Полная версия
Путь одарённого. Крысолов. Книга первая. Часть первая
– Но магов крови удалось загнать в подполье! – не соглашается собеседник владыки.
– Ну, а толку то что? Они были самими разобщёнными из всей братии повелителей стихий, и то, не везде мы их смогли прищемить, ты сам об этом прекрасно знаешь. Есть королевства, где эти исчадия ада отлично себя чувствуют. Но есть один плюс – они все разобщены и мстить нам не могут. Пытались нам мстить единицы, но это не существенно. Так, небольшие укусы.
– Но весьма болезненные. – Вздохнул посетитель.
– М-да… болезненные. Ты о Верховном жреце инквизиции? – скривился архиепископ.
– О нём, о ком же ещё?
– Да-а! Он был единственный, равный по мощи боевому архимагу и того не уберегли. – Владыка церкви «Святой Длани» покачал седой головой, – ладно, о грустных воспоминаниях, что у нас по остальным игрокам в политике?
Гость пожал неопределённо плечами.
– Всё как обычно. Какие-то союзы создаются, какие-то распадаются. Но центры силы, как всегда, вьются около двух Империй. Ничего не меняется, меняются только союзники, и бывшие союзники, перешедшие в ранг врагов или противников. Больших войн нет, только вялотекущие конфликты искусно искусственно поддерживаются теми же Империями вливанием денег, ну и отправкой определённого количества наёмников. В великой степи – разлад. Орда ещё не скоро вновь поднимет своё кровавое знамя. Претендентов на звание Великого Кормчего хватает, как обычно, и оттуда торчат уши либо ушастых, либо гербы герцогов противоборствующих Империй.
– Что по нелюдям? Как они себя ведут в это опасное время? Всё также забились в свои вотчины и носа не показывают, в большинстве своём? Я сейчас не имею в виду орков с гоблинами, – задал вопрос первосвященник.
– Отнюдь, – вздохнул собеседник. И впервые за всё время разговора решил промочить пересохшее горло. Ни пива, ни вина в этом заведении не предлагали – несладкий морс, но довольно неплохо освежающий. Сделав пару глотков, он продолжил… – эльфы активизировали свои контакты многократно. И это ведь затворники, каких поискать. Князья грызутся за власть. Великий князь готов уступить трон. Он устал. Ему столько лет, что столько не живут. Наследников много, конкретики мало. За всю жизнь у него было пятнадцать жён и теперь от каждой ветви фамилии свой наследник. Но междоусобицы не будет, совет не позволит.
– И как тогда они определятся? – удивился владыка.
– Как? Легко и просто – турнир среди претендентов, причём впервые, в нём примут участие и девушки.
– Девушки! Скажешь тоже, они все старше меня, едва ли не в два раза, а то и в три.
– Увы, для перворождённых это не возраст, – вздохнул с явным сожалением в голосе гость.
– В этом ты прав, как никогда, – пауза… – турнир, говоришь…
– Турнир, – кивнул головой докладчик. – Совет старейшин и князья проследят, чтобы всё было максимально честно. Магией ты уложишь противника, подстрелишь стрелой или посечёшь мечом, мало кого волнует. Главное – победить. И если имеешь какие-нибудь артефакты, то они должны быть изготовлены тобой лично, как и всё остальное оружие. На подготовку год. Князь согласился потерпеть. Но реально сейчас у светлых все решает совет князей и старейшины, и что самое смешное, как-то умудряются договариваться между собой.
– А что дроу? Они так просто наблюдают, что происходит у их вечных недругов?
– Вы правильно выразились, отче, недругов, а не врагов, – усмехнулся гость. – Плетут, как всегда, свои интриги. Воруют в священном лесу зёрна великих деревьев. Но, увы, так и не могут взрастить саженцы. В пещеры к ним не пробиться, так что узнать, что непосредственно творится у них в вотчинах, невозможно. В плен они не сдаются, а кто попадает в бессознательном состоянии, те просто молчат, невзирая на любые пытки. Всё, как обычно.
– А что коротышки? – улыбнулся церковный владыка.
– Как и дроу. Недолюбливают всех, а не только ушастых. К себе в подгорное королевство никого не пускают, но и сами в большой мир не спешат выходить. Только для торговли. Ничего нового. У них постоянная война с кланами горных орков. Вот кто доставляет коротышкам основные неприятности.
– А эти что? – поинтересовался владыка.
