Невеста на убой

– А о чем мне еще говорить? Поедать мороженое с клубникой?

– Мороженое? ― удивилась принцесса.

– Не бери в голову, ― устало выдохнула я.

– Ладно, ― она пожала плечами и схватила мою руку. Я хотела выдернуть ладонь, но она сжала ее еще сильнее, лишая меня такой возможности. ― Это приказ короля, пройдите, пожалуйста, за мной.

Она потащила меня по длинным коридорам и винтовой лестнице. Служанки поспешно семенили за нами. Когда мы оказались возле трапезной, но, к моему счастью, прошли мимо, Ника шепотом спросила:

– А я могу обращаться к вам на «ты»?

– Да, ― быстро согласилась я, а Ника прижалась к моему плечу, будто в странной попытке меня приобнять.

Завернув за угол, принцесса остановилась возле той самой двери, за которой я имела несчастье скрыться во время своего неудачного побега.

– Нам сюда, ― радостно возвестила она и поспешила затолкать меня внутрь.

Сейчас комната выглядела куда более освещенной, чем в тот раз. Видимо, виной всему были черные шторы, тогда плотно задернутые на единственном окне. По боковым стенам стояли стеллажи с книгами, которые тянулись от пола до потолка. Кресло, где восседал дракон с серебряными глазами, и стол в комнате были не единственными, теперь она вся была заставлена ими, ― такого я не припомню. Их принесли позже? Зачем убирали?

– Это вторая библиотека. В первую женщинам вход закрыт.

– Не удивляет, ― закатив глаза, отозвалась я на очередную бредовую новость. Вопрос равноправия полов здесь не стоял вообще.

– У нас хорошо относятся к женщинам, их уважают и ценят, ― нахмурилась Ника.

– Но в библиотеку не пускают, замуж возьмут только за сильного сына, а словом обмолвиться ― так вообще позор.

– Не позор! Между прочим, с мужчинами низкого сословия тоже говорят через главных слуг. Благородные девушки свободно общаются с неженатыми мужчинами, а родившие сына дамы удостаиваются права сидеть за одним столом даже с самим Его Величеством!

– Только родившие? ― уточнила я.

Помнится, меня уже сажали с ним за один стол, правда, к еде подпустили только после того, как он ушел. Хорошо, завтрак принесли в комнату, а не потащили опять в трапезную. Не хватало еще и утром наблюдать его обжирания.

– Ирана ― исключение. Ты можешь говорить с кем угодно! Тебе открыты почти все двери! Даже ко мне так хорошо никогда не относились.

Услышав фамильярное обращение к моей персоне из уст принцессы, Зира насупилась, но возражать не стала.

– Разве принцессе кто-то посмеет здесь не ответить?

– Да, для меня существуют те же правила, что и для благородных дам.

– То есть, ты никогда не разговаривала со своим отцом?

– И вижу его только на балах. Дворцовые дамы живут в другой башне, здесь я последний раз была лет пять назад, когда еще сама обучалась.

– Отцы в воспитании детей вообще не участвуют?

– И матери тоже. Детей воспитывает прислуга. Но ты исключение, как я уже сказала, поэтому тебя буду обучать я! ― она гордо расправила плечи и улыбнулась еще шире.

– А они хотя бы видятся с матерями?

– Кто?

– Дети!

– Редко, если только по воле случая.

– Почему? ― я вложила в этот вопрос столько возмущения, что его тон заставил улыбку Ники исчезнуть.

– А зачем? ― искренне удивилась она.

– Как это зачем?

– Ты родился, жив и здоров. Зачем еще нужны родители? Их задача исполнена, дальше уже дело наших собственных стараний и усилий, оправдать врученный нам дар.

Я закатила глаза. Этот мир ― что-то с чем-то!

Глава 6. Смущенная

― Зажгите все свечи, плотно задерните шторы, сдвиньте мебель ― освободите центр, ― отдала приказания Ника, и мои служанки быстро приступили к исполнению.

Пока они суетились, бегая по комнате, принцесса, приставив руку к подбородку, оценивающе озиралась вокруг. В дверь постучали, и Ника с улыбкой кинулась к ней, но увидев на пороге прислугу, разочаровано махнула рукой в сторону одного из столов.

– Поставьте там.

Слуги внесли в комнату большой граммофон, таких я никогда прежде не видела. Двое драконов еле передвигались с этой громадиной. Я с сомнением посмотрела на деревянный столик, которого едва хватит, чтобы уместить диковину.

