Последний успех. Стихи

Борис Леонидович Левит-Броун

Последний успех. Стихи

Раздел 1

Строфы греховной лирики

Часть 1

Слова

Призыв

Взрыв дня,                ни облачка…                                         лишь купол вновь решаетнаивной человеческой мечтойзагадку неба.Хвоями качает                                        прибрежный сад.Я – времени: «Постой!Дай вновь пожить отрадою смятений!Дай захлебнуться зеленью надежд!Пускай скорбят отверженные тени,пускай из-под состарившихся веждне слёзы…огнь себя извергнет властно,сжигая обветшалости мосты!Пусть то придёт, о чём молил напрасно,чего так ждал и так боялся ты!»

Первый страх

Сентябрь преступныйвздрогнул влажным телом…толкнул меня в мучительный простор.И вот я вновь клятвопреступник… ворна капище, давно осиротелом.Кинжалов жертвенных знакомая семьясемь «я» безжалостныхмне снова в грудь всадила,уснувший маятник – чугунное кадило —качнулся, семигрешием дымя.И сам себя в презренной немоте,увы!я слишком узнаю былого,как будто дни опять вернулись те,где – грешник – я мечтал о красоте!..Там казнью жизнь была,а избавленьем – слово.

Она призналась

О, эта осень! Санта Кроче!Твоё несчастное лицо…Казалась жизнь кивка короче,а стала вечной, как кольцо.Её края соединилисьщекой, коснувшейся руки.А может, мы себе приснились —рассудку… воле вопреки?Но эта осень!.. Санта Кроче!Меня уносит, как река,и солнце, что тоску пророчит,и влажная твоя рука.Иду на свет! В нём властью страшнойразверзлись тело и душа,и новой молодости брашназовут, агонией дыша.Приди, губительница, смело —погибнуть или погубить!Приди! Ты этого хотела!Нет благосклонного удела,ведь гибнуть – это значит жить.

«Я не хотел расстаться с этим днём…»

Я не хотел расстаться с этим днём!В нём оба мы незрячим упованьем —одним единственным, ещё слепым касаньем —повенчаны, как таинства огнём.И вся ты там – в заботах и тоске – …И весь я тут – в горячечном испуге – …Преступники, мы плачем друг о другеи таем, словно надпись на песке.

Свет

Ты счастлива была б простым обетованьем,но что могу тебе, о женщина, я дать?Терзаний долгий срок?Короткое свиданье?Разлучных вёрст железную кровать?Но ласки первый снег,но тихий бред касаний,но строк моих бездомное тепло…О, не отвергни же преступный дар желаний!Пусть станет в них тебеи страшно и светло!Всё свет… всё свет,                                                     что от любви исходит!Стенанье гибнущих и то благотворит!От сердца к сердцу на последнем переходеблажен наш путьиз раскалённых плит.

Освобождение

А знаешь, что такое – солнце?От страхов отрешённая душа,куда-то отворённое оконце,в какое-то сиянье, не дыша,от мира отлетающие тени,уснувший на перилах воробей,головки детской яблочное темяи сердца зов:«Скорее же, скорейпроснись в твоём качающемся тронеи, бледными ресницами шутя,приди в мои росистые ладони,стихом благословенное дитя!»

Флорентийский экстаз

«И вдруг как солнце молодоеЛюбви признанье золотоеИсторглось из груди ея,И новый мир увидел я!..»Ф. ТютчевРассыпана, разобрана, смешнавсех невозможных прелестей обитель!Ты не жилец…                                          теперь ты только зритель —голодный зверь, очнувшийся от сна.Тристановым туманом от низинневозмутимо дремлющей берлогиты встал,                        как хищник страшен,глух, как боги,своей несытой доли властелин.И жизнь – искательница невозбранных воль —рабынею поверглась благодарно.И Арно всхлипывал, и причащался Арно,а женственность счастливо и угарнотебе вручала участь, смысл и боль.

Остриё

Провинившийся сын, на жену, как на мать,я взираю, горя от стыда и желаний.Ни себя не простить, ни судьбы не унять —нету дерзости алчной моей оправданий.И в покое твоём, и в усталых глазахя листаю греха обгорелую книгу.Ты тверда, а меня жжёт огонь, гложет страхза бездумную преданность сладкому мигу.Ты простишь (может быть?) мне паденье моёи любовью укроешь казнённое тело,но во мне будет жить остриё,остриётёмных жажд, что и старость смирить не сумела.

