Династия. Белая Кость

Лучник упал и, взвыв, схватился за окровавленное плечо.

– Там все живы?.. Все?.. Чего молчишь?

– На северной стене половина раненых, – ответил лучник, морщась от боли. – В руки или в плечи. Трое убиты.

– Жёваный крот… – выругался солдат.

– Откуда они взялись? – просипел лучник, усаживаясь. – Смотрим, с вашей стороны дым повалил. Думали, опять башня горит. Или сарай. С обратной стороны ничего не видно. А тут они…

Защитники крепости долго выглядывали из-за зубцов. Трава уже выгорела, однако рассмотреть что-либо мешали дым и странная жёлтая пыль. Наконец ветер разметал остатки пелены. Взглядам воинов предстало войско, окружённое стеной щитов в три ряда. Нижние щиты были на четверть утоплены в землю. Железная преграда не позволила огню проникнуть внутрь.

До слуха долетела команда:

– По местам!

Стена распалась на множество круглых фрагментов. Подростки-щитоносцы вернулись к всадникам. Сорняк под войском весь лежал. Похоже, коней пустили по кругу, и они попросту его вытоптали. Поэтому в воздухе вместе с дымом клубилась пыль.

Янара смотрела на дымящиеся останки отца. Он часто говорил, что хотел бы погибнуть на поле боя с мечом в руке, и сетовал, что из-за ранения больше не может воевать.

– Колдовское отродье, – выдавил из себя лорд Мэрит.

Янара сбросила с плеч одеяло:

– Я хочу сдать крепость.

– Ах ты ж шваль! – прошипел лорд.

– Я вдова герцога. Этот замок принадлежит мне! Господин Монт! Подтвердите.

Тот поднялся на ноги и указал на Янару пальцем:

– Она хозяйка владений! Это говорю я! Секретарь-нотарий, клерк Хранилища грамот! Дайте госпоже флаг!

Лорд Мэрит встал в полный рост, упёр кулаки в бока:

– Ты кто такой, чтобы здесь командовать?

– Вы сказали своим людям, что колодец отравлен и в крепости нет ни глотка воды?

– Это правда? – спросил раненный в плечо лучник.

Лорд Мэрит пробежался взглядом по хмурым лицам воинов. Сел. Откинулся на стену и уставился на небо:

– И дня не продержались.

~ 22 ~

Стоя в арьергарде войска, Рэн успокаивал коня и смотрел на замок, виднеющийся сквозь желтоватую пелену. День клонился к закату. Если Мэрит не сдаст крепость до темноты, придётся ехать в деревню. Не в эту, которая догорала, а в ту, что находилась отсюда в трёх лигах. О конях воины беспокоились сильнее, чем о себе. Животным чуждо чувство долга, они не будут терпеливо переносить голод и жажду. Близость огня и дым делали коней нервными, их стало тяжело удерживать на месте.

Поглаживая конскую гриву, Рэн прокручивал в голове свои дальнейшие действия. Надо оставить здесь небольшой отряд во главе с лордом Айвилем. В ближайшей деревне напоить и накормить войско, вернуться сюда и разбить лагерь. Организовать поставку продовольствия и вывоз человеческого дерьма и навоза, иначе через несколько дней воинов скосит дизентерия.

Рэн уже сейчас отправился бы в путь, но опасался подвоха. Малые лорды утверждали в один голос, что лорд Мэрит лишился рыцарей покойного сына, а значит, замок защищают только стражники. Крепость хорошо укреплена, для её обороны достаточно тридцати-сорока солдат. На деле их может оказаться намного больше. Рэн опасался, что лорд Мэрит ждёт удобного случая для внезапной атаки. Его кони и солдаты сыты, у них достаточно воды. И они не измотаны. Поэтому надо дотянуть до ночи и под прикрытием темноты совершить перемещение войска в деревню и обратно.

– Будет мне наука, – бормотал Киаран, суетясь возле лежащего на земле командира рыцарей. – Стояли в траве по пояс. Олух-олухом. Будет мне наука. А Мэрит – сука. Ни чести, ни совести.

