Фантазия на тему…

– Для нас это новость, – переглянувшись с Озией, произнес Яросвет. – И свет проливает она на многие наши вопросы. Нам нужно обдумать, чем сможем помочь в этом вам. Однако вначале, хотим мы вернуться к вопросу, который уже прозвучал: Что сталось с охотником Нимом? Хотим о судьбе его знать, это важно для нас.

– О, это темная история, мне она доподлинно неизвестна. Знаю лишь, что экспедиция, в которой он принял участие, улетела на Кассию и до сих пор не вернулась обратно. Как только узнаю что-нибудь новое, рад буду сообщить. Вчера мне ваш друг рассказал, что Ним имел счастье побывать у вас в гостях.

– О, да! Давно знакома с Нимом я, и он мне дорог! – взволнованно выдохнула Озия. – Вот почему о нём так сильно беспокоюсь я.

Глянув на экран прибора, стоящего перед ним, Голоиб вдруг засуетился.

– Сюда идет начальник стражи – Чем Калук. Прошу при нем ни слова об этом, иначе мне несдобровать.

Озия перевела взгляд на дверь и действительно, в открывшийся проем протиснулся перегруженный мышцами верзила, ростом не уступающий самому высокому из ладийцев. Войдя и закрыв за собой дверь, он ни слова не говоря, прислонился к дверному косяку, уставившись на собеседников безразличным взглядом.

– Он что, так и будет стоять? – Поинтересовалась девушка, возмущенная бесцеремонностью стражника.

Никто ей не ответил, только Чем Калук повернулся к ней, вперившись на нее ничего не выражающим взглядом. Поймав этот взгляд, она пристально поглядела на него и вдруг к изумлению и ужасу биолога, стражник сполз по стене на пол и, закрыв глаза, забылся в глубоком сне.

– Не беспокойтесь, Голоиб, не будет ничего он помнить, когда проснется, – улыбнулась Озия.

– Вы можете так любого человека? – со страхом, смешанным с восхищением, выдавил из себя биолог.

– Практически, да. Но, считаем безнравственным так поступать, – ответил за Озию Яросвет, с укоризной поглядев на нее.

– Ходить вокруг да около мы можем очень долго, я действенные меры применила. Забота о кассийцах остальных важней, чем бессловесный тип, которого поспать я уложила.

– И Вы совершенно правы! – вступился за девушку Голоиб. – Не стоит переживать за него. Этот убийца мало, чем отличается от металлического робота. Даже последний из моих искусственных людей заслуживает большего милосердия, чем этот, – кивнул клон в сторону бесчувственного Чем Калука, а после озабоченно добавил без малейшей тени иронии, которой был лишён по причине природы своего происхождения: – Одно только неудобство – он слишком громко храпит, но с этим придется смириться. Вы сказали, что сможете помочь мне с созданием искусственных людей, – продолжил Голоиб.

– На самом деле, не так просто всё, – вмешался Яросвет. – Случается, люди родятся без чувств, на Ладе такое бывало. Несчастья и беды во все времена они приносили немало. Больная душа видит мрак в светлом дне, страданья и боль умножая. Ладийцы лекарство простое нашли – любовь этим душам внушая. Вас ждут те же беды, но – много сложней: наследством отравлены гены. Предтечи – для этих несчастных людей – кассийцев больных поколенья. Борьба с равнодушием вам предстоит: на свет выводить из забвенья прекрасные чувства, что дремлют давно, вложить в жизнь их – радость творенья.

Услышав это, Голоиб приуныл.

– А я-то подумал, что мне легко удастся создать новую расу людей, избавленную от пороков нашего общества.

– Не так легко, как кажется на первый взгляд! Без обученья музыке, литературе, ремеслу, Без мук душевных и художественного слова, без многих производных этих, будет так же снова. Любви не зная – не возможно человеком стать. А облик человечий потерять так просто – в полном смысле слова.

– Но возникает вот какой вопрос: что станет с остальными – с теми, кто здесь сейчас старается Владыке угождать? Что ждет их дальше? Смерть или забвенье?

– Ответ на это очевиден, – ответила биологу Озия. – Они обречены на вымиранье, в них надобность, конечно, отпадет. Таков, коварный замысел Владыки.

– Мысли Владыки мне неизвестны, – грустно произнес Голоиб. – Но Вы, пожалуй, Озия, правы. Ваш народ, так неожиданно появившийся среди нас – единственная надежда, на которую нам остается теперь уповать.

