Яр. Книга 2

Глава 1

– Как же так? – Посмотрел Яр на сидевшего напротив него Рыгора.

– А вот так малец. – Печально вздохнул воин. – Жизня-она такая. Значится, не стало больше нашего воеводы. Уморили его злыдни проклятущие в ордене своем поганом. А на что воин-то справный был. Да и как воевода всем подходил. Пусть и строгий да зато честный и рассудительный. Ух. Попадись мне в руки те подонки, что жену его с сынками ливонцам выдали, своими-бы руками удавил. – Бухнул в сердцах мужчина по столу кулаком.

– А ты точно уверен, что это именно люди боярина сделали? – Уточнил Яр, хотя и сам знал, какой будет ответ.

– А то кто же? Конечно они. Да и не кому больше. Опосля твоего отъезда этот боярин Фрол Филин всю свою злость на Михала направил. Как только очернить его не пытался. Да только все его потуги без толку были. Даже в Пскове на его наговоры никто внимания не обращал. Ну, а как, стало быть, поперли наместников московских, когда князь Александр вернулся, то и вовсе голову от злобы потерял. – Рыгор скорбно покачал головой. – У меня в голове вот никак не укладывается. Как можно своими руками тех с кем почитай в одном доме живешь врагу выдать? Ну, коль такую злобу в сердце носишь, что аж невмоготу так убей. Хотя-бы даже из-за угла в спину вдарь. Хоть и дело это поганое, зато более-менее понятное. Но на муки лютые врагу отдавать? Эх. – Махнул он в сердцах рукой. – Пытались мы злыдней перенять. Да куда там. Больно времени много прошло пока приметили, что семью воеводы из города умыкнули. Ну, а дальше все по накатанной. Михал сам в орден за семьей подался. И в таком деле насильно ведь не удержишь. Братья-рыцари в таких делах обещают семью на волю отпустить. А тут и ни воеводы и ни семьи. – В очередной раз тяжело вздохнул воин.

Никто в мире не чурался такого дела как захват заложников. Если можно так выразиться, это самый короткий путь решения проблем. Не всегда и не во всех случаях он работал, этот путь. Иногда давал сбой. Но вот в случае воеводы Острова сработал на все сто.

Да еще-бы не сработал. Братья-рыцари на этом деле, что говориться, собаку съели. А то как-бы они так лихо нобилей под себя подминали, отбирая у них власть и владения? Особенно на начальном этапе своих великих завоеваний. Нет. Потом конечно будут сочиняться легенды и басни о неустрашимых героях что не жалели ни свои ни чужие жизни, особенно чужие, во славу и величие Господа и истинной матери церкви. И будет огромное число людей свято верующих в эти сказки. Образ героя-рыцаря выгодно отличается от образа героя-шантажиста. Ради справедливости стоит, однако заметить, что по всему миру победители подобными действиями грешили и грешат, не только братья-рыцари.

– Жаль Михала. – Никак не мог успокоиться Рыгор. – Одно дело в бою пасть. И совсем другое вот так вот ни за что сгинуть и семью при этом не уберечь.

– Слушай, дядька Рыгор. – Поинтересовался у Рыгора Яр. – А за каким лядом тебя в новгородские земли занесло?

Мужчина, улыбнувшись, хмыкнул.

– Так и я не ожидал тебя в этих землях встретить.

– Со мной все просто. – Отмахнулся Яр. – Я сюда с дружиной князя Наримонта-Глеба пришел по приглашению самих новгородцев.

Ну да, было такое дело. Московский князь Иван Данилович Калита такими ударными темпами стал выгребать новгородское серебро из кошельков новгородцев, что в конечном итоге они не выдержали. Вместо того чтобы продолжать молча платить новгородцы вдруг начали ругаться. При этом, не стесняясь в выражениях говорить о московском князе нехорошими словами. Естественно, Иван Данилович обиделся на ругань. Ну, а кто из нас любит, когда его критикуют? Осерчал князь серьезно. Так серьезно, что взял, да и Торжок вместе с Бежецким Верхам захватил. Ну и как-бы невзначай еще по областям новгородским немного грабежом пробежался. После такого дела новгородцы стали усиленно бороды с потылицами чесать да думы думать.