Рэн спешился. Бросив поводья эсквайру, склонился над переговорщиком. Сэру Ардию повезло – его, оглушённого ударом о землю, вовремя вытащили из огня. Обгорели только кисти рук и лицо. Набивная одежда, надеваемая под латы, защитила тело от горячего металла. А подшлемник уберёг волосы.

– Что это? – спросил Рэн, наблюдая, как Киаран смачивает из фляжки лоскут ткани и тонкой струйкой выжимает Ардию на безбровое лицо.

– Ячменный спирт.

Ардий приподнял веки.

– Закройте глаза! – приказал Киаран. – И не открывайте, пока я не скажу.

– Вы делаете только хуже! – встревожился Рэн.

– Это слабый спирт, крестьянский. Монастырский спирт крепче в два раза. Он обжигает глотку, а этот можно пить безбоязненно. – Киаран взял протянутую наёмником полную фляжку и плеснул из неё Ардию на руки. – Если ожог сразу же смочить крестьянским спиртом, не будет волдырей, и кожа потом не облезет. А ещё он уменьшит боль. Вот увидите, скоро ему станет легче.

– Надеюсь, вы в этом разбираетесь, – сказал Рэн с сомнением в голосе.

– Через это проходили многие Выродки. То есть сыны Стаи.

Рэн опустился на одно колено:

– Сэр Ардий, вы можете говорить?

– Подождите немного. Ещё раз смочу губы. – Киаран положил влажную тряпицу рыцарю на рот. – Не переживайте, сэр Ардий. Целоваться будете, как раньше.

Немного погодя Ардий прошептал, стараясь не шевелить губами:

– У них нет воды.

Киаран свёл брови:

– Ложь. В крепости глубокий колодец. Это я знаю точно. Вырыт в подвале господской цитадели.

– Воду отравили, – едва слышно сказал Ардий.

Рэн наклонился ниже:

– О чём ещё говорил переговорщик?

– Лорд Мэрит согласен обменять крепость на малых лордов.

Рэн посмотрел на Киарана. Прочитав в его взгляде немой вопрос, покачал головой:

– Нет! – И хотел встать.

Ардий схватил его за руку и скривился от боли:

– Он умолял спасти его дочь.

– Он назвал своё имя?

– Флос.

Рэн снова посмотрел на Киарана:

– Кто такой Флос?

Тот почесал подбородок:

– Никогда о нём не слышал.

– Я думал, вы всё знаете, – иронично подколол Рэн.

– В круг моих интересов входят титулованные дворяне. А мелких дворян всех не упомнишь. Этот и на дворянчика не похож. И на стражника не похож. Скорее, наёмник. Странно, конечно. Солдатам, слугам и прочему простому люду запрещается вести переговоры от имени господина. Поэтому я в растерянности.

– Он рыцарь, – прохрипел Ардий. Каждое слово давалось ему с большим трудом.

Рэн сжал ладонью его плечо:

– Вы сказали достаточно, сэр Ардий. Отдыхайте. – Отозвал Киарана в сторону. – Вы узнали этого Флоса?

Киаран кивнул:

– Он заходил в харчевню. Искал свою блудную дочь.

– Я тоже его узнал. Расспросите о нём наших пленников.

Не успел Киаран сделать и шага, как послышались голоса:

– Смотрите! Смотрите! Они снимают флаг с надвратной башни!

Рэн и Киаран сели на коней и двинулись в авангард войска.

Штандарт с башни убрали, но более ничего не происходило. Шло время. Решив, что это очередная уловка Мэрита, Рэн отдал распоряжение отправить отряд в деревню и привести сюда подводы с провиантом, водой и сеном. И опять – не успели сыны Стаи отъехать, как со стороны крепости донёсся лязг цепей. Подъёмный мост стал медленно опускаться.

