Кружева от Госпожи Феи

– Куда пропала Полин? – спросила одна из швей.

– Не знаю, как уехала три дня назад с участницами на конкурс помогать им с нарядами, так до сих пор и не вернулась. Хотя все давно прибыли, – ответила ее напарница.

– Хм, может, она там загуляла с каким-нибудь кучером?

– Все может быть, ты ведь помнишь, какая она легковерная. Слова любви для нее лучше подарков. Такую всякий с легкостью окрутит… Но все же странно: я была уверена, что она питает слабость к нашему портному Жаку.

«Только этой информации мне и не хватало!» Мертен так ничего и не вспомнил, но стал невольным слушателем женских сплетен. Его еще ждал поход в художественную мастерскую.

В галерее сэра Саймона не оказалось, но работали его протеже. Им-то Мертен и отдал приказ о том, чтобы портреты участниц были нарисованы в кратчайшие сроки.

– Господин Мертен, сейчас у них в саду урок танцев. После него мы с нетерпением будем их ждать, – оповестил один из молодых художников, закрепляя на мольберте чистый холст, а другие закивали, подготавливая материал для работы. – Мы будем вам очень обязаны, если вы пришлете к нам барышень. Без приказа распорядителя они даже слушать нас не станут.

«Стоит их навестить, чтобы ни одна не смогла увильнуть», – решил Мертен, помня наизусть имена тех, чьи портреты не были нарисованы, и вышел на улицу. Солнечный свет заливал округу, отчего лорд поморщился, видя прежний, до тошноты наскучивший серый цвет.

«Было бы куда интереснее и красочнее, находись госпожа фея подле меня. Хотя что-то мне подсказывает, что мой следующий визит будет не столь радостным… Возможно, зря я предупредил ее о своей неуязвимости к магии амулета. Она испугалась…»

Участниц он увидел на танцевальной площадке, построенной специально для занятий с преподавателем.

Королевский балетмейстер по имени Рудольфо, мужчина с густой бородой и серьгой в ухе, прохаживался мимо девушек в легких платьях и постукивал длинным шестом по деревянному настилу, отдавая громкие распоряжения:

– Шаг вперед и назад, и снова вперед, плавный поворот… Леди Лета, я сказал «плавный», а не «резкий»! – строго отчитал он ее. – Вы кто: девушка или хромая утка?!

«Несчастная леди Лета, как она умудрилась пройти конкурс танцев, остается загадкой, – подумал Мертен о девушке со слишком глубоким вырезом. – Привлекательная, по мнению многих, но действительно неповоротливая, как хорошо ее описал Рудольфо. Кажется, именно для нее Титания выбрала салатовый шифон». Над каждой участницей он мысленно видел тот или иной цвет лент, которыми фея пометила их для будущего наряда.

Он ступил на настил, привлекая к себе внимание. Девушки поприветствовали лорда реверансами. Некоторые улыбнулись, надеясь заручиться его поддержкой, а такие, как леди Дэмона и Азалия, наградили надменностью, считая ниже своего достоинства общаться с распорядителем. Последняя поспешно отвела взгляд серых глаз.

Ни одной из них ни принц, ни лорд не давали надежды на протекцию перед Арнкелом. Временами Ириан был не прочь пофлиртовать с барышнями. Он говорил брату: «Если твоя невеста окажется легкодоступной девушкой, то никакая высшая оценка в конкурсе не спасет ее от моих чар. Зато тебе в будущем никто не наставит рога».

Арнкел не возражал – он предложил и Мертену пофлиртовать с более сговорчивыми леди. Но лорда это не привлекало. За столько лет, которые он провел в надежде избавиться от тоски, в его постели побывало множество различных девиц, но ни с одной он так и не испытал радости физической близости. Эмоции были чужды проклятому рассудку. Его тело расслаблялось, но того, что испытывает нормальный человек и к чему тянутся и король, и принц, он не ощущал.

Арнкел называл его «апатичным любовником». Хотя тело Мертена было абсолютно здоровым и работало как полагается, удовольствие оказалось ему недоступно.