Если честно, то на думы много времени не потратили. Не стали мудрствовать лукаво, а взяли да и послали гонцов в Литву к Гедимину. Видать уже давно мысли подобные во многих новгородских головах крутились. Да пообещали. Коль князь литвинский их поддержит, то они в его правление некоторые свои волости отдадут. Тут нечего думать и нечего говорить. От таких предложений не отказываются. И вскоре из Литвы в Новгород отправился сын Гедимина князь Пинский Наримонт – Глеб. И получил этот Наримонт-Глеб в свое управление от Новгорода Великого землю Карельскую, половину Копорья да еще пригороды новгородские Ладогу и Орехово. Вот Яр с дружиной, что составляла охрану Наримонта в Новгород и заявился.

– Ну а все-таки может, скажешь? Тебя-то каким ветром в Новгород притянуло?

– Так Еремей Тимофеевич, воевода наш нынешний, как и многие в городе судьбой семьи Михала озабочены. Вот и послали меня с Семеном да Путятой, чтобы значиться точно, прознать, что с сыновьями его да женой приключилось. Авось каким-нибудь чудом удастся их обратно из полона ливонского в город вернуть.

– А Еремей Тимофеевич – это часом не наш Ерема будет?

– Он самый. – Ухмыльнулся в бороду Рыгор. – Пока дружинником был, Ерема звали, а как воеводой стал, так Еремеем Тимофеевичем сделался.

– Загордился?

– Да не. Чем там гордиться? Каким был таким и остался.

– То есть хмурым и обязательно чем-нибудь недовольным. – Засмеялся Яр.

– Ну, так характер просто так не исправишь. – Поддержал смех парня дружинник.

Отсмеявшись, Яр, посмотрел на Рыгора серьезным взглядом.

– Рыгор, а как там Ольга поживает?

– Зазноба твоя? – Хмыкнул дружинник. – Да нормально поживает. Замуж за Ивана плотника вышла.

В груди парня от этих слов неприятно защемило. Хотя, чего он ожидал? Ушел незнамо куда. Да и вернется ли обратно, неведомо. А коль с замужеством долго тянуть так того и гляди в старых девах засидишься. Так что правильно Ольга поступила. Умом все это Яр понимал, а вот сердце все одно болью кололо.

– Слушай. А чего вы не сразу в земли ливонские направились, а в Новгород решили наведаться? – Перевел он неприятный разговор в другое русло.

– Смеешься? Кто же нам дружинникам псковским позволит по землям ордена просто так разгуливать? Ежели и соваться в Ливонию то надобно знать точно куда идти. А из Новгорода это легче всего сделать. Новгородским купцам не то, что нашим, никто в Ливонии препоны ставить не будет. Они спокойно по всему ордену со своим товаром передвигаться могут. Мы тут сговорились с одним. Его Остап Немчин звать. Обещал помочь в нашем деле. Как товара наберет мы вместе с ним под видом его охраны в земли ордена и въедем. Ну а там, коль Господь сподобит, то отыщем семью воеводы да на родину вернем.

– А как немец да вдруг купцом новгородским заделался?

– Да нет. Сам-то Остап тутошний. Просто дочь свою за рижского бронника выдал. Вот его Немчином и окрестили.

– Я-бы с вами пошел. – Вздохнул Яр. – Да сомлеваюсь что сотник отпустит. Уж больно обстановка вокруг нервозная.

– Не брат. Тебе с нами точно нельзя. Ты своего волка за собаку никак не выдашь. А немцы волков верными слугам Диавола считают. Как-бы на костре нас потом всех вместе не спалили. Кстати, а чего ты здесь один, без него? Где свою зверюгу оставил?

– Нет больше Разбоя. – Посмурнел лицом парень. – Погиб в бою с братьями-рыцарями.

– Жаль. Добрый помощник был. – Посочувствовал Яру Рыгор.

Оба собеседника на время замолчали. Тяжко это, друзей павших вспоминать.

– Ладно, пойду я. – Прервал, наконец, тягостное молчание, подымаясь со своего места Яр. – Хлопцам привет от меня передавай. Да коль будет нужда какая, зовите. Подсоблю чем смогу. Удачи вам в вашем деле. Рад был с тобой повидаться.

– И тебе всего доброго. – Кивнул в ответ головой Рыгор и добавил тихо, когда парень к выходу подходил. – Потрепало видать тебя сильно парень. Заматерел. Почитай ничего уже от юности-то и не осталось.

Выйдя из корчмы, Яр чуть ли не нос к носу столкнулся с Яриной.

– Вот ты где. – Накинулась на него девушка. – Я его по всему торжищу ищу, а он тут хмельным медом наливается.