В этот раз открылись ворота, а не дверца в створе. Из крепости вышел человек. Разглядеть его никак не получалось. В воздухе ещё кружила жёлтая труха, над полем стелился дым, приносимый ветром от горящей деревни. Вдобавок к этому вечерело.

Человек прошёл по мосту. Замешкался возле крестьянских баб, неизвестно чего ожидающих возле земляной насыпи, и двинулся по колее.

– Женщина, – проговорил Киаран.

Рэн прищурился. Действительно женщина! На ней ни плаща, ни накидки. Только платье. В такой-то холод! Простоволосая… Значит, незамужняя.

– Мэрит над нами насмехается, – прошипел Киаран. – Сначала не пойми кто, рыцарь или наёмник, теперь крестьянская девка.

Ветер подул в другую сторону, унося с собой остатки дыма. Удалось рассмотреть в одной руке женщины флагшток – она волочила штандарт древнего рода по земле. В другой руке…

– Меч, – подсказал Киаран.

Рэн удивился: ну и глаза! И напряг зрение. Женщина сжимала рукоять меча задом наперёд. Клинок, как и флаг, бороздил дорогу позади неё.

– Они не сдают замок, – заключил Киаран и принял расслабленную позу. – Очередная хитрость. Они прицепили к флагштоку зелёную тряпку.

– Они открыли ворота! – возразил Рэн.

– Пока мы доскачем, ворота успеют закрыть, а мост поднять.

Женщина замерла возле убитого переговорщика. Рэн хмыкнул: девице приказали остановиться в поле досягаемости стрел. Надо быть простофилей, чтобы поехать к ней – после происшествия с беднягой Флосом.

Крестьянка или служанка вдруг бросила флагшток, опустилась на колени и вложила рукоять меча покойнику в руку.

– Она его дочь, – выдохнул Рэн. – Она его дочь! Она хочет, чтобы он лежал как воин, убитый в бою!

Движением бёдер послал коня вперёд. Киаран железной хваткой вцепился в луку его седла:

– Нет! Я отвечаю за вашу безопасность!

Женщина поднялась на ноги, взяла флагшток и поволочила полотнище по обугленному полю.

Наконец она приблизилась к войску. Молодая, почти девочка. Растрёпанные волосы. Лицо чёрное от копоти. Грязное платье. Разорванный рукав. В прорехе просматривались глубокие царапины на предплечье.

– Я…

Рэн подбодрил девушку:

– Продолжай. Тебя никто не обидит.

Она судорожно вздохнула:

– Я, дочь рыцаря Флоса, вдова герцога Мэрита, сдаю крепость. Это моё желание и моя воля. – Выпустив из руки древко, вскинула голову. – Ваша светлость, прошу вас, смилуйтесь над крестьянами. Они ничего плохого вам не сделали. Прошу пощадить воинов, они исполняли свой долг. Заберите замок, но не забирайте их жизни. Разрешите мне отвезти отца домой. Если видите во мне угрозу, убейте. Потом. А сейчас позвольте мне забрать…

Она умолкла на полуслове. Стиснула зубы. В глазах только боль. Места слезам в них не нашлось.

– Слишком хорошо говорит для дочери Флоса, – едва слышно сказал Киаран.

– Не забывайте, она была герцогиней, – произнёс Рэн, рассматривая молодую вдову.

– Сомневаюсь, что Холаф Мэрит нанимал для неё учителей.

Спрыгнув с коня, Выродок поднял штандарт великого дома Мэритов. Рыцарь повязал на навершие пурпурную ленту и, перехватив флагшток, вытянул руку вверх.

Рэн перевёл взгляд на крепость. Из ворот выходили стражники, миновали мост и бросали мечи подальше от себя.