– Добрый день, леди. – Он встал перед ними, заложив руки за спину. – Его величество желает, чтобы те из невест, кто еще не позировал для художников, исправили это упущение. Король отвел под ваши портреты целый коридор на своем этаже, чтобы он мог любоваться ими и ни на минуту не забывал о гостящих в его дворце прекрасных дамах. – Эту новость девушки встретили восторженными вздохами, залившись румянцем, кто-то с гордостью расправлял плечи или же высокомерно задирал нос. – Художники сегодня же готовы приступить к написанию. Господин Рудольфо, – спокойным, но не терпящим возражения тоном обратился Мертен, – я думаю, что с танцами можно закончить. Позвольте девушкам немного передохнуть в прохладе.

Рудольфо вздохнул, с раздражением закатив глаза:

– Занятия танцами – это серьезный предмет. Но так и быть, – он покровительственно махнул рукой. – Леди, жду вас завтра в то же время и прошу, леди Лета, тренируйтесь усерднее. Вам всем предстоит танцевать с королем на балу. Я не хочу, чтобы всякие аристократки оттоптали Его Величеству ноги! У него их всего две!

Девушки поблагодарили преподавателя и стайкой пошли к галерее. Мертен внимательно следил за теми, кому необходим портрет. Остальные разбрелись кто куда.

Лорд собирался вернуться к швеям, когда его руки коснулись женские пальцы. Но ни покалывания, ни нежности или нахлынувших запахов он не почувствовал.

Перед ним стояла девушка с вьющимися волосами: крупные локоны лежали на ее полуобнаженных плечах. Пухлые губы привлекли бы любого мужчину своей чувственностью, но не Мертена, чье сердце сковало ледяное равнодушие.

– Леди Еления? – Он кивнул ей, приветствуя.

Эта девушка победила на недавнем конкурсе, сыграв невероятную мелодию на арфе и спев таким дивным голосом, что судьи заслушались, а Арнкел довольно хмыкнул, дав ей высший бал.

Его Величество посещал не все конкурсы, но если и присутствовал, то возвращался после них либо в приподнятом настроении из-за выбывания очередной конкурсантки, либо хмурясь, что очередная гусыня победила.

– Добрый день, лорд Мертен. – Леди сделала реверанс, и на кончике ее острого носика заиграл солнечный зайчик, отскочивший от золотого браслета. – Как давно я вас не видела, а принца Ириана – еще дольше… – При упоминании Его Высочества большие глаза Елении погрустнели.

– Принц в швейной мастерской: занят распоряжениями к новому конкурсу.

– Понимаю, он весь в делах… – Она сцепила руки перед собой и стала слегка раскачиваться на пятках, шелестя подолом платья.

Ее наряд заинтересовал Мертена больше, чем не обделенная природной красотой Еления. Он постарался запомнить каждую деталь, а главное, материал. «Шифон. Длинные рукава, при этом открыты плечи, но не грудь. Минимум драгоценностей, тот же браслет довольно скромен. Отсутствие кружев».

– Леди Еления, я не видел вашего портрета. Будьте любезны, не затягивайте и пройдите в галерею.

– Да-да, я обязательно туда схожу и не заставлю Его Величество ждать. – Она продолжила топтаться, словно чего-то ждала, но стоило Мертену сделать шаг в сторону дорожки, как леди Еления сделала то же самое. До галереи они шли в абсолютном молчании.

– Желаю вам и Его Высочеству благополучного завершения конкурса. – Еления шагнула за дверь галереи.

«Хм, на ловца и зверь бежит. Стоит обрадовать Ириана, если он до сих пор не знает, что сердце Елении занято отнюдь не старшим братом». О том, как друг решит использовать этот факт, он не задумывался. Арнкел не потерпит изменниц в конкурсе, но, возможно, леди передумает и сама покинет мероприятие.

В мастерскую он так и не вернулся – отобедал в одиночестве в своих апартаментах. Не чувствуя вкуса еды и вина, он так и не доел блюдо от шеф-повара, разочарованно отодвинув тарелку. Ему было скучно находиться в стенах дворца, но еще большую тоску вызывала рутина, связанная с конкурсом, где каждая участница так и норовила доставить им с принцем как можно больше неприятностей.

Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ввалился Ириан. В одной руке он держал открытую бутылку вина, а в другой – наполненный бокал. За ним по воздуху плыли все необходимые для работы Титании материалы: завернутые в защитную обертку рулоны с тканью, упакованные в коробки украшения и прочая мелочь.

– Лорд Мертен, я возмущен! Оставили меня одного на съедение швеям и портным, благо каталог был под рукой! – Он опустил все вещи на пол и, усевшись в кресло напротив, отпил из бокала.