– Хотели б Вы, однажды побывать у нас в гостях, среди народов Лады, узнать получше нас, почтенный Голоиб? – неожиданно предложил Яросвет.

– Об этом можно лишь мечтать, – вздохнул ученый. У него даже заблестели глаза, от признательности за подобное предложение. – Только боюсь, что Владыка воспрепятствует этому.

– Он ничего не будет знать о том, – произнесла Озия. – Мы выберем такое время, что он не хватится никак. Отец мой Арий в этом нам поможет, подвластно в нашем мире многое ему.

– Простите, Озия, что вынужден прервать, – вмешался в разговор Яросвет. – Мне кажется, случилось что-то важное сейчас. Почувствовал я это.

– Я ничего не ощущаю.

– Не забывайте, опыт мой гораздо более богат. Останьтесь здесь с любезным нашим Голоибом, я ненадолго отлучусь, чтобы разведать, что произошло, иль что готовится случится.

С этими словами он исчез, только легкое дуновение ветерка коснулось лиц Озии и Голоиба.

– Вот как у вас все просто, а мы для путешествий вынуждены пользоваться транспортом – без своих изобретений мы как калеки. – На круглом лице клона отразилось разочарование, смешанное с восторгом.

– Не стоит огорчаться так, – пожалела маленького ученого Озия. – Доступно каждому подобное уменье. Когда-то в прошлом ваш народ, был уведен другим путем, но как я слышала, ваш жрец владеет силою совершенно не присущей большинству кассийцев.

Задумавшийся Голоиб долго морщил лоб, пытаясь осмыслить какие-то одному ему известные факты. Наконец, его лицо просветлело, и он изложил свои выводы:

– Мне кажется, что Клонар Дайн все долгие годы своей жизни так же, как и его предки, умышленно тормозил развитие остальных людей, чтобы оставаться единственным в своем роде.

– Коль это так, обязаны его вы отстранить от власти!

– Боюсь, что это никому не под силу: с нами сюда прилетели еще шестеро, равных ему по власти жрецов, сейчас они ничем не отличаются от всех прочих людей. Я бы сказал, что они стали глупее остальных и это, несомненно, его рук дело. Он и его сын Яков овладели их тайными знаниями и лишили их памяти. Хотя ни один из шестерых раньше не вызывал симпатии, сейчас ничего кроме жалости к ним испытывать невозможно.

Внезапно воздух в комнате вновь пришел в движение и взорам Голоиба и Озии, предстали Яросвет и двое его учеников.

– Это Аморел и Лео, – представил учитель своих спутников. – Они побудут с Вами Озия, а я вернусь назад. Случилось нечто, что коснётся всех людей, кассийцев так же, как и нас – народы Лады.

Яросвет был очень серьезен и напряжен.

– Вы, Голоиб, посредством связи вашей, оповестить людей своих должны.

– Погодите, но я не могу этого сделать, на то имеет право только повелитель. Если хотите, я установлю связь с наместником, и вы расскажите ему обо всем сами.

Кивнув в знак согласия, Яросвет проследовал вслед за хозяином лаборатории к устройству связи.

– Только сначала нужно разбудить стражника, – оглянувшись на Озию, произнес биолог, готовясь нажать на нужную кнопку. – Ни к чему наместнику догадываться, что здесь велись запрещенные разговоры.

Щелчок пальцев принцессы над ухом Чем Калука произвел на того действие более сильное, чем выстрел. Он широко открыл глаза. Мгновенно вскочив на ноги, одергивая одежду и поправляя на поясе оружие, явно недоумевая: как это его угораздило заснуть на службе?

– Наверное, не спали прошлой ночью? – невинно произнесла Озия. – Необходимо доложить Владыке, чтобы здоровье Ваше поберег.

– Не говорите! – перепугано проревел Чем Калук. – Со мной, все в порядке! Ребята одобрительно поглядели на Озию, внутренне усмехаясь. Тем временем, Голоиб, настроившись на кабинет наместника, стал ждать ответа. Как только на экране появилось лицо Якова Дайна он, поклонившись изображению, отступил в сторону, уступая место Яросвету.

– Известно стало нам недавно, что вашу родину постигла катастрофа: планета взорвалась и стёрта ныне из пространства мирового. Правитель Лады, как и все народы наши, скорбят и соболезнуют всем вам по поводу ужасного несчастья.

