Леший

Забравшись на кровлю, эти существа запрыгнули на чердак и кинулись к моему первому противнику. Я уже взвел арбалет и готов к новому выстрелу, но боюсь, мне могут не дать его сделать. Скрежет начинается с разных мест потолка. В какой-то момент крыша проваливается, и свора падает на пол. Не ожидая, пока они сориентируются, выпускаю болт в ту тварь, что ближе ко мне, и выхватываю топор. Нужно броситься на улицу, но кто знает, сколько их там? И все же, сидя тут, я точно не выживу. Две кошки запрыгали по стенам. Одна перегородила мне дверь, а другая – вход в мою комнату. Не может быть. Они взяли меня в круг. Видимо, опыт их соплеменниц научил их не действовать сгоряча. Сейчас я смог разглядеть их лучше. Серая чешуя по всему телу. Две пластинки возле век. Голые хвосты. Неприятные создания. И кажется, не слишком глупые. Нужно атаковать одну и прорываться, вот только стоит мне кинуться на первую, вторая прыгнет мне на спину. Тут случилось то, чего я никак не ожидал. Моя трусишка Жучка вцепилась в хвост одной из них. Тварь, не ожидавшая подобной подлости, с рыком резко развернулась. Мой шанс. Прыгаю на ту, что у двери, и ударом топора попадаю в район плеча. Метил, конечно, в голову, но она увернулась, а я изменил траекторию. Этого хватило для того, чтобы развернуться спиной к двери. Правой рукой отмахиваюсь от чудищ. То, что было укушено Жучкой, облизывается, смывая с морды кровь.

– Тварь…

Уже знакомая пелена застилает взор. Ну, сбегу я, а толку? Они явно быстрее меня бегают. И плевать, если я умру, но вот ты точно поплатишься. Выбрав целью среднюю кошку, достаю нож и бросаюсь на нее. Не ожидавшие такого поворота крайние монстры отпрыгивают в сторону, а я, занеся топор справа, наношу удар ножом. Уворачиваясь от топора, она сама нанизывает свою голову на лезвие. Правильно я подумал, эти пластинки защищают их глаза, но уменьшают обзор. Разворачиваюсь и ударяю правой. Несмотря на рану, что я нанес ей ранее, кошка умудряется прыгнуть на меня, однако попадает прямо под удар топора. У него только один минус, порой он застревает. Как, например, сейчас. Тварь умерла, но забрала с собой мое оружие. На спину тут же прыгает последняя, стараясь сломать хребет, но я чудом ухожу в кувырок. Когти разрезают кожаную куртку на лоскуты. По спине льется кровь. Кошка становится между мной и дверью, но не спешит нападать. Ходит. Вправо, влево. В моих руках только нож. Да, оружие хорошее, однако против крупного зверя малоэффективное. Она вновь прыгает в надежде свалить меня, но я уже увидел, что она сжалась для прыжка, и, слегка опережая ее, ухожу кувырком под ней к двери.

Рванув засов, вылетаю на улицу. Кошка выбегает за мной. Тут есть пространство. Можно попробовать поймать ее. Нож ходит из стороны в сторону. У меня даже одежды нет нормальной, чтобы ухватить ее пасть. Спина продолжает кровоточить. Ярость прошла давно. Ее и хватило-то ненадолго. Все же надо что-то делать. На очередном круге кошка подходит близко к лесу, и как черт из табакерки, оттуда вылетает мишка, опуская лапу на спину хищницы. Хребет с хрустом ломается. Задние ноги твари отказывают, она пытается дотянуться передними до медведя. Но Мишка уже отпрыгнул. Теперь проще. Взяв лом, что лежал у стены, я пробил череп твари. Все, последняя.

– Мишка, как же ты вовремя!

– У-уау-у-ур-р! – ревет мой лесной друг.

Делать тут было больше нечего. Ни кола, ни двора. Мое последнее прибежище стало развалиной. Собрав необходимые предметы и сменив одежду, я покинул свое пристанище. Жаль, конечно, но что теперь. В любой момент мой дом может стать могилой.

