Российская империя и «страна пирамид» (Египет). История в датах и лицах

Страбон о смерти Клеопатры повествует так. Захватив Александрию «с первого приступа, Август принудил Антония покончить с собой, а Клеопатру живой отдаться на милость победителя». Но вскоре, узнав, что Октавиан Август хочет провести ее по улицам Рима в качестве живого трофея своего триумфа, «лишила себя жизни в темнице»: погибла толи от «укуса змеи», которую принесли к ней, минуя стражу, в корзине с финиками и инжиром, толи от «ядовитой мази для притираний»57.

И в заключение краткого рассказа об Александрии Египетской, упомянем о том, что сказывал о месте, где возник этот город, арабский географ ‘Абд ар-Рашид ал-Бакуви в своей «Книге о памятниках и чудесах царя могучего». К строительству одного из древнейших поселений в Мисре (Египте), повествует он, не сохранившемуся во времени, на месте которого Александр Македонский и заложил впоследствии Александрию, причастен был, дескать, Шаддад, сын ‘Ада, сына ‘Уза, сына ‘Арама, сына Сима, сына Нуха (Ноя). Заложил это поселение Шаддад, вождь племени ‘ад, «арабов первичных или арабов утерянных» (‘арабэль-байда), давно «исчезнувших с лица земли», во время похода ‘адитов, людей «огромного роста» и «силы необыкновенной», как гласят сказания арабов Аравии, в земли Мисра.

Одним мест обитания ‘адитов в Древнем Йемене, где находились «два дворца из дворцов ‘адитов», знатоки преданий арабов Аравии называют Вабар. В сказаниях аравийцев, сообщает ‘Абд ар-Рашид ал-Бакуви, говорится о том, что существовал в Древнем Йемене город Вабар, и жило в нем могучее племя ‘ад. Заложил этот город-царство Вабар ибн ‘Арам, один из потомков Ноя по линии его сына Сима. Так вот, после того, как ‘адитов не стало, отдал Аллах легендарный Вабар в наследство джиннам. Но «стали творить они зло». И тогда Аллах «изменил природу их» и превратил джиннов в нус-насов, людей-половинок. У каждого из них была лишь половина лица, и только один глаз, одна рука, да одна нога.

О самом Шаддаде одно из сказаний, бытующих в племенах Аравии, гласит, что после похода в Миср (Египет) построил он в землях Йемена город, «наподобие Рая», а в нем – великолепный дворец, окруженный роскошным садом. Колонны, поддерживавшие потолок дворца, были разукрашены изумрудами, мебель – богато инкрустирована камнями драгоценными и жемчугом, а шторы – расшиты золотыми и серебряными нитями. И, создав этакое чудо дивное, возжелал Шаддад, царь ‘адитов, чтобы почитали его как Бога. Тогда-то и обрушил Всевышний на земли ‘адитов ветер, свирепый и буйный; и ‘адитов не стало58.

Часть IV

Годы 1787–1817

История в датах и лицах

Со времени закрытия российского генерального консульства в Александрии (19.09.1787) и по 1791 год включительно нашего дипломатического представителя в Египте не было.

Этот период в истории Египта ознаменовался несколькими событиями. Во-первых, страшной эпидемией чумы, охватившей всю страну и забравшей тысячи жизней, в том числе Исмаила-паши (правил 1788–1789, 1789–1791), бейлербея (правителя) Египта, ставленника турок, и многих его сторонников из мамлюков. И, во-вторых, прибытием в Каир, получив прощение султана, Ибрахим-бея и Мурад-бея, и возвращением в их руки верховной власти в Египте.

Новый этап правления их дуумвирата историки-египтологи называют мало результативным и даже деструктивным. Так, ко времени вторжения в «земли фараонов и пирамид» (июль 1798 г.) экспедиционного корпуса Наполеона многие процветавшие прежде города, те же Думьята и Розетта, потеряли более половины своей популяции. Население Каира сократилось на 40 тысяч человек. Александрия одряхлела настолько, что представляла собой зачахший, полуразрушенный провинциальный городок.

В 1792 г. российское генеральное консульство возобновило свою деятельность, но уже в Каире. В Александрии действовало консульство; руководил им (1792–1820) А. Бучианти. Генеральное консульство возглавил Карло Россетти (1736–1820); оставался на этом посту, с перерывом в 1809–1810 гг., по 1817 год.

