Яр. Книга 2

– Откуда ты это знаешь?

– Да как же мне не знать когда я из Булони паренька одного тайно вывозил, который от ее величественного гнева прятался. Бедолага невольным свидетелем стал, как король королеву мутузил за то, что она его друга чуть под топор не подвела.

– Как это так?

– А вот так. – Отхлебнул пива из своей кружки Йохан, чтобы горло промочить. – Ночью значится, она в королевские покои завалилась, и начала требовать, чтобы муж свой долг как положено сполнил. Красавица не красавица, а все же супружница. Ну а король мужчина ответственный. Раз женился, то будь добр от долга не увиливай и сполняй его как положено, а не абы как. Да вот беда супружница-то никак не угомонится. Короче измотала она утехами любовными короля в конец. Так измотала, что уснул он сном беспробудным. А сама тем временем выкрала его королевскую печать да к заранее исполненной ею грамотке приложила, в которой его друга поутру казнить велено было. Да ту грамотку через слуг Прево передала.

– Кому? – Прервал рассказ вопросом новгородец.

– Прево. Ну, это главный там у них, который за порядком следит. Ты давай слушай и не перебивай. Потом чего не понял, спрашивай. А то я так собьюсь да еще чего важного сказать забуду.

– Все Йохан. Понял. Молчу аки рыба.

– Так вот передали значиться грамотку Прево, тот в нее заглянул да обомлел. Это как же так? Вроде давеча вечером они с королем вино пили и все хорошо было, а тут поутру вдруг без всякой причины приказ дружку королевскому ни с того ни с сего голову на плаху класть? Удивился, конечно, Прево, но делать-то нечего. Приказ есть приказ. Так что отправился он этот приказ по долгу службы выполнять. А дружок королевский, которого дай бог памяти вроде Бертраном звали. Хотя какая нам разница как его звали? Ладно, не в этом дело. Короче упросил рыцарь Прево перед смертью короля повидать. Да спросить у его величества, за что тот его вдруг так в немилость определил? Одним словом пришли они к королю и так, мол, и так все ему рассказали. Филипп естественно казнь сразу же отменил, а сам после этого в покои королевы кинулся. Ну а там уже со всей злости пинал свою женушку, как только мог. А малец тот, которого я вывозил, он пажом при королеве состоял. И на свою беду за дверь как другие выскочить не успел. Вот и стал свидетелем этой неприглядной семейной ссоры. Тут сам понимаешь. После такого нужно бежать куда подальше. Да причем без оглядки. Коль еще пожить немного хочешь. Вот я и сжалился над парнем, когда его историю услышал. Да падалей от границ Франции вывез. Королева эта. Жанна, которая. Она дама злопамятная. И в любом разе отомстить норовит. Как, к примеру, епископу одному. Тоже дружку королевскому. Не знаю уж, чем он там ее обидел. Да только она прямо во дворце того епископа в ванне с ядом чуть не искупала. Ежели-бы сынок ейный в ту ванну вместо епископа не полез то все, Кондратий того епископа точно-бы обнял. А так что епископ, что принц только испугом отделались. Жанна-то как увидала, что сынок в ванну с ядом лезет, так сразу в своем злодействе можно сказать и призналась.

– И как такую ведьму тот Филипп только терпит?

– А что ему еще остается? Как-никак жена ведь.

– Ну, у них и нравы там, в этой их загранице. – Негромко, чтобы не услышали соседи, прогудел себе под нос Семен.

– Да нравы там такие же, как и везде. – Покачал головой Рыгор. – Просто с жиру бесятся. Особливо бабы, когда им заняться нечем.

– После таких страстей, что тут наслушаешься, невольно наш Остров с его спокойной жизнью вспоминаешь как самое лучшее место на земле. А бабам нашим так вообще цены нет. – Поддержал разговор Путята. – Вот если-бы еще князья с боярами воду не мутили вообще не жизнь, а сказка была-бы.