III

Спал я довольно плохо. А как еще можно спать на ветке, будучи привязанным веревкой? Внизу спал Мишка, благодаря чему я был уверен, что хотя бы не умру во сне, как мой отец. При первых же лучах солнца мы отправились в путь. Мишка пошел со мной. Видимо ему тоже не очень хорошо живется в лесу. Впрочем, я не был против. Спустя пару часов мы все же дошли до Маяка. И вот тут я пожалел, что пришел сюда. Это больше не село. Свалка трупов, не более. Запах мертвых тел чувствовался еще за километр, но я должен был это увидеть. Увидеть, чтобы тут же опорожнить свой желудок. Части тел людей, кажется, были повсюду. На крышах, на заборах, деревьях. Части тел свисали из окон, а земля была красная от крови. То, что здесь произошло, нельзя описать словами. Это просто кошмар. Миша воротил нос, но был спокоен, поэтому я решился пройтись и проверить пару знакомых дворов. Сразу же заглянул к Коле. Его дом был ближе всех. Но внутри никого не было, только останки прошлых хозяев.

Пройдясь вдоль стен и пару раз позвав живых, я двинулся дальше. Дома пустовали. Говорить громко я боялся. В голове витали мысли. Может, я и правда с ума сошел? Может, все это игра моей фантазии? Дай-ка вспомню, что мы проходили обо всем этом по курсу психиатрии? У психически больных людей полностью отсутствует критичность по отношению к галлюцинациям? Печально. Значит, скорее всего, все это правда. Но не факт. Все же, может, сон, или я впал в кому? В своих размышлениях я дошел до мишкиного дома. Здесь картина не отличалась особой новизной. Медведь фыркнул. Вот оно что. Уже пару минут меня напрягало что-то. Нос неприятно щиплет. Странное чувство. Надо разобраться.

– Есть кто дома?

Тишина. Крикнуть громче?

– Живые есть?

Шуметь сильнее боюсь. В ответ тишина. Что же тут не так?

Интересное кино. Возле входа в подвал поломанные сигареты, сверху на них молотый перец. Всего этого добра много, и оно неприятно щиплет слизистую носа. Дверь накрыта ковриком, снаружи закрыта на щеколду. Открыв замок, спускаюсь в подвал. Темно, а фонарь, как назло, сломался, как и генератор. Достал свечу. Зажег. В углу лежит что-то маленькое и белое. Рассмотрев внимательнее, начинаю видеть. Маленькие ножки, ручки, белые волосы. Настька! Дочь Миши. Подбегаю к девочке. Пульс есть. Видимо, оголодала. На руки и ходу. Дальше ходить не стал. Слишком опасно. Ладно, сам, но Настеньку надо вытащить несмотря ни на что.

***

Костер мерно потрескивал. Миша ушел искать пищу, я же готовил суп. Девочку надо кормить. Она сильно оголодала, поэтому, приготовив маленькую порцию супа, я разбудил ее и накормил жидкой едой. Сейчас ей лучше кушать маленькими порциями. Человек может прожить без еды месяц, но вот семилетней девочке недели за глаза хватит. А сколько она там была, неизвестно. Настя, покушав, тут же заснула. Будить ее я не стал, лишь приготовил новую порцию, но уже больше, для нас обоих.

Вечером она проснулась сама. Посмотрела на меня, но ни слова не произнесла. Вечно веселая Настя. Заткнуть ее, наверное, было просто невозможно, да и не хотел никто ее затыкать. В ней будто сама жизнь плескалась. Всегда веселая маленькая девочка сидела напротив меня и ни слова не говорила. Она просто смотрела в костер и молчала. Я попытался ее разговорить, но она никак не реагировала на мою речь. Перестав мучить ребенка расспросами, я постелил ей и сел рядом. Она очень быстро заснула, но спала беспокойно. Крутилась, стонала и кричала. Безмолвно, не издавая ни единого звука. Ее рот открывался так сильно, что я боялся, она вот-вот вывихнет себе челюсть. Что же пришлось пережить бедной девочке?