– И ничего я ничем не наливаюсь. Просто друга старого встретил, с которым ранее в дружине города Острова служил. – Стал оправдываться парень. – Вот для разговора в корчму и заглянули.

– В корчму он заглянул. – Продолжила недовольно ворчать дивчина. – Кинул меня здесь одну. А вдруг-бы со мной какая беда приключилась?

– Да какая беда? Если здесь кто что-нибудь злое умыслит, то его тут же на месте порвут. Здесь торг ведут.

– Все одно просто так уйти куда-то, не предупредив меня. Это с твоей стороны подло.

– Да ты так товарами заморскими увлечена была, что мне и в голову не пришло, что ты так быстро от них оторвешься. Тем более что и корчма-то от лотков всего в паре шагов находится. – Оправдывался Яр.

Вот ведь нажил себе хворобу на свою голову. Вообще-то если честно, то нельзя сказать чтобы Ярина много ему хлопот доставляла. Просто иногда ее женское начало над ней верх брало и вот только тогда приходилось парню напрягаться. Но такое не слишком часто случалось.

– Ну чего? Присмотрела себе что-нибудь из товаров? – Яр своими вопросами постарался переключить дивчину на другую тему.

– Был-бы у нас дом так много чего прикупить можно было. – Ярина обвела взглядом, стоявшие рядом лотки с разными товарами и вздохнула. – А для теперешних наших нужд все это пустое.

– Ярина, может зря ты в усадьбе Светозара не осталась? Он ведь обещал с домом тебе помочь. Жила-бы сейчас мирной жизнью, а не моталась со мной с одного края света на другой. Неужто тебе той битвы под Полоцком не хватило?

Битва под Полоцком с крестоносцами жаркой вышла. Разгром московских загонов в псковской земле не шел с той битвой ни в какое сравнение. Яру с Яриной можно сказать повезло, что их к лучникам определили. Нет. На их долю битвы тоже с лихвой досталось. Помимо метания стрел по врагу пришлось и мечом не раз поработать. Особливо Яру. Ярина к тому времени не сильно шибко еще с мечом дружила. Хотя нужно отдать ей должное дивчина в такие минуты не паниковала, а перезаряжая за спиной Яра арбалет, помогала парню как могла. Иногда совсем тяжко приходилось. Но все же не так как дружинникам что схлестнулись с рыцарями в конном столкновении. Много в той сече славных воинов погибло. Однако же перемогли ворога лютого. Загнали крестоносцев обратно в их ливонское логово.

За переругиванием между собой не заметили, как к княжьему терему подошли. И только на двор ступили, как их тут же окликнули.

– Яр. Ярина. Готовьтесь к походу. Ваш десяток для сопровождения послов московских к нашему князю Гедимину назначен.

Глава 2

Ох и тяжкие думы одолевали князя московского Ивана Даниловича Калиту. Хотел князь московский новгородцев напужать, но вышло так, что сам себя перехитрил с тем пуганьем. Вот и надо было теперь думать, как положение исправлять. Нужно было искать способы замирения и не только с новгородцами, но и литвинами что за их спинами теперь стали. Большую войну Москва даже с помощью орды не потянет. Тем более что оплачивать ее со своего кармана придется, а это еще один удар по чувствам московского князя. Его ведь Калитой не просто так прозвали. Калита – это кошелек. Кошелек, в который деньги кладут, а не из которого деньгу вытягивают.

Да и что касаемо орды там тоже все не так просто. Ежели-бы хан Узбек искал войны с Великим Княжеством, то поводов ее начать у него было предостаточно. Однако хан предпочитает все спорные вопросы с литвинами сейчас миром решать. Литвины вон уже до Киева добрались. Внуки Гедимина Кариятовичи, из малого Подолья татар выбили, а Узбек этому не сильно-то и воспротивился. Просто договорился, что теперь Великое княжество гарантом выплаты дани с тех земель становится. И ведь даже не поморщился, что размер дани уменьшился. Неспроста такое поведение. Ой, неспроста.

То, что Гедимин силой немалой обзавелся, с этим никто не спорит. С этим теперь считаться приходится. Вон сколько княжеств под его рукой помимо собственных владений. Витебское, Полоцкое, Смоленское, Брянское, Псковское, Дорогобуж с Вязьмой, да еще теперь и Киев с Новгородом Великим в придачу. И ведь как ловко все устроил. Князей местных не трогает. Под себя не подминает. Законы что исстари сложились в тех землях, не меняет. Жизни никого не учит. Живут себе, как и жили прежде. Одно только условие у князя. Ежели на кого из соседей напали то надобно, невзирая на споры меж собой сообща на ворога выступать. И ведь что удивительно. Союз этот держится. Не разваливается на части.