– Ладно. Хватит гундосить. – Прервал перешептывания дружинников Рыгор. – Дайте дослушать, о чем они там еще балакают.

– Слухай Йохан, а ты часом не знаешь, куда это ваши рыцари так засобирались?

– Да на войну. Куда же еще. Тем более что здесь граф какой-то с дружиной немалой в гости пожаловал.

– А с кем воевать намерены? Уж, не с нами ли?

– С кем они воевать собрались мне не ведомо. – Замотал головой рижанин. – Не такого я уж высокого полета птица. Но то, что в твои земли не пойдут, тут я уверен. От вас братья ордена больше прибыли через торговлю получают, чем смогут через войну получить.

– Зная подлую натуру ваших рыцарей от них чего угодно ожидать можно. Они ведь все время норовят то в самое подбрюшье садануть, то в спину вдарить. А мы сейчас не самые лучшие времена переживаем. С одной стороны князь московский в наглую в наши земли лезет, а с другой вон свеи какие-то обиды выставлять зачинают. Самое время вашим братьям воинствующим остается нам в спину сунуть.

– Они такие же наши, как и ваши. – Не на шутку осерчал Йохан. – Сам знаешь, сколько мы крови пролили, чтобы от этих клещей избавиться. С мясом по живому драли. Да только выдрать так и не получилось. Так что нечего тебе нас с орденом равнять.

– Ты того Йохан. Не серчай на меня. Признаю. Глупость сказал. Сам понимаешь. В запале все что угодно сказать можно.

– Ладно, парни. Пошли отседова. – Поднялся со своего места Рыгор. – Ночь уже скоро, а нам до ночлега еще идти и идти.

Дружинники поднялись со своих мест, и бросили прощальный взгляд в сторону купцов. Те вроде уходить никуда еще не собирались, а наоборот поднимали кубки за дружбу да за то чтобы их торговые дела не увядали. Даже через стол лобызаться друг к другу полезли.

– Делец дельцу глаз на раз выдавит, ежели ему от этого прибыль светит. – Усмехнулся Рыгор, оглянувшись напоследок на купцов. – Их заверения в дружбе, что лай пса на ветер.

– Однако без торгового люда никак не обойтись. А характер у них такой потому как по-другому в их деле никак нельзя. Либо ты кого сожрешь. Либо тобой закусят. – Отозвался Путята.

– Мужики гляньте. Никак Петр с Николаем. – Ткнул рукой в сторону рыцарских складов Семен.

– Точно они. – Выдохнул Рыгор, посмотрев в указанном направлении. – Слава тебе Господи, нашли. Все парни. Конец нашим мытарствам подходит. Таперича остается токмо мальцов Михаэля вызволить и айда да дому.

Глава 6

Ярина сидела на подстеленной, на снегу лапке ели и довольно щурясь, тянула свои руки к костру. Не для того чтобы их согреть. Нет. Просто тепло огня приятно ласкало руки. Забитый под завязку желудок, иногда довольно урча, радостно перерабатывал попавшую в него добычу. Ее довольную и умиротворенную слегка тянуло на сон. В этот момент мир казался таким добрым и ласковым. Никаких тебе тревог и опасностей, подстерегающих тебя на каждом шагу твоего жизненного пути. Девушка тяжело вздохнула и перевела взгляд с костра на парня, сидевшего напротив нее.

– Жалко. – Вздохнула она еще раз.

– Кого тебе жалко? – Удивленно посмотрел на Ярину не понявший суть этого восклицания сидевший напротив нее Яр.

– Не кого, а чего? – Хмыкнула девушка.

– Ладно. Чего тебе там жалко?

– Мне жалко, что все это обман.

– Ярина ты меня сейчас пугаешь. Я чего-то никак в толк не возьму. Ты собственно, что именно-то сказать хочешь? Говори лучше прямо все как есть. Я ведь парень простой и не забывай, что все-таки большую часть своей жизни в лесу прожил. Мне ваши эти иносказания и недомолвки, к которым вы в большом мире привыкли понять сложно.