– Неужели? – В голосе лорда звучал скепсис. – Тысяча извинений, мой принц: был занят распоряжениями о портретах. Я несколько озадачен поведением некоторых леди: то они жаждут, чтобы их нарисовал наш известный сэр Саймон, то приходится указывать им на необходимость наличия портретов. Странные барышни.

– Одно дело попросить их позировать одетыми, и совсем другое – сманить кое-чем более откровенным… – Ириан с наслаждением потягивал напиток, облизывая кончиком языка бледно-алые губы.

В этот момент Мертен ощутил отголосок зависти. Ведь еще вчера он вкушал лучшее вино в компании феи. «Интересно, чем она сейчас занимается?» – лорд мысленно вернулся к облику самой прекрасной девушки, какую когда-либо видел и чувствовал…

– Кстати об этом. – Мертен встал с дивана и неторопливо прошелся по комнате, остановившись у окна и любуясь открывшейся из него картинной галереей, за прозрачными стеклами которой на стульчиках послушно сидели участницы, пока художники их рисовали. С магией процесс написания портретов шел быстрее. – Тебе известно, что леди Еления питает интерес к твоей персоне? – поинтересовался Мертен, услышав в ответ, как принц поперхнулся.

– Вот как? – сдавленно спросил Ириан. – Впервые слышу. Она принадлежит к тому типу девушек, которые умело скрывают свои чувства от предмета воздыхания. Хотя именно с ней мы давно знакомы. Еще до того, как она решила принять участие в конкурсе.

– Она могла бы стать твоей невестой?

Ириан задумчиво провел пальцем по ободку бокала, его взгляд остекленел. Он мысленно перенесся на год назад. В ту пору брат и не помышлял о женитьбе, довольствуясь фаворитками.

Оба из состоятельных семей, Ириан с Еленией росли вместе, их родители дружили, и, вероятнее всего, каждый из отцов семейств задумывался о том, что крепкая дружба выльется в сильное чувство, и, повзрослев, они станут крепкой, любящей парой.

Сам Ириан видел в маленькой темно-русой девочке с большими шоколадными глазами лишь сестру. Так было до того дня, пока она на два года не уехала на обучение к морю.

Вернулась Еления совсем другой, превратившись в девушку с округлившимися формами, томным взглядом и совсем не скромными губами, в которые хотелось впиться и попробовать их на вкус.

Впервые сердце Ириана замерло и забилось так быстро, что у него перехватило дыхание. Их детские встречи, катание на пони, купание в озере загородного поместья ее отца, разбор старинных вещей на чердаке, где, перепачкавшись в пыли, они вытаскивали из волос друг друга липкую паутину, остались в прошлом и казались Ириану сном.

Взрослая Еления была с ним холодна, при встрече ограничиваясь вежливыми фразами, а на различных балах и пикниках ее внимание и улыбки доставались высокомерным самовлюбленным франтам. Не говоря уже о ее помолвке с одним из таких мужчин.

Ириан попытался поговорить с ней, признался в своих чувствах, сожалея о том, что был слеп, но Еления осталась равнодушна к его словам и… ушла, забрав с собой все хорошее, что согревало сердце принца. Правда, потом ее помолвка отменилась: оказалось, ухажер поспорил на нее. А чуть погодя Ириан узнал, что она одна из участниц конкурса.

– Что будешь делать с этой информацией? – Мертен сложил руки на груди, склонив голову на бок.

Ириан допил вино и со звоном поставил пустой бокал на стол.

– То, что нужно. – Он был как никогда серьезен.

– Разобьешь сердце невинной девушке?

– Арнкел обязал меня избавить его персону от неверных.

– Ты бессердечная сволочь, – констатировал лорд, слыша, как принц остановился у двери и взялся за ручку.

– Кому-то приходится быть жестоким, и если это с ней сделаю не я, то кто-то другой, и он не позаботится о том, чтобы ей было приятно и запомнилось как нечто хорошее…

Мертен наблюдал, как одна за другой из галереи стали выходить участницы. Он подождал некоторое время, прежде чем увидел леди Елению. Она неторопливо брела по дорожке, крутя в руке оранжерейную розу. На ее миловидном лице читалась задумчивость.

«Вскоре эта девушка превратится в очередной срезанный цветок, отдавший свою красоту и чистоту палачу в маске прекрасного принца».

Глава 5

Через два дня у принца Ириана и лорда Мертена был назначен очередной конкурс: они хотели ускорить отбор и избавиться от еще нескольких претенденток. И сделать это распорядители планировали не своими руками.

