Любовь Вампира

Елизавета Меховская

Любовь Вампира

«Предисловие»

Пока я медленно возвращалась из Небытие, мне не верилось, что нам удалось обмануть смерть. Возвращение давалось мне нелегко, поскольку битва за жизнь продолжалась ровно до тех пор, пока я не открыла глаза. Но, как бы ни звучало это банально, нужно начать сначала.

Меня зовут Эйвери Дэвис, я была, как мне казалось, ничем непримечательным человеком в нашей с ним истории, пока он не убедил меня в обратном. И мне было всего семнадцать лет, когда его любовь перевернула всю мою жизнь.

Мне довелось познать настоящую смерть и не менее реальную жизнь. Открыть совершенно новый и опасный для себя мир. Его любовь смогла обвести вокруг пальца даже смерть.

Но действительно ли нам удалось? Будет ли счастливый конец у истории, где любовь настолько сильна? Где любовь эта-Любовь Вампира.

«Глава 1»

***

Я не могу без тебя жить!

Мне и в дожди без тебя – сушь,

Мне и в жару без тебя – стыть.

Мне без тебя и Москва – глушь.

Мне без тебя каждый час – с год;

Если бы время мельчить, дробя!

Мне даже синий небесный свод

Кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать –

Бедность друзей, верность врагов,

Я ничего не хочу ждать.

Кроме твоих драгоценных шагов.1

Я остановился прямо посреди дороги, взял передышку. Выглядел я конечно, как уличный бродяга и даже хуже. Никчемный видок для вампира моих лет. Но в своё оправдание, я и жил несколько последних десятилетий, как настоящий бродяга, и лишь сейчас решился выполнить обещание, данное Монике. Тем не менее, силы были на исходе. Город, рядом с которым я оказался по воле случае, носил забавное название «Глэртон». Неплохо. Мне подойдёт любой городишко, чтобы скорее прийти в себя. А относительно небольшой Глэртон вынудит меня спешно вернуться к фальшивой человеческой жизни. Я взлохматил волосы, шагая в этот город.

В спину доносился вой, что без сомнения предназначался мне. Поворачивать было поздно, уже решил обосноваться здесь на какое-то время. А если Альфа явится, теперь его сердце вырвут.

Но тогда я ещё не знал, что за мной уже тянулась груда трупов, вскоре достигшая и этого города исключительно по моей вине.

***

В это раннее утро, я решила дойти до школы одна. Лето далось мне нелегко, и поэтому теперь всё должно измениться. Я верила, что последний год в школе станет лучшим в моей жизни, или мне придётся самой его сделать таковым.

Мои тёмные волосы по плечи, осветленные на концах, слегка завивались, спадая мне на глаза.

Дверь в комнату моего дяди захлопнулась, и я смогла спокойно спуститься, не пересекаясь с ним. Я вышла раньше, чем следовало бы, но именно поэтому у меня осталось время лишний раз насладиться славной погодой моего любимого города. Насладиться приятной прохладой от ветреных порывов, немного щипающих мои глаза.

Глэртон оказался особенно ярок в это утро, освещая каждый мой шаг. Даже тогда, когда ноги повели меня самой длинной дорогой, мимо излюбленных скромных магазинчиков, где я встречала хозяина каждого из них, уже знающих меня в лицо. Солнце набирало силы, раскрашивая всю мою одежду и руки золотом своего света, подобно тому, когда я сижу за работой, вся в краске. Обогнув в конце главную площадь, я свернула в сторону школы.

У стен школы было почти невозможно не разглядеть мою подругу, подпрыгивающую весьма сильно, что её длинные чёрные кудри кружились настоящим вихрем, а макушка блестела из-за разыгравшегося солнца. Ребекка замахала руками, отойдя в тень. А мне пришлось прикрыть глаза одной ладошкой от солнечных лучей, а второй же ответить подруге махом.

Разделяя её радость после месячной разлуки, я предвкушала наши объятия, но вместо этого ощутила одну головную боль и боль в спине от падения.

Порывисто поднявшись, я обратила внимание на парня, с которым столкнулась. Он держался за голову, лохматя свои светлые кофейные волосы. Его мутно-зеленые глаза, в общем-то, как и он сам, были мне незнакомы, и я предположила, что раннее он учился во второй старшей школе Глэртона.

Школьный двор вскоре переполнился глазеющими на наше маленькое происшествие. Бек почти сразу оказалась рядом и стала помогать собирать мои оброненные вещи, не страшась перепачкать свою новую юбку. Парень неуклюже встал, испуганно наблюдая за мной.