«Вместить любовь, вместить вину…»

Вместить любовь, вместить винуи этот листопад надрывный…Вослед за солнцем грянут ливни,ты снова взвоешь на Луну.Разочарован сам собойи очарован заблужденьем,ты весь сочишься нетерпеньем —незнаньем, страхами, бедой.Кому – беда… тебе – стихии язва совести напрасной.Италия челом прекраснымтвои напутствует грехи.

«Плещет вода…»

Плещет водаплощадь светлатрудно годавыжечь дотлаЖизнь – чародейдолгих затеймного смертеймного гвоздейНыне вот тыжало мечтыдень красотысень наготыЧопорен ясердце ж змеятронув краяяд излияв чистый фонтанв девственность ранкрест что мне данлют как Коран Сникни постой под наготой и на постой в собственный зной Лёд остудить совесть забыть что-то любить кем-то не быть

Ожидание

Отчаянье – плохой советчики утешитель никакой.Боль тела злей, разлука метче,непризрачен надежды зной.В разомкнутости ожиданий,казнящей вспышками звонков,ты будто червь в распухшей ране,ржавелый гвоздь – в крови стихов.Неперерубленного нервапульсирующая юдоль —единственный, последне-первый —                  ты боль…                  ты гнев…                  ты грех…                  ты ноль.Кусок изжаренного мясав аду сухой сковороды,ты ждёшь решительного часа,как охлаждающей воды.

Ответы

Опять из туч ненастие сочится,и речки плесневелые глазавновь не хотят на мне остановиться.Бьет колокол,и разума грозаопять сечёт нагое тело чувства,там – за холмами – свившего гнездо.Заложник ожиданья и искусства,я бесполезно множу сто на сто.Ты мне была обещана судьбою,священного безумия раба!Так что ж теперь вдруг сделалось с тобоюу трезвости позорного столба?Желтеющие набережных косыи горечь молодого ноября…ведь это не вопросы,не вопросы —скорей ответы, брошенные зря.

Воззвание

Не будь ни смелой, ни трусливой.Останься честною собой —весенней яблонею, ивойнад рифмы гордой головой.Останься правдою перрона,блаженной мукой ясных глаз,склонись тому, чему ты склонна —грозой ли, грёзою ль на час.И краток путь и мутны слёзы,тебе застлавшие портреттого, в ком нет ни капли прозыи состраданья тоже нет.Очнись в самой себе тоскоюи, жизнь невольно прокляня,признай, как признают без боюконец войны —                                                признай меня.Разоблачись от небыванья,в окне накрененном узрине только шёпот: «До свиданья!»,но две навстречные зари.  Останься ты хоть недотрогой,  меня хоть бесом назови —  из не́были твоей убогой  я требую тебя к любви.

«Рвани сорочку нетерпенья…»

Рвани сорочку нетерпеньяна задохнувшейся груди!Исторгни крика песнопенье,к обетованью припади.Пускай опять во младость болис зубов посыплется эмаль!Ты, презирающий юдоли,тебе ль покоя станет жаль?О чём жалеть ты можешь, лютый?Кому – смиренно сострадать?Когда в гортани – желчь минуты,а в сердце – гордости печать.

Поспешное разочарование

Совсем туман, совсем не видно неба.О, женственность, где мужество твоё?Каких расчётов сумрачная требав тебе тупит желанья остриё?В каком ты гаснешь необетованье?Какою прозой сломлены крыла?Иль это должное моё страданье,что ты была – как будто не была?Из тёмных дней слагаются недели,а дни – из чёрной осыпи минут,и гаснет жизнь в необожжённом теле,и кажется, что даже слёзы лгут.И только глаз, влюблённых и бессонных,дрожат лучи сквозь комканый перрон,…но ритм дорожных шпал……но перестук вагонный…«Чего ты ждал?» – хохочет жизнь вдогон.

«Обычный день, день осени случайный…»

«Тот дикий лес, дремучий и грозящий,Чей давний ужас в памяти несу».ДантеОбычный день, день осени случайный,но всё необычайно в этом дне.В нём есть глаза твои,в нём есть касанье тайны,ножом желания прорезанной по мне.И именем твоим скупое обещанье,которое шутя произношу,и тот перрон немого расставанья,чей близкий ужас в памяти ношу.И тихий лепет твой в ночном канунепоследнего непрожитого дня,и шорох ласк, перегоревших втуне,лишь тёплым ветром дунувших в меня.Всё в этом дне: и рук твоих пожатья,и общих фраз загадочный язык,и то, чего не смею даже знать я,чего ты не сказала напрямик. Ты не смогла – нет женскому исхода! Ты не смогла – я не посмел спросить! За пять секунд до моего ухода звенела, как струна, молчанья нить. И размоталась вязь тончайшей стали между мечтой моей и Азией твоей. Мы оба на местах — мы оба промолчали. День осени томится у дверей. Томится и молчит, сияньем истекая, лишь обнажив звенящую струну. Наш жребий равен – есть судьба такая принадлежать несбывшемуся сну.

