Орион

Мы будем держать вас в курсе дела.

Адепт третьего уровня,

Бен Кимберли,

С пожеланиями скорейшего выздоровления.

Глава восьмая

– Вставай! Эй! – чувствую толчки в бок.

Открываю глаза и вижу недовольное лицо Джини.

– Доброе утро! – потягиваюсь я, зевая.

За окном светит яркое солнце. Окно открыто, и мои волосы трепет лёгкий ветерок.

– Доброе, – наконец отвечает брюнетка, заправляя свою кровать. – Вставай, давай! Опоздаешь же!

– Ой!

Точно! Как же я могла забыть? Школа!

«Жаль, что даже в лесу, среди сверхъестественных существ, таких как оборотни и ведьмы, нельзя укрыться от школы. Она постигнет тебя везде!» – промелькнуло у меня в голове.

Я встаю и тоже принимаюсь заправлять кровать.

– Я пошла, – произносит Джини, идя к выходу из комнаты.

– Куда?

– Завтракать.

– Может, подождёшь меня? – я с надеждой посмотрела на соседку.

Она улыбнулась и ответила:

– Тогда давай быстрей.

Джини присела за письменный стол, и принялась что-то рисовать.

Зачем я попросила её подождать меня? Во-первых, я совершенно не знаю местность, а значит, не знаю, куда нужно идти. А она со всем тут знакома, так что с Джини не потеряюсь, по крайней мере.

Быстро достаю чёрную юбку и лёгкий, но колючий свитер оливкового цвета. Переодеваюсь. Беру расчёску в руки. На скорую руку собираю волосы в неаккуратный пучок. Эх, петухов много! А хотя, какая разница? Не на конкурс красоты отправляюсь.

– А с собой на занятия ничего не нужно брать? – спрашиваю я, поворачиваясь к сонной подруге.

Она отрицательно качает головой.

Мы выходим из комнаты. Я захожу в ванную, быстро умываюсь и чищу зубы. Бегу за Джини.

У меня вообще всё как не у людей. Все сначала умываются, а уж потом причёсываются и одеваются. Но только не я. Я привыкла всё делать наоборот.

Мы спускаемся по лестнице и попадаем в небольшую прихожую. В этом милом маленьком домике все комнатки были соответственно маленькими.

Вижу парня в разноцветной футболке с попугаем ара. Сам он рыжий и у него чёрные глаза. Обычно я таких глаз всегда пугалась потому, что мне казалось, что у таких людей один сплошной зрачок без радужки. Но в этот раз испуга не было. У него были очень весёлые и приветливые глаза.

– Вы чего так долго? – обратился он больше к Джини, чем ко мне.

Мне в принципе не привыкать: надеваю плащ-невидимку.

– Привет! – мне показалось или у брюнетки изменился тон голоса? – Мэдди, это Алекс. Алекс, это Мэдди.

– Мэгги? Седьмое созвездие? – спросил он, разглядывая меня с ног до головы оценивающим взглядом.

Кому как, но меня такой взгляд смущал и нервировал. Тем более, когда разглядывает парень.

– Мэдди! – недовольно поправила я. – И да, я седьмое созвездие.

– Ясно. Я третье, – сказал попугайчик.

(Так теперь и буду его называть!). Всегда почему-то мне нравилось придумывать клички.

– Ну, ладно. Может, уже пойдём Джем? Опоздаем!

– Алекс, я просила меня так не называть! – Джини сильно раскраснелась.

– Извини, но не я разлил банку джема по одежде, – он засмеялся.

– Это было уже так давно! – её лицо уже стало краснее спелого помидора.

– Давно! Как же! Неделю назад! Ха-ха!

Джини сделала ему крепкий подзатыльник и пошла к выходу.

– За что? – взвыл Алекс.

Но Джем ничего не ответила.

Мы вышли из дома, и зашли в соседний домик. Отсюда шёл приятный запах пирогов.