– Как и всегда – живут грабежом, причём, от них достаётся даже ограм и старшим братьям – степным оркам. Для них авторитетов не существует. И это хорошо.
– Да, это хорошо, – улыбается священник, – наши жрецы имеют среди них вес.
– И, кроме того, они верны слову, а поэтому, являются отличными наёмниками! – напомнил собеседник.
– А теперь, давай выкладывай, с чем ты в этот раз ко мне нагрянул. Без причины, веской причины, ты не очень-то балуешь меня своими визитами.
– Прав ты, старый, – усмехнулся гость. – Всегда ты прав, а теперь к главному. Герцог Беналье просит разрешения изготовить вашими мастерами артефакт, по поиску человека по крови.
– Ого! – изумился новости первосвященник. – И кого собирается таким способом искать герцог?
Проситель, вернее, посредник, только усмехнулся в ответ.
– Ты не поверишь – первенца своей супруги.
– Не понял?
– Его супруга, бывшая жена погибшего наследника герцогов Бранских, Миха Притопного, архимага, погибшего в момент противоборства с целым кругом шаманов орды орков. От отката после его гибели, по моим данным, под руинами крепости его лена, упокоились тринадцать тысяч орков. Официальные власти занизили количество по своим каким-то причинам. Род герцога числит у себя в предках великих Императоров. Посчитали, что чревато слишком идеализировать герцога – архимага, тем более, сама императорская фамилия в данный момент наличием сильных магов похвастаться не может.
– Интересно, а эта мамаша, она не та ли, что сейчас в столичной академии факультет боевой магии возглавила, а, будучи беременной, и вовсе звания архимага получила?
– Она, Ваше преосвященство.
– Вот так раскла-ад… – потянул владыка и надолго задумался.
Всё время, пока он молчал, гость смаковал энергетический напиток, который умели варить только в аббатстве Вен, в стенах которого он сейчас и находился.
– Будем последовательны в своих решениях, – наконец-то произнёс владыка.
– Я так и думал, что ты откажешь, – усмехнулся старый друг.
– И тебя это ни сколечко не смущает?
– Абсолютно. Меня просили только попробовать решить вопрос с изготовлением артефакта. Я попробовал, не получилось, ведь все знают, какую принципиальную позицию ты занимаешь по отношению магии Крови. И даже сам Император не раз в этом убеждался.
– Но герцога это всё равно не остановит, – усмехнулся главный священник.
– Не остановит. Ради жены он пойдёт на всё. Но чтобы неофициально решить вопрос с поисковым артефактом, для этого надо совершить путешествие, например, в королевство Витёр. Для изготовления самого артефакта потребуется от года до трёх лет, не меньше. И у нас появится огромная фора во времени.
– У нас? – лёгкая улыбка коснулась губ владыки.
– У нас, – кивнул гость, – Император тоже заинтересован, чтобы малец, хотя это уже и не малец вовсе, а пятнадцатилетний парень, который, может быть, уже и забыл своих родителей, стал бы обязан обустройству в жизни именно ему, Императору. А кем он станет потом, боевым жрецом вашей церкви или архимагом боевой магии, уже не существенно. А правильную партию, для семейных уз, ему подберут. И не забываем, что он единственный наследник одной из ветвей Императоров, пускай в прошлом и потерявших права на трон. Но это уже несущественно. А раз и маманя этого отпрыска на данный момент, весьма неплохо устроилась, то и влияние на клан герцога Беланье только усилится со стороны Императора, а эти Беланье ещё те строптивцы. Везде мы в плюсах.
– Сын архимагов, по определению, может стать сильнейшим магом, если повезёт, конечно. Но скажи мне Курье, а как давно пропал парень?
Вздох со стороны герцога, главы тайного сыска Империи.
– Девять лет назад пропал, шестилетним мальчишкой, во времена великой орды, когда погиб его отец, защищая отчий дом и отход войск наместника. На мать напали насильники. Она магией половину поубивала, но, защищая сына, получила от нападавших, удар в живот кинжалом. Мальчик, видя, что мать почти погибла, послушался её крика, а она кричала ему – «беги!» И он побежал. Вот до сих пор никто его найти не может, а ведь ищут родственнички, как новые, так и старые. Но пока всё без толку.
– Получается, его посчитали погибшим? – задал вопрос священник.
– Да.
– А как узнали, что он жив? Постой, не отвечай, дай угадаю! Его родственники, по линии отца, провели обряд крови по установлению наследования. Что-то слышал, что у Бранских наследник родился. А папаню артефакт рода не признал.