– Понимаешь. Вот сидим мы сейчас, и все кажется таким мирным и спокойным. Живи только да жизни радуйся. А ведь это не так. Мир не добрый. Он жестокий. И вполне возможно, что в этот самый момент кто-то подкрадывается к нам, чтобы ударить нас в спину.

– Тю-ю. Нашла об, чем думать. – Улыбнулся Яр. – Мир никогда не был ни добрым, ни злым. Он такой, каким мы делаем его сами. Мне так дед объяснял. Я вначале и сам не совсем понимал, чего он мне в голову вкладывает. А теперь ясно вижу, что все именно так и есть, как он говорил. Хочешь славы и побед? Готовься нести смерть боль и страдание. Желаешь быстро разбогатеть? Иди грабить немощных и слабых. А хочешь мира? Так и живи в мире с соседями. Видишь. Все очень просто.

– Подлые измышления лживого язычника. – Вклинился в разговор Яра с Яриной лежавший чуть в стороне от них связанный пленный рыцарь. – Нет ничего зазорного в честном и открытом бою. И никто никого не заставляет глумиться над проигравшим противником. Наоборот. Если он сражался доблестно и благородно, то такой противник заслуживает только уважение. А мир темный, оттого что не все в своем сердце приняли Господа нашего Иисуса Христа. И если-бы вы не упорствовали, а приняли истинную веру то и войны никакой не было-бы промеж нас.

– Малахольный. – Глянув мельком в сторону пленного, выдала ему характеристику Ярина. – Редко, но иногда среди крестоносцев встречаются и такие.

– Согласен. – Кивнул головой Яр и, посмотрев на рыцаря добавил. – Ты мил человек это полякам скажи. Они вроде с вами одной веры стали, а ваш прославленный орден все едино на их землях разбоем промышляет. Беззаконие разное творит.

– Ты трус и разбойник. Не тебе судить орден, освященный самим Папой. – Окрысился рыцарь на слова Яра. – Если-бы у нас был честный бой, то никогда-бы ты меня не одолел потому как, правда, на моей стороне. – Заерзал он на снегу в попытке сбросить с себя путы. – Подлый дикарь.

– Видала. – Посмотрев на Ярину и кивнув в сторону извивающегося на снегу пленника, сказал Яр. – Мы в его разумении подлые дикари. Мало чем от зверя дикого отличаемся. А мне когда-то Михал говорил, что у них там, на родине в их неметчине, коль человек на нескольких языках говорит, очень образованным считается. Вот мы с тобой, сколько языков знаем? – Стал он загибать пальцы. – Польский нам ведом. Ихнему немецкому обучились. Жамойтский понимаем. А все одно видишь, дикарями кличут. Вот ты. – Посмотрел он на пленника. – Сколько, к примеру, языков знаешь?

Вопрос Яра остался без ответа. Пленный некоторое время молча сверлил парня злобным взглядом, но потом гордо отвел взгляд в сторону. Одно хоть хорошо. Перестал на снегу елозить.

– Яр, а зачем мы его с собой тащим? – Немного обозленная на рыцаря за его выходку поинтересовалась Ярина у парня. – Выкупа за него никто не заплатит. Он сам в этом признался. Все что мы хотели у него узнать, он нам рассказал. На кой он нам нужен? От него только одни хлопоты.

– А что ты предлагаешь? Сама ведь знаешь, что горло я ему резать не стану.

– Ну и не надо. – Пожала плечами девушка. – Давай его кинем здесь в лесу и пусть его Господь сам его судьбой распорядится.

– В таком случае милосердней будет ему глотку от уха до уха перерезать. Но ты права. Он для нас обуза и помеха немалая. Эй, доблестный рыцарь. – Окликнул пленного Яр. – Если поклянешься и дашь нам свое честное слово, что в этом походе больше участие принимать не будешь, я тебя тогда отпущу.

