Пять невест ректора

Я повернулась.

Герцог Сибэль прислонился плечом к краю окна и смотрел на меня с самым искренним интересом в красных глазах. Машинально пошарив взглядом по коридору, я в виде исключения не увидела рядом его верной собаки. Не знаю почему стало еще страшнее.

Навь обладала даром превращать все ситуации в смешные. Пусть и по жуткому, но действительно забавные.

Рядом с ней было не так страшно находиться в компании Короля Нежити.

– Итак… – упырь царственно махнул рукой. – Излагайте!

И что ему, с позволения сказать, изложить?..

Для начала я встала. Нервно одернула подол ночнушки и, заметив заинтересованный ректорский взгляд, мучительно покраснела.

После аккуратно сложила ручки на животе и затравленно огляделась по сторонам. К сожалению никто не торопился приходить мне на помощь и отвлекать это замечательное умертвие.

Со вздохом посмотрела сначала в добрые-добрые красные глазоньки некро-эльфа. После покосилась на Тишу, причитающую возле по прежнему валяющегося у плинтусов возлюбленного.

– Уважаемый ректор, что вы хотите знать? – кротко спросила я, решив, что увиливать в рамках поставленных вопросов будет проще.

– Ох, милая Фэйниэль, даже не знаю! Столько всего хочется спросить, просто мысли разбегаются! – расплылся в клыкастой улыбке Сибэль. – Возможно самое первое, это почему вы бродите по главному корпусу. Мне, разумеется, безумно приятно, что вас влечет ко мне сквозь ночь и расстояния, невзирая на приличия. Но таки хотелось бы получить более реальные объяснения.

– Дело в том, что мы с Тишей – дружим.

Ткнула в мышь. Мышь посмотрела на меня с характерным выражением в глазках: «Дура, что ли?» Но после она взглянула на «у-пы-ы-ы-ря-я-я» и мудро решила промолчать. Правда чую, что эта мудрость мне в дополнительный мешок орехов встанет.

– И у Тиши из-за известного вам инцидента возникли некоторые недопонимания с ее… м-м-м… Хрустом.

Мы с ректором дружно посмотрели на мышей внизу. Мыши на нас. Трагичный идиотизм ситуации зашкаливал.

Именно в этот момент мироздание ниспослало нам средство для того, чтобы разрядить обстановку. Весьма сомнительное средство.

Сначала послышались легкие шаги босых ног, а после на том конце длинного коридора появилась изящная женская фигура. Тоже в нижнем белье, но в отличие от моего комплекта, ту комбинацию язык просто не поворачивался назвать ночнушкой.

Она шла летящей походкой, длинные пепельные волосы струились по черному шелку, который, разлетаясь, открывал то одну стройную ножку, то другую.

Глаза горели ярким желтым огнем, острые уши подергиваясь в предвкушении, а алые, налившиеся краской губы складывались в искушающую улыбку.

Нарвиэль!

– Суккуба, – сдавленно выдохнул некро-эльф, вцепляясь в подоконник за свой спиной и неверяще глядя на приближающуюся к нам девушку.

А потом куда-то вниз!

Я с ужасом поняла, что ХОБА застигло нас в крайне неподходящий момент!

Спустя несколько мгновений и до меня докатилась удушающая волна суккубской магии.

Никогда еще не испытывала подобного на своей шкурке, только читала, но все признаки совпадают. Если на мужчин эти девы действовали вполне ожидаемым образом, то на женщин несколько нестандартным.

Я разом поняла, что я ужасно некрасивая. И волосы у меня слишком прямые, не то что у этой мерзавки. Там роскошные локоны!

И глаза у меня блеклые. И черты лица невыразительные.

И ночнушка убогая!

Посмотрев на свои руки, я расстроилась из-за того, что и ноготки короткие! Я ж как приехала занимаюсь всем, чем угодно, но только не своей красотой.

Да и полно, как я вообще могу себя как-то приукрасить, ведь для этого нужны природные данные, как у Нарвиэль, к примеру. А я… я… страшная!

Всхлипнула от расстройства и медленно сползла по стеночке.

Ну, попыталась. На полпути меня поймали сильные упыриные руки и вздернули назад. Эльф держал меня практически на весу и очень, как-то даже слишком внимательно вглядывался в глаза. А после потряс и рявкнул:

– А ну приди в себя, остроухая поганка!

Ресницы разом повлажнели от слез, и я прикусила нижнюю губу.