Моя бабушка коллекционировала эти штуковины. В ее коллекции насчитывалось не меньше двадцати различных граммофонов разных периодов. Правда, после смерти она завещала их сельскому музею. Мама очень расстроилась, что не смогла продать ее наследие. Тогда она только начинала свой бизнес и, как любила повторять: «За это барахло можно было выручить кучу денег!», что естественно бы избавило ее от ряда проблем.

Отношения у бабушки с мамой были, мягко говоря, натянутые. Одна обвиняла другую в неблагодарности, вторая в отсутствии какого-либо участия в своей судьбе. Бабушка всю жизнь проработала в школе, уделяя ученикам больше внимания и сил, нежели своей родной дочери. Она была учителем музыки, отсюда и ее пристрастие к граммофонам. Бабушка считала, что мелодии с пластинок имели «душу». Но со временем, конечно, они стали отдавать противным скрежетом и заикаться, но бабушка продолжала с упоением слушать их музыку. Она всегда повторяла, что и сама уже не молода, но все еще помнит себя прежнюю даже лучше, чем нынешнюю.

Когда я приезжала к ней погостить, то была вынуждена один час утром и два часа вечером «наслаждаться» едва узнаваемыми мелодиями в просторной пристройке с панорамными окнами и подвешенными к потолку плетеными кашпо с цветочными горшками. К слову, бабушка никогда не уделяла цветам должного внимания. Протирая граммофоны каждый день, она частенько забывала позаботиться «о братьях наших меньших». Если пухлый кот Рыжик сам умудрялся находить себе пропитание в виде мышей и птиц, то цветы, к сожалению, были не в состоянии раздобыть себе хотя бы немного влаги. В связи с чем запоминать их расположение было делом бесполезным, так как частенько их просто заменяли на новые, при этом даже не удосуживаясь пересаживать, она просто покупала цветы вместе с новыми горшками и подвешивала в кашпо на место увядших.

Воспоминания о бабушкиной сокровищнице заставили меня подметить и еще одну деталь: я никогда не видела цветов в замке. Здесь вообще не было никаких растений, только камень и железо, еще немного ткани для удобства и убранства. С грустью вспомнив об увядших на моих глазах розах в дворцовом саду с волшебным приходом осени, я вернулась в настоящее, пытаясь тщетно отогнать горькое послевкусие от воспоминаний, теперь кажущихся мне счастливыми.

Граммофон, водруженный на стол. доставал почти до самого потолка своим рельефным раструбом, что, в отличие от привычных моему взору бабушкиных красавцев, был выполнен в виде бутона астры с острыми лепестками, расходящимися в разные стороны. Золотой, под стать дворцовому стилю, он даже внушал некий трепет своим замысловатым орнаментом на черном корпусе и головкой шпинделя в виде волчьего черепа, насаженного на иглу.

– Ах, вот и ты! ― обрадовалась Ника и бросилась на шею вошедшему в комнату мужчине.

Когда она закончила одаривать его тройным приветственным поцелуем и отстранилась, я замерла. Передо мной стоял тот самый белоглазый дракон. Правда, сейчас его глаза, при свете множества свечей, уже не отдавали мерцанием серебра, если бы не тонкая темно-серая окантовка, они бы запросто слились с белками. Дракон был облачен в черные одежды, но, в отличие от одеяния слуг, они были выполнены из очень плотной ткани, мне было сложно определить, из какой именно, думаю, это что-то близкое к драпу. На плече красовался все тот же черный дракон, на поясе висел тяжелый меч, который он поспешил снять и приставить к стене. Затем он с пренебрежением окинул меня быстрым взглядом и, потеряв всякий интерес (если он вообще был), вновь посмотрел на Нику.

– Мне не нравится эта затея. Тебе было лучше выбрать кого-то другого.

– Брось, если ты здесь, то, значит, король со мной согласился! ― отмахнулась Ника. ― И тем более, вы друг другу подходите ― она такая же хмурая и занудная.

Дана еле сдержала смешок, прикрыв растянутый в улыбке рот ладонью. Зира бросила в ее сторону осуждающий взгляд.

– Есть множество других, кто бы с радостью выполнил эту просьбу.

Ника поморщилась.

– Я не хочу других, ― скрестив руки на груди, она недовольно уставилась на дракона. ― Я же для тебя стараюсь, а ты все недоволен!