– Ты чего? – Зашипела на парня Ярина. – Глупо просто так ему на слово верить. Он же обманет. Дай ему свободу он сразу побежит беззащитных резать.

– Не стоит о людях по себе судить. – Насколько позволяли путы, гордо вскинул голову рыцарь. – Дикарка.

Правда его гордость очень быстро куда-то подевалась. Он испуганно заелозил всем телом по земле стараясь отползти куда подальше от налетевшей вдруг ни с того ни с сего на него разозленной фурии в которую превратилась Ярина. Если-бы Яр не успел перехватить девушку то был-бы рыцарю стопроцентный карачун. Крепко обняв и не позволяя вырваться Ярине на свободу, он с укоризной посмотрел на изрядно перепуганного пленника.

– Ты-бы поменьше тут свою грудь горделиво колесом выпячивал. Гордость к месту хороша. А вот лишний гонор здесь ни к чему – он только до могилы легко довести может. Такие как ты, кто нас дикарями считает, всю ее семью просто так убили и дом сожгли. Ей чудом выжить во время той резни удалось.

– Я этого не знал. – Потупил взор пленник.

– А надо было-бы попытаться узнать вначале, прежде чем к нам соваться. Ну, все родная. Успокойся. – Стал Яр увещевать девушку. – Вложи обратно свой нож в ножны да давай спокойно у костра посидим. Подумаешь. Невидаль какая. Рыцарь чего-то обидного ляпнул. Можно подумать ты от них раньше нечто подобного не слышала. Ну, вот чего ты так взъярилась-то?

– Бесит он меня просто до безумия. – Шмыгнула носом Ярина и приткнулась головой к плечу крепко обнимавшего ее парня. – На губах еще материнское молоко не обсохло, а все туда же. Лезет других жизни учить.

Если честно, то рыцарь был не так уж и юн. Молод, конечно. Просто юношей уже никак не назовешь.

– Так что, договорились? Даешь нам свое слово? – Посмотрел Яр на рыцаря.

– Даю. – Кивнул головой тот, хмуро уставившись в землю.

– Лады. – Яр отпустил Ярину и, подойдя к пленному, перерезал ножом его путы. – Только давай без баловства. – Покрутил он своим ножом возле его носа. – Сам понимаешь. Это для тебя плохо закончиться может.

– Я от своего слова никогда еще не отказывался. – Разминая затекшие кисти рук, снова стал было в горделивую позу рыцарь но, посмотрев на Ярину, тут же убрал на место, свою выпятившуюся было вперед грудь. – Я, рыцарь Отто Коке даю вам свое слово и клянусь своей честью, что не буду принимать участие в этом походе и покину ваши земли никому, не причинив вреда. Господь тому свидетель.

– Ну а теперь коль ты нам уже не враг присаживайся к огню да отведай нашего угощения.

– Мы его еще и кормить будем?

Бросив недобрый взгляд в сторону рыцаря, недовольно буркнула Ярина. Однако снова за нож хвататься не стала. Что было уже само по себе хорошо.

– С нас разве убудет? – Присел рядом с ней Яр и снова ее обнял. – Чего-чего, а запасов у нас таперича с лихвой хватает.

Это точно. Запасов у них с Яриной после его вылазки в стан крестоносцев было более чем достаточно. Именно там, в лагере противника помимо провизии Яр еще и этого рыцаря неудачника прихватил. Как ему все это удалось провернуть? Ярина не спрашивала. Времени подходящего для этого не было. Вначале долго по лесу петлять пришлось, сбрасывая со своего следа погоню. А потом место под ночлег обустраивали. Теперь вот тоже толком не поговоришь, пока напротив них этот заносчивый рыцарь сидит. А помимо расспросов Ярине самой было, что парню поведать. Ведь пока она его дожидалась, ей самой также пришлось с крестоносцами слегка схлестнуться. Причем что эта сшибка состоялась, изрядная доля вины на самой девушке лежала.