– Ужас, – выдохнул некро-эльф и легонько потряс меня повторно. – Фэй, я прекрасно знаю, что без тебя тут не обошлось. И разбираться мы станем потом, главное сейчас – сбежать от этой вот…

Я посмотрела на «эту вот». Эльфийка была уже так близко, что можно было различить черты прекрасного, как рассвет лица. Куда только подевалась вся блеклость?

В голове начали появляться мысли, что стоит немедленно уйти с дороги столь совершенной красоты, потому что только она достойна этого мужчины. Куда уж мне…

Я же страшненькая!

Я вырвалась из рук несколько обалдевшего упыря и двинулась подальше. Далеко не ушла – помешал тупик. Планировка Академии Триединства была против моего торжественного ухода в закат.

– Женщины, – злобно прошипел некро-эльф у меня над ухом, подхватил на руки и, не раздумывая, выпрыгнул в окно.

Нарвиэль тянула к нам тонкие руки из проема и была слепяще прекрасна в лунном свете.

– Куда же ты, ми-и-илый…

Эльф дернулся, поднимая голову и жадно разглядывая суккубу. Спустил меня на землю и даже отстранил, видимо чтобы не мешала ловить злобную конкурентку, которая уже элегантно вылезла на подоконник. Халатик распахнулся, демонстрируя такое белье, что даже я залипла.

Но в этот момент порыв ледяного ветра выдул из моей головушки все признаки мерзкой магии, и я разом осознала, что у меня только что едва не увели мое персональное умертвие! Оно может еще и не знает, что оно мое, но я делиться не намерена!

Потому я замахнулась и повторно дала Королю Нежити по морде.

Он вздрогнул и уставился на меня уже более осмысленно.

Сверху томно простонали:

– Лови меня ми-и-илый…

Я со всех сил дернула «милого» за руку и, не оглядываясь, потащила как можно дальше.

Где-то за спиной суккуба с руганью рухнула в колючие кусты роз.

Видимо, раньше объекты всегда послушно стояли с распростертыми объятиями.

Упырь шел следом и не сопротивлялся, послушно ускоряя шаг. Я же неслась не разбирая дороги прямо в чащу, здраво рассуждая, что охрана Академии нас сожрать не должна, а суккубу хотя бы задержит.

Ну, если ее не задержал прыжок в кусты с высоты третьего этажа. В одном неглиже, как мы помним!

Спустя несколько секунд Сибэль снова подхватил меня на руки с кратким:

– Так быстрее.

Так действительно было быстрее. Мы неслись с такой скоростью, что деревья слились в сплошную полосу, а тапки я потеряла уже давным-давно. Из всех сомнительных радостей самым приемлемым было то, что я получила уникальную возможность впервые прижаться к широкой груди мужчины в своем истинном виде, и сейчас с ужасом ощутила, как сердце бьется все быстрее и быстрее.

Он приятно пах. Полынь и мята, что оказалось очень неожиданным. И еще нечто терпкое, незнакомое.

Кожа под моими пальцами не была мертвенно-ледяной, а лишь чуть более плотной, чем у обычных эльфов, и прохладной. Мне хотелось распластать по ней всю ладонь и узнать, а согреется ли его тело от моего тепла. А если я обниму?..

Прикусила губу практически до металлического привкуса во рту.

Фэй, что ты творишь?

Что творю, что творю! Знаете ли, обидно, когда стараешься, оживляешь мужчину, а потом он не твою прелесть неземную вдруг разглядел, а вы удираете вместе от залетной суккубы, что пришла на все готовенькое.

Нет, я конечно понимаю, что естественные реакции тела это одно, а суккубья магия – другое. Это как сравнить нежное поглаживание перышка и удар кувалдой.

Самое обидное заключалось в том, что я понятия не имела, как же мне его совращать самой. Нет, мне как и любой благородной девице преподавали искусство флирта, но я не дышала этим, как та же Зальфириль. Рыжеволосой эльфе флирт давался очень легко, в этой науке она ощущала себя как рыба в воде.

А я… в общем, сложно у меня было с лицемерием.

Почему лицемерие? Флирт при дворе – это не выражение симпатий тому, кто действительно нравится, а попытка увлечь выгодного роду кандидата.

В общем, что делать с упырем, я не знала.

Глава 8

Через минуту остановились.

Я удивленно огляделась и поняла, то мы находимся посреди большой каменной площадки, исчерченной многочисленными рунами.