По лицу Якова скользнула неуловимая тень. Глубоко в душе ему было абсолютно безразлично, что произошло с его родной планетой, гораздо важнее было то, что сам он не там, а здесь – в безопасности. Но следующие слова ладийца вызвали в нем приступ мимолетного страха, не укрывшегося от зорких глаз наблюдающей за ним Озии.

– И эта катастрофа, к сожалению, не всё, – продолжал Яросвет. – Последствия затронули частично нашу Ладу. Орбита изменилась на чуть-чуть, мы опасаемся ветров и катаклизмов. Не сможем мы их избежать, нам ко всему готовым быть лишь остаётся, и просто терпеливо ждать. А Вам в известность надлежит своих людей поставить и меры нужные принять.

– Я тотчас всех оповещу, благодарю за своевременное предупреждение, – ответил Яков и, обратившись к Чем Калуку, велел срочно явиться к нему, после чего прервал связь.

Ладийцы были взволнованы не меньше, однако, в отличие от наместника, их беспокоила судьба своего народа в целом, жизнь каждого, а не личная безопасность.

* * *

Простившись, Яросвет покинул лагерь кассийских переселенцев, напоминающий теперь развороченный муравейник, а Озия и ее юные сопровождающие вышли на свежий воздух. К пирамидам стекалось все население лагеря, чтобы укрыться в них на всякий случай, спешно переправляя, все необходимое для длительного заточения. Монументальные сооружения, как нельзя, кстати, подходили для этого. День прошел без изменений, однако к вечеру температура резко упала. Озия, остававшаяся за старшую в своей группе, послала одного из юношей за теплой одеждой. И не напрасно – с наступлением темноты температура достигла нулевой отметки и продолжала падать. Кассийцы к тому времени все собрались в пирамидах, только в лаборатории Голоиба все оставалось по-прежнему. Ученый-клон, категорически, отказался покидать ее, сославшись на ее автономное обеспечение. Искусственных людей он не решался беспокоить. Они, с момента своего рождения, жили в изоляции даже друг от друга, а уж о том, чтобы объединить их с остальными кассийцами, Голоиб не захотел и слышать, небезосновательно считая, что для них, никогда не видевших других людей, это будет шоком и весь эксперимент пойдет насмарку. Таким образом, принцесса со своими помощниками и Голоиб с немногочисленными лаборантами-клонами, были единственными, кто остался вне пирамид. Владыка не беспокоился за биолога и его созданий, рассчитывая на то, что ладийцы в случае чего, помогут. Он рассудил так: коли их натуре претит уничтожение чего-либо живого, то и беспомощных человеческих созданий они не оставят в беде. Одним словом, поступил так же мудро как поступает кукушка, подбрасывая свои яйца в гнезда другим птицам.

В полночь Яросвет еще раз посетил лабораторию, чтобы ввести в курс последних событий Озию и своих учеников. Рассказ его поверг их в тревогу: похолодание коснулось всей планеты. Людей оповестили о происшествии, и они объединились в более крупные сообщества, чтобы было легче согревать поселки защитным полем. В некоторых районах планеты прокатился ряд землетрясений, но к счастью никто не пострадал. Правитель Арий, с несколькими мудрецами-астрономами пытаясь просчитать дальнейшую орбиту планеты, не отходят от звездных зерцал. А вот последняя новость касалась лично Озии. К планете приближается планетолет, предположительно тот самый, что был отправлен Клонаром Дайном в экспедицию. По расчетам Ария часа через два он совершит посадку.

– Ну, что же, мы с Аморелом встретим их, – ответила слегка взволнованная Озия. – Надеюсь, что и Ним на этом корабле.

Голоиб на протяжении всего разговора только печально покачивал головой, а затем, решившись, в конце концов, высказался:

– Вас, так же коснулась беда, которую посеяли мои соотечественники. Я прошу вас не забывать о моей просьбе и дать ответ, как только сможете. От создания новой расы людей зависит будущее этого мира. Если я не завершу эту работу, Клонар Дайн сам возьмётся за неё и не известно кончится ли это добром, он ведь может умышленно создать вместо людей – "монстров", от чего, станет еще хуже. Ведь они впитают его злобу и пороки с самого рождения.

– Не позабуду слов я Ваших, Голоиб, но прежде, как и обещал, обсудим на совете, и если большинство согласно станет с вами, в тот же час мы помощь вам окажем в этом, – сказал на прощанье Яросвет.