Останься она в том месте, где ее Яр оставил, ничего бы подобного не случилось. Однако же истомившись ожиданием и беспокойством за друга, она решила подобраться к крепости поближе да поглядеть, не попал ли он в беду. Вот и нарвалась на охранный разъезд. Страшно было одной против троих воинов выступать, да деваться некуда было. Все одно они ее следы приметили-бы. Хорошо, что удача в этот момент была на ее стороне.

Укрывшись под густыми разлапистыми ветвями ели Ярина сбросив с плеч тяжелый тулуп, что защищал ее от мороза лютого, не спеша взвела арбалет и тщательно прицелилась в одного из воинов. Выстрел был более чем удачный. А как иначе? С десяти шагов только слепой промазал-бы. Так же повезло, что пока воины крутили головами по сторонам в поисках врага, она успела перезарядить свое оружие. Результатом этой ошибки крестоносцев стало то, что с третьим из них она сошлась в поединке один на один.

Бой оказался на удивление не долгим. Воин, увидав, что перед ним молодая дивчина, видно совсем расслабился, и не про битву его думы были, а о кое-чем другом. Да и Ярина сама не ожидала, что все так быстро закончится. Она буквально в несколько ударов искромсала ранами своего противника. Его даже можно было не добивать. Все одно не жилец потому как быстро истек-бы кровью. Что ни говори, но теперь дивчина воочию убедилась, что не зря так упорно тренировалась. Вот только этой победе девушка не сильно радовалась. Она нарушила указание Яра и точно знала, что он будет сердиться. А это пострашнее будет, чем с крестоносцами схлестнуться. Однако это обстоятельство ей не помешало поймать лошадей поверженных ею воинов да собрать с тел все, что имело ценность и могло пригодиться. Все-таки это были ее первые лично добытые ею в бою трофеи. А трофей – это святое.

Все это время она ждала, когда же Яр ее ругать будет за непослушание. Видно поэтому и сорвалась на этом рыцаре недоделанном. Ведь нет ничего хуже ожидания наказания. Оно сильно нервы изматывает. Особливо когда толком-то и не знаешь чего собственно ожидать, только вину свою чувствуешь.

– Я спать пойду. – Буркнула ни на кого не глядя Ярина и запахнувшись в свой тулуп, улеглась на подстилку из еловых лапок, поверх которых был еще расстелен плащ из волчих шкур.

– И то верно. – Поддержал ее решение Яр. – Всем нам завтра дорога долгая светит, так что выспаться не помешает.

Парень подошел к лошадкам и, достав из баула, что был приторочен на одной из них точно такой плащ, на котором улеглась Ярина, кинул его пленнику.

– Думаю, для тебя лишним не будет. К полуночи мороз еще больше покрепчает.

– Ты чего это моим добром кого непоподя одариваешь? – Зашипела на парня дивчина, приподняв свою голову с лежанки.

– Да будет тебе злиться. – Яр подошел к ней улегся рядышком и, обняв, добавил. – Если ерепениться не будешь то я тебе ни слова худого, ни скажу за сегодняшний день. А без плаща этот рыцарь даже рядом с костром за ночь околеет. Кому он замороженный нужен-то будет?

– Ладно, так и быть. – Тут же согласилась с этим предложением Ярина, прижимаясь спиной к Яру. – От меня не сильно убудет.

Отто с изумлением некоторое время пялился на эту странную пару. Мало того что они просто в снегу спать завалились об охране не побеспокоившись так еще и в руках пленника нож оставили. А вон чуть в стороне от костра их кони топчутся. Садись в седло да скачи, куда душа пожелает.

– Дикая страна. – Отрезая кусок ветчины, и запихивая его себе в рот, прошептал он. – И люди здесь странные. – Посмотрел он на лежащий, на снегу брошенный ему Яром плащ.

Сначала ему гордость не позволяла этот плащ надеть. Вроде что-то того мол в подачках не нуждаемся. Еда-то другое дело. Так или иначе, а пленного кормить обязаны. Да только когда мороз стал основательно через его ватник пробираться добираясь до самых костей гордость все же решила пойти на попятную. От лютого холода укрыться уже даже костер не шибко помогал. Ноги вон в сапогах совсем заледенели.