Через пару часов пришел Мишка. Он лег у моих ног. Поглаживая этого уже, наверное, не дикого зверя по холке, я все думал, что делать. Не могу же я Настю в лесу растить. Да и не безопасно больше в лесу. Чужой он стал. Не мой… В любом случае надо идти в город. Сначала дойду до Отрадной, осмотрюсь, а оттуда уже к Невинке. Хорошо было бы найти авто. Желательно грузовое, чтобы мишку посадить.

***

Авто я нашел и не одно. По дороге многие автомобили стояли без водителей. Многие с ключами в замках зажигания. Однако ни один автомобиль я завести так и не смог. Никак на поворот ключа не реагируют. Ну, не могли же у всех сесть аккумуляторы?! Кроме машин мне посчастливилось найти пистолет. Валялся в крови рядом с полицейской машиной. Вроде целый, но стрелять отказался. Может, что-то все-таки сломалось от падения. Оружие мы разбирали в армии, в том числе и ПМ, так что надо разобрать и посмотреть, решил заняться этим на привале. Я все пытался разговорить Настю, но добился только того, что она начала кивать в знак согласия или головой махать в знак отрицания. Таким образом я узнал, что бойня в селе прошла в тот же день, когда я бился с вепрем. Монстры, а это были именно они, появились утром. Она не знает, как и откуда. Отец просто спрятал ее и засыпал дверь табаком, велев не произносить ни звука. Это все, что она знала. Я не стал спрашивать, что она могла слышать. И так понятно…

Устроившись на привал, я первым делом занялся изучением найденного оружия. Перебрав его несколько раз, так и не обнаружил неполадок. Однако, когда высыпал порох, понял причину. Порох не горел. Хотя странно, капсюль ведь тоже не взрывалась. В общем, я убрал пистолет подальше и занялся делами насущными.

На следующий день нам повезло больше. На лугу, что мы проходили, паслись лошади. Поймать коня не так просто, как кажется. Благо, я парень сельский и коней не понаслышке знаю. Седла у меня не было, поэтому набросил свой плащ тыльной стороной, закинул Настю и запрыгнул следом. Как-никак конь быстрее, чем ноги. Для Миши это тоже проблемы не составило. Несмотря на свой вес и косолапость, медведь мог передвигаться довольно быстро. В пути нам встречались разные твари. Многие пытались нападать, но часть я снимал с арбалета, часть Миша убивал парой ударов. Таких серьезных врагов, как вепрь или те кошки, не встречалось. И чем дальше мы отходили от Маяка, тем слабее становились монстры, однако даже самые слабые из них запросто могут убить безоружного. Различные псы, волки, лисы и даже какие-то белки. Проезжая возле реки, мы нарвались на помесь крокодила и рыбы. Перед был с лапами и огромной пастью, а зад с рыбьим хвостом. Правда полностью покрытый желтой, цвета песка, чешуей. Но от него мы просто сбежали. Не очень хочется встречаться с подобной тварью.

В Отрадной нас так же ждала разруха и засохшая на солнце кровь. А по улице ходили громадные крысы. Не останавливаясь, мы двинулись дальше. До Невинки было километров пятьдесят. На лошади мы ехали со скоростью четыре-пять километров в час, а значит, потребуется часов одиннадцать-тринадцать. Остановившись на ночлег недалеко от Отрадной, мы провели ночь. К нам пытались заглянуть какие-то маленькие зеленые существа, очень смахивающие на гоблинов. У них были палки и маленькие луки. Но особых проблем они не доставили. Девять гоблинов были убиты нами минут за десять. Их луки не пробивали шкуру Миши, а я стрелял из арбалета, пока они пытались убить моего лесного друга. Признаться, если бы не он, я бы давно был мертв. После этих незваных гостей нас больше никто не потревожил. Утром мы выдвинулись в сторону Невинномысска.