– Ты цел? – обратилась я. – Прости, я не специально. – продолжала я смущённо извиняться, пока и вовсе не запуталась в словах, хотя он напористо пытался заявить, что всё в порядке.

В конце моих извинений, парень со смехом поднял руки, больше не растирая ушибленный затылок.

– Я и сам виноват.

Скромно протянув ему руку, я тихо представилась:

– Я Эйвери.

Он пожал мою руку, озираясь по сторонам. От его прикосновения меня пробрал холод.

– Нейтон. – представился парень – Мне пора. – и удалился с этими словами, хлёстко выдёргивая руку.

Пока я тараторила ранее свои неуклюжие извинения, Ребекка вся покраснела от нетерпения рассказать мне подробности о незнакомце. Но по правилам, сначала вопрос должна была задать я:

– Кто он? – спросила я. – Откуда Нейтон перевелся?

Подругу распирало от полученной информации, но ради меня, она стала пересказывать её медленно, насколько вообще могла.

– Нейтон Браун-новенький в Глэртоне. – начала она, довольствуясь добытыми сведениями. – Переехал из Балтимора, по слухам из-за работы родителей. Говорят, что бывал здесь, хотя сомневаюсь. Ему восемнадцать, пропустил один год из-за болезни. В целом, видимых изъянов не найдено, идеальный кандидат.

– Даже не буду спрашивать, откуда это ты всё узнала. – едва сдерживая улыбку, похвалила я.

– Секрет! – заявила Ребекка, загордившись собой ещё больше.

Сказанные ею слова дошли до меня не сразу.

– Погоди. – ухватила я её за руку, до того, как она утащила меня в школу. – Что значит твоё «кандидат»? Неужели ты планируешь с ним…

Она отмахнулась.

– Он не в моём вкусе. Для тебя. – неожиданно заявила подруга, тыча в моё плечо пальцами. – Кандидат для тебя. Если тебе не по душе наши парни, то может балтиморские заинтересуют.

– Не думаю… – мрачным шёпотом отказалась я.

Сколько бы я не строила из себя счастливую, часть меня безвозвратно погибла, и мне не обмануть себя навечно. Тем более та часть лета, что мне пришлось провести наедине с дядей, без подруг, далась мне особенно тяжело. Спасло меня только то, что в некоторые дни я ночевала у Грейси, готовой приютить меня в любую минуту. Наверняка, Ребекка всё это уже давно поняла, но молчала.

– Ну хватит. – решила сменить тему я, чтобы не портить настроения ни ей, ни себе. – Расскажи подробнее, как съездила к бабушке. Как она?

Учебный день начался с урока истории, что несомненно обрадовал меня. Этот предмет всегда давался мне с особой лёгкостью, и именно им я принималась заниматься, когда так нередко мне было плохо, чтобы отвлечься, когда рука не способна была рисовать.

Я старательно отвечала на вопросы учителя, вступая в диалог, но не прекращала обращать внимание на новенького. Нейтон отчётливо доказывал, что знает предмет не хуже меня, а когда это почти что обернулось меж нами соперничеством, он умолк, уступая. Вместе с тем, когда я обернулась к нему поблагодарить, заметила только глаза. Излишне мрачные, словно бы напрочь лишенные жизни, устремившиеся бесцельно в стену. В них просвечивалось опустошение и грусть. Стало не по себе.

Неведомо почему, мне пришла в голову мысль, если бы однажды рука осмелилась нарисовать его, не составило бы труда и вывести эту тонкую линию губ, и изобразить до такой степени ровный тон кожи. Но ни один художник мира не смог бы передать всю печаль на его душе, что явственно открывалась, когда он оставался наедине со своими мыслями.

Нейтон ушёл из кабинета первым, и больше в этот день я не видела его.

– Какие планы после уроков? – полюбопытствовала Бекка.

Я пожала плечами.

– Обещала заглянуть к Грейси.

– Давай я с тобой?

Возражений не нашлось.

Грейси Коллинз являлась миловидной старушкой, которая заботилась обо мне с раннего детства, ещё когда родители частенько оставляли меня у неё. Впоследствии, когда они погибли, Грейси всеми силами постаралась восполнить мою утрату. Её забота распространялась не только на меня, а на всех её знакомых соседей, которым она постоянно раздавала цветы и помогала выращивать их. Навещала и радовалась даже самой короткой беседе с ними.

