Екатерина Аверина
Книги автора: Екатерина Аверина
– Где моя дочь? – ловлю за рукав медсестру.
– Осторожнее, капельница! Вам нельзя двигаться, – ругается пожилая женщина.
– Я спросила, где моя дочь?! – хриплю, снова пытаясь подняться.
– О какой дочери вы говорите? У вас нет детей, насколько мне извес…
– Где моя дочь? – ловлю за рукав медсестру.
– Осторожнее, капельница! Вам нельзя двигаться, – ругается пожилая женщина.
– Я спросила, где моя дочь?! – хриплю, снова пытаясь подняться.
– О какой дочери вы говорите? У вас нет детей, насколько мне извес…
Он избалован и богат.
Родители позволяют ему все. В университете перед ним пресмыкаются даже преподаватели.
Говорят, он может быть по-настоящему жесток. Играючи и безнаказанно рушит чужие жизни ради развлечения.
Я думала, такой как он, никогда не обр…
Он избалован и богат.
Родители позволяют ему все. В университете перед ним пресмыкаются даже преподаватели.
Говорят, он может быть по-настоящему жесток. Играючи и безнаказанно рушит чужие жизни ради развлечения.
Я думала, такой как он, никогда не обр…
– Ваня, отпусти, – съеживается сводная.
– Не хочу я тебя больше отпускать, – едва касаюсь губами её виска.
– Отпусти, говорю! Я же маленькая! И сестра. И вообще у тебя есть, кого тискать.
– Ревнуешь? – жадно смотрю на ее губы. Хочется впиться в них п…
– Ваня, отпусти, – съеживается сводная.
– Не хочу я тебя больше отпускать, – едва касаюсь губами её виска.
– Отпусти, говорю! Я же маленькая! И сестра. И вообще у тебя есть, кого тискать.
– Ревнуешь? – жадно смотрю на ее губы. Хочется впиться в них п…
Он старательно оберегает свои тайны, избегая любых разговоров о прошлом.
Ему всего двадцать один, а его душа уже разорвана в клочья. От него веет холодом и опасностью. От тяжелого, темного взгляда все тело покрывается мурашками.
Есть ли шанс, что три…
Он старательно оберегает свои тайны, избегая любых разговоров о прошлом.
Ему всего двадцать один, а его душа уже разорвана в клочья. От него веет холодом и опасностью. От тяжелого, темного взгляда все тело покрывается мурашками.
Есть ли шанс, что три…
– Кто разрешал тебе уходить? – бьет своим голосом прямо по нервам.
– Завел новую любовницу? Мне плевать. Но ты притащил ее в дом! – несет меня на эмоциях.
– Это мой дом. Моя собственность. И ты, – ухмыляется, – тоже моя собственность! На колени!
– Не…
– Кто разрешал тебе уходить? – бьет своим голосом прямо по нервам.
– Завел новую любовницу? Мне плевать. Но ты притащил ее в дом! – несет меня на эмоциях.
– Это мой дом. Моя собственность. И ты, – ухмыляется, – тоже моя собственность! На колени!
– Не…
– Лекс, ты не можешь так со мной поступить. Это же твой ребенок, – тычет в меня тестом на беременность.
– А-бо-рт! – повторяю по слогам. – Какие нам с тобой дети? – обвожу рукой свой гараж. – О себе бы позаботиться. Брысь, Леся! Не делай мне мозг. Гд…
– Лекс, ты не можешь так со мной поступить. Это же твой ребенок, – тычет в меня тестом на беременность.
– А-бо-рт! – повторяю по слогам. – Какие нам с тобой дети? – обвожу рукой свой гараж. – О себе бы позаботиться. Брысь, Леся! Не делай мне мозг. Гд…
– Ты все знал, Фин? Ну конечно ты знал, что мой муж мне изменяет! Ты же тенью за ним ходишь. Давно?
– Яра, успокойся, пожалуйста.
– Давно?!
– Да, – отвечать тяжело, будто я признаюсь ей в собственной измене.