***

Невинка встретила нас холодным ветром и холодными же взглядами. Медведя я оставил в лесу, чтобы, не дай бог, не пристрелили с испугу. Признаться, увидев военную заставу перед городом, я чуть не запрыгал от радости. Люди! Живые люди! Никогда не думал, что буду скучать по ним. Но жить недалеко от села, зная, что рядом есть люди, и бояться, что вас осталось всего двое во всем мире – разные вещи.

Несмотря на то, что застава была военная, встретили нас не дулом автомата, а луками и арбалетами. Что, признаться, ввело меня в ступор. На поясах висели различные ножи. У одного парня был мачете, другой держал на плече большой пожарный топор.

– Кто? Откуда? С чем? Зачем? – начал опрос высокий парень с топором на плече.

Нашивок никаких не было. Просто униформа. Без погонов и иных опознавательных символов.

– Мы с села Маяк. Там сущий ад. Вот ищем живых.

– Маяк? Это где?

– Западнее Отрадной.

– Ты че, парень? Харэ мне лапшу вешать. Мы и до Отрадной-то добраться не можем, а ты говоришь, западней. Там же мобы уровней десять и выше. А ты говоришь, что прошел там!

– Я не совсем понимаю твою речь. Но да, я там прошел. Не один, правда.

– Что, девчонка мобов резала?

– Значит, мобами, вы этих монстров называете?! Нет, конечно. Монстров мы с Мишкой убивали, если убежать, конечно, не могли.

– С каким таким мишкой? И где он?

– Мишка – это медведь, друг мой. Он тут недалеко. Я могу его позвать, если вы обещаете не стрелять.

– Не боись, не застрелим мы твоего дружка, – хмыкнул странный солдат.

– Миш! Вылазь, не бойся.

После моего крика Мишка неуверенно начал выбираться из кустов.

– Еб! – служивый тут же вскинул топор, а четверо его друзей нацелили на моего друга луки и арбалеты. Еще один солдат выхватил мачете.

– Ты обещал не стрелять!

– Он что, твой?!

– Ну, да.

– Точно? Ну-ка отошли его обратно в лес.

– Миш, вернись в лес.

Оскалившийся и готовый к атаке медведь все же послушался и двинулся обратно в кусты.

– Хрена ты пета себе отхватил! Ты где его взял?

– Там больше нет. Вы меня пустите?

– Да, конечно. Пройдешь сперва к толстому. Он на воротах подсчеты ведет, скажет, куда дальше. А вот что с петом твоим делать, даже не знаю.

– Ну, он может и в лесочке рядом побродить. Никого не тронет. Обещаю.

– Хорошо. А я Суворову доложу, что так и так. Дальше пусть он думает.

Я пожал плечами и поехал дальше. Оказывается, на коне не только я разъезжаю. Вдалеке прокатила телега, запряженная двойкой. Подъехав к воротам внутри рукотворной баррикады, я остановил коня. За столом сидел пухлый юноша в очках.

– Чего тебе?

– Ребята на посту сказали у тебя отметиться.

– А ты что, новенький?

– Ага.

Очкарик достал толстую тетрадь, открыл на середине.

– ФИО полностью. Если есть ник, то и его давай.

– Нерим Олег Федорович. А ник – это что?

– Ты что, нуб?

– Какой нуб?

– В игры компьютерные не играл никогда?

– Играл. В «КС» играл, в «Героев» третьих и пятых, да и другие стратегии.

– А в онлайн?

– Зачем? В них же смысла никакого. Ни начала, ни конца. Зачем в них играть?

– У-у-у-у, – поднял брови толстяк. – Точно нуб.

– Ты меня сейчас оскорбил?

– Нет, что ты. Нуб – это что-то типа «новый игрок».

– Какой еще игрок?

– Ну, так вся наша жизнь теперь игра, – хмыкает местный секретарь. – Так, а ник есть? Для нубов поясняю, ник – это прозвище. Олегов-то у нас вон полтетради.