Будучи негоциантом, дела свои венецианец Россетти вел умно и успешно. Свидетельством тому тот факт, что он являлся поставщиком Двора правителя Египта Али-бея аль-Кабира (1768–1773). Оставался таковым и при нескольких последующих правителях, вплоть до 1783 года. По поручению Али-бея, что указывает на то, что он выступал его доверенным лицом, Россетти обращался к графу А. Г. Орлову с просьбой о предоставлении помощи и поддержки в борьбе с Портой за обретение независимости Египта. Орлов, как повествуют архивные документы, поставил условием оказания такой помощи (Россия вела тогда войну с Османской империей) становление Али-бея под вассалитет императрицы Екатерины II. Сделать это Али-бей отказался.

В 1792 г., являясь консулом Австрии в Египте, Россетти возглавил также российское генеральное консульство. Управлял еще и делами британского консульства во время отсутствия в стране консула-англичанина, что говорит о том, что человеком в Каире он слыл влиятельным и авторитетным, с нужными для работы на посту консула связями среди мамлюков, а также с чиновниками в администрациях городов и с торговцами.

С обращением об «исходотайствовании ему места российского генерального консула в Египте» Россетти обращался к Михаилу Илларионовичу Голенищеву-Кутузову. В письме по данному вопросу на имя Александра Андреевича Безбородко, фактически управлявшего в то время внешнеполитическим ведомством России, наш полководец указывал, что «по сильному влиянию его [Россетти] в Египте …, коим он пользуется, мог бы быть весьма полезен он в такой должности и для торговли нашей. Назначив же другого в Египет, возбудим токмо ненависть просителя супротив него и вредное между ними соперничество. Долговременное пребывание [его в Египте], знание обычаев и уважение жителей, конечно, дает Россетию [Россетти] знатное преимущество над кем бы то ни было другим, имеющим звание российского консула»59.

В 1796 г. Каир с партией товаров посетил русский торговец сукном Осип Иванов.

Одним из важнейших событий в истории Египта во время деятельности там Карло Россетти в качестве главы российского генерального консульства стал «египетский поход» Наполеона (июль 1798 – август 1801 гг.).

Задача экспедиции Бонапарта (1769–1821) в «страну пирамид» состояла в том, чтобы овладеть Египтом. Постановка Египта под власть Франции, как планировало правительство Директории, имела целью не только повесить «французский замок» на самом коротком пути Англии в Индию, но и сделать Египет плацдармом для броска в Индию, дабы забрать это богатейшее заморское владение Британской империи в свои руки. В Париже исходили из того, что подпадание Египта под власть Франции содействует наращиванию французской торговли с Востоком – откроет новые рынки для французских товаров.

19 мая 1798 г. экспедиционный корпус генерала Наполеона Бонапарта, численностью около 36 тысяч человек, на 309 транспортных судах в сопровождении 55 боевых кораблей под командованием вице-адмирала Ф. Брюэса, отправился из Тулона. Для изучения страны Бонапарт привез с собой в Египет 151 члена Комиссии по искусствам и наукам: ученых, исследователей, инженеров и техников. По пути в Александрию Наполеон захватил (12 июня) остров Мальта. В ночь на 2 июля его армия высадилась в Александрии и двинулась на Каир. Обороной Египта занимался Мурад-бей. Первая сшибка французов с египтянами произошла 13 июля, у деревушки Шубра Хит, и поэтому вошла в анналы истории как «битва при Шубра Хите». Там Мурад-бей перегородил железной цепью Нил, поставил корабли с пушками, а по обоим берегам реки расположил конницу и пехоту. Верх в первом столкновении двух армий одержали французы. Не сопутствовала удача мамлюкам и в следующем сражении (21 июля) – в схватке под Гизой или в «битве у пирамид», как она фигурирует в хрониках Египта. Мамлюки потеряли три тысячи человек, а французы – не более трехсот. 24 июля Наполеон Бонапарт вошел в Каир, и французы учинили там тотальный грабеж.

Негативно на состоянии дел Бонапарта в Египте отразилось поражение французского флота в сражении с эскадрой адмирала Нельсона в Абукирской бухте (01–03.08.1798), когда из 15 французских кораблей уцелели только четыре, уйдя на Мальту. Это лишило Бонапарта возможности получать, когда требовалось, подкрепление, равно как и боеприпасы из Франции.