Рыцарь поднялся со своего места, подкинул оставшийся хворост в костер да прошелся из стороны в сторону, пытаясь хоть немного ступни разогреть. Бросил быстрый взгляд в сторону своих пленителей. Те спокойно спали, будто не на снегу лежали, а на кровати в теплом доме. Несколько мгновений покрутил в руках нож. Проскользнула было в мозгу мысль, а не пустить ли его в дело? Но потом все же засунул его себе за пояс и пошел к лошадям. Он благородный дворянин как-никак, а не подлый убийца.

– Дорог я здесь не знаю. Что, правда, то, правда. – Тихо рассуждал он сам с собой. – Ну да кони все одно должны будут к какому-нибудь жилью выйти.

– Неужто тебе так невтерпеж стало, что ты решил убежать незнамо куда по ночному лесу?

От этого неожиданно раздавшегося за спиной спокойного голоса Отто дернулся в сторону и ухнул в сугроб.

– Зря ты это удумал. В этом лесу и днем-то сгинуть в два счета легко.

Рыцарь посмотрел туда, где лежали, обнявшись, парень с девушкой. Ничего в их позах не изменилось. Сомнений никаких быть не могло, они спали. Тогда кто же с ним разговаривает? Отто покрутил головой из стороны в сторону, но так никого и не увидел.

– Ты кто? Тот, кто сейчас со мной разговаривает?

– Да какая тебе разница? – Отозвался голос и вдруг раздался женский смешок. – Слушай парень у тебя от холода совсем, что ли мозги отморозило? Кто здесь еще кроме нас, быть может?

Отто снова посмотрел на лежанку, где лежала пара дикарей и зло сплюнул. Оказывается, они не спали, а наблюдали за ним. И вот теперь потешаются, как только могут.

– Ладно, парень не дури. В этих местах и днем затеряться-то не проблема. Так что ночью в одиночку ты точно-бы сгинул и следа никто-бы не нашел. К тому же лошадки тебя к себе не подпустили-бы. Одним словом ложись ка ты лучше спать. А утром обещаю, я тебе точный путь к твоим друзьям укажу и лошадку выделю.

Глава 7

Слово свое Яр сдержал. Поутру он дал Отто лошадь да подробно рассказал, куда и как тому добираться надо, чтобы к своим выйти. Правда, перед тем как доблестного рыцаря в путь отпустить, пришлось с ним немного повозиться. Все ж таки не май месяц был на дворе. За ночь промерз на ночном морозе парень основательно. Так основательно, что утром не просто подняться на ноги не смог. Голову и ту от земли не оторвал. Лежал под плащом, что ему Яр дал, да дрожал всем телом будто кленовый лист на ветру. Того и гляди лихоманка так скрутит что и не отпустит вовсе. Вот Яру и пришлось слегка над рыцарем потрудиться, чтобы на ноги его поставить.

Не то чтобы парню с дивчиной его шибко жалко было. Нет. Особой жалости не было. Но и просто так бросить на произвол судьбы душу человеческую им совесть не позволяла. Потому сначала разогрели его тело слегка интенсивным растиранием, а потом горячим отваром по самые уши напоили. Чтобы значит, нутро прогрелось, как положено и лихоманка в свои права вступить не смогла.

Отто на эти действия ребят только ресницами лыпал да твердил одни и те же благодарственные слова. Понимал курилка немецкая, что не сделай они того что сделали пришлось-бы его родным на родине за упокой его души в церкви свечку ставить. Хотя про свечу это я так – для красного словца брякнул. Никто-бы на его родине за упокой его души молиться не стал.

Третий в роду. Кому он нужен? Все его наследство и было что только рыцарское звание. Отто Коке вообще в его теперешнем положении к пролетариям приписать можно было. Пролетарий – это слово такое латинское. В Римской Империи людей на классы делили. По доходу. Пролетарии в тех классах тоже прописанными значились.