***

Я безошибочно чуял вампира в городе, правда пока что не принёсшего жертв, как прочие по моим следам. Чуял и не мог смириться с одной мыслью, что это именно Маттео. Он скрывается, безусловно, чтобы придумать новую подлость, а самое гадкое, что я всегда введусь именно на его уловки.

Впрочем, как бы однозначно я не чуял вампира, утверждать, кто он такой, пока не мог. Остаётся только ждать, когда на меня нападут. Всё моё вампирское чутьё вопило, что прибудет ещё вампир, Альфа, и тогда три моих врага соберутся вновь. Ведь их навечно буду объединять я, как цель, объединять цепочка событий, что привела меня к тому, кто я есть. К слабаку вампиру, не способному совладать с самим собой после почти уничтожившей меня гибели любимой.

Я оглядывался, ощущая посторонний холод и слежку. Глэртон теперь был обречен, если я не смогу избавить его от прибывающих монстров ночи. Но даже, если и убегу отсюда, они уничтожат город опять-таки в назидание мне.

***

Грейси мило хлопотала над нами, подливая ещё чая. В её напрочь поседевших волосах выделялись яркие живые цветы, что закрепляли три тонкие косы, закрученные в высокий пучок. С её лица не сходила улыбка, а руки скрывались в очень длинных кружевных рукавах от архаичного кремового платья. А гостиная, в которой мы сидели, как и дом в целом, имели скромное количество вещей, ограничивающихся только самым необходимым. Куда большая часть была давно упакована в коробки и перенесена на чердак. Сын Грейси, давно перебравшийся в Нью-Йорк, каждый месяц клянётся забрать мать к себе, и она доверчиво не разбирает вещи.

– Земля вызывает Эйвери! – прокричала мне в ухо Бекка.

Я озадаченно огляделась.

– А где миссис Коллинз?

– Говорю же, ушла за фотографиями. – рассмеялась Ребекка. – Ты так и не сказала, что тебе ответила художественная академия.

– Без ответа.

Грейси вплыла в гостиную, напевая что-то под нос, а фотографии легли нам на колени.

Растрогавшись во время нашего скромного чаепития, я отправила Бекку домой, когда мы закончили, а сама секретом пошла к родителям.

Купив свежие цветы, я преподнесла их им на могилы, что не забывала делать каждую неделю. Холодный ветер Глэртонского кладбища резанул по сердцу, по самой хрупкой моей ране. Я поджала губы, чтобы не заплакать.

Услышав посторонние шаги, я поспешила уйти, прощаясь с родителями на бегу. А как только добралась до дома, не переводя дыхание, села за стол, за уроки. Моей единственной обещанной самой себе целью в этом году являлось поступление в художественную академию, отчего нужно было усердно учиться.

***

Чтобы отвлечься от собственной паранойи, я принялся обживать новый дом затем, чтоб создать хотя бы видимость того, что здесь обитает человек, однако задерживаться в Глэртоне в планы не входило. Мои вещи заняли до такой степени малую часть, что собственная комната мне оказалась велика. Я осмотрел пустые комнаты, заперев каждую на ключ, потому что знал, занять их некому. Сердце всё ещё страдало от воспоминаний о Монике. Моника занимала почти всю мою голову, будто бы она находилась рядом и продолжала по излюбленной привычке дёргать меня за волосы. Я клялся ей начать новую жизнь, мы оба дали эти клятвы.

Почти что бесшумные шаги вынудили закончить мои умозаключения и притаиться у двери. Один стук, и шаги пропали. Мне оставили одно единственное послание на двери, свежей кровью.

«С возвращением, Нейтон.»

Я со злобой захлопнул дверь, бросаясь за тряпкой. Мне требовалась кровь, дабы не сорваться. Пришлось спуститься в небольшую цепочку подвалов, куда доставили новенький холодильник с запасом крови.

«Глава 2»

***

Свой выходной я посвятила Грейси, уборке в её доме и готовке. Множество её косичек были спрятаны в тугой хвост, близь уха с вплетенной розой. Настроение Грейси заметно отличалось от обыденного, что подтолкнуло вспомнить меня одну вещь:

– Миссис Коллинз, мы ведь договаривались – напомнила я, взяв её в последнее время ослабевшую руку. – Испечь пирог. Может сейчас?

– У меня нет яблок для моего пирога. – рассеяно развела руками она. – Если только с другой начинкой.

– Я схожу. – обнадёжила я, побежав к двери, пока у неё не нашлось возражений. – Пирог с яблоками ваш фирменный, нельзя готовить другой.