Сомнение

Сегодня я верю – ты снова придёшь!Сегодня мне солнце на пальцах гадает,и селезнем сердце над речкой порхает,крылами студя неуёмности дрожь.Но, может быть, тщетно я солнечным лётомсебя уповаю и радость ловлю?Но, может быть, грешное слово «Люблю!»уже схоронила под гиблым расчётомпреступная дева, чужая жена,которую я за наперсницу принял,которой вручил это сладкое имя,не чая подвохов, не ведая дна?И падает камнем в лицо подозреньюожившего чувства минутный остов,и страшно, как смерть, упований пареньенад городом грёз и несчётных мостов.

«Эта осень дымилась как сердце моё…»

Эта осень дымилась как сердце моё,синевой неиспитой казня и венчая:сладких пыток искус, тёмных правд остриёи клубящийся зов из-за холмного края.Город пел!Лил фонтан свой хрустальный напев,и струи обожали сквозящую ласкувсемогущего солнца лукавых лучей.Жизнь бесстыдно роняла отчаянья маску.Свиристел от восторгов железный вольерравнодушного птичника.Визги и трели —словно клеток не зная – свободой звенели.Счастью не было уз…жаждам не было мер…В эту осень мечтами я смел исходить,беззаконную ласку на сердце лелея,и преступно желать,и преступно любить…и строку оживлять ремеслом чародея.

Ужас

Ужас не в том, что водой по пескуболь пробегает, смывая надежду.Ужас не в том, что кольчуги одеждутелу не снесть,что приставлен к вискуствол безрасчётно упавшего словав пороховой непроглядности дня,ужас во мне – он как жизни основавпрыснут под кожу, ожогом звеня.В нём догорит и рассыплется гарьюзамок молчаний – непрочная крепь.В нём безотрадною склизкою тварью«завтра» вползает в безвременья степь.В ужасе этом предчувствия моребледным обманным мерцаньем дрожит.Ужасом этим, как плаканным горем,сердце и мается и дорожит.

Телефон

Твой голос не нашёл меня в распадедыханьем прерываемых гудков.Судьба твоя опять стояла сзадитупым конвойным.В лагерной оградене смели мы и думать о пощаде,не смели звать… не находили слов.И что же губы молвили твои?И что они, запнувшись, подавили?Какой навстречной пламенной струине дождался твой рот в казённой былиобычного нетрудного звонка?И где был я (или, быть может, не был?) —тоскою меряя пространства злую небыльи думая: «О, как ты далека!»

«Устанешь от сладкой неволи…»

«То, что было обещано мне,То, в чём Бог не сдержал обещанья».Г. ИвановУстанешь от сладкой неволи —на женщин вокруг погляди,а то хоть на девушек, что ли —на старость, что ждёт впереди.Склонись к начертанию елина гаснущем пыльном окнеи произнеси еле-еле:«То было обещано мне…»Она за окном не качнётся,судьбой позабытая ель.В тебе ничего не очнётся,и обетованных земельувы!..не всплывут очертаньяв глазах безлукавых твоих,и будет тебе обещаньемлишь этот полуденный стих.

«От какой тебя – от завтрашней иль вечной…»

«Не дай пропасть в неведенье. Скажи…»В. ШекспирОт какой тебя – от завтрашней иль вечной —жду, как дара, страсти острия?Демоном ли… эльфом ли беспечнымпосетишь ты грешного меня?Пропоёшь ли надо мной осаннуили сокрушишь, как старый дуб?тихим ли блаженником я стануили захлебнусь волною губ?Может быть, ни то и ни другое?Может быть, любовью укорив,ты смиришь прохладною рукоюэтого отчаянья прилив?Что бы ни было, разоблачи загадку!Пелены молчания порви!Ангельским крылом иль кожей гладкойк ожиданью прикоснись украдкой —оживи меня иль отрави!

Часы печали

1

Сегодня мне хочется плакать!На сердце не мука – печаль…Но легче мне было терзание мрака,чем эта щемящая даль.

