевших там посетителей. Это что, сборище ролевиков-реконструктовов, причем из различных клубов? Актеры Театра юного зрителя прямо со сцены решили, не смывая грим и не меняя костюмов, пойти перекусить? Причем в полном составе? Никак не получалось сообразить: что это – очень хороший сон, бредовая явь или просто кто-то очень круто прикалывается? В конце концов, возникло странное чувство – какая-то дикая смесь раздражения, обиды и растерянности. Самым верным показалось уйти. Я направился к выходу, открыл дверь и вышел наружу.

Дверь за мной закрылась с легким скрипом, и я оказался на улице. Собственно, никакой улицы тут не было. Вокруг простиралась лишенная деревьев зеленая слегка бугристая равнина. По ярко-голубому небу медленно плыли редкие плоские облака. Кое-где, прямо из земли торчали двускатные кровли, крытые вместо шифера зеленым газоном. Вдалеке, у самого горизонта, виднелись пологие горы. Людей видно не было.

Я обернулся.

В первый момент показалось, что действительно сплю. За мной находилась такая же поросшая травой крыша, вместе с землей образующая стену в форме равнобедренного треугольника. В середине треугольника располагалась широкая плотно закрытая дверь, скроенная из неровных, но тщательно подогнанных почерневших от времени досок. С краю двери болталось массивное железное кольцо. Сама стена состояла из темных тесаных камней, сложенных плотно и добротно. Сверху, прямо на крыше, паслась серая коза, разглядывавшая меня хитрым недобрым взглядом с горизонтальными зрачками.

– Мээ-э-э-э? – спросила коза.

Я ничего не ответил, но решил, что на сегодня уже достаточно. Тем более, что с этой стороны горизонт резко отличался. Горы казались выше, явно темнее и сильно ближе, а где-то за ними неровным дымовым массивом извергался самый настоящий вулкан. Самого вулкана за горами видно не было, но упирающееся в землю сероватое облако не оставляло сомнений в его происхождении. Я подошел к темной двери, потянул за кольцо, дверь даже не шелохнулась, пришлось удвоить усилия, дверь подалась и с явным сопротивлением открылась, издав все тот же противный скрип.

В Таверне на первый взгляд ничего не изменилось. Все так же сидели похожие на ролевиков-реконструкторов люди, та же девушка в холщевом платье разносила пиво и собирала плату, и так же горел огонь в камине. По-моему, сейчас там жарили целого кабана. Почти все посетители ели прямо руками, по которым до локтей стекал жир. Да и блюда ими потребляемые в особо сложных столовых приборах не нуждались: обычно это были кости со значительными кусками жареного мяса. Привлек внимание один солидного вида господин, облаченный в кожаную одежду. Длинные волосы до плеч, окладистая борода клинышком, темные прищуренные глаза, высокий хищный нос. Это лицо показалось мне знакомым, а его обладатель, ни на что не обращая внимания, аккуратно потреблял нечто нарезанное правильными квадратиками. Причем ел не руками, а пользовался узким, похожим на кинжал инструментом с красивой инкрустированной рукояткой. По правую руку от господина, прямо на столе, лежал частично извлеченный из ножен солидных размеров меч.

Я вернулся за свой столик. Стелла, тщательно управляя ножом и вилкой, уже заканчивала какое-то блюдо. Она вопросительно посмотрела на меня, но я ничего не сказал, взял ожидающую меня кружку и занялся пивом.

– Ну? – не выдержала Стелла. – Что скажешь?

– А что я могу сказать? Круто, конечно. Но что-то у меня сегодня голова кружится, пиво что ли так действует, или магнитные бури… дай-ка вилочку…

Не дожидаясь разрешения, я взял у Стеллы вилку и рассмотрел. Это была самая обычная вилка, со словом «нерж.» маленькими выпуклыми буковками на ручке.

– Ты чего? – удивилась Стелла.

– Так, кое-что проверить хотел, – туманно пояснил я. – Показалось мне. Знаешь, я, конечно, дико извиняюсь, готов искупить, и все такое, но давай уйдем отсюда?! А? Я на самом деле очень плохо себя сейчас чувствую…

– Хорошо, – слегка обиженно согласилась подруга, – только сначала закажем расстегаи московские с мясом и яйцом, а потом пойдем. Я все-таки есть хочу.