– Ника, ― устало протянул он, но продолжить мысль не успел.

Принцесса отвернулась и быстро подошла ко мне. Крепко сжав мою руку, она притянула меня ближе к нему.

– Это мой брат, Рога. Он один из младших сыновей короля, но при этом самый сильный дракон во всем королевстве! ― гордо представила его принцесса.

«Самый сильный? Значит, меня убьет он?», ― от этой мысли мурашки пробежали по моей спине. Я встрепенулась и поджала нижнюю губу, пытаясь сдержать охвативший меня страх.

Он сдвинул брови и отвел взгляд. В профиль он был еще красивее. Кожа монстра отдавала мраморным оттенком, бледно-розовые губы и привычный для здешних существ прямой аккуратный нос. Мышца на его ярко очерченной скуле дрогнула, и это тоже мне показалось привлекательным. Глаз невольно скользнул по его шее, продвигаясь вниз к широким плечам и оценивая накачанный торс с не менее внушительными бицепсами. Вспомнились спартанцы с их рельефными телами и грозными взглядами, в которых отчетливо читалась жажда крови. Нет, в нем не чувствовалось желание убивать, скорее некое отвращение, которое даже толком посмотреть на меня не позволяло.

– А это наша Ирана, ― Ника схватила брата за подборок и повернула его лицо ко мне. Он отстранился, но отворачиваться не стал. ― Ее зовут… Лена!

Кажется, мое имя здесь мало кого волновало, в принципе, как и я сама. Я уже прекрасно поняла, что вся эта напыщенная вежливость и напускное почитание не значили ровным счетом ничего. Я овца на закланье, которую перед смертью добрые хозяева решили накормить и отмыть.

– Давай уже начинать, ― приговорено произнес Рога.

– Не терпится? ― подмигнула ему сестра.

– Если бы не приказ короля, меня бы здесь не было, ты ведь это понимаешь?

– Еще бы, поэтому и попросила Люка передать ему эту просьбу! ― она подперла руками бока, принимая важный вид.

Ника была весьма довольна собой. Кажется, улыбчивая и, на первый взгляд, беззаботная девушка таила в себе куда больше опасности, чем другие.

– Включайте, ― приказала принцесса, и Зира тут же принялась раскручивать ручку граммофона.

Да, бабушка, если бы ты только слышала этот звук! Не сравнится с теми, что издавала твоя старая рухлядь! Мелодия просто изливалась из раструба, заполняя комнату стуком капель первого летнего дождя, скатываясь с железных крыш и ниспадая на цветочные клумбы. Я слышала в ней и порхание крыльев маленьких бабочек, и звонкий смех девушек, чувствовала дуновение ветра, что вздымал юбки легких платьев, когда они кружились в танце на зеленом лугу. Мне не была знакома эта композиция, но она однозначно была одной из лучших, коей доводилось услаждаться моему слуху.

– Начинайте, ― Ника взмахнула руками, словно требуя представления.

Он сделал шаг вперед и учтиво склонил голову. Я продолжала стоять как вкопанная. Что именно мне нужно сделать? Реверанс? Или достаточно будет просто поклониться в ответ? Да и какой танец? Я не очень-то хорошо знакома с вальсом и сомневаюсь, что здесь о нем кто-нибудь слышал.

– И?! ― воскликнула Ника.

– Я не знаю, что мне делать.

Ника тяжело вздохнула, поняв, что все будет сложнее, чем она себе представляла, и сказала:

– Для начала поклонись ему, в знак того, что готова принять его приглашение.

Я последовала ее указаниям. Невозмутимое лицо Рога даже не дрогнуло от моей неуклюжей попытки изобразить реверанс, а вот его сестра закатилась звонким смехом.

– Что это было?

– Реверанс, ― буркнула я, и так чувствуя себя неудобно, а после такой бурной реакции мне стало еще и очень стыдно.

– Что? ― удивилась Ника. ― Тебе просто головой кивнуть надо.

– Ладно, ― недовольно я сделала, как она просила.

Рога выставил одну руку вперед, ладонью вниз. Я замешкалась.

– Положи свою сверху, ― закатив глаза, подсказала Ника.

Какая же горячая! Я не чувствовала ничего подобного ни от служанок, ни от прикосновений принцессы. Его рука просто пылала, и это тепло передавалось мне, растекаясь по всему телу.