– Да, так и есть. Новорождённого артефакт тоже не признал, указав, что наследник у главы клана уже давно есть. Вот и завертелось!
– Вот же! И не боятся ведь ничего!
– А что ты Бранским предъявишь? Магию Крови? Да они тебя пошлют со всей твоей инквизицией, и будут в своем праве. Нет у тебя сейчас силы. Нет, и ты это знаешь.
Патриарх церкви, соглашаясь с герцогом, кивнул.
– Знаю, а потому соглашаюсь с тобой. Герцогу ответишь отказом. Про кровь матери, что приготовили для изготовления артефакта, скажешь, что вылил, а сами поисковики будут готовы через месяц. Приедешь за ними лично.
– За ними? – удивлённо спросил герцог, правда, это удивление было скорее наигранным.
– Именно. Я со своей стороны тоже поиск организую. Боевые жрецы, сильные жрецы, нашей церкви, ой как сейчас нужны!
* * *– Идёт! Хватаем его – и к стенке! Смотри только, не зашиби мальца. Нам от него нужно согласие на работу только на нас, а если сильно помнём, то и барыша в ближайшее время не увидим.
Раннее утро. Даже, скорее, ещё ночь. Небо на востоке только немного посерело. Скоро восход, но в переулках второй оборонной ещё полная темень.
Два плечистых мордоворота стоят в закутке между заборами. Ночные щипачи из воровской гильдии портового города Хит.
– Малой-то малой, а уже третий год крыс таскает! – напомнил мужичок, что росточком поменьше.
– Таскает, но неправильно таскает! – не согласился второй бугай. – Мясо скидывает в таверну Киру.
– Но по одному серебряному! – напомнил недомерок.
– А надо по серебряному пятаку. Все знают наши цены!
– Да кто ему такие деньги платить будет, Косой?
– Дурак ты, Берий, ему не заплатят, а нам – да, только у нас крысиного мяса нет, да и про шкуры не забывай! Они тоже приличных денег стоят, а если на магов выйти, то и требуха не хило пойдёт. А этот – всё на выброс, и тушку крысятины всегда без ляжки приносит. Говорят, сам где-то там у себя готовит, – разъясняет ему Косой.
– Главное, что приносит и почти каждое утро. Вот и сейчас тащит. Пыхтит, но тащит.
– Ты бы тоже пыхтел, если бы груз равнялся весу твоего тела, а то и больше. Ты сам видел когда-нибудь этих крыс вживую?
– Не-ет! – удивлёно отвечает Берий, – но, судя по количеству мяса, это, наверное, здоровые создания?
– Не то слово, да и агрессивные они! – стал рассказывать бугай. – Я, по молодости, ещё до того, как на старого Марка работать начал, пытался в подземельях денег заработать на крысах. Но мне и одного раза оказалось достаточно, а было мне тогда лет пятнадцать, и был я в плечах лишь немногим меньше, чем теперь, но этого опыта мне на всю жизнь хватило. Моего напарника эти бестии живьём при мне съели. Я успел запрыгнуть со страху на какой-то карниз, а потом, после всего этого ужаса, только через два дня вылез наружу и то благодаря тому, что очередные чудики на охоту за крысами пришли, так как их было очень много, то они спугнули стороживших меня тварей. Двое суток ужаса… и теперь я в подземелья больше ни ногой.
– Но тогда, как же этот-то их мочит?
Бугай пожал плечами.
– Маленький, ловкий, может ещё что. Не суть. Главное, в потенциале, большие деньги со временем можно на нём заработать. Он же, балбес, в холостую, по сути, работает.
– Так может, тогда не на гоп-стоп его ставить, а поговорить, пригласить просто, предложить свою помощь, деньги на троих, и все дела. А так, спрячется в подземелье – и ни нашим, и не вашим, а всё время стеречь мы его не в состоянии, – предложил более умный бандит.
– Может, ты и прав, но вначале постращаем, и хватит базарить, вон, уже его фигура гружённая появилась, а так, ты прав, сперва прижмём, потом поговорим, быстрее согласится.
Как и планировали, уставший путник с грузом на нападение среагировать просто не успевал.
Пацанёнок, как есть, восемь – девять лет, не больше, тщедушный, и в чём только душа держится, босоног, в обносках, правда, что-то на верёвке, или поясе у него висит.
Так, одной рукой, за шкирку, и держит Косой своё новое приобретение. Жаль, рабского ошейника не достать, а так бы, ух! – и делиться деньгами не надо!