Заходим. Алекс, как и полагает джентльмену, зашёл первым, чуть не хлопнув по моему носу дверью. Еле сдержалась, чтобы не высказать ему пару ласковых слов!

В этом домике на удивление, было очень светло. Здесь было всего две комнаты: кухня и столовая. Все уже сидели за большим длинным столом и уплетали за обе щеки шанежку с творогом и овсяное печенье.

Джем села со мной. Ммм… А здесь неплохо готовят! И чай очень вкусный. Малиновый.

В столовой были белые обои с голубыми цветочками. Средних размеров люстра. Длинный отполированный стол. Десять стульев: по одному с концов, и по четыре со сторон. На стене висели часы в голубой рамочке. О, боже! Неужели сейчас шесть часов и тридцать минут утра? Странно, что я выспалась… Но, подождите! Это же не значит, что теперь всегда нужно будет просыпаться в шесть?!

Да, наверно из моих уст это звучит странно, ведь у себя дома я просыпалась в то же время (иногда даже в пять). Но просыпалась я так рано, чтобы погулять, разбудить Криса. Был стимул. Попробуйте как-нибудь выйти в шесть утра на улицу и прогуляться в компании себя. Поймёте, почему мне это так нравится. В это время уже светло, но немного прохладно потому, что солнечные лучи ещё не успели прогреть воздух. Идёшь – полнейшая тишина. Ты слышишь все-все свои мысли. Начинает казаться, что в твоей голове живёт целая толпа болтунов (семь гномов из Белоснежки), и все бормочут о своём. Иногда бывает весело послушать, о чём они говорят.

Но просыпаться в шесть на учёбу… Просто кошмарно!

Опускаю глаза на лица моих новых одноклассников, стараясь ни с кем не встречаться глазами. Волнуюсь просто…

Так. На самом краю сидит Алекс, который всё время наблюдает за Джини. (Зуб даю, он в неё влюблён!). Недалеко от него сидит смуглый парень с кудрявыми волосами цвета шоколада. Вот это локоны! Его волосы переливаются на свету золотым свечением. Глаза у него каре-зелёные (болотные). Дальше… Рядом с Джем сидит блондин. Его волосы зализаны назад, но одна прядка свисает на глаз, и он постоянно пытается пригладить её назад. Но тщетно. На носу у блондина очки в чёрной оправе. Глаза грязно-серые (имеется в виду, что есть карие пятнышки). Зубы очень кривые. Каждый зуб повёрнут в разные стороны. Не самое приятное зрелище… Вдобавок у него крючковатый нос и тоненькие губы. Напротив него сидит черноволосый парень, который по внешности являлся полной противоположностью блондина. У того сильно выражены скулы, что придаёт его лицу более мужественное выражение. У него были зелёные глаза. Смотрю перед собой и замечаю парня с очень интересной, в хорошем смысле, внешностью. Он тоже смотрит на меня. Даже не смотрит, а пронзает своими синими глазами цвета льда.

«Что ему от меня нужно? Почему он смотрит на меня?»

Сглатываю тяжёлый ком и откусываю овсяное печенье, пряча глаза от парня.

У него совершенно белые, как снег, волосы. Никогда такого не видела. Лицо светлое, с очень красивыми чертами. Ровный нос, идеальная форма губ. Густые белоснежные волосы, тёмные брови. Казалось, в нём нет ни одного изъяна, который мог бы чуть испортить его прекрасное лицо. Даже обычные родинки возле правого уха были очень красивы.

Медленно пережёвывая печенье, глотаю, не чувствуя вкуса. Чувствую каждой клеточкой кожи его пристальный взгляд.

Может, хмуро на него посмотреть, чтобы отстал? Попробую.

Поднимаю лицо и вновь вижу эти глаза. Словно лёд. По спине и рукам пробежала колкая дрожь. Нахмуриваю уверенно брови и смотрю на него дальше.