При таких обстоятельствах с Великим княжеством не войны искать нужно. При таких обстоятельствах нужно дружбу налаживать. А еще лучше родственными связями ту дружбу понадежней подкреплять. Ведь никто не скажет, что завтра случиться может. Авось придется на силу литвинов опереться? Вот и отправилось в Вильно посольство с предложением поженить-таки сына Ивана Даниловича Симеона, на дочери Гедимина Августе. Пришла пора эту игру со сватовством заканчивать. А то еще чего доброго опять сам себя перехитрит.

Еще надо-бы подумать, как обратно к новгородцам подластится. А заодно людей верных по княжествам разослать. А ну получится где-нибудь, какую смуту учинить? Война дело хорошее. Но смута намного дешевле обходится. Тем более что из мутной водицы можно не токмо героем выплыть, но и в кошель пару монет кинуть. А главное ни дать никому в Сарае его место лучшего друга хана Узбека занять. В этом деле чуть проморгал и все. Оглянуться не успеешь, как тебя с твоего места спихнут. Желающих хватает. Как из князей Нижегородских, так и из князей Рязанских. Эти вон постоянно воду мутят, просиживая свои штаны возле ханского дворца.

Грязное это дело, политика. Не каждый сию науку постичь может. Не каждому человеку дано с ласковой улыбкой в вечной любви и дружбе клясться и одновременно с этим нож в спину поглубже засовывать. Да и не беда-бы была, коль эти политики как пауки в банке только-бы себя жрали. Так ведь нет. Ради своей личной выгоды они людей под нож подводили. Народы лбами друг с другом сталкивали. По их вине весь мир кровью постоянно залит. И все это мечтами о светлом будущем прикрывается. Только вот годы идут, столетия проходят, а мечты о светлом будущем так мечтами и остаются. Но хуже всего, когда к этим мечтам еще и религию припутывают. Вся история рода людского такими примерами полна. Вот только люди на тех примерах не учатся. А может быть, просто не хотят учиться?

Между Великим княжеством и Тевтонским орденом было заключено очередное мирное соглашение. Только вот мира как не было раньше, так и сейчас не стало. С большими походами на земли Литвы крестоносцы пока не совались. Но тщательно к ним готовились. А пока готовились, все их внимание было направлено на земли Жамойтии и Аукштайтии. Эти земли в состав Литвы не входили, а потому как магнит притягивали к себе взгляды братьев-рыцарей.

Яр с Яриной после того как прибыли с посольством московским в Вильно недолго наслаждались отдыхом. Обратно в Новгород они не пошли. Все-таки на службе в дружине не у Наримонта состояли, а у Любарта. Любарт не в пример Наримонту князь боевой. Без дела сиднем сидеть, как и его брат Кейстут не любил. Вот они вместе с братом часть своих дружин по просьбе главного воеводы княжества боярина Маргелиса в Жамойтию и отправили. Чтобы значится, тамошним нобилям от крестоносцев отбиваться помогали.

– А правду бают, что эти брат и сестра колдуны? Что будто-бы они рыцарей за несколько верст учуять могут и наперед знают куды те сунуться? – Приставал молодой дружинник к бывалому десятнику, сидя возле бивуачного костра. – Что будто-бы им в этом деле сами боги ворожат?

В сотне все считали что Яр и Ярина брат и сестра. Ну а как иначе? Как муж и жена не живут. Но все время вдвоем друг возле дружки трутся. Так что ответ на вопрос, кто они друг другу очевиден. Чужие люди так друг за другом присматривать не будут. Так что только брат и сестра и остается.

– Насчет колдунов ничего сказать не могу. Да и насчет богов тоже. – Усмехнувшись в бороду, ответил десятник. – А вот то, что лучше их следопыта не сыщешь. Так это точно. Я вместе с ними под Полоцком был. Так вот когда рыцари дрогнули и побежали мы многих успели перенять, пока они своих границ не достигли. И все благодаря этой паре. Они словно гончие по следам беглецов шли. Никто от них даже в самом густом лесу спрятаться не мог.

– Оно и понятно, что спрятаться никто не мог. – Перебил десятника один из дружинников. – Их в лесу лешие младенцами подобрали, а потом всем своим премудростям обучили. От таких рази, спрячешься?