2

Теку расплавленным металломпо равнодушной мостовой.Вокруг кривляется усталовсё, что погублено тобой.Где ж ты была, когда воззваньемпоследних сил напряжена,во мне задушенным рыданьемрвалась и порвалась струна?Теперь по незвучащей скрипкесухой ладонью проведии вспомни, что не по ошибкезияет пустота в груди.

3

Люди, бледные пасынки страха,незаконные чада любви —как гнетёт вас смирений рубаха,сколько желчи сомнений в груди.И какое же надобно чудо,чтобы яму бессветной возниотворить,чтоб извлечь вас оттуда —вас, прикованных там искони!Я робею пред этой печалью,перед каменным вашим лицоми скрываю глаза под вуалью,примирясь с неизбежным концом.

4

Ты помнишь силу пожиманьяи влагу робкую руки,сквозившую сердечным знаньем,расчётам рабским вопреки?То жизнь была,она пыталась…и в вечность светлую звала.Ты на перроне дней осталась —ты не взошла,ты не смогла.

Из‐за шторы

Из-за шторы гляжуна блаженную пьяццу,и себя уж не тщусьни понять, ни забыть.Я устал уставатья не в силах бояться,я измаялся не́ быть,отчаялся быть.В золотом осияньиноябрьского «лета»непокорною прелестью дышит душа.В отворённости венищет тело ответа,время циркулем чертит круги, не спеша.Ровно, страшно горитэтой осени пламя,и горгоны-судьбы неподвижны зрачки.Можно б – сном или снами…но что это с нами?Это жизнь или смертьпишет книгу стихами?Это ад или…небо коснулось руки?

«8»

Ещё зелена на газонах трава,и травы безжалостно скошенной негиещё беззаботно пускают побеги —не тонут надежды, не стынут слова.Я весь в лепетаниях лаковых губ,в речах твоих смятых, наивных и страстных,в глазах покрасневших – больных и прекрасных —в зеркальном зрачке, что широк и голуб.Я весь в новизне наступившего дня,наследника несостоявшейся ночи,и сердцу смиреньем уняться нет мочи —несбыточность всё ещё манит меня.Найдись же в отливе житейской волны!Пусть грех наш запишут под цифрою «восемь»,пусть лето отменит несчастную осень…пусть Там нас простят, где Прощеньем вольны!

«Раздай любовь свою собакам…»

Раздай любовь свою собакам,ведь больше некого любить.О жизни можно только плакать,и жизнью можно только быть.Быть нераскаянною пыткойв огне обугленной руки,и бесполезною попыткойлюбить,рассудку вопреки.

«Но я ещё верил…»

Но я ещё вериля думал, что двери,а не бесконечного бреда стена,всё это молчанье,всё это незнанье,«ничто» и «нигде» беспробудного сна.Ноябрьские шалипровидеть мешалисудьбы незатейливый грустный чертёж.Аорта цедиласердечную силу,и время вершило свой тихий грабёж.А может быть где-тосквозь жаркое летодуши, разбросавшей надежды цветы —навстречу желаньюдрожащею ланьюкак тень полуденная двигалась ты?Кружилась Вероначто в небе – ворона,и сажею перьев скребла синеву.Я жил обещаньем,а ты – расстояньем…так что ж это, если не бред наяву?

Вопросы

Не знаю, что в твоей душе.не знаю, что тебя неволит.Ты – кукла из папье-маше?Ты – сок любви, что в землю пролит?Голубоокая печальнераспелёнутого чувства —ты жертва трезвости искусства?..в запретах гаснущая даль?Светло ль тебе в твоём домупод «купиной неопалимой»?Ты отдана ль ещё тому,кто называл тебя любимой?Иль в зрячем омуте ночейты дали гаснущей повинна?Виновна ты или невиннав судьбе истёртой и ничьей?Стихи надеждою пишу,не требую тебя к ответу,не порицаю, не ропщу…но как бесценную монетув пыли отчаянья ищу.

«В жилище солнца кличут чайки…»

В жилище солнца кличут чайкитвою судьбу… мою судьбу —что обронила невзначай ты,что успокоил я в гробу.Но этот ветер!.. этот ветерпылит в незрячие глаза.Весь мир зажмурившийся светел,как голубая стрекоза.И только свет, и только зовы,и обещаний ворожба…Что ж мы попрятались, как совы —я непреклонен, ты слаба?Гордыня – слабости подруга —кругами ада водит нас,и каждого немого кругазаточен сталью каждый час.А ветер вертит, вертит днями,разыгрывает вальса тур…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.