– Предатель. Вы оба предатели! – горько …
– Ты все знал, Фин? Ну конечно ты знал, что мой муж мне изменяет! Ты же тенью за ним ходишь. Давно?
– Яра, успокойся, пожалуйста.
– Давно?!
– Да, – отвечать тяжело, будто я признаюсь ей в собственной измене.
– Предатель. Вы оба предатели! – горько …
Она: Когда-то давно отец продал меня страшным людям за бутылку крепкого алкоголя. Пройдя свой личный ад, я попала в дом настоящего чудовища. Дархан Исмаилов показал, что моя жизнь до встречи с ним была не так уж ужасна.
Я сбежала, чтобы увидеть друг…
Она: Когда-то давно отец продал меня страшным людям за бутылку крепкого алкоголя. Пройдя свой личный ад, я попала в дом настоящего чудовища. Дархан Исмаилов показал, что моя жизнь до встречи с ним была не так уж ужасна.
Я сбежала, чтобы увидеть друг…
Руслан: Я купил ее на аукционе. Банально, ради секса. Снежная девочка стала пленницей моих демонов. Я в полной мере осознал, что значит быть одержимым кем-то настолько сильно, что готов разорвать на куски любого, кто окажется в радиусе сотни километр…
Руслан: Я купил ее на аукционе. Банально, ради секса. Снежная девочка стала пленницей моих демонов. Я в полной мере осознал, что значит быть одержимым кем-то настолько сильно, что готов разорвать на куски любого, кто окажется в радиусе сотни километр…
– Так хочешь его спасти, что готова лечь под меня? – цинично усмехаюсь. – Надо же, какая любовь!
– Я его жена, Ворон, – с вызовом смотрит в глаза.
– А могла стать моей, – внутренности покрываются льдом.
– Могла, – шипит, прожигая взглядом. – Если бы …
– Так хочешь его спасти, что готова лечь под меня? – цинично усмехаюсь. – Надо же, какая любовь!
– Я его жена, Ворон, – с вызовом смотрит в глаза.
– А могла стать моей, – внутренности покрываются льдом.
– Могла, – шипит, прожигая взглядом. – Если бы …
– Вышла отсюда, – равнодушно кидаю на стол несколько купюр.
– Но, Фил, я… мы… – в голубых глазах стоят слезы.
– Ты думала, что особенная? – наблюдаю, как она поправляет мятое платье.
– Мне было больно, – всхлипывает Лиска.
– В первый раз так бывает.…
– Вышла отсюда, – равнодушно кидаю на стол несколько купюр.
– Но, Фил, я… мы… – в голубых глазах стоят слезы.
– Ты думала, что особенная? – наблюдаю, как она поправляет мятое платье.
– Мне было больно, – всхлипывает Лиска.
– В первый раз так бывает.…
– Кис-кис-кис, – загадочно улыбаясь, Стэф медленно двигается ко мне. – Иди сюда, маленький непослушный котенок. Я тебя не обижу.
– Нет! Отстань! – отхожу спиной к двери.
Мужчина вдруг останавливается, и улыбка становится запредельной.
– Привет, – слы…
– Кис-кис-кис, – загадочно улыбаясь, Стэф медленно двигается ко мне. – Иди сюда, маленький непослушный котенок. Я тебя не обижу.
– Нет! Отстань! – отхожу спиной к двери.
Мужчина вдруг останавливается, и улыбка становится запредельной.
– Привет, – слы…
– Тормози! – мой визг утопает в басах громкой музыки. В зеркале заднего вида отражаются смеющиеся голубые глаза. – Лекс, ну хватит! Это не смешно уже!
– Поцелуй меня, – с серьезным видом заявляет мужчина, сидящий за рулем.
– Перебьешься, предатель! О…
– Тормози! – мой визг утопает в басах громкой музыки. В зеркале заднего вида отражаются смеющиеся голубые глаза. – Лекс, ну хватит! Это не смешно уже!
– Поцелуй меня, – с серьезным видом заявляет мужчина, сидящий за рулем.