Находясь в Египте, Наполеон разыгрывал из себя почитателя ислама. Ходил в арабских одеждах – с чалмой на голове и в халате. Посещал по пятницам мечеть. И даже поставил громкий политический спектакль, как шутят историки, с обращением одного из своих генералов, Жака Мену (1750–1810), в ислам, взявшего после принятия ислама имя ‘Абд Аллах (Раб Аллаха). Дело было так. В 1797 г. генерал Мену, губернатор египетского города Розетта, влюбился в тамошнюю молодую египтянку, дочь банщика. Отец соглашался отдать ее в жены Мену только в случае принятия им ислама. Наполеон, воспользовавшись данным обстоятельством, обращение в ислам своего генерала, прибывшего в Каир, чтобы посоветоваться с ним, поддержал и распорядился устроить пышные свадебные торжества. Мусульманское население города восприняло все происшедшее с восторгом. Ведь мусульманка Розетты обратила в ислам одного из ближайших сподвижников самого Бунупарта-паши, как египтяне называли Наполеона. Сделавшись первой дамой в городе, жена Жака Мену по-прежнему продолжала ходить в ближайшую к дому общественную баню (в установленные женские дни и часы) – для встреч с подругами и знакомыми женщинами. В разговорах с ней они интересовались, как ей живется с мужем-европейцем. Чисто по-французски, отвечала она. Говорила, что он подает ей руку, когда она выходит из кареты; предоставляет лучшее место за столом и лично кладет на тарелку лучшие куски мяса, приготовленного к обеду; и даже поднимает платок, когда она роняет его на пол. Своими рассказами о деликатном и почтительном обращении с ней супруга, госпожа Мену «до того вскружила голову своим приятельницам», что они решили обратиться к Султану Кабиру (Великому Султану, то есть к Наполеону) от имени всех женщин города с прошением. Писали, как сообщает об этом и Клот-бей, об ожидаемом ими с его стороны «внушении мужьям-арабам», чтобы и они «обращались с женами своими так же вежливо и ласково, как генерал ‘Абд Аллах [Жак Мену] со своей супругой»60.

Захватив Египет, Наполеон стал планировать поход в Индию, в «восточную сокровищницу» Британской империи, – через Красное море, с заходом по пути следования в порты Моха (Йемен) и Маскат (Оман). Имея в виду создать в Южной Аравии опорный пункт для «прыжка в Индию», пытался навести «мосты взаимопонимания» с правителем Маската. В личном послании, направленном владыке Омана, предлагал ему дружбу, сотрудничество и широкие льготы для оманских торговых судов в портах Египта. «Пишу Вам это письмо, дабы лично уведомить Вас о том, – говорилось в послании Наполеона, – что Вам, думается, уже и так известно, а именно то, что французские войска заняли Египет. Считая Вас нашим другом, хотел бы заверить Вас в искреннем желании взять под защиту суда страны Вашей, а также сообщить, что Вы, не боясь, посылать их можете к берегам египетским, где отныне негоцианты Ваши беспрепятственно вести торговлю могут»61.

Внимание Бонапарта к Маскату объяснялось географическим положением Омана, а также тем, что Оман располагал тогда довольно мощным для своего времени военно-морским флотом, состоявшим из 50 фрегатов. Немаловажное значение имело и то, что во владениях Омана в Прибрежной Аравии находились удобные гавани и бухты, а мореходы Омана славились отменным знанием морских путей в Индийском океане.

Агенты англичан в Египте доносили, что, планируя «индийский поход», Наполеон установил контакты не только с султаном Маската, но и с «мятежным магараджей Майсура», и вошел в отношения с шарифом Мекки.

Англичанам, проявившим бдительность, удалось перехватить в Мохе, в йеменском порту на побережье Красного моря, письмо Бонапарта, адресованное правителю Омана. Ознакомившись с его содержанием, они предприняли ряд срочных мер по недопущению сближения Маската с Парижем. Так, 2 октября 1798 г., при участии резидента Английской Ост-Индской компании в Бу-Шахре, Мирзы Али-хана, британцы смогли заключить с оманским султаном договор, согласно которому, правитель Омана обязался «французов у себя не привечать».