~ 23 ~

На землю опускались сумерки. Герцог Хилд и лорд Айвиль стояли в окружении рыцарей посреди поля и ждали, когда сыны Стаи закончат осматривать замок. Рэн чувствовал себя птенцом, которому не дают вылупиться из яйца. Ему не нравилась излишняя опека, но Киаран настоял на предварительном обыске крепости и упросил держаться от неё подальше. Он знал, на что способен лорд Мэрит, а Рэн чужак и полагался только на трёхголосье своего существа. Тело просило снять латы, размять ноги и руки, смыть пот и грязь. Разум требовал проявить осторожность и не подвергать себя опасности. Душа тоже говорила… Её голос Рэн заглушал мыслями о герцоге Лагмере. Чем он занят? Уговаривает Знатное Собрание короновать его?

И вновь зазвучал голос разума: страна раздроблена, нет единства, и не соблюдаются законы чести, ибо нет короля и некому следить за порядком; каждый озабочен охраной только своих владений и защитой только своих интересов. Этот бедлам в королевстве, однозначно, посодействует Рэну в достижении целей. Слух о том, что его войско захватывает земли, долетит до Фамаля, и лорды вместе с вассалами ринутся в родовые замки. Этого Рэн и добивался: очистить столицу от вооружённых отрядов и войти в город без кровопролития.

Он снял шлем, закрепил его на луке седла и посмотрел на стреноженных коней сынов Стаи. Щитоносцы сновали между стадом и деревней, таская вёдра с водой и охапки соломы. Селение сгорело почти полностью, на дальней окраине каким-то чудом уцелели сараи и дома. Там же подростки обнаружили стога. И там же, неподалёку от деревни, протекала Ленивая река.

Рэн нарушил молчание:

– В замке должны быть телеги и рабочие лошади.

Киаран проследил за его взглядом:

– Пусть бегают.

– Им предстоит бежать до Фамаля. И если честно, я не понимаю такого отношения к детям. У вас отличные кони, они выдержат двух… трёх седоков.

Киаран всем телом повернулся к Рэну:

– Вы считаете, что я излишне жесток?

– Это всего лишь мальчики.

– Постоянные тренировки сделают их сильными и выносливыми. Когда они возмужают и выйдут на поле боя с мечами в обеих руках – им не будет равных. Я хочу, чтобы они выжили. Хочу, чтобы все вернулись в Стаю. Поэтому они будут бегать, носить воду, кормить и чистить коней, спать лягут позже всех, а встанут раньше петухов.

– Вернутся не все, – вымолвил Рэн.

– Не все, – согласился Киаран. – Но за наше войско я спокоен, в нём нет крестьян и нет плохо обученных наёмников. Наспех собранное войско выглядит организованным на марше. В сражении – это дезорганизованная толпа. Добавьте рыцарей, которые презирают лучников, не подчиняются военачальнику и зачастую срывают его планы. Им нужна слава, нужны легенды об их героизме, а на стратегию и тактику им плевать.

Рэн не стал спорить. Если в Шамидане все рыцари пренебрегают кодексом чести, как это сделал лорд Мэрит, приказав убить переговорщика, то Киаран, по всей видимости, прав.

Оглянувшись на своих рыцарей, сынов горных лордов, – вот с кого надо брать пример шамиданским воинам! – Рэн потёр лицо. Отросшая щетина неприятно колола ладони. Мужчины отпускали бороду и избавляли себя от необходимости бриться каждый день, тем более что это не всегда получалось. Рэн как-то носил бороду – ему не понравилось. С ней он выглядел намного старше и походил на дикарей из горных племён. Скорее бы добраться до бани…

Наконец из крепости сообщили, что обыск подходит к концу. Отряд двинулся к воротам.

Возле хозяйственных построек скучился замковый люд. Убитых солдат сложили в кучу посреди двора. Воин, выпустивший стрелу переговорщику в спину, лежал отдельно. Им оказался рыцарь – ещё одно подтверждение слов Киарана.

– Слуги все здесь, – доложил командир Выродков и указал на солдат, сидящих на земле. – Одного не хватает. Подполье в постройках обыскали. Заканчиваем обыск подвала господской башни. Возможно, он там.

– Или разделся, смешался с крестьянами и сбежал, – предположил Рэн и слез с коня. – Воду проверили?