Конкурсанткам в этом состязании предстояло сразиться на шпагах. Соперницы выбирались жеребьевкой: вытягивали из шелкового мешочка крохотные золотые шарики с выгравированными на них цифрами. Девушки, вытащившие одинаковые номера, становились рядом.

Местом дуэлей, к большому неудовольствию балетмейстера, выбрали танцевальную площадку.

– Не могли найти другого места, – ворчал Рудольфо, поглаживая курчавую бородку. Как один из преподавателей, он был среди судей.

– Да бросьте, Рудо! – отмахнулся принц. – Дуэль – это тот же танец, только более агрессивный. Поэтому наблюдайте, и, возможно, вам даже понравится.

В словах Ириана было зерно истины: услышав их, балетмейстер поджал губы и сдержанно кивнул:

– Так оно и есть. Надеюсь, это будет не слишком кровавое зрелище, – он опустился за стол рядом с другими преподавателями, – ведь задача – обезоружить противницу!

Ириан и Мертен наняли лучших из лучших: преподаватели не только обучали конкурсанток всем премудростям и тонкостям, необходимым будущей королеве, но и непредвзято их оценивали.

Первыми вышли леди Сюзерен и Лета.

Ириан предложил Мертену заключить пари, и хотя азарт был также недоступен лорду, он заинтересовался.

– Говорю тебе, Лета точно проиграет, – зашипел принц. – Посмотри на нее.

Но если Ириан видел всего-лишь девушку с широкой костью и мягкими формами, придающими ей некоторую тяжеловесность, то Мертен – иное.

«Да, Лете не быть идеальной партнершей по танцам, и она действительно с большей вероятностью оттопчет королю ноги, чем превратится в бабочку. Но она обожает верховую езду, что укрепило ее тело, а охота дала прекрасные навыки владения разного вида оружием».

Брючный костюм облегал ее широкие бедра, куртка на груди натянулась, с трудом удерживая подаренный природой бюст.

Соперница же Леты отличалась стройностью и изяществом. Величественно взойдя на площадку, леди Сюзерен расправила кружевные манжеты расшитой золотом куртки и приготовилась к бою.

Рудольфо поделился с коллегами колким замечанием: «Встреча коровы и ласточки. О небеса! Что нас сейчас ждет!»

Но неуклюжесть Леты в танцах сменилась легкостью и пластичными, идеально выверенными движениями. С гневным криком Сюзерен потерпела поражение.

Бой длился ровно столько, сколько понадобилось слугам, чтобы заварить для судей чай, который те так и не успели выпить, удивляясь переменам в леди Лете. О, как воинственно, но не менее женственно она стояла перед ними, выпрямив спину и делая реверанс со шпагой в руке. Какой жалкой в сравнении с ней оказалась сидящая на площадке леди Сюзерен. Ее прическа испортилась, превратившись в нечесаную паклю, нитка с жемчугом порвалась, и белые бусины рассыпались под ногами; она раскраснелась и дышала как загнанная лошадь, утратив прежнюю роскошь и блеск.

– Поздравляю вас, леди Лета. Вы прошли в следующий тур! – оповестил Мертен, видя радостный блеск в глазах победительницы. – Леди Сюзерен, мы вынуждены попрощаться. – Он щелкнул пальцами, и к ней подбежали слуги, но девушка оттолкнула их от себя и, стиснув зубы, гордо удалилась, оставив раскиданный жемчуг.

– Следующие! – Взмах руки, и площадка очистилась. Лорд посмотрел на удивленного Ириана: – Много ли я выиграл?

Из кармана принца на его ладонь перекочевало несколько золотых монет, которые он подбросил в воздух, и те просыпались в его оттопыренный карман.

Внутри Мертена зудело какое-то чувство, которому он не мог дать определения, но, поразмыслив, решил, что это, вероятнее всего, удовлетворение от победы.

Площадку заняли любительница игры на тромбоне леди Палия и леди Еления. Портреты обеих Мертен отложил к тем, кого Титания еще не видела.

При виде Елении лицо принца превратилось в маску равнодушия – не хуже повседневного выражения Мертена.

– Оу, та самая… Леди с нежными чувствами, – как бы невзначай напомнил лорд, наблюдая за другом, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Взгляд прикован к стройной фигурке с тугой косой, переплетенной бирюзовой лентой. Похожую Мертен однажды видел на запястье Ириана, но от расспросов тот отмахнулся, сказав, что это не более чем дополнение к его бальному костюму.