24. Самый обычный день

Сколько раз я пытался собраться и сделать свою жизнь лучше. Сколько раз в голове мелькало: составлю план и буду ему неукоснительно следовать, без отговорок, оттяжек и промахов. Вот с понедельника и начну. А напоследок… И сколько таких понедельников никогда не наступили, поскольку мешали всякие мелкие неприятности. Вот вчера. Пока ехал домой, без всяких усилий с моей стороны поругался с соседкой в лифте; курьер принес заказ на два часа позже, когда меня уже давно ждали в другом месте; грядет неизбежный визит в банк – заканчивается срок кредитной карты. В такие моменты чувствую себя настоящим жителем мегаполиса, от которого уже ничего не зависит, а некие сторонние силы сами решают, куда и когда закинуть мою тушку. Живу, и временами стараюсь кому-то доказать что я не такой, как выгляжу. Лучше чем есть. А так ли это? Да и способен ли я что-либо изменить?

Наверное, уже нет.

И вот, например, сегодня, в очередной раз думаю, что пора бы начать планировать следующую неделю. Пусть не неделю, а хотя бы ближайший день. Посмотрел на свой рабочий стол. А там… разные детальки, офисные мелочи, бумажечки-записочки, огрызочки от карандашей, флешки и прочая нечисть. Думаю в итоге, через пару месяцев, на моем столе зародится новая небелковая форма жизни и уберет все сама.

А моя жизнь продолжается.

Довольно-таки быстро я превратился в заурядного представителя офисного планктона. Больше никаких экзотических заданий шеф не давал, на объекты с собой не брал и ни в каких сюрреалистических событиях участвовать не предлагал. Даже разговоров на такие темы не заводил. Кстати, платил хорошо, и первое, что я сделал – это вместо букридера купил себе яблочный планшетник последней модели.

* * *

У меня самый обычный рабочий день. Не лучше, да и не хуже прочих.

Утро. Завтрак – стакан крепкого чая с рыбными бутербродами. Чистка зубов, приведение себя в порядок, и дорога на работу.

Еду в метро. Вокруг в давке множество людей, у каждого своя жизнь, свои горести и радости, каждый погружен в собственные думы. Все куда-то спешат, но у всех (у всех!) такие лица, будто всю ночь просидели в окопах, причем не в далеком сорок первом, а только сейчас. Из всей этой обильной людской массы наткнулся лишь на одного сапиенса, что улыбался чистой сердечной, искренней улыбкой от всей души. По-моему, то был впавший в нирвану утренний наркоман.

На своем рабочем месте первым делом проверяю новую почту. Как всегда куча писем и только одно-два, от силы – три действительно деловых послания.

Смотрю темы сообщений. Такая, например. «Вы знаете Ольгу Блаблу, Анастасию Ларину и Диану Талалаеву?..» Вот и я не знаю. Достали уже со своими приставаниями эти социальные сети. Сколько раз уже пытался отключить рассылку – фиг вам, называется. Но есть у меня такая специальная рабочая почта, а поскольку она исключительно для работы, то в качестве логина там родная моя фамилия с инициалами, и приходят туда письма соответствующего содержания. Адресованные мне лично, как гражданину страны. Служебные уведомления, техническая информация, сообщения от провайдеров, поставщиков оборудования и разных прочих фирм. Каких – заранее не могу знать. Может, от новых и полезных в будущем? А раз от фирм, то какой-нибудь дюже умный спамфильтр может их отсеять, будучи включен. Посему общих фильтров там нет. Лишь забанены отдельные очень приставучие, ненужные и чрезвычайно надоедливые отправители. В результате, сыпется туда, кроме полезной инфы, всяко-разная дрянь. Так эти социалки именно сюда свои письма и присылают. Не люблю я социальные сети. А фильтры включить не могу: вдруг что-то полезное пришлют? Редко, но бывает, известны случаи.

Тут обращается за помощью одна из сотрудниц, женщина семьдесят пятого года рождения. Толстая и некрасивая. Числится у нас кадастровым инженером, работает под Windows XP, всю жизнь за компьютером. Зовут – Надежда. Без мужа, один ребенок, сложности с характером и личной жизнью.

– Здравствуйте. Я пересела на соседний компьютер, пароль мой перенесите, а то он тут не подходит.

– Понятно, сейчас сделаю… – иду к компьютеру Надежды, и меняю логин и пароль на те, что она пишет мне на бумажке, чтобы не дай бог не услышали соседи по офису.

– Перегрузите, – говорю я, – и введите имя пользователя и пароль как на старом.

Поворачиваюсь и ухожу, контролировать некогда, еще куча срочных дел на это утро. Проходит пятнадцать минут. Звонит Надежда, почему-то по сотовому:

– Ничего не выходит… – плаксивый тон, как у маленькой девочки. Терпеть не могу такой стиль.

– А какое имя и пароль вы вводите? Произнесите точно по буквам.