– Да. Вода в колодце мутная. Секретарь-нотарий сообщил, что туда высыпали известь. Я уже распорядился доставить воду из деревни.

– Секретарь-нотарий? – удивился Рэн.

– Он и лорд Мэрит в гостевой башне. Под стражей. Сэра Ардия отвели на кухню. Вдова герцога в кузнице.

– Почему в кузнице?

– Она захотела быть рядом с отцом.

Рэн обратился к дворовым работникам:

– Среди вас есть лекарь или коновал?

Вперёд выступил бровастый мужик:

– Я конюх и коновал. Меня зовут Халик.

– Обработай стражникам раны, – велел Рэн и кивнул двум бабам. – Помогите ему.

Сыны Стаи вытащили из господской башни солдата и бросили к ногам Рэна.

– Еле нашли, – сказал один.

– Там настоящий лабиринт, – добавил другой.

– Что ты там делал? – спросил Рэн, глядя на перепуганного до смерти человека. Одет как мечник – в кирасу, а перевязи с мечом нет.

Эта деталь натолкнула на мысль, что мечник выполнял в подвале какую-то работу, и ножны ему мешали. Мелькнула ещё одна мысль: с мечом в руке или ножнами на поясе неудобно ползти. Неужели воин прятался, вместо того чтобы защищать замок?

Солдат словно не слышал вопроса. Приподнимаясь на локтях, изумлённо смотрел на Рэна. Складывалось впечатление, что он вообще не знал о сдаче крепости.

Выродок заехал ногой ему в бок:

– Отвечай герцогу Хилду!

Прикрыв рукой голову, солдат протараторил:

– Я заблудился. Мне приказали охранять в подвале склад, а я заблудился.

– Где твой меч? – спросил Рэн.

– Там узкие лазы. Он цеплялся за стены.

– Под стражу его, – велел Рэн и забегал глазами по постройкам. – Где кузница?

– Ваша светлость, – отозвался Киаран. – Надо бы допросить лорда Мэрита.

Рэн и сам знал, что необходимо сделать в первую очередь. Однако голос души теперь звучал громче голоса разума.

– Идите к нему. Я скоро присоединюсь к вам, – произнёс Рэн и последовал за командиром к каменному строению, возле которого у открытой двери стояли караульные.

Большое помещение с холодным очагом освещала масляная лампа. Либо работы здесь никогда не велись, либо сыны Стаи предусмотрительно вынесли всё, что представляло опасность: цепи, молоты, заготовки оружия. На полу лежало накрытое тряпкой тело. Рядом меч, вложенный в ножны. Вдова герцога сидела на скамье, уронив руки на колени и опустив голову. Что-то подсказало ей о присутствии постороннего человека: может, Рэн шаркнул подошвой сапога или под его ладонью скрипнула дверная балка. Вдова выпрямила спину и вжалась в стену.

– Не бойтесь, миледи, – проговорил Рэн и подошёл к скамье.

Вдова подняла голову. На лице следы копоти. Волосы непонятного цвета, утратившие яркость голубые глаза.

– Ваш человек жив?

– Какой человек? – не понял Рэн.

– Который разговаривал с моим отцом.

– Сэр Ардий. Командир моего отряда. Да, жив.

– Это хорошо, – сказала вдова и уставилась на труп.

– Как вас зовут?

– Янара. Можно мне взять телегу и забрать лошадь отца?

– Конечно. Вы здесь хозяйка.

– Я никогда не была здесь хозяйкой. Я не имела права сдавать крепость, но всех обманула и сдала. Я лгунья. Ложь – большой грех. Так говорили в монастыре. Но мне уже всё равно.

– Смеркается, – вымолвил Рэн. – Не лучшее время, чтобы отправляться в дорогу. Поедете утром.

– Я хочу уехать сейчас. Я больше не могу здесь находиться.