* * *

Планетолет, пилотируемый Урином, опустился на поверхность космодрома. Для его встречи Владыкой был послан Чем Калук с шестью стражниками. Озия и Аморел присоединились к ним, а Лео остался в лаборатории с Голоибом. Сошедшего по трапу пилота тут же окружили стражники, намереваясь доставить его к Владыке.

– Одним вопросом задержу я Вас. Где спутники скажите Ваши? – Выступив вперед, произнесла Озия, обращаясь к Урину.

Увидев незнакомое лицо среди стражников, Урин забеспокоился, не понимая, кто перед ним. Чем Калук так же не посвященный в предательство пилота, ударом приклада лучевой винтовки вынудил того упасть на колени перед Озией.

– Отвечай быстро, когда тебя господа спрашивают! – проревел он. От его грозного голоса жалкая душонка Урина ушла в пятки.

– Пощадите, я действовал согласно указаниям Владыки!

– Не стоит унижать его, пусть даже он виновен в чем-нибудь, – остановила Озия Чем Калука.

К удивлению стражников, их начальник, не признающий над собой никого кроме Клонара Дайна и его сына, покорно поклонился, отступив в сторону. Но Урин так и остался стоять на коленях.

– Они все остались там – на космоверфи Плутона. Я не виноват, я только исполнил волю Владыки, – дрожащим голосом ответил Урин.

Озия с отвращением отвернулась, на лице Аморела было такое же выражение, что и у принцессы. Вид взрослого человека раболепствующего перед другими чтобы выгородить себя, не мог вызывать ни симпатий, ни жалости у ладийцев, воспитанных свободными людьми. По приказу Чем Калука, стражники подняли Урина с земли, и повели по направлению к Великой пирамиде. Похоже, что предатель действительно получил не тот прием, на который рассчитывал.

Едва Озия переступила порог лаборатории Голоиба, как он сам выскочил ей навстречу с испуганным выражением лица.

– Владыка на связи и он хочет говорить с Вами, принцесса!

Подойдя к уже знакомому устройству связи, Озия увидела на экране изображение этого человека, которого так боялись кассийцы. Внешность его не показалась ей устрашающей, он скорее напоминал бы строгого пожилого учителя, если бы не желтые глаза с маленькими зрачками, злобно поблескивающие на худощавом лице.

– Я рад познакомиться с дочерью правителя Ария, – начал он. – Мне только что доложили о том, что негодяй, бросивший своих товарищей погибать, арестован сразу по прибытии. Вас, кажется, интересовал один из членов нашего экипажа?

– Да, – Ним Хавила. Помочь в спасении его могли бы Вы, Владыка?

– Я, конечно, знаю, как Вы познакомились с нашим охотником, принцесса, и симпатизирую, верности вашей дружбы, – в глазах Клонара Дайна промелькнула неприкрытая насмешка. – Но помочь я, увы, не в силах, это был наш последний рейс. Топливо закончилось, секрет его производства мне неизвестен. Вот отомстить за неминуемую смерть Вашего друга – я могу. Предатель будет казнен немедленно!

– Убийство одного, нельзя назвать спасением другого, мы обещали впредь не допускать подобных зверств! – воскликнула разгневанная девушка.

– Во-первых,– казнью нерадивого подданного я не наврежу вашей планете, – откровенно насмехаясь, медленно произнес жрец. – А может быть, даже помогу, избавив ладийцев от проблемы в будущем и, во-вторых – я не вмешиваюсь в ваши законы, а вы извольте не мешать моему правосудию по отношению к моим людям.

Догадавшись по выражению лица Озии, что он попал в цель, поставив ее перед неразрешимой дилеммой, Владыка торжествующе произнес на прощание:

– Всего хорошего, принцесса!

Глядя на погасший экран, впервые в жизни девушка осознала, как нелегко ее отцу исполнять возложенные на него обязанности правителя; соблюсти нравственный закон и остаться не предвзятым по отношению к пришельцам.

– Во что бы то ни стало помешать должна убийству я! – воскликнула она. – А где мои ребята, Аморел и Лео?

Как только Владыка упомянул о казни, оба тут же исчезли, – с грустной улыбкой, глядя на Озию, ответил клон. – Я восхищен вашим человеколюбием и особенно смелостью ребят, но помешать Владыке, убить кого-либо, Вы бессильны. Наверное, приговор уже приведен в исполнение.

Как бы опровергая слова биолога, распахнулась входная дверь и в клубах морозного воздуха в помещение шагнули Аморел и Лео. Между ними висел окоченевший полуголый человек, в котором с трудом можно было узнать беднягу Урина, с синяками от побоев по всему телу.