– Леди, вы можете начинать! – огласил Мертен, наблюдая за девушками. – Пожалуй, я поставлю на леди Елению, – тихо добавил он, но принц молчал, напряженно вглядываясь в оголенные лезвия.

Острие шпаги леди Палии задело плечо Елении. Сдержав крик, девушка стиснула зубы и рьяно продолжила борьбу, не обращая внимания на пропитавшуюся кровью рубашку.

В ее глазах Мертен видел странную решимость не столько победить, сколько доказать, вот только кому и что, он мог лишь догадываться, пока Палия не проиграла. Со звоном ее шпага отлетела в сторону, и она склонила голову, признавая поражение.

Судьи наградили Елению одобрительными хлопками и отослали в сопровождении слуг к королевскому врачу – она прошла в следующий тур.

В том, что леди Дэмона с легкостью победит маленькую заплаканную леди Рису, не сомневался никто. Разжалобить судей у «свинки» не получилось, и ей тоже засчитали поражение.

Однако поединок между леди Брижит и рыжеволосой любительницей морей Винтер судьи не смогли однозначно оценить. Эта парочка так азартно и неустанно сражалась, что Мертену и Ириану пришлось признать ничью. Но это нисколько не расстроило соперниц: они радостно улыбались, активно пожимая друг другу руки и, поклонившись судьям, удалились.

– Я узнал от слуг, что эти барышни – близкие подруги. Одна тайно пишет романы о мореплавателях, а другая, как ты помнишь, наследница судостроительной компании. У ее отца собственный остров. И я ничуть не удивлюсь, что для них конкурс – что-то вроде развлечения. Материал сюжета для одной, а для другой – хороший способ проявить скрытые таланты.

Мертен кивнул:

– Надеюсь, что их дружба не закончится убийством из ревности. Вряд ли Арнкел станет возражать против двух партнерш, согревающих его королевское ложе.

– Ты справишься без меня? – спросил Ириан. – Я ненадолго отойду …

– Безусловно. Ступай и не наделай глупостей, нам их и здесь хватает, – предупредил Мертен, наблюдая за вышедшей на площадку черноволосой леди Азалией.

Эта девушка обладала пронзительными серыми глазами, но от ее красоты веяло прохладой, словно к ним нагрянула настоящая зимняя принцесса, всегда одетая в наряды холодных тонов. Она была настолько молчаливой, замкнутой и неприступной, что в первый день конкурса, в отличие от других, отказалась от личной горничной.

«Таких, как она, нелегко очаровать», – подумал Мертен, переводя взгляд на ее соперницу – леди Уортен.

Он вспомнил, как Титания назвала эту миловидную, но худощавую девушку «маленькой розой», одарив ее портрет красной лентой.

Видя очевидную разницу между соперницами, Мертен понял, кто проиграет.

Так оно и случилось, когда дрожащую и перепуганную Уортен увели две служанки. Бедняжка была белее мела, но это нисколько не затронуло чувств Азалии. Победительница прошла мимо судей, отдала шпагу слуге и, не дожидаясь выступления последней конкурсантки, ушла во дворец.

«Они все ей неинтересны», – подумал Мертен. Безразличие девушки напомнило лорду его собственное. Он бы тоже хотел покинуть мероприятие, но как распорядитель и в отсутствии Ириана не мог себе этого позволить.

Предпоследними выступали леди Марлия и леди Карлин, держащая книгу в руке. Судьи озвучили ее номер, и она вручила свою ценность стоящей рядом с ней леди Брижит. Пожав плечами, та ее взяла.

– Леди Марлия, поторопитесь! – строго сказала одна из судей – седовласая дама в темной мантии недовольно покачала головой, поправив сползшие с переносицы очки.

Рыжеволосая красавица Марлия отличалась медлительностью: служанки докладывали Мертену о том, что им требуется много времени для ее сборов; девушка с трудом просыпалась по утрам, и горничные едва ли не силком вытаскивали ту из постели, помогали умыться, одеться и даже кормили с ложечки.

«Ленивая невеста. Такая точно не нужна Арнкелу. Особенно в постели». Лорд представил, как над спящей Марлией навис возбужденный король. Уморительно, да и только – ему захотелось поделиться этой мыслью с Титанией: она бы хохотала.