Рэн вернулся к двери, приказал запрячь лошадь в повозку. Янара продолжала неотрывно смотреть на тряпку, повторяющую изгибы тела покойника. Рэн хотел уйти, не мешать её горю – но как оставить её с горем наедине?

Скинув с себя меховую накидку, он сел на скамью:

– Помогите мне снять доспехи.

Янара посмотрела на него отстранённо:

– Я не умею. Я никогда этого не делала.

Рэн приподнял руку:

– Видите на боку ремешки?

– Да, вижу.

– Их надо развязать.

Янара сбросила с плеч грязное лоскутное одеяло:

– Как это делается?

– Начните снизу.

Она подёргала ремешки, поморщилась от досады. Опустилась перед Рэном на колени и принялась развязывать узлы зубами.

– Мой отец умер, когда мне исполнилось пять лет, – проговорил он.

Янара подняла голову и, бросив на него безразличный взгляд, вновь вонзила зубы в узел.

– Простите… Я не хотел сравнивать ваше горе с моим. Горя не было. Я не понимал, что произошло. Мать сказала мне: «Рэн, у тебя больше нет отца». Мне стало грустно, и всё. Моя мать держалась, как вы. Не кричала, не плакала, разговаривала со мной и со слугами, словно ничего страшного не случилось. И только потом, в постоялом дворе, я понял, как ей больно. Наши комнаты находились рядом, и я услышал какой-то странный звук. Вошёл к ней комнату. Мама рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Это случилось один раз, больше она никогда не плакала. Во всяком случае, при мне. Знаю, вы хотите казаться сильной. Когда выедете из крепости – поплачьте. Вам станет легче. Так говорят.

В кузню заглянул эсквайр:

– Ваша светлость! – Заметив стоящую на коленях Янару, пробормотал: – Простите. – И попятился.

Рэну хотелось, чтобы он ушёл, однако вдова оказалась в щекотливой ситуации.

– Сними с меня латы, Амма.

Эсквайр приблизился, покосился на Янару и расплылся в улыбке:

– Это делается намного проще, леди.

– Миледи, – поправил Рэн.

Эсквайр отвесил низкий поклон:

– Миледи.

– И хватит улыбаться!

Зыркнув на труп, эсквайр придал себе скорбный вид:

– Разрешите, миледи.

Янара села на скамью, отряхнула подол платья и, сложив руки на коленях, уставилась в пустоту.

Быстро управившись, эсквайр удалился, сгибаясь под тяжестью доспехов. Рэн подвигал плечами, размял шею и откинулся на стену. Его ждал лорд Айвиль, ждал лорд Мэрит, ждал какой-то секретарь-нотарий, а он не находил сил встать и уйти. Тайком поглядывал на Янару и злился на себя. Рядом лежит труп, под крепостными стенами плачут крестьяне, вытаскивая погибших из глубокого рва. Деревня сгорела. Воины той и другой стороны изнывают от жажды и голода и валятся с ног. А он любуется женщиной, которая десятью днями раньше потеряла мужа и два часа назад – отца.

Так они и сидели молча. Янара – глядя на труп, Рэн – глядя на Янару.

Выродки доложили, что телега готова. Подхватили тело и вынесли из кузницы.

– Пойдёте в склеп? – спросил Рэн.

Янара повернулась к нему. Её глаза наконец-то ожили, в них появилось удивление.

– Зачем?

– Попрощаться с мужем.

Ничего не ответив, она принялась заплетать косу. Пальцы не слушались и путались в волосах.

– Вы любили его? – вновь спросил Рэн.

– Разве кто-то женится по любви?

– Я женюсь по любви.

Янара покачала головой:

– Желаю вам счастья.

– Сейчас принесут воду из деревни. Кухари приготовят ужин. Оставайтесь.

Она встала со скамьи:

– Мне далеко ехать. Не хочу, чтобы от отца плохо пахло. – И накинула на плечи одеяло.

– Где ваши вещи? – спросил Рэн, поднимаясь. – Я помогу вам донести.