– Перебьешься, предатель! О…
Спасая от одного чудовища, отец, сам того не подозревая, отдал меня в руки другого, ещё более опасного и жестокого. Теперь он приходит почти каждую ночь и учит меня быть женщиной в его постели. Откровенно, волнительно, жёстко.
Сводный брат моего отца…
Спасая от одного чудовища, отец, сам того не подозревая, отдал меня в руки другого, ещё более опасного и жестокого. Теперь он приходит почти каждую ночь и учит меня быть женщиной в его постели. Откровенно, волнительно, жёстко.
Сводный брат моего отца…
— Максим, пожалуйста…
— На колени!
Подчиняюсь и опускаю голову в знак покорности.
— Умница, — мужчина поощрительно гладит меня по волосам. — Не надо сопротивляться, и тебе понравится. Наверное.
Хищная улыбка на его лице вызывает ужас и предвкушение. …
— Максим, пожалуйста…
— На колени!
Подчиняюсь и опускаю голову в знак покорности.
— Умница, — мужчина поощрительно гладит меня по волосам. — Не надо сопротивляться, и тебе понравится. Наверное.
Хищная улыбка на его лице вызывает ужас и предвкушение. …
– Где моя дочь? – ловлю за рукав медсестру.
– Осторожнее, капельница! Вам нельзя двигаться, – ругается пожилая женщина.
– Я спросила, где моя дочь?! – хриплю, снова пытаясь подняться.
– О какой дочери вы говорите? У вас нет детей, насколько мне извес…
– Где моя дочь? – ловлю за рукав медсестру.
– Осторожнее, капельница! Вам нельзя двигаться, – ругается пожилая женщина.
– Я спросила, где моя дочь?! – хриплю, снова пытаясь подняться.
– О какой дочери вы говорите? У вас нет детей, насколько мне извес…
— Сереж, — смеется красивая девушка в вязаных гольфах. — Ну иди сюда, — игриво манит пальчиком.
Усмехнувшись, медленным шагом направляюсь к ней, не отводя взгляда от алых губ. Мне вообще-то нельзя, не для меня она. Юная, энергичная, чистая. Но в ней …
— Сереж, — смеется красивая девушка в вязаных гольфах. — Ну иди сюда, — игриво манит пальчиком.
Усмехнувшись, медленным шагом направляюсь к ней, не отводя взгляда от алых губ. Мне вообще-то нельзя, не для меня она. Юная, энергичная, чистая. Но в ней …
– Рассказывай, что у тебя стряслось?
– А можно я молча проеду? – с надеждой интересуется этот обиженный еж, растеряв еще там, за бортом тачки большую часть своих иголок.
– Нет. Считай, что объяснение – это плата за проезд, – давлю немножко.
– А может…
– Рассказывай, что у тебя стряслось?
– А можно я молча проеду? – с надеждой интересуется этот обиженный еж, растеряв еще там, за бортом тачки большую часть своих иголок.
– Нет. Считай, что объяснение – это плата за проезд, – давлю немножко.
– А может…
Случайная связь мужа на стороне обернулась крахом для нашего брака. Пока я училась жить без него, Святослав воспитывал дочь от другой, ведь я родить ему так и не смогла.
Сегодня этот красивый и успешный… бывший ворвался в мою жизнь, чтобы перевернуть…
Случайная связь мужа на стороне обернулась крахом для нашего брака. Пока я училась жить без него, Святослав воспитывал дочь от другой, ведь я родить ему так и не смогла.
Сегодня этот красивый и успешный… бывший ворвался в мою жизнь, чтобы перевернуть…
Спасая от одного чудовища, отец, сам того не подозревая, отдал меня в руки другого, ещё более опасного и жестокого. Теперь он приходит почти каждую ночь и учит меня быть женщиной в его постели. Откровенно, волнительно, жёстко.Сводный брат моего отца …
Спасая от одного чудовища, отец, сам того не подозревая, отдал меня в руки другого, ещё более опасного и жестокого. Теперь он приходит почти каждую ночь и учит меня быть женщиной в его постели. Откровенно, волнительно, жёстко.Сводный брат моего отца …