Сибэль аккуратно поставил меня на ноги, и посмотрев на мои босые ступни, со вздохом опустился на колени. Коснулся ладонями каменных плит, и они начали стремительно теплеть.

А я зябко поджала пальчики, глядя на красивого, сильного мужчину у моих ног, и совсем не знала, как на это реагировать. Особенно если учесть, что ноги были до колен обнажены.

Пауза чувствовалась как практически ощутимая дрожь воздуха. Он не встал сразу, нет… он медленно провел кончиком когтя по своду моей стопы, коснулся подушечками пальцев лодыжки.

Я прерывисто выдохнула, ощутив, как от этого невинного прикосновения мурашки разбежались по всему телу.

И это вдребезги разбило то странное чувство, что повисло между нами.

Сибэль быстро встал. Окинул меня долгиим, словно ощупывающим взглядом и стянул с себя багровый плащ. Завернул меня в него так, что торчали только острые уши да изумленно округлившиеся глазки, в которых плескалось непонимание.

– Она зовет, и мне сложно сопротивляться, – чуть более низким, чем обычно голосом вдруг заговорил некро-эльф. – Если бы я был жив полностью, то вообще не смог бы! Полностью… что ты сделала?!

– Простите, – пискнула я, не зная, что еще ответить.

– Потом поговорим. Сейчас твоя роль в том, чтобы ни в коем случае не выпускать меня за пределы защитного круга. Их здесь два. Один непроницаем изнутри – в нем и буду сидеть я. Второй непроницаем снаружи, это для того, чтобы суккуба не смогла пройти. Ты находишься между ними с поддерживающим артефактом и ни в коем разе не выключаешь его! Поняла? Один раз с суккубой, и я даже не успею удивиться внезапно обретенной потенции! Так что вся надежда на тебя, Фэй.

От столь прямых комментариев на тему произошедших перемен я вновь залилась краской и поняла, что еще немного – сгорю от смущения в самом прямом смысле.

Упырь еще раз окинул меня недовольным взглядом, поправил плащ на моих плечах и протянул небольшую пластину из серебристо-белого металла.

Коснулся начертанных рун, и те вспыхнули синим светом.

– Запоминай, – ровным голосом продолжил ректор и показал две разных вариации набора. – Сначала первый – этим ты изолируешь меня. А после второй – обезопасишь нас обоих от суккубы.

– П-п-поняла, – с легкой запинкой проговорила я и сжала пластину до побелевших пальцев.

Сибэль отошел на несколько метров, небрежно коснулся кончиком сапога выбитой в камне линии, по всей видимости она и была границей защитного круга.

Я набрала первую комбинацию рун и несколько мгновений зачарованно наблюдала за тем, как воздух вспыхивает янтарными искрами, словно пыль в солнечный день.

Из-за этих оптических эффектов красивое лицо Сибэля казалось еще более выразительным. И живым.

На момент нашей первой встречи он, конечно, был далек от облика классического покойника, но слишком заостренные черты, запавшие глаза и нездорово-серая кожа не давала усомнится в том, что эльф давно уже нежить.

– Почему вы мне доверяете? – наконец решилась спросить я и выразительно покрутила пластинку в руках. – Доверили ключи от своей свободы.

– Потому что ты, несомненно, преследуешь свои цели, да и кровь, как говорят люди – не водица. А кто твой папа – мы прекрасно помним. Но очевидно, что ты не в сговоре с суккубой. Если учитывать, что одна ночь с ней подсадит меня на энергетическую зависимость – выбор очевиден.

– Допустим, – я быстро набрала вторую комбинацию, и этот щит вспыхнул уже голубыми искрами.

– Отлично, – ректор сел прямо на каменную площадку и, положив одну руку на согнутое колено, внезапно спросил: – Чем займемся?

– В смысле? – нервно икнула я.

– В прямом. Нам тут с тобой до-о-олго сидеть… до утра точно! И ты меня будешь развлекать занимательными байками из жизни современного эльфийского общества. Например о том, что ты со мной сотворила.

– С чего вы вообще взяли, что это я?!

– Может и не ты. – как-то слишком уж покладисто согласился древний эльф. – Но без вашей интересной компании пяти эльфочек тут точно не обошлось. Но что-то мне подсказывает, что начала эпопею именно ты… так как все остальные словно пытаются воспользоваться моим оживленным телом потому что до того, как в моей жизни не появилась слишком наглая мышь, твои подружки и не думали проявлять такую настырность. И еще… Фэй…

Мое имя было произнесено с такой мягкостью в голосе, что стало почему-то жутковато.