– У нас недавно случился пожар, – произнесла Янара, силясь завязать углы одеяла в узел на груди.

– Я знаю.

– В окно влетела огненная стрела и угодила в шкаф с одеждой. Вторая стрела попала моей служанке в плечо.

– Мне очень жаль, – сказал Рэн и подумал, как, должно быть, нелепо они выглядят. Один устроил пожар, вторая от него пострадала, а разговаривают так, словно делятся новостями.

– Было очень страшно.

– Представляю.

– Я думала, что мы сгорим, а сгорел мой отец.

– Мне очень жаль, – повторил Рэн. Отвёл руки Янары от одеяла и затянул узел. – У вас есть деньги?

– Нет.

– С вами едут слуги?

– У меня нет слуг. Были две служанки – теперь они не мои. Тем более что одна ранена.

– Я дам вам провожатых.

– Я не сбегу. – Янара опустила голову. – Скажите куда и когда прийти – я приду.

Рэн пальцем приподнял её подбородок:

– Я сам приеду.

Выйдя из кузницы, он дал двум сынам Стаи деньги, велел найти что-то тёплое: плащ или ещё одно одеяло. Приказал в первой же харчевне накормить вдову. И поднялся на крепостную стену.

Повозка выехала за ворота, прогромыхала по мосту. Немного проехав по колее, остановилась. Янара перебралась с облучка на телегу, легла рядом с отцом и укрылась одеялом с головой. Плачет… Один из сынов Стаи бросил поводья своего коня приятелю, забрался на облучок и стегнул лошадь вожжами. Та понуро побрела по выжженному полю.

~ 24 ~

Рэн переступил порог гостиной. В камине развели огонь, но каменное помещение без ковров и гобеленов не успело прогреться, в нём было холоднее, чем в поле. Видать, здесь нечасто принимали гостей.

За длинным столом сидели лорд Айвиль, лорд Мэрит и незнакомый Рэну человек городской наружности, одетый в шерстяную куртку со стоячим воротником и накидку из добротного сукна с круглой застёжкой под горлом. На соседнем стуле лежала шляпа с завязками. Если бы Рэну не доложили, что в замке гостит секретарь-нотарий, он бы и сам сообразил, что перед ним клерк.

Киаран кутался в меховой плащ и постукивал каблуками сапог по полу. Мэрит, облачённый в доспехи, неотрывно смотрел на гору поленьев перед очагом. Секретарь-нотарий потирал колени; его волнение было скорее радостным, чем тревожным.

При виде герцога присутствующие встали.

Рэн приказал вывести из зала секретаря-нотария, чем несказанно его огорчил. Разрешил лордам сесть и расположился в хозяйском кресле:

– Вот и встретились, лорд Мэрит.

Тот покачал головой:

– Ваши люди застали нас врасплох, а мои люди меня предали. Только поэтому вы греетесь у моего очага.

– Крепость не ваша. Её хозяин мёртв.

– Не хочу быть грубым, но… Не ваших ли рук дело?

– Не моих, – заверил Рэн. Положил ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. – Почему не сдали замок по первому требованию?

– Там, – Мэрит вялым кивком указал на окно, – под угловой башней склеп. В нём лежат все бывшие владельцы крепости. Среди них покоятся моя жена и мой единственный сын. – Лорд прочистил горло. – Я не хотел, чтобы ваши солдаты справляли нужду на их могилах.

– Что произошло с колодцем?

– Один говнюк сбросил горшки с известью. Мои люди не успели его найти. Если найдёте, скажите ему спасибо.

Рэн нахмурился. Так вот от кого прятался мечник без меча…

– Обитатели замка остались без воды. На что вы надеялись?

Мэрит пожал плечами:

– Ни на что. Я хотел умереть.

– А ваши люди хотели?

– Я надеялся умереть первым. – Мэрит провёл рукой по лицу. Пригладил русую бороду с проседью. – На флаг вымершего рода не цепляют ленту чужой славы. Флагшток бы сломали, а полотнище сожгли вместе со мной.