Я вскоре вышла из магазина, удерживая пакет яблок. В полдень, улица пустовала, и одинокий шум исходил только от сопровождающих меня листьев.

Обернувшись, заметила невысокую фигуру. Нейтон задержался, исподлобья показывая мрачные зелёные глаза. Я махнула рукой, но ответа не получила. А когда моргнула, то он и вовсе исчез.

Нейтон исчез, словно его и не было.

На уроке истории следующего дня, из головы так и не выходило исчезновение Нейтона. Он был таким опустошенным на вид, что даже его глаза потемнели больше обычного. А сейчас, совершенно неизменно, он отвечал учителю, иногда наперёд меня.

У шкафчика, он приблизился ко мне, вежливо дожидаясь, пока я закончу разбирать содержимое. И прочистив горло, спросил, что собирался:

– Увлекаешься историей?

– Не то, чтобы увлекаюсь. – от неожиданности, замялась я. – Просто история отлично помогает отвлечься мне от обыденности, к тому же, у меня хорошая память на даты. А ты сам?

На короткий миг, он изменился. Мимолетная улыбка тронула его лицо, точно навеяв ему приятные воспоминания.

– Она довольно занимательная. Если тщательно вдуматься, те или иные посылы событий уже существовали в прошлом. Жизнь зачастую циклична, а мир не во всем меняется. Но правда и история удивляет, когда разгадывают очередную загадку мира…

Нейтон внезапно смутился, умолкнув.

– Прости. Увлекся.

Тема была исчерпана, но его глаза продолжали взирать на меня, точно это я начала разговор. И это заставило меня не только смутиться, но и немного испугаться парня.

– Ничего. Тебя что интересовало только это? – совсем резко выдала я, испугавшись взгляда в упор.

– В общем-то, да. Но ещё…

Нейтон потянулся над моим плечом к соседнему шкафчику и достал оттуда свои вещи. Вжавшись в свой шкафчик, я почти упала, испугавшись от того, насколько парень ко мне близко.

– Значит у нас соседние шкафчики… – констатировала я с упрёком самой себе, что не заметила этого раньше.

Он кивнул, искренне улыбнувшись моему смущению, и ушёл. Я хлопнула себя по лбу, от стыда приуныв, что увело меня глубоко в свои мысли. Проходящую мимо, Бекку это не удивило, и подруга потащила меня на следующий урок молча.

– Всё хорошо? – обратилась Бекка, быстро заметив то, насколько я отстранена от общего разговора.

Окружившие нас за большим столом в столовой за обедом знакомые обсуждали какие-то фильмы. Моя нога изредка подёргивалась от нервозности, что не ускользнуло от подруги. До этого, всё время беседы я сохраняла молчание. Ребекка придвинулась, сообщая мне на ухо:

– Допустим, я поверю, что всё хорошо. – она хмыкнула. – О чём болтали?

– С кем? – ввязалась в разговор я.

Ребекка вскинула руками, повернув мою голову.

– С ним! – прикрикнула она. – Как он тебе? Мне удалось поговорить с ним всего минуту, а это уже был рекорд на всю школу.

Я ещё раз обернулась к нему, убедиться, что находится он достаточно далеко и не слышит нас. Нейтон уединился за самым крошечным столиком, к своей тарелке с едой даже не притрагиваясь. Его глаза не отнимались от учебника истории, полностью сфокусировавшись. В уши Нейтона были воткнуты наушники, с которыми он в школе не расставался. Я быстро повернулась обратно, огорчаясь видеть человека настолько одиноким.

– Не знаю. Выглядит довольно несчастно.

Ребекка вздохнула, отделяя нас немного от общего стола.

– И вот, что это значит? «Да»-он мне нравится или «Нет»-он мне не нравится?

– Это значит, мне нужно узнать его получше, чтобы тебе ответить. – честно высказала я, не обнадеживая подругу.

– А знаешь, что думаю я? Что вы два самых занудных человека в этой школе!

Она насупилась, занявшись едой, и даже на время отказалась со мной разговаривать.

– Привет. – сделала попытку начать разговор я в конце учебного дня.

Дверь шкафчика немного прикрылась, и я смогла уловить его слабую улыбку.

– Не хочешь завтра пообедать за нашим столиком? Мест полно.

Улыбка Нейтона стала угасать, погасли и слабо горящие глаза.

– Я люблю есть один.