Он двинулся вперед, я неуклюже последовала за ним. Мы сделали полный круг, после чего остановились. Рога повернулся ко мне лицом и резко обхватил второй рукой за талию, прижимая меня к себе почти вплотную. Я встрепенулась и на миг затаила дыхание. Его мужественная грудь оказалась прямо перед моим носом, я стыдливо отвела взгляд в сторону.

– Ты должна смотреть ему в глаза, ― устало произнесла принцесса.

Каких же усилий мне стоило повернуться! Его обжигающие прикосновения, близость такого красивого тела, все это и без того отзывалось в неопытном девичьем сердце смущением и трепетом. Да, я встречалась с парнями, но… Они не могли сравниться с ним, да и реакция на их объятия и поцелуи у меня была другой. Здесь же…

В чувство меня привел очередной хохот Ники.

– К тебе первый раз мужчина прикасается? Ты такая же красная, как и мое платье! Никогда такого смешного лица не видела!

Я оттолкнула его, чувствуя, что если продолжу так стоять, то не смогу взять себя в руки.

– Это еще что? Засмущалась? ― она продолжала громко хохотать, чем начала выводить меня из себя.

– А драконы не краснеют? ― с обидой бросила я.

– Нет, конечно! Такие щеки, помнится, только пару веков назад были в моде, и то их рисовали красками!

Я украдкой взглянула на Рога. Все тот же невозмутимый вид. Интересно, у этой скалы вообще сердце есть?

– Ладно, ― немного отдышавшись, произнесла Ника, ― давайте продолжать. Бал уже вечером, а мы даже первый танец не отрепетировали, ― она повернулась к служанкам, которые стояли, потупив взгляды и с усилием поджимая уголки рта, чтобы те не расплылись в улыбке. ― Перемотайте назад, начнем с того места, где начинают кружиться.

– Кружиться? ― переспросила я.

– Да, кружиться, ― она вновь глубоко вздохнула. ― Просто следуй за его движениями, это не сложно.

– Ничего не обещаю. У меня грация с детства хромает.

– Грация?

– Изящность, пластичность, ― попыталась я найти синонимы к этому слову, но, судя по насупившемуся лицу Ники, она все равно так до конца и не поняла его значение. Ничего, скоро я ей его продемонстрирую на наглядном примере.

– Хорошо, тогда используй не эту… Как ее?

– Грация, ― тихо подсказала Зира.

– Да, ее самую. Используй что-нибудь другое!

– Мы долго будем тут стоять? ― не выдержал Рога и сурово посмотрел на сестру.

Та кивнула, извиняясь, и махнула рукой служанкам, чтобы те поспешили исполнить ее приказ.

Рога поспешно обхватил мою талию и немного больно сжал руку.

– В глаза, ― настойчиво произнес он, и его голос отозвался во мне странным желанием, которому неопытной девушке сложно противиться.

Я послушно подняла голову и увидела нечто невероятное. В его белоснежных глазах мерцало множество маленьких звезд. Их было почти невозможно разглядеть издалека, но вблизи они манили своим волшебным очарованием. Видимо, именно они в тот вечер придавали им серебряный блеск в темноте этой же комнаты. Я слегка приоткрыла рот от удивления и затаила дыхание. Резко мы тронулись с места и закружились по комнате. В такт нарастающему темпу музыки он двигался все быстрее. Мои ноги почти не касались пола. Клянусь, я еле успевала дышать. С жадностью хватая каждый глоток воздуха, я почувствовала, как закружилась голова, а сердце с бешеным усердием начало отстукивать замысловатый ритм веселой мелодии.

Я не могу сказать, что влюбилась в этого дракона, но я была очарована им. Он будоражил мое воображение, заставлял испытывать странные эмоции, до сегодняшнего дня мне незнакомые. Наверное, эти чувства можно сравнить с возбуждением. Оно пугало меня и манило одновременно. Я готова была утонуть в его объятиях с надеждой на спасение. Мне казалось, что такие сильные руки с легкостью могли бы защитить меня, а за его могучей спиной вполне бы хватило места, чтобы скрыться от врагов. Но одно осознание с каждым наплывом страсти, взбудораженной девичьим воображением, постоянно возвращало меня с небес на землю ― он один из моих врагов. Тот, которому, скорее всего, выпадет право меня убить.

На какую-то долю секунды я допустила мысль, что было бы неплохо умереть в его объятиях. Но разум взял верх, прогоняя прочь эту несусветную глупость. Каким бы ни был красивым первый встречный мужчина, его ласка не может стоить дороже моей жизни!