– А-а-а-а, Лешим кличут.

– Так и запишем, Леший, – склонился над тетрадью толстяк. – Так, а уровень какой?

– Какой, нахрен, уровень? Ты издеваешься надо мной?

– Ох, как же с тобой тяжело, – очкарик возвел очи к небу. – В верхнем левом углу интерфейса посмотри.

– Какого еще интерфейса, твою мать! – я начал конкретно закипать.

Вроде русский парень, а говорит так, что ни черта непонятно. А чувствовать себя тупым ой как неприятно.

– Колобок, закругляйся парня троллить. Он, между прочим, петовод. Своими глазами его медведя видел! – проорал с заставы парень с топором.

– Серьезно?! А откуда?

– Да иди ты знаешь куда!

– Паря, не кипишуй, – подошел ко мне парень с топором. – Колобок тут с утра до вечера свои писюльки пишет. Скучно ему. Он же раньше важным человеком был. Лидер неизвестного клана в Линейке. Я, кстати, Топор, будем знакомы.

– Леший, – пожал я протянутую руку.

Не похож он на плохого человека. И раз уж он кличкой представился, я решил так же ответить.

– И ничего не неизвестного! Мы город в свое время взяли! – подорвался покрасневший, как помидор, Колобок.

– Да-да! И где твоя линейка сейчас?! Где вообще все игры, вся техника и прочее? А? В жопе! Вот где!

Толстяк надулся и сел на стул.

– Уровень! – сердито выпалил очкарик.

Я вопросительно посмотрел на Топора.

– Смотри, у тебя надписи всякие перед глазами должны быть.

– Были, но пропали. А это нормально?

– Да. Сейчас у всех так. Ты, видимо, дал им команду исчезнуть.

– Было такое.

– Тогда просто скажи: «открыть интерфейс».

Я послушно повторил за служивым, и глаза мои заслонили различные надписи, перекрыв весь обзор.

– Я не вижу ничего. Надписи какие-то весь обзор закрыли.

– Скажи «закрыть вкладки».

Я снова повторил за Топором. Большая часть надписей исчезла. Остались только какие-то картинки. Но разглядеть что-то не получалось, стоило только перевести взгляд в угол, картинки тоже перемещались. Заметив мои мучения, Топор снова подсказал:

– Не смотри на них, как на что-то реальное. Попробуй абстрагироваться, и сможешь разглядеть.

Я все выполнил, как сказано, и правда смог разглядеть иконки.

– Так, а теперь взгляни в верхний левый угол.

– Восемнадцать, – назвал я цифру.

– Сколько?

– Да ну нах!

Одновременно воскликнули мои собеседники.

– Восемнадцать. А что?

– Что? – вновь поднялся колобок. – Да у нас во всем городе только у Сыча двенадцатый, и то мы на него молимся. У большинства и третьего уровня нет!

– Подожди, уровень как в игре, что ли?

– Дошло. А ты, наверное, параметры не раскидывал и скилы не брал… – Топор посмотрел на мой недоумевающий взгляд и начал объяснять: – Ну, параметры – это твои показатели. Сила, ловкость, выносливость, телосложение, интеллект, мудрость, удача и воля. Их можно повышать с каждым уровнем. А скилы – это умения, квадратики такие снизу. Их тоже можно выбирать.

– А, иконки есть.

– Брал, значит?

– Не, сам не брал. Если только случайно. А что за квадратик слева с зеленой полоской?

– Я хз. Посмотри на него, должно объяснение вылезти.

Посмотрев на квадрат, я прочитал вслух:

– Питомец: Медведь. Пятнадцатый уровень.

– И правда, петовод! Парень, да ты находка для нас!

– Слушайте, я знать не знаю, что все это значит!

– Ладно, не нервничай. Сейчас сходим к Шефу, там разберемся.

– ФИО девочки! – все еще сердито спросил Колобок.