– А?

– Я безусловно ценю твое искусство риторики, но право, стоит вспомнить, что я – Король Нежити, а не пушистый кролик. Рано или поздно мне может наскучить играть с тобой, и я начну спрашивать совсем по другому. И нам обоим это не понравится.

От этой простой фразы, с заключенным в ней кровавым обещанием, меня продрал озноб.

Но я же дочь своего отца, верно? Я леди. Потому я гордо вскинула подбородок и посмотрела прямо в красные глаза Сибэля. В них тлело что-то настолько жуткое, что я нервно сцепила пальцы на пластине и сильно прикусила нижнюю губу, чтобы хоть как-то обуздать внутреннюю панику и привести себя в чувство.

– Мне кажется, что вы, достопочтимый герцог, немного не в том положении, чтобы угрожать, – ровно и спокойно ответила я и мысленно похвалила себя. Даже голос не дрогнул, молодчинка, Фэй!

– Потому что я сижу в круге, а ты якобы в безопасности? – заломил серо-стальную бровь ректор.

– Именно, – я позволила себе усмехнуться.

Но видят Святые деревья, с каждой секундой этого странного диалога мне становилось все более сложным поддерживать иллюзию сильной и независимой женщины, которая знает, что делает и готова к последствиям.

– А еще, наверное, потому, что ты можешь пропустить ко мне суккубу, – за меня озвучил основные аргументы упырь. – Видишь ли, Фэйниэль, все то, что ты перечислила – лишь неприятности разной степени тяжести. Даже если я проведу ночь с этой… как ее? Не важно в общем-то. В общем, это не сделает меня менее злопамятным. И суккубе я, понятное дело, ничего сделать не смогу, а вот той, которая организовала мне такие проблемы – запросто смогу ответить взаимностью!

Я молчала долго. Очень долго, наверное около минуты.

Покусывала губы и с отстраненным удивлением замечала металлический привкус крови во рту.

Повисшую паузу нарушил Король Нежити.

– Девочка, не нужно до крови себя кусать. Поверь, это не добавляет мне спокойствия. И вообще, раз ты прониклась анонсами, то предлагаю закруглиться с угрозами и поговорить по нормальному. Признаваться станешь?

– Не могу, – неохотно ответила я.

– Ночь длинная, – усмехнулся в ответ упырь, показывая клыки. – А у меня очень много аргументов.

– Вы зря зашли с козырей, – не удержалась от ответного укола я. – Вряд ли меня можно чем-то впечатлить настолько же сильно, как возможными пытками.

– Я похож на того, кто станет пытать прекрасную деву? – крайне фальшиво удивился Сибэль и, перекинув вперед длинные волосы, добавил. – Всегда можно сначала показать что-то крайне нелицеприятное с комментариями «с тобой тоже самое будет».

И вот за этого садиста я собираюсь замуж?!

Говорят, что любовь меняет мужчин. Интересно, умертвий тоже меняет, или это распространяется только на полностью живых индивидов?

– У меня крепкие нервы.

– И это прекрасно, – кажется не на шутку обрадовался моей психологической устойчивости упырь. – Чтобы общаться со мной, нужны очень крепкие нервы!

– А если я не хочу с вами общаться? – чисто интереса ради спросила я.

– Ты станешь моим секретарем, само-собой, что тебе придется со мной много общаться. Мне любопытно. Видишь ли, Фэй, в посмертии не так много приятных сторон, и одна из них – диалог. Я привык себя баловать.

Я прям умилилась!

Продолжить дискуссию мы не успели. Для начала меня с головой окатило осознание собственной непривлекательности, а упырь вскинулся, с жаждой в красных глазах глядя во мрак за моей спиной.

Спустя десяток секунд и мои уши уловили тихую поступь босых ног.

– Добрый вечер.

У нее был очень мягкий и нежный голос. Он скользил по коже как самое дорогое и роскошное кружево. Красивое, но жесткое. Царапает.

– Добрый, – чуть хрипловато ответила я и мигом утонула в собственной же мыслеречи на тему того, что не дело, чтобы у эльфы были такие голоса.

Так! Фэй, приди в себя!

– Выпусти меня из круга, – приказал ректор, зачарованно глядя на появившуюся возле первого барьера девушку.

М-да… чую ночь будет веселая!