«Французская грозовая туча», замаячившая на Востоке, требовала от Англии незамедлительных действий, жестких и решительных. Тем более что в декабре 1798 г. возникла угроза захвата французами Баб-эль-Мандебского пролива. «Тень Наполеона», нависшая над владениями Англии в Индии и другими землями в Индийском океане, а также «рост его обаяния среди арабов Аравии», как сообщали российские дипломаты, подтолкнул англичан к контрдействиям. Разгром адмиралом Нельсоном французского флота в Абукирской бухте и захват английским экспедиционным корпусом важного в стратегическом отношении острова Перим в Баб-эль-Мандебском проливе поставили крест на планах Наполеона проникнуть в Индию из Египта через «двери» Красного моря. Англичане заколотили их, наглухо и надолго62.

Выходя за рамки повествования о «египетском походе» Наполеона, но абсолютно в русле рассматриваемой нами темы, скажем, что «нанести удар английскому владычеству в Индии» и «обрести жемчужину британской короны», то есть завоевать Индию, Наполеон мечтал всегда. Грезил о том, как сказывал, и не раз, чтобы «восстановить Великую Францию», павшую в войнах XVIII столетия, и «уничтожить Великую Британию, которая возникла на ее развалинах». Став императором Франции, вновь задался мыслью о походе в Индию, но уже не через Красное море, как прежде, закрытое для него англичанами, а через Месопотамию и Персидский залив. Занялся данным вопросом с присущим ему азартом. План Бонапарта состоял в том, как следует из донесений российских дипломатов, чтобы по Евфрату и Шатт-эль-Арабу выйти к побережью Персидского залива, и, «превратив Бассору [Басру] в сборочное место для французской армии», выступить оттуда в поход на Индию. Передвигаться намеревался либо по суше (при содействии и с согласия персов), либо по морю (с помощью и при поддержке арабов Океанской Аравии).

Центром по сбору информации, необходимой для подготовки «индийской экспедиции», по дерзости и масштабу под стать «индийскому походу» Александра Македонского, выступало французское генеральное консульство в Багдаде, «око Наполеона» в Месопотамии, Аравии и в Персидском заливе. Именно оттуда тайные агенты Наполеона вели работу по установлению отношений с ваххабитами Неджда и с курдами Мосульского вилайета, а также с профранцузски настроенными племенами в шейхствах Аш-Шамал (нынешние ОАЭ), в Йемене и Омане.

По личному распоряжению Бонапарта генеральный консул Франции в Багдаде старался наладить переписку императора с эмиром Неджда. Задумка не удалась. В этом деле удача французам не сопутствовала. Дальше обмена любезностями и подарками (консул направил эмиру ружье с прикладом, богато инкрустированным драгоценными камнями) дело не пошло. Расположения к себе предводителя ваххабитов французы не добились, и диалог Наполеона с их эмиром, на который в Париже возлагали большие надежды, так и не состоялся63.

Возвращаясь к рассказу о «египетском походе» Наполеона, отметим, что, вторгнувшись в Египет и взяв власть в этой стране в свои руки, французы обложили все города и деревни тамошние тяжелой данью, которая превышала даже поборы мамлюков. По сути, местных жителей обязали оплачивать кампанию французов по захвату Египта, их собственной страны. Поэтому когда в сентябре 1798 г. турецкий султан Селим III объявил войну Франции, то в Египте вспыхнуло крупное антифранцузское восстание (21–23 октября 1798 г.), забравшее жизни около трех сотен французов, в том числе генерала Доминик-Мартена Дюпюи и адъютанта Бонапарта (Юзефа Сулковского). «Смуту египетскую» Бонапарт погасил, крайне жестоко. Мятежные кварталы Каира с возведенными там баррикадами подавил огнем из пушек, установленных в Каирской цитадели. Полегли почти пять тысяч восставших горожан и около одной тысячи получили ранения. Шестерых вождей восстания обезглавили – на площади напротив мечети аль-Азхар, центра народного восстания. Головы их, насадив на пики, французы носили по улицам Каира, демонстрируя жителям города, что ожидает их в случае неповиновения французским властям.