Пролетарий – это самый низкий класс с самым низким доходом. Проще говоря, нищие. Про них так говорили: «все их богатство в наследниках». Мало кому из этого класса хоть немного наверх выбраться удавалось. Да и кто им дал-бы? И без них все места давно уже заняты. Одним словом судьба пролетария в том состоит, чтобы детей побольше наделать. Значится, чтобы было кому богатеев содержать, на них бесплатно работая. Да еще за них же на войнах разных воюя жизней своих, не жалея. Во славу Родины значит.

Отто в этот поход не от хорошей жизни выправился. На родине хоть как-то добром обжиться мало перспектив было. Нет. Можно конечно было на службу к какому богатому вельможе податься. Службу в его дружине тянуть. Только к старости при такой службе, каким-нибудь приличным состоянием обзавестись шансов немного. На такой службе от войны един черт, не убережешься. Любят вельможи на себя лавры полководца примерять, а потому по любому случаю за мечи хватаются. А помимо битв есть еще пьяные потасовки в трактирах да интриги завистников. Вот и решил он счастья искать сам по себе в походе дальнем. Тут тебе и слава светит и добром легко разжиться можно при благоприятном стечении обстоятельств.

Однако видишь. Все с самого начала в этом походе как-то не заладилось. Хорошо хоть жив, после всех перипетий остался. Враг, против которого воевать шел, лютым зверем на него не обернулся. Жизнь не взял. Даже на душу не покусился. А наоборот. Мало того что отпустил, так еще коня дал да точную дорогу указал по которой он к своим и вышел. Воистину. Неисповедимы пути твои Господи.

В лагере, Отто Коке никто овациями не встречал как человека вырвавшегося из плена. Что он был. Что его не стало. Никому до этого никакого дела не было. Подумаешь. Был человек да сгинул. Знать судьба у него такая. За минувший день да ночь многие в этой армии со своими жизнями расстались. Кто от стрелы варварской. Кто просто ночью от мороза околел. Одним больше. Одним меньше. Небольшая разница. Бедного люда хватает. Если что так еще наберут. Это подлое быдло только для того и годится чтобы хоть никчемными своими жизнями великим идеям служить.

Подлый люд. Так власть имущие основную часть населения любой страны величают. Вот ведь порода. Живут за счет других и еще губы в презрении кривят. А ведь если по-честному взять, то большая часть творимой на земле подлости именно им, тем, кто наверху обитает, принадлежит. Как говорится, мал клоп да вонюч. Просто признаваться в этом не хочет.

Что касаемо дальнейшей судьбы Отто, то если пройти чуть дальше по его линии жизни придется признать, что не повезло парню с его мечтами. Богатством не обзавелся. Славы великой не добыл. Даже пожить толком так и не успел. Однако что ни говори а умудрился свой след в истории оставить. Пусть и безымянный. Просто поленился летописец его имя в свою летопись вписывать. А может и намеренно это сделал. Кто знает?

А голову свою сложит Отто не в бою справедливом. Через несколько лет после встречи с Яром и Яриной судьба его вновь в эти края занесет. Присоединится он к очередному крестовому походу, что будет гулять по землям литвинов и жамойтов. В тот поход выправятся многие знатные особы, в числе которых будут, Чешский король Ян и король Польский Казимир, заключивший мир с орденом. А возглавит этот поход герцог Генрих Баварский. После захвата жамойтской крепости Вялона герцог продаст ее ордену вместе с пленными, а рыцари ордена начнут сразу же над ними расправу чинить, кому голову с плеч долой, а кого и жечь на своих очистительных кострах изгоняя дьявола. Дело привычное. Вот только видно нервы от этого зрелища у благородного Отто не выдержали, и он бросится рубить верных слуг ордена. В этом бою и найдет его смертушка, а летописец потом запишет в своей летописи об одном рыцаре потерявшем разум от вида жестокости творимой рыцарями ордена.