– Горностаева Анастасия Михайловна.

– Уровень? Будь это обычная девочка, я бы сразу записал «уровень – ноль», но так как она с тобой приехала, боюсь что-то утверждать.

– Насть, ты знаешь, какая циферка у тебя наверху слева?

Настя отрицательно покачала головой. Ее тоже надо научить пользоваться интерфейсом. Разберусь только сначала сам.

– А что это вообще за девочка? Судя по всему, не дочь? – заинтересовался Топор.

– Дочь друга.

– А чего молчит?

– Молчаливая она. Запишите ноль. Какая разница?

– Ну, ладно, идите к Шефу.

Колобок нас наконец-то отпустил, и мы с топором пошли к зданию белого дома города.

IV

На подходе к штабу нас окликнул женский голос. Точнее, не нас.

– Настя! Настенька!

Крик раздался со спины, поэтому я не сразу понял, что окликают именно мою спутницу. Но та, когда она обернулась, тут же выдернула свою ручку и бросилась в объятия девушки. Незнакомка оказалась молодой блондинкой. На вид ей было двадцать восемь – тридцать лет. Присмотревшись, я вспомнил ее. Старшая сестра Мишки. Она сильно осунулась и выглядела устало. Но это точно была она. Девушка меня тоже узнала.

– Олег. Как же я рада, что вы живы! А где Миша? Оля? Они тоже с тобой? – она огляделась и выжидающе посмотрела на меня.

– Ян, тут такое дело… – замялся я. Такие новости никогда не бывает просто произнести. – Нет больше Мишки… Оли тоже. Я Настю еле нашел. Они ее спасли, а сами так и не выбрались. Соболезную.

Я опустил голову. Смотреть ей в глаза было тяжело. Помолчав немного, я все же посмотрел на девушку. Она будто постарела лет на двадцать. Прядь волос упала со лба, но она не плакала. Видимо понимала, что скорей всего ее семья не выжила, но надежда в ней тлела.

– Я слышал, ты замуж вышла? – вскользь задал я интересующий меня вопрос.

– Да, Андрей сейчас в стройбригаде. Помогает возводить баррикады, а вот Сашенька мой не выжил. Убили его, – тут же погрустнела она. Глаза увлажнились, а Настя начала теребить тетю за юбку. Вытерев щеки, та продолжила: – Думала, все слезы уже выплакала, а нет. Есть еще.

Я даже слегка обрадовался. Все же Насте будет лучше с ее родными. Жалко, конечно, расставаться, но что ее ждет со мной? Неизвестно, когда и где я сгину. А здесь, судя по всему, есть какая-то власть. А значит, и порядки.

– Олеж, ты не против, я Настю заберу? Умою ее да накормлю, – робко спросила девушка.

– Да, конечно. Ты скажи, где вас потом найти. Как освобожусь, я к вам зайду.

– Да. Мы тут недалеко. Видишь вон ту девятиэтажку с красной крышей? Там мы и живем. Второй подъезд слева, третий этаж и направо.

– Хорошо, – я улыбнулся старой знакомой и двинулся дальше.

– Слушай, Топор, а зачем мне теперь-то идти к вашему Суворову?

– В смысле?

– Ну, Настя останется с родными, а мне тут делать нечего.

– То есть как? Тебя же убьют, если ты один будешь.

– Знаешь, я усвоил один урок. Бояться нужно тварей, не летающих и не тех, что на четырех ногах бегают. Бояться надо тех тварей, что на двух ногах ходят, а сейчас всякое отребье наверняка нос высунет. Кроме того, привык я сам по себе. Не хочу в подчинение идти.

– Дело барское, – пожал плечами мой спутник. – Но к генералу все же надо заглянуть. Это его прямой указ. Всех пришедших к нему отправлять.

– Хорошо. Тогда давай зайдем.

Суворов оказался серьезным мужчиной. Судя по погонам, генерал-майор. Голова полностью седая, даже брови и ресницы. Подбородок гладко выбрит. Карие глаза смотрят серьезно и оценивающе.