Он отвёл глаза, задерживаясь на моих руках. Парень всматривался в ещё свежие царапины, что расползались вдоль всей длины моих рук.

– Что с тобой случилось?

Голос выдал его лёгкую тревожность, но на лице не проскользнуло и намёка на эмоцию.

– В приют, в которой я обычно хожу, привезли новую кошку, и у нас не заладилось первое общение.

Он растерянно похлопал глазами.

– А зачем ты ходишь в приют?

– Люблю животных. – пояснила я, только больше удивляя его. – Да и потом, владельцу уже тяжело заботиться о них в одиночку, а он старый друг моей семьи.

Нейтон снова улыбнулся, постаравшись сдержать этот внезапный порыв. Дверца его шкафчика оставалась не закрытой, благодаря неуверенной руке. Он явно колебался: уйти ему или остаться.

В эту же секунду, сзади подскочила Ребекка, набрасываясь мне на плечо, из-за чего моя сумка рухнула на пол. Подруга привычно уставилась в зеркало внутри моего шкафчика, поправляя пышные волосы.

– Эйвери, я тебя искала. – она игриво перевела взгляд на Нейтона, которого разумеется сразу заметила. – Я вам помешала? Вам, – продолжила она ироничным тоном. – Самым неразговорчивым ребятам в школе?

Ребекка монотонно защебетала, не планируя останавливаться, пока я специально не наступила ей на ногу, мило улыбаясь под строгий взгляд Нейтона. Бекка прошипела от несильной боли, продолжая говорить более тонким голосом так спешно, что Нейтон едва ли успевал осознать слышимое.

– Так я вам помешала?

– Не помешала. – резко оборвал парень, окинув нас сухим взглядом перед уходом. – Я пойду.

– О чём говорили? – толком и не дожидаясь его ухода, стала интересоваться Ребекка.

Закинув руку ей на плечо, я повела подругу в противоположную от него сторону.

– Он спросил про царапины.

– Беспокоится о тебе! – гнула своё Бекка.

Её эмоции зашкаливали больше обычного, наполняя подругу яркой живостью.

– Ладно. – сдалась я. – Так, зачем ты меня искала?

– Алисия прислала нам новые фотографии. – Ребекка маняще помахала перед моим носом телефоном, объяснив мне наконец причины своей радости. – Подумала, посидим в нашем кафе, вместе посмотрим. Но если у тебя другие планы…

– Идём уже. – подхватила я, опершись на её плечо.

– Но в кафе мы ещё поговорим о Нейтоне.

В ответ я только фыркнула.

Прежде поболтав с Кейт, работающей в этом кафе, мы заняли наш столик. Это кафе являлось нашим любимым с подругами, и именно в нем я время от времени подрабатывала. В том числе этим летом, когда дядя в очередной раз лишил меня от злости денег, что было обычным делом, так как до восемнадцати лет я не имела права владеть тем, что мне завещали родители, в отличии от моего опекуна.

Пока я заказывала кофе, Беккв для удобства, загрузила фотографии на ноутбук.

Фотографии с отдыха нашей подруги сопровождались и множеством видео, на которых Алисия слала нам воздушные поцелуи. Её отдых с родителями затягивался на месяц, чем следовало бы, но она, разумеется, не жалела о пропуске занятий.

Ребекка перелистнула на наш общий снимок из парка, что был сделан ещё в начале лета. Алис вытащила нас тогда покататься на роликах, что закончилось падением Бекки в пруд. И за наш смех, Ребекка повалила в воду и нас. Мы промокли, колени и локти были разбиты, но это не помешало нам сделать счастливую фотографию.

В который раз глубоко задумавшись, я и не заметила, как мы покинули с подругой кофейню, не имея дальнейшего направления. За разговором, мы шли точно по кругу и свернули в подворотню, что позволяла срезать до моего дома, нескоро. Уши заложило от резкого крика Ребекки, и меня мгновенно бросило в холод. У наших ног расплывалось необъятное пятно крови, в середине которого покоилась девушка с изрезанным горлом. Это было первое убийство, с которого в Глэртоне всё и началось.

Ребеккв трясла меня, бледнея хуже убитой. Скорее сообщив полиции, я испуганно опустилась на землю, уткнувшись носом в волосы подруги. До приезда полиции, нас одолела сильная дрожь, оставаться наедине с убитой было невыносимо.

Для выяснения подробностей увиденного нами, нас отвезли в участок. Но на вопросы полиции нам нечего было ответить.