– Молодежь, молодежь. Вам-бы только языками чесать. – Вступил в разговор пожилой воин. – Какая разница кто да откуда. Лучше радуйтесь, что они у нас, в нашей сотне в дозоре ходят. Если-бы их с нами не было, навряд-ли сотник позволил всем нам так запросто возле костров сидеть греться, да лясы точить.

– И то верно. – Согласились с его доводом, сидевшие возле костра воины.

Время от времени судачили дружинники промеж собой о странной паре. А отчего же не посудачить? Ведь не в кожной дружине бабу дружинницу встретишь. Да еще и молодку. Да к тому же еще в передовой дозорной сотне. Сотне, в которую не каждого дружинника возьмут. Это дело можно сказать вообще невиданное. Да и напарник ее тоже еще та лошадка темная. Вот поэтому и сушили зубы дружинники, предположения разные выдвигая. Кто они да откуда.

Не сказать, чтобы Яр с Яриной как-то особняком от всех держались. Нет. Такого не было. Просто о себе мало что говорили. Да и по роду службы чаще всего вдали от основной дружины находились. Возле крепостей крестоносцев крутились, высматривая, не готовят ли рыцари какую пакость. А коль все же братья-рыцари в набег выбирались, то тогда дружину на них выводили. К примеру, на прошлой неделе благодаря им дружинники совместно с отрядами нобилей местных здорово отряд тевтонов в несколько сотен верховых пощипали. Лишь небольшая часть ворогов успела обратно до своей крепости добежать.

– Ты как? Не слишком замерзла? – Участливо поинтересовался Яр у девушки. – А то может, отойдем подальше от крепости да возле костра погреемся. – Предложил он ей. – За то время что нас здесь не будет, все одно ничего не изменится.

– Да не. Терпимо пока. – Не отрывая взгляда от крепостной стены, отозвалась Ярина.

За то время что они были вместе, дивчина много чему научилась. Сейчас она ничем не напоминала ту перепуганную девчонку, с которой однажды повстречался Яр. До бывалого ветерана ей еще конечно было далеко. Да и сравнивать ее даже с вполне рядовым дружинником неуместно было-бы. В силе да мастерстве владения ручным оружием она, конечно же, всем уступала. Пока еще уступала.

Но Ярина довольно упертой девушкой оказалась. Все свое свободное время с чисто женским упрямством на тренировки тратила. И как результат в стрельбе из арбалета уже сейчас многим могла и фору дать. С луком, правда, дело обстояло намного хуже. С пятидесяти шагов она вообще-то в щит уверенно попадала. Но так это не двигаясь с места да стреляя в неподвижную мишень. Мечом что ей Яр подобрал, орудовать научилась. Но выходить один на один с опытным воином все же еще рановато. Но то, что она не больно-то и сильно махать мечом могла, не делало ее ненужным балластом за спиной Яра. Наоборот. Благодаря своему другу она сейчас любого следопыта из их сотни за пояс спокойно заткнет. Да и что тут говорить. Такой слаженности в действиях и взаимопонимания как у них ни у кого в сотне больше не было.

– Как думаешь? Рыцари скоро повторят свою попытку? – Оторвав свой взгляд от крепостной стены, через некоторое время задала Яру вопрос Ярина.

– Ни сегодня и не завтра. Это точно.

– С чего такая уверенность?

– Так через пару часов здесь метель так заметет, что мама не горюй. Если за это время к ним в крепость подкрепление не подойдет, то завтра, даже если через наметенные сугробы пробьются, никто о походе не заикнется.

– А откуда ты знаешь, что метель заметет?

– Так все живое вокруг к ее встрече готовится. – Хмыкнул Яр.

– Это получается. Нам-бы тоже по-хорошему, о каком укрытии подумать надобно было?

– Не беспокойся. Я тут недалече берлогу хозяина леса присмотрел. В ней и без костра согреемся.

– Ты хочешь сказать, что мне придется в обнимку с хозяином в его берлоге сидеть? – Бросила испуганный взгляд на парня Ярина.

– А что здесь такого?

– Как что? А вдруг он проснется?

– Если шибко шуметь не будешь да обнимками его шкуру теребить, то не проснется. – Улыбнувшись, утешил Яр дивчину.

– А может, все ж таки попробуем до своих добраться. Ну, или хотя-бы до жилья какого, которое здесь поблизости находится. Чего-то совсем не горю я желанием в берлогу лезть.

– Так давай вон в крепостные ворота постучимся да на постой напросимся. Крепость она ближе всего к нам. Да не переживай ты так. – Приобнял Яр повесившую нос Ярину. – И верь мне. Все будет хорошо.