– Значит, хочешь уйти? – строго посмотрел он на меня. – Знаешь, Олег, нам бы не помешало такое подспорье. Скажу честно, у нас и людей-то нет уровня твоего питомца, не говоря уже о твоем уровне. Может, одумаешься? Можешь не оставаться в городе, будешь окрестности осматривать. Разведку составишь, а когда устанешь, придешь в город передохнуть.

Признаться, предложение очень даже интересное, вот только не получится так. Генерал мужик правильный, но целеустремленный. Очухаться не успею, как стану его прямым подчиненным и в город переберусь.

– Нет, генерал. Спасибо, конечно, но я дальше пойду. Прогуляюсь по городам, да примерно карту составлю, где живые есть, а какие города так и не очнулись от всего этого.

Мы еще немного поболтали. Суворов, а это была его настоящая фамилия, рассказал много чего интересного. Оказывается, в тот день, который назвали концом света, свет и вправду пропал. Точнее, пропало электричество. Так же перестало стрелять и взрываться оружие. Один из ученых объяснил это тем, что какие-то ионы или катионы изменили полярность. В общем, я так ничего и не понял. Суть в том, что света нет и пока не предвидится. Рассказал за то, что мне повезло. Зайди я с другой стороны города, решил бы, что город вымер. Его ребятам удается отстаивать только южную половину и часть центра. Но они вроде как расширяются.

Беседа была очень полезная и познавательная. После Генерал позвал библиотекаря, и тот записал с моих уст все о монстрах, которых я встречал. Распрощались мы уже ночью. Топор проводил меня к дому Яны. Гнедой жеребец все это время пасся в парке возле белого дома. Стреножив коня на детской площадке, я попросил Топора достать мне седло и уздечку. Парень немного поворчал, но все же пошел искать. Хороший парень.

– Заходи, Олежка! Я как раз накрываю на стол, – встретила меня Яна у порога.

Услышав мой голос, тут же вылетела Настя, обняв меня за ногу. Я поднял ее, она тут же захватила в плен мою шею.

– Проходи, присаживайся.

В комнате так же оказался муж Яны. Я с ним знаком не был. Высокий парень с густой черной шевелюрой и такой же бородой. Настоящий русский мужик.

– Андрей, – протянул мне руку здоровяк.

– Олег, – ответил я в тон ему, пожимая руку.

Яна накрыла на стол, и мы принялись за ужин. Разговор не клеился. Яна периодически переглядывалась с мужем. Настя к концу трапезы уже клевала носом, Яна унесла ее в спальню.

– Вот что, Олег, – решился хозяин дома – Настю мы тебе не отдадим. Ты уж извини, но не можем мы тебе ее отдать. Она ведь родня нам.

Здоровяк уставился на меня с ожиданием. Я печально вздохнул. Да, я так и планировал, но вот сейчас очень не хотелось расставаться с этим маленьким чудом. Голову тут же посетили предательские мысли: «А вдруг они ее не уберегут? Родного сына ведь не уберегли». Но я прогнал их. Что ни скажи, а с ними она будет куда в большей безопасности, чем со мной. Да и правда, родня ведь они ей.

– Я все понимаю и не возражаю. Я скоро уеду. А вы позаботьтесь о ней.

– Куда уедешь? – удивился мой собеседник.

– Куда глаза глядят.

– Как уедешь, сгинешь же почем зря! – отозвалась вернувшаяся Яна. – Оставайся лучше с нами. И за Настькой нет-нет присмотришь, да и видеться будем. Мы ведь тоже не чужие. Мишка тебе больше всех доверял. Говорил, что ты человек надежный. Что твои принципы тебе жить мешают, но именно они из тебя и делают человека с большой буквы.

– Давайте за тех, кого с нами нет.

Я и не заметил, когда Андрей разлил водку по рюмкам. Помолчав, мы, не чокаясь, выпили.