– Ты чего, Косой? – хрипит жертва.
В глазах злость пылает, даже лягаться пытается, но удара спиной об забор хватило, чтобы утих.
– Теперь, слушай меня. С этого дня ты работаешь только на нас, но и зарабатывать денег будешь в разы больше.
– Как это? – пропищал полузадушенный пацан.
Тёмные космы, в пучок на завязку, сведены на затылке. Ручками о руку Косого схватился, пытаясь хоть как-то ослабить хватку бугая.
– Просто! Мясо ты за бесценок отдаёшь, а являешься основным поставщиком свежатины. Ты берёшь всего серебряный за тушку, а по городу средняя цена за такой эксклюзив – пятак, не меньше, а в верхних кварталах города и того больше.
– Но Кир больше не заплатит, – еле слышно пыхтит пацанёнок.
– Этот жидяра не заплатит, пока ты ему носишь. А вот в таверне Митяя хозяин сменился. Теперь там хозяйка. Жена его. Митяй второго дня, как окочурился.
– Перепил! – хохотнул рядом Берий.
– Да… с вином перебрал. И теперь красавица Мики там заправляет. И неплохо это у неё получается. А чтобы привлечь ещё больше посетителей, на экзотику перейти хочет, да взять ей мясо негде. И таверна у неё посолидней, и господа часто выбирают эту гостиницу. Там, в верхних номерах, даже купаться можно, горячая вода есть и клозет отдельный, и чистый, и не пахнет дерьмом, как на улице. Но стоимость немаленькая, за такое удовольствие… за день с ночью берут не меньше пятака серебром, а это, реально, очень много. На втором этаже, где всё просто оборудовано – пятак медью за ночь, и это с ужином и завтраком. Во как! А ты, балбес, мясо задаром сдаёшь! Шкуры то куда деваешь, балбес?
– Так, выки-ох-дываю, – еле шевелит языком, придушенный громилой, маленький пацан.
– Идиот! Они тоже денег стоят!
– Так куда? – опять этот писк.
Бугай понял, что сопротивляться пацан уже не сможет и так еле дышит, отпустил его и тот кулём свалился на землю, обоим грабителям под ноги.
– На базаре, теремок у южной части храма всех святых стоит, знаешь?
– Угу, – раздалось снизу.
– Сапожник там одноногий обитает, дедом Керимом кличут. Так вот, в прошлом, он тут весь город держал, но мало кто об этом теперь знает. Правой рукой у Старого Макса был. Но ранение… теперь вот сапожником заделался, но его боятся тронуть, а потому его дело его же и кормит, и никому он за свой ларёк не платит. Шкуры он скупает, я это точно знаю. В зависимости от выделки – от четырёх серебряных до червонца платит. Делится со своим подельником Вейсом, он в торговых рядах пошивочную мастерскую содержит. Тот ещё жук. По молодости, говорят, отличным медвежатником был. Ему замок, даже от коротышек, сломать, что тебе подтереться. Понял?
– А остальное? – пришёл вопрос снизу.
– Эх ты, тьма, а маги на что? Требуха на разные эликсиры идёт. Не скажу за обитателей верхней части города, там расценки в разы больше, но наш местный эскулап, он же артефакторщик, за любую требуху этих созданий подземелий, меньше золотого не предлагает. Сечёшь, какие ты деньги, идиот, теряешь? Вот и посчитай, – пятак за мясо, минимум пятак за саму шкуру, уже десять. Плюс сотня серебряных за требуху, но с ней какие-то сложности. Надо уметь ещё её добыть, а главное, разделать. Но это ничего, научишься. Заставим. И посчитай, если умеешь, конечно, минимум тебе десяток серебром достанется, вместо теперешнего твоего заработка. Усёк?
– Понял.
– А чтобы лучше дошло, будешь артачиться – получишь украшение на шею в виде рабского ошейника, а с ним долго не живут. И мне мясо, вместо исполнителя, не нужно. Крысы тогда тебя быстро схарчат, и косточек твоих не найдёшь. Хорошо себя будешь вести, мы другие варианты заработка подскажем. Есть мысли… и цены на твои услуги приличные, но вначале, по крысам бизнес настроим. Ты добываешь, я сбытом руковожу – всем хорошо. И про ошейник не забывай! – с угрозой в голосе произнёс бугай.
– Я про это никогда не забуду! – пришёл снизу ответ голосом, полным ненависти.