«Может, ему не с кем поиграть в гляделки? Тогда я принимаю вызов!»

Тут парень хмыкает, улыбаясь уголком рта, и опускает глаза в тарелку с почти нетронутой шанежкой.

«Он что, смеётся надо мной?!»

Тут в столовую входит женщина средних лет в строгом длинном приталенном платье. Похоже на учителя. Хотя может, я и угадала? На ней чёрная шляпа. Светло-русые волосы собраны в низкий пучок.

Она подходит к столу и говорит:

– Дети, доедайте быстрее. Я жду вас.

«Дети? Серьёзно? Ну, ладно».

Женщина ушла, а половина класса сразу же соскочила и побежала за учительницей.

Джем тоже встала. Я быстро проглотила печенье и пошла за ней.

Семеро подростков, включая меня, стояли к женщине полукругом. Она что-то сказала, но из-за всей этой толкучки я так и не расслышала.

– А теперь все за мной, – женщина в шляпе развернулась в противоположную сторону и пошла.

Мы шли по тоненькой тропке. Джини шла рядом с Алексом, который рассказывал той какую-то шутку. А она звонко смеялась. Я шла после них и слышала шаги позади меня.

Оборачиваюсь. Опять он! Этот белобрысый!

Шли мы, слава богу, не долго, и скоро пришли на небольшую полянку, окружённой плотно-стоящими деревьями. На ней было семь камней с гладкой верхушкой, напоминающих стулья. Расположены они были полукругом.

– Присаживайтесь, – произнесла женщина, встав посередине полянки.

Все незамедлительно сели.

Я выбрала последний камень. Рядом присела Джини. А слева от неё Алекс (нисколечко не удивительно).

– Кхм… – демонстративно кашлянула наставница, и все тут же притихли и устремили на неё свои взгляды. – Доброе всем утро, рада вас всех видеть. Меня зовут миссис Маргарет. Ваших имён я пока что не знаю, поэтому, предлагаю каждому представиться. Идём по порядку.

Первым встал смуглый парень с кудрявыми волосами.

– Всем привет! Я Джереми, мне шестнадцать лет. Увлекаюсь игрой на гитаре.

Он сел на место. Следующим оказался блондин-ботаник. Лично мне он не нравился абсолютно ничем. И нет, это вовсе не из-за очков или кривых зубов. Просто… Ну, бывает же, что ну не нравиться человек тебе с первого же взгляда? Вот. Это такой случай.

– А-эм… – Очень противный голос! – Я Грегори. Мне пятнадцать. Я приехал из соседнего городка. Увлекаюсь квантовой физикой и биологией.

Ну, говорю же, странный тип!

– Значит, у тебя рано пробудились силы? Как ты понял, что владеешь магией? – Её голос был очень мягкий, бархатистый и приятный.

– Сильные головокружения… А-эм…

Невозможно его спокойно слушать! Уши в трубочку заворачиваются!

– Садись. Дальше…

Встал парень с белыми волосами. Только сейчас я заметила, что у него есть веснушки. Это только добавляло индивидуальности его внешности. Он выглядел очень загадочно, как казалось мне, словно с другой планеты.

– Я Адриан. Мне семнадцать. Я являюсь первым из семи созвездий. Родился в южном поселении ведьм, – он держался довольно уверенно, но говорил без особых эмоций.

Наверно прозвище «ледяная скала» подходит больше ему.

Далее черноволосый. Звали его Джон, и ему было шестнадцать. Потом Алекс. Он рассказал практически всю свою жизнь, иногда шутя. Хотя нет, он шутил очень часто. И довольно неплохо. От смеха у меня и Джини уже болели животы. Да и парни тоже смеялись, кроме ботаника. Видимо он уродился вообще без чувства юмора. Он даже не улыбнулся.

Рассказывая шутку, Алекс смотрел за реакцией Джини. А сама брюнетка, по-видимому, не замечала этого. Она смеялась, но было заметно, что она волнуется перед предстоящим выступлением. Мне тоже уже можно волноваться, ведь я совершенно не знаю, что говорить!