Я лишь с тяжелым вздохом покачала головой, запахнулась в плащ еще сильнее и машинально поискала взглядом куда бы присесть. Мест не обнаружилось, но камень под ступнями был все еще теплым и, кажется, остывать не собирался, потому я решительно плюхнулась прямо на него, решив, что стоять до утра, как стойкий часовой точно не буду.

Покосилась на суккубу. Она была возмутительно прекрасна даже после того как проползла через розарий. Знаете, то чудесное женское свойство выглядеть соблазнительно совершенно в любом облике.

Моя раненная магией самооценка вновь пискнула что-то жалобное с уровня плинтуса.

Я ущипнула себя за запястье и посмотрела уже в другую сторону. Облик суккубы оказался слишком резонансен.

А там… а там был мертвый эльф. Который пялился на подошедшую Нарвиэль с таким выражением лица, что у меня от возмущения даже уши торчком встали, да из мозгов вынесло все закомплексованные мыслишки.

Сибэль глядел на Плаксу с желанием. Его длинные пальцы невесомо касались золотистой преграды, а та жалила короткими молниями, но ректор даже не вздрагивал. Он смотрел. На нее.

Я тоже посмотрела. Чисто ради того, чтобы не зарычать и не сотворить какой-то ерунды.

Нарвиэль как раз закончила ощупывать голубую преграду и сейчас прижимала к высокой груди обожженную руку. Наши взгляды встретились и я выдохнула сквозь зубы, увидев насколько яркая и светящаяся у нее радужка. Изумрудно-фосфоресцирующая.

– Фэйниэль… – суккуба улыбнулась и крадучись перешла по траве поближе ко мне. – Фэйниэль, пусти меня?

– Нет, – я покачала головой и на всякий случай спрятала пластинку-ключ за пазуху, почему-то решив, что там точно будет надежнее.

– Фэйниэль, к чему эта глупая борьба? – изящная бровка изогнулась, а кончики красивых, ярких как первые ягоды губ, наоборот опустились, демонстрируя огорчение. – Зачем столько усилий? Ночевать на голой земле? – ее голос был мягок и вкрадчив, но теперь он вовсе не доставал из глубин души все страхи, а вводил в сомнения. – Он ведь не нужен тебе, леди из Жгучей Лозы. Он все еще мертвый, а вы, эльфы слишком любите все, в чем ощущаете дыхание природы, и ненавидите другие проявления жизни. Отдай его мне…

Голос чаровал и затягивал. Щипки не помогали, потому я решила для надежности цапнуть себя за палец! На несколько мгновений стало легче, и я решила занять себя диалогом, пока вновь не провалилась в подобие беспамятства. Вроде и в сознании, а непонятно что творится!

– Кто ты такая? – спросила я, чтобы хоть что-то спросить. – Не эльфийка же.

– Нарвиэль, – еще одна ласковая улыбка, которую безумно хотелось стереть с ее уст. – Ты меня знаешь, я никогда не скрывала, я никогда не врала, откровенный обман слишком скользкая дорожка для тех, кто хочет пойти далеко.

– Но ты суккуба, – пояснила я очевидное и сильно-сильно сжала виски, так, что невыносимо закололо. – Демон!

– Лишь наполовину. Я – дитя Последней войны. Постыдное, тайное, от которого моей матери не позволили избавиться, узнав, что она понесла от одного из высших демонов. Я не знаю, на что они рассчитывали, но точно не на то, что родится девочка с искоркой дара искушения. Они так это называли… дар. Ты знаешь почему суккубы такие, Фэйниэль? Это вовсе не магия, это физиология. Я такая, потому что мое тело работает иначе. Я не знаю, как это называется, целители что-то рассказывали про гормоны, но я, когда я… м-м-м-м… обычная. Да, когда я обычная.

– А сейчас необычная?

– Приходится пить зелья, чтобы заставить тело работать иначе, но оно того стоит, – она опустила голову, и волосы шелковистой волной хлынули вниз. Суккуба чуть развернула подбородок и бросила лукавый взгляд на заключенного в центре кругов Короля Нежити. Тот часто дышал, стиснув руки в кулаки и не отводя с нее жадного взгляда. Еще одна улыбка на губах цвета спелых ягод и тонкий, нежный голос:

– Определенно стоит. Знаешь, наверное, я даже не стану с ним разводиться… зачем? Он силен, красив, уверен в себе. Он сможет меня защитить, а вот эльфийский трон ничего хорошего не сделал, так зачем преподносить ему на блюдечке с голубой каемочкой то, что он так жаждет?