И вдруг…
В сумерках, по глазам нападавших резко ударила яркая вспышка, лишив на продолжительное время обоих грабителей возможности хоть что-то различать, словно ослепли они.
Вдруг рядом раздался вскрик, и этот, до боли знакомый бандитам звук разрываемой плоти, когда остро наточенное лезвие рвёт участок тела, направленное уверенной сильной рукой.
Но силы придавала ненависть.
Косой, на удачу, с силой махнул рукой, но, походу, попал в и так заваливающееся тело напарника.
– Гадёныш, да я тебя на лоскуты пор…
Вот только договорить свои угрозы он уже не смог, сильная боль в грудине и, как итог, из его горла вырвался нечленораздельный вскрик и резко накатила слабость, ноги подкосились, и он почувствовал, что пробивший ему грудину тонкий острый клинок, выдернут из его раны.
А потом, чмокающий звук и стон рядом лежащего тела старого друга и помощника.
Затем детский голос тихо прошептал рядом:
– Покойся с миром, говнюк!
И острое жало клинка ударило его в правый глаз.
Свет померк, и наступила тьма…
Глава первая
Перед глазами всё плывёт, как в тумане, хотя, вроде, и утро. Только рассвет занялся.
Сука, этот Косой… рабом, говоришь, сделаешь… рабский ошейник???
Я усмехнулся.
Меня всего потряхивает. Я только что совершил своё первое убийство разумного. Я только что убил человека. Даже не одного, а сразу двух.
Перестало дёргаться тело бывшего Косого. Я на нём и сижу.
Вонь. Кишки расслабились у трупов. Гадство, а ведь была мысль штанами разжиться. Если исподнего на них нет, то это проблема, но уж точно не для меня – и не такое приходилось видеть. А упускать такую отличную возможность прибарахлиться за счёт ублюдков, желавших сделать из меня раба, я точно не буду. Пускай, хоть вся одежда будет обгажена!
А теперь – за работу! До того момента, как появятся на улице первые прохожие, не так уж много времени осталось, а успеть нужно многое.
Вначале раздеваем Косого. Это хорошо, что эти гады большой котомкой озаботились. Мясо у меня хотели забрать? А вот шиш вам!
Пыхтя, расстегиваю рубаху на могучей груди. В крови вся, но не беда, застираю в холодной солёной морской воде. Вытравим кровь, не впервой, главное, чтобы засохнуть не успела.
Теперь очередь пояса. Нормальный такой. Неплохо в наше время воры живут! И что мы тут имеем? Хотя, перебирать хабар сейчас некогда. Вижу, что два клинка есть и кошель имеется – в котомку их, а пока штанами займёмся, нет, сапогами, а потом и штаны стащу.
Ого! Вот это улов! Даже я понимаю, что повезло. Любил говнюк красиво и дорого одеваться, но сапоги даже ему не по карману. Явно, нечеловеческие руки занимались выделкой этой кожи. Сразу видно, что без ушастых тут не обошлось, а это значит, что он стянул их с какой-то весьма непростой жертвы, но ему они не в радость оказались, а потому и мне не резон эти сапоги носить. Продам или обменяю.
Да, стаскивать их с мёртвого тела, то ещё удовольствие, но я справился. Затем дошла очередь и до штанов. Кожаные они, и хорошо, что исподнее наличествует, но даже им я не побрезговал, несмотря на запашок от освободившегося мочевого пузыря и наличия под тканью большого количества совсем не золота.
Но ткань отличная. Явно шёлк и возможно, что от эльфийских мастеров.
Фу, какая гадость! Освобождаем снятое исподнее от лишнего веса. Теперь очередь жилетки. Она тоже из кожи, и, кстати, украшена металлическими бляшками. На продажу.
Ворочать тяжёлое тело у меня едва хватает сил, но бросать такой хабар я точно не намерен. Справился. Особенно тяжело было первую руку освободить от одежды, но я молодец – попыхтел, но сделал. С его другом вышло быстрее, хотя прикид у него тоже был приличный и кошель имелся. Сапоги, правда, подкачали, да и куртка на нём была, а не жилетка. Нагрузился прилично, и ещё немаловажная деталь – с пальцев рук убитых снял по два кольца, а с шеи каждого – цепочки из серебра и что-то вроде артефактов. Может, магические щиты?
Если от своего схрона я плёлся минут двадцать, таща на себе сегодняшний результат ночной охоты, то сейчас то же расстояние, и таща уже две котомки, буквально пробежал вдвое быстрее. Вот что страх, быть узнанным и обнаруженным, делает!