– Одежду и местечко потеплее для человека этого найти скорее нужно, – произнес с порога Лео. Голоиб тут же засуетился и помог довести пилота к электрическому нагревателю воздуха.

– Не волнуйтесь, – успокоил принцессу Аморел. – Песком закапывают яму палачи, в уверенности пребывая в том, что заживо собрата своего хоронят.

– Здесь повсюду следящие и записывающие устройства, – удрученно произнес биолог. – Сейчас за нами наблюдать некому, но как только Яков Дайн окажется в своем кабинете, обо всем происходящем тут же станет известно.

– Не станет! – хором возразили оба юноши и тут же запнулись, обменявшись взглядами. По молчаливому согласию Аморел умолк, а Лео, будучи постарше, один закончил пояснения. – Ваши устройства временно не работают.

Смущенно улыбнувшись, Голоиб поднял руки, будто сдаваясь.

– Все ясно, не объясняйте. С такими ребятами никакой Владыка мне не страшен. – И напевая что-то себе под нос, он отошел в угол лаборатории, занявшись приготовлением чая. Этим кассийским напитком он обещал угостить своих новых друзей и сейчас, как раз наступило для этого подходящее время.

Пока ладийцы наслаждались необычным для них вкусом, Голоиб нашел одежду для Урина пришедшего в сознание, после холода и страха неминуемой смерти.

– Что со мной теперь будет? – спросил пристыженный пилот дрожащим голосом.

– Это не мне решать, – ответил биолог. – Мне кажется, твоя судьба теперь целиком зависит от доброй воли наших друзей.

– Кто они? Откуда они взялись, могу ли я узнать это?

Конечно. Из-за своего отсутствия, ты пропустил эту новость. Они коренные жители Геи и называют себя – ладийцы. Могущество их посильнее могущества нашего Владыки и наше счастье, что злоба, ненависть, жадность и помыкание людьми им чуждо. Пойдем, я тебя познакомлю с ними, если тебе есть что добавить к своему рассказу.

Представив его принцессе, Голоиб отошел в сторонку, чтобы не мешать их разговору. Урин остался стоять с опущенной головой, не решаясь поднять глаза.

– Не беспокойтесь понапрасну за жизнь несчастную свою. Спасли мы Вас не для того, чтобы отдать Владыке в лапы, – произнесла Озия.

– Я искренне прошу у Вашей милости прощения за то, что я совершил. Не понимаю чем, но я чувствую, что принес Вам немалый вред.

– Я не должна Вас презирать, ведь выполняя приказания Владыки, готовы были жизнью рисковать, не удосужившись поступка своего бесчеловечность осознать. И слепота таких как Вы, все наши чувства к жалости взывают. Среди больных людей – здоровый человек большая редкость, кто же этого не понимает? За то, что обрекли на смерть людей, нести Вам предстоит позор в душе своей, со дня сего и до последних Ваших дней.

– Только прикажите, и я буду служить вам без оглядки! – Воскликнул Урин. Он понял только то, что в ближайшем будущем его жизнь вне опасности.

– А ну-ка, прекращайте Ваши песнопенья, – оборвал его с негодованием Лео. – А то сожалеть вынуждаете нас, о Вашем – от смерти спасенье. У нас нисколько не в чести ни преданность собачья и не преклоненье.

Окончательно пристыженный Урин умолк, несмотря на то, что всю свою жизнь он сталкивался с совершенно иной моралью, откровенное презрение мальчишек подействовало на него сильнее всех слов.

– Расскажите подробнее вновь обо всем, – попросила его Озия.

После того как пилот в деталях описал станцию на Плутоне, ее местонахождение и условия, принцесса неожиданно объявила:

– Мне нужны ваши скафандры, а планетолет, как я понимаю, Владыке больше не пригодится.

– Позвольте нам! – вскакивая на ноги, в один голос воскликнули Аморел и Лео, поняв ее мысль.

– Ну, нет, ребята, – ответила, усмехаясь Озия. – Теперь только со мной, хватит на сегодня подвигов. – Затем, повернувшись к Урину, добавила: – Ваш разум сильно непонятен нам и потому обычным способом ладийцев, Вас перебросить в место отдаленное отсюда, не смогу сейчас.

– Предоставьте это мне, – выступил вперед Голоиб. – В моей лаборатории его искать не будут. Я сделаю так, что его никто не отличит от моих лаборантов-клонов.