Все оставшееся время я с усилием пыталась держаться за эту мысль, безразличный взгляд Рога мне в этом сильно помогал. Но когда Ника объявила, что пора закругляться и кормить Ирану (спасибо и на этом), меня охватило чувство сожаления. Лишившись возможности ощущать огненные прикосновения дракона, я смогла в полной мере оценить осеннюю прохладу, что за считанные часы пленила весь замок.

Отсутствие в моей комнате камина ближе к вечеру опечалило меня еще больше. Пожаловавшись на холод служанкам, я сначала получила две пары удивленных глаз, а затем и самую настоящую панику:

– Люди так легко замерзают? Что же делать? ― испуганно металась по комнате Зира. ― А что если вы заболеете? Мы даже не знаем, как вас лечить!

– У вас тут теплой одежды нет? Может, плед какой-нибудь найдется? ― спросила я, еще сильнее укутываясь в пуховое одеяло.

– Свечи! ― словно не замечая моих слов, спохватилась Зира. ― Дана, беги к главной и попроси принести как можно больше свечей в комнату госпожи!

Дана, которая до этого момента неподвижно стояла возле окна по стойке «смирно», тут же бросилась исполнять поручение.

– Еще меха! Пусть принесут меха! ― сказала ей вдогонку Зира, когда та уже почти успела выскочить из комнаты. Затем, немного подумав, бросилась к двери и, распахнув ее настежь, прокричала: ― Пусть в бальном зале тоже добавят свечей и принесут зимнее платье! Черное! Обязательно черное!

Глава 7. Нежеланная

Я стояла за дверьми бального зала в ожидании своего часа. Пышное черное платье, чем-то напоминающее свадебный наряд (за исключением цвета, конечно), весило не меньше десяти килограммов. Я еле могла передвигаться под его тяжестью, как в нем танцевать? Корсет, украшенный цепями с железными раскрытыми бутонами роз, больно сдавливал ребра. Хотя под юбками и не было колец, но их количество все равно делало меня похожей на праздничный торт, правда, довольно мрачный, но благородный, с россыпью драгоценных белых камней по атласной ткани. Расклешенные рукава острым концом почти доставали до самого пола. Лицевую сторону украшал узор из железных колец, образующих ровные круглые дырки, что были скреплены между собой.

Мои непослушные волосы Зира вновь умудрилась приручить: собрала в волнистый высокий пучок, оставив по одной пряди с каждой стороны, игриво обрамила ими лицо. На голову водрузили ненавистный терновый венок (кажется, я начинаю привыкать к этим покалываниям, но лоб морщить все же не стоит). Несмотря на странные приспособления для макияжа, он получился сногсшибательным, даже мои царапины на щеке были почти незаметны. Оказывается, в этом оплоте древности есть-таки мастера «смоки айс». Темно-синие тени, хотя эта пудра и не совсем на них была похожа, присыпанные блестками, чем-то напоминали ночное небо, обрамившее мои изумрудные глаза. Пусть они и не сияли так же ярко, как и у драконов, но несомненно стали выглядеть более выразительно. На плечи мне накинули тяжелую меховую мантию под цвет платья, спереди она скреплялась черным железным драконом – изображением легендарного Орникса. Единственное, что выбивалось из образа идеальной готической модели – мой задиристый курносый нос, но даже он сейчас не смог испортить картину в целом.

За дверями играла уже знакомая по сегодняшним урокам музыка, слышались веселые мужские голоса и женский смех. Явно в бальном зале царила праздничная атмосфера.

Я подтянула мантию, что постоянно сползала с моих плеч, и устало посмотрела на Зиру.

– Почти полночь, госпожа. Король скоро прибудет, и вы сможете войти, ― сказала мне она, высматривая в длинном холодном коридоре Его Величество.

Вскоре послышались тяжелые шаги, правитель не заставил себя долго ждать. Он шел быстрым шагом, облаченный в черные кожаные одежды, украшением которых служили только незамысловатые вышивки, выполненные из черных плотных нитей. Они были едва заметны, почти сливались, создавая легкие рельефные очертания на плотно прилегающей к телу кофте с высоким воротом и штанах, заправленных в длинные сапоги. Через плечо висела полоска волчьей шкуры, концы которой прижимал железный пояс, подобный тем, что вручают победителям соревнований по боксу. Спереди на нем был изображен все тот же черный взлетающий дракон, по бокам от него расходились в разные стороны красные голые деревья, подобно тем, что были на стенах трапезной.