Ну, вот и схрон. Я, как раз, только что выбрался за крепостную стену по полузасыпанному подземелью. Устало скинул обе котомки и сам, практически без сил, свалился на камни рядом с ними.
Вот оно, моё убежище, вот он мой, никем до сих пор не обнаруженный, схрон. Вот то место, откуда я каждую ночь выхожу на охоту. Здесь я сплю, здесь я прятался в первое время.
Я прикрыл глаза, и нахлынули воспоминания.
Я не помнил, кто я, как меня зовут – всё выбил из меня страх, озлобленность людей вокруг и постоянный стресс.
Были ли у меня родители? Наверное, да, ведь как-то же я появился на этом свете? Да и смутные воспоминания имелись.
Я вытащил из ножен маленький кинжал. Тонкое, льдистое лезвие. Что бы я с ним ни делал – ни зазубринки нет. Я даже у ножа, которым я туши разделываю, помню, лезвие правил, делая из прямого железного лезвия шкуросъёмный нож с полукругом, под клинок. Так вот, даже моей силы, тогда ещё шестилетнего пацана, хватило, чтобы снимать стружку с металла, а на лезвии кинжала не появилось никаких признаков того, что он от такой работы затупился. Но ножны, как и сама рукоять на кинжале, простые, не бросающиеся в глаза.
Я даже помню немного, но смутно как-то, кто мне его подарил. Большой, крупный мужчина, и я думаю, это был мой отец. Он ещё что-то мне объяснял, говорил, рассказывал об этом клинке, но больше я ничего об отце вспомнить так и не смог, как ни старался.
А вот мама…
Самое яркое впечатление, словно огнем, выжжено в моей памяти. Пылающее огнём, орущее, убегающее тело какого-то мужика, а рядом валяются еще четверо – кто обожженный, а кто с развороченной головой, из которой вытекают мозги, а кому-то огнем с молнией пробило грудину. И красивая молодая женщина, еле стоящая на ногах, из живота которой торчала рукоять ножа, и бегущие в нашу сторону какие-то бугаи в доспехах… и этот её дикий крик – «Беги! Беги! Беги!»
И я побежал.
Тогда я, конечно, был одет не в то, что ношу теперь. И куртка, и штаны были из кожи, и так полюбившиеся мне кожаные сапоги, от мастеров великого леса – мягкие до одури и удобные. И пояс, на котором примостился, подаренный тем мужчиной, которого я теперь считаю своим отцом, кинжал. И относительно чистое исподнее.
Я долго бежал, очень долго. Меня так никто и не догнал, или просто даже и не пытались?
Я тогда, как в бреду, провёл в лесу пару ночей, но, в итоге, вышел к тракту, по которому нескончаемым потоком шли беженцы. Это я потом узнал, что это беженцы, наверное, такие же, как и мы были с той женщиной.
Я прибился к каравану, который шёл в ближайший морской порт. По слухам, все ждали нападения орды орков, вот и бежали к морю, в надежде перебраться подальше от зоны нашествия. Я прибился к одной семье, которая путешествовала без отца семейства. Потом я узнал, что он погиб, защищая их бегство.
Молодая женщина, которую звали Нелли, и у которой было, аж целых пятеро собственных детей. Пятеро! Правда, старшая девочка была моей ровесницей. Все были погодками, а самые младшие, и вовсе были братьями-близнецами. У семьи было две телеги и ещё весьма упитанные тягловые крестьянские лошадки. Я помогал в дороге женщине, чем мог, в основном, сидя за возчика на второй телеге с простым крестьянским добром.
Вот с ними я и путешествовал. Мы трое суток шли, практически без остановок, до порта.
А затем прибыли гонцы, и все узнали, что орки прорвали оборону коронных войск и развивали наступление в глубь Империи.
Это уже тут, через пару лет, я узнал, что орки до того городка так и не дошли. Гвардия Императора рассеяла их силы, но в тот момент в городе царила паника.
Нелли продала за бесценок лошадей и повозки с нехитрым добром. Я продал свой пояс и куртку, и на эти деньги нас взяли на борт корабля, на палубе которого мы провели, при шквальном штормовом ветре, целую декаду.
Нас отнесло штормом в сторону, но, слава богам, корабль не скрылся в морской пучине и не разбился о скалы, когда мы всё-таки добрались до противоположного берега, пускай и не там, куда планировали попасть.