Алекс сел на место. Джини неуверенно встала, огляделась, и, вздохнув, начала говорить.

– Я Джини… – она зачем-то кашлянула. – Мне шестнадцать. Люблю рисовать, иногда пишу стихи.

Она старалась держаться уверенно, но её голос немного дрожал. Алекс с восхищением смотрел на неё, а я кусала ногти и за подругу и за себя.

И вот время пришло. Джем села. Но почему так быстро?!

Джини несколько секунд смотрит на меня, чего-то ожидая, но видя моё окаменелое выражение лица, сама подталкивает меня. Это приводит меня в чувства и я, наконец, встаю. Поправляю свитер…

– Меня зовут Мэделин. Можно просто Мэдди, – вдруг я почувствовала, как у меня сводит живот, и тут же замолчала.

Сердце в моей груди забарабанило во всю мощь, словно птица, которая пытается найти выход из клетки.

Джини с беспокойством смотрит на меня.

– Мэдди? – Миссис Маргарет подходит ко мне ближе. – Всё хорошо?

Но я встала как вкопанная и не могу и слова выдавить.

– Джини, отведи её к целительнице. Мы подождём, – попросила женщина.

– Хорошо, – Джини встаёт с места, и берёт меня под руку. – Пошли.

Когда мы были уже достаточно далеко от «классного кабинета», девушка спросила меня:

– Что случилось? Тебе плохо? Ты очень побледнела.

– У меня живот свело… В голове туман…

– Ну, ты держись! Скоро будем у целительницы.

Джини заботливо придерживала меня за локоть. Как оказалось, не зря. Я несколько раз чуть не упала.

Она ввела меня в домик Наиви, и крикнула целительницу. Благо она была дома, а не собирала полезные растения.

Старушка кряхтя, выбежала из-за поворота.

– Что такое? Что случилось?

– Мэдди стало плохо, – ответила Джини, постоянно поглядывая на меня.

Меня завели в комнату-лазарет, где были две небольшие кровати, одна, из которых была занята Феликсом. Сам он, кстати, не спал, и очень удивился моему такому появлению.

Джини помогла мне лечь на кровать. Она очень хотела остаться со мной, но Наиви сказала идти той на занятия.

Целительница дала мне какой-то отвар из водорослей (очень гадкая вещь!) и оставила меня.

– Ну, привет! – Феликс помахал мне рукой, лёжа в кровати.

– Здравствуйте, – ответила я. – Как поживаете?

Отвар всё-таки немного помог, и я была очень этому рада. Поэтому смогла хоть немного, но расслабиться.

– Да ничего так. Не жалуюсь. А вы?

– Конечно, вам такие отвары не дают! Вот и не жалуетесь! Это возмутительно, сударь!

– Кому вы, милочка, это говорите? Меня этим каждый день кормят! А у меня, между прочим, генеральский чин!

Этот разговор «на вы», в стиле восемнадцатого века, подбивал меня на улыбку.

Джини вернулась через полчаса. Она сказала, что из-за меня сегодня отменили занятия.

– И ещё… Пока не забыла: сегодня в полночь все ведьмы собираются на улице, – протараторила подруга.

– Зачем? – хором спросили мы.

– Мне-то откуда знать? Сказали всем обязательно быть. А зачем не сказали.

– Значит, мне тоже идти? – спросила я, поочерёдно смотря то на встревоженного Фела, то на сонную Джини.

– Ну, ты ведь не при смерти! – воскликнула брюнетка. – Конечно, иди!

Я посмотрела на Феликса, ожидая, что на это скажет он. Он вздохнул…

– Ну, если надо, значит надо, – было видно, что он очень не хотел, чтобы я его покидала.

Тем более я уже чувствую себя абсолютно нормально.