Карлин стоило несколько раз помахать шпагой перед соней, чтобы без труда лишить ее оружия. Судя по скучающему взгляду, у Марлии это не вызвало грустных эмоций. Она нарочито широко зевнула, прикрыв рот ладошкой, и была такова.

«Странно, что она продержалась так долго». Поначалу Мертен и Ириан решили не давать девушкам тяжелых заданий, и бой на шпагах стал первым из подобных. Сегодня благодаря ему отсеялось много слабых кандидаток.

«Будущая королева должна уметь то, что умеют и знают ее подданные. Даже солдаты», – так им говорил Арнкел.

– Леди Селения и леди Иоланта! Вы последние, прошу! – пригласила женщина-судья.

Светло-рыжая девушка собрала волосы в конский хвост, оголив слегка заостренные ушки со сверкающими в мочках крохотными песчинками алмазов. С приоткрытым ртом и большими выпуклыми глазами она напомнила Мертену рыбу, которую он видел когда-то в детстве, гуляя по берегу моря.

Леди Иоланта, в чьей половой принадлежности Титания засомневалась, заняла боевую позицию. Бой вышел жарким, но коротким. Ни одна из соперниц не желала сдаваться, пока леди Иоланта неожиданно не поскользнулась, растянувшись у ног Селении.

«Рыба» широко улыбнулась, выпучив глаза с длинными, как у лошади, ресницами, и положила кончик шпаги Иоланте на плечо.

– Вы проиграли! – торжественно воскликнула она и довольно засмеялась, словно это был не бой, а игра в карты. – Благодарю вас за внимание! – Селения артистично взмахнула оружием и, пританцовывая, спустилась по ступенькам.

– Победительницы, пройдите в свои апартаменты, а затем вас ждет встреча с Его Величеством за ужином! – провозгласил Мертен и наконец смог уйти.

«Минус шесть участниц. Зря я потревожил художников. Полагаю, Титания не испытает радости, узнав, что ее труд оказался напрасен». Он представил, как глаза феи чернеют отгнева и она фурией мечется по квартире, разбрасывая готовые платья. Ткань с треском рвется на куски, а на пол осыпаются жемчужины и драгоценные пуговицы.

«Если бы я мог, то, вероятно, испытал бы угрызения совести».

По пути к апартаментам Мертен увидел вышедшего из лекарского крыла Ириана: принц прислонился к стене, закрыл глаза и шумно выдохнул. Мертен решил не тревожить его расспросами и поднялся к себе отдохнуть.

«Пусть Ириан отправляется на ужин за компанию с Арнкелом», – решил он, послав другу магический вестник в виде мерцающей птицы, бесшумно скользнувшей сквозь стену. Самый быстрый, а главное, удобный и не отслеживаемый способ связаться с человеком, передать поручение или поделиться тайной (вестник может увидеть лишь тот, к кому его отправили).

Мертен изнывал от тоски по фее. Он не понимал, как всего лишь две встречи с ней могли так повлиять на него.

«Вряд ли это любовь с первого взгляда. И даже не привязанность. Просто с ней мир открывается для меня таким, каким видят его нормальные люди. Из-за проклятья я лишен этой возможности». Сердце неприятно кольнуло, и он понял, что больше не может оставаться во дворце. Все его естество тянется в свадебный салон «Леди Шекспир», к той, чьей руки он вновь хочет коснуться и задохнуться от волны ощущений.

Собрав необходимые вещи и убедившись, что швеи правильно установили защитные амулеты, он освежился в душе и, переодевшись, открыл портал. Там, за прозрачной завесой, он видел небольшой заснеженный двор и знакомый подъезд, из которого выходил в прошлый раз.

Зачаровав вещи и сделав их невидимыми для людского глаза, лорд переместился в Москву, ощущая легкое покалывание во всем теле. Оставив вещи у подъезда, Мертен коснулся ручки, и та, щелкнув, поддалась. Он вошел в дом.

Позвонив в квартиру, он представил скребущихся с другой стороны любопытных котов, как с громким щелчком фея открывает все замки и встречает его в рваных джинсах с улыбкой на лице и небрежно убранными в хвост волосами. Но ни через минуту, ни через пять ему никто не открыл.

Нахмурившись, он сжал пальцы в кулак и с силой забарабанил в дверь.

«Возможно, ее нет дома. С такими переходами из одного мира в другой стоит приобрести мобильный телефон: не зря Титания вручила карточку со своим номером».