– «Надежда», русскими буквами при латинской раскладке, а пароль тоже русскими буквами при латинской раскладке. С маленькой буквы без пробела.

– Это разве со старого компьютера? Там цифры были.

– Нет, это мое имя и пароль новый придумала. На старом фамилия была.

– Вы же хотели как на старом. Имя и пароль.

– Передумала. Хочу, чтобы было так, как сейчас. И пароль новый чтоб.

– Хорошо, сейчас все будет.

Иду к ее компьютеру, меняю login и password на то, что просит Надежда. Приходится бегать, поскольку шеф, несмотря на все мои протесты, запретил удаленное управление компьютерами пользователей. Проверяю, ухожу к себе. Через минуту звоню и спрашиваю:

– Попали в систему?

– В какую систему?! У меня даже в Виндоус еще не появился! Я перегрузилась, а он меня не пускает! Пишет, что пароль неправильный!

– А какой вы вводите?

– Одиннадцать, ноль семь, тысяча девятьсот семьдесят шесть.

– Так вы же просили пароль «безоблачноенебо»!

– Да, но я уже передумала.

– Сейчас. – Снова иду к ее компу и приступаю к замене пароля и имени пользователя.

– Какой пароль вы хотите?

Пишет на бумажке: «11071975»

– Точно? Вы хорошо подумали?

– Да, это я уж точно не забуду.

Да уж, собственный день рождения она вряд ли когда забудет.

– Хорошо, пусть так, – киваю я, меняя пароль.

Прошло минут сорок. Звонок. Опять Надежда.

– У меня опять Виндоус не загружается! Говорит, что пароль неверный.

– Странно. А что за пароль вы вводите?

– Набор латинских букв.

– Я же вам поставил цифровой «одиннадцать, ноль семь, тысяча девятьсот семьдесят пять»!

– А я его сменила, чтобы никто не знал!

– Ну, и зачем звоните? Я теперь тоже не знаю.

– Я забыла свой новый пароль, который ввела…

– Не может быть! – искренне удивляюсь я.

– Может. Я забыла его.

Сбрасываю установленный Надеждой пароль, ввожу новый и запрещаю его изменение пользователем.

– Пароль такой. Латинская заглавная буква эн, одиннадцать, ноль семь, тысяча девятьсот семьдесят пять». Цифрами. Поменять его уже не получится, даже не пытайтесь.

– Благодарю вас, – сердито бурчит Надежда.

Еще через четверть часа снова звонок. Опять Надежда. Состояние, весьма напоминающее панику.

– Вы все у меня испортили! У меня исчезли все письма и все документы! Вся моя работа пропала!

– А разве они там у вас были, эти документы? На самом компьютере, а не во внешней серверной папке?

– Какой еще внешней? – Надежда уже в истерике. – Конечно на компьютере! Как бы я работала тогда?

– А на новом компьютере в какой папке?

– На старом, почему на новом? В аутлуке и в папке «Мои документы»!

– А сейчас вы за каким сидите? Я уже ничего не понимаю.

– За новым, разумеется! Вы же мне тут пароль устанавливали! А тут в папке «Мои документы» ничего моего нет! И писем моих нет!

– И как ваши письма и документы попадут на новый компьютер, если вы их сразу же не перенесли? Вы же не используете удаленные ресурсы? Облачный сервис? Да и письма на почтовом сервере не сохраняете.

– Что? Какой еще сервис? Они механически обязаны переноситься! Я в книге об этом читала!

– В какой книге? «Интернет для чайников»?

– Не знаю, – уже кричит Надежда, – вроде бы нет. Дома у сына все автоматически переносится!

– Хорошо, сейчас подойду, – устало говорю я.

Переношу на новый комп данные, линки, профили, рабочий стол. Проверяю. Все вроде бы правильно, как и было прежде на ее старой машине.

– Давайте вместе проверим, – я стараюсь говорить как можно спокойнее. – Почта вся на месте?

– Да, как будто… все тут… Все контакты сохранились… входящие, отправленные… черновики…

– А документы здесь? – спрашиваю я, предвидя какие-нибудь дальнейшие новые проблемы. – Посмотрите, пожалуйста.

– Да вот они, все есть.

– А картинка с рабочего стола? Как раньше была?

– Спасибо, – тихо бурчит Надежда.

– Что-нибудь еще надо сделать? Вдруг что забыл?

– Пока нет, но если что, я вам позвоню.

– Ну, хорошо, – перевожу дух я и ухожу к себе.

Еще через двадцать минут она же:

– У меня была почта на Лайф ру, я туда из дома заходила через Интернет, а теперь не могу его открыть. Как туда попасть?