Заключив в начале 1799 г. союз с Россией и Англией, турецкий султан Селим III двинул свои войска через Сирию на Египет. Имея в виду стреножить наступление османов, Бонапарт в феврале 1799 г. во главе 13-тысячной армии проследовал через Палестину (вступил в Газу 26 февраля) в Южную Сирию. Успехом «сирийский поход» Наполеона не увенчался. Овладев по пути Яффой (07.03.1799) и Хайфой, и осадив 18 марта крепость Акка, он ее после двухмесячной осады и неудачного штурма (21 мая) взять так и не смог, и возвратился в Каир (14.06.1799).

Несмотря на победу, одержанную при Абукире (25.07.1799) над британо-турецким десантом, положение французской армии в Египте оставалось тяжелым. Более того, – усугублялось неудачами Франции в Италии. Итальянский поход 1799 г., организованный 2-й антифранцузской коалицией, закончился для французов изгнанием их почти из всей Италии, а Средиземноморский поход 1798-1800 годов – потерей ими Ионических островов.

Неудачи Директории в Европе подтолкнули Бонапарта к тому, что он Египет покинул (22 августа 1799 г., в сопровождении генералов Бартье, Ланна и нескольких других, на фрегатах «Ла-Коррьер» и «Мюрион») и возвратился во Францию. Командование французской армией в Египте передал генералу Жану-Батисту Клеберу (1753–1800). Понимая неотвратимость исхода французов из Египта, генерал Клебер пошел на переговоры с англичанами и турками, которые обещали ему предоставить суда для перевозки французских войск на родину, и заключил с ними конвенцию о перемирии (в Эль-Арише, 24 января 1800 г.). Но на последовавшее затем требование англичан разоружить армию, ответил отказом – и военные действия возобновились. 20 марта 1800 г. в битве у развалин древнего города Гелиополиса турецкую армию, пришедшую из Сирии, Клебер разгромил. Но вскоре ушел из жизни и сам (14.06.1800) – от руки подосланного к нему турками убийцы, Сулеймана Халаби, который проник в его резиденцию в Каире и нанес ему несколько смертельных ударов кинжалом.

К слову сказать, Мурад-бей (1750–1801), прославленный вождь египетских мамлюков, бежавший после поражения от армии Наполеона в битве у пирамид (21.07.1798) в Верхний Египет и организовавший там повстанческое движение, узнав об Эль- Аришинской конвенции, решил объединиться с французами. Повстречался с генералом Клебером и заключил с ним мир.

После смерти Жана-Батиста Клебера командование французской армией перешло к генералу Жаку Мену. В марте 1801 г. англичане высадили в Египте 20-тысячный десант, заняли Абукир, разбили французов под городом Эль-Рахмания и осадили их гарнизоны в Каире и Александрии. В блокированных гарнизонах разразилась чума. Умер от нее и Мурад-бей (22.04.1801), принявший на себя – с согласия французов – командование гарнизоном в Каире и руководивший в то время его обороной. Каир, истощенный нехваткой продовольствия и измученный чумой, сдался. В августе, после четырехмесячной осады, капитулировала и Александрия (ее обороной руководил Ж. Мену). В конце сентября остатки французской армии, сократившейся к тому времени до 16 тыс. человек, из Египта эвакуировали.

Еще одним важным событием в истории Египта во времена деятельности Карла Россетти на посту российского генерального консула в Каире стал приход к власти в Египте Мухаммада Али (1769–1849).

После эвакуации французских войск из Египта среди союзников (англичан, турок и мамлюков) начались раздоры. По условиям Амьенского мирного договора от 25.03.1802 г., знаменовавшего собой завершение войны 1800–1802 гг. между Англией и Францией, Египет вновь отошел к Османской империи. Англия и Франция, пытавшиеся не только сохранить свои позиции в этой стране, но и вступившие в схватку за доминирование в ней, опирались на противоборствующие группировки мамлюков. «Начальники их, беи, – как рассказывает о мамлюках в своих записках о Египте русский путешественник Е. Картавцев, – представляли [собой] род феодальных владельцев, между которыми распределено было почти все пространство населенных земель; каждый мамлюкский бей в своем округе чинил суд и расправу и взимал подати. Зависимость их от центральной власти была почти номинальная»64.