Как Яр и говорил. Не успели они до берлоги добраться, как с неба посыпал обильный снегопад да поднялся сильный ветер. В том, что медвежья берлога находилась относительно недалеко от крепости, ничего удивительного не было. Крестоносцы только совсем недавно сумели перебраться и закрепиться на этом берегу Немана. Так что толком обжиться, еще не успели. Правда, чтобы достичь этого успеха им потребовалось 40 лет постоянных военных действий. А теперь вот пришла пора всеми силами этот успех удерживать в своих руках. Для этих целей в крепость даже орудия что при помощи пороха ядрами каменными стреляет, привезли и на стенах установили. Любое военное новшество, дошедшее до Европы, в первую очередь оказывалось на вооружении ордена.

Ярина посмотрела, как Яр нырнул головой вперед в берлогу. Она знала, что у парня есть какая-то непонятная для других способность. Он как будто-бы умел говорить с лесом и зверями. Даже в незнакомом месте ориентировался так, что можно было подумать, что он здесь всю жизнь прожил. Теперь вот просто взял и в берлогу залез. Только ему такая блажь в голову прийти могла. Ярина потопталась пару мгновений на месте. Взглянула на спокойно стоявших рядом с берлогой лошадок. Те спокойно хрустели овсом из навешенных на их морды торб, и им вроде как было наплевать на опасное соседство.

– Куда я лезу? – Вздохнула она, покачав головой из стороны в сторону и все же пересилив свой испуг, полезла через проделанный Яром лаз следом за ним. – Сожрут нас здесь. Как пить дать сожрут.

Глава 3

Магистр Ливонского ордена Эвергард фон Мангейм приподнялся со своего кресла и подкинул в камин палено, после чего запахнувшись получше в полы шубы, плюхнулся обратно.

– Так вот дорогой мой Вернер. – Прокашлялся он в кулак. – Дитрих Альтенбургский бывший маршал, а теперь после кончины Лютера Брауншвейгского ставший магистром Тевтонского ордена настоятельно нам рекомендует присоединиться к его походу на жамойтов. Что вы скажете по этому поводу?

Граф Аренсборгский прибывший со своими людьми недавно в Ригу с задумчивым видом потер свой подбородок.

– Мне трудно что-либо говорить или советовать вам. Я ведь здесь человек новый. Так что вполне положусь на ваше мудрое решение.

– Зря ты так Вернер. – Взяв со стола кубок с глинтвейном, хмыкнул магистр. – Здесь твои дворцовые уловки совсем неуместны.

– Тогда скажу открыто. Мне не улыбается такое счастье как в лютый мороз по лесам да по сугробам лазить, выковыривая оттуда варваров.

– Согласен. Очень даже неприятная перспектива. Однако готов тебя уверить, что эти варвары живут не в сугробах. Не знаю, кто тебе рассказывал подобные сказки. Но могу точно утверждать, что все они, скорее всего вранье. Литвины, жамойты и аукштайты. Они хоть и язычники, но живут, как и все нормальные люди. Предпочитая пережидать суровые зимние морозы в тепле. В своих укрепленных стенами городах и замках. – Магистр снова прокашлялся в кулак. – Но ты прав. Топтаться в такой мороз под каменными стенами то еще удовольствие.

– Это означает, что мы остаемся в городе и никуда не идем? Я правильно все понял?

– Не совсем.

– Что значит, не совсем? – Изумленно захлопал ресницами граф Аренсборгский. – Простите магистр. Я вас сейчас не понимаю.

– Да нечего здесь понимать. Отказаться от этого предложения мы не имеем права. Особенно если учесть что в этом походе помимо сына императора Людовика Бранденбургского принимают участие граф Намюрский и граф Генеберский. И это не считая остальной мелочи, что как вы понимаете, часто сопровождают подобные лица.

– Так значит, мне все-таки готовиться к походу?

– Вашим людям. Несомненно.

– Магистр, перестаньте говорить загадками. Вы же сами сказали. Мы не при дворе.

– От старых привычек дорогой мой друг очень трудно избавиться. – Отхлебнул из кубка горячего вина Эвергард.

Эвергард фон Мангейм мечтал о великой славе. Но к его огромному разочарованию вместо славы ему довелось гораздо чаще отведывать горечь поражений. Нет. Конечно, его громкая победа над рижанами достаточно сильно прославило его имя. Особенно всех союзников восхитила его выходка с воротами и стеной мятежного города Риги.