Джини ушла. За окном вечерело. Конечно, лучше было бы, если я хоть немного вздремнула, а то усну на этих тайных сборах! Но мне не спалось. Оборотню тоже.

– Я, кажется, догадываюсь, зачем вас всех собирают, – произнёс парень, смотря в потолок. – Сегодня новолуние, вы будете укреплять барьер, и заодно станете частью этого поселения.

– Частью? – спросила я, словно пробуя это слово на вкус.

– Вы подпишете бумагу о вашей смерти, тем самым уйдёте из людского мира, затем пройдёте какой-то там секретный ритуал, о котором мне знать не положено.

– Ритуал? Надеюсь, обойдётся без крови? – я скривила губы.

– Мэд, это ведьмы, а не сатанисты. Тем более белые ведьмы. Они не используют кровь ни в ритуалах, ни в заклинаниях.

– Это хорошо, – я понемногу успокоилась.

Мы замолчали, каждый думал о своём.

– Волнуешься? – вдруг спросил оборотень.

– Немного.

– Зря. Ничего страшного там не будет. Я знаю, о чём говорю.

– А ты присутствовал на этих ритуалах? – вдруг стало мне интересно.

– Ну… – протянул Феликс. – Мне было это запрещено, потому что на этом ритуале имеют право находиться только ведьмы, но я всё-таки одним глазком видел это. Раньше тоже такой же любопытный был как ты.

– Но как тебе удалось?

– Я спрятался за деревьями и наблюдал. Меня потом поймали, и даже хотели запретить бывать на их территории, но Мелания их уговорила.

– Стой, а что именно ты видел?

– Не так много. Три высоких камня, между ними огонь. Ведьмы прыгали через огонь. Если кто-то прыгал, и огонь под ним гас, значит, самозванец.

– А такое было?

– Я видел одного такого. Парень был фавнием, но выдавал себя за ведьмака. Его потом выгнали. Лорд его на свою сторону переманил. Он часто использует фавниев и оборотней в своих целях, – Феликс ненадолго замолчал, как будто вспомнив что-то ужасное.

– Фел?

– Да, я здесь. Извини, задумался.

– Ничего. А почему ведьмы против того, чтобы кто-то кроме ведьм присутствовал на их ритуале?

– А как сама думаешь?

Я пожала плечами.

– Если лорд фавниев переводит на свою сторону, то ведьмы не могут стопроцентно знать, на их стороне фавний или нет. А вдруг он человек лорда? Он увидит ритуал закрепления барьера, расскажет Айрану. Лорд – чёрный маг, а значит сильнее белых ведьм, узнав секрет, сможет разблокировать барьер и войти. С Южным поселением ведьм так и было.

– Южное поселение? Где оно находиться?

– Там, за горами. Неделю пути отсюда. Это было самое большое поселение ведьм. До нападения армии Айрана там проживало около одной тысячи ведьм. Сейчас поселение разгромлено и в полнейшем запустении. Живут сейчас там меньше сотни ведьм. Если интересны подробности, можешь расспросить Адриана. Но не факт, что он станет изливать тебе душу.

Я вспомнила его слова о том, что он действительно родился в Южном поселении.

– А сейчас тебе пора, иначе опоздаешь на эти та-а-айные сборы! – протянул он.

Кивнув, я попрощалась с ним и вышла.

Было очень темно и прохладно (я, на секундочку, была в юбке и в очень лёгкой кофте). Куртка бы явно не помешала.

В центре поселения уже столпились люди. Стояли они по несколько кучек. В одной, как я разглядела, стояли какие-то старцы с некими подобиями посохов. Возможно, это и были шаманы, которые приходят с гор. Недалеко от них стояли мои одноклассники. В третьей группе стояла Наиви и ещё трое целителей. А четвёртая и пятая группа ничем не различалась. Это были вроде бы как все обычные ведьмы.

Я подошла к моим одноклассникам, которые бурно, хоть и шёпотом что-то обсуждали.