– Извините, но тут я бессилен, ничем помочь не могу, – ядовито поясняю я. – Использование Лайф ру на работе запрещено руководством нашей фирмы.

– Но… я же… но у меня там… мне же по работе надо!

– Это к руководству, – говорю с долей злорадства.

– К вашему руководству или к моему?

– У нас с вами общее руководство.

– А это кто?

– По-моему генеральный директор, если ничего не путаю. Леонид Александрович Пападакис.

– Ладно… – и вешает трубку.

Через несколько минут звонит сам генеральный – Леонид Пападакис:

– Слушай, прошу тебя, сделай ради бога эту почту!

– Как скажешь, ты начальник. Но как быть с твоим приказом о недопущении использования сетевых ресурсов в рабочее время для личных целей?

– Сделай, а то она меня достала уже, сил нет!

В очередной раз прихожу к Надежде и принимаюсь настраивать учетную запись для Лайф ру для аутлука.

– Диктуйте ваш почтовый адрес.

– Надежда Латышева семьдесят шесть, собака, лайф ру.

– Латинскими буквами? Подряд? Без точек тире и подчеркиваний?

– Да, – кратко подтверждает Надежда.

– Пароль?

– А разве он тут нужен?

– Обязательно. Без пароля почты не бывает.

– Но дома у сына никаких паролей в почте нет.

– Есть, просто почтовые пароли вбиты в компьютер, и каждый раз вводятся автоматически.

– Я не помню, какой там пароль… Может, его все-таки нет? А вы разве не знаете?

– Я-то откуда? Это же ваш личный пароль. Я не отвечаю за личные ящики на чужих сайтах, куда вы заходили из дома.

– Но вы же сисадмин! Сделайте же что-нибудь!

– Что сделать? Это ваш личный аккаунт. Обращайтесь к администрации почты Лайф ру.

– А какой у них телефон?

– Не знаю.

– Вы вообще-то что-нибудь знаете?

– Да, знаю. Например, как предоставить генеральному распечатку сайтов посещенных вами с рабочего места. С указанием времени визита и времени проведенного там.

Надежда краснеет, как помидор:

– Это нарушение тайны личной информации! Никому нет никакого дела до того, куда я в Интернете захожу.

– На работе не должно быть личной информации. Разве что в отделе кадров. И потом, я же еще месяц назад по поручению генерального всех предупредил, что на нашем сервере автоматически ведется фильтрация и журнал посещений, фиксируется, кто куда лазил, и когда. Имеется соответствующее распоряжение генерального директора. Вы приходили тогда на собрание?

– Приходила… Так вы вернете мне пароль?

– Нет, – кратко говорю я, и иду к себе.

Через пять минут звонит шеф:

– Сделай ты ей, наконец, эту злосчастную почту.

– А ничего, что почта у нее на лайф ру? Было твое письменное распоряжение о непосещении сайтов подобного содержания. Мне придется его нарушить.

– Я тебя прошу! – в голосе начальника чувствуется раздражение. Похоже, начальник злой, как черт.

– Попытаюсь, конечно, но я же не знаю, что за пароль она туда вписала.

– Ну, придумай что-нибудь. Сообщи мне потом.

Шеф, вообще-то, понимающий и отзывчивый человек, но Надежда явно его довела до белого каления. Применив один не очень честный прием, получаю новый пароль. Пришлось попотеть, но я справился.

– Теперь все? – спрашиваю Надежду. – Но я должен предупредить, что теперь вам придется вводить именно этот новый пароль, если вы захотите войти туда из дома или с какого-нибудь другого компьютера. Вот, я вам на бумажку записал.

– Да спасибо. А вы правда можете подсмотреть, кто куда заходит в Интернете?

– Могу, конечно. Контроль – это часть моих обязанностей, кроме всего прочего.

– А как сделать, чтоб никто не видел, куда я в Инете с работы хожу?

– Никак.

– Почему? – Надежда прикидывается наивной и непонимающей. Или правда не понимает?

– Потому, что использование Интернета в личных целях у нас запрещено руководством. Есть специальное распоряжение, я вам уже говорил.

– А кто за этим следит?

– Я слежу, – поясняю я. – За это мне деньги платят.

– Понятно. Только не давайте генеральному сведения про меня, прошу вас.

– А если он их затребует?

– Ну, мне бы не хотелось, чтоб генеральный знал, и никто не знал чтоб.

– Я подумаю, что можно для вас сделать.

– Спасибо.

– Не за что.