– Вот и отлично, – заключила принцесса. – А через три денька мы бегство Вам организуем на отдаленный островок, где в безопасности окажетесь от рук Владыки.

Спустя полчаса последний планетолет кассийцев перестал существовать – рассыпавшись на составляющие его молекулы. Аморел и Лео остались очень довольны своим новым опытом: превращать метал в пыль. Вскоре все втроем отбыли на остров Правителей, нагруженные тремя скафандрами, предварительно изъятыми из бортового запаса планетолета.

* * *

– Перемещаться в незнакомые места всегда опасно, дочь моя, тем более на незнакомую планету.

– Скафандр мне поможет в том. В нем агрессивная среда не страшна, я это все предусмотреть успела.

– Не слишком многое меняет то. А как окажешься ты в теле твердом – по прибытьи? Материализуешься не там?! Тебе я это запрещаю, позабудь! Благое ты задумала, но чересчур рискованным мне кажется подобное решенье.

– Что значит риск, отец? Любимый вспомнил уж меня, я это чувствую. В неволе Ним томится, меня зовёт, надеется и ждёт. Ему вернуться обещала я, черёд мой настаёт!

– О том, что вновь забытое к нему вернулось, согласен я с тобой. Я так же это ощутил и мысль сия меня тревожит. Но слишком риск велик. Нет, не могу.

– Позволь, отец, а как же предки наши? На Ладе жизнь разумную творя, они ведь так же поступали, как и я!

Арий побагровел от неожиданного вопроса. То, о чем упомянула дочь, являлось тайной известной только правителям и очень ограниченному кругу мудрецов. Сведения об этом хранились исключительно в рукописных документах, чтобы оставаться недоступными большей части населения. Так как, при передаче их, обычным для ладийцев способе – из мозга в мозг, существовала угроза их разглашения.

– Как эта тайна до тебя дошла, ответь ка моя дочь? – грозно сдвинув брови, спросил Арий.

– Мне очень показался интересным древний свиток, который я увидела на столике твоем в тот день, когда ждала тебя так долго в кабинете. Ну, помнишь, после той беды, что вдруг со мной тогда случилась, а Ним помог спасенью моему?

Однако долго эту тайну ты хранила! Никто не должен знать об этом, огласка может принести беду, особенно сейчас, когда народ оставленный когда-то, вновь оказался рядом. Последствия ужасны, могут быть: все достиженья нашего народа, тысячелетиями шедшего к тому, однажды все сойдут – на нет. Добро смешается со злом и если даже тень ее коснется душ ладийцев, всё в одночасье прахом может обратится. Способности, что развивали столько лет в себе ладийцы, доступны стали непорочной лишь душе.

– Не беспокойся, тайну сохраню я, хотя и не согласна с этим. Нам не молчать, – кричать об этом нужно, чтоб об опасности известно стало всем!

– Чего ты хочешь, дочь? Борьба уж началась! Один неверный ход, иль необдуманный поступок, способен все перевернуть.

– Не буду я тебе мешать, в том мало понимаю, хочу любимому помочь лишь своему. Знать о беде и уклониться, не помочь? Да разве силу, первой я не потеряю? Гораздо хуже, чем предать врагу его. Спасти его я в силах, верь, отец, я знаю!

– Что ж, может ты права, не буду возражать я больше, но в экспедицию одну не отпущу, нам дорог каждый человек в такое время, но я тебе попутчиков сыщу. Ты, Озия, прочла кусочек тайны древней, сейчас решился я: имеешь право всю узнать ее. Тому причиной стало Нима появленье, рассказ о прошлом Кассии из уст его. Дошли до них лишь искаженные легенды о безмятежной жизни предков и об их богах. Прочти и ты вот эти документы, коли народы наши, вновь судьба сплела.

С этими словами правитель открыл ящичек, который к удивлению Озии имел замок и ключик к нему. У ладийцев не принято было запирать что-либо, потому что все доверяли друг другу, и посторонних не было, следовательно, не было и секретов. Вынув из ящичка несколько свитков пожелтевшего от времени пергамента, Арий положил их перед дочерью и произнес:

– Прочти прямо сейчас.

Озия покорно погрузилась в чтение, постепенно начиная постигать то, чему не хотелось верить, но древняя дата написания, стоявшая на каждом свитке, подтверждала правоту отца и простую тайну их могущества, сейчас оказавшуюся в опасности. Рассказ Нима о богах Кассии и далеком прошлом этой планеты тесно переплетался с текстом, написанным в свитках.