В этот момент в наш занимательный диалог все же решил вступить Король Нежити, которого я, если честно, уже было совсем решила до утра считать элементом декора. И это даже не обвинение, потому как вряд ли кто-то в принципе смог бы справиться с чарами суккубы. Если не ошибаюсь, таких случаев в истории попросту не было.

Суккубу можно было или убить силами какой-нибудь достаточно морально устойчивой женщины или от нее… убежать.

– Разводиться? С чего ты вообще взяла, что я возьму тебя в жены? – хрипло спросил Сибэль, пристально глядя на нас с Нарви. В его багрово-черных глазах словно едва тлели угли костра, изредка вспыхивая остаточным пламенем. – Мне может и отказывает контроль над телом, но еще не отказывает разум.

– Именно поэтому ты сейчас взглядом сдираешь с меня остатки одежды? – эльфа рассмеялась, запрокинув голову, и… расстегнула бюстье, белье упало на траву, и дева осталась лишь в трусиках и тонком, изодранном халатике, который скорее обрамлял ее тело, а не прикрывал его.

Я прижала ладони к покрасневшим щекам. Святые Деревья, почему раздевается она, а стыдно мне?

Решив, что пялиться на прелести суккубы последнее дело – я решила посмотреть в другую сторону.

Там зрелище было еще более кошмарным – явно охваченный моральным и… м-м-м… физическим подъемом упырь не остался равнодушным к демоновой девке. Глаза горят, на гладкой коже выступила испарина, кулаки сжимаются так сильно, что белеют костяшки пальцев.

Он был безумно красив в своем возбуждении. Так, что даже мое бедное сердце ускорило свой бег, потому что воображение мигом подсунуло все то, что оно уже видело. И дополнило, так сказать, новообретенным абгрейдом…

Стало очень обидно. Почему-то вот прямо до безумия обидно, словно мне на самом деле изменяют.

Да, я осознаю, что он – мое задание. Да, я понимаю, что выйти замуж не более, чем условность, так как совместную жизнь с Сибэлем я пока не в силах представить даже теоретически.

Но что-то истинно женское внутри меня тихим шепотом говорило, что лучше него я в своей короткой жизни еще не видела.

Святые Деревья, оказывается влюбленность не делает различий между жизнью и… вот такой вот жизнью. Некроэльф безумно нравится мне внешне, он пахнет так, что подкашиваются колени, а его кривоватая улыбка обрезает ниточки, на которых держится мое бедное сердце, и оно падает в низ живота.

А еще я его боюсь. Он реально страшный. Жутковато красив, безумно опасен, и я даже вообразить не могу, что упырь может сделать, если узнает зачем мы тут все собрались.

В общем после того, как в моей голове со скоростью ураганного ветра пронеслись все эти мысли, я осознала сразу две вещи.

Первое – я влюбилась. Действительно влюбилась в древнего упыря, со всеми прилагающимися к этому паршивому состоянию особенностями. И я ВПЕРВЫЕ в жизни влюбилась в принципе.

Второе – если упырь и дальше продолжит слушать то, что с охотой разбалтывает Плакса, то саркофаг можно будет заказывать уже мне. Вот буквально сразу отписать папеньке и попросить выбрать гробик попафоснее. Заранее, так сказать, подсуетиться! Потому, что потом появится конкуренция – потребуется еще четыре комплекта для похорон цвета эльфийской молодежи.

Потому, Фэй, собралась и заткнула суккубу!

– Так почему я, говоришь, должен буду на тебе жениться? – к сожалению, древнее умертвие, не взирая на новые ощущения, и не подумало свернуть с кривой дорожки допроса. Пусть даже в этот момент оно сидело за парочкой защитных кругов, чтобы не рвануть к суккубе теряя… да все теряя.

Впрочем, на случай, если Сибэль таки взломает щит, я присматривала дубиночку поувесистее, чтобы шарахнуть ею суккубу. Вряд ли я что-то смогу сделать с некроэльфом, а вот с объектом его страсти – вполне. Бессознательная, она будет не годна к эксплуатации.

– Почему? На мне потому, что без меня ты уже не сможешь, а вот какие были идеи у остальных – я не знаю, – девушка повела плечами и грудь совратительно колыхнулась. Мы с упырем дружно на нее посмотрели. Сибэль прерывисто выдохнул и почему-то перевел взгляд на меня.