– Вот и ты! – Джини подошла ко мне откуда-то сбоку. – Почему так долго?

– Долго? Разве я опоздала?

– Не опоздала. Это я пришла на полчаса пораньше и стояла, скучала. Я надеялась, что ты тоже пораньше придёшь.

– Извини, я не телепат.

В центр вышла низкорослая старушка (по-моему, она была старее всех в поселении). На неё все сразу же обратили внимание и замолкли.

Та властным голосом проговорила:

– Дети небес, мы собрались здесь потому, что нас созвала луна. Сейчас очень неспокойные времена, и вы знаете, что барьер стал быстрее ослабевать. Мои силы не вечны, и я не буду с вами всегда. Я уже слишком стара. Сегодня я последний раз буду с вами укреплять барьер. Так идём же!

Все медленно пошли за старушкой.

– А кто она? – поинтересовалась я.

– Как кто? Ты что не знаешь? Это же королева нашего поселения, – пояснила Джини, сверкнув в темноте голубыми глазами.

– Королева? Я и не знала, что она здесь есть.

– Ей сто тридцать шесть лет, представляешь?

– Ого. Я думала лет на пятьдесят поменьше.

Мы встали под большой плакучей ивой. Королева отодвинула завесу свисающих до земли веток и прошла. Все двинулись за ней, и чудесным образом оказались на поляне с тремя большими высокими камнями (как и говорил Феликс). Вокруг стояли деревья. Между камнями горел костёр. Но это было не всё. За этими мини скалами находился большой расчерченный круг. Там было семь рядов, считая самый маленький кружок в серёдке.

– Семь созвездий, подойдите ко мне! – велела королева ведьм, сделав жест рукой.

Мы неуверенно шагнули к ней.

Она стояла у огня, и по её лицу танцевали пугающие тени. При таком освещении она больше не казалась мне слабенькой горбатой старушкой.

– Вы, новоизбранные стражи семерых миров. На вас лежит большая ответственность, и я прошу вас до конца быть верным своему предназначению, не бояться трудностей, возникших на пути, а таковые будут. Поддерживать равновесие миров, и ни в коем случае не давать им соприкасаться. Вы должны доверять друг другу как никто другой, научиться действовать в команде и беспрекословно слушаться капитана.

– Капитана? – переспросила я у Джини.

– Ш-ш! Из-за тебя ничего не слышно! – раздражительно прошептала брюнетка, приставив палец к губам.

– Вам предстоит долгая и упорная работа над собой. Как физическая, так и эмоциональная и психическая. С этого дня ваши жизни станут куда сложнее. Но не падайте духом, и помогайте ближнему не сдаваться тоже! Ведь, как известно: «Тяжело в учении, легко в бою». Жаль, что скорей всего я не увижу вашего рассвета… Но я всегда буду сопутствовать вам, и помогать, – её лицо застыло в улыбке. – А теперь вы должны подписать это.

Королева щёлкнула, и перед нашими глазами появились золотистые свитки. Все с интересом развернули их.

«Теперь вы официально будете считаться мёртвыми среди мира людей. Ваш дом теперь в поселении мира ведьм. Просим подписаться ниже в качестве согласия».

Я глубоко вздохнула.

«Прости меня, папа…» – мысленно сказала я и подписалась. Свиток тут же исчез.