Особо проявил себя в наступившей в Египте внутриполитической неурядице Мухаммад Али, один из военачальников османских войск, введенных в Египет для борьбы с французской оккупацией. Родился он в Македонии, в родном городе, что интересно, Александра Македонского, в Кавале, и в один и тот же год (1769), что не менее интересно, с Наполеоном Бонапартом (1769–1821). Происходил из албанской семьи, глава которой служил военным чиновником (начальником военных стражей) у правителя Кавалы. Рано потерял родителей и воспитывался своим дядей. Во время турецко-французской войны оказался по призыву в армии. В 1801 г. во главе албанского военного отряда прибыл в Египет, и вскоре получил чин бин-баши (тысячника). Впоследствии биографы Мухаммада Али отмечали, что, видимо, сама судьба связала его с именами двух великих полководцев-завоевателей Египта. Рассказывают, что до конца жизни он питал глубокий интерес и к Александру Македонскому, и Бонапарту Наполеону. Часто в беседах с приближенными к нему лицами сравнивал своего сына, Ибрахима-пашу, талантливого полководца, руководителя второго «аравийского похода» египтян (1816–1818), в ходе которого он захватил Эль-Дириййу, столицу «империи ваххабитов», с Александром Македонским.

Показал себя в битве при Абукире. Будучи человеком, наделенном многими дарованиями, как отзываются о нем историки, обладая невероятной силой воли и сметливостью, Мухаммад Али стал со временем наместником султана Османской империи в Египте (09.07.1805). Говорят, что за фирман султана о его назначении на эту должность заплатил крупную взятку. Как бы то ни было, но в противостоянии с мамлюкскими беями, не желавшими расставаться со своими привилегиями, действовал умно и решительно. В отношениях с европейцами демонстрировал простоту, доступность и презрение к условностям восточного этикета. Вошел в историю как правитель властолюбивый и честолюбивый, и как великий реформатор, поднявший Египет «на дыбы». Многие отечественные историки-египтологи сравнивают его с фигурой Петра Великого и называют Петром I Египетским. И с этим трудно не согласиться. Его реформаторская деятельность затронула сферы государственного управления (учредил Государственный совет и кабинет министров), сельского хозяйства и торговли, образования и здравоохранения. Он создал регулярную египетскую армию по европейскому образцу (руководил реорганизацией армии французский полковник), ввел воинскую повинность и открыл несколько военных училищ; установил государственную монополию на производимые в стране основные продукты и товары; увеличил торговый и военный флот. По его приказу расчистили старые и построили новые оросительные каналы; прорыли канал Махмудия между Александрией и Каиром; возвели плотину севернее Каира. Реформы в сельском хозяйстве, проведенные в годы его правления, увеличили площадь орошаемых земель на 100 тысяч федданов (1 феддан = 0,42 га), а преобразования в армии довели ее численность к 1830 г. до 150 тыс. человек и количество кораблей во флоте до 32.

Военная и аграрная реформы дали толчок развитию промышленности. Появились фабрики и заводы, в том числе сахарные, пороховые и оружейные, и текстильные мануфактуры. На верфях Александрии стали строить и спускать на воду военные корабли.

Не получив образования и только на сороковом году жизни выучившимся читать, но хорошо понимая цену знаниям, которые наглядно демонстрировали ему окружавшие его европейские советники, он открыл много светских школ и профтехучилищ. В 1816 г. повелел отобрать и отправить в Рим около 20 человек, чтобы «выучились они там книгопечатанию».

Первым испытанием на прочность власти Мухаммада Али в Египте стала англо-турецкая война 1807 г., когда, опираясь на своего союзника, Мухаммеда-бея Эльфи, одного из лидеров мамлюков, британцы попытались захватить Египет. В марте 1807 г. их пятитысячный экспедиционный корпус высадился на побережье Египта и даже занял Александрию. Однако в сражении под Розеттой египетские войска во главе с Мухаммедом Али англичан разбили и вынудили их покинуть Египет (сентябрь 1807 г.). В сказаниях говорится, что в схватке с Мухаммадом Али полегла тысяча англичан. Те из них, кто попал в плен, несли в руках, с места сражения в Каир, «отсеченные арнаутами» головы 450 своих товарищей-сослуживцев. Там из голов этих соорудили на площади пирамиду, а пленных, несших головы, продали в рабство65.