Бекка, с детства до ужаса робеющая от вида крови, не выпускала меня, держа поблизости. Её родители приехали довольно скоро, также поинтересовавшись, как я. Мама Бекки мирно потрепала меня по голове, спросила нужно ли мне что-то. Но в настоящий холод я впала, когда в участке мелькнул профиль дяди Ловиза.

Растерзанное тело, именно растерзанное, что выяснилось, когда его подняли, и стекла вся кровь, привело меня в ужас.

Но дядя Ловиз, о, он пугал превыше всего.

Нас с Беккой больше не расспрашивали, и оставалось только дождаться, когда взрослые закончат решать вопросы о нашем допросе. Мама Бекки присела к нам, оставив вопросы мужу. Я повернулась к подруге:

– Ну ты как?

Ответ дался ей с трудом. Даже голос её был ещё слаб.

– Уже лучше. Мне дали успокоительное. – она понизила голос, скрыв от матери следующее размышление. – Как думаешь это было животное или… Кто может быть на такое способен?

Я резко перебила её ради собственного спокойствия:

– Думаю, какой-нибудь зверь. – и еле слышно добавила. – Надеюсь…

Ловиз вернулся за мной, взмахивая ключами от машины. Возмутившись моему заметному страху, он покосился на людей, выясняя что, кому известно. Но родители моих подруг только догадывались о происходящем в моей семье, и лишь Ребекка с Алисией знали наверняка.

– Эйвери, поехали. – коротко затребовал дядя, желая поскорее скрыться со мной с общего обозрения.

Я опустила голову, ощутив поддержку от прикосновения Бекки к моим плечам.

– Я сама доберусь, позже.

Но Ловиз остался недоволен, настоял:

– Поехали. – просьбой это уже не звучало.

– Ловиз, пожалуйста. – встряла мама Бекки, укрыв нас за собой. – Пусть Эйвери вернётся позднее или переночует у нас. Я присмотрю за ней.

– Клэр, при всём уважении, её опекун-я.

Она кашлянула, привлекая внимание мужа. Отец Ребекки встал рядом с женой, скрестив руки, и лишь его по-настоящему мог испугаться мой дядя, его и общей огласки, что может бросить тень на его безукоризненную репутацию адвоката.

– Ловиз, Эйвери вполне может переночевать у нас, не о чем беспокоиться.

Дядя в упор посмотрел на меня, рассчитывая, что я покорно пойду за ним.

– Мы ещё поговорим об этом.

Буркнул Ловиз перед уходом, после чего до меня донеслось, как он громко хлопнул дверью, злобно сев в автомобиль моего отца. Отец Ребекки мягко обратился ко мне:

– Ты с нами, не переживай.

Но к несчастию было о чём переживать. И если сегодня мне нечего опасаться, то наступит день, когда Ловиз вернёт должок за моё непослушание. Когда мне придётся вернуться домой, туда, где меня всегда будет ждать напоминание о моей ошибке.

В вечернее время, после семейного ужина, места на котором я, по правде, не заслуживаю, мы с Беккой легли в её комнате. Я вытащила тетрадь с недоделанным заданием.

– Спасибо. – ещё раз поблагодарила я.

Подруга плюхнулась рядом, чудом не задев домашку.

– Тебе всегда здесь рады. – затвердил её голос. – Но я никогда не смогу понять его жёсткости к тебе.

– Это ведь я виновата. – сорвалось глухое объяснение. – Виновата в смерти мамы. Ему противно от этого.

Ребекка шлёпнула меня по руке, но ей было не выбить всю ту ненависть, что я испытывала сама к себе.

– Ты не виновата! И плевать мне, что он думает иначе! А вообще, знаешь что? – она насильно отобрала у меня подушку, накрывшись которой я пряталась от этого мира, прикрикивая. – Я принесу твоего любимого мороженого, устроим ночь кино, чтобы ты больше не грустила.

– Уроки, Бекки. – напомнила я, серьёзно настроенная на учёбу.

– Будешь делать уроки под кино. – выдала она и с этими словами выхватила у меня тетрадку.

После случившегося, в следующий учебный день, на меня и подругу открыто взирала вся школа, окружая нас, чтобы много всего спросить об убитой. Глэртон слишком спокойный городок, чтобы подобное убийство не заинтересовало жителей поголовно. Вещи пришлось собирать очень быстро, чтобы скорее оказаться дома, вдали от общественного любопытства. Я вскользь проверила почту, мечтая хоть о каком-то ответе от художественной академии.