Позади короля маячил Люка. Его, как и моих служанок, принарядить не удосужились. Видимо, не подобало положению. Надеюсь, их хотя бы внутрь впустят. Мне совершенно не хотелось оставаться одной среди претендентов на мою голову.

– Все готово? – спросил своего слугу король, и тот быстро передал вопрос стражникам:

– Все готово?

– Да! – ответили они в один голос.

Король окинул меня оценивающим взглядом:

– Хорошо постарались.

Зира и Дана озарились счастливыми улыбками и тут же поклонились в знак благодарности.

– Иди, ― бросил он Люке, и тот поспешил прошмыгнуть за дверь.

Правитель подошел ко мне и протянул руку ладонью вниз. Я замешкалась, разве мне можно до него дотрагиваться? Зира толкнула меня в бок и кивнула головой. Я с сомнением протянула дрожащую руку и положила поверх его – огненная! Такая же, как у Рога!

Музыка стихла, в зале повисло недолгое молчание, после чего сразу раздался громоподобный голос Люки:

– Дамы и господа, мы собрались здесь в эту замечательную ночь…

– Клоун, ― с раздражением произнес правитель.

– Чтобы поприветствовать нашу дорогую Ирану! – раздался шквал аплодисментов, но быстро стих. – Вселенная вновь преподнесла нам этот дар, и мы с почтением принимаем его в стенах замка короля Риза! Не буду долго томить вас ожиданием… Прошу приветствовать! Его Величество – король Риза! И госпожа Ирана!

– Твое дело улыбаться и помалкивать, ― тихо успел прошептать Риза (даже не посмотрев в мою сторону), прежде чем стражники отворили настежь двери.

Я обомлела. Свет тысячи свечей не мог не пленить взгляд, но запах воска еле прослеживался среди цветочных ароматов, по-видимому, исходивший от благородных драконш в роскошных платьях, с высокими прическами. Все здесь, в отличие от меня и короля, были одеты по-летнему: глубокие вырезы, открытые плечи и легкие яркие ткани, изобилие драгоценностей на руках и груди служили украшениями для и без того прекрасных женщин. Мужчины преимущественно были облачены в черные и темно-синие одеяния, выполненные в том же стиле, что и наряд правителя, только с рукавами по локоть и треугольным вырезом на груди, переплетенным тонкой цепочкой. Цепи здесь олицетворяют собой что-то важное?

Бальный зал был высотой, по меньшей мере, в два этажа, окна тянулись вдоль всей стены, заканчиваясь дугой с каменными изображениями драконов. С потолка свисала громадная люстра (боюсь даже предположить, сколько у нее ярусов), окруженная яркими фресками, напоминающими иллюстрации из детских книг, что принесла мне вчера Дана. У дальней стены расположился круглый подиум с взгромоздившимся на него троном правителя. Он ужасал! Из-за спинки высокого каменного кресла в обе стороны раскрывались два больших железных драконьих крыла, на сиденье лежала красная вельветовая подушка, а на нижней части были высечены кричавшие в ужасе головы ведьм и колдунов. Подлокотниками служили два каменных мертвых волка, с открытыми пастями и свалившимися на бок языками.

Только мы сделали шаг вперед, как все присутствующие согнулись в низком поклоне. Никто не смел даже поднять голову, чтобы хотя бы украдкой взглянуть в нашу сторону. Король отпустил мою руку и направился к своему месту. Я стояла, никак не решаясь подняться за ним. Неожиданно появился Люка, он одарил меня еще одним поклоном и, приблизившись, прошептал.

– Вы должны стоять здесь, лицом к гостям, госпожа Ирана.

Сам же колдун поспешил встать по правую руку от короля. Просто замечательно, стой посреди зала в гордом одиночестве!

Король поднял руку вверх.

– Его Величество приветствует вас, гордые драконы Дракардии! – возвестил Люка, и все тут же выпрямили спины.

Почти на каждом лице красовалась до отвращения счастливая улыбка. Множество глаз тут же устремилось в мою сторону. Дамы принялись переговариваться между собой, а мужчины просто поедали меня глазами. Боже, сколько их здесь?! Сколько драконов будет сражаться за право меня убить? Мне стало жутко.