Не все ещё подписались и стояли над этим свитком с выпученными глазами. Они колебались (похоже, только что узнали о том, что им придётся умереть). Ну что, они в принципе пока держатся молодцом. Помню свои истерики…

Джини подписалась и посмотрела на меня. Далее Джереми и Адриан. У Грегори затряслась нижняя губа. Алекс уже давно подписал и стоял, ковырял носком ботинка почву. Следующим был Джон, который потом и успокаивал Грегори. Я не слышала, о чём именно они говорили, но по интонации понимала, что ботаник закатывает истерики своим противным визгливым голосом. Последний свиток наконец-таки исчез, когда к Грегори подошла миссис Маргарет. Она имела очень удивительную способность быстро успокаивать и внушать что-либо человеку. Её голос служил тому гипнозом. Феликс даже рассказывал, что она способна подчинять волю человека. Именно миссис Маргарет, кстати, учила мою маму (обычные ведьмы тоже проходят обучение!). Сама наставница считалась чуть ли не самой сильной во всех пяти поселениях. Хотя не факт, что их пять (северное, южное, западное, восточное и центральное). Это ведь только официальные поселения. То есть, они зарегистрированы государством на секретных документах! Да-да, там наверху тоже знают о ведьмах и оборотнях.

Хотя Феликс почему-то всегда обижается, когда я называю его оборотнем, он ведь фавний! Оборотни оборачиваются в волков. И вообще между фавниями и оборотнями сейчас конфликт. Среди людей лорда, кстати, очень много оборотней.

Кстати, помните волка, которого я убила тогда в лесу, когда мы с Феликсом в первый раз встретились? Так вот, он тоже был оборотнем! И как утверждал потом Фел, этот оборотень был ему знаком (откуда, хрен его знает), это был сын вожака оборотней, который крепко дружил с лордом Айраном. В общем, все против меня…

Фавниев, в отличие от оборотней, вообще очень мало осталось. В основном потому, что лорд убивал непокорных ему фавниев. Ну и второстепенные причины – постоянные войны между оборотнями и ними, и смешение кровей (хотя сейчас это бывает крайне редко).

– Для некоторых это было трудным решением, – проговорила королева. – Но у нас осталось мало времени. Скоро тучи закроют луну, и мы можем не успеть укрепить барьер. Пойдёмте же быстрее. У нас меньше пяти минут.

Все поспешили к расчерченному кругу.

Королева встала посередине. Семь созвездий, то есть мы, на второй ряд. Далее шаманы, потом целители, лекари. На шестой ряд встали обычные ведьмы. И на седьмой… Тоже обычные?

– А чем различаются шестой и седьмой ряды? – спросила я у Джини.

– Седьмой, последний ряд – это люди, которые полностью или частично потеряли магию.

– В смысле? Такое бывает?

– У многих из них лорд отнял магию. Ну не выгонять же их? Вот их в стражи и поставили. Караулят ночью на границах поселения. Так что, даже от них есть своя польза.

Когда все встали по местам, королева подняла руки к небу и быстро-быстро начала произносить какие-то заклинания на непонятном мне языке. Глаза засветились, и она немного оторвалась от земли. Далее это произошло с нами. Нас аккуратно подбросило сантиметров на десять-пятнадцать. Мы парили. Мои волосы как будто жили своей жизнью. Они извивались и словно танцевали в воздухе, иногда попадая ко мне в рот. Тщетно я убирала их, а они снова за своё.

Все, кроме последнего ряда поднялись в воздух. Королева перестала тараторить, её глаза перестали светиться и все поочерёдно опустились на землю.

– Обряд окончен! – заявила она, и все вновь вернулись к костру.

Сама старушка куда-то ушла, а все остальные устроили пляски под очень интересную музыку. Два человека стучали руками по брёвнам (получился очень глухой цокающий звук). Один дудел в тростинку (нежный воющий звук, который вызывал мурашки по всему телу). И ещё одна девушка что-то пела на известном только ведьмам языке. Ну и пусть я не понимала слов, мне нравилась эта песня. Потом подключился кто-то ещё и стал отбивать ритм ладошами. Остальные танцевали возле огня. Я сидела на брёвнышке возле деревьев и наблюдала. В тот момент мне было очень тоскливо и одиноко. Я скучала по дому, по отцу…

Вдруг кто-то закрыл мне руками глаза. Угадать было не сложно. От рук пахло мазями Наиви и уксусом. От этого я брезгливо поморщилась и произнесла: