Агнец

– Мэй, вставай, – Джун трясла меня. – Вставай!

Я еле открыла глаза.

– Подъем! Быстро! – в комнату вошёл Джек.

Он скинул с меня одеяло, и перевернул меня вместе с матрасом.

– Вставай! Живо! Семеро одного не ждут! – завопил он. – Быстро завтракайте, а потом стройтесь!

Я быстро встала и заправила кровать.

– Кошмар начинается, – сонно пробурчала я.

– Молчать! – гаркнул Джек.

– Мерзкий Джек самый лучший будильник, – сказала я, протирая глаза.

Джек вытолкал меня за дверь в одной ночной рубашке.

– Сегодня будешь тренироваться так! Я быстро приучу тебя к порядку! – кричал он мне в ухо. – Где ты ночью шаталась? – шепнул он.

– Ночью положено спать, товарищ капитан! – воскликнула я.

– Отлично, солдат! – сказал он. – Утром вы все должны быть как огурчики, а не как дохлые мухи! Вперед солдат! – он толкнул меня.

Я пошла в столовую, босиком ступая по холодному полу. Все девки дико ржали, тыкая в меня пальцем.

***

В комнату вошёл Серафим. Он протянул мне руку и помог подняться. Я посмотрела на его белую тунику и зеленную мантию. Я впервые видела столь необычный наряд.

– Ты что-нибудь вспомнила? – спросил он, накидывая поверх моей ночной рубашки свою мантию.

– Да, совсем немного, – ответила я. – Мои воспоминания не особо радужные, – я посмотрела в глаза Серафиму. – Я как будто вновь оказалась там, в своём прошлом. Я чувствую всё, что происходило в моих воспоминаниях.

– Не надо бояться своих воспоминаний, – сказал Серафим. – Наши воспоминания – это наша история, но не наше будущее. Воспоминания помощники в нашей будущей жизни.

Серафим протянул мне какую-то чёрную одежду. Я развернула её. Рубашка и штаны были покрыты кровью. Я заметила на рубашке две маленькие дырки.

– Это от пуль? – спросила я.

– Ты была ранена в левую руку, – ответил Серафим,– и потеряла много крови.

Я осмотрела свою руку, сначала плечо, а потом предплечье и заметила лишь небольшие шрамы. Я взглянула на балия.

– Мы постарались как можно лучше залечить раненье, – сказал Серафим.

– Спасибо, – ответила я. – Я бы назвала эти шрамы симпатичными.

Серафим засмеялся. Его смех напомнил мне водопад. Я улыбнулась и посмотрела на одежду, надолго остановив свой взгляд на красной эмблеме в виде ромба с белым кругом внутри. Серафим протянул мне цепочку с металлической биркой. На ней были написаны мои данные: «Мэй Рэнго, группа крови – 1, резус фактор – положительный, Специальный Отряд Аспы, №8778а». Я долго перечитывала надпись, пытаясь что-нибудь вспомнить, но как назло у меня ничего не получалось.

– Пожалуйста, расскажите, как вы нашли меня, – с надеждой попросила я.

Он улыбнулся и кивнул.

– Я был на утесе и увидел падающий самолет аспанцев. Он упал в море. Туда сразу же отправили военных, – сказал Серафим. – Через несколько часов мне привезли тебя и ещё одну девушку. Вам оказали первую помощь и посчитали нужным отправить в святилище, отказавшись от вашего лечения.

– Со мной была девушка? – удивилась я. – Я могу её увидеть?

– Пока что нет. Она в коме, – ответил он. – Я буду сообщать тебе о её состояние, – сказал Серафим и вскоре добавил. – Сейчас её состояние стабильно.

– Почему я не могу увидеть её?

– Она находиться в подземной части святилища. Туда нельзя посторонним, только врачам и целителям, – произнёс Серафим.

Я поникла.

– Всё будет хорошо, – улыбнулся Серафим. – Ты тоже два месяца была там, и когда твое состояние улучшилось, тебя перенесли сюда. У тебя на затылке была «отметка» морского василиска. Это опасное животное. В его хвосте находить яд, разрушающий клетки головного мозга. Это можно считать чудом, что ты утратила лишь свои воспоминания, – сказал Серафим. – Если бы тебя привезли позже на 5 минут, сейчас ты была бы парализована или умственно отсталой. Это невероятное везение.

– Спасибо вам, балий, – прошептала я.

Серафим улыбнулся и погладил меня по голове. Я вспомнила длинный хвост с маленькими зубчиками на конце, и моё тело покрылось мурашками.

– Расскажите мне больше про морского василиска.

Серафим подошёл к деревянному, массивному шкафу, достал кипу бумаг и разложил их на столе. Я посмотрела на изображения длинной змеи, напоминающей дракона. Он был серебристого окраса с зелёными пятнышками. Я внимательно посмотрела на его голову. У него была большая челюсть с устрашающими клыками, которыми он мог запросто откусить мне голову или переломать все кости. Я заметила четыре маленькие лапки на его теле.

– Напоминает дракона, – сказала я. – На каждой из картинок его изображают немного по-разному, но, в общем-то, это одно и то же существо.

Серафим кивнул и протянул мне ещё один листок. На нём была фотография большого камня с рисунком длинной змеи, у которой была массивная челюсть и длинные зубы. Из туловища торчали четыре маленьких еле заметных лапки. Под фотографией была надпись: 3000 лет назад.

Я удивленно посмотрела на Серафима.

– Этот камень считается национальным достоянием,– сказал он. – Точно неизвестно откуда появился морской василиск, но наше предки считали его стражем нашего острова. Они верили, что он помогает морякам и не даёт недоброжелателям добраться до острова. Его почитали и приносили ему жертвы.

– Неужели ему 3000 тысячи лет? – удивленно спросила я.

– Возможно, что и больше, – улыбаясь, ответил он. – Во времена язычества «метка василиска» считалась даром. Специально отбирали людей для обряда, и кто выживал после воздействия яда того, считали, чуть ли не сыном богов. А кто умирал, считался грешником, разозливших божеств, и вся его семья считалась проклятой.

– И что были люди, которые выживали?

– Единицы, – сказал Серафим. – Перед обрядом на спине и руках человека ножом вырезали ритуальные символы и отправляли в море к морскому василиску.

– И на них всех нападало это существо? – спросила я.

– Да, – ответил он. – Через несколько столетий выяснилось, что кровь вызывает у морского василиска раздражение и агрессию, это заставляет его нападать на жертву. Такую реакцию у него вызывает гемоглобин, содержащийся в крови. У самого морского василиска гемоглобина не было обнаружено, а его кровь имеет зелёный оттенок. У него есть способность к фотосинтезу, – сказал Серафим, задумчиво смотря на рисунки. – Наши учёные продолжают изучать морского василиска, но это довольно трудная задача. Его практически невозможно поймать и изучить. Требуется ещё много исследований, чтобы понять, что же это за существо.

– Это и животное, и растение одновременно, – удивленно сказала я. – Но это же невозможно!

– Невозможное ещё более возможно, чем ты думаешь, – улыбаясь, сказал Серафим.

Он направился к двери. Остановившись, Серафим посмотрел на кружку, стоящую на столе.

– Ты должна выпить это лекарство, – сказал он.

Я посмотрела на зеленоватую жидкость и поморщилась.

– Её содержимое воняет, – недовольно сказала я.

– Зато помогает. Пей, – сказал Серафим, нахмурив брови.

– Я хорошо себя чувствую. Зачем мне её пить? – спросила я.

– Это мнимое ощущение. Ты ещё больна, – ответил он. – После можешь пойти прогуляться. Только не уходи слишком далеко от святилища. Сменная одежда в ванной, – сказал Серафим и ушёл.

Я сомнительно посмотрела на кружку, выдохнула и залпом выпила её содержимое. Я сморщилась от горечи и закашляла.

– Гадость, – пробурчала я.

Я сняла мантию и повесила её на спинку стула. Раздвинув шторы, я с удивлением посмотрела в окно. Я увидела огромные деревья с белым стволом, обвитые цветочными лианами. Их листья были длинной с метр. Я открыла окно и выглянула наружу. Повсюду, со всех сторон стеной стояли эти необычные деревья. Я пришла в восторг. Вздохнув полной грудью чистый, свежий воздух, я улыбнулась. Вдруг вдали я что-то заметила между деревьев. Я поддалась вперед и присмотрелась. Это были дома, построенные на деревьях. Это были даже не просто дома, а целый город. Я ещё немного наклонилась и чуть не выпала из окна.

– Осторожней! – крикнул Серафим.

Он стоял возле большого фонтана. Вода в нём была кристально чистой. Улыбаясь, я помахала Серафиму рукой.

– Вы забыли свою мантию! – крикнула я.

Он слегка кивнул и пошёл вглубь белых джунглей. Я смотрела ему вслед. Отойдя от окна, я оглядела комнату в поисках ванной. На деревянном полу я заметила люк и открыла его. В комнату повалил пар.

– С ума сойти, – воскликнула я и спустилась вниз по лестнице.

Деревянная ванна была заполнена водой, в которой плавали сухие лепестки цветов. Приятный запах дурманил меня. Возле ванны стояла большая бочка. В её крышке было небольшое отверстие закрытое тугой пробкой. От деревянной бочки тянулись две трубы. Я открыла крышку и заглянула внутрь. Бочка была пуста. Я провела по гладкому дереву ванны. В деревянной поверхности я увидела отсветы пламени свечей. Приняв ванну, я почувствовала себя легче и энергичнее. В маленьком шкафчике лежала сменная одежда. Я надела голубое платье свободного кроя и поднялась наверх. Я ещё какое-то время кружилась вокруг зеркала, рассматривая себя со всех сторон. Мне было непривычно смотреть на себя. Я заметила, что мои плечи были довольно крепкие. Наконец, насмотревшись в зеркало на своё отражение, я вышла из комнаты.

Большие кадки с цветами стояли около стен. В фонтанчике водопадом бежала светло-жёлтая вода. Я подставила руки под струи. По ладоням пробежало тепло. Я сделала пару глотков. У воды был кисло-солёный вкус. Внутри, будто загорелся огонь.

– Это та самая жидкость, – прошептала я. – Удивительная вода.

Я пошла по коридору. В святилище пахло корой, травами и пряными маслами. Я плутала по коридорам, рассматривая картины большой белой птицы. Она была изображена с цветком в клюве или со змеёй. На одной из картин птица сидела на камне рядом с мертвыми изуродованными телами и из её глаз капали слёзы. Я с удивлением остановилась возле этой картины, разглядывая птицу. На другой картине она летела над морем, её оперенье было покрыто кровью, а в лапах она держала больного, покрытого язвами ребенка. Эти картины напоминали мне иконы.

***

– Бог, боги и божества – это обман. Только глупцы веруют в то чего нет. Где ваши боги? Вы видите их? Может быть, вы их слышите? – спрашивал учитель. – Боги не помогают вам в ваших бедах, вам помогает ваша мнимая вера и надежда. Самовнушение – вот что такое религия! Насколько глупа эта вера в иллюзию, – учитель усмехнулся. – Мнимая вера в богов даёт вам чувство защищённости, веру в лучшее, но рано или поздно вы поймете, что это обман, придуманный для контроля над людьми. Верить нужно в себя, а не в выдуманных существ! Человек это самое разумное существо на этой планете! Мы – боги этой планеты!

Я слушала учителя, ровно сидя за партой. Смуглый мужчина, в армейской форме расхаживал по классу. Он подошёл к девочке и ударил её по сгорбленной спине.

– За партой нужно сидеть ровно, руки должны быть на столе! – воскликнул он. – Встань и приседай до конца урока! Останешься в классе после уроков и будешь писать правила поведения триста раз!

Девочка послушно приседала.

– Голову поднять, корпус равнее! – крикнул учитель. – Раз, два! Раз, два!

Он прошёлся по классу, строго смотря на будущих солдат.

– Открывайте тетради и записывайте, – сказал учитель. – Тема: Религия, как обман человечества.

***

Я отвернулась от картин и пошла дальше. Каждое моё воспоминание будто переворачивало всё у меня внутри. Настроение постепенно ухудшалось. Иногда я боялась своих воспоминаний, мне не хотелось вспоминать свою жизнь. Но без воспоминаний, я чувствовала себя как будто пустой. Без них я не знала, кем являюсь, какой я человек и какова была моя жизнь до этого момента. Я хотела всё скорее вспомнить, но в тоже время боялась.

– Воспоминания – это наша история, но не наше будущее, – прошептала я, вспомнив слова Серафима.

Я подошла к двери с разноцветной мозаикой. Она оказалась закрытой. Я пошла обратно, бродя по коридорам. Я повернула и вышла на веранду с ваннами и большими витыми арками. Я обошла большую бочку и заметила белую дверь. Она вела в прихожую с мягкими скамейками. Входная дверь была закрыта. Я вернулась на веранду и вышла на улицу. Громадные деревья упирались верхушками в голубое небо. Я провела рукой по дереву. Ствол был гладким. Этот остров продолжал удивлять меня. Здесь было всё так ново. Увидев тропинку между деревьями, я пошла вглубь леса. Мне казалось, будто я иду по туннелю. Широкие листья деревьев закрывали меня от солнца. Трава приятно щекотала ноги. Цветочные лианы создавали узоры на стволах деревьев. Цветы всех мастей прятались меж кустарников. Всё пестрило разноцветными красками, а незнакомые запахи кружили мне голову. Я превратилась в маленького любопытного ребенка.

***

Я бежала по ромашковому полю, радостно смеясь. В голубом небе пролетела стая птиц.

– Мама, смотри птицы! – закричала я. – Я хочу полетать с ними!

Она засмеялась. Её каштановые волосы развевались на ветру.

– Тогда полетели за ними! – крикнула она мне в ответ.

– Взлетаем! – закричала я, и, расставив руки, побежала по полю.

Я прыгала и кружилась, представляя, что лечу. Потом упала в траву и засмеялась. Ромашки покачивались на ветру, шевеля своими лепестками. По небу проплывали облака. Я услышала шаги. Ко мне подошла мама.

– Смотри вон то, облако похоже на кота, – сказала я, показывая пальцем на небо, – А вот это большое облако похоже на слона.

Мама посмотрела на небо, улыбнулась и сказала:

– И вправду. Посмотри, то облако напоминает цветок.

– Это тюльпан, – заулыбалась я.

– Да, – сказала мама. – Пошли собирать солодку, а то скоро уже и день пройдёт.

Я встала и взяла маму за руку.

– Тогда побежали! – воскликнула я, и потащила её за собой.

Она смеялась. Я посмотрела в её синие глаза.

– Мама, у тебя глаза цвета моря. Я люблю море, – сказала я. – Пойдём потом к морю?

– Пойдём, – кивнула она. – Русалка моя, – сказала мама. – У тебя глаза такие же синие, как и у меня.

– И ты тоже любишь море?

– Безумно, – ответила мама.

– И папу тоже? – расспрашивала я.

– Да и папу я тоже люблю.

– И я его люблю, – сказала я. – Мама, мы с тобой будем русалками, а папа будет По…сей…

– Посейдоном, – сказала мама.

– Да! Посейдоном! – воскликнула я. – И будем мы жить среди морских глубин, но будем превращаться в людей, чтобы выходить на сушу и бегать по ромашковым полям.

Мы рассмеялись.

***

Я остановилась от неожиданности. Улыбчивое лицо моей мамы стояло у меня перед глазами. Как же я могла забыть её каштановые волосы, синие глаза и добрую улыбку? Воспоминания о ней согревали мою душу. Внутри стало тепло и радостно, но в тоже время грустно. Сейчас я очень сильно скучала по ней. Мне хотелось бы вновь дотронуться до её руки.

Меж листьев деревьев я увидела дома. Их белые стены сливались со стволами деревьев. Узкие мостики тянулись от дому к дому. Большие листья деревьев укрывали дома от яркого солнца. Я раздвинула листья руками, чтобы лучше рассмотреть этот необычный город. Дети катались на лианах и бегали по мостикам от дома к дому. Загорелая пожилая женщина сидела возле дома в кресле-качалке с книгой в руках. Молодой парень лежал на крыше дома, рассматривая соседние постройки. Маленькая обезьянка с синим хвостом, сидела на голове у парня, копошась в его волосах. Вдруг я почувствовала слабость. Моя голова закружилась. В глазах потемнело. Я присела. Из носа пошла кровь, капая на траву. Стала болеть голова. Я услышала, как в висках бьется пульс.

– Вельзевел, что ты тут делаешь? – услышала я женский голос.

Чьи-то ладони дотронулись до моей головы. Я почувствовала тепло от макушки до подбородка. Голова прояснилась. Мне стало легче. Я вытерла кровь и посмотрела на девушку. Её оливковые глаза строго смотрели на меня.

– Альба, – улыбнулась я. – Привет.

– Глупый вельзевел, тебе разве не говорили, что нельзя уходить далеко от святилища? – спросила она.

Она была излишне серьезной, а скорее хмурна, как туча. Взгляд Альбы казался злым, но эта злость была лишь прикрытием.

– Серафим, предупреждал меня. Просто я не заметила, как ушла слишком далеко, – ответила я. – Спасибо, Альба.

Она отвернулась и сказала:

– Пойдём. Я провожу тебя.

Альба быстро пошла вперед.

– А кто такой вельзевел? – спросила я.

– Дьявол, – буркнула она в ответ.

– Ты ненавидишь аспанцев? – спросила я.

– Вас все ненавидят! – воскликнула она, поворачиваясь ко мне. – Я против того, чтобы мы помогали тебе и твоей подруге! Почему мы должны вам помогать, если вы никогда никому не помогаете? – возмущалась Альба. – Вы жестоки! Вы не знаете пощады! Все вы исчадия ада!

– Если ты ненавидишь меня, тогда почему помогла мне? – спросила я, смотря в её оливковые глаза. – Если бы ты на самом деле ненавидела меня то, никогда бы не помогла мне.

Альба поджала губы и отвела глаза. Не найдя нужного ответа она повернулась ко мне спиной и пошла прочь.

– Ненавижу тебя! Тебе не место здесь! Убирайся к себе на родину! – крикнула Альба издалека.

Воспоминания вновь всплыли в памяти. В голове замелькали образы. Мне послышались голоса.

***

Дверь открылась. Я увидела силуэт Джека. Он подошёл ко мне и протянул бутылку воды. Я выхватила её и стала жадно пить воду. Джек протянул мне руку.

– Обойдусь, – сказала я и с трудом поднялась с пола.

Я стояла, опираясь на стену. В темницу зашёл мужчина в форме с погонами полковника. Он злобно окинул меня взглядом.

– Капитан Рэнго, – сказал мужчина, – этого наказания недостаточно.

Полковник протянул ему какую-то бумагу и ушёл. Я проводила его взглядом и взглянула на Джека. Он схватил меня за волосы и потащил меня по коридору. Я еле поспевала за ним.

– Мерзавка, твоя жалкая жизнь не стоит того лекарства которое ты украла! – кричал он. – Ты заслуживаешь должного наказания, дочь предателя!

Он таскал меня за волосы. Рядом с нами шли люди в форме, сопровождая нас.

– Ненавижу тебя! Мерзкое животное! Не называй моего отца предателем, козёл! – кричала я на него.

Мои глаза слезились от боли. Джек продолжал с силой тащить меня. Он остановился и кинул меня в камеру. Я упала на пол. Камера была покрыта плёнкой, чтобы кровь не пачкала стены и пол. Я попятилась, содрогаясь от страха.

– Ненавижу! Ненавижу тебя! – закричала я. – За что ты так ненавидишь меня и моего отца? – я заплакала. – Ты же мой дядя! – кричала я, ползя по полу. – Я ненавижу тебя! Это не мой отец предатель, а ты! Ты мерзкая тварь! Пёс, который лижет пятки всем этим гадам!

Он запер дверь камеры и, подняв меня за шиворот, стал бить кулаком в стену.

– Кричи, – сказал он. – Живо.

Он сжал мою руку и стал медленно её выворачивать. Я закричала.

– Слушай и выполняй, если не хочешь чтобы тебя здесь до смерти забили, у меня в кармане лежат 2 шприца, достань их и сделай уколы себе в бедро. Быстрее, – сказал Джек, продолжая бить стену. – Не прекращай кричать. Кричи, будто я тебя убиваю.

Я заорала изо всех сил. Достав из кармана Джека шприцы, я трясущимися руками сделала первый укол, а потом вколола в боковую мышцу и второй шприц с фиолетовой жидкостью. Джек ударил стену ногой. Я начала чувствовать, как будто внутри меня всё кипит. Сердце стало биться быстрее. Голова закружилась.

– Что это такое? – прошептала я.

Джек повернул меня к стене и разорвал мою одежду. Он стал надавливать пальцами на мою спину. Я почувствовала, как по коже потекла теплая жидкость. В моем организме начало твориться что-то странное. Мне казалось, будто всё моё тело отекает и вздувается. В горле запершило от криков. Под кожей пульсировала кровь, готовая вот-вот вырваться наружу.

– Я умру, – прохрипела я.

– Не умрешь, – сказал он и прижал меня к стене. – Продолжай кричать.

Я послушно кричала. Мои ноги начались трястись и подкашиваться. Джек стал надавливать пальцем на мою губу и лицо. Я видела, как на белую пленку капает кровь. Джек надавил мне на живот, и на одежде стало появляться кровавое пятно. В горле пересохло. Я уже не могла кричать. Мне стало плохо. В горле встал ком. Меня вырвало кровью на форму Джека. Он опустил меня на пол. Я начала харкать кровью. Внутри всё болело. Я перевернулась на спину и застонала. Стена была покрыта пятнами крови. Джек открыл дверь. Я стонала, скрючившись на полу. В камеру вошёл полковник. Он с ухмылкой посмотрел на меня и довольно кивнул Джеку. Наклонившись, полковник приподнял меня за воротник и, ухмыляясь, посмотрел мне в глаза. Я не могла пошевелиться. В глазах всё помутнело. Я плюнула кровью на полковника. Он сморщился и с отвращением кинул меня на пол. Я посмотрела на потолок камеры. Он расплывался и темнел.

Открыв глаза, я увидела рядом Джека. Он сидел и читал какую-то бумагу.

– Что это? – спросила я охрипшим голосом.

– Твои данные, – ответил он. – Тебя перевили в специальный отряд.

Я чувствовала тряску. Мы ехали в машине. Меня укрывал тёмно-зеленый плед. Я приподнялась, каждое моё движение сопровождалось болью, но я всё же смогла аккуратно сесть. Моё тело было покрыто кровоподтёками и мелкими ранками. Я заметила рядом тёмно-рыжую голову Джун.

– Её тоже перевели? – удивилась я.

– Шестёрок нигде не любят.

– Джек, я тебя не понимаю. Мне казалось, что ты ненавидишь меня, – сказала я. – Ты специально делал так, чтобы я тебя ненавидела?

Он молчал. Я посмотрела на его лицо, изувеченное длинным рваным шрамом. На его лысой башке виднелись рубцы. Я вздохнула и взглянула на Джун. На её лице красовался большой синяк и ссадины. Я облизнула пересохшие губы.

– Её перевели из-за того что она донесла тебе о моём преступлении?– спросила я.

– Если бы только мне, – он усмехнулся.

– И что она рассказала про меня? – спросила я.

– Всё, что знала.

– На Джун очень легко надавить. Ей специально манипулировали, – сказала я, смотря на неё.

Джек промолчал, усмехнувшись. Он протянул мне бутылку воды. Я сделала несколько глотков.

– На самом деле это я виновата, – сказала я, опустив голову. – Я надеялась, что она поймёт меня, хотя догадывалась, что всё будет наоборот.

– Поздно о чём-то сожалеть, – сказал Джек. – Тебе надо быть поумнее. Ты совсем простодушная. Хитрость, вот что тебе пригодиться. Притворство не самое лучшее качество, но сейчас оно сыграют тебе на руку. Теперь за каждым твоим шагом будут наблюдать так, как никогда. Ты даже не заметишь, что каждая собака следит за тобой, – Джек наклонился ближе ко мне и тихо сказал. – Твой отец был слишком простым и наивным. Джон верил, что миром правит справедливость. Но люди глупы. Им справедливость до фени. Что напели им в уши тому и верят. Это у них и есть справедливость. В нашем мире у каждого своя правда, – Джек закурил. – В этой стране люди – это вещи. Людская жизнь перестала цениться. После того, как вещь отслужила свой срок, её выбрасывают за ненадобностью. – Джек затянулся и выпустил клуб дыма.

Я посмотрела с опаской на Джун.

– Она не услышит, – сказал он. – Она билась в истерике, и я дал ей снотворного.

– Смерть моих родителей подстроили? – спросила я.

– Я считаю, что да. По мнению следователя, они приняли несколько просроченных медицинских препаратов. При их смешении образовался яд. В вашем доме были найдены просроченные лекарства. Не смотря на это, я уверен, что это убийство. Во-первых, мне кажется странным, что за раз они приняли пять таблеток и не обратили на их срок годности. Во-вторых, Мари увлекалась народной медициной и была категорически против лекарств. В-третьих, один из препаратов, которые они, по мнению следствия, приняли, был противоаллергическим, но у Джона и Мари не было аллергий, – ответил Джек и добавил. – Следователям важно побыстрее закрыть дело и получить звезды на погоны.

– Даже если станет известен убийца, это не вернет мне родителей, – тихо сказала я.