Действительно на сей раз не за что. Иду к шефу и показываю историю ее посещений. Сплошные сайты знакомств, сайты для интим-контактов и сайты про разведение комнатных растений. Еще много про то, как создавать сообщества в социальных сетях, знакомиться с интересными людьми и отыскать себе новую любовь. Бесплатные интернет-кинотеатры. Если б умела, еще бы и сериалы скачивала в промышленных масштабах.

– Она что, только по этим сайтам, что ли шарит? Когда еще работать-то успевает вообще? – искренне удивляется шеф.

– Не знаю, может быть и не успевает. Я лично за работой ее не видел.

– Доступ на всю эту порнографию закрыть можешь? На аналогичные сайты тоже?

– Да нет проблем, только она другие себе найдет. Сейчас в Сети подобного добра предостаточно.

– Хорошо, тогда эти сейчас же закрой, а потом видно будет. Но ей только ничего не говори, и что я велел, тоже не говори. Житья ведь не даст.

– Сделаем, не впервой.

Иду к себе и закрываю доступ на все сайты соответствующего содержания. Социальные сети, интим, порно, сайты знакомств, массажные салоны, кинотеатры и сайты про разведение домашних и комнатных растений.

Почти сразу опять звонит Надежда:

– У меня Интернет не работает.

– Все не работает? Или вы не можете войти на какие-нибудь отдельные сайты?

– Все не работает!

– На любой сайт не можете зайти?

– На любой.

– Надежда, попробуйте так: уай, эй точка ру. Открывается?

– Открывается! Но мне сейчас там ничего не надо.

– Раз этот работает, значит, Интернет тоже в порядке. Назовите точный адрес сайта, который у вас не открывается.

– Я… я, я не-не-не помню, – Надежда начинает заикаться. Ну… в частности, мамба ру.

– А что пишет?

– Аксесс денайд.

– Вы знаете, как это переводиться, – устало говорю я с утвердительной интонацией. До прихода к нам она работала переводчиком в каком-то агентстве.

– Доступ запрещен.

– Значит, на этот сайт запрещен к доступу из нашей сети, – говорю я голосом театрального трагика.

– Почему? Я начальству на вас докладную напишу.

– Ваше право, – резко отвечаю я, примерно представляя реакцию шефа. – Пишите.

Уф-ф-ф! Хорошо же сегодня денек начинается. Весело, не соскучишься.

Потом долго не могу настроить бухгалтеру принтер, чтобы печатал с удаленного рабочего стола. Возникла необходимость. Пока делал, кто-то из сотрудников решил поднять настроение, рассказав старый баянистый анекдот, что я когда-то уже слышал, а потом напрочь забыл. Не запоминаются у меня анекдоты. Значит так. Работает сисадмин дома под Виндой, как вдруг выскакивает сообщение: «Найдено новое оборудование. Идет поиск драйверов». «Ну, – думает парень, – давай ищи-ищи, посмотрим, чего нароешь», хотя никакого нового железа вроде не устанавливал и даже не планировал установить. После непродолжительных поисков система выдает: «Драйвер не обнаружен. Устройство к работе не готово», а в диспетчере устройств появилось нечто новое и неопознанное. «Что это? – не понимает сисадмин, – я ж ничего не подключал…» Поворачивается и видит: на полу сидит его годовалый ребенок, держа во рту разъем USB-кабеля…

В результате принтер пришлось-таки менять на другой. Это решило проблему.

Тут, очень вовремя, наступает обеденный перерыв. В столовой офисного центра беру себе бизнес-ланч из первого и второго, заедаю булкой, плюс чай с небольшим десертом. Кормят здесь относительно недорого и вполне прилично, грех жаловаться.

Теперь, после сытного обеда, можно посетить какой-нибудь знакомый и любимый своей парадоксальностью ресурс. «Темные дневники», например. Тут встречаются такие же, как и я, одинокие офисные циники и мизантропы, простые бездельники, скучающие прыщавые девицы и дурнушки-толстушки, рассчитывающие найти себе пару в лице потерянного, но приятного во всех отношениях принца. Тунеядцы, мнящие себя гениями, бездарные художники, плохие музыканты, неудачники-дизайнеры, режиссеры никому не известных фильмов, истеричные психопаты и настоящие шизофреники. Некоторую остроту вносят одуревшие националисты всех мастей, воинствующие противники однополых отношений и наоборот – неадекватные борцы с гомофобией. Есть парочка вполне успешных людей, изредка мелькающих по телевизору. Имеется несколько смазливых молодых бабников и лысых развратных стариков, выискивающих себе одиноких девушек, истомившихся по отсутствию физического контакта. Что интересно, иногда им это удается осуществить. Меня же здесь привлекают люди неординарно мыслящие, которых становится меньше день ото дня.