Герцог Синяя Борода

– Да, дорогая, – просто ответил Вермийяр.

– Но… это же невозможно! – всплеснула руками Шарлотта.

– На свете нет ничего невозможного, – спокойно сказал Франсуа. Он подошёл к жене, поцеловал её в лоб, как обычно целуют детей, и, не говоря больше ни слова, удалился.

В высшей степени заинтригованная, Шарлотта взяла с полки первую попавшуюся книгу и раскрыла её. Книга была написана на чужом языке. Значит, Франсуа знает не только французский? Шарлотта поставила том на место и сняла с полки толстый фолиант в потёртом кожаном переплете, усыпанном драгоценными камнями. Каково же было её удивление при виде ажурной арабской вязи, которой была исполнена книга! Бросив фолиант прямо на пол, Шарлотта заметалась по библиотеке, выхватывая с полок книги, раскрывая их и роняя, и всё более приходя в смятение. Наконец в её руках оказался какой-то старинный свиток, развернув который, герцогиня увидела ровные ряды иероглифов.

Она без сил опустилась на мягкий ковер. «Что же это? – потерянно подумала Шарлотта. – Похоже, он знает все языки мира. Но как и когда он успел их изучить?! Обычный человек не способен на это. Так кто же он? Бог или, может быть…» Шарлотта почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она с усилием поднялась и побрела из библиотеки.

У себя в спальне герцогиня упала на кровать и невидящим взглядом уставилась на замысловатый узор над своей головой. Она чувствовала, как вокруг неё роятся мысли, но ни одна не может проникнуть в сознание. Шарлотте очень хотелось уснуть и во сне встретиться с Франсуа, который успокоил бы её мятущуюся душу, но спать она не могла. Однако при воспоминании о том, другом, Вермийяре, его проникновенном голосе и полных обожания глазах на молодую женщину действительно снизошёл покой. «Не всё ли равно, сколько он знает языков и что делает в своей лаборатории? – устало подумала Шарлотта. – Я люблю его, и это всё, что мне нужно. Мне нет дела до его книг и его занятий».

Тем не менее на следующий день она снова пришла в библиотеку – отчасти подстрекаемая любопытством, но больше от скуки. Библиотека снова была в идеальном порядке, и Шарлотта так и не узнала, кто подобрал с пола и расставил по местам брошенные ею книги – сам Франсуа или его слуга.

На этот раз ей удалось найти книгу на родном языке, но Шарлотту ожидало разочарование: она ничего не поняла из написанного, кроме того, что речь шла о смысле человеческого бытия. Целый час герцогиня Вермийяр прилежно читала, однако ни на шаг не продвинулась в постижении смысла бытия. «Какая же я глупая! – огорчённо подумала Шарлотта. – Неудивительно, что Франсуа говорит со мной только о пустяках… Но разве я виновата? Зачем мне понимать все эти непонятные вещи, если удел женщины совсем в другом?»

Шарлотта убрала на место мудрёную книгу и в задумчивости покинула библиотеку, чувствуя, что ещё не раз вернётся сюда. Она и в самом деле не оставила попыток постичь хоть чуточку премудрости из книг Синей Бороды и стала ежедневно наведываться в его бесценное книгохранилище. Очень скоро Шарлотта отыскала и другие тома, написанные по-французски, но и они не предназначались для лёгкого чтения. Это были толстые учёные книги о свойствах разных веществ, книги с пугающе длинными математическими формулами и книги с непостижимыми астрономическими таблицами… От всего этого Шарлотта приходила в отчаяние и каждый раз отступала, браня и презирая себя за глупость. «Ступай отсюда и займись рукоделием, – говорила она себе. – Это всё, на что ты способна».

Герцогиня Вермийяр шла в большую залу, окна которой выходили на море, и принималась вышивать портрет своего мужа. Она была искусной мастерицей, но работа над портретом Синей Бороды почему-то никак не ладилась. Шарлотте хотелось изобразить Франсуа таким, каким она видела его во сне, но глаза у герцога выходили холодными и даже суровыми. Шарлотта извела множество шёлковых ниток и ткани, однако все её усилия были напрасны, словно Синяя Борода намеренно прятал от жены свой лик.

Вздохнув, молодая женщина переводила взор на море и подолгу смотрела, как оно катит свои волны, – безмятежное в тихие, ясные дни и грозное в часы непогоды, но всегда величественное и необыкновенно живое. Шарлотта слушала мерное дыхание моря, и ей начинало казаться, что она сама – всего лишь одна из волн, рождённых в вечном союзе воды и ветра и стремящихся к берегу, чтобы там окончить свой бег, а затем вновь воскреснуть и бесконечно повторять круговорот рождений и смерти… «Как просто и разумно устроена Богом жизнь природы, – с грустью думала Шарлотта, – и как сложна и противоречива жизнь людей. Почему люди не могут жить как эти чайки, которым нужно лишь море, небо и скалы, но каждая из этих птиц свободна и счастлива?..»

Шарлотта снова возвращалась к неоконченному портрету мужа и продолжала, обращаясь уже к нему: «Какое счастье нужно тебе, Франсуа? Над какой задачей бьётся твой могучий разум и зачем тебе моя беспредельная любовь?»

Глава седьмая

Постоянное одиночество заставило Шарлотту повнимательнее присмотреться к слугам Синей Бороды – старому Жаку и его жене. Главной чертой обоих была какая-то фантастическая способность оставаться незаметными: Шарлотта могла неделями не видеть слуг, но при этом всё в замке блестело чистотой, завтрак, обед и ужин подавались в срок и были чрезвычайно вкусны, а кровать герцогини каждое утро заправлялась как бы сама собой.

Шарлотта дивилась тому, как Синяя Борода вышколил своих слуг, и даже посмеивалась про себя, но однажды она задумалась: каким образом двое стариков справляются с работой, которую в замке её отца выполнял огромный штат прислуги, и при этом остаются не видимы и не слышимы?

Эта загадка была чем-то сродни необъяснимому умению Франсуа читать на множестве языков, но если к Синей Бороде Шарлотта не осмеливалась приставать с расспросами, то со слугами можно было не церемониться. Герцогиня Вермийяр несколько дней ждала возможности поговорить с кем-нибудь из стариков, но те ускользали от неё, точно бесплотные духи.

Наконец Шарлотта вспомнила, что в её спальне висит колокольчик, предназначенный для того, чтобы вызывать слуг. Так сказал Франсуа в то памятное утро, когда Шарлотта впервые проснулась в его замке.

Она прошла к себе и позвонила в колокольчик, голос которого оказался мелодичным и на удивление тихим. «Напрасный труд, – подумала Шарлотта. – Этот звон не услышать и за дверями комнаты, не говоря уже обо всём замке. Какое глупое приспособление!..»

В этот момент дверь отворилась и на пороге появилась Марта. От неожиданности Шарлотта вздрогнула.

– Ваша светлость звали меня? – спросила Марта, проходя в спальню.

– Ты… я думала, что ты не услышишь, – в растерянности пробормотала Шарлотта.

– Господь покуда хранит меня от глухоты, – невозмутимо ответила служанка. – Что угодно вашей светлости?

У Марты было грубое лицо крестьянки и соответствующая фигура, словно вырубленная из дерева топором, а также низкий, немного гудящий голос. И голос, и лицо Марты никогда не менялись и не выражали ничего, кроме тупой покорности, однако, несмотря на всю примитивность этого существа, Шарлотта почувствовала непонятную робость перед служанкой.

Марта стояла, сложив на переднике свои большие мужицкие руки, и ожидала ответа.

– Я… хочу, чтобы ты меня расчесала, – сказала Шарлотта первое, что пришло ей в голову, и уселась перед зеркалом. Раньше она никогда не прибегала к услугам Марты, предпочитая ухаживать за собой самостоятельно, но служанка не удивилась приказанию.

Несколькими неуловимыми движениями она вынула все шпильки из золотистых волос госпожи, а затем взяла гребень и принялась расчёсывать Шарлотту так, что та зажмурилась от удовольствия.

– Ваша светлость желает новую причёску? – спросила служанка своим низким, басовитым голосом.

– Да, – ответила герцогиня и стала наблюдать за работой Марты.

Руки старой служанки двигались легко и уверенно, словно всю жизнь упражнялись в парикмахерском искусстве.

– Как красиво! – не удержалась Шарлотта, когда причёска была готова. – Ты… наверное, научилась этому, причёсывая прежних жён Франсуа?

Марта вдруг выронила из рук костяной гребень, и в её глазах мелькнуло какое-то новое выражение. Но когда она подняла гребень и выпрямилась, её лицо снова было непроницаемым.

– У всех герцогинь были чудесные волосы, – как-то неопредёленно ответила она, не глядя на Шарлотту.

– Послушай, Марта, – проговорила молодая женщина, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости, – тебе, наверное, очень тяжело справляться со всеми делами в замке. Ведь ты уже старая… Как тебе удаётся всюду поспевать?

Служанка подняла на Шарлотту свои выцветшие глаза, и та прочитала в них неприкрытую враждебность.

– Тот, кто хочет, успевает всё, – сказала Марта. В её голосе так явно прозвучало предостережение, что герцогиня Вермийяр невольно прикусила язык.

– Если вашей светлости больше ничего не нужно, я пойду, – сказала служанка и, не дожидаясь ответа, вышла.

Испуганная Шарлотта и не думала удерживать её. Сцепив пальцы рук, она долго глядела на закрывшуюся дверь, потом рывком повернулась к зеркалу. Оттуда на неё смотрела молодая женщина с безукоризненной причёской и большими, потемневшими от страха глазами.

Глава восьмая

Ночью Шарлотта долго не могла уснуть. Она лежала и слушала, как за стенами замка шумит море. В эту осеннюю ветреную пору его голос был особенно громким, и Шарлотте казалось, что она различает в нём нотки безнадёжности. «Можно подумать, что я живу на диком острове, – печально размышляла молодая женщина. – Кругом бушуют волны, и нет мне дороги отсюда… День и ночь высматриваю я спасительный корабль, но он обходит стороной эти угрюмые скалы…»

Шарлотте хотелось поскорее уснуть, однако сон всё не шёл к ней. Герцогине чудилось, что минуло уже несколько часов этой долгой томительной ночи, но вот наконец морфей взмахнул над ней своим лёгким крылом. «Я иду к тебе, Франсуа», – успела подумать Шарлотта и провалилась в тёмное забытьё без всяких сновидений.

Во сне она сильно замёрзла и поплотнее укуталась в одеяло, однако согреться не смогла. Сырой и липкий могильный холод пронизывал её до костей, и Шарлотта спросонок подумала, что ветер распахнул окно в спальне. Она открыла глаза. На её кровати, в ногах, сидела женщина и не отрываясь смотрела на Шарлотту.

Волосы на голове герцогини зашевелились от ужаса, члены окоченели, а взгляд Шарлоты прикипел к лицу ночной гостьи. Незнакомка была молода и, возможно, красива, однако сильная бледность стирала черты её лица. У неё были длинные пышные волосы такого же, как у Шарлотты, золотистого цвета. Фигуру женщины скрывала белая кружевная рубашка, но руки её, лежавшие на коленях, поражали той же восковой бледностью. Всё это Шарлотта каким-то чудом уловила в один момент, несмотря на то что глядела она прямо в глаза неизвестной.

Да, одни глаза были живыми на этом бескровном лице, они смотрели на Шарлотту с жалостью и как будто хотели что-то сказать… Вот в них появилось нетерпеливое выражение, и женщина сделала попытку заговорить… Глухой стон вырвался из её груди – и спина у Шарлотты покрылась холодным потом.

– Беги из замка, – наконец невнятно проговорила незнакомка, – здесь тебя ожидает смерть.

Шарлотта пронзительно закричала и лишилась чувств.

Глава девятая

– Ты плохо выглядишь, дорогая, – сказал жене герцог Вермийяр, когда она вышла к завтраку. – Откуда эти тени под глазами? Право, не заболела ли ты?

– Франсуа, ты говорил, что, кроме нас с тобой и обоих слуг, в замке никого нет, – звенящим от волнения голосом произнесла Шарлотта.

– Это действительно так, – ответил Синяя Борода, бросая на неё пытливый взгляд. – Но почему ты спрашиваешь?

– Сегодня ночью я видела женщину… – Шарлотта содрогнулась, – но это была не Марта.

– Кто же? – вскинул брови герцог.

– Я не знаю! Она была такая страшная!..

– Ну-ну, успокойся, – сказал Синяя Борода, – наверняка тебе приснился дурной сон…

– Это был не сон! – запротестовала Шарлотта. – Я видела её так же ясно, как вижу тебя! Почему ты не веришь мне, Франсуа?

– Потому что твои слова противоречат здравому смыслу, – ответил герцог. – Впрочем, я вполне допускаю, что во сне ты видела нечто… неприятное. Однако что же тебя так напугало?

– То, что с ней пришёл сильный холод, то, что она была вся белая, как мертвец, и наконец то, что это был не сон! – упрямо выкрикнула Шарлотта. Она вдруг перестала бояться, как будто после пережитого ночью ужаса весь положенный на её долю страх кончился.

Синяя Борода некоторое время молчал и затем неожиданно спросил:

– Она говорила с тобой?

Шарлотта уже хотела ответить, как вдруг что-то изнутри остановило её.

– Нет, – сказала она, впервые солгав мужу.

– Но ты ведь что-нибудь думаешь обо всём этом?

– Я? – смешалась Шарлотта, не в привычках Франсуа было задавать подобные вопросы. – Я подумала… может быть, в замок приехала дочка или какая-нибудь родственница Жака и Марты…

За её спиной раздалось покашливание, и Шарлотта резко обернулась: рядом стоял Жак, словно выросший из-под земли.

– Господь не дал нам детей, – сказал старик, – а также милостиво освободил от всех прочих родственников. В замке нет никого из посторонних, ваша светлость.

«Врёшь, – подумала Шарлотта. – И ты, и твоя Марта, и мой муж – вы все плетёте вокруг меня какой-то заговор. И может быть, только о н а сказала правду».

– Надеюсь, что это так, Жак, – сухо ответила слуге герцогиня и принялась за еду.

После завтрака Шарлотта вернулась к себе в спальню и стала размышлять обо всём, что случилось с ней в «гнезде» Синей Бороды с того самого вечера, когда она через пламя свечи увидела неузнаваемо жуткое лицо Франсуа. Нет, пожалуй, даже с того момента, когда её напугал кровавый отблеск заката в его глазах…

А дальше… дальше пошла череда необъяснимых событий и открытий: без конца повторяющийся сон Шарлотты, немыслимая библиотека Франсуа, слуги, ведущие себя как сообщники господина, и наконец появление незнакомой женщины в покоях герцогини.

«Кто эта несчастная? – в который раз спрашивала себя Шарлотта, вспоминая мертвенно бледное лицо незнакомки; она была уверена, что в ту ночь видела перед собой исключительно обездоленное существо. – Может быть, она живёт в одном из соседних поместий и что-то знает о грозящей мне опасности? Каким-то образом эта женщина проникла в замок и нашла мою спальню… Но почему на ней не было ничего, кроме тонкой рубашки?»

Шарлотта сжала пальцами виски. «А если она живёт в этом замке, то… кто же она? Ясно только, что это пленница Франсуа, которую здесь тайно держат взаперти… Ах, зачем я так малодушно испугалась этой бедняжки? Ведь она знала то, чего не знаю я… Теперь же её будут стеречь ещё строже».

Шарлотта задумалась над тем, в какой из комнат может находиться женщина. Все они были хорошо известны герцогине, которая в своё время часами бродила по замку, знакомясь со своим новым домом. Все, кроме комнаты для прислуги и… таинственной лаборатории Франсуа.

Её охватило сильное волнение. Шарлотта заставила себя сосредоточиться и вернулась к прежним мыслям. «Никто не запрещает мне наведаться в комнату моих слуг, – рассуждала она, – ведь Жак и Марта – это и мои слуги… Если же бедняжки там не окажется… ну что ж, остаётся лаборатория Франсуа».

Она ощутила лёгкий озноб и тут же пристыдила себя. «Больше я не буду бояться, – твёрдо сказала себе Шарлотта. – Похоже, что эта женщина – мой единственный друг здесь. Она не побоялась предупредить меня об опасности, и я должна помочь ей освободиться». Приняв это решение, Шарлотта почувствовала, что ей стало легче.

В этот день она больше не заводила с Франсуа никаких разговоров, а вечером, уже в постели, Шарлотту осенила до смешного простая идея спасения. «Я должна написать письмо, – подумала она. – Напишу отцу и попрошу навестить меня. Франсуа не сможет отказать мне в свидании с родными, ведь он не знает о моих подозрениях… А уж я найду возможность шепнуть о том, что попала в беду…»

Она усмехнулась в темноте, но на сердце у неё лежал тяжёлый камень. Шарлотта не могла понять, как Франсуа, которого она так любила, может замышлять против неё что-то дурное. При мысли об этом её пронизывала такая боль, что Шарлотта сжимала зубы, чтобы не застонать. Она пыталась найти хоть какое-нибудь оправдание для Франсуа, но измученный ум отказывал ей в этой милости. Почувствовав приближение сна, Шарлотта дала себе слово, что не испугается бледной гостьи, если та решится прийти ещё раз. Однако во сне её уже поджидал Синяя Борода.

Глава десятая

– Почему ты не на воздушном шаре? – спросила мужа Шарлотта.

– В этот раз мы будем путешествовать иначе, – ответил Франсуа. – Взгляни туда.

Женщина обернулась и увидела в море корабль под белоснежными парусами, который быстро приближался к берегу.

– Ты когда-нибудь плавала на таком? – спросил её супруг, улыбаясь уголками губ.

– Ни на таком, ни на каком ином, – не скрывая восхищения, ответила Шарлотта. – Как он красив, Франсуа…

– Дай твою руку, – сказал герцог.

Он взял её ладонь, и в следующий миг оба уже стояли на палубе корабля, перенесённые сюда какой-то неведомой силой, а над их головами трепетала громада белых парусов. Кроме них, на судне не было никого.

– Где же вся команда? – недоумевая, спросила Шарлотта. – Или это корабль-призрак?

– Как тебе угодно, дорогая, – ответил Синяя Борода, – но для нас с тобой он вполне реален.

Между тем чудесный парусник развернулся и взял курс в открытое море. Он летел, словно огромная птица на белых крыльях, и, если бы не брызги, вырывающиеся из-под киля, можно было подумать, что он совсем не касается воды.

– Тебе нравится? – негромко спросил Франсуа.

– Очень, – призналась Шарлотта, глядя вперёд широко открытыми глазами.

– Что же тебя тревожит? – осторожно спросил Синяя Борода.

Женщине показалось, что её сердце кольнули разом тысячи тонких иголок, и сразу пропало всё очарование морского путешествия.

– То, что ты совсем не любишь меня, – сказала она и с вызовом посмотрела в глаза Франсуа.

Синяя Борода стушевался лишь на мгновение.

– Ты не права, дорогая, – ответил он. – Я клянусь, что от тебя зависит всё моё будущее счастье! Ты веришь мне, Шарлотта?

– Да, – через силу ответила она.

Синяя Борода отвернулся и пробормотал что-то, видимо, не предназначавшееся для ушей супруги, но она разобрала последние слова.

– …напрасно я оставил тебя… – сквозь зубы процедил герцог.

Глава одиннадцатая

– Как тебе сегодня спалось, дорогая? – заботливо спросил Синяя Борода, приветствуя Шарлотту на следующее утро.

– Я видела чудный сон, – улыбнулась герцогиня, стараясь казаться как можно беззаботнее.

– Правда? – заинтересованно откликнулся Синяя Борода. – А можно узнать, что ты видела?

– Я видела тебя, Франсуа, – ещё обворожительнее улыбнулась Шарлотта.

– О, я заинтригован, дорогая! – объявил Вермийяр. – И хочу узнать подробности.

– Ты не узнаешь их, Франсуа, – кокетливо ответила Шарлотта, – потому что это – моя тайна…

– Ах ты проказница!.. – Синяя Борода напустил на себя обиженный вид, но Шарлотта видела, что в действительности он очень доволен.

«Не так уж сложно обмануть тебя», – подумала она и решила, не теряя времени, воспользоваться расположением мужа.

– Франсуа, – протянула она таким тоном, каким, по её мнению, должна говорить избалованная и капризная жена, – я очень скучаю по своим родным…

Синяя Борода нахмурился, но решил оставаться любезным.

– Дорогая, я не могу отпустить тебя одну, – сказал он, – на дороге полно разбойников. У меня также нет возможности сопровождать тебя, поскольку в последнее время я особенно занят. Поэтому я прошу тебя повременить.

Шарлотта надула губки.

– Ну тогда давай пригласим их сюда. Хотя бы на денёк, Франсуа… Уверяю, твоей работе это не помешает, а мне будет весело.

Зрачки у герцога сузились и впились в лицо жены, выражавшее абсолютную невинность.

– Ну что ж, если это доставит тебе удовольствие, я не против, – в конце концов сказал Синяя Борода, – но тебе придётся самой написать письмо и передать его Жаку или мне.

– Жаку? – не поняла Шарлотта.

– Каждое утро сюда приезжает карета, которая доставляет свежие продукты, а также адресованную мне почту, – объяснял Вермийяр. – Жак встречает её, забирает привезённое и передаёт вознице письма из замка.

– Карета?! – до этого Шарлотте казалось, что «гнездо» Синей Бороды полностью отрезано от остального мира.

Похоже, её волнение не укрылось от герцога, зрачки которого снова сделались колючими.

– Что с тобой? Уж не думала ли ты, что эти фрукты растут в замке, а мясо и птица появляются на свет прямо в котлах нашей кухни? – проворчал он.

«От этого замка всего можно ожидать», – подумала Шарлотта.

– Ах нет, – возразила она вслух, – но я никогда не видела эту карету…

– Она приезжает рано утром, – сказал Синяя Борода.

…После завтрака Шарлотта взялась писать письмо. Она с трогательной нежностью справилась о здоровье отца, сестёр и прочих родственников, сообщила, как она счастлива в своём замужестве, и в конце написала: «Несмотря на то что моя жизнь протекает в удовольствиях, я сильно скучаю по вас. Мой муж – очень занятой человек, и ему сложно найти время для поездки к вам, но я и Франсуа – мы оба будем рады видеть вас у себя в гостях. Приезжайте же, мои дорогие!»

Последняя фраза звучала как крик о помощи, но, поразмыслив, Шарлотта решила не переписывать письмо. Она также не стала запечатывать его, подчёркивая, что полностью доверяет Франсуа, и за ужином передала мужу своё послание.

Синяя Борода хлопнул в ладоши – тотчас, как будто ниоткуда, появился Жак.

– Запечатаешь и передашь письмо её светлости, адресованное его сиятельству графу Дебоннеру, – приказал Вермийяр.

– Представляю, как ты расписала меня своим родным!.. – сказал он Шарлотте, изобразив на своём лице шутливую досаду.

Глава двенадцатая

Шарлотте казалось, что, отправив письмо отцу, она как бы заручилась поддержкой своих близких и теперь почти вне опасности… При этом она вовсе не отказалась от намерения разыскать несчастную, возможно, смертельно больную женщину, томящуюся в неволе у Синей Бороды, и только размышляла, как это сделать.

Она уже решила, что начнёт поиски с комнаты для прислуги. Хорошо бы, чтобы Жака и Марты там не было: тогда, даже если дверь окажется закрытой, пленница сможет откликнуться, – Шарлотта заставит её… Если же слуги будут у себя, ну что ж, герцогиня имеет право зайти в любую комнату.

Самым удобным Шарлотта сочла время после завтрака: день только начинается, у Жака дел в замке невпроворот, а Марта наверняка будет хлопотать над обедом в кухне…

В то утро, когда родственники Шарлотты уже собирались, по её мнению, в замок Вермийяра, герцогиня спустилась на первый этаж и крадучись подошла к двери в конце полутёмного коридора.

За дверью было тихо. Шарлотта постучала, затем тронула дверь. Она неслышно отворилась…

Ни Жака, ни Марты, ни кого-либо ещё в комнате не оказалось… Комнатушка вообще была до удивления маленькой и убогой. В ней умещались две грубые узкие кровати – старики спали порознь, видавший виды сундук, служивший столом, да ещё старая деревенская прялка, видимо, помогавшая Марте коротать бессонные зимние ночи…

Единственным, что придавало помещению хоть немного уюта, был небольшой камин, впрочем, давно прогоревший и холодный. «Марте следовало бы затопить его, – вскользь подумала Шарлотта, зябко поведя плечами, – ведь старики так чувствительны к холоду».

Женщина ещё раз огляделась. «Не много же вы выслужили у герцога», – пробормотала она и приоткрыла дверь в коридор. Громкий сухой треск за её спиной раздался так неожиданно, что у Шарлотты подкосились ноги. Она судорожно обернулась: в камине, ещё минуту назад пустом и холодном, жарко полыхал хворост и уже занимались огнём дрова.

Не помня себя от страха, Шарлотта выскочила из комнаты и кинулась по коридору. Юбки длинного платья мешали ей бежать.

– Марта! – не своим голосом закричала Шарлотта. – Марта, где ты?!

Она заметалась, словно дикая птичка, случайно залетевшая в жилище людей, и вдруг увидела перед собой дверь герцогской кухни.

– О господи, Марта!.. – простонала Шарлотта. Она всей грудью ударилась о тяжёлую дверь и почти без сил ввалилась внутрь.

Служанки не было и здесь. Тишину в кухне нарушало только пощёлкивание дров в очаге и ещё какой-то звук, шедший оттуда же. Шарлотта сделала шаг к очагу. В нём жарился на вертеле молодой барашек. Странный звук оказался скрипом, с которым вертел медленно вращался над огнём, словно его приводила